Ключом к лёгкому родительству является привязанность ребёнка к родителям.

 

 

Три функции мозга

 

 

В области психоэмоционального регулирования наш мозг выполняет три основных функции:

• заботится о сохранении контакта и близости (привязанность);

• развивается, созревает, взрослеет;

• защищает нас от невыносимой уязвимости.

Эти функции очень тесно взаимосвязаны.

Психологическое взросление – это роскошь, которую мозг может себе позволить только в состоянии насыщения надёжной привязанностью. Если привязанность ненадёжна, приносит слишком много боли, стыда, разделения, то мозг включает защиту от уязвимости. Возникает либо онемение чувств, когда человек не ощущает болезненных эмоций («ну и что», «мне всё равно», «какая разница»), либо эмоциональная слепота, когда человек не видит потенциально опасных, болезненных ситуаций, теряет ощущение опасности.

Онемение чувств не проходит бесследно, эмоции невозможно подавлять избирательно. Если мозг подавляет желание близости, страх разделения, тревожность, то он также подавляет чувства защищённости, безопасности, психологического комфорта. Человек выживает в неблагоприятной психологической обстановке, но какой ценой?

Дело в том, что мозг не может делать две работы одновременно ‑ не может и развиваться, и защищать себя от уязвимости. И эмоциональное онемение тормозит психоэмоциональное развитие.

Преодолению последствий защиты от уязвимости посвящён весь психоанализ. Вообще, психоанализ и теория привязанности – это две стороны одной медали. Психоанализ раскручивает клубок с конца (какие условия/события в детстве послужили причиной болезненных состояний во взрослом возрасте), а мы изучаем его сначала (что благоприятно, а что нет для нормального психоэмоционального развития человека).

Незрелый мозг не способен к интегративному мышлению. Исследования очень импульсивных людей показали, что те участки коры головного мозга, которые отвечают за смешивание чувств (префронтальная кора) развиты у них на уровне четырёхлетних детей. Эти люди не могут думать две мысли одновременно, не могут охватить единовременно две противоположные концепции, мыслят исключительно в чёрно‑белых тонах, живут исключительно «на эмоциях».

Когда префронтальная кора головного мозга не развита, то эмоции становятся не просто основным, а единственным мотором взросления. Любые попытки научить ребёнка быть взрослым будут упираться в эмоциональную составляющую такого обучения, будут упираться в привязанность, ‑ которая очень уязвима, ‑ но без неё невозможно развитие, ‑ без которого невозможно принятие уязвимости ‑ и так далее, по кругу.

Так что привязанность – это не самоцель, она нам нужна именно для того, чтобы ребёнок мог успешно развиваться. Данный курс сфокусирован на том, чтобы углубить понимание взрослыми важности привязанности. Основная идея: чтобы быть для наших детей теми, в ком они нуждаются, мы должны быть с ними в правильных отношениях.

Два условия для развития

 

 

Прежде, чем писать про роль взрослого в жизни ребёнка, нелишне определиться с нашими «родительскими» целями. Основная цель родительства в рамках психологии развития ‑ помочь ребёнку стать зрелой личностью, чтобы он смог полностью реализовать свой человеческий потенциал.

Что мы под этим понимаем? Человек достигает своего потенциала, когда становится физически и психологически независимым, самодостаточным: он может сам себя содержать, может самостоятельно принимать решения, брать на себя ответственность, заботиться о других. Это человек, «наполненный собой», осознающий свою ценность и реализующий себя. И это человек чувствующий, умеющий отдавать и получать, который принимает свою уязвимость без онемения чувств.

Так что если вы видите свою задачу в том, чтобы любыми способами вырастить из ребёнка гения, великого спортсмена, сиделку вам к старости или реализуете в ребёнке любые другие свои собственные сценарии, эта информация вряд ли вам пригодится.

Все дети рождаются со способностью реализовать себя (тяжёлые органические повреждения мозга мы рассматривать не будем). Становление зрелой личности не зависит от места рождения, национальности, материального положения или престижности посещаемой школы. Но, несмотря на то, что шанс есть у всех, не все достигают в жизни своего потенциала, не все становятся зрелыми взрослыми.

Вырасти ‑ не значит повзрослеть, и на пути к взрослению многие дети «застревают» в своём развитии. Незрелость всегда была проблемой человечества, и в традиционных культурах существует целый арсенал подпорок, помогающих детям взрослеть. В современном урбанизированном обществе интуитивное бессознательное знание утеряно, так что будем его озвучивать и разбираться во всём «через голову».

Итак, что нужно ребёнку, чтобы он смог реализовать свой человеческий потенциал, стать самостоятельным взрослым? Под словами «реализовать потенциал» я имею в виду не столько реализацию себя профессионально, сколько реализацию себя как человеческого существа, потому что «застрявшие» люди вполне в состоянии себя профессионально реализовывать. Искусство от невроза ‑ распространённое явление, но творящий невротик никогда не может быть удовлетворён, он творит не от «полноты себя», а от «дыры в себе», которую он постоянно пытается заштопать и не может.

Так вот, для того, чтобы ребёнок мог нормально развиваться и «реализовать свой человеческий потенциал», ему нужны два условия:

Первое ‑ приглашение существовать в нашей жизни, чувство глубокой близости и безопасности, чтобы ребёнок на подсознательном уровне чувствовал: он желанен, его любят, ему не надо постоянно добиваться контакта и близости. Речь идет, конечно же, о привязанности. Если мозг ребёнка уверен в надёжности своих привязанностей, то он может расслабиться и начать исследовать мир. Ещё Джон Боулби писал о том, что мать для маленького ребенка является надежной защитой, своеобразной базой, которую он время от времени покидает, стремясь исследовать окружающий мир. (Стоит отметить, что надёжной базой для ребёнка может быть не только мать, а любой заботящийся о ребёнке взрослый, с которым у него сформирована привязанность). Однако эта исследовательская активность стабильна и адекватна лишь в тех случаях, когда ребенок уверен, что он может в любой момент вернуться под защиту взрослого. Только из точки успокоения, расслабления возможно появление энергии дерзновения, всплеск креативности, желание познавать себя и мир вокруг.

Второе приглашение, которое мы даём нашим детям ‑ это приглашение к исследованию, когда мы создаём пространство для развития, для познания всё большей ответственности.

Но если первое условие не работает, то о втором не может быть и речи. Дети

‑ существа, зависящие от привязанности. Привязанность первична, а взросление вторично. Если у ребёнка нарушена привязанность, то всю энергию мозг будет тратить не на познание, а на поиск и удержание контакта и близости. Так что второе условие имеет значение только при наличии первого, потому что мозг в первую очередь решает задачу привязанности, а уж потом ‑ развития.

Пока ребёнок находится в утробе, он привязан к матери физически. Когда малыш появляется на свет, и мы перерезаем пуповину, наша задача ‑ компенсировать ему потерю физической привязанности, создать ребёнку «психологическую утробу», невидимую пуповину, которая позволит ему жить, развиваться и, в конце концов, стать «беременным собой» и «родить самого себя» на свет.

Чтобы понять свою роль в создании и поддержании психологической утробы, можно посмотреть, как происходит развитие ребёнка в утробе физической. Пока малыш находится внутри матери, то лучшее, что мы можем сделать ‑ это обеспечить благоприятные условия, комфортную физическую привязанность, чтобы ребёнок не боролся в утробе за существование, а направил свою энергию на развитие. Тогда природа сделает своё дело, зародыш разовьётся и ребёночек родится. Счастье, что у нас до сих пор нет пособий по внутриутробному развитию, и мы не озадачены ранним обучением младенцев в утробе дышать, есть, спать и быть готовыми ко всему, что ждёт его снаружи.

Точно так же при создании психологической утробы самое лучшее, что мы можем сделать – это обеспечить условия.

Мы не можем натренировать ребёнка быть самим собой, мы не можем его насильно «повзрослеть» ‑ это работа природы. Но мы можем создать и поддерживать надёжную и психологически комфортную привязанность ребёнка к нам, чтобы его мозг мог насытиться близостью, расслабиться и начать развиваться.

 

 

Позиция заботливой альфы

 

 

Психологи и этнологи часто пишут про альфа‑позицию в контексте социальных иерархий. Я думаю, все хоть раз слышали выражение «альфа‑самец» или «альфа‑самка», призванное описать доминирующую в стае особь, постоянно отстаивающую свой статус и в качестве вознаграждения имеющую доступ к лучшим ресурсам. При этом в погоне за описанием личных преимуществ/издержек альфа‑статуса упускается из виду важное общественное значение альфы, которое заключается в том, чтобы обеспечить выживание стаи или группы людей, за которых он несет ответственность. Альфа удовлетворён, когда удовлетворена вся стая/группа, он смотрит в будущее, способен принимать стратегически важные решения, следит за справедливым распределением ресурсов в группе и разрешает внутренние конфликты. Другие члены группы уверены в вожаке и подчиняются ему, что сильно уменьшает степень насилия внутри группы и повышает степень её сплочённости в борьбе с внешними трудностями. Это ‑ в общем об альфе. А теперь вернёмся к привязанности.

Отношения привязанности – это комплекс взаимозависимых отношений. Если мы присмотримся, то внутри привязанности обнаружим две группы инстинктов: инстинкт зависеть, смотреть снизу вверх, следовать «за», улавливать намёки «от», внимать; и вторая группа инстинктов ‑ это ответ на позицию смотрящего снизу вверх: давать указания, показывать направление, предлагать поддержку, отвечать на нужду в контакте и близости.

Так что стремление доминировать – это часть комплекса привязанности. И в своей незамутнённой форме оно призвано исходить из стремления заботиться. Когда человек стремится доминировать, контролировать, брать на себя ответственность, указывать направление, то природой предполагается, что всё это происходит в контексте заботы о другом, о том, кто нуждается, кто зависим.

Стремление к привязанности – одно из самых сильных человеческих стремлений. Ещё Харлоу показал в опытах с резус‑макаками, что потребность в привязанности у млекопитающих – одна из самых базовых потребностей, важнее еды. Рождаясь, ребёнок (его мозг) старается оценить свои шансы на выживаемость. Самостоятельно человеческий детёныш выжить не может, ему нужны взрослые, готовые заботиться о нём, ему нужна привязанность.

И первая задача привязанности – организовать зависимость, организовать отношения в иерархическом порядке, в порядке доминирования и подчинения. Это могут быть только вертикальные отношения, цель которых – облегчить задачу заботиться и принимать заботу.

Например, возьмём пару: ребёнок – заботящийся о нём взрослый.

Привязанность помогает ребёнку зависеть от взрослого. Дети не рождаются, чтобы слушаться всех подряд, чтобы о них заботился любой встречный, выразивший такое желание. Они не протягивают руки любому, и следуют не за любым, а только за теми, к кому они привязаны. Привязанность облегчает ребёнку задачу быть восприимчивым к тому, что о нём заботятся, он слушает нас, подражает нам, воспринимает нас, как безопасную базу, ищет у нас утешения и помощи.

С другой стороны, когда мы отвечаем на нужду ребёнка в заботе и ласке, мы автоматически становимся в доминирующую позицию заботливой альфы. Мы тут же осознаём нашу ответственность за его жизнь и благополучие. Мы готовы заботиться о нём, защищать, удовлетворять все его нужды. Его страдания сводят нас с ума, а за его улыбку во сне мы готовы простить все бессонные ночи.

Альфа‑позиция всегда несёт очень конкретный посыл: не волнуйся, взрослые в ответе, всё будет хорошо, ты можешь рассчитывать на нас, ты за нами, как за каменной стеной. Чтобы успешно развиваться, дети всегда должны быть в зависимой позиции, а взрослые ‑ в позиции заботливой альфы, когда вы не просто знаете ответы на их вопросы, вы сами являетесь ответом на все их вопросы и все их нужды. Это очень важно и в ответ вызывает желание опереться на вас.

Детям легче опираться на нас, когда мы обладаем альфа‑презентацией. Наша уверенность в себе, убеждённость, авторитет, решительность, победоносность подталкивает ребёнка полагаться на нас.

(Моя институтская подруга рассказывала, как жила с мамой в «голодные 90‑е». Мама приходила домой и плакала, что денег нет, работы нет, и они умрут с голоду. Подруга была уже взрослой девушкой, старшеклассницей, но эта родительская беспомощность очень болезненно врезалась ей в память. Однажды в разговоре со мной она заметила, что родители не должны так себя вести, это слишком травматично для ребёнка).

Что бы ни случилось, вы для ребёнка – надёжная гавань, остров спокойствия в океане жизненных бурь. А бурь у ребёнка очень много, ведь для него всё впервые и ему постоянно приходится «овнутрять» новый опыт, что очень энергозатратно. Его мозг работает с такой нагрузкой, которая взрослым и не снилась. Поэтому ребёнку очень важно знать, что человек, которому он доверяет, знает, что делать, знает, как надо и решит все проблемы.

К сожалению, в современном обществе многие родители смотрят на своих детей снизу вверх, пытаются от детей получать руководство к действию, считывать их желания. Вместо того, чтобы найти в себе заботливую альфу, задают слишком много вопросов: Мы родили ребёнка, а теперь не знаем, что с ним делать, как нам его «правильно» воспитывать? Для ребёнка ощущение родительского бессилия – одно из самых тревожных переживаний. Поэтому, когда вы не знаете, «как надо» ‑ блефуйте. Ребёнку не важно, куда вы идёте, потому что фокус его внимания – на вас, а не на цели вашего путешествия.

Для иллюстрации данной мысли я хочу привести историю, рассказанную Гордоном Нъюфелдом. Год семья жила во Франции, и путешествуя по стране на машине, отец семейства часто сбивался с дороги. Как истинный мужчина, найти в себе мужество признаться в этом он мог не раньше, чем через час после свершившегося факта. Однажды его 6‑летний сын с детской проницательностью заметил ему: «Папочка, ты не волнуйся. Ты, возможно, потерялся, но мы то никогда не теряемся, потому что мы всегда с тобой».

Вы можете не знать ответа, или сбиться с пути, но пока ваши дети верят в вас, они никогда не потеряются.

Важно не только то, как дети смотрят на вас, но и то, как вы смотрите на детей.

Однажды знакомая женщина рассказывала мне о своём сыне, с обидой упомянув, что он способен на подлости. Выяснилось, что подлости он делал в 7 лет, в то время, когда (на минуточку!) мать разводилась с его отцом, и у неё были отношения с другим мужчиной. Мать много лет обижается на «подлые» поступки 7‑летнего ребёнка и не может ему их простить.

Нельзя ставить себя на уровень ребёнка и относиться к нему, как к равному вам. Всегда помните, что он зависит от вас, и все его поступки – это ваша зона ответственности. Конечно, вы даёте ему определённое количество свободы, ответственности, но, по большому счёту, основная ответственность всё равно на вас. Например, если вы с ребёнком решили, что рыбок будет кормить он, и ребёнок забыл покормить их день, два, три ‑ неделю (а вы же решили, что кормит только он, пусть учится отвечать за свои поступки!), когда рыбки издохнут, вина за это ляжет не на ребёнка, а на вас. Эго вы не смогли предусмотреть посильный уровень ответственности для своего чада и дали ему ношу тяжелее, чем он смог унести.

Представьте себя капитаном корабля. Жизнь всей команды зависит от вас, особенно в шторм. Капитан корабля не будет варить макароны за повара, или драить палубу за юнгу, но он в

ответе за несваренные макароны или грязную палубу а также за то, чтобы все его подчинённые чувствовали себя в психологической и физической безопасности. Хороший капитан корабля никогда не будет злоупотреблять своей властью, он даже не будет её демонстрировать без нужды, он просто знает, что она есть, и все остальные это знают. IIу него есть власть не потому, что кто‑то назначил его капитаном корабля, а потому что он сам взял на себя ответственность вести свой корабль, несмотря ни на какие трудности.

Когда вы найдёте свою альфу внутри себя, то сами удивитесь, насколько легко и гармонично станут разрешаться все вопросы воспитания. Дети станут гораздо спокойнее, будут слушаться, а если и не будут, то будет понятно, что с этим делать. Разновозрастные дети будут вращаться вокруг вас, а не друг вокруг друга, и количество ругани значительно уменьшится.

И не зря говорят, что зависимость ‑ это взаимный танец. На примере своих детей мне это очень хорошо видно: они интуитивно поддерживают ситуации, в которых я могу о них позаботиться, а они – почувствовать себя зависимыми. Младший (которому сейчас почти шесть лет) приносит мне одежду и просит, чтобы я его одела. Старший (ему тринадцать) любит, чтобы я положила ему еды, поухаживала, хотя недавно, например, сделал нам всем завтрак. Обращается за помощью с какими‑то школьными вопросами. Дочка ещё в семь лет просила, чтобы я её одела, сейчас ей восемь ‑ и она уже не вспоминает об этом.

Вообще, вопросы еды, одевания и укладывания спать – очень мощные темы, с помощью которых очень легко организовать свою альфа‑презентацию.

Не отказывайте детям, когда они просят посидеть/полежать с ними на ночь. Не отказывайте в просьбе одеть/раздеть, завязать шнурки и т.д. Вообще, в просьбах о помощи старайтесь не отказывать. Особенно это касается уже подросших детей: их просьбы о помощи надо холить и лелеять.

Когда дети маленькие, кажется, что это никогда не закончится, но, уверяю вас, когда нужда ребёнка в заботе полностью удовлетворена, он никогда не попросит лишнего. Когда ребёнок болен, устал, не чувствует себя в безопасности, он может опять «вернуться в детство», но как только он отдохнёт, поправится, у него появится энергия дерзновения, которую невозможно остановить, не злоупотребив своей властью.

Постарайтесь быть основным источником пищи. Не поощряйте самостоятельную добычу ребёнком еды, особенно если у него есть тенденция занимать доминантную позицию.

Мои дети довольно самостоятельны в добыче еды, могут сами приготовить и завтрак, и обед, но у нас есть традиция, что прежде, чем что‑то взять покушать, если я дома, они спрашивают, можно или нельзя. В 99.9% случаев я говорю «да», и я не помню, откуда пошла эта привычка ‑ кажется, я просила их сообщать, когда они едят сладкое, чтобы быть в курсе их диеты, но дети с удовольствием поддерживают этот обряд касательно всякой еды. Интуитивно им спокойнее, когда они чувствуют свою зависимость от меня.

Конечно, позиция альфы – это не только забота. Время от времени вам придётся проявить свою альфу и откровенным запретом или сделать выбор: помочь ли ребёнку решить его проблему прямо сейчас или помочь адаптации, сказав нет и дав выплакать слёзы тщетности в своих руках. Когда нам нужно его сотрудничество, откровенные требования могут спровоцировать противление, тогда можно податься назад, уменьшить давление и увеличить привязанность.

Хочу предупредить: не надо сейчас всё бросать и срочно становиться в альфа‑позицию по отношению к своим детям, начинать доказывать им, кто в доме хозяин.

Быть альфой – это не значит заставлять своего ребёнка делать что‑то, это значит находиться в той позиции, которая поможет ребёнку расслабиться, даст сигнал его мозгу, что он может положиться на взрослого, который за него в ответе, положиться на привязанность и позволить природе делать свою работу по взрослению ребёнка.

Если привязанность между вами и ребёнком не очень крепкая, то начните именно с заботы. Помните: альфа – это, прежде всего, попечение, желание и способность дать своему ребёнку то, в чём он нуждается.

Тёмная сторона альфа‑инстинкта

 

 

У альфа‑инстинкта есть один неприятный нюанс. Если в вас есть желание доминировать, но вы по каким‑то причинам глухи к желанию заботиться (обычно это возникает от онемения чувств, временного или постоянного), то вместо заботливой альфы появляется насильник: булли.

Как только заботливая альфа видит нужду, она инстинктивно стремится помочь, защитить, накормить, обогреть. Как только булли видит нужду, он инстинктивно чувствует порыв доказать своё превосходство, воспользовавшись слабостью другого. По аналогии с волками в стае: когда встречаются два волка и слабейший подставляет горло, показывая свою подчинённость, альфа‑зверю этого достаточно, а вот булли не преминет вцепиться в подставленное горло.

Так что булли и заботливая альфа – это две стороны одной медали. Булли

– это альфа‑комплекс с защитой от инстинкта заботиться. Поэтому, когда у вас есть стремление доминировать над ребёнком, но нет стремления заботиться, будьте очень осторожны.

 

 

Привязанность

 

 

Правильные отношения можно назвать одним словом: привязанность. Привязанность ‑ это желание близости (не обязательно физической, напротив, более развитые формы привязанности позволяют быть близкими в разлуке, на расстоянии). Потребность в привязанности ‑ базовая эмоция всех млекопитающих.

Мы можем эффективно выполнять родительские функции именно благодаря привязанности детей к нам. Привязанность существует, чтобы облегчать состояние зависимости. Один заботится, о другом заботятся. Привязанность делает эту зависимость приятной и лёгкой. Чтобы мозг ребёнка нормально развивался, он должен находиться в состоянии зависимости, в состоянии покоя. Зная, что о нем заботятся, что его принимают только за то, что он существует, он может спокойно исследовать свои глубины.

Привязанность существует на нескольких уровнях: 1) чувства, 2) подражание, 3) принадлежность, лояльность, 4) чувство важности для другого, 5) любовь, 6) чувство, что тебя знают. Если всё идёт по «природному» плану и родитель находится в позиции альфы, а ребёнок подчинён, тогда ребёнок нормально развивается, и различные уровни привязанности позволяют ему, в конце концов, стать независимым, не теряя её.

В прошлом привязанность в огромной степени обеспечивалась культурной средой. Однако за последние сто лет культурная среда изменилась, а родительские практики остались теми же.

Когда ребёнок к нам не привязан или привязан недостаточно сильно, быть его родителями становится неимоверно трудно. И тогда...

... мы начинаем считать, что нам трудно быть родителями потому, что мы чего‑то не умеем, не знаем, недостаточно образованы как родители. Нам проще признать собственное невежество, чем импотенцию. На этом нашем самообмане с удовольствием кормится издательский бизнес. Книги о том.

что надо делать, чтобы ваш ребёнок вёл себя так, как вам хочется, выходят миллионными тиражами и занимают 95% рынка «литературы для родителей».

... многие родители попросту складывают руки в бессилии и самоустраняются от воспитания детей задолго до того, как те перестают в них нуждаться. Причём заметна тенденция «омоложения» детей, родители которых объявляют их «невоспитуемыми»: если раньше речь шла в основном о подростках, то сейчас всё чаще речь идёт о совсем маленьких детях, даже термин придумали для таких детей: «индиго».

... при недостатке природной силы для воздействия на детей мы начинаем применять силовые методы, ищем способы психологического и физического давления.

Разница между естественной силой, которую даёт нам привязанность, и искусственными способами давления на ребёнка огромна. При наличии привязанности у нас нет необходимости бравировать нашей силой и ресурсами, послушание ощущается ребёнком как естественное состояние и не унижает его достоинства. Ребёнок не капитулирует, а прислушивается к авторитету, а мы ЗАБОТИМСЯ о ребёнке, а не утверждаем свою власть НАД ним.

Заключение: взрослым надо работать над приобретением детской привязанности, чтобы привязанность могла работать на них.

Шесть уровней привязанности

 

 

Если всё происходит по задуманному природой плану, то в первые шесть лет жизни ребёнок развивает способность привязываться на различных уров‑

Первый уровень, с рождения, ‑ привязанность через чувства. Быть в физическом контакте с теми, кто тебе дорог, чувствовать их запах, видеть их.

На втором году жизни у ребёнка развивается способность привязываться посредством «похожести». Ребёнок имитирует тех, кого он любит, старается быть похожим на них: в поведении, в интонациях, в предпочтениях.

К третьему году развивается способность привязываться посредством принадлежности и верности. Это желание быть на той же стороне, желание обладать («моя мама»). Появляется ревность.

Перечисленные выше уровни привязанности неглубоки, не слишком уязвимы и могут присутствовать при поверхностных привязанностях ‑ например, в бандах или компаниях ровесников.

К четвёртому году жизни у ребёнка появляется желание обнаружения собственной важности в жизни любимого человека. Дети становятся мягче, покладистее, ищут подтверждения своей важности для нас.

На пятом году ребёнок начинает любить. Он отдаёт вам своё сердце. Если раньше он говорил «люблю маму» больше имитируя других, то теперь он действительно ЛЮБИТ маму, поёт песни о любви и рисует сердца. Эго привязанность посредством эмоций, время, когда ребёнок физически готов расставаться с теми, кто ему дорог, без существенного ущерба для своей психики.

И, наконец, последний уровень привязанности ‑ когда тебя знают. Ребёнок начинает делиться своими секретами, чтобы мы его лучше понимали, чтобы быть ближе к нам. Психологическая привязанность. Эго самый глубокий уровень привязанности и самый уязвимый. Не каждый взрослый имеет опыт подобной привязанности.

Наши привязанности ‑ это очень уязвимая, ранимая, ничем не защищённая территория. Основные источники эмоциональной боли ‑ разлука (либо её ожидание), стыд, чувство незащищённости. Если ребёнок постоянно испытывает эмоциональную боль, то сердце его начинает твердеть, и он уже не может быть привязан на более глубоких уровнях. Ребёнок должен чувствовать полную безопасность, чтобы быть глубоко привязанным.

Защитное отчуждение ‑ одно из самых распространённых последствий эмоциональной боли в привязанности. Когда при близости к кому‑то мы испытываем невыносимый уровень эмоциональной боли, то мозг может перекрутить наши инстинкты привязанности, и мы будем сопротивляться близости там, где вроде бы должны её преследовать.

Ответом на проблемы разлуки может быть только увеличение привязанности. Ребёнок не может быть слишком привязан.

Он может чувствовать себя неуверенно в своей привязанности, быть привязанным поверхностно, но никогда не слишком. Этого бояться не надо.

Если вы видите, что ребёнок плохо переносит разлуку с вами, попытайтесь компенсировать ваше отсутствие на уровне тех привязанностей, которые доступны ребёнку. На уровне чувств ‑ дайте свою фотографию, вещи с вашим запахом, запишите свой голос на диктофон. На уровне похожести ‑ пусть у вас обоих будут идентичные вещи (шарфик, кепка), либо договоритесь об одинаковом ритуале и т.д. На уровне принадлежности, верности ‑ это могут быть какие‑то тайные знаки, известные только вам. Способов тысячи, только вы можете знать, что лучше подходит вашему ребёнку.

Вывод: Мы должны заботиться о том, чтобы привязанность нашего ребёнка к нам была для него лёгкой и безопасной.