Адаптации растений и животных к жизни в горах: Большое значение для жизни организмов в горах имеют степень расчленения, крутизна и экспозиционные различия склонов...
Таксономические единицы (категории) растений: Каждая система классификации состоит из определённых соподчиненных друг другу...
Топ:
Комплексной системы оценки состояния охраны труда на производственном объекте (КСОТ-П): Цели и задачи Комплексной системы оценки состояния охраны труда и определению факторов рисков по охране труда...
Особенности труда и отдыха в условиях низких температур: К работам при низких температурах на открытом воздухе и в не отапливаемых помещениях допускаются лица не моложе 18 лет, прошедшие...
Процедура выполнения команд. Рабочий цикл процессора: Функционирование процессора в основном состоит из повторяющихся рабочих циклов, каждый из которых соответствует...
Интересное:
Как мы говорим и как мы слушаем: общение можно сравнить с огромным зонтиком, под которым скрыто все...
Принципы управления денежными потоками: одним из методов контроля за состоянием денежной наличности является...
Аура как энергетическое поле: многослойную ауру человека можно представить себе подобным...
Дисциплины:
2019-08-04 | 213 |
5.00
из
|
Заказать работу |
|
|
Замечательные личности воплощали правительственные замыслы в кавказские реалии. Трудно сказать, сколь аналогична сегодня ситуация в Чечне, но описание современников очень живо и весело. Привожу его по возможности без сокращений и ремарок. Кстати, Раевский считается в Новороссийске героем, основателем города. Впрочем, прочтите сами:
«Князь Михаил Семенович ВОРОНЦОВ [18]
Князь Михаил Семенович от природы не был одарен ни какими мало-мальски выдающимися дарованиями, но, особенно в возмужалом возрасте, он служил примером как разумное и прекрасное воспитание и образование в состояние обратить самое обыкновенное существо в замечательнаго Государственнаго деятеля.
Воспитание и образование Князя Воронцова развили в нем гуманность, справедливость, высокое благородство во всех его поступках, настойчивость, никогда и ни в чем не ослабевающую, деятельность, доходящюю до совершеннаго самозабвения, и постоянную наблюдательность, обсуждаему здраво мышлением.
В семейном отношение счастие ему не поблагоприятствовало и он глубоко чувствовал это, зная все распутство его жены. Единственный его первый ребенок, дочь Иозефина, умерла в юности, остальные дети, носящие его имя, по чертам их лиц во все видение были не его дети, несмотря на это Князь был постоянно добр и нежен к ним.
С самого прибытия в Тифлис Воронцов, еще мало известный в своем егерском сюртуке, отправлялся пешком прогуливаться, и увидев вывеску француза дамского парикмахера зашел в этот магазин. Хозяина не было дома и его встретил красавиц, молодец в шинели Грузинскаго гренадерскаго полка — которым тогда командовал флигель-адъютант Копьев[19]. На распросы Князя Михаила Семеновича гренадер передал, что он отдан из полка в учение дамскаго парикмахера, и недавно поступил вместо однополчанина, утопившегося с отчаяния скверной жизни, так как хозяин принуждает к самым отвратительным черным работам, бьет без пощады и кормит самым скверным образом в проголодь, так <как> казенный его — гренадера — паек удерживается в полку. Вернувшись домой, Воронцов тотчас послал в Штаб за справкою, каким образом из полка отдан строевой гренадер на обучение мастерства женских причесок? Оказалось, что воспоследовало предписание Нейдгарда всем полковым командирам и начальникам отдельных частей отдать солдат, командуемых ими частей в обучение разным приезжим мастерам и ремесленникам. Воронцов приказал полиции на утро собрать перед домом всех нижних чинов находящихся в Тифлисе не при своих частей. Таких солдат собрали более шести сот человек. <...>
|
Евгений Александрович ГОЛОВИН [20]
Назначение его Командиром Отдельнаго Кавказскаго корпуса было для него нелегко. Войска Закавказия были до того распущены, что строевые солдаты выходили на большие дороги вооруженные, где стреляли и грабили проезжих. Начальники хвастовством заносились до наглой лжи: например, командир Нижегородского драгунского полка Безобразов[21] представлял реляции, что со своим полком в рукопашном бою он истребил значительные шайки Лезгин, а на поверку оказалось, что во всем полку не было ни одной шашки отточенной.
По гражданской части злоупотребления, и не выразимые безпорядки далеко превышали военные.
Граббе[22] был известен как нестерпимый подчиненный[23] и теперь он не стесняясь шел против Головина, когда по Высочайшему повелению под Главным начальством Головина и непосредственным начальством Граббе повелено образовать Черноморскую береговую Линию под начальством Генерала Майора Раевского, человеку решительно ни к чему не способному не смотря на свой большой ум и огромную енсиклопедическую начи<тан>ность, совершенно поверхностную, чуждую всякой специальности.
|
С перваго же лета Раевскому (был) дан отряд для занятия указанных мест на Черкесских берегах Чернаго моря и возведения на этих местах укреплений; на него было возложено ежедневные военные журналы, которые по команде шли к докладу Государя. Раевской ухитрялся включать в них им же вымышляемые, будто исторические сведения, повествования о обычаях и взаимных отношениях горских племен, тоже от начала до конца им самим выдуманные.
Эти военные журналы так понравились Императору Николаю, что он стал их читать Императрице, которая до того ими увлеклась, что из<ъ>явила желание их чаще получать, в последствие чего воспоследовало Высочайшее повеление, чтобы независимо от военных журналов, представляемых Раевским по команде чрез Тифлис, он представлял копии с них прямо к Военному Министру[24]. Тогда Раевский стал вводить в эти журналы загадочные предметы, которые в частных письмах он пояснял своим придворным связям, как контролирующий и обвиняющий своих непосредственных начальников: Граббе и Головина, над которыми он едко издевался, выставляя обоих пошлыми дураками. Впрочем, при этом Раевский все-таки, хотя сколько-нибудь, да сохранял призрак осторожности; но когда неприятель стал овладевать нашими прибрежными крепостями, и что по Высочайшему повелению воспоследовал запрос Головину и Граббе и Раевскому, и по получение их ответа Военный Министр послал им бумагу, по слогу явно продиктованную Императором, — которого слог совершенно отличался своим повелительным тоном, — начинающаяся словами: «усматривая совершенное разноречие в отзывах трех Главных Начальников Кавказа!»... тогда Граббе и Раевский гласно стали провозглашать, что сам Государь признает их равными Корпусному Командиру! в последствие чего Граббе отстранил от себя власть Корпуснаго Командира, фактически отделяясь от него, а Раевской с циническою наглостью стал официально поднимать на смех повеления Граббе и Головина, отвечая на их формальные бумаги едкими колкостями и пошлыми насмешками.
Все эти обстоятельства, добавленные к прежним опалам, окончательно сломили природную неприклонную энергию Головина и он письмом Государю просил увольнения от занимаемаго им поста, что и получил.
|
Николай Николаевич РАЕВСКОЙ [25]
Сын славного сподвижника деятелей Отечественной войны он четырнадцати лет от роду с братом своим участвовал в этой Эпопеи Русской Армии, и когда корпус отца его отрезывался неприятельскою колоною, доблестный Корпусной командир Раевской, впереди своих двух сынов, держащих по знамени, <встал> и пошел на пролом вражей колоны.
Само собою, Николай Николаевич, с столь юных лет состоя в рядах Русских Героев, не мог иметь удовлетворительных воспитания и образования, но, одаренный большим умом и восприимчивостью, он пополнил недостатки своего образования большою начитанностью, в последствие придавшее ему поверхносные энциклопедические познания, которые в нем развели самое искустное Шарлатанство, отличающееся своею наглостью.
Все это в совокупности соделало из Н.Н. Раевскаго замечательную умную личность без веры религиозной и общественной, глубоко но не потрясаемому убеждению, презирающего Свет, Людей, их деяния и учреждении над которыми он с глубочайшим цинизмом смеялся.
Большие, придворные связи и воспоминанья о заслугах его отца ему сильно покровительствовали.
...он оказался вредным и невозможным шутом, не зная Русского языка, он по французки диктовал военный журнал своему приятелю, безалабередному Льву Пушкину[26], — брату поэта, — писавшему этот журнал по Русски, безпрестанно повторяя «да это не возможно писать, это выходит из всякого правдоподобия!» На что Раевской постоянно возражал одно и то же: «Любезный Лев Сергеевич, вы глупы и ничего не понимаете, чем больше вранья представлять в Петербург, тем более его восхищаешь и приобретаешь Кредит у него!»[27].
Как отрядный начальник Раевской был не возможен: и напр. в перехо<де>, сидя верхом, в какой-то шутовской полуодежде, заставлял на походе целые полки, которых солдаты, взявши друг друга под руки, идти гусем, выплясывая с припевом малороссийского «Журавля» под песнею своею похабностью непечатанная[28].
Раевский не успел изгнать всякой порядок и дисциплину в войсках порученного ему отряда, единственно потому что они были образованы Вельяминовым[29] и еще имели ближайших начальников, избранных этим, в полном смысле, славным генералом.
|
К счастию Раевскаго, он кончил свою карьеру удалением от начальства береговой Линии с оказанным благоволением, потому что в Петербурге сочли не возможным его заслужено карать за все его дела, то и сочли лучше притвориться, что не знают их.
Нахальство и находчивость Николая Раевскаго были изумительны...
Раевской до того нагло презирал Петербург, что в первой экспедиции береговой Линии, во время постройки укреплений, он углубился диктовать по-французски проект Пушкину, писавшего его по Русски, Морскаго военного поселения на восточном берегу Чернаго моря, имеющего служить Местному флоту, тем же чем военные поселения предполагались служить Сухопутным войскам. Пушкин тщетно клялся, что это не возможный сумбур самого дурацкого пошиба. Раевский же одно твердил: «Вы ничего не понимаете. Мудрецы Петербурга, гиганты в невежестве и дурости, всякому верят, когда умеешь изложить».
Анреп заменил Раевскаго.
АНРЕП [30]
Не иносказательно, а истинно был помешанный, корчевший Героя, храбрости и честности до иступления; в действительности же совершенно ни к чему не способный, внушаемый какими-то фантастическими идеалами, в особенности в военном отношении. Он в Турецкой войне пятидесятых годов на линии Дуная практически доказал свою совершенную неспособность и ничтожество[31].
С Граббе Анреп был заклятый враг, не щадившего первого. На каком-то Царском смотру, по словам Анрепа, Граббе, как Дивизионный начальник, в команде переврал приказание Государя, так что Анреп со своею бригадою исполнил движение не соответствующее Высочайшей Воли, в следствие чего перед всем сбором многочисленнаго войска Государь Николай повелел послать Анрепа за фрунт[32].
В следствие этого Анреп имел объяснение с Граббе, при котором оба распетушились до того, что первый вызвал своего соперника на поединок, но как оба сознавали, что им в России стреляться не благоразумно, то согласились стреляться заграницей, куда Анреп поехал и где несколько месяцев тщетно прождал Граббе, избежавшего поединка. В последствие это послужило Анрепу поводом обращаться и отзываться о Граббе с величайшим презрением, выставляя его трусом и безчестным актером.
Сам по себе Анреп был добрый человек, не способный сознательно делать зло и безчестной поступок, но как пустая помешанная личность, окружающие его вводили в самые неблаговидные поступки. Прочие генералы на Кавказской Линии были личности пустейшие безо всякого значения, единственно употребляемые для обязательных инспекторских смотров. Одно исключение составлял «Засс» Курляндец[33], без признака образования и убеждений, имевший особые способности на вооруженный разбой на широкую ногу, которому, в случаях надобности наказать вероломство какого-либо туземного племя, Вельяминовым поручалось набег, остальное же время этот славный генерал держал «Засса», как говорится, на цепи.
|
Полковые командиры, выдрессированные Вельяминовым, хотя не представляли ничего особенного, но на своих постах были удовлетворительны и достойно поддерживали в своих полках дивный военный Кавказский дух.
Зато за кавказом, из трех старших генералов иноземцов двое Фези[34] и Клюк-фон-Клюгенау были ничто иное как безтолковые хвастуны с обращением казарменных капралов; третий армянин Князь Моисей Захарович Аргутинской-Долгоруков, — совершенный выродок своей национальности, при грубом воспитание и отсутствия всякого образования, отличался своим строгим безкорыстием и личною храбростью: К тому же хорошо говорящий на туземных наречиях вел все переговоры лично, без переводчиков, и одаренный всей многообразной хитростью и лукавством армян, превосходно ладил с неприязненными нам племенами, чрез своих отличных лазутчиков, заблаговременно зная малейшие замыслы и намерения горцев.
(…)«Зимою Граббе поехал в Петербург под влиянием чара, причиненного в Северном Дагестане летом 1839-го года Ахулговской Кампании, самым витийским образом описанной в вымышленных военных реляциях.
Однажды на вечернем чае у Императрицы, на который был приглашен Граббе, поднесший Ее Величеству, ребенка — девочку пленную <из> Ахулго, дочь Жухрая, одного из Наибов Шамиля, которая была крещена при восприемниках Ее Величества и Граббе, к чаю пришел Император Николай, обратившийся к Граббе разговором о предполагаемых военных действиях на предстоящее лето. Граббе увлекся своим красноречием и до того очаровал Императора, что получил приказание на утро привести все вышесказанное им, изложенное в записке.
Приехав домой, Граббе, с одной стороны, под влиянием сего гения в которое вовлекло его красноречие, с другой стороны, не видя возможности противуречить словам, очаровавшим Царя, составил записку проекта военных действий за Тереком на предстоящее лето.
Государь, утвердив этот проект, приказал Военному Министру отправить его Корпусному командиру Головину, с повелением предоставить Граббе все нужные военные средства Кавказскаго Корпуса.[35]
Этот проект был замечателен по пышному красноречию его изложения, но не выдерживал внимательного обсуждения. В нем были одни хвастливые выражения, как напр. разбив наголову неприятеля в такой-то местности, занять его неприступную твердыню, или, - для обеспечения безопасности такой-то нашей границы, составить летучий отряд - но из каких войск и в какой численности, не поминалось, так что вероятно не достало бы всего Кавказскаго Корпуса, если всем раздробленным отрядам придали бы надлежащую численную силу; об продовольствие, парков, перевозочных средствах, госпиталях и мест расположения всего этого — не упоминалось ни единого слова. Вообще этот военный проект был еще нелепее и без смысленнее, чем пресловутый «20» отрядов Паскевича[36], имевший (намерение) окончательно покорить Кавказ. Он это исполнил, но несколько дней спустя вернулся из Ичкерийских дебрей сохранно, как не бывало на Кавказе, разбитый на голову с огромными потерями.[37]
Настал конец особого благоволения Императора Николая к Граббе. Император Александр Николаевич очаровался даром слова Граббе и он опять удостоился Царского благоволения. Полководцем Граббе нигде не мог быть, а кроме России, где не личные достоинства, а совершенно иные, частные влияния возвышают людей.
Все сдесь сказанное о вреде причиненном на Кавказе управлением Граббе подтверждается всеми событиями, воспоследовавшими при его приемнике, при котором наши крепости с артиллериею брались неприятелем на копие и гарнизоны их избивались; наконец все бывшие замиреные туземцы, отложась, переходили в неприятельские ряды.
Нейдгард [38]
Без сомнения, если новоназначенный Корпусной Командир Нейдгард[39], соответствовал своему назначению и имел бы военные соображения, а главное, умел бы внушать подчиненным исполнять свои обязанности, а приемник Граббе был бы военный, а не парадный генерал, умевший командовать, то все-таки избегли весь позор, столь правдиво описанный Бароном Торнау во 2-й части Русскаго Архива за 1881-й год, и Князь Аргутинской[40] не заменил бы свой долг своими армянскими разщетами, сумасбродный храбрец Клюке-фон-Клюгенау[41] был бы употреблен соответственно его способностям, Пасек[42] не дерзал бы своевольничать столь нагло, а Гурко[43] сумел бы быть начальником и не подражал бы пошлостям своих подчиненных»[44].
Приведенные мнения очевидцев может быть не вполне объективны, однако, живо описывают события тех далеких лет, лица и судьбы участников покорения Кавказа.
|
|
Индивидуальные и групповые автопоилки: для животных. Схемы и конструкции...
История создания датчика движения: Первый прибор для обнаружения движения был изобретен немецким физиком Генрихом Герцем...
Состав сооружений: решетки и песколовки: Решетки – это первое устройство в схеме очистных сооружений. Они представляют...
История развития пистолетов-пулеметов: Предпосылкой для возникновения пистолетов-пулеметов послужила давняя тенденция тяготения винтовок...
© cyberpedia.su 2017-2024 - Не является автором материалов. Исключительное право сохранено за автором текста.
Если вы не хотите, чтобы данный материал был у нас на сайте, перейдите по ссылке: Нарушение авторских прав. Мы поможем в написании вашей работы!