Четверг, 27 августа, 23:49 (UTC –4)

Спальное крыло корпуса «DW»

 

Раздался стук, а точнее, грохот в дверь. Тимур не отозвался, потому что знал, что с такой силой колотить в дверь может только Рино, и уже через секунду, независимо от того, каким будет ответ, Хедхантер ввалится в комнату.

Парень не ошибся. Дверь распахнулась, и из проема вынырнула нечесаная голова южноафриканца. Едва освещенное настольной лампой лицо имело хмурый и усталый вид.

— Спишь?

— Нет.

На коленях у украинца лежала неоткрытая книга — «Конго» Майкла Крайтона. Парень никак не мог настроиться на чтение.

— Вставай, — без обиняков сказал Рино. — Есть разговор.

Тимур встал с постели и принялся молча натягивать джинсы.

— Алан связался с Пентагоном, — продолжил здоровяк.

— Зачем?

— Черт его знает. По собственной инициативе. Просил о помощи.

Украинец на минуту прекратил застегивать пуговицы на джинсах и посмотрел на Рино. Вспомнился недавний эпизод с Кацуро Такедой.

— Ты его побил, да?

— Да нет, — отмахнулся здоровяк, — не трогал я его. Просто он говорит, что на нас забили болт. Попросил позвать тебя, хочет, чтобы мы втроем все обсудили.

— О’кей.

Тимур набросил рубашку и вместе с южноафриканцем покинул спальное крыло.

Алан ждал их в комнате отдыха, прихлебывая остывший чай. Вид у него был скверный: явно сердитый, но вместе с тем обреченно-безразличный. Словно у человека, который только что проиграл в рулетку миллион баксов и раздумывает, что делать: покончить с собой или сжечь на хрен казино.

— Полчаса назад я разговаривал с каким-то козлом из Пентагона… — начал Алан, морща лоб. Морщины поползли вверх, заняв половину его лысины.

Сложив по-турецки ноги, Тимур уселся на ковре возле дивана:

— Это они вышли на нас?

— Нет. Я сам позвонил.

— Как? — удивился Тимур.

— Знаю, мы договаривались этого не делать, но я не мог не позвонить. Через интернет… Позвонил по скайпу.

Взяв сигарету, Рино закурил; струйка дыма поплыла к потолку. Тимур потер глаза:

— Что, вот так просто позвонил по скайпу в Пентагон? Бляха-муха, это как в мультике каком-то. Разве такое возможно?

— Не совсем. Я позвонил в call center, а потом уговорил соединить меня с кем-нибудь, кто в курсе насчет «NGF». Я сам не верил, хотя меня все-таки переключили на какого-то протиральщика штанов с гималайскими вершинами на погонах.

— Продолжай.

— Я начал рассказывать, кратко и, ясное дело, без упоминания имен о том, что у нас происходит. Разговор записывали, я знаю. Потом этот кретин спросил, понимаю ли я, что разговариваю по незашифрованному каналу связи и чем мне это грозит? Я, конечно, ответил, что да. У меня же не было другой возможности дозвониться! Поэтому еще секунд двадцать пытался ему объяснить, что без вмешательства спецподразделений мы здесь долго не продержимся. Тут, видно, эта гнида получила инструкции от кого-то выше рангом, перебила меня и сказала, чтобы я больше не звонил. — Алан глотнул чаю и причмокнул. — Я попробовал, но ни один из их номеров теперь не отвечает.

— И что? — спросил Тимур.

— Штаты умывают руки. Не просто отказываются помочь, а открещиваются от нас. Мы теперь сами по себе.

Тимур нахмурился, удивляясь, какого черта Гринлон вытащил их из постели. Как будто что-то странное было в том, как поступил Пентагон.

— Я не понимаю, а ты ждал, что стоит только свистнуть, и сюда к нам на выручку, как в ваших старых долбаных вестернах, примчится кавалерия?

— Я ничего не ждал, — обиделся инженер. — Все зашло слишком далеко, проблема не решится сама по себе, а мы сами не справимся.

— У нас нет выбора… Я иду спать. — Тимур поднялся.

«Тоже мне, — думал парень по дороге в свою комнату, — нашел проблему. Нас похерили. И что? Бедняжка Алан потерял веру в американское правительство? Какое несчастье! Еще бы слезу пустил… — Тимур скрипел зубами, зная, что пересидел сонливость и вряд ли быстро уснет. — Все правительства одинаковы, Алан. Пожил бы ты в Украине. У нас там силовики всю страну имеют по три раза в день. Вот это прозрел бы…»

Тимур ошибался. Он недооценил Соединенные Штаты. «Кавалерия» уже готовилась к наступлению. Правда, в несколько другом амплуа.

 

LXXXVI

 

Пятница, 28 августа, 01:15 (UTC –5)

Пентагон

Арлингтон, Вирджиния, США

 

Двое военных, одетых в темно-синюю форму, шли по тускло освещенному коридору — в это время в Пентагоне работало только дежурное освещение. Лица у них были встревоженные и несколько растерянные. Обоим перевалило за пятьдесят, у каждого были прекрасные блестящие залысины. Глаза одного из них были красными и припухшими из-за преждевременно прерванного сна. Второй, похоже, вообще не ложился. Они спешили в зал совещаний.

— А я тебе говорил: эта гребаная затея до добра не доведет, — пробасил тот, который с заспанными глазами. — Предупреждала меня мама: никогда не связывайся с япошками!

— Перестань! — огрызнулся второй.

— А ты представляешь, что будет, если кто-то из них уцелеет и все разболтает прессе?

— Но не можем же мы просто так убрать их всех!

— Можем.

— Нет, не можем! Даже если Президент и министр Гарнетт дадут ход операции, как ты предлагаешь это сделать? Забросить морпехов? Вынужден тебя разочаровать: подвести авианосец водоизмещением сто тысяч тонн к берегу Чили так, чтобы этого никто не заметил, невозможно. У нас нет авианосцев-невидимок!

— Плевать! Пусть лучше тявкают о недружественных действиях и вторжении, чем подробности проекта «NGF» станут общеизвестными.

— Не забывай, исследовательский центр находится более чем в двухстах километрах от побережья. Как высаживать спецназ? Ты же не думаешь, что у чилийцев нет ПВО [96]?

— Неразрешимых проблем, Кевин, не бывает — бывают неприятные решения.

Разговор вели заместитель министра обороны США по амуниции, технологиям и логистике [97]Джеймс Форрестол и генерал ВВС [98]Кевин Чилтон, возглавлявший стратегическое командование (USSTRATCOM). Форрестол был за силовое решение проблемы.

Дойдя до нужного кабинета, Джеймс без стука открыл дверь:

— Господа министры, генералы, доброй ночи!

Присутствующие невпопад ответили на приветствие.

— Мы не опоздали?

— Нет. Я как раз готовился начать. Садитесь.

В огромном кабинете без окон собрались почти два десятка высших офицеров армии США. Вдоль длинного, немного старомодного стола в высоких кожаных креслах сидели начальник Южного командования (USSOUTHCOM) генерал ВВС Дуглас Фрейзер, командующий специальными операциями (USSOCOM) адмирал ВМС Эрик Олсон, начальник военно-морских операций адмирал Гарри Роугхед, командующий Тихоокеанским флотом США (USPACFLT) адмирал Патрик Уолш, замначальника штаба ВВС генерал Керрол Чандлер, командир боевого авиационного командования генерал Вильям Фрейзер, командующий ВВС Тихоокеанского района генерал Гарри Норт и другие. Отдельной группой с правой стороны стола расположились представители Глобального ударного командования [99]ВВС во главе с действующим командиром генерал-лейтенантом Фрэнком Клотцем. Во главе стола сидел министр обороны США Леон Гарнетт.

Пробежавшись глазами по тем, кого среди ночи выдернули на совещание, Чилтон упал духом. Это конец. Конец всему. Проблему будут не решать, а устранять. Патрик Уолш, Дуглас Фрейзер, Гарри Норт не были задействованы в проекте. До сегодняшней ночи они не знали о его существовании. Никто их не вызывал бы, если бы «NGF Lab» не собирались сровнять с землей.

— Вы ознакомились с сообщением Гринлона? — глянул исподлобья министр.

— Да, — подтвердил Форрестол.

— Я только что приказал аннулировать его паспорт, банковские счета и номер социального страхования. Отныне его просто не существует.

— А остальные?

— Половина коллектива, насколько я понял, уже мертва. В том числе и мистер Кейтаро Рока. Об остальных мы должны «позаботиться». — Министр обвел тяжелым взглядом всех присутствующих и договорил: — Президент дал добро на операцию.

Форрестол вздохнул с облегчением.

— Другими словами, он дал добро на применение военной силы на территории Чили? — уточнил адмирал Уолш.

— Да. Вы все правильно поняли, адмирал.

— Может, будет лучше, если сначала мы все же попытаться помочь японцам, сэр? — несмело подал голос Кевин. — Не хочется так просто ставить крест на таком проекте.

— Это исключено, генерал. За десять лет Министерство обороны вбухало в «NGF» сорок миллиардов. Это больше, чем мы потратили на разработку «Рапторов». И это слишком.

— Ведь демонстрация ботов в Атакаме, на которой мы были, прошла успешно.

— Да, замечательный эксперимент, — иронически отозвался министр Гарнетт. — Вот только не помню, чтобы нас кто-то предупреждал, что боты могут стать неконтролируемыми и сбежать. Эти тупорылые целый месяц не могут их поймать! — неожиданно заорал он.

— Снова деньги на ветер, — донесся тихий вздох с противоположного конца стола.

— Что поделаешь? — взял себя в руки министр. — Половина промышленности еле держится на плаву, финансовый рынок тоже на ладан дышит. Никто не выделит нам еще полмиллиарда на спасение проекта. Мы не можем в такое время вытащить пятьсот миллионов из бюджета, ничего не объясняя налогоплательщикам. Мы должны закрыть проект.

— Но, сэр, мы не можем закрыть проект, — стиснул кулаки Кевин Чилтон. — Это не автомобильный завод, который можно просто остановить… Там чрезвычайная ситуация… Есть жертвы.

— Сколько?

— По предварительным оценкам 200 — 300 человек. В основном чилийские крестьяне.

Леон Гарнетт поправил очки. Его лицо было бледным, брови нахмуренными, но в глазах полыхал безжалостный огонь:

— Повторяю для деревянных и для тех, кто просто не понял: мистер Кейтаро Рока и его подчиненные на протяжении последних десяти лет проводили эксперименты на детях, пытаясь вырастить бойцов нового поколения. Сейчас ситуация вышла из-под контроля и не похоже, что когда-нибудь нормализуется. Поскольку эксперименты проводились при финансовой поддержке США, я не должен вам объяснять, что будет, если информация об этом проекте и… хм… о том, какие именно опыты проходили в Атакаме, просочится в прессу. «Уотергейт» покажется нам ничтожной интрижкой. Поэтому лаборатории, а также все, кто имел какое-либо отношение к проекту «NGF» и не находится сейчас здесь, должны быть ликвидированы. Причем ликвидированы без шума и свидетелей. — Гарнетт откинулся на спинку кресла. — А теперь я хочу, чтобы вы рассказали мне, как мы это сделаем.

Слово взял генерал Дуглас Фрейзер:

— Сухопутная операция недопустима. Мы не высадимся в Атакаме, не уведомив власти Чилийской республики. А они обязательно потребуют объяснений…

— Что вы предлагаете, генерал?

— Нанести точечный ракетный удар.

— Отклоняю сразу. Это неприемлемо так же, как и наземная операция.

— А если…

— Прекратите! — крикнул министр. — Чили — суверенное государство. Тем более — наш союзник.

— Баллистическая ракета не обязательно должна нести ядерный заряд — я это имел в виду. Мы можем использовать другие взрывчатые вещества.

Вмешался Джеймс Форрестол:

— Там пять зданий, расположенных близко друг к другу. Ракета может отклониться и не попасть. Если заряд будет иметь недостаточную мощность, придется производить повторные залпы. В конце концов, мы разрушим только комплекс, а люди могут спастись. И тогда они точно все расскажут. Кроме того, русские засекут запуск. Не могут не засечь. Они же потом рты порвут, горланя на весь мир об американской угрозе и о том, как мы плюем на международные договоренности.

— О’кей, ясно.

— Единственный способ — это скрытая ночная авиабомбардировка.

Тяжелый стратегический стелс-бомбардировщик «B-2 Spirit»

 

— Здесь есть проблема, — с сомнением покачал головой генерал Клотц, который чувствовал, что, скорее всего, именно ему поручат непосредственное планирование и проведение операции. — Чили слишком далеко от аэродрома Уайтмен, где базируются наши бомбардировщики-невидимки «B-2» [100]. До Атакамы оттуда 7800 километров. Это гораздо больше, чем боевой радиус полета «B-2». После того как мы закрыли авиабазу в Панаме, туда не так просто добраться.

— У нас что, закончились самолеты-заправщики? — удивленно поднял брови Гарнетт.

— Господин министр, заправщик тоже должен откуда-то взлететь и куда-то приземлиться…

— Это и вправду настолько далеко?

— 7800 км — только по прямой. Реально (учитывая тот факт, что нам нужно обойти воздушное пространство Перу и Мексики), чтобы доставить бомбы, придется пролететь все 9000 км. Столько же, чтобы вернуться.

— Мы можем поднять «B-2» с авиабазы на острове Гуам [101]и сделать промежуточную посадку на острове Пасхи, — предложил заместитель начальника штаба ВВС Чандлер. — Там трехкилометровая посадочная полоса. «B-2» заправится и полетит дальше.

— Это же чилийская территория… — донеслось с противоположной стороны стола.

— Растудыть твою!.. — прорычал министр, набросившись на Керрола Чандлера. — Откуда в Министерстве обороны берутся такие дебилы? Вы предлагаете сделать дозаправку на территории Чили для того, чтобы потом бомбить Чили? О господи… Кто-нибудь хочет занять мое место перед тем, как объяснять это Президенту? Я готов поменяться должностью с любым из вас, господа.

— Там же пустыня… — оправдывался Чандлер. — Если удастся незамеченными проскользнуть через системы ПВО, никто не узнает об авианалете. Мы специально выбрали место для строительства экспериментального комплекса с таким расчетом, чтобы…

— Это «B-2», штабной болван! Пустыню трясти будет так, что дома начнут шататься даже в Буэнос-Айресе, а после налета чилийцам придется перерисовывать карты Атакамы.

Офицеры притихли. Министр хмурил брови, переводя сердитый взгляд с одного на другого.

— «B-2» может сесть на авианосец? — спросил Фрэнк Клотц.

— Я не знаю, — откликнулся Вильям Фрейзер. — По крайней мере, он не проектировался для этого… Я имею в виду «B-2».

— И авианосец тоже! — пробасил адмирал Уолш.

Фрейзер покопался в бумагах и ответил:

— Размах крыльев 172 фута [102]. Вес с минимальным запасом топлива и без боекомплекта — примерно восемьдесят тонн. Полностью «заряженный» — сто пятьдесят.

— Забудьте! Это слишком много, — замахал руками кто-то из адмиралов флота.

— Но можно попробовать.

— Вы не сможете посадить такой бомбардировщик! Он слишком тяжелый и слишком медленный.

— Ясное дело, — добавил кто-то.

— Операция будет проходить ночью. «Призрак» будет садиться в темноте. Вдруг что-то пойдет не так, вы угробите не только самолет, но и авианосец.

Министр обороны покраснел, как вареный рак:

— Я не понял, черт вас побери, вы сейчас обсуждаете вероятность утопить авианосец в мирное время?! Коллеги, я вполне серьезно: кто хочет на мое место?

Однако генерал-лейтенант Фрэнк Клотц не слушал министра. Он загорелся идеей:

— Адмирал Уолш, какой самый большой самолет сможет принять на себя авианосец?

Патрик Уолш задумался:

— М-м… «С-130 Hercules» [103]— это самое тяжелое, что когда-либо садилось на авианосец. Да и то только в качестве эксперимента.

— Значит, нам придется повторить этот эксперимент во второй раз, — выпалил Клотц.

Кто-то заинтересованно хмыкнул. Офицеры переваривали услышанное.

— Одна из модификаций «С-130» — это воздушный танкер. «КС-130», если мне не изменяет память.

— Объясните подробнее, Клотц, — заинтересовался министр Гарнетт.

Клотц вырвал из своего блокнота листок, исписанный расчетами, и подвинул к центру стола.

— Учитывая крейсерскую скорость «Призрака», до Атакамы от Уайтмена девять-десять часов лета. На седьмом часу полета «B-2» будет огибать тихоокеанское побережье Перу. Перед вылетом общая масса горючего в бомбардировщике составляет 73 тонны. За шесть часов полета он потратит около 35 тонн. Поскольку «С-130» — турбопропеллерный самолет и движется медленне «Призрака», то должен вылететь заранее. Он будет ждать «B-2» как раз у побережья Перу. «Геркулес» сливает «Призраку» 20 тонн горючего, разворачивается и пустой летит к авианосцу, который держится на расстоянии 1500 — 2000 километров от побережья. Приземляется на него. После дозаправки запас топлива в баках «B-2» будет составлять 58 — 59 тонн (еще на 8800 километров полета). На всякий случай после завершения операции в воздушном пространстве США «B-2» будет ждать еще один заправщик, который дольет топлива, чтобы «Призрак» мог дотянуть до авиабазы в Миссури.

— Вы гарантируете, что, сцедив все горючее перед посадкой, «C-130 Hercules» сможет приземлиться на «Рональда Рейгана» [104]?

— Думаю, да.

— Думаете?

— Да, сэр. Заправщик сядет на авианосец.

Леон Гарнетт обмозговывал предложение, потирая рукой подбородок.

Заправщик «KC-130» на базе транспортного самолета «Lockheed C-130 Hercules»

 

— Хорошо, Фрэнк, — решил Гарнетт. — Даю вам зеленый свет. Сегодня до обеда представьте мне подробный план операции. А вы, адмирал, готовьте авианосец. Даю вам два дня.

— Слушаюсь!

— Это не все. Мне понадобятся «Рапторы» [105], — потребовал Клотц.

— Зачем?

— Для прикрытия и зачистки. Мало уничтожить лаборатории. Необходимо ликвидировать всех, кто был задействован в проекте. Ведь кто-то из персонала может успеть сбежать в пустыню на машине или как-то еще. Стотонный «B-2» — не очень удобное средство для погони за беглецами по Атакаме.

— Хорошая мысль.

— Видите, — добавил Уолш, — авианосец хочешь не хочешь придется подтягивать. Сколько «Рапторов»?

— Думаю, четырех «F-22» хватит.

— О’кей. Можете применять истребители. — Министр оборы зевнул и обратился к присутствующим: — У кого-то есть вопросы или замечания?

— А как же те боты, сэр? Те, что убежали в пустыню? — хмуро спросил Кевин Чилтон. — Они опасны.

Снова повисло молчание. Все взгляды были направлены на главу оборонного ведомства. Министр недолго думал перед тем, как ответить:

— На них ведь не написано: «Сделано по заказу Министерства обороны США»?

— Да… То есть нет, не написано. — Начальник стратегического командования мог не отвечать, вопрос был риторическим.

— Пусть с ботами разбираются чилийцы.

 

 

Фрактальная одержимость

 

LXXXVII