Женщины, предлагая себя, выступают как “биологи”, демонстрация внешних качеств представляет собой женский инстинкт. Мужчины, демонстрируя свои качества, действуют как “социологи”.

Женщины, привлекая внимание мужчин, конкурируют между собой преимущественно на почве внешних достоинств, мужчины привлекают женщину своими внутренними качествами и конкурируют в этой области.

Женщины, приковывая внимание мужчин, используют и мужское оружие. Но рекламируя свои социальные черты, они через их посредство стремятся продемонстрировать свою природную, биологическую привлекательность. Мужчины берут оружие и из женского арсенала. Но используя внешние средства привлечения, они по сути дела демонстрируют свои внутренние качества.

 

 

***********************************

 

Глава III

ЖЕНЩИНЫ КАК БОРЦЫ
ЗА КАЧЕСТВО ПОТОМСТВА

 

Путь, пройденный нами, измеряется двумя главами. Тем не менее мы подошли к определённому рубежу. Вы помните, что, выбирая, с чего начать анализ интересующих нас противоположностей, мы отдали предпочтение паре “активность — пассивность”. Эти характеристики лежат на самой поверхности. Нам не пришлось доказывать, что активность — мужская черта, а пассивность — женская. Менее аксиоматичны другие пары. Но и они не ускользают от взгляда зоркого наблюдателя. То здесь, то там, в литературе или в задушевной беседе, мимоходом или с претензией на обобщение мы констатируем: мужчины склонны лишний раз указать на свои деловые успехи, женщины — привлечь внимание окружающих своей внешностью, первых завораживает красота, вторых притягивают надёжность и порядочность, мужчины всем своим образом жизни предлагают себя, женщины — из множества претендентов выбирают единственного...

Да, согласится читатель, всё это более или менее очевидно.

Мы, со своей стороны, и не стремились открывать Америк. Наше каботажное плавание преследовало куда более скромные цели. На данном этапе исследования свою задачу мы видели в том, чтобы, во-первых, выявить исходный, но при этом достаточно полный и представительный набор противоположных характеристик, во-вторых, снабдить их необходимой, на наш взгляд, аргументацией, в-третьих, начать строить систему. Выход в открытое море покажет, насколько оправданной была такая подготовка.

Наверное, с тех самых пор, как люди осознали, что все они — мужчины и женщины, началась история, если можно так выразиться, полового знания. Подмеченные различия полов находили отражение в мифах и легендах, овеществлялись в танцах, праздниках, играх. Поэты, писатели, художники, сопоставляя мужское и женское начала, находили новые слова и краски. Мыслители древности, средних веков и нового времени вновь и вновь возвращались к столь волнующей человека теме пола, поднимаясь порой на предельные высоты.

Гёте писал: “Юным прелестницам — дочерям Пандоры сужден бесценный дар завораживать, привлекать, заманивать, и в силу своей природы, скорее преднамеренно, чем по влечению, я бы даже сказал — предерзостно собирать вокруг себя мужчин; при этом им часто грозит опасность наподобие пресловутого ученика чародея обратиться в бегство при виде наплыва поклонников. А тут ещё надобно выбирать, решительно предпочесть одного, решить, кому дано будет ввести невесту в свой дом” [ Гёте И.-В. Из моей жизни. Поэзия и правда. Собр. соч. в 10-ти томах. Т. 3. — М., 1976. С. 652.].

Поразительно тонкое и точное наблюдение. Всё по теории! А ведь написано это почти два века назад. Надо сказать, с тех пор женщины совсем не изменились.

В двух фразах Гёте, по существу, сформулировал алгоритм полового поведения. Не только женского, но и мужского. Полы ведь неотделимы друг от друга. Посмотрите в зеркало симметрии, и вы увидите, как ведёт себя, представ перед лицом “дочери Пандоры”, завороженный ею и, увы — как часто это бывает! — сразу же выводимый из круга конкурсантов очередной и безутешный её поклонник.

По-видимому, это и есть та предельная высота, на которую можно взлететь, наблюдая некую природную данность. Мы говорим не о художественных достоинствах или недостатках гётевской прозы. Речь идёт о философской стороне творчества, о способе отображения бытия. Гёте-художник взял свою “прелестницу” из жизни, из опыта. Он описал то, что видел, не прослеживая, чем обернутся любовные игры в более или менее отдалённой перспективе: в следующем поколении, далее и ещё дальше. Мы ни в коем случае не бросаем упрёк знаменитому немцу. Поэт не обязан быть учёным. Ему лучше знать, как и о чём писать. Мы говорим о методе, которым вынуждены были руководствоваться даже самые могучие умы той эпохи. Этот метод не выпускал исследователя, неважно, философа, естествоиспытателя, писателя или художника, за рамки данности. Господствующие каноны не требовали выяснения причин и выведения следствий.

Но время уже заставляло искать иные подходы.

Гёте довелось жить и творить в самом начале одной из величайших революций в человеческом познании. Он оказался на том же — по сути своей историческом — рубеже, к которому мы подошли в нашей работе. Тогда мысль, побуждаемая практицизмом и динамичностью встающего на ноги буржуазного строя, но сдерживаемая эмпиризмом и метафизичностью, искала новых способов отражения реальности. У Гёте, в “Фаусте”, уже присутствуют блестящие диалектические догадки. На философскую авансцену с диалектической системой выходит Гегель. Пройдёт совсем немного времени, и два его великих соотечественника сольют диалектику с материализмом. От описательности наука устремится к выявлению содержания, от статичного объекта исследования перейдёт к изменяющемуся, от вопроса “что происходит в той или иной области бытия или познания?” — к вопросам “почему так происходит?” и “куда направлено развитие?”.

Открытия, сделанные Марксом и Энгельсом, Морганом, Шлиманом, Дарвином, Менделем, Менделеевым, Поповым, перевернули представления людей о мире, в котором они живут. Наступил ХХ век. Эстафету приняли Эйнштейн, Фридман, Хаббл, Винер. Физика, космология, математика, химия, биология, науки об обществе пережили второе рождение. И только лишь собрание знаний о полах, аморфное и беспорядочное, уцелело в ходе этого грандиозного переворота.

В 1965 году кибернетик Геодакян начал штурм едва ли не последнего бастиона эмпирии и метафизики.

Мы с вами, уважаемый читатель, подошли в нашем исследовании к рубежу, отделяющему эмпирическое знание о полах от философских, научных, системных представлений. И, поднимая все имеющиеся в нашем распоряжении диалектические паруса, вслед за первопроходцем отправляемся в открытое море.

Мы должны преодолеть статичный взгляд на полы, связать взаимодействие полов с причиной и результатом этого взаимодействия, не ограничиваться настоящим мужчины и женщины, посмотреть на их отношения как на этап более масштабного процесса.

Задача ясна. Но как подойти к её решению? Мы принялись строить систему. От какого пункта нашей постройки следует оттолкнуться, чтобы перевести исследование на новый, более высокий уровень? Попробуем применить испытанный приём. Сформулируем уже выясненное нами предельно лаконично, буквально в нескольких словах. Направление дальнейшего поиска в таких случаях высвечивается, как правило, автоматически. Кстати, не использовать ли нам гётевский алгоритм? Спрессуем его, насколько это возможно. Что же мы получим?

Женщина привлекает мужчин, чтобы выбрать из них...

Какого мужчину выберет женщина? И почему, для чего?

Разумеется, она выберет хорошего, лучшего, надёжного, порядочного... Нам известен мужской идеал женщины. Для чего? Чтобы жить — не тужить, в любви и согласии. Всё это верно. Однако такова житейская истина. А мы договорились искать философскую.

Чем отличается философский подход от житейского, обыденного? Во-первых, он неизмеримо шире, во-вторых, он требует рассматривать явление в движении, в развитии, в-третьих, философский подход выдвигает на первый план объективную сторону дела. Следовательно, мы должны выйти за рамки жизни брачных партнёров и посмотреть на результат их взаимодействия в плане существования и развития вида. Не будем забывать, что в своё время мы вынесли наши исследовательские притязания за пределы вида Homo sapiens.

Жизнь есть смена поколений. Одни, пройдя свой жизненный путь, уступают место другим. Люди, животные, растения рождаются, живут и умирают. Миллиарды лет безостановочно движется этот конвейер. Невообразимое число особей, увидев свет и дав жизнь новому поколению, ушло в небытие. На очереди — ныне живущие. Не правда ли, зловещая картина? Жестоко, расточительно, обидно. Не приходили ли вы к такому выводу, когда у вас в будничной суете вдруг возникал момент для размышлений о вечности? Не задавали ли вы вопрос: а разве нельзя иначе?

Нет, иначе нельзя. Таков способ существования живого. Любой организм функционирует не произвольно, а в соответствии с записанной в его генах жёсткой программой. Программа настроена на среду. Среда изменяется. Рано или поздно программа вступит в противоречие со средой. Наступит смерть. Живи сто лет, тысячу, десять тысяч, она всё равно придёт. Чтобы продлить линию жизни, надо уйти, но, уходя, выбросить в будущее, со следующим поколением, несколько, по возможности — больше, разновидностей программ. Выбросить слепо, наугад. Ведь особи неизвестно, как изменится среда. Из этих программ среда выберет наиболее приемлемую, оптимальную. Остальные выкосит, вместе с их носителями, наша знакомая в саване. Новое поколение, используя тот же механизм случайных мутаций, продвинет конвейер жизни ещё на один такт. И далее — в том же духе. Существование ныне живущих оплачивается, таким образом, жизнями их предшественников, как и жизнями не стыкующихся со средой их собратьев, относящихся к тому же поколению.

Теоретически возможно, правда, с рядом оговорок, которые мы для краткости опускаем, вечное существование особей. Таковое мыслимо в совершенно неизменной среде, не требующей за их отсутствием подстройки под новации. Однако этот вариант абсолютно фантастичен, ибо способом существования живого (биологической формы) является развитие. Бессмертными могут быть особи, генетическая программа которых поддаётся изменению. Такой вариант реален. Более того, за ним будущее. Но его детальное рассмотрение выходит за рамки настоящей работы, а он сам — за рамки биологической формы организации материи [Более подробную информацию о жизни, бессмертии, постбиологической форме организации материи вы можете почерпнуть из нашей книги «Новая психология».].

Как нам известно, у особы с косой есть коллега с другим вооружением. Мы имеем в виду женщину, которая отбраковывает, и только мужчин, с помощью своей природной способности выбирать. Она более гуманна. Её отбор состоит в отстранении от воспроизводства мужчин, не укладывающихся в её идеал или, на худой конец, в рамки приемлемого. Объективно, это — носители тех качеств, которые не соответствуют настоящему и, что важнее, вырастающему из него будущему, это — носители качеств, не лежащих в русле прогресса. Женщина, если можно так выразиться, берёт мужчин положительных, прогрессивных и их качества, суммируя со своими, переводит в следующее поколение, производя от данного — выбранного — мужчины потомство.

Половой отбор сокращает фронт для отбора естественного. Количество смертей сокращается, ибо при воспроизводстве (от отобранных мужчин) уменьшается процент “генетического брака”. Прогресс становится менее расточительным и более эффективным. Неплохое изобретение природы!

Понятно, что по каналу генетического наследования следующему поколению передаются только биологические качества. Социальные качества переправляются в будущее по каналу воспитания и обучения.

Правда, организация женщиной второго — социального — канала наследования возможна только в эксплуататорском обществе. Разумеется, при условии, что женщина не полностью лишена своей способности выбирать. В моногамной семье отец, передав детям в разовом порядке биологические качества, затем с той или иной периодичностью, примером ли, наставлениями или с помощью ремня, прививает и социальные. В коллективистских общественных системах дело обстоит иначе. В первобытном обществе, в условиях экзогамии, когда мужчина и женщина (“муж” и “жена”) принадлежат к разным родам, ребёнок остаётся в роду матери и, естественно, от отца (который, кстати, при групповом браке достоверно не может быть определён, да этим никто и не занимается) социальных качеств не получает. Вместе с генами ему передаются лишь задатки таковых. Насколько они будут реализованы, зависит от обстоятельств. Внутри рода молодое поколение наследует навыки, обычаи, нормы поведения, морали у старших, а это кровные матери, тёти, дяди, но не кровные отцы. Канал социального наследования существует. Человеческое общество невозможно вне такого наследования. Организован ли этот канал? Оказывается, да. Социальные качества передают детям не все, а только отобранные сородичи. Кто их выбирает? Ответ на этот вопрос вы найдёте в конце книги. Мы покажем, что кроме смерти и женщины есть ещё один отбирающий персонаж. Что касается коллективистского общества будущего, там будет действовать схема биологического и социального наследования, в принципе подобная схеме первобытного общества. Но и этот вопрос мы также отложим на конец работы.

У животных самки выполняют ту же функцию, что и женщины в обществе. Разумеется, они переправляют в будущее отобранные ими из предложения самцов только биологические качества. Другое отличие состоит в том, что самцы, зачастую жестоко конкурируя по части своих биологических достоинств, существенно облегчают выбор самки, сужают его до минимума, иногда до одной особи. Между прочим в асоциальных, неразвитых сообществах мужчины, конкурируя в форме рукоприкладства, также могут поставить своих “самок” в “безвыборное” положение. Видимо, такой тип полового отбора играл заметную роль в начале человеческой истории.

Таким образом, мы, кажется, нащупали слово, которого недоставало в нашем алгоритме полового поведения женщины. Субъективно выбирая “надёжного и порядочного”, женщина объективно останавливает свой выбор на таком мужчине, потомство от которого будет качественным, в смысле соответствия своих физических и социальных характеристик требованиям природной и общественной среды. Средством достижения этой цели является привлечение максимального числа мужчин и выбор из достаточно широкого ассортимента (мужской пол спектрирован) носителя прогрессивных качеств. Женщина выбирает качественного мужчину, делая при этом упор на его социальные характеристики. В отличие от самки, выступающей борцом за биологический прогресс, женщина борется прежде всего за социальный. Не забывая при этом и о биологической стороне выбора. Не надо говорить, что при равных социальных параметрах среднестатистическая женщина предпочтёт здорового больному, сильного — слабому, приятного на вид — уродливому.

Осуществляя работу выбора, сопоставляя претендентов, женщина не вычисляет коэффициентов их порядочности и надёжности. На этот счёт не придумано формул. Она действует по интуиции, опираясь на женский идеал мужчины, на выработанные в обществе представления. Известно, что, если девушка колеблется, сомневается в своём выборе, перед ней, чтобы решить проблему, ставят вопрос: хочешь ли ты иметь ребёнка от этого мужчины? Отвечая, прежде всего себе, она решает проблему выбора, и, что важно уже для нас, показывает его (выбора) объективное назначение.

На выбор оказывают влияние и обстоятельства. Одно дело — быть курсантом школы милиции или работать в “мужском” ракетно-космическом конструкторском бюро, совсем другое — делать уколы немощным пенсионерам или, перевалив через известную возрастную черту, сидеть в глубине библиотечных фондов в компании мышей и книжных героев. Помните, в фильме “Девчата”, Надя, “девушка в годах”, останавливает свой “выбор” на Ксан Ксаныче, который хоть и староват, и с лысиной, и прижимист, но зато, по словам Надиной подруги, человек положительный, плюс не пьёт, не курит, да работник хороший. “Вот у них и любовь”. Прозу жизни обнажает Анфиса: “Надьке вот-вот двадцать восемь стукнет. Тут не только за Ксан Ксаныча, за козла пойдёшь”.

Да, у женщины не всегда есть выбор. Одна её черта не всегда оказывается реализованной. Этой чертой является разборчивость. Не природная способность выбирать, о которой мы уже говорили, а именно разборчивость. Из данных двух черт первая указывает на объективную необходимость осуществлять выбор, вторая — на субъективную возможность его осуществления. Чтобы выбирать, надо уметь разбираться. Несомненно, женщина умеет разбираться. Будучи социально ориентированной, устремляя свой взор на “рассыпной строй” мужчин, она сравнивает, взвешивает, оценивает. Мужчина, напротив, “западая” на внешние данные, по поводу социальных, внутренних выказывает зачастую полную неразборчивость. Другое дело, по части бюста, ножек или волос. Но ведь разбираться в людях — значит ориентироваться в их внутреннем мире, видеть душу, знать, что, например, этот человек добр и принципиален, а тот — зол и двуличен.

Объективно женщина должна быть разборчива, ибо мужчины специализированы, различны. Мужчинам, напротив, разборчивость особенно ни к чему — женщины выравнены, усреднены, они более или менее одинаковы.

Женщина, выбирающая партнёра и, теперь мы можем добавить, разбирающаяся в мужчинах, делает упор на социальные характеристики, не забывая при этом и о биологических, природных.

Это утверждение было бы безукоризненным, если бы женщину не интересовала одна физическая черта, ценимая ею в мужчине не менее, чем честность, искренность, смелость, самоотверженность. Да, конечно, речь идёт о росте. Что, это жизненно важно?

Думаем, да. Выскажем на этот счёт свои соображения. Рассмотрим два сценария полового отбора.

Если физическая среда изменяется достаточно плавно, эволюционно, женщина в соответствии с требованиями прогресса отбирает качества, материализованные в их носителе-мужчине, и, производя от него потомство, переправляет их в будущее. Человек относительно независим от природной среды. Поэтому женщина отодвигает биологическое на второй план. Таков первый сценарий. Именно о нём шла речь в предыдущем изложении.

Если же физическая среда резко пошла на ухудшение, наверное, необходимо принимать какие-то экстренные меры. Иначе можно просто не успеть приспособиться. И надо биологическое со второго плана перевести на первый. Что делать? Или внедрять те новинки, которые пригодятся завтра. Но они неизвестны — процесс идёт стихийно, вслепую. Или повысить скорость внедрения новинок вообще. Тогда интенсифицируется и отбор, приспособление пойдёт быстрее, вид успеет состыковаться со средой. Такой способ вернее. Как можно повысить скорость внедрения новинок? Только увеличив количество поколений в единицу времени, например, в столетие. А увеличить количество поколений можно только одним путём — через сокращение времени достижения взрослого состояния или, другими словами, через сокращение времени полового созревания. Половой отбор, следовательно, должен быть направлен на отбраковку тех мужчин, которые созрели позже и, значит, этот свой признак могут передать потомству. Женщина, интенсифицируя отбор (она об этом и не подозревает — процесс развивается стихийно), не спрашивает у мужчины, созрел он в одиннадцать лет или в пятнадцать. Она это... регистрирует глазами (но не сознанием!), ибо время созревания и рост, а он налицо, сцеплены между собой. Женщина выбирает мужчину высокого роста и, что важнее, рано созревшего, и переправляет эти черты в будущее. Акселерация набирает обороты. Брачный возраст понижается. Вместе с акселерацией интенсифицируется отбор. Приспособление поспевает за резкими, чуть ли не катастрофическими изменениями среды. Таков второй сценарий. Он и реализуется в наше время.

Какие катастрофические изменения среды имеет в виду автор? Те, которые принято связывать с экологическим кризисом. Акселерация есть реакция вида Homo sapiens на резкое, пагубное изменение среды, вызванное несоответствием старого способа освоения природы новым, перерастающим его производительным силам. Новый общественный строй и присущие ему социально-природные отношения никогда не рождаются вне кризиса старого. Акселерация является одной из черт современной — переломной — эпохи.

Разумеется, только лишь с помощью акселерации экологических проблем не решить. Она ведь всего-навсего биологическая, животная реакция. Выход из экологического кризиса надо искать в русле социального развития, на путях революционного преобразования общественных и социально-природных отношений.

Каков механизм запуска акселерационного процесса? Почему женщины начинают отдавать предпочтение акселератам? Истоки акселерации, так же, как и механику её развития, надо искать в изменениях среды. Иного отправного пункта не существует.

В эпохи общественных катаклизмов естественный отбор более свирепствует среди молодых, не достигших ещё зрелости мужчин. Голод, холод, потеря кормильцев, невзгоды, связанные с массовыми переселениями, антисанитария, эпидемии детских болезней, — всё это в первую очередь бьёт по самой молодой части популяции. Спасается тот, кто крепок, кто находится в более благоприятных условиях. Но среди уцелевших оказываются и те, кому удаётся относительно быстро проскочить опасный период детства. В результате в мужской части популяции (женщин это касается в меньшей степени из-за их пониженной реактивности) обнаруживается тенденция к более ранней готовности к половым контактам. Взрослость, если можно так сказать, омолаживается. Что остаётся делать женщинам в такой ситуации? Только зафиксировать сложившееся положение в своём идеале мужчины. Идеальное всегда вырастает из бытия. Желанный мужчина становится не только социально-положительным, но и высоким.

Начало этого процесса, видимо, следует отнести ко времени первоначального накопления капитала в Европе и ко времени колонизации в менее развитой части мира. Пролетаризация и её спутники — отрыв от родных корней, скученность населения, отсутствие собственности у брачных партнёров — способствовали более раннему вступлению в период репродукции. С большой силой ужасы хищнического капитализма описали Диккенс в “Оливере Твисте” и Энгельс в “Положении рабочего класса в Англии”. Трудно найти более богатые и правдивые источники по затронутой нами проблеме.

Тема акселерации не лежит в русле нашего исследования. Свои теоретические воззрения, сжав их до минимума, мы высказали с целью объяснения требований, предъявляемых женщиной к росту своего брачного партнёра. В тени осталось множество нерешённых вопросов. Так, в некоторых странах (Турция, Индия, Сенегал, Колумбия) акселерация не отмечена вовсе, а в Чили за последние годы средний рост населения даже упал. Эти исключения требуют объяснения. В Германии, благополучной, с точки зрения экологии, стране, акселерация приостановилась [ Акселерация в Германии закончилась // Наука и жизнь. 1992. № 5-6. С. 14.]. Интересно, каково мнение жительниц этих стран по поводу роста брачного партнёра? В какую сторону оно эволюционирует? К сожалению, мы не располагаем такими данными.

Как мы выяснили, женщина является борцом за качество. За что тогда борется мужчина? По логике вещей, за количество. Будучи существом специализированным, в чём-то даже уникальным, мужчина стремится это своё достояние, это отличие от других передать потомству. Как знать, может быть, именно его черты, а не других мужчин, там, в будущем развернутся в необходимое качество, состыкуются со средой. Разумеется, мужчина не думает об этом и не знает этого. Пол представляет собой биологическое явление, и стремление мужчины продублироваться, “издать” максимальное количество копий (что, с точки зрения его физиологии, возможно) по существу слепо, инстинктивно, животно. Стремиться к производству максимально возможного количества потомков — природная черта представителя мужского пола, будь то человек, животное или продуцирующее в огромных количествах пыльцу растение. Каждый мужчина, плох он или хорош, регрессивен или прогрессивен, старается продублировать себя (свою специфичность) по максимуму. Данная черта мужчины находится в полном согласии с его активностью.

С другой стороны, женщины, а они, как мы помним, усреднены, выравнены, представляют собой благодатный — универсальный — субстрат для такой “издательской” деятельности. Выбирать, разбираться нет необходимости — знай “печатай”, и копия уйдёт в будущее.

Итак, мужчины стремятся и всегда готовы растиражировать себя. Задача женщины состоит в том, чтобы из предлагающих себя мужчин выбрать — в интересах будущего — достойного, качественного.

Стремление женщины произвести качественное потомство, а мужчины — произвести потомство как можно в большем количестве дополняют друг друга и представляют собой ещё одну выявленную нами диалектическую пару.

По этому основополагающему вопросу мы полностью солидарны с Геодакяном [ Геодакян В. Два пола. Зачем и почему? // Наука и жизнь. 1966. № 3. С. 100-101.]. Единственное различие между нами заключается, на наш взгляд, в том, что мы применяем более историко-философский подход (не только по данному вопросу, но и вообще в работе), в то время как наш коллега придерживается кибернетического. Это совсем неплохо. Читатель только выиграет, сопоставляя нашу логику с ходом рассуждений Геодакяна.

Прежде чем продолжить путь, повторим наш вывод об отношении мужчин и женщин к количеству и качеству потомства. И сделаем это с помощью Солженицына, один из героев которого, Рубин, в разговоре на вечную тему о различии мужчин и женщин констатирует: “Тут великий замысел природы. Мужчина довольно равнодушен к качеству женщин, но необъяснимо стремится к количеству. Благодаря этому мало остаётся совсем обойдённых женщин”. Другой участник беседы, Кондрашёв, подхватывает: “А женщины стремятся к качеству, если хотите! Их измена есть поиск качества! — и так улучшается потомство” [ Солженицын А. В круге первом. — М., 1990. С. 423-424.]. Блестяще! Разве можно было пройти мимо такого наблюдения литератора?!

Теперь — дальше. Мужчины (самцы) борются за количество, женщины (самки) — за качество. Однако бороться, просто стремиться к чему-либо мало. Чтобы дело было доведено до конца, стремления должны быть реализованы, в будущее должна уйти “посылка”. Посмотрим на мужчин и женщин с иной точки зрения: не как на борцов, а как на поставщиков потомства. Как они в этой роли соотносятся с категориями количества и качества? И соотносятся ли вообще? Несомненно. Любой мужчина, будучи представителем спектрированного пола, вступив в контакт с женщиной, поставляет будущему своё своеобразие, своё качество. Мужчина, выбранный женщиной, поставляет качество не как таковое, а как прогрессивную черту или новацию. Женщина, производя потомство, поставляет его в определённом количестве. Она поставляет количество. Если ею выбран качественный мужчина, а природа диктует именно такой выбор, можно сказать, что она поставляет качественное количество.

Не правда ли, изящное переплетение противоположностей? Женщина, являясь борцом за качество, поставляет количество. Мужчина, борясь за количество, поставляет качество. Красивая вещь — диалектика! Впрочем, такова действительность. Но и метод, с помощью которого она исследуется, тоже, как видим, имеет немаловажное значение.

Возникает вопрос: почему количество и качество именно так привязаны к полам, а не иначе, не наоборот? Такая привязка обусловлена тем, что самец потенциально способен передать свою специфику всему потомству популяции, в то время как самка весьма ограничена в своих репродуктивных возможностях: вынашиванием, вскармливанием, обучением и другими факторами. В критической ситуации один, но зато обладающий необходимыми задатками самец в принципе может спасти вид. Вот почему транспортировка качества привязана к полу, стремящемуся и способному к производству максимального количества своих копий. Как не воскликнуть вслед за солженицынским героем: “Тут великий замысел природы!”.

У специализации самцов и самок, соответственно, на проводников качества и количества есть и другая — хронологическая — сторона. Вклад самцов и самок в готовую продукцию (потомство), измеряемый в единицах времени, несопоставим. Самец по сути дела ограничивается разовой, кратковременной акцией, в то время как самка осуществляет длительную работу. Исключение составляют виды с внешним оплодотворением — большинство рыб, миноги, ракообразные, земноводные. У таких видов “трудовой вклад” самцов и самок по сути дела одинаков. Исключение не подрывает правила. У водных обитателей дифференциация функций полов ещё не столь высока, как, например, у более развитых птиц или млекопитающих. Задачи коррекции вида решаются здесь и благодаря огромной продуктивности самок, и, следовательно, исключительно высокой роли естественного отбора. Лишь позже, в процессе развития, половой отбор отщепляется от естественного. Но мы не будем заниматься этой — исторической, эволюционной — проблемой.

Несопоставимые трудовые затраты при производстве потомства мы наблюдаем и у людей. Речь идёт не столько о физиологической стороне дела — это понятно, сколько о психологической и воспитательной. В биологическом взаимодействии полов мужчину прежде всего интересует и привлекает процесс, женщина за процессом видит и результат. Если абсолютизировать, мужчина — сиюминутен, мгновенен, женщина — перспективна, долговременна. Вспомним тест для проверки правильности выбора женщиной мужчины: твой выбор верен, если ты хочешь иметь ребёнка от данного мужчины, и сейчас мы можем добавить, если ты смотришь на процесс с точки зрения его результата, если заглядываешь в будущее.

В первой главе мы заметили, что мужчины прикидывают “здесь и сейчас”, в то время как у женщин решение уже сформировалось. Напомним, речь тогда шла о том, кто кого выбирает: женщина мужчину или мужчина женщину? Вопрос этот нами давно решён, не в нём суть. Тогда мы предположили, что женщины более перспективны и ответственны. Выходит, так оно и есть. Эти черты вытекают из специфики пола, борющегося за качество. Качество подразумевает ответственность, перспективность, прочность, постоянство. Количество —... Впрочем, не будем перечислять, дабы не обидеть мужчин. На них в этой главе и так вылито достаточно негатива.

Называя женские, связанные с борьбой за качество, характеристики, мы вышли за рамки отношений полов. Да, действительно, женщина и в жизни вообще, в заботе о детях, в работе, во взаимоотношениях с людьми более старательна, ответственна. Женщина более, чем мужчина, склонна планировать и организовывать что-либо на перспективу. В воспитании детей она умеет выдерживать линию, ждать результата, целеустремлённо к нему идти. Так ведь это же созвучно отношению женщины к природе, заметит читатель. Более, чем созвучно. К освоению женщиной природы мы подошли сейчас с иного направления.

Мужчина, как и в половых взаимоотношениях, в воспитательном процессе (шире — в воздействии на природу) чаще действует методом инъекций. Настойчивость и благожелательность он нередко замещает ударом кнута и выдачей пряника. Плохо это или хорошо? Если кнут настоящий, а иногда выдаваемый пряник слишком большой и сладкий, конечно, плохо. Ну а если противоположности не столь кричащи, если инъекции более или менее регулярны и к тому же не передозированы, это нормально. Такова природа мужского пола.

Противопоставим её, подводя итоги главы, женской.

Наша копилка пополнилась ещё тремя диалектическими парами.