Будай Оля, 8 кл., п.Точильный

 

Варненский район

Мой дедушка Михаил Егорович Мишеньков был ребёнком во время войны, и вот что он рассказывает: «Когда началась война, мне было девять лет. Семья была большая. Жили очень бедно. Из восьмерых детей никто не получил образования.

Особенно запомнился 1943 год. Был неурожай. Ложишься спать – кушать хочется, утром встал – тоже самое. Работать стали с раннего детства. Всю войну жили на Заречном. В 1945 году 9 мая я был в степи с овцами. Слышу шум, гам, думал, пожар. Побежал в деревню, кто плачет, кто радуется – Победа!

Многие из нашего поколения не получили образования. Мы не видели, что такое тетрадь, чернила, конфетка. В те времена нас почти всех брали в ФЗО, РУ. Я попал в РУ, где учился на слесаря. Затем работал…».

Мишенькова Ольга, 5 кл., с.Варна

 

Я беседовала с бабушкой о войне. Она рассказывала: «Было мне девять лет. Жизнь была очень трудной. Даже сейчас, когда я тебе рассказываю об этом, перед моими глазами встаёт страшная картина. Голодали. Когда мама возвращалась с работы, трое детей с нетерпеньем ждали её, потому что мама приносила нам малюсенькие кусочки хлеба, весившие, наверное, граммов 100-150. Маме было трудно прокормить нас, особенно маленькую Шуру, которой было четыре с половиной месяца. Я часто отдавала свою пайку хлеба Шурочке. Брала хлеб, лепила из него куколку, которая служила сосочкой для совсем ещё крохотной Шуры. Летом жизнь была намного легче, чем зимой. Потому что еды было больше. Бывало, пойдем мы с мамой на поле, соберём остатки прошлогодней картошки, прошлогоднего зерна, принесём домой и начинаем молоть. Из всего перемолотого мама пекла нам лепёшки. Поставит на стол большую, деревянную тарелку с лепёшками, позовёт нас за стол, а мы радуемся…».

Шешминцева Анастасия, 13 лет, с.Новопокровка

 

Когда началась война, моей бабушке было всего семь лет, и первого сентября 1941 года она пошла в первый класс. Самое тяжёлое и страшное, что запомнилось бабушке, были голод и холод. Люди стали запасаться продуктами впрок с самых первых дней войны. Послала и мою бабушку с сестрой мама в магазин, но к тому времени продукты уже закончились, и девочки купили на все деньги игрушек, за что и были наказаны. А потом уже позже были введены карточки на хлеб и другие продукты, но на карточки продуктов получали мало. Летом собирали и ели лебеду, крапиву, заготавливали грибы и ягоды – готовились к зиме.

Из дома, где они жили, их переселили в заброшенный магазин, где вместо стёкол была фанера, и только через верхние глазки пробивался уличный свет. Чтобы растопить печь, сёстры ломали штакетник – ведь надо было хоть чуть-чуть согреться. Вскоре стали привозить раненых. Моя бабушка вместе с другими школьниками ходили в госпиталь с патефоном и пластинками и выступали перед ними. Раненые очень радовались этим визитам и просили приходить почаще. Всё население города собирало посуду для госпиталя, а когда появились беженцы, в основном евреи, люди стали собирать вещи, чтобы хоть как-то их одеть.

И, конечно же, бабушке запомнился день Победы. У них был урок физкультуры, когда сообщили эту радостную новость, и весь класс побежал по улице, спрашивая прохожих: «Правда ли, что окончилась война?». И люди с улыбками на лице отвечали: «Да!».

Дерхо Лена, 7 кл., с.Новопокровка

 

О войне я много слышал из рассказов моей бабушки Таисии Романовны Бухтояровой. Ей было тогда всего семь лет. В её памяти остался тот страшный день, когда в село Владимировку прискакал верховой, и все жители бежали к избе-читальне, где с трибуны в рупор объявили о начале войны. В селе поднялась суматоха, женщины голосили. Уже к вечеру раздали повестки. Мужчины уходили на фронт.

Мой прадед Роман Андреевич Кобзев в первые дни войны ушёл на фронт, но при расформировании в городе Челябинске его, как брата врага народа, отправили в трудовую армию в город Миасс. Там он работал на военном заводе. Моя прабабушка Кобзева Федора Федотьевна с раннего утра, до позднего вечера трудилась в поле. Старые да малые остались дома. Желание помочь фронту было огромным. Работали все, кто мог и не мог. В том числе и дети. Дети, кто постарше, помогали в поле, на ферме, огороде. Моя бабушка была ещё мала, но и она внесла частичку своего труда в общее дело. В годы войны в селе Владимировка организовали «пуховую артель», Все, кто уже не мог физически работать и те, кто ещё не мог, старые и малые, вязали на фронт варежки. Прапрабабушка Кобзева Анисия Сергеевна и младший брат моей бабушки пряли пряжу, а бабушка, которой было семь лет, вязала варежки. Днем ходили в школу, а вечером вязали. «Как хотелось спать, - вспоминает бабушка, а глаза болели от напряжения. Керосиновая лампа, а то и «мюзикалка» слабо освещали». Но маленькая девочка понимала, что она должна связать одну пару варежек за день. С начала войны дети неожиданно стали взрослыми. И так было каждый день. В варежки вкладывали записки: «Ждём с победой», «Ждём мужей, отцов, сыновей и братьев». В своё рукоделие каждая женщина и девушка вкладывали душу. Варежки ждали на фронте, они согревали замёрзшие руки солдат, передавали тепло маленьких и старых рук вязальщиц.

Голод и нищета были всюду. Особенно страшным испытанием был голод. Растущий детский организм требовал пищи, а есть было нечего. Выживали, как могли. О хлебе, мясе, молоке даже не мечтали. Последнюю корову забили и сдали по плану мясозаготовок. Чтобы как-то выжить, прапрабабушка размалывала просянку и лебеду на ручной мельнице «рушилке», добавляла немного тёртой картошки и пекла оладьи. Основной пищей была картошка, и казалось, что ничего не было вкуснее, но и она была не вволю. Самое памятное событие в жизни каждого ребёнка – первый класс – тоже пришлось на начало войны. В школу бежали с огромными желанием. Утром, пока ещё не рассветало, так как не было электричества, проводились устные уроки. Как только вставало солнце, занимались чистописанием и арифметикой. Вместо тетради у каждого ученика была грифельная доска. На переменах подбегали к печи-барабану и грели озябшие руки. В семье была одна пара валенок, и поэтому в сильные морозы моя бабушка с младшим братом старались опередить друг друга. В школу шёл тот, кто быстрее надевал валенки. Другой со слезами на глазах оставался дома. «Дай Бог, никому и никогда не пережить того, что пережили дети нашего поколения», - говорит моя бабушка.

Бухтояров Максим, 15 лет, с.Владимирское

 

1941 год. Суровая зима. В деревне Красноармейка Варненского района жила обычная крестьянская семья - пятеро детей, старшей дочери было всего тринадцать лет. Деревня со слезами и болью провожала мужиков на войну. Не обошла такая участь и эту семью. На место отцов и братьев вставали дети. О том, как жилось детям в военные годы, узнаем из рассказа Евдокии Ильиничны Ефановой

Женщины и мальчики-подростки садились на трактора, работали на ферме днем и ночью, в холод и зной. Девочки, которым было двенадцать-тринадцать лет, в своих руках держали вилы и косы, таскали большие ведра с водой, доили коров, вставали на заре и ложились спать за полночь. Эти, самые обыкновенные дети, в течение четырёх долгих лет ежедневно совершали, по-моему, настоящий подвиг.

Через в год в семью пришло письмо со страшной вестью: «Ваш муж и отец погиб в бою». Старшие девочки повзрослели сразу на несколько лет, а жизнь продолжалась и складывалась из серых, монотонных, грустных будней. Никогда не забудется грубовато сколоченный стол, а на нём чугунок с горячей картошкой. Картошка, посоленная крупной солью, спасала от голода тысячи людей. Молились Богу, чтобы уродился картофель. Ели её не торопясь, растягивая удовольствие от каждого кусочка. Легче было весной. Дети собирали травы, чтобы добавить в суп или ржаную лепёшку. Мы слушаем рассказ. По лицу старой женщины текут слезы, страшные картины проходят перед нашими глазами. Мы вместе с ней листаем странички её детства, страницы её жизни. Низкий поклон вам, дорогая Евдокия Ильнична!

Гилязова Алина, 8 кл., п.Новокулевчи

Верхнеуральск

…Я попросила бабушку рассказать о себе, каким было её детство в годы войны. И вот, что она мне рассказала: «Когда началась война, наша семья (Березиных) жила в Магнитогорске. Папа работал на металлургическом комбинате, мама – домохозяйка. Мне в 1941 году было пять лет, сестре – семь. Что я запомнила на всю жизнь - это истошный крик мамы - папа уехал в Челябинск по работе, и вскоре от него пришло письмо, что отправляется на фронт. Мы остались втроём. Мама ходила на работу, шила одежду для бойцов. С каждым днём становилось всё хуже с питанием, появились лепёшки с лебедой, невкусные, горькие. Вскоре мама принесла карточки на хлеб и другие продукты. Наша обязанность с сестрой была ходить каждый день за хлебом. Это было очень трудно, потому что хлеба давали мало, а очередь нужно было выстоять в несколько сотен человек. Когда стали учиться в школе, то помню, что в конце учебной недели нас строем водили в столовую, и в кулёк насыпали по десять чайных ложек сахара-сырца или давали по десять кругленьких конфет.

От папы с фронта приходили письма-треугольники. Их читали помногу раз, иногда папа рисовал для нас рисунки или писал тексты песен, которые пели солдаты на привалах. Часто письма были не окончены или обрывались на словах: «Начинается бой…». Однажды пришло письмо от папы с фронта. Я обрадовалась, но внимательно присмотрелась – письмо написано не папиной рукой. Прочитала и узнала, что папа лежит в госпитале, ранен в руку пулей навылет. Хоть я была ещё ребёнком, но и сейчас ощущаю, как тогда разрывалось и болело сердце, как мы все волновались за нашего любимого папу, твоего прадеда…

В нашем доме жило очень много ребятишек. В какие игры мы только ни играли! Но появились и новые: в «войну», в «наших», «в фашистов» в «знамя». Фашистами, разумеется, никто не хотел быть, потому что врага ненавидели. Мы не видели немцев живых, а когда увидели, даже разочаровались, что они, оказывается, похожи на людей. В конце войны стали привозить пленных. Они строили дома, тянули канализационные трубы. Мы свесим свои головы в канаву и кричим: «Немцы, Гитлер капут, а вы уезжайте к себе домой!». А они улыбаются и так смотрят на нас приветливо. Только потом стало понятно, что они думали о своих детях, которые ждут их в Германии.

Самым памятным и радостным событием остаётся 9 мая 1945 года. Ночью, когда все спали, вдруг к нам в стену застучали соседи. Мама нас с сестрёнкой будила, плакала, смеялась, и говорила: «Доченьки, миленькие, война закончилась. Папа скоро с фронта придёт». А папа мой пришёл в январе 1946 года. Вся грудь у папы была в орденах и медалях. Мы с сестрой гордились им…».

Лаборешникова Ульяна, 9 кл. г.Верхнеуральск

У моего дедушки Николая Пантелеевича Зайцева с первых дней войны ушёл на фронт его папа, Зайцев Пантелей Иванович. Всю войну он прошёл пехотинцем. Погиб под Берлином 30 апреля 1945 года.

Дедушке было десять лет, когда он остался в семье за старшего. Работал в колхозе, ведь за работу на трудодень давали по стакану муки. Он много работал - пахал, косил, возил с полей зимой на ферму солому или сено. Осенью вывозил зерно в Магнитогорск на элеватор. А это поздняя осень, одежды хорошей не было – холодно. До Магнитогорска ехать два дня, день стоять в очереди на разгрузку. Сами и разгружали свои фургоны, таская мешки вверх по трапам. И два дня ехали назад домой. Ночевали под открытым небом – сторожили зерно, чтобы не украли.

Зимой на наше озеро Лебяжье садились самолеты. Загружали их маслом, сыром и всё это отправляли на фронт. Зерно оставляли только на посев – остальное всё на фронт. Люди сажали побольше картошки, капусты. Ели похлёбку, а картошка была вместо хлеба. Постоянно хотелось есть. Всё лето ходили босиком, ноги были в ссадинах, трещинах. В сентябре в школе сидели за партами босоногие, а в октябре, хотя и не было снега, уже надевали валенки, другой обуви не было. Вот такие испытания легли на плечи детей в годы войны…

Пестрякова Ирина, 8 кл., п.Краснинский

О своём детстве, которое выпало на годы войны, вспоминает Ольга Аркадьевна Голубко, старейший учитель Кирсинской школы, ветеран труда, отличник народного просвещения.

«Когда началась война, мне исполнилось семь лет. В этот день отца забрали на фронт. Провожали многих. Зрелище было страшное. Плакали, кричали, пели, играли гармони. Из колхоза «Красный партизан», так назывался наш колхоз, забрали всех мужчин до пятидесяти пяти лет. Забрали автомашины, лошадей. Вся посильная и непосильная работа легла на плечи стариков, женщин и детей. Тяжело было всем. Осенью я пошла в первый класс. Детей было много, все классы по тридцать человек. В каждом классе стояла круглая печка, её топила техничка в четыре часа ночи. Когда мы приходили, то печка была чуть тёплая. На перемене, как мухи, липли к печке. Грели руки. На стенах был иней. Учебников было мало. На три человека – один учебник. Давали одну тетрадь по письму, одну по математике, А старшие классы писали на старых книжках, газетах, между строк. В первом классе писали карандашом, потом чернилами. Чернила делали сами: из синьки, свёклы, сажи. Самые лучшие чернила были из марганцовки. Но они были не у всех.

Всё лето и осень ученики старших классов работали в колхозе на покосе, на заготовке топлива, на уборке хлеба. Делали кизяк из навоза животных. Также резали на болотах торф. Но этого топлива не всегда хватало. Зимой с санками ходили на овчарню. Граблями сгребали остатки от корма овец, связывали в вязанки и везли на санках домой. Им топили печки. Но надо было стоять и постоянно бросать в печку пучки соломы. Я помню, в избе держали телёнка до мая месяца. На горячей плите жарили ломтики картошки. В наши обязанности входило: накормить, напоить скотину, перегнать в ночную стайку. Хлеб печь – это тоже работа детей. Надо было хорошо вымыть и натереть на тёрке ведро картошки с кожурой вместе. Затем добавляли чуть-чуть муки, если была, конечно, и пекли хлеб. Хлеб получался тяжёлый, сырой. Ели всякую траву: лук луговой, щавель, заячью капусту. Со дна озера доставали и ели корни «чуги», рвали водяной мак. На праздниках в школе пели песни, водили хороводы. Получали подарок - один ржаной пряник. Да, было тяжело всем. Но жили все дружно, единой семьей. Дома не запирали, воровства не было.

Умарова Асель, 5 кл., с. Кирса

 

Еманжелинск

Моя бабушка Валентина Степановна Мельникова в годы войны жила и сейчас живёт в Еманжелинске. Она рассказала, что о начале войны им объявила «тарелка» - так называли радио-громкоговоритель, который, действительно, был похож на тарелку. Отца в живых уже не было. Из четверых детей самому старшему Ивану было семнадцать лет, он работал в депо. Бабушка помнит, как он пришёл со смены раньше, чем обычно и сказал: «Беги за мамой. Я завтра ухожу на фронт». Шесть месяцев он отучился в Чебаркульской школе снайперов, а потом ушёл на фронт. Ни одной весточки семья от него не получила, только извещение: «Пропал без вести».

Бабушка училась в той же школе, где сейчас учусь я. Классы были большие, до сорока человек. Каждое утро вся школа пела Гимн Советского Союза. Тетради и учебники выдавали в школе на урок. Чернильницу ставили через парту, и приходилось оборачиваться назад, чтобы макнуть перо в чернила. А вот домашние задания выполняли на любой бумаге, даже на газетной – писали между строчек. Вместо чернил разводили сажу или свекольный сок. Часто листочки, исписанные соком, слипались.

Было голодно. Хлеб получали по карточкам: на ребёнка 350 граммов в день. Но больше всего меня поразило то, что в голодное военное время страна находила средства, чтобы хоть немного накормить и порадовать детей. Каждый учебный день в большую перемену всем школьникам бесплатно давали чай и булочку. «Такая продолговатая, из белой муки, была такой вкусной», - вспоминает моя баба Валя, и я вижу, что она до сих пор помнит вкус той булки.

В посёлок привозили шинели и шапки, сбрасывали с подводы у каждого дома. Их нужно было выстирать и заштопать. Шапки и шинели были в крови и пробиты пулями и осколками. Женщины стирали их на речке и плакали. Видя кровь, каждая думала о своих родных на фронте.

И день Победы запомнился бабушке тоже слезами. Люди радовались, кричали и плакали. Это, действительно, был праздник со слезами на глазах.

Салищев Михаил, 9 кл.

Валентина Игнатьевна Меркеева была одной из тех, о ком говорят - дети войны. Она родилась в 1940 году. Отца своего помнила только по рассказам матери. Через три месяца после начала войны Игнат Петрович Целищев ушёл защищать Родину, оставив жену Анну Александровну с тремя детьми. Мать от зари до зари работала в колхозе. Старший брат Леонид, которому было всего десять лет, помогал ей. А дом держался на восьмилетней Нине. Она готовила обед, в основном варила картошку, а других продуктов тогда и не было, водилась с маленькой Валей и топила печь. Старшие брат и сестра зимой ходили в школу по очереди, потому что валенки были только одни. Еды не хватало. Дети с нетерпением ждали весны, когда в лесу можно было найти сладкие коренья, нарвать свежей крапивы, из неё получался вкусный суп. Как-то в село на ёлку привезли неизвестно откуда пряники, они были чёрствые, чёрные, но вкус их Валентина Игнатьевна помнила до конца жизни.

В феврале 1942 года семья получила известие о том, что отец пропал без вести. Вероятно, мог попасть в плен. И неважно, при каких обстоятельствах это случилось, всё равно он считался предателем. А дома семья не могла получить материальную помощь, раз не было похоронки с фактом гибели.

Став взрослой, Валентина Игнатьевна получила образование, стала педагогом и тридцать три года проработала в школе.

Сединкина Виола, 9 кл.

О своём военном детстве рассказала на встрече с учениками нашаземлячка Валентина Фёдоровна Саламатова (Россошанская)...

Когда началась война, Валентине исполнилось пять лет. Беззаботное детство кончилось. Мальчики и девочки сразу стали взрослее и серьёзнее. Трудились наравне со взрослыми. Летом помогали полоть огороды, косить сено. Осенью собирали картошку, заготавливали дрова на зиму. Для школы нужно было заготовить по два кубометра торфа на одного ученика. Зимой учились в школе. А долгими вечерами вязали для бойцов носки и варежки, вышивали кисеты, рубили табак, на обрывках газет писали письма на фронт.

Валентина Фёдоровна вспоминала: «Наша семья не голодовала: мы держали трех коз. Молока было достаточно. Отец всю войну работал машинистом паровоза, так как имел «бронь». На семью выдавали карточки, по которым получали немного масла и хлеба и по 250-300 граммов.

Хуже и голоднее стало на второй-третий год войны. Собирали ягоды, грибы, весной возвращались на картофельное поле, чтобы найти несобранную с осени картошку. Из неё мама пекла лепешки – драники. Казалось, что нет ничего вкуснее этих драников. Запомнились и праздники, когда нас баловали гуманитарной помощью с Запада. Война вспоминается тарелкой овощного супа, лепёшками-драниками из мёрзлой картошки, болтушкой из муки и голосом Левитана: «Победа! Победа!».

Болышева Светлана, 9 кл.

 

Еткульский район

Детство моей бабушки Долиной Федосьи Никифоровны пришлось на годы войны. Жила она тогда в Еманжелинске. Уже с десяти лет моя бабушка с младшим братом должна была каждый день ходить за углём на шахту и привозить его на санках домой. Шахта была очень далеко. Уголь не выписывали, и дети лазали по отвалам породы, разыскивая куски угля, часто срывались, получая травмы. Тяжелые санки за спиной бабушка чувствовала даже, когда спала. Но дети оставались детьми. Однажды бабушка с братом придумали очень хороший способ бороться с голодом. Выбравшись из хлебной очереди, они оторвали от буханки хлеба корку, съели мякиш и прилепили корку на место. Дома им здорово попало за это.

Свирепствовал сыпной тиф. Люди заражались в хлебных очередях. Ослабленные голодом и непосильным трудом, многие гибли. Бабушка помнит разговор с фельдшером у её постели в больнице: «Жалко, такая девочка красивая, седьмой день в бреду, вряд ли поднимется…». Смысл разговора она поняла позже, а в тот день слабый огонек её почти угасшей жизни стал разгораться всё ярче и ярче…

Крижевских В., 6 кл., с.Еткуль

Златоуст

 

Маленькую Руфу (Руфина Ивановна Каширина) война застала в возрасте десяти лет. Было ясное солнечное утро. Руфа играла с подругами перед домом бабушки. Вдруг они услышали сообщение по радио о начале войны. Девочка бросилась в дом, крича то ли от испуга, то ли от радости. Ведь она не знала, что такое война на самом деле. И только после разговора с бабушкой девочка поняла, что не смеяться надо, а плакать. У мамы Руфы было пять братьев. И все погибли на фронте.

С начала войны жизнь стала тяжёлой. Руфа, отучившись всего три класса в школе, которая была переоборудована в госпиталь, была вынуждена пойти работать. Её мама до начала войны работала в детском саду, и Руфа пошла на мамино место, так как в сентябре, у неё родился братик Витя, который нуждался в постоянном уходе. Она работала по двое суток, а один отдыхала. Маленькая девочка сама ходила за дровами, помогала вспахивать огород, а также стояла в очередях за продуктами, порою таких длинных, что место в очереди приходилось занимать за целые сутки. Сутки, которые она не работала, девочка не тратила на отдых, а со своими подругами помогала в госпитале: стирала бинты, портянки, штопала порванную одежду. Жизнь в городе остановилась. Остановилось и обучение, некому было учиться, да и некому было учить. Остановилась культурная жизнь - не для кого было ставить спектакли, показывать фильмы, да и некому. Все работали на благо своей Родины, кто-то в тылу, а кто-то на фронте.

Когда известили о Победе, пятнадцатилетнюю Руфу переполняли и радость, и грусть, и печаль от больших утрат…

Пермякова Анастасия, 9 кл.

Карабаш

Тихий субботний вечер... Мы с бабушкой Риммой смотрим старый семейный альбом. Передо мной незнакомые мне лица, а бабушка то и дело утирает набегающие на глаза слёзы. Вот старый снимок – моя прабабушка. На руках младенец, по обе стороны от неё стоят дети-подростки, а возле ног ещё один играющий малыш. Дети босоногие, в простой крестьянской одежде.

«С этой фотографией наш отец Иван Емельянович Дементьев воевал», - тихо начала свой рассказ бабушка. Это был 1942 год. Папа работал в военкомате и мог не ходить на фронт. Но он не мог оставаться в тылу в то время, когда все мужчины отправлялись воевать. Мама сильно плакала, провожая отца. Ведь она оставалась беременной пятым ребенком…

Письма отцу на фронт писала старшая дочь Капитолина, потому что мамочка не была обучена грамоте. Капа в то время ходила в третий класс. Слева от мамочки брат Борис. Ему здесь только семь лет, но он выполнял в доме всю самую тяжёлую работу: колол дрова, убирал за скотиной, двор содержал в порядке. Зимой Борис и Капа выкорчёвывали пни на дрова и привозили их на салазках домой. Бывало, целыми днями в лесу проводили. Летом старшие в лес по ягоды ходили, ездили на покос, чтобы заготовить сено для своей кормилицы – коровы Маньки и нескольких овец. Отец в письмах спрашивал всё про корову. Много ли она дает молока, да удаётся ли мамочке его продать или на муку обменять. Нас, младших, оставляли дома. Мне было пять годков, а Славику только три.

Летом 1943 года пришел документ с фронта о том, что наш отец пропал без вести в болотах на Украине. Мамочка не поверила этой бумаге, и всё твердила, что отец обязательно вернется.

На следующий год я пошла в школу. Мама устроилась работать на обогатительную фабрику банщицей. Особенно тяжело приходилось зимой. В морозы у нас были одни на всех дедовы валенки. Поэтому в школу нам ходить не удавалось. Нам тогда это в радость было, а сейчас, страшно вспомнить… Помню, на улице зима, а в доме дров ни полешка. Так мама, придумала корову запрячь и за дровами в лес ехать. Так и решили. Мамочка и Боря идут в упряжке с коровой. Тянут воз дров. Капа в дедовых валенках идёт впереди, протаптывает след. Мы же втроём – я, Славик и Ванечка – толкаем воз сзади. Корова утопает копытами в снегу, но всё ж идёт…

Такое вот детство наше… да и не было его вовсе, закончилось оно сразу, как война началась.

Всю жизнь мама ждала отца. Перечитывала его письма с фронта, знала их наизусть до последнего словечка. Мама умерла в возрасте 87 лет. До последнего дня она ждала своего мужа, ждала отца своих детей…».

Баканова Александра

 

Каслинский район

 

Когда моему дедушке Виктору Сергеевичу Кобелёву было одиннадцать лет, началась война. Он окончил четыре класса и пошёл учиться в ФЗУ. В училище он, кроме специальности токаря, освоил ещё и другие, и его направили работать на машиностроительный завод. На заводе работали в основном женщины, и детям приходилось работать наравне со взрослыми по двенадцать часов в день. Они делали снаряды.

На пол около станка ставили подставки, потому что дети были маленького роста и не всегда могли дотянуться до нужной высоты. Иногда оставались ночевать прямо в цехе, где-нибудь в уголке, дойти до дома уже не хватало сил. Утром просыпались и снова начинали работать. Давали паёк – небольшой кусочек хлеба, а если сделать больше нормы, то можно было получить добавки. Жаловаться не приходилось, ведь дома тоже нечего было кушать. Отец умер в 1941году. Позже погиб и старший брат дедушки. Поэтому дедушка остался за старшего, хотя сам был еще ребёнок.

Сизова Наталья, 6 кл., г.Касли

Кизильский район

О своём военом детстве мне рассказала жительница нашего села Марина Ивановна Сорокина: «Я очень хорошо помню войну. Мне тогда исполнилось десять лет. Вспоминаю, как мы сами делали печи в школах: кругом клали кирпичи и обвивали жестью. Иногда, во время урока нам разрешали у печки погреться. Я со своим классом ходила собирать шиповник на лекарства для солдат, помогали мы и при разгрузке зерна. Назывались мы колхозной бригадой. К огромному ящику приделывались колёса и дышло, и запрягали в эту «телегу» быков. Свозили летом зерно на ток. Когда было много мошкары или жарко, быки не слушались, что доставляло нам много хлопот. Завезут далеко от тока, и домой поздно возвращались. Весной, когда снег таял, мы складывали его в кучу, прихлопывали сильней. Такая работа называлась – задержать снег на лето. Это уж так у нас повелось. Мама моя была домохозяйкой, а отец механиком. Всех мужчин-соседей отправили на фронт. Отца не взяли – мало мастеров в районе было, мало, кто умел ремонтировать машины – он умел. Несколько раз его призывали на фронт, но потом оставляли. Их работало всего четыре человека. Приходил он всегда поздно, сам не ел, всё нам, детям, отдавал. А нас у родителей шестеро было. Мама кое-как впихивала в него еду. Она не хотела, чтобы он умер от голода. Что ей тогда с нами делать? Она безграмотная, только шить хорошо умела».

Алтынова Алёна, 7 кл., с. Кизильское

 

Моя бабушка не знает своего отца, никогда его не видела, потому что он был убит на войне 5 сентября 1941 года, а она родилась в октябре. И осталась моя прабабушка одна с двумя детьми. Бабушка мне рассказывала, что очень трудно жилось в военное время. Они жили в доме, где было две комнаты, одну из которых уже в 1942 году продали за мешок пшеницы и овечку, чтобы не умереть с голоду. Потом их мама стала работать в детском садике, куда и своих детей определила. Так они и пережили войну. А 9 мая 1945 года наступила долгожданная Победа. В семьях, куда вернулись отцы живыми, было веселье и радость, а там, где отцы погибли, были слёзы и воспоминания. Очень долго хранили в семье моей бабушки баян, на котором играл её погибший отец. Потом этот баян продали и купили школьную форму на вырост, в которой она и её сестра ходили в школу и берегли, как самое дорогое, что им досталось от отца.

Павин Никита, 6 кл., с. Кизильское

Моя бабушка Мария Алексеевна Орлова родилась и выросла в селе Кизильском. Когда началась война, ей было одинннадцать лет. Отец ушёл на фронт, а матери пришлось поднимать троих детей. Бабушка закончила всего три класса, потому что не было одежды и обуви. Ей пришлось работать, как и всем детям. Она работала в Кизильском пищепроме. Там она с другими детьми выращивала овощи, сеяла хлеб. Приходилось копать землю, сажать капусту, картошку, лук, арбузы, дыни. Для пшеницы землю пахали на быках. Было очень тяжело. Чтобы обеспечить питание, бабушка с братьями собирали кислятку в поле и делали из неё котлеты. В реке ловили пескарей. Молоко, сметана и масло были свои, потому что у них была корова. На этой корове они возили хворост, чтобы топить печку. На полях собирали колоски, оставшиеся после уборки урожая.

Моему дедушке Орлову Василию Васильевичу в начале войны было всего тринадцать лет, а уже через два года, закончив четырехмесячные курсы при МТС, пятнадцатилетний Вася самостоятельно управлял баранкой колесника АТЗ. Он состоял в штате машинно-тракторной станции и работал на полях нынешнего колхоза «Красный Урал». Вспоминает мой дед: «Время было тогда такое, что от каждого требовалось полной выкладки и даже сверх того. В расчёт не принималось, взрослый ты или подросток. Впрягся – работай».

И дедушка, и бабушка говорят, что хотя и трудное было время – голод, холод, но люди были добрее, дружелюбнее. У всех была одна цель – победа.

Стамболцян Анжела, 7 кл., п.Сыртинский

 

Моя бабушка Нина Степановна Синебрюхова родилась в 1924 году в посёлке Сыртинский в многодетной семье, состоящей из восьми человек. Она была старшей из шести детей. У них была одна единственная игрушка – кукла, сшитая из тряпок. Несмотря на нужду и бедность, семья жила дружно. После окончания восьмого класса бабушка пошла работать добровольцем на военный завод № 254 в Челябинске. Со слезами на глазах она вспоминает эти годы. Молодые девчонки работали по 12-18 часов в сутки. Часто отстаивали по две смены, иногда ночевали в цеху. Еда была скудной. Питались по продуктовым карточкам, дающим право на 800 граммов чёрного полусырого и твёрдого как камень хлеба. Есть хотелось постоянно. Жили в бараках по десять человек в комнате. Работа на заводе была не безопасна. Случались частые взрывы, поэтому на спецодежде, руках, лице имелись частицы пороха. Моя бабушка не избежала такой участи. В один из рабочих дней внезапно произошла вспышка пороха, и у неё обгорели лицо, руки, не стало ресниц и бровей. В медпункте фельдшер ножом счищала пузыри с лица, успокаивая, что всё будет хорошо. Только вера в скорую победу помогала выжить в таких условиях. В 1947 году бабушка вернулась домой и начала работать в колхозе. В 2004 году ей исполнилось восемьдесять лет.

Пермякова Наташа, 5 кл., с.Кизильское

Копейск

До войны баба Таня, родная сестра моей бабушки, успела закончить только два класса. Ей было столько же лет, сколько сейчас мне, а она уже пошла работать на элеватор. Её, одиннадцатилетнюю девочку, конечно же, не хотели брать. Но, увидев, как она ловко управляется лопатой, кидая зерно, согласились, и никогда не пожалели об этом. Она в работе опережала взрослых женщин, делая почти по две нормы. За свою работу Таня приносила каждый вечер по 200 граммов зерна! Я узнал: это примерно 120 граммов муки, если ничего не добавлять. Этого хватало на маленькую, с ладошку, булочку хлеба.

Так с одиннадцати лет бабушка Таня помогала своей маме кормить младших брата и сестёр. Вместе с ней их было шестеро…

Хомин Серёжа, 11 лет

Коркино

 

Я расскажу о жизни коркинских ребят в военные годы, как они помогали фронту, как городские органы власти заботились о них.

В 1940-41 учебном году в Коркино насчитывалось 13 школ, в которых училось 3892 ученика. За военные годы число школ стало 17, а учащихся в них увеличилось почти на полторы тысячи и составило 5385 человек. Это объяснялось тем, что в Коркино прибывали люди из других районов страны.

 Все юноши, не только старших, но и даже 6-8 классов рвались на фронт. Многие осаждали военкомат письмами и заявлениями с просьбами о зачислении их в Красную Армию и в военные училища.

Учебный год начинался с 1 сентября только для начальных классов. Учащиеся старших классов один летний месяц и с 1 сентября до праздника Октябрьской революции были заняты на сельскохозяйственных работах - прополке, уборке овощей, сенокосе, вязке снопов, сборке колосков. Работали не только в близлежащих колхозах, но и выезжали в дальние районы области.

Во время войны не хватало учебников, тетрадей. Обычные задания выполнялись на старых книгах – писали крупно чернилами прямо по печатному тексту, о фабричных наглядных пособиях и не мечтали. Всё, что возможно, изготовляли сами учителя.

Сердечным проявлением любви к Красной Армии было тимуровское движение, которое взяло на себя заботу о семьях фронтовиков. Тимуровцы помогали убирать огороды, заготавливать сено и топливо на зиму, ухаживать за детьми. Помогали писать письма на фронт. Организовывали сбор одежды, обуви, учебников для детей фронтовиков. Помогали отстающим в учёбе детям. Ученица 9 класса школы № 1 Люся Чижова после дня, проведённого в семье фронтовика, где она нянчила трёх детей, записала в своем дневнике: «Вечером мать детей поблагодарила меня, по-моему, не за что, т.к. мы обязаны помогать, чтобы боец был спокоен за свою семью и беспощадно бил врага. Сегодня я до конца поняла, что и в глубоком тылу можно помогать Красной Армии».

Часто школьники выходили на субботники на предприятия города. Заработанные деньги передавали в фонд обороны или покупали подарки бойцам Красной армии. Девочки с любовью вышивали кисеты, наполняли их табаком, вязали варежки, носки, перчатки и вкладывали всё это в фронтовые подарки. В каждую посылку вкладывались письма, полные любви и тепла, с рассказами о трудовых делах, успехах в учёбе. В ответ с фронта шли солдатские письма с благодарностью в адрес ребят. Так, сержант Павел Пригода  писал ученикам четвёртого класса: «Мы очень благодарны за подарки Тане Титовой, Вале Шундеевой и остальным ребятам».

Коркинские дети военной поры были едины со взрослыми в стремлении всеми силами помочь Родине в трудное время, отстоять её свободу и независимость.

Акиньшина Елизавета, 8 кл.

Красноармейский район

 

О своём военном детстве моей маме рассказывал её отец, мой дедушка, Нуруллин Асхатдулла Абдуллович. Жили они в селе Алегазово (Нязепетровский район). К началу войны ему было четыре годика. Из колхоза тогда ушли на фронт почти все мужчины. Вся тяжёлая работа легла на плечи женщин и детей. В семье было двенадцать детей. Отец, правда, не воевал, потому что был комиссован. Всё лето дети бегали босыми. Зимой в школу и гулять ходили по очереди, не хватало ни обуви, ни одежды. Постоянно хотелось есть. Однажды над деревней летел низко самолёт, дети бежали за ним и кричали «Бросьте хлебушко, бросьте хлебушко». За годы войны в семье умерло четверо детей.

Большим дефицитом в годы войны были соль и спички. С вечера угольки прятали под золой, а ранним утром затапливали печку и берегли огонь целый день.

Дед вспоминал чаще всего голод и желание поспать, ведь им, даже самым маленьким, приходилось много работать, рано вставать, поздно ложиться. Девочки вязали носки, варежки и перчатки для фронта. Самые маленькие помогали старшим. Сушили картофель для фронта, хотя самим его не хватало. Детям приходилось возить зерно на центральное отделение колхоза ночью. За двумя детьми закрепляли подводу. Пока ехали, по очереди спали. Было им очень страшно, т.к. в те годы появилось очень много волков, которые отличались от местных тем, что были крупнее и свирепее. Было много случаев, когда волки загрызали не только домашний скот, но и людей.

Детям ещё хотелось поиграть, поэтому они жертвовали сном. Играли в игры «красные-белые», «гори-гори ясно» и другие, устраивали танцы под баян…

Шелестная Мария, 13 лет, с. Миасское

       Я хочу поделиться воспоминаниями своего деда Владимира Григорьевича Кулешова. К началу войны в их семье было восемь детей. Мой дед был самым младшим, ему исполнилось четыре года. В хозяйстве была одна корова. Хлеба не было. Вме