Традиционные формы отклонения от нормы

 

Мы должны теперь вернуться к некоторым аспектам любовных отношений, к тем, которые полагается опускать или едва затрагивать при разговоре о жизни туземца. Факты, описанные в гл. III, показывают, что в рамках определенных ограничений каждый человек располагает большой свободой и широкими возможностями для сексуальной активности. Не только никому не приходится жить с неудовлетворенными импульсами, но более того – существует обширный диапазон возможностей для выбора.

Но сколь бы широки ни были возможности обычных сексуальных отношений для торобрианца, они не исчерпывают всех вариантов эротической жизни. К тому же сезонные перемены в деревенской жизни и праздничные сборища стимулируют сексуальный интерес и подразумевают его удовлетворение. Это, как правило, ведет к сексуальным отношениям вне пределов деревенской общины; прежние связи ослабляются, и возникают новые симпатии; происходят короткие страстные встречи, иногда перерастающие в более прочную любовную привязанность.

Традиционная практика допускает и даже поощряет такие выходы за рамки обыденной эротической жизни. И мы еще увидим, что, несмотря на поддержку обычая и общественного мнения, они ощущаются как эксцесс, как нечто аномальное. Как правило, они вызывают реакцию не со стороны общины в целом, а со стороны индивидов, которых они оскорбили[73]. Некоторые эксцессы ‑ то есть то, что действительно заслуживает названия оргиастических нарушений правил, ‑ ограничены пределами только одного дистрикта и воспринимаются другими туземцами как странные местные аномалии; те же, кто практикует их, гордятся ими и в то же время стыдятся их. Даже обычные и внешне пристойные развлечения рассматриваются как шальные выходки и рискованные авантюры, всегда планируемые под завесой тайны и часто возмущающие, даже если и не провоцируют месть постоянных партнеров.

Кажется, лучше всего поделить описание туземной сексуальной жизни на две части и рассматривать их по отдельности. Нормальное созревание сексуального влечения и его разрешение в браке должны были рассматриваться первыми. Те факты, которые пока‑ зывают, как этому импульсу придаются более широкие рамки, как он блуждает вне пределов локальной группы с ее повседневными привязанностями и идет вразрез с домодельными любовными связями, будут приведены в данной и последующих главах.

Такое разделение соответствует туземному взгляду на положение вещей и позволяет представить вышеупомянутые факты в более верной перспективе, чем если бы они были поданы вместе. Но эти две части тесно связаны между собой, и то, как они соотносятся одна с другой, станет очевидным при дальнейшем изложении.

Я начну с описания ситуаций, которые регулярно, на протяжении каждого года, стимулируют эротический интерес и в то же время обеспечивают более широкие возможности для его удовлетворения. Существуют определенные сезонные и периодические развлечения; существует порядок организации пикников, прогулок и кампаний для купания; существуют традиционные празднества, связанные с хозяйственным циклом, и, наконец, существует ежегодный сезон праздников.

Эротический элемент в играх

На протяжении всего года во время полнолуний периодически активизируются игры и поиск удовольствий. Когда две вещи, столь желанные в тропиках – мягкий свет и бодрящая свежесть, – соединяются, туземцы реагируют на это в полной мере: они дольше не ложатся спать ради того, чтобы поговорить, или отправиться на прогулку в другие деревни, или устроить нечто такое, что можно совершать при лунном свете. Торжества по случаю путешествий, рыбной ловли или сбора урожая, так же, как и все игры и празднества, проводятся при полной луне. В обычной жизни племени при растущем месяце дети, которые всегда играют по вечерам, дольше не ложатся спать и собираются вместе, развлекаясь на центральной площади деревни. Скоро к ним присоединяются юноши и девушки, а когда месяц становится еще полнее, в круг играющих вовлекается более зрелая молодежь мужского и женского пола. Постепенно более младшие дети оттесняются, так что круговые игры и спортивные состязания проводятся молодежью и взрослыми. В особенно прекрасные и прохладные ночи полнолуния я видел, как все население большой деревни собиралось на центральной площади, при этом активная его часть принимала участие в играх, а старые люди оставались зрителями.

Однако более молодые мужчины и женщины тут основные участники, а игры их во многом связаны с сексом. Близкий телесный контакт, воздействие лунного света и тени, опьянение ритмическими движениями, веселье и легкомыслие игр и песенок – все ведет к тому, чтоб снять напряжение и дать возможность для обмена объяснениями в любви и для устройства встреч. В данной книге мы рассматриваем главным образом эротический элемент в играх, но, чтобы не терять правильной перспективы, следует ясно понимать, что это лишь один из их аспектов. Детские забавы и игры взрослых нередко не содержат этого элемента, и ни в одной из них он не является единственным или даже главным стимулом для участия. Любовь к спорту, потребность в физических упражнениях, соревнованиях, публичной демонстрации ловкости и отваги, эстетическое удовлетворение и чувство юмора – все это столь же важно, как и сексуальный элемент. Возможно, наиболее значимые из всех игр те, что происходят лунными вечерами на центральной площади деревни. Они обычно начинаются с круговой игры типа «ring‑a‑ring‑aroses»[74], называемой kasaysuya (илл. 52)[75]. Юноши и девушки берутся за руки и поют, при этом они движутся сначала медленно, а затем, с ускорением ритма пения, кружатся все быстрее и быстрее, пока не устанут и у них не закружится голова; тогда они останавливаются, отдыхают и начинают вновь, но в обратную сторону. По мере того, как игра продолжается и одна песенка сменяет другую, возбуждение нарастает. Первая песенка начинается словами «kasaysuya, saysuya», относящимися к кустарнику, по которому и названа эта игра. Каждый раз с началом нового круга звучит новая песенка. Участники игры проходят один круг за

другим, и ритм пения и танцевального движения, поначалу медленный, вскоре убыстряется,

завершаясь повторением последних слогов в виде быстрого стаккато. К концу игры рифмы обычно становятся довольно непристойными.

Вот примеры таких песенок‑kasaysuya с сексуальными аллюзиями:

I

Taytulaviya, viya, taytulabeula, beula (повтор)

Неистовый тайту отважный тайту

Kavakayviyaka, kwisi tau 'а 'и

Огромный пенис мужчин

Isisuse wa bwayma

Они сидят в амбаре

630

Toyatalaga popu Прелюбодей экскремент.

Вольный перевод

О, быстрорастущий ямс‑тайгу, о, отважный ямс‑тайту. Мужчины с огромными пенисами

сидят на платформе амбара (то есть держатся в отдалении от женщин) – они педерасты!

II

Imayase la kaykivi tokaka 'и (повтор)

Они приносят его просительное послание вдовца

Ipayki «nakaka 'и

Он [она] отклоняет вдова

Ikaraboywa kwila tokaka 'и

Остается бесполезным пенис вдовца

Вольный перевод

Они принесли ей приглашение лечь с ним от вдовца –

Но вдова отказалась.

Так что пенис вдовца должен оставаться бесполезным!

Эта песенка, как мне говорили, обычно исполняется, если среди присутствующих есть вдовец, и особенно если он слишком активен по части амурных предложений или неверно их адресует. То же самое поют, если какая‑то женщина пытается возбудить его интерес и поощрить его.

III

Yokwaniga tau 'а'иmiyawimi sayduwaku.

Вы действительно мужчины ваши набедренные повязки дува‑ку кусок.

Saydukupi kupi.

Короткий кусок, короткий

Galaga takakaya kukupi

Нет действительно мы прелюбодействуем короткие (вещи).

Вольный перевод

О, мужчины, вы используете полоски duwakupjix своих набедренных повязок:

Они короткие, эти полоски, слишком короткие!

Ничто столь короткое не побудит нас прелюбодействовать с вами!

631

IV

Yokwamiga vivilaga midabemi siginanabu,

Вы действительно женщины действительно ваши юбки (тонкий лист),

Siginapatu, patu.

(Тонкий лист) узкий, узкий.

Galaga, takakaya patu.

Нет действительно мы прелюбодействуем узкие (отверстия).

Вольный перевод

О, женщины, вы используете листья siginanabu для своих юбок:

Это узкие листья.

Ничто столь узкое не побудит нас проникнуть в вас.

Эти две песни противостоят одна другой и демонстрируют типичный характер шуток, отпускаемых насчет одежды противоположного пола. Мой информатор настаивал, что они означают всего‑навсего: «Gala takayta kaykukupi kwila ‑ gala takayta kwaypatu wila», то есть «мы не совокупляемся (с тем, у кого) короткий пенис, мы не совокупляемся (с той, у кого) узкий куннус».

V

Yokwamiga giyovila kaynupisi nunimiga.

Вы действительно женщины высокого ранга маленькие ваши груди действительно

Kaykawala mitasiga gweguyaga.

Впечатлительны их глаза мужчины высокого ранга действительно

Kamilogi babawa,

Ваша опора при совокуплении земляной холм,

katniyaguma.

ваши горшки для извести

kwe, kwe, kwe.

(делают) кве, кве, кве

Вольный перевод

О, женщины высокого ранга, ваши груди действительно маленькие,

Но глаза мужчин высокого ранга распутны.

Вы совокупляетесь на земле, и когда вы это делаете, ваши горшочки для извести издают

громкий звук «кве, кве, кве».

Коллективные игры всегда начинаются с ритмической пробежки по кругу. Затем следуют другие игры, и в некоторых из них участвуют только два человека. Например, какой‑нибудь юноша ставит ноги на бедро другого юноши или мужчины, который, стоя и держа его за руки, вертится по кругу (илл. 53); или же двое юношей, сидя лицом друг к другу, упершись подошвами и крепко ухватившись за палку, разделяющую их, пытаются поднять друг друга с земли. Это – разновидность «петушиного боя». Однако в большей части игр принимает участие много людей; иногда такие игры представляют собой очень условные имитации настоящих преследований, а иногда воспроизводят поведение животных. Так, в «собачьем хвосте» два ряда юношей стоят лицом друг к другу и движутся вправо и влево; в «крысах» юноши, построившись в ряд, сидят на корточках и прыгают друг за другом (илл. 54); в «кухонном горшке» юноши в той же самой позиции медленно переминаются с одной ноги на другую; в «ловле рыбы‑кубойи» юноши движутся гуськом, а последнего из них хватают двое участников, которые стоят с двух сторон с поднятыми руками, и дают пройти всем остальным (илл. 55). В этой последней мы находим элементы нашей собственной игры в «апельсины и лимоны». Более разработаны роли участников в «краже бананов», «попугае» и в «пожаре».

Все эти игры без исключения сопровождаются рифмованными строками, которые поются иногда в начале, иногда на протяжении всей игры, а иногда, как в «бананах», в соответствующие моменты действия. Ни в одной из этих игр нет какого‑либо непосредственно эротического элемента, но все они дают возможность контактировать, касаться друг друга руками, поддразнивать друг друга и обмениваться шутками. В состязательных играх, таких как «крысы», «собачий хвост» и «рыбная ловля», как правило, принимают участие только юноши. В более сложных играх вроде «пожара», «бананов» и «попугая» участвуют оба пола.