Дед и бабушка – Антон и Степанида Осиповы. — КиберПедия 

Биохимия спиртового брожения: Основу технологии получения пива составляет спиртовое брожение, - при котором сахар превращается...

Индивидуальные и групповые автопоилки: для животных. Схемы и конструкции...

Дед и бабушка – Антон и Степанида Осиповы.

2019-07-12 164
Дед и бабушка – Антон и Степанида Осиповы. 0.00 из 5.00 0 оценок
Заказать работу

Последние дни Старой Сегежи

 

От многих деревень на правом берегу Свири, там, где сейчас Нижне-Свирский заповедник, сейчас остались только названия, да и те скоро забудутся. Зарастут лесом поляны, и даже иван-чай да крапивно-малинные заросли – вечные спутники разрухи, не покажут, где еще недавно располагались родовые гнезда многих больших семей.

На отрезке между Старой Слободой и Ковкеницами до войны находилось три крестьянских поселения: Ручьи (20 дворов, согласно топографической карте 1932 года), Старые Сегежи (16 дворов) и Новые Сегежи, они же Новая Деревня (9 дворов). Да еще место, где находился дом бакенщика (поворот налево к Свири после аншлага «заповедник»), называлось Старый Кол. По народному преданию Новые Сегежи были основаны выходцами из Старых после большого пожара. Но куда было тому пожару до большой беды, стерший с лица земли не только дома, но и весь уклад крестьянской жизни. Иногда говорят, что этот уклад – пережиток прошлого. Но откуда тогда столько внутренней красоты и силы в людях, пришедших из этого «темного» прошлого? «От наших родителей, конечно, - говорит Мария Яковлевна Голубева. – А у них от их родителей».

Рассказ о последних днях Старой Сегежи составлен по воспоминаниям Марии Яковлевны с дополнениями ее двоюродных сестер Валентины Ефимовны Ефремовой и Марии Ефимовны Белокуровой.

Дед и бабушка – Антон и Степанида Осиповы.

В недавние, в общем-то, времена присвирская деревня представляла собой одну большую семью. Передо мной краткая схема родового древа двоих из братьев Осиповых: Антона и Якова. Родились они в Старых Сегежах в середине XIX века. А в начале сороковых XX столетия многочисленные потомки братьев селились в самих Сегежах и окрестных деревнях – Горке, Лахте, Гнильно.

До революции трудолюбивые семьи Осиповых не бедствовали, будучи по новоязовскому определению, середняками. Супругу, Степаниду Макаровну, Антон и вовсе взял из богатой, по крестьянским понятиям, семьи. Родилось у этой пары шесть детей – три сына и три дочери.

Старшему, Федору, повезло меньше других. Хозяйство имел крепкое, дом выстроил добротный, уважали его в деревне. За то и пострадал в годы гонений. Из ссылки потерявший здоровье Федор вернулся перед войной. Жена и двое его детей умерли от скарлатины еще до ссылки, поэтому он стал вести одинокую жизнь бакенщика на берегу Свири ниже Гнильнинского острова. Единственный из всей семьи, Федор избежал финского плена, успев вовремя переправиться на другой берег. Спасаться от войны он поехал в Ленинград, и, согласно семейному преданию, умер по дороге туда.

Отец и мать Марии Яковлевны – Яков и Анна Осиповы.

Другие дети Антона и Степаниды раскулачивания избежали. Яков (1885-1973), младший из братьев, до революции водил по Свири баржи. Во время очередного плавания присмотрел он себе и невесту Аннушку в д. Вороново близ Юги у Новой Ладоги. Анна Михайловна (1890-1978) происходила из многодетной крестьянской семьи. С девяти лет она была отдана «к богатым» в няньки. Когда подросла, стала печь им хлебы. И та и другая наука ей в жизни пригодилась – растить детей и выпекать вкусный хлеб. Только и здесь без беды не обошлось – оказалось, что Анны Михайловны отрицательный резус-фактор. Поэтому из множества рожденных ею детей (первый появился на свет классически – в поле) выжили только четверо. Принимала она это смиренно: «Бог дал, Бог взял».

Чем закончилась первая вылазка в деревню.

Мать первая пошла в деревню. Пришла, а там военные, не все русские, но наши. Они обрадовались: «Бабушка, Вы нам навáрите». Только стала она еду готовить – прибегает дозорный с биноклем – немцы рядом! Все бегом в лес по полю, прямо под пулеметными очередями. От одной канавки до другой – перебежками. Рядом с матерью один солдатик упал, потом другой, много наших убили. Дети слышали стрельбу и плакали, думали, что мать погибла. А когда прибежала она без хлеба – обрадовались, что жива. С матерью прибежали и солдаты, человек триста. Их покормили, чем было. Они просили отца вывести их к своим. Тот повел их на Старый Кол, но через Свирь уже нельзя было перебраться. Военные стали болеть и голодать вместе с колхозниками. Тогда Дуся, Маша и Маруся собрались во второй раз попытать удачи.

Наука выживания.

Должность «начальника копытного гаража», с которой Яков уже не расставался до конца своей жизни, помогала его семье выжить. В карманах и в валенках приносил он домой понемногу лошадиных отрубей. Отруби были военного качества, с бумагой. Мать варила из них кисель – научилась в лагере  варить кисели не хуже, чем прежде у «богатых» выпекать хлебы. Однажды, когда просеивала отруби в чулане, вошли финны. У нее от страха даже по ногам потекло, но пронесло, не заметили.

Брату Коле повезло еще больше – он пас коров. От разных коров можно было надоить понемногу, по полстакана молока, чтобы не было заметно. Тем и спасался от голода.

Как-то раз по осени лагерные ворота случайно оказались открытыми. Три десятка женщин вышли на поле собирать оставленную при уборке картошку. Когда вернулись, их всех переписали. А дальше – по общему сценарию. Мать лежала около двух недель.

Новый комендант.

После последнего случая коменданта отправили-таки на фронт. Поставили нового начальника, на этот раз из финнов. Он говорил, что жил среди русских и любит русский народ. При нем в лагере уже никого не наказывали. Во время Свирско-Петрозаводского наступления отступающие финны могли перерезать всех, если бы ворвались в ворота. Комендант же сказал, что будет защищать лагерь. Ворота закрыли, он со своей командой встал рядом. Когда финны подходили, приказывал остановиться, стрелял вверх. Покинул он лагерь в самый последний момент. В это время наши десантники, высадившиеся в междуречье Тулоксы и Видлицы, уже перекрыли все дороги к отступлению.

26 июля 1944 г. русские войска, наступавшие со стороны Олонца, форсировали реку Олонку и захватили Ильинский Погост.

Все время, пока шли бои, финны бомбили лагерь с самолетов.

Из лагеря – на войну.

Николаю в мае 1944 исполнилось 18 лет, и он с радостью отправился в армию. Успел повоевать на севере, по неопытности получил ранение в ногу. Пока лечился в госпитале, его часть ушла на Германию. В результате выучился на радиста-десантника, работал начальником радиостанции в звании лейтенанта. Потом постоянно вызывали на сборы, домой пришел только через семь лет. После службы получил незаконченное высшее электротехническое образование. Устроился в Московский институт Ядерной физики, где считался лучшим вакуумщиком. Когда в 1960 создавали филиал института в Новосибирске, поехал туда. А после смерти жены, в 2002 г., вернулся в дом сестры Марии, чтобы уже навсегда остаться в родной земле.

 

Радость или беда в большой семье – собираются вместе родственники в доме Марии Яковлевны. Здесь тепло и уютно не от роскошной обстановки, а от внутреннего света, который передали ей ее родители, а она передает своим детям и детям своих детей и всем, кто ее знает и любит …

 

Собрала и обработала Марина Столярская

28 апр. 2011 г.

 

 

Яков Антонович и Анна Михайловна Осиповы с сыном Николаем. 1960-е годы.

 

 

1. Мария Яковлевна Голубева (Осипова). 1952 г.

 

Arkistoyksikkö: 8296 Itä-Karjalan sotilashallintoesikunta. Itä-Karjalan siirtoleiri 3. Esikunta

Jakso 1.1.1944 - 16.7.1944

 

Jakso 1.1.1944 - 19.7.1944

http://www.narc.fi:8080/VakkaWWW/Selaus.action;jsessionid=EDABA7461B8A46792352D9B7C853DC20?kuvailuTaso=AY&avain=21065.SARK

Последние дни Старой Сегежи

 

От многих деревень на правом берегу Свири, там, где сейчас Нижне-Свирский заповедник, сейчас остались только названия, да и те скоро забудутся. Зарастут лесом поляны, и даже иван-чай да крапивно-малинные заросли – вечные спутники разрухи, не покажут, где еще недавно располагались родовые гнезда многих больших семей.

На отрезке между Старой Слободой и Ковкеницами до войны находилось три крестьянских поселения: Ручьи (20 дворов, согласно топографической карте 1932 года), Старые Сегежи (16 дворов) и Новые Сегежи, они же Новая Деревня (9 дворов). Да еще место, где находился дом бакенщика (поворот налево к Свири после аншлага «заповедник»), называлось Старый Кол. По народному преданию Новые Сегежи были основаны выходцами из Старых после большого пожара. Но куда было тому пожару до большой беды, стерший с лица земли не только дома, но и весь уклад крестьянской жизни. Иногда говорят, что этот уклад – пережиток прошлого. Но откуда тогда столько внутренней красоты и силы в людях, пришедших из этого «темного» прошлого? «От наших родителей, конечно, - говорит Мария Яковлевна Голубева. – А у них от их родителей».

Рассказ о последних днях Старой Сегежи составлен по воспоминаниям Марии Яковлевны с дополнениями ее двоюродных сестер Валентины Ефимовны Ефремовой и Марии Ефимовны Белокуровой.

Дед и бабушка – Антон и Степанида Осиповы.

В недавние, в общем-то, времена присвирская деревня представляла собой одну большую семью. Передо мной краткая схема родового древа двоих из братьев Осиповых: Антона и Якова. Родились они в Старых Сегежах в середине XIX века. А в начале сороковых XX столетия многочисленные потомки братьев селились в самих Сегежах и окрестных деревнях – Горке, Лахте, Гнильно.

До революции трудолюбивые семьи Осиповых не бедствовали, будучи по новоязовскому определению, середняками. Супругу, Степаниду Макаровну, Антон и вовсе взял из богатой, по крестьянским понятиям, семьи. Родилось у этой пары шесть детей – три сына и три дочери.

Старшему, Федору, повезло меньше других. Хозяйство имел крепкое, дом выстроил добротный, уважали его в деревне. За то и пострадал в годы гонений. Из ссылки потерявший здоровье Федор вернулся перед войной. Жена и двое его детей умерли от скарлатины еще до ссылки, поэтому он стал вести одинокую жизнь бакенщика на берегу Свири ниже Гнильнинского острова. Единственный из всей семьи, Федор избежал финского плена, успев вовремя переправиться на другой берег. Спасаться от войны он поехал в Ленинград, и, согласно семейному преданию, умер по дороге туда.

Отец и мать Марии Яковлевны – Яков и Анна Осиповы.

Другие дети Антона и Степаниды раскулачивания избежали. Яков (1885-1973), младший из братьев, до революции водил по Свири баржи. Во время очередного плавания присмотрел он себе и невесту Аннушку в д. Вороново близ Юги у Новой Ладоги. Анна Михайловна (1890-1978) происходила из многодетной крестьянской семьи. С девяти лет она была отдана «к богатым» в няньки. Когда подросла, стала печь им хлебы. И та и другая наука ей в жизни пригодилась – растить детей и выпекать вкусный хлеб. Только и здесь без беды не обошлось – оказалось, что Анны Михайловны отрицательный резус-фактор. Поэтому из множества рожденных ею детей (первый появился на свет классически – в поле) выжили только четверо. Принимала она это смиренно: «Бог дал, Бог взял».


Поделиться с друзьями:

Типы сооружений для обработки осадков: Септиками называются сооружения, в которых одновременно происходят осветление сточной жидкости...

Своеобразие русской архитектуры: Основной материал – дерево – быстрота постройки, но недолговечность и необходимость деления...

Особенности сооружения опор в сложных условиях: Сооружение ВЛ в районах с суровыми климатическими и тяжелыми геологическими условиями...

Биохимия спиртового брожения: Основу технологии получения пива составляет спиртовое брожение, - при котором сахар превращается...



© cyberpedia.su 2017-2024 - Не является автором материалов. Исключительное право сохранено за автором текста.
Если вы не хотите, чтобы данный материал был у нас на сайте, перейдите по ссылке: Нарушение авторских прав. Мы поможем в написании вашей работы!

0.025 с.