Исход и Завет Бога с его народом

 

Центральными событиями книги Исход являются чудесное освобождение Израиля из египетского рабства и образование Богом государства с теократическим образом правления под руководством Моисея. Свое правление Моисей осуществлял посредством Завета. Так что можно сказать, что книга Исход нацелена на то, чтобы сосредоточить внимание иудеев на акте избавления потомков Иакова и учреждения из них теократического государства, располагавшегося у горы Синай. Бог, Который до той поры был связан с Израилем лишь посредством Своего завета с Авраамом, теперь привлекает Израиль к Себе как народ посредством избавления его из рабства. Поступая с ним как с избранным народом, Иегова, кроме того, связывает его с Собой узами Моисеева завета и поселяется среди него под покровом славы.

Исход является связующим звеном между источником происхождения народа, который есть обетование, данное Богом Аврааму, и началом теократической государственности этого народа под управлением Моисея. Народ, получивший обетование, был чудесным образом освобожден из рабства под сень Моисеева завета, чтобы стать «народом святым» и проложить путь для благословения язычников. Два момента отчетливо выделяются в книге: искупления и посвящения.

В контексте данной книги нас более интересует Закон.

По форме Моисеев завет таков же, какими были договоры, заключавшиеся ближневосточными правителями того времени с их вассалами. Многие из составных частей таких договоров были включены и в Завет Бога с Его народом. Очевидно, эта форма соответствовала общепринятой в те дни структуре юридических договоров. Здесь Бог явился абсолютным Владыкой, а Его народ находился в положении вассала.

Как и при каких обстоятельствах был заключен договор? В главе 19 (1–2) говорится о том, что ровно через 3 месяца после исхода из Египта израильтяне вошли в пустыню Синайскую и расположились у горы Синай.

Слово «пустыня» в Библии не всегда означает безводную пустынную землю, порой так называли никем не заселенные пастбища. Точное месторасположение горы Синай неизвестно, однако принято относить его к Джебел Мусе в южной части Синайского полуострова. Это то же самое, что и Божия гора, называемая также Хоривом, где Бог явился Моисею в горящем кусте.

Как только израильтяне расположились у Синая, Моисей отправился на гору, и там Бог говорил с ним о договоре, который Он заключит с народом (Иаков и Израиль – два имени‑синонима еврейского народа).

Говоря о том, как Он спас народ из Египта и, переведя его через Чермное море, привел к Синаю, Бог сравнил это с тем, как если бы носил их на орлиных крыльях. Когда орлята учатся летать, то мать‑орлица летает под ними, готовясь подхватить птенцов на свои распростертые крылья.

Предложения, сделанные Богом (завет Мой), поставили бы израильтян в особое положение среди других народов. Но для этого Израиль должен был принять к исполнению установления Божьей праведности. Бог обещал, если они примут Его условия и будут их соблюдать, Он сделает их Своим уделом.

Израильтяне стали бы Его народом, высоко ценимым Им и связанным с Ним особыми узами. Кроме того, они стали бы царством священников. Последнее означает, что каждый представитель народа,

царем которого является Бог, знал бы тайну доступа к нему и имел бы этот доступ, и каждый из них выступал бы в роли посредника за других, как это делали священники. Они были бы народом святым, т. е. нравственно чистым и полностью посвященным служению Богу. Именно для того Бог и искупил народ, чтобы он мог пребывать в контакте с Ним, быть отделенным (от других народов) для Него.

Далее рассказывается о подготовке к заключению завета. Моисей известил старейшин Израиля и весь народ о готовящемся Божием завете и о Его намерении владеть ими на особых основаниях. Народ горячо откликнулся и обещал строго соблюдать Его установления. В преддверии принятия завета Бог повелел народу очистить себя от всякой нечистоты и быть готовым посвятить себя Ему.

В трехдневный ритуал очищения входило омытие всех одежд и воздержание от физической близости. Кроме того, на протяжении этих трех дней ни человек, ни животное не должны были восходить на гору под угрозой смерти. Такая подготовка подчеркивала значение события, которому предстояло совершиться. Бог небес готовился заключить завет со Своим народом. В отличие от языческих божеств, которые, видимо, обитали в горах, Бог Израиля спускался на горы с неба, чтобы говорить со своим народом. Лишь когда раздастся трубный звук, людям можно будет подойти к горе.

На третий день Бог спустился на гору Синай, являя силу Свою и величие. Бог демонстрировал Свою святость, вселял благоговейный ужас. Не было ничего удивительного в том, что люди дрожали, стоя у подножья горы. Они слышали раскаты грома, затем весьма сильный протяжный трубный звук донесся до них. Они видели вспышки молний, огонь и густые клубы дыма, словно из раскаленной печи. Люди ощутили землетрясение: гора сильно колебалась. От черного дыма наступил мрак, небо сделалось темным.

Только Моисею и Аарону было позволено подняться на гору, священникам и народу следовало оставаться у ее подножия. Если бы кто‑нибудь из них, побуждаемый любопытством, увидел Господа, то погиб бы. Хотя священство из колена Левитова еще не было учреждено, в качестве священников служили старейшины или кто‑то из молодых у людей. Моисей трижды всходил на вершину горы и затем спускался к народу. Все эти меры и наставления для народа были напоминанием о той неизмеримой пропасти, которая разделяет Божественное и человеческое. В то же время они свидетельствовали о чуде Божьего откровения.

Одним из величайших событий в истории Израиля и, может быть, всего человечества было получение закона (20:1‑21). Закон не был дан израильтянам, чтобы, соблюдая его, они могли достичь праведности. Праведность (оправдание) перед Богом всегда давалась лишь по вере в Него. Целью введения закона – показать израильтянам их греховность в противопоставление святости и праведности Бога и, таким образом, обосновать осуждение человечества.

Моисеев закон, как он представлен в Исходе, распадается на три части: Десятисловие (20:1‑21), книга Завета с содержащимися в ней гражданскими и религиозными правилами и установлениями (20:22–24:11), и церемониальные правила (24:12–31:18).

Десятисловие (20:1‑21)

Десять заповедей (названы «Десятисловием») являются основой всех религиозных и гражданских законов Израиля и ключом к пониманию их. Заповеди делятся на две части. Первые четыре заповеди – о взаимоотношениях израильтян с Богом, остальные шесть заповедей определяют социальные отношения в рамках общества, подчиняющегося Завету.

Прежде чем дать заповеди, в преамбуле Бог заявил о Своих совершенно особых отношениях с избранным Им народом («Я Господь, Бог твой»), и далее в историческом прологе вкратце повторил, что сделал для Израиля: вывел из земли Египетской (дома рабства). За века до этого Бог вывел Авраама из земли Ур (Быт. 15:7), теперь же Он вывел потомков Авраама из Египта.

Десять заповедей, изложенные Богом в сжатом виде, представляют собой правила человеческого поведения и общежития. Их можно назвать правилами 1) религиозной жизни; 2) поклонения Богу; 3) почитания Его; 4) распределения (соблюдения) времени труда и отдыха; 5) почитания родительского авторитета; 6) охраны жизни; 7) соблюдения себя в чистоте; 8) охраны собственности; 9) обуздания языка; 10) благополучной жизни.

Первая (20:3) из десяти заповедей говорит о том, что Израиль должен поклоняться единственному истинному Богу. Почитать лжебогов, – значит создавать Ему соперников и таким образом пренебрегать тем, что равных Ему нет. К сожалению, Израиль часто нарушал эту самую первую из всех заповедей, поклоняясь идолам других народов, за что в конце концов был уведен в плен в Ассирию и в Вавилон.

Вторая заповедь (20:4–6). Поклоняться Богу следовало в духе, без участия материальных факторов. Израилю запрещено было поклоняться идолам, а также делать изображения Бога. Идол – по‑еврейски песел, т. е. «вырезанный из дерева или камня», от слова пасал – «вырезать». Позднее были запрещены и «литые идолы» из металлов.

Поскольку Бог – духовное Существо, никакое материальное изображение не может походить на Него. Делать идольские изображения Бога как чего‑то видимого на небе (солнца, луны, звезд) или обитающего на земле (животных), либо внизу под водой (рыб, крокодилов или других представителей морской и речной фауны) было запрещено потому, что Бог есть Бог ревнитель, а это значит, что Он ревностно следит за тем, чтобы поклонения и почести воздавались только Ему.

Уникальность Бога (Исх. 20:3) требует и единственной в своем роде преданности Ему, уникального духовного рвения. Отсутствие таковых есть грех, сказывающийся на будущих поколениях. И те, кто, подвергаясь из рода в род порочному влиянию, станет «ненавидеть» Бога, будет наказываться Им. С другой стороны, Он «творит милость» к тем, кто любит Его и доказывает эту любовь послушанием.

Третья заповедь (20:7). Имя Бога должно быть почитаемо и охраняемо. Израильтянам не следовало пользоваться Его именем ради совершения пустых и несерьезных дел, в неискренних целях (к примеру, произносить имя Его, давая клятву, исполнять которую не собираются). Людям нельзя прибегать к Его имени ради осуществления эгоистических или злых целей, незаконно посягая таким образом на Его авторитет.

Четвертая заповедь (20:8‑11). День торжественного Богопочитания следует соблюдать еженедельно. Надо помнить день субботний, чтобы святить его означало выделить его из других как особый день, посвященный Господу. Шесть дней люди должны работать, а в седьмой день поклоняться Богу. Это было сделано и по принципу противопоставления тому, что происходило с израильтянами в египетском рабстве, где они, по всей видимости, работали день за днем, без перерыва.

Очевидно, основанием четвертой заповеди является то, что Бог создал мир в шесть дней, а на седьмой отдыхал (Быт. 2:2–3; Исх. 16:23). Важно, однако, что день этот был днем духовного служения, а не праздного ничегонеделанья, днем исполнения религиозных обрядов и установлений. За нарушение этой заповеди Бог ввел смертную казнь (Исх. 31:15).

Пятая заповедь (20:12). Начиная с пятой, заповеди трактуют взаимоотношения людей друг с другом. Во всех заповедях присутствует отрицание «не», за исключением четвертой (последней в первой группе) и пятой (первой во второй группе) заповедей. Пятая заповедь предписывает уважение (почитание) к родителям. Она подразумевает послушание и подчинение им. Обещание долголетия, сопутствующее этой заповеди («чтобы продлились дни твои»), скорее относится к длительности существования народа, связанного с Богом узами завета, в целом («на земле, которую Господь, Бог твой, дает тебе») чем к продолжительности жизни каждого послушного родителям человека в отдельности. Проклинать (оскорблять) родителей равносильно тому, что отвергать их авторитет, это – преступление, караемое смертью (Исх. 21:17).

Шестая заповедь (20:13). Ради сохранения общества и по той причине, что люди сотворены по образу и подобию Божьему, израильтянам было заповедано не отнимать жизнь у другого посредством убийства.

Седьмая заповедь (20:14) направлена на защиту святости домашнего очага, который является главным «строительным материалом» общества. Брачная клятва – это святое обязательство, которое ни при каких обстоятельствах нельзя нарушать посредством супружеской неверности. Прелюбодеянием объявлялась неверность, как со стороны мужчины, так и со стороны женщины.

Восьмая заповедь (20:15) была дана с целью поддерживать в людях уважение к чужой собственности. В этом тоже важное условие стабильного существования общества. Она тесно связана с 10‑ой заповедью.

Девятая заповедь (20:16) касается дачи ложного свидетельства против кого бы то ни было, кому может быть нанесен этим свидетельством неоправданный вред. Держаться этого закона, охраняя репутацию каждого члена общества, значит, способствовать поддержанию стабильности общества в целом.

Десятая заповедь (20:17) соответствует мерам предосторожности (общего характера) против множества других грехов, в особенности, тех, против которых направлены заповеди 6–9. Израильтянам предписывалось не желать ничего того, что законно принадлежало другим, не стремиться овладеть этим.

Каждая из Десяти заповедей соответствует истинам и принципам, на которых зиждется здоровое общество, каким повелевает ему быть святой и праведный Бог.

Несмотря на то, что сегодня верующие не находятся под законом (Рим. 6:15), они обязаны держаться святых норм и правил, которые изложены в Десяти заповедях. Девять из десяти повторены и в Новом Завете, с добавлением ряда условий и положений, которые в духовном и нравственном отношениях даже выше тех, что представлены в Исходе 20:3‑17. Единственная заповедь, которая не повторяется в Новом Завете, касается соблюдения субботы. Однако у христиан первый день недели отводится для поклонения Богу – в память о воскресении Спасителя.

Народ, собравшийся перед горой, реагировал на происходившее со страхом и благоговейным трепетом. Осознав, насколько могуч Бог в силе Своей и величии, они пожелали, чтобы Моисей доносил до них то, что станет Он говорить. Общаться непосредственно с Богом люди не решались, боясь, что это убьет их. Моисей заверил, что целью этой демонстрации Божьей силы и святости было испытать их реакцию на Него. Страх перед Ним должен был помочь подавлению их непокорства. К сожалению, очень быстро Израиль утратил страх Божий (Исх. 32), и отсутствие этого страха в дальнейшем нередко прослеживалось в истории еврейскою народа.

Книга завета (20:22–24:11).

В Книге завета Бог развил и конкретизировал Десятисловие в его гражданском и религиозном значениях для применения его народом в повседневной практике. Этот раздел называется «Книгой завета» на основании фразы в 24:7.

Рассмотрим основные положения этого раздела.

Сначала речь идет об установлениях, касающихся Богослужения (20:22–26). Господь дал правила, которыми народ должен был руководствоваться в служении истинному Богу и при возведении Ему жертвенника. Чтобы дать им Десять заповедей, Он сошел с неба на гору Синай (19:20). Теперь (20:22–23:19) Он развивал и уточнял многие из этих 10 заповедей. Повеление поклоняться только Богу и не поклоняться другим божествам (20:23), предупреждение не вырезывать идолов и не изготовлять их из серебра или золота, вновь подчеркивают и подтверждают первую и вторую заповеди.

На жертвеннике люди должны были приносить всесожжения… мирные жертвы, воздавая честь имени Его и ради получения благословения для себя. Упоминание о единственном жертвеннике свидетельствует, что Богу угодно было такое служение, которое сосредоточивалось бы в одном месте. Жертвенник не следовало украшать изделиями человеческих рук, он должен был быть из земли (т. е. из натуральных камней) и без всяких ступенек, чтобы священники, подымаясь по ним, не открыли невзначай наготу свою. Заметим, что жертвенники, изукрашенные тонкой ручной работой, на высоких постаментах, были характерным атрибутом языческих богослужений.

Установления относительно слуг (21:1‑11). Стихи 1‑11 – это уставы, регулирующие права рабов‑евреев как мужского, так и женского пола. В израильском народе было принято, что человек – по бедности или ради уплаты долга мог продать в рабство себя и свою жену, однако, он не должен был оставаться рабом более шести лет (Исх. 21:2). Таким образом, это была служба по соглашению. Далее, при освобождении своего раба хозяин обязан был обеспечить его. Если слуга‑мужчина выражал желание остаться в рабстве навсегда, то его просьба подлежала утверждению судьями, и ухо его должно было проколоть шилом в знак добровольного принятия рабства. То же самое условие выполнялось и в отношении женщины‑рабыни.

С рабынями обращались иначе, чем с рабами. Зачастую они являлись наложницами или младшими женами. Многие отцы считали более выгодным для своих дочерей стать наложницами состоятельных соседей, чем женами мужчин, принадлежавших к той же общественной прослойке, что они сами.

Если дочь, ставшая рабыней, не нравилась своему господину, ее обязан был выкупить кто‑то из близких родственников, но продавать ее чужестранцам запрещалось; она имела право и сама уплатить выкуп за себя. Если она выходила замуж за сына хозяина, то делалась членом семьи. Если же он женился на ком‑то еще, то обязан был обеспечить свою рабыню пищей и одеждой, не лишая ее «статуса» младшей жены или наложницы.

Положение о смертной казни (21:12–17). Здесь перечислены четыре вида преступлений, за которые следовало карать смертной казнью: умышленное убийство; физическое насилие в отношении родителей; похищение людей и оскорбление родителей словом. Если убийство совершалось непреднамеренно, случайно, это принималось во внимание как смягчающее вину обстоятельство. В таких случаях «виновный» мог бежать в один из шести городов, объявленных «убежищами» после того, как Израиль осел на Обетованной земле. По причине важного значения, которое придавалось домашнему очагу, святость его подлежала охране, родители – защите, а дети – контролю. К проявлению неуважения следовало относиться так же, как к убийству.

Положения относительно физического увечья (21:18–27). В этой части даны установления относительно ряда правонарушений, не столь серьезных, чтобы карать их смертной казнью.

Сторона, физически пострадавшая при ссоре, независимо от того, умышленным или нет, было нанесенное ей повреждение, имела право на материальную компенсацию вынужденной потери рабочего времени (пока пострадавший человек передвигался с помощью палки, он, естественно, работать не мог).

Хозяева не должны были жестоко обращаться со своими рабами, хотя те и являлись их собственностью (в русской Библии названы «серебром»). Если хозяин ударит своего раба и тот умрет, то хозяин подлежит наказанию (не смерти, по всей вероятности). Но если раб какое‑то время после наказания жил, хозяин наказанию не подлежал – очевидно, такое убийство рассматривалось как непреднамеренное. Сама по себе потеря человека, работавшего на него, – уже есть наказание для него.

Если в драке случайно ударят беременную женщину, и она преждевременно родит, но при этом не пострадает ни она, ни ребенок, то виноватый должен был уплатить штраф, размеры которого определяются мужем женщины и судом (в Русской Библии – при посредниках). Но если будущая мать или ее дитя физически пострадают, виновный подлежит наказанию в зависимости от характера и серьезности причиненного им увечья. Если в других случаях непреднамеренное убийство не каралось смертью, здесь ясно говорится о смертной казни. Кроме того, не родившийся ребенок рассматривался таким же человеческим существом, как и его мать. Отсюда следовало, что прерывание жизни зародыша (аборт) приравнивалось в Ветхом Завете к убийству.

За нанесенное кому‑либо физическое увечье виновный должен был поплатиться таким же увечьем. Это закон возмездия. Назначение этого закона состояло в строгом соблюдении справедливости наказания.

Но закон возмездия не применялся в отношении хозяина, который наносил увечье своему рабу. Вместе с тем, за любое увечье, не подлежавшее исцелению, хозяин обязан был отпустить своего раба на волю.

Положения, касающиеся преступной небрежности (21:28–36). Установления, излагаемые в этих стихах, касаются нанесения физической травмы по чьей‑нибудь небрежности. Вначале Бог ведет речь о травмах, нанесенных животным. Если вол забодает кого‑нибудь на смерть, то животное следует убить. Однако если животное было бодливым и неоднократно нападало на людей, хозяин же его ничего не сделал, чтобы предотвратить нападения, и вот теперь некто был убит, то и сам хозяин (так же, как его вол) подлежит смерти. Избежать смертной казни он мог лишь в том случае, если был в состоянии уплатить за убитого такую компенсацию, какую требовали его родственники. Если раба убивал вол, то владелец животного обязан был возместить ущерб владельцу раба, уплатив ему тридцать сиклей серебра. Надо полагать, что столько стоил раб.

Далее рассматривается случай потери домашнего скота по чьей‑либо небрежности, а именно, когда остается открытой яма. Возможно, имелись в виду ямы, которые выкапывали для сбора дождевой воды. В них, видимо, падали животные. В таком случае виновная сторона обязывалась полностью компенсировать потерю животного его хозяину (Исх. 21:33–34). Важность этого предписания объясняется просто: в хозяйстве израильтян домашний скот играл важную роль и поэтому очень высоко ценился.

Если чей‑то вол убивал вола, принадлежавшего другому хозяину, убыток, как, и возмещение его, должны были быть поровну поделены между обоими владельцами: живого вола следовало продать, а деньги разделить между ними. Однако если хозяин бодливого вола знал о его нраве, но по небрежности не запер его в загоне, он должен был заплатить за убитого вола.

Установления в отношении воров (22:1–4). Эти установления касаются кражи животных. Стихи 1–4 развивают и уточняют восьмую заповедь. Если кто украдет, а затем забьет или продаст вола или овцу, принадлежащих другому, то должен компенсировать («уплатить в соответствии с долговым обязательством») пострадавшему его потерю животными того же вида (так называемое «возмещение по виду»). В уплату за кражу одного вола требовалось дать пять волов, и четыре овцы надо было отдать за одну уведенную. Несомненно, перспектива столь тяжелой компенсации серьезно сдерживала потенциальных воров. Если, однако, украденное животное было еще живым, то полагавшееся за него возмещение, хотя и оставалось значительным, все же было меньше (Исх. 22:4).

Если вор при попытке ограбления в ночное время погибал от руки хозяина дома, то последнему совершенное им убийство не вменялось в вину. Но если грабитель погибал от руки хозяина дома в дневное время, то тот считался повинным в убийстве. (Причина этого, видимо, состояла в том, что «дневного вора» можно было увидеть и, значит, легче было позвать кого‑то на помощь, преследовать, опознать вора.)

Как видно, в кодексе Моисеева закона налицо тенденция защищать человеческую жизнь, даже если это жизнь преступника.

Вор должен был уплатить за совершенное им преступление из собственных средств. Если он не располагал таковыми, его следовало продать в рабство.

Положения относительно повреждений имущества (22:5–6).

Если права владельца поля или виноградника нарушались в результате потравы их скотом, принадлежащим другому человеку, либо если огнем уничтожен чужой урожай, то виновный должен был возместить пострадавшему потерю продуктами собственного поля или виноградника. Терновые кусты часто легко загорались и пожар, возникший таким образом в поле, быстро распространялся. Моисеев закон решительно утверждал и защищал как право на жизнь, так и право на собственность.

Интерес представляют также правила относительно имущества, отдаваемого на хранение (22:7‑13). В древние времена на Ближнем Востоке не существовало банков, и иногда люди отдавали свою собственность на сохранение кому‑либо из соседей. Тот, кто принимал ценное имущество, одежду или скот на хранение, брал на себя ответственность за них. Если принадлежавшее другому пропадало и вора при этом не удавалось найти, ответственный за сохранение имущества обязан был доказать (поклясться) перед судьями, что сам он не украл его. Если судьи обвиняли его, должен был возместить пострадавшему, уплатив вдвое.

Если скот, отданный на сохранение, получал физическое повреждение, либо пропадал, взявший на себя заботу о нем должен был поклясться, что его вины в этом нет, либо уплатить пострадавшей стороне.

Тот, кто занимал животное для хозяйственных нужд, также брал на себя ответственность за его сохранность. Если хозяина животного не было рядом, когда оно получало повреждение или погибало, то одолживший его должен был возместить хозяину потерю, уплатив за него, ибо он отвечал за это животное. Но если хозяин животного при этом был, занявший не считался виновным. Если животное, сданное в аренду, получало повреждение и оказывалось непригодным для работы, то возмещением его владельцу служило уплаченное арендатором.

Правила возмещения ущерба в случае обольщения девицы (22:16–17). Эти стихи развивают седьмую заповедь. В Израиле незамужние и необрученные дочери рассматривались как отцовская собственность. Поэтому, если дочь теряла девственность, то цена ей становилась меньше, следовательно, отец имел право на компенсацию. Если жертвой обольщения оказывалась обрученная девушка, то и она, и ее обольститель подлежали побитию камнями. Если обольстителю уступала девица необрученная, то виновный мужчина должен был уплатить за нее выкуп как за невесту и жениться на ней. Обычно родители девушки получали выкуп за нее, когда совершалось обручение, что служило гарантией помолвки. Если отец не хотел, чтобы его дочь выходила замуж за обольстившего ее мужчину, тот все равно обязан был уплатить за нее выкуп как за невесту.

Установления, предусматривающие наказание за следование языческим обычаям (22:18–20). В этой части перечислены три греха, которые заслуживали смертной казни. Сами стихи можно назвать предвиденьем будущей борьбы против идолопоклонства. Первый из перечисленных грехов совершался женщинами, которые постоянно занимались колдовством и ворожбой: предсказывали будущее, либо держали людей под своим контролем, воздействуя на них посредством демонических сил. Второй грех – скотоложство или содомия. Этот грех был особенно распространен среди людей, исповедывавших ханаанский культ Ваала. Третьим грехом, заслуживавшим смерти, объявлялось принесение жертвы любому другому богу, помимо единственного и истинного, а именно – Господа.

Положения, предусматривавшие заботу о нуждающихся, отражены в стихах 22:21–27. Несколько положений закона предусматривали защиту неимущих, потому что Бог заботился о них. С пришельцами следовало обходиться милостиво, потому что израильтяне и сами были пришельцами в земле Египетской. Нельзя было также наживаться на сиротах и вдовах, т. е. на беззащитных. Притеснения их (несправедливое к ним отношение) вызывают у Бога гнев, и виновные должны поплатиться жизнью. Для вдов и сирот следовало оставлять зерно на полях при сборе урожая, и с этой целью даже «не дожинать» поля «до края».

По отношению к тем, кто помогал в хозяйстве, следовало проявлять особое радушие в праздники: каждый третий год им полагалось брать в свою пользу особую «десятину», разрешалось засевать для себя чужие поля в каждый субботний год (Исх. 23:11–12).

Кроме того, займы израильтянам, которые нуждались материально, следовало предоставлять без процентов. Когда заем предоставлялся бедняку, обычно он давал кредитору в залог будущей уплаты что‑либо ценное из своего имущества, как правило, накидку, важную часть своей одежды. И вот этот‑то «плащ» надо было вернуть ему до захода солнца, чтоб ему было чем укрываться ночью.

Правила почтительного отношения к вышестоящим людям и к Богу (22:28–31). Израильтянам запрещалось поносить, злословить как имя Бога, верховного Правителя, так и любого из начальников, избранных или назначенных людьми.

Израилю всегда следовало помнить, что первенцы из его сынов и скота принадлежат Богу. Посвящение Ему сыновей следовало совершать по исполнении ими восьми дней, при этом за них надо было уплачивать деньги (выкуп) священнику. Перворожденных же телят и овец должно было приносить в жертву.

Животных, растерзанных хищниками, израильтянам нельзя было есть потому, что кровь из них не была выпущена, и через нее они вступали бы в контакт, хоть и не прямой, с нечистым плотоядным животным. Между тем, духовной чистоте Израиля должна была сопутствовать его физическая отделенность от нечистоты всякого рода.

Положения, обусловливавшие справедливость и беспристрастный суд отражены в стихах 23:1–9. Содержащиеся здесь наставления и предостережения развивают 9‑ую заповедь, их появление продиктовано потребностью в безусловной справедливости и беспристрастном суде. В судебных разбирательствах израильтянам полагалось давать правдивые показания. Они не должны были отступать от правды при решении тяжб, следуя примеру большинства, и даже сочувствие к бедным не должно было толкать их на это.

Несправедливый подход к бедным по причине их социального положения, дача ложных показаний в суде, которая могла привести к гибели невинных людей, принятие взяток (платы за благоприятное свидетельствование в суде, что было широко распространено в древности на Ближнем Востоке) и притеснение чужестранцев – все это запрещалось.

Установление относительно субботы (23:10–13). Здесь Господь наставлял Израиль относительно так называемого «субботнего года» и субботнего дня. Эти наставления давались в развитие четвертой заповеди. Провозглашение «субботнего года» напоминало Израилю, что владеет землей Бог, а им она всего лишь доверена. Кроме того, «субботний год» устанавливался в интересах бедняков (убогих), которые могли бы подбирать колосья с поля.

Отдыхая на седьмой день, человек и животные должны были освежить силы, необходимые им для работы в предстоящие шесть дней следующей недели. Этот раздел заканчивается предупреждением о необходимости слушаться Бога, а также предостережением евреям, чтобы не чтили никаких других богов и даже не упоминали их имен.

Установления относительно ежегодных праздников (23:14–19). Здесь Богом даются установления относительно трех сельскохозяйственных праздников, которые следовало отмечать ежегодно: о празднике опресноков… в месяце Авиве (март‑апрель), в то примерно время, когда собирают урожай ячменя; о празднике жатвы весной, когда начинают собирать урожай пшеницы и когда первые плоды урожая следовало приносить Господу; о празднике сбора плодов в начале осени (сентябрь‑октябрь).

Первый из этих трех больших сельскохозяйственных праздников был установлен в память о поспешном исходе из Египта. Второй праздник, на котором два хлеба, испеченных из зерна нового урожая, предлагались Господу, назывался также праздником седмиц (недель), потому что справлялся через семь недель (50 дней) после праздника опресноков. В Новом Завете его называют днем Пятидесятницы. Третий праздник – сбора плодов, отмечавшийся в конце сельскохозяйственного или гражданского года, называли еще праздником кущей. Все эти праздники служили постоянным напоминанием Израилю о том, что Бог заботится о Своем народе.

Итак, три раза в году все взрослые мужчины в Израиле обязаны были участвовать в богослужении, которое совершалось в шатре («кущах»), а позднее – в храме, приходя к Богу с хлебными приношениями и принося в жертву животных. Хлеб, приносимый на жертвенник, должен был быть испечен без закваски. Только лучшее из начатков урожая должно было приносить Господу.

Запрещалось варить козленка в молоке матери его. Причиной того, возможно, являлся соответствующий религиозный обычай у хананеян, которые, совершая ритуал плодородия, варили козлят в козьем молоке. Бог не хотел, чтобы Его народ хоть в чем‑то следовал практике языческих богослужений. Но не исключено, что запрещение это было направлено против бесчеловечного обращения с молодняком домашнего скота. По‑видимому, в дни праздника сбора плодов израильтяне подпадали под искушение делать то же самое, что обычно делали бедуины, а именно варить мясо молодых козлят в молоке их матери. Возможно, другими словами, этот запрет был для израильтян запретом использовать то, что предназначалось для поддержания жизни (козье молоко), в целях разрушения этой жизни. Наверное, именно это запрещение обусловило возникновение обычая, который и по сей день соблюдается евреями: не смешивать молочных продуктов с мясными.

В эпилоге в Книге завета дано обещание относительно завоевания земли (23:20–33). Этот раздел содержит все перечисленные установления и включает в себя обещание о том, что Бог направит Свой народ в Обетованную землю, где вышеуказанные законы и надо будет исполнять. В этом разделе говорится как о проклятиях, которые постигнут за непослушание, так и о благословениях, которые будут даны в награду за повиновение.

Прежде всего, Господь подчеркивает необходимость послушания. Бог обещал руководить Своим народом в предстоявшие ему дни. Конкретно это руководство должно было, конечно, осуществляться через Моисея и Аарона. Когда они придут в Ханаан, Бог обещал им истребить их врагов, с которыми они там столкнутся. А израильтянам следовало разбить ханаанских идолов и их священные камни. Возможно, речь идет о каменных символах мужского плодородия. Если они станут служить Богу и слушаться Его, то будут здоровы, дни их будут долгими, а потомство – обильным.

Бог обещал израильтянам отдавать им землю постепенно. Их враги, устрашенные Богом, будут приходить в смятение и отступать перед ними. В страхе и панике они побегут, словно от жалящих шершней. Некоторые исследователи Библии понимают «шершней» (насекомые из семейства ос) буквально. Другие полагают, что под ними подразумевалась армия египтян.

Предполагалось, что завоевание Обетованной земли займет более года, на самом деле завоевательные войны, возглавленные Иисусом Навином, в результате которых не все еще враги израильтян были истреблены, растянулись на семь лет (1406–1399 гг. до Р. X.). Если бы Бог не отдавал им эту землю мало‑помалу, а отдал всю сразу, то земля опустела бы, и прежде чем евреи сумели бы осесть на ней, дикие звери размножились бы в ней чрезмерно.

Затем Бог сказал им о границах Обетованной земли (23:31–33). Чермное море в данном случае означает ту часть его, которая известна как Акабское море (вероятно, оно должно было соответствовать юго‑восточной границе страны). Филистимскому морю (подразумевается Средиземное море) предстояло обозначить западную границу, пустыне – южную границу, а реке Евфрат – северную (или северо‑восточную) границу. Эта территория была оккупирована в царствование Соломона, хотя значительная ее часть не вполне покорилась Израилю. Вкрапления враждебно настроенных народов оставались на ней в качестве его вассалов. Их присутствие в Обетованной земле служило постоянной угрозой Израилю, как и предсказывал Бог.

В книге Иисуса Навина записано, как нарушили евреи повеление Бога не вступать в союз и не заключать договоров ни с одним из народов в земле Ханаанской. В случае если Израиль не прогонит врагов от лица своего, те станут склонять его ко греху, в первую очередь, посредством идолопоклонства. Дальнейшая история Израиля определенно подтверждала это.

Итак, Завет со всеми его условиями, включая 10 заповедей и установления, посредством которого должно было совершаться управление израильским народом, как народом истинного Бога, был дан. Народу оставалось утвердить заключение союза.

Бог призвал Моисея пред лицо Свое вместе с Аароном, двумя старшими сыновьями Аарона и семидесятью старейшинами (вождями) народа. При этом мужчины (73 человека, за исключением Моисея) должны были держаться на расстоянии от Господа – из почтения к Его величию и святости. Моисей пошел на вершину горы, а 73 вождя, хотя и были на горе, но не приближались к ее вершине. Весь народ ожидал у подножия горы.

Теперь Бог был готов утвердить Завет, получивший название Моисеева завета, со Своим народом. Моисей пересказал им все слова, сказанные Господом, и данные Им законы, которые стали называться «Книгой завета». Выслушав эти законы, люди от сердца согласились подчиняться им, и Моисей записал Божьи заповеди. Потом Моисей стал готовить народ к церемонии утверждения закона. Прежде всего, он поставил жертвенник у подножия горы Синай и двенадцать камней, представлявших двенадцать колен Израилевых. Поскольку священства из племени Левитов еще не существовало, израильские юноши (возможно, из числа посвященных Богу перворожденных) и сам Моисей служили в качестве священников: они принесли всесожжения на мирную жертву Господу.

В процессе церемонии утверждения закона Моисей окропил кро<