Изобретение недостающего звена

Никакие теоретические рассуждения не могут убедить тех энтузиастов, которые верят в существование знаменитого «недостающего» или «отсутствующего звена» – некого вида или цепочки видов, которые связывали бы воедино «последнюю обезьяну» и «первого человека». Недостающее звено еще до его обнаружения жило в умах антропологов и натуралистов. Его очень, просто очень хотели найти – ведь это разрешило бы многие противоречия. И, естественно, неоднократно предполагалось, как оно должно выглядеть. Несмотря на некоторые разногласия по этому вопросу, все сходились на том, что оно должно «поровну» сочетать в себе черты обезьяны и человека, например, иметь обезьянью челюсть и человеческий свод черепа, ходить на двух ногах, но при этом сохранять оволосение по обезьяньему типу.

Самый успешный претендент на роль «недостающего звена» – «Человек зари» – удерживал это место в течение десятилетий, но оказался то ли чьей‑то неудачной шуткой, то ли откровенным мошенничеством

Соблазн найти, причем как можно быстрее, недостающее звено был столь велик, что оно… создалось само собой. При отсутствии реальных свидетельств, помноженных на страстное желание доказать свою правоту, не кажется странным появление некой «глупой шутки», как ее именовали позже, – останков Пилтдаунского человека. Хорошо сохранившийся череп «первого англичанина», или эоантропа, то есть «Человека зари», обнаружил в 1910 – 12 Чарлз Доусон – британский адвокат и геолог‑любитель, который давно уже интересовался всякими окаменелостями и был страстно увлечен поисками «недостающего звена». Он регулярно посещал карьеры добычи гравия, что располагались на общественных землях в Пилтдауне, в поместье Бэкхем, в местечке Люис, что в графстве Сассексе. И вот однажды он обнаруживает то, на что так долго надеялся – фрагменты черепа, челюстной кости и зубы странной формы. Не будучи сам специалистом и понимая слабость своих познаний, Доусон поспешил со своими находками к Артуру Смиту Вудварду – известнейшему в то время ученому, хранителю отдела палеонтологии Британского Музея. Вудвард сам приезжает на место находок и после внимательного, хотя и недолгого изучения костей решает дать им законный ход – на заседании Лондонского Геологического Общества 18 декабря 1912 он официально объявляет об уникальном открытии. Вудвард, опираясь на весь свой опыт и авторитет, заявляет перед всем научным миром, что находки представляют собой доселе неизвестную разновидность исчезнувшего гоминида, который и являлся недостающим эволюционным звеном между обезьянами и ранними людьми.

Новая находка получает почетное и громкое название – «Человек зари Доусона» (Eoanthropus dawsoni). И отныне она занимает самое важное место в науке о возникновении человека. Научный мир настолько заждался этого недостающего звена, что практически сразу же признал находку. Особенно активно за ее статус недостающего звена ратовали именно английские ученые – ведь в этом случае выходило, что именно Британские острова, где обнаружен Человек зари, были тем самым важным регионом планеты, где впервые возникло раннее человечество. Питекантроп, который был ранее найден на Яве, был объявлен либо тупиковым звеном, либо просто обезьяной – его «дикость», судя по костям, была столь велика, что иметь такого «предка», да к тому же из Азии, современному просвещенному человечеству просто не хотелось. Мало кто в тот момент сомневался, что эоантроп был прямым предком современного человека.

Реконструкция пилтдаунского черепа, сделанная Артуром Вудвардом в 1913 г.

Почему находку признали столь быстро? Прежде всего, эоантроп очень точно соответствовал сложившемуся образу «недостающего звена»: абсолютно человеческий череп, свидетельствующий о развитии мозга, и абсолютно обезьянья челюсть, говорящая о том, что эволюционный путь становления человека в тот момент еще не завершился. Он очень точно – даже слишком точно – подходил под заранее высчитанный идеал – и именно это сыграло дурную шутку с учеными. Научный мир – и прежде всего эволюционисты – праздновали победу – находка выглядела точно так, как и предсказывали. Но дальше начали происходить некоторые неприятности.

Прежде всего, в результате исследований по установлению возраста слоев гравия в Пилтдауне, где было обнаружено «недостающее звено», проведенных в 1926, оказалось, что слои моложе, чем предполагалось ранее. А это означало, что эоантроп не мог быть столь давним предком человека, как думало большинство ученых. Но, может быть, каким‑то образом в результате движения слоев земли древние останки эоантропа поднялись в более высокие и, как следствие, более «молодые» слои? По крайней мере, тогда это было единственное на тот момент объяснение столь неприятного сообщения о потенциальной «молодости» предка человека. Но вот с начала 30‑х гг. в разных частях мира обнаруживают все новые и новые находки ископаемых гоминидов, в том числе новые виды Человека прямоходящего (к нему относились и новые находки питекантропа), более примитивного австралопитека, вполне «прогрессивного», хотя и считающегося «диким», неандертальца. Загадочным образом эоантроп – столь близкий к современному человеку и столь изящно вписывающийся в концепцию эволюции – оказывался полностью изолированным от уже открытых видов. И количество таких «странностей» увеличивалось с каждым годом.

С идеальным образом самой последней обезьяны и самого первого человека» расставаться очень не хотелось, но количество противоречий оказалось уже столь большим, что в 1953–1954 гг. несколько групп ученых принялись за новые исследования эоантропа. Результат шокировал всех, и в него долго не могли поверить: оказалось, что в течение десятилетий перед всем научным миром лежала откровенная, хотя и умело сделанная подделка. Останки «Человека зари» были составлены из вполне современного человеческого черепа (ему оказалось около 600 лет) и челюсти и зубов орангутана, а также из зубов, вероятно, шимпанзе. Затем все это вместе было помещено в гравий. Химические тесты показали, что фрагменты были преднамеренно состарены: скорее всего, их «выкупали» в ванне с хромом и другими кислотными железистыми растворами, в том числе и сульфатах. Все эти элементы без труда определились после химического анализа, причем ни хром, ни сульфат не встречаются отдельно в местах находки. Было также установлено, что зубы тоже были искусственно состарены – их подвергли искусственному трению и тем самым смоделировали плоский тип истирания зубов, характерный для человека, а не для обезьяны.

Подделка была освящена авторитетом известных ученых. В центре сидит Артур Кис, за ним стоят слева направо: Франк Барлоу, Графтон Смит, Чарлз Доусон и Артур Вудвард (худ. Джон Кук)

Последствия как самой подделки, так и ее разоблачения были поистине велики – никак не меньше, чем само «открытие» Человека зари. Прежде всего, это помещало быстрому научному признанию подлинности находок, сделанных в 50 – 60‑х гг. в Африке – теперь скептикам везде виделись подделки. Во‑вторых, хотя такая «аномалия», как эоантроп, была устранена из схемы эволюционного развития человека, проблему недостающего звена это не решало, а лишь еще больше запутало ситуацию – ни австралопитек, ни питекантроп, ни другие находки не подходили на его роль.

Так кто же решился на создание столь дерзкой подделки, кто решил «изобрести» собственноручно недостающее звено? Может, сам Даусон – столь удачная находка открывала ему двери в престижнейшее Британское Королевское Общество, в которое он никогда бы не попал ни при каких других обстоятельствах? Может, это Вудвард, который получил немалую долю славы от открытия? Но некоторые считали, что он сам стал жертвой и кто‑то решил посмеяться над амбициозным Вудвардом, подсунув ему откровенную подделку и тем самым опозорив его. Так, может, это был друг Вудварда – Сэмюэль Вудхед, имевший доступ к костным останкам и химикалиям, которые он поставлял для экзаменов на получение лицензии доктора?

В списке подозреваемых есть и более яркие имена. Например, Пьер Тейяр де Шарден, французский иезуитский священник и палеонтолог, который сопровождал Доусона во время его первых совместных раскопок в Пилтдауне вместе с Вудвардом. Именно Пейяр де Шарден, блестящий философ и яркий палеонтолог, участвовал в 20‑х гг. в находках синантропа в Китае. Называли и имя сэра Артура Киса, блестящего анатома, в то время хранителя Музея Королевского Колледжа Хирургов. Артур Кис был выдающейся фигурой своего времени. Доктор медицины, известный специалист в области антропологии, ставший в 30‑х гг. ректором Университета Аберден, а в 1921 г. посвященный в рыцари, он также был увлечен поисками недостающего звена. Уже позже он возглавлял экспедиции в Европе и Южной Африке и был одним из тех, кто обнаружил остатки одних из первых людей современного вида на горе Кармел в современном Израиле.

Пьер Тейар де Шарден (1881–1955) – французский священник‑иезуит, философ, палеонтолог, считавший, что человек социально и духовно эволюционирует в направлении окончательного духовного единства с Богом – к некой «точке Омеги». Участвовал во многих раскопках, в том числе и в исследованиях синантропа

Артур Кис (1866–1955) – выдающийся шотландский анатом и антрополог, посвященный в рыцари. Его загадочная роль в находке Человека зари до сих пор остается невыясненной. (Портрет работы Ротенстейна, 1928)

А может быть, это был сам сэр Артур Конан Дойл, «отец» Шерлока Холмса, который жил рядом с Пилтдауном, лично знал об увлечениях Доусона, интересовался окаменелостями и к тому же, как известно, отличался немалой изобретательностью? И все же долгое время имя фальсификатора оставалось загадкой. Вполне возможно, это была целая группа английских джентльменов, которые решили лишь подшутить над скромным и неопытным Доусоном, не предполагая, куда может завести их шутка. Первый свет на тайну Пилтдауна был пролит лишь в 1996 г. – спустя сорок лет после разоблачения фальсификации. В хранилище Британского музея еще в 1975 г. был обнаружен ящик с какими‑то костями внутри и с инициалами M.A.C.H., на который первоначально никто не обратил внимания. Лишь через два десятилетия после его обнаружения два британских палеонтолога Брайан Гардинер и Эндрю Керрант решили провести анализ костей и установить, кому же принадлежал загадочный ящик. Первый же анализ костей показал, что они принадлежат вполне современному человеку, но были состарены за счет тех же самых химических соединений, что и знаменитые останки Пилтдаунского человека! Вскоре раскрылась тайна и инициалов M.A.C.H. – под ними скрывалось имя Мартина А. К. Хайтона.

Сэр Артур Конан Дойл (1859–1930), «отец» Шерлока Холмса, медик по образованию, увлекался исследованием различных загадок своего времени. Не он ли дал рождение одной из самых больших подделок ХХ в.?

После изучения биографии Хайтона все встало на свои места. Хайтон был весьма известным ученым, который в 1936 г. стал хранителем отдела зоологии в Британском Музее. Но вся история началась раньше, когда в 1912 г он работал в качестве добровольца в Британском музее. Через какое‑то время Хайтон решил, что он уже стал достаточно профессиональным сотрудником, чтобы его труд был оплачиваемым, и обратился к Вудварду с просьбой о еженедельной заработной плате. Вудвард отказал. И тогда Хайтон, чтобы пристыдить и опозорить Вудварда, и решился на «изобретение» Пилтдаунского человека. Он вряд ли рассчитывал, что эта глупая шутка превратится в «важное научное открытие», и хотел лишь доставить неприятности Вудварду. Когда же дело приобрело столь большую огласку, скромный доброволец из Британского музея уже не решился выступить с саморазоблачениями. Те кости, что были обнаружены в ящике, являлись, скорее всего, пробным материалом для Хайтона, на котором он апробировал свой метод состаривания находок.

Впрочем, это мог быть и не Хайтон – до сих пор все подробности этой загадочной истории покрыты мраком. Для нас важно другое – современный научный мир очень хотел обнаружить «недостающее звено» именно в том виде, как оно было предсказано. И это недостающее звено «возникло».