Осознанность и внимательность

Термин полнота внимания ума обычно считается переводом тибетского понятия дренпа – «стать осознанным относительно предмета, условия или ситуации». Точнее говоря, дренпа является тем аспектом сознания, который обращает наше внимание на объект. Однако простое осознавание чего-либо – это ещё не вся практика полноты внимания.

Как правило, мы замечаем всё то, что приковывает наше внимание; иногда сознаваемые мысли и чувства нам так неприятны, что мы отодвигаем их на задний план всех остальных дел, которыми вынуждены заниматься в повседневной жизни. Мы очень часто «внимательны» именно таким образом. Например, когда нас мучает какая-то проблема, как-то: необходимость прокормить семью, оплатить счета или разобраться в испортившихся взаимоотношениях. Этот вид осознанности, которую можно назвать «повседневной», составляет только первую половину практики полноты внимания.

Одной осознанности недостаточно. Необходимо быть бдительными. Испытывая неприятности, трудности или боль, мы должны задаться вопросом: «Что происходит? Что это значит?».

Этот аспект полноты внимания на тибетском называется шежин, что правильнее перевести как «знание собственного осознавания». Шежин является самым центром полноты внимания, бдительным аспектом сознания, с помощью которого мы наблюдаем за самим умом, находящимся в процессе осознавания некого объекта. Поскольку большинство из нас сосредоточивается на своих мыслях, эмоциях и ощущениях, решая одновременно несколько задач в течение дня, мы редко обращаем внимание на ум, который в курсе всего, что с вами происходит.

Например, во время моей первой поездки в Америку в 1990-х годах друзья повели меня ужинать в ресторан роскошного отеля в Сан-Франциско. В ресторан я вошёл в своём ламском облачении, что в Непале и Индии приковало бы к нам любопытствующие взгляды. Монахи и ламы обычно не ходят ужинать в рестораны. Это не воспрещается, но считается не особо «приличествующим» поведением.

В Сан-Франциско официанты и официантки были очень обходительными. Они посадили нас за столик, приняли заказ и отошли – огромная разница с тем, что я привык видеть в некоторых других странах, где, хоть убейся, не найдёшь официанта или официантку – или же будешь вынужден свыкнуться с постоянным присутствием пристально следящего за столиком человека, готового удовлетворить любое твоё желание ещё до того, как сам успеешь его осознать.

Отправляясь в ресторан в Сан-Франциско, я немного переживал, что люди будут смотреть на меня, одетого в красные полотнища, и думать, что я какой-то инопланетянин. Но, к моему удивлению, никто не проявил ко мне особого интереса. Они поприветствовали нас, усадили за стол и приняли заказ. Когда мне было что-то нужно – ещё воды или специй (признаюсь, у меня пристрастие к острому перцу), – и я начинал осматривать стол в поисках этой вещи, через пару секунд появлялась официантка и спрашивала: «Сэр, вам что-то нужно?». Я просил, что мне было необходимо, она приносила и тут же исчезала.

Официантки и официанты не стояли над душой и не глазели на нас, но при этом они были осознанными и бдительными – налицо были и дренпа, и шежин.

Я наблюдал за тем, как они подносили еду к разным столикам. Каждый из них был внимателен ко всему, что его окружало, внимательно следил за тарелками и подносами в руках, за людьми, с которыми вместе работал и которых обслуживал. Другими словами, они практически идеально выполняли практику полноты внимания: осознавали окружающее пространство и внимательно относились к требованиям своей работы. Готов поспорить, что мало кто из них был буддистом. Тем не менее они практиковали некоторые основополагающие принципы буддизма, сохраняя внимательное осознавание окружающей обстановки и участливое отношение к потребностям людей вокруг них. Они были по-особому осознанными.

Ум и сознание

В буддийской традиции выделяется восемь различных видов сознания. Может показаться пугающе много, я знаю. Мы привыкли мыслить неопределёнными, размытыми категориями. Но буддийские учителя прошлого, подобно учёным современности, были полны решимости понять, как мы воспринимаем и реагируем на окружающий мир, а также на те внутренние ощущения, которые при этом испытываем. После продолжительного исследования и дискуссий они выявили восемь путей, или видов, сознания, с помощью которых мы воспринимаем, перерабатываем и интерпретируем опыт.

Первые пять видов известны как сенсорные сознания. На современном языке мы, скорее всего, просто назовём их физическими чувствами: зрение, обоняние, слух, вкус и осязание. Но буддийские мастера, как и современные учёные, стремились сделать акцент на процессе, в ходе которого разные органы чувств распознавали, различали и передавали сообщение о своём опыте высшим инстанциям – осознанности и интерпретации. Каждое из пяти сенсорных сознаний по-своему осознаёт, что что-то происходит. Глаза «сознательны» в отношении того, что видят, когда осознают, что видят что-то; уши «сознательны» в отношении того, что слышат, как только осознают, что что-то слышат, и т. д.

Каждое из этих сенсорных сознаний отсылает сообщения «наверх» – там-то и происходит всё самое интересное.

Сообщения, посланные пятью сенсорными сознаниями, принимаются шестым сознанием – не путайте с шестым чувством. Проще будет представить шестое сознание в качестве получателя информации, вроде оператора на телефоне. Он не оценивает и не интерпретирует присылаемые сообщения. Его основная функция заключается в том, чтобы донести до ума сведения о том, что что-то происходит: «Эй, тут пахнет»; «О, отсюда раздаётся звук».

Интерпретация и определение этого запаха или звука как плохого и хорошего, приятного или неприятного и т. д., как меня учили, – задача седьмого сознания, которое во многих отношениях формируется под влиянием социальных, культурных и личных факторов, что во многом похоже на то, как мы меняем установки компьютерных программ и выбираем или отказываемся от опций, предлагаемых на сайтах социальных сетей.

Восьмое сознание – это своего рода хранилище всех программ и шаблонов, когда-либо «установленных» в наши живые системы, и полная учётная запись всех модификаций, произведённых в результате социального давления или давления со стороны «я». Восьмое сознание хранит все аспекты нашего опыта: каждую идею, каждую модель эмоциональной реакции и все воспоминания – этакий жёсткий диск в компьютере головы.