Духовная “генетика” и церковная этика

Глава XII «концепции РПЦ» называется «Проблемы биоэтики». Эта Глава неразрывно связана с предыдущей. Кое-что о здоровье личности — духовном и физическом — нами уже высказано выше. Здесь же мы приведём своё вúдение проблемы биоэтики — как области, рассматривающей генетический аспект личности в связи с её духовным и физическим здоровьем — в контексте тех проблем, которые ещё не были нами рассмотрены. В начале Главы XII «концепции РПЦ» говорится следующее (выделено жирным — нами):

 

«XII.1. Бурное развитие биомедицинских технологий, активно вторгающихся в жизнь современного человека от рождения до смерти, а также невозможность получить ответ на возникающие при этом нравственные проблемы в рамках традиционной медицинской этики[115] — вызывают серьезную озабоченность общества. Попытки людей поставить себя на место Бога, по своему произволу изменяя и "улучшая" Его творение, могут принести человечеству новые тяготы и страдания. Развитие биомедицинских технологий значительно опережает осмысление возможных духовно-нравственных и социальных последствий их бесконтрольного применения, что не может не вызывать у Церкви глубокой пастырской озабоченности. Формулируя своё отношение к широко обсуждаемым в современном мире проблемам биоэтики, в первую очередь к тем из них, которые связаны с непосредственным воздействием на человека, Церковь исходит из основанных на Божественном Откровении представлений о жизни как бесценном даре Божием, о неотъемлемой свободе и богоподобном достоинстве человеческой личности, призванной "к почести вышнего звания Божия во Христе Иисусе" (Флп. 3. 14), к достижению совершенства Небесного Отца (Мф. 5. 48) и к обожению, то есть причастию Божеского естества (2 Пет. 1. 4)».

 

Из этого фрагмента «концепции РПЦ» видно, что церковь возлагает вину за многочисленные нарушения биоэтики в современности на светское общество. Но здесь возникает вопрос: а не переносит ли церковь в действительности центр этой вины от себя (как многовекового блюстителя нравственности, идеологической власти) на кого-то другого — по принципу «лишь бы от себя подальше»?

— Ведь если разобраться, то существуют два взаимно вложенных и последовательно осуществлявшихся алгоритма, в результате работы которых люди постоянно последние несколько столетий пытаются поставить свои возможности выше возможностей Бога:

 

· Первый алгоритм: церковь, поставив себя на место Бога, показала всем пример вопиющего идеалистического атеизма. Но природа человека такова, что к началу XX века идеалистический атеизм, взращивающий веками бесчувственность к призывам Бога, вошёл в конфликт с истинным призванием (назначением) душ людей — быть добровольными участниками построения на Земле Царства Божия. Люди во многих странах (и в первую очередь в России) впервые за всю историю нашей (настоящей) глобальной цивилизации начали столь масштабно отказываться от услуг церкви. Однако психологическая склонность людей к атеизму была уже закреплена генетически — вследствие «Духовной» власти церковного атеизма на протяжении нескольких сотен лет. Поэтому, избавившись от церкви, как от идеологического института (избавившись от церковного идеализма), люди не смогли сразу избавить свои души (и психики) от атеизма.

· Второй алгоритм: материалистический атеизм — прямое следствие (реакция психики большинства людей) на избавление от церковного идеализма (идеалистического атеизма). Люди заявили: «Бога нет»; и это надо понимать как первый этап избавления от идеализма (идеалистического атеизма) церкви к 1917 году: «Бога нет» = «церковного “Бога” нет». Предстоял серьёзный этап избавления от материалистического атеизма, формально закончившийся в 1991 году. Люди, ощущая на себе и ту самую атеистическую биоэтику, ощутили, что Бог есть: поняв что «вообще без Бога жить — совсем этически пагубно». Но церковь, пользуясь таким душевным замешательством (души то опять оказались в условиях атеистического давления на них с рождения и до смерти личности) опять заняла место Бога в общественных институтах идеологической ниши после 1991 года.

 

Таким образом, идеалистический атеизм оказался сильнее материалистического. Поэтому материалистический атеизм вписан в библейский идеалистический атеизм. Причина одна: души людей постоянно ищут Бога. Но церковь постоянно им навязывает своего «Духа» — имитатора Бога. Без этого имитатора атеистический СССР продержался около 70-ти лет. То есть, церковь переносит вину за существующую сейчас такую биоэтику на материалистических атеистов, поскольку именно в период материалистического атеизма шло бурное развитие биотехнологий. Этим церковь опять скрывает основную причину нечеловеческой этики — атеизм — который есть прямое следствие многовекового «Духовного» давления на души-личности идеалистического атеизма церкви, что за несколько столетий вошло в генетику многих людей как «норма».

Поэтому и на вопрос, как могло получиться, что «развитие биомедицинских технологий значительно опережает осмысление возможных духовно-нравственных и социальных последствий их бесконтрольного применения», есть ответ в том же отрывке из «концепции РПЦ», который мы привели выше (уточняющие вставки курсивом в прямоугольных скобках — наши):

«Попытки людей [ под «Духовным» руководством церкви ] поставить себя на место Бога [ после того как церковь поставила себя на место Бога, встав между Богом и людьми ] [116], по своему произволу [ точнее: лишённых церковью возможности обретать от Бога Святой Дух и соответствующую ему волю, согласованную с Богом, которая была издревле заменена волей церковного «Духа» ] изменяя и "улучшая" Его творение, могут принести человечеству новые тяготы и страдания».

Из этого можно понять, что по-крупному (в смысле понимания основных причин) обвинения церковью некоторых «злых» либо «запутавшихся» людей в том, что они хотят поставить себя на место Бога, по отношению к “христианской” церкви в целом и к РПЦ в частности, это попытка «увидеть соринку в чужом глазу». Либо ещё хуже: это касается случая, когда кричат «держи вора». И громче всех это кричит самая “гуманная” церковь в мире — РПЦ. Это ещё и так, поскольку применение биотехнологий по отношению к «человеческому» материалу проводились и проводятся не только в странах, где доминировал (в недавнем прошлом) материалистический атеизм, при котором личности легко ставили себя на место Бога, употребляя вывеску «Бога нет», но и в странах, где доминирует (либо является де-факто государственной идеологией) — “христианство”.

И в усердии опередить других в самых негуманных биотехнологиях (выведение «человеческого» клона, выращивание “в пробирках” «человеческих» органов, искусственное оплодотворение “в пробирке” и прочее) в качестве заказчиков лидируют представители псевдохристианского мира, восходящие в своей иерархии к «мировой закулисе». Но это — невидимая часть вопроса. Могут быть возражения, что это наговор на “христианскую” церковь. Однако, если вникнуть в суть Апокалипсиса — завершающую часть Нового Завета, единого и принятого для всех церквей — то:

Хозяева всех библейских церквей имени Христа, отчаявшись установить единый церковно-“Божий” порядок методом чисто «Духовного» воздействия на личности и народы, принялись за попытки создания новых «евгенических» проектов современности с употреблением современных биотехнологий. «Мировой закулисе» не привыкать к «евгеническим проектам», первой жертвой которого стало племя кочевников, впоследствии названное иудеями[117].

В самом же Апокалипсисе, которым пугают “христиан” и сочувствующих “христианской” вере и церкви, сказано об истреблении всех непокорных обновлённой церкви, о чём мы уже не раз упоминали. Если же запугивание Апокалипсисом большинство личностей в обществе не получается (для покорения тем самым их церковному «Духу»: следовательно и для послушания замыслам «мировой закулисы»), а особо непокорных не получается истребить с помощью новейших методов инквизиции масонско-государственного тоталитиризма и с одобрения большинства покорных — то остаётся изощряться, пытаясь вывести искусственную “породу” безусловно покорных личностей, с одновременным биогенетическим истреблением непокорных [118], а “порода” безусловно покорных личностей уже никогда бы не стала противиться замыслам построения на Земле устойчивого толпо“элитаризма”, на вершине которого — «мировая закулиса».

Если же РПЦ, восстав против биотехнологий, решила вдруг пойти на конфликт с «мировой закулисой» и масонами[119] (что в общем-то похвально), декларативно поправляя в деле биоэтики при этом даже другие церкви имени Христа (по отдельным частным вопросам), то высказанные в Главе XII проблемы биоэтики даже не полумеры, а — частности, с большинством из которых можно вполне согласиться: почти всё правильно и гуманно. Но невыполнимо (в худшем случае) и малополезно (в лучшем случае) — без открытия возможности преображения замкнутости душ людей с церковного «Духа» на прямое общение с Богом.

Мы специально подошли к теме выведения новой породы “людей”, затронув самую отвергаемую общественным мнением крайность биоэтики — клонирование людей — хоть это к церкви впрямую (в оглашениях) и не относится. Просто нам надо наглядно показать на примере возможностей современной атеистической биогенетики (о чём в основном и речь в этой Главе «концепции РПЦ»), какая истинно конечная цель библейской концепции — библейской биоэтики. Но генетика вторична по отношению к «духу»: действовать через «дух» (высшие приоритеты обобщённого оружия) — эффективнее и это более скрытно, чем клонирование (пятый геноцидный приоритет — прямое и грубое вмешательство в генетику на уровне вещества).

Поэтому “гуманная” забота РПЦ о генетической чистоте людей при рассмотрении ею вопросов биоэтики в контексте XII Главы «концепции» РПЦ — является уводом общественного мнения в сторону от главного вопроса биоэтики: пагубного воздействия церковного «Духа» на нормальную от рождения генетику личностей через вторжение этого церковного «Духа» в заложенный Свыше в души процесс нормального исполнения личных судеб, в котором невозможно сохранять нормальную генетику, не имея возможности прямого общения с Богом. То есть, открытая для обсуждения «концепцией РПЦ» проблема частных областей биоэтики — имитация бурной “гуманной” деятельности с целью сокрытия основной причины ухудшения биогенетического здоровья населения — церковного «Духовного» гнёта.

Конечно «мировая закулиса» пробует через церковь обуздать гонку потребления и производства излишеств в библейских региональных цивилизациях — после того как через масонский сценарий это сделать не удалось. И в этом отношении, возможно, в России РПЦ дан пробный реванш: получится или нет. Тогда целый спектр частных проблем биоэтики действительно отдан церкви для его решений, поскольку через этот “гуманный” шаг церковь может начать прикрывать некоторые крупные экологически и генетически вредные проекты в государстве. Но всё это — церковный диктат, а не Святой Дух.

После этого можно вкратце перечислить основные частные аспекты биоэтики, предлагаемые «концепцией РПЦ» для рассмотрения. При чтении этих аспектов надо помнить, что действия людей-атеистов, приводящие к этим грехам, в основном являются следствием многовековой «Духовной» “этики”, проводимой церковью. Причём эта “этика”, входя через церковный «Дух» идеалистического атеизма в генетику людей в процессе многократной смены поколений, изменила их генетику так, что все грехи, которые перечислены ниже стали для таких людей «нормальным делом». Ясно, что без преображения генетики людей, что возможно лишь после освобождения их от воздействия церковного «Духа» (что в свою очередь приведёт к изменениям в их психике, а психика — управляет генетикой), таким людям не объяснить, что их действия порочны. Церковь же идёт по пути «зомбирования» людей очередными церковными постулатами, считая что подчинением можно добиться каких-то улучшений биоэтики. То, что выделено нами жирным в следующей цитате из «концепции РПЦ», показывает вторичность этих частных грехов, над которыми довлеет библейская «духовно»-культурная среда.

 

«XII.2. С древнейших времен Церковь рассматривает намеренное прерывание беременности (аборт) как тяжкий грех. Канонические правила приравнивают аборт к убийству.

Православная Церковь ни при каких обстоятельствах не может дать благословение на производство аборта. Не отвергая женщин, совершивших аборт, Церковь призывает их к покаянию и к преодолению пагубных последствий греха через молитву и несение епитимии[120] с последующим участием в спасительных Таинствах. В случаях, когда существует прямая угроза жизни матери при продолжении беременности, особенно при наличии у нее других детей, в пастырской практике рекомендуется проявлять снисхождение. Женщина, прервавшая беременность в таких обстоятельствах, не отлучается от евхаристического общения с Церковью, но это общение обусловливается исполнением ею личного покаянного молитвенного правила, которое определяется священником, принимающим исповедь. Борьба с абортами, на которые женщины подчас идут вследствие крайней материальной нужды и беспомощности, требует от Церкви и общества выработки действенных мер по защите материнства, а также предоставления условий для усыновления детей, которых мать почему-либо не может самостоятельно воспитывать [121].

Намеренный отказ от рождения детей из эгоистических побуждений обесценивает брак и является несомненным грехом.

Вместе с тем супруги несут ответственность перед Богом за полноценное воспитание детей. Одним из путей реализации ответственного отношения к их рождению является воздержание от половых отношений на определенное время. Впрочем, необходимо памятовать слова апостола Павла, обращенные к христианским супругам: "Не уклоняйтесь друг от друга, разве по согласию, на время, для упражнения в посте и молитве, а потом опять будьте вместе, чтобы не искушал вас сатана невоздержанием вашим" (1 Кор. 7. 5). Очевидно, что решения в этой области супруги должны принимать по обоюдному согласию, прибегая к совету духовника. Последнему же надлежит с пастырской осмотрительностью принимать во внимание конкретные условия жизни супружеской пары, их возраст, здоровье, степень духовной зрелости и многие другие обстоятельства, различая тех, кто может "вместить" высокие требования воздержания, от тех, кому это не "дано" (Мф. 19. 11), и заботясь прежде всего о сохранении и укреплении семьи».

 

В этом месте прервём цитирование, чтобы высказать наше отношение к проблеме планирования семьи. Как видите, в вышеприведённом отрывке есть неопределённости в планировании семьи, которые предлагается решать «прибегая к совету духовника». Интересно само слово «духовник» — то есть тот, кто является носителем церковного «Духа»: персонально для семьи, личности, какой-нибудь общности людей. Причём, как мы отмечали ранее, «духовники» обычно неплохие психологи и могут “мягко” убеждать своими советами. Подробно вопросы «духовного» сопровождения души личности от рождения и до смерти мы рассмотрим в следующей части нашей работы. Здесь же отметим следующий важный факт:

Биоэтика церкви такова, что она не только «Духовно» сопровождает верующую ей личность от рождения и до смерти, привязывая личность к себе через церковный «Дух» и наполняя этим церковным «Духом» вошедшую в жизнь непорочную душу, но и участвует в планировании семьи [122]. То есть, церковь «Духовно» готовит будущих родителей, их генетику к рождению ребёнка, в результате чего к моменту зачатия генетика таких родителей уже безусловно замкнута на церковный «Дух», а, следовательно, максимально “отключена” от Святого Духа Бога Живого. В результате на свет может появиться объективно генетически ущербный ребенок, поскольку в процессы принятия решения о рождении ребёнка, зачатия, вынашивания, рождения — вмешивается церковный «Дух» на правах Бога. А нормально, чтобы в этих процессах кроме Божией Воли и воли родителей не было больше никого. Это сокровенный процесс, касающийся только Бога, мамы, папы и будущего ребёнка (будущей новой души).

При этом желательно, чтобы в идеале родители к моменту принятия решения о зачатии были с человечным типом строя психики. Тогда в процессах от принятия решения о зачатии до рождения будут принимать участие лишь родители и Бог. Но церковь этому точно не способствует. Церковь готовит для себя многочисленный отряд «зомби»-послушников. Этому есть подтверждения и в только что приведённом нами отрывке: «необходимо памятовать слова апостола Павла, обращенные к христианским супругам: "Не уклоняйтесь друг от друга, разве по согласию, на время, для упражнения в посте и молитве, а потом опять будьте вместе, чтобы не искушал вас сатана невоздержанием вашим"». Этим церковь расписывается в лучшем случае в своей беспомощности воспитывать людей-человеков, поскольку человеку нет надобности прилагать усилия в воздержании и тем более нет надобности опасаться за человека чтобы его «не искушал сатана невоздержанием» (намёк на блудодеяния вследствие давления на психику недочеловеков половых инстинктов при воздержании в процессе супружеской жизни). Для человека нормально вхождение в половой контакт в процессе семейной жизни лишь с целью зачатия запланированного ребёнка.[123] Причём решение об этом будущие родители-человеки должны принимать сами, не надеясь на советы «духовника».

Замыкание в каждом случае, касающемся важных вопросов социологии, людей с животным типом строя психики (когда над разумом довлеют инстинкты) на церковные советы и есть элементы «зомбирования» церковным «Духом», которые помимо советов сопровождаются церковными таинствами — древними «магическими» обрядами, предназначенными для замыкания психики людей (а значит и генетики) на церковный «Дух».

Продолжим цитирование основных частных аспектов биоэтики РПЦ.

 

«В молитвах чина венчания Православная Церковь выражает веру в то, что чадородие есть желанный плод законного супружества, но вместе с тем не единственная его цель. Наряду с "плодом чрева на пользу" супругам испрашиваются дары непреходящей взаимной любви, целомудрия, "единомыслия душ и телес". Поэтому пути к деторождению, не согласные с замыслом Творца жизни, Церковь не может считать нравственно оправданными. Если муж или жена неспособны к зачатию ребенка, а терапевтические и хирургические методы лечения бесплодия не помогают супругам, им следует со смирением принять своё бесчадие как особое жизненное призвание. Пастырские рекомендации в подобных случаях должны учитывать возможность усыновления ребенка по обоюдному согласию супругов. К допустимым средствам медицинской помощи может быть отнесено искусственное оплодотворение половыми клетками мужа, поскольку оно не нарушает целостности брачного союза, не отличается принципиальным образом от естественного зачатия и происходит в контексте супружеских отношений».

 

В этом отрывке сказана правильная вещь (выделенное нами жирным), но вывод сделан церковный. Правильно что пути к деторождению, не согласные с замыслом Творца жизни, нельзя считать нравственно оправданными. Но именно такие пути и предлагает церковь, тайно навязывая (навязывая в таинствах) свои услуги как часть замысла Творца. Именно в этом может быть сокрыта причина закрытия путей к деторождению Свыше многим родителям ещё до принятия решения о зачатии: Бог не поддерживает безнравственного решения, которое может привести к рождению генетически ущербной личности. В бесплодии зачастую выражается высшая гуманность: не давать земную жизнь душам, которые заранее обречены ущербной генетикой родителей; последняя же сама — следствие воздействия на родителей и их предков церковного «Духа». А если будущая душа при этом ещё и обречена родителями на гнёт библейского «Духа» — от принятия решения о её зачатии до взрослости (когда личность становится независима от родителей), то Бог может не поддержать родителей и не дать земную жизнь такой душе. В этом отношении надо рассматривать и большинство абортов: родители сами во многих случаях пресекают будущие мучения генетически и «Духовно» обречённых на жизненные мучения личностей. И, рассматривая аборты во всех случаях как зло — в условиях доминирования в обществе безнравственности и злонравия при преобладании нечеловечных типов строя психики, обусловленных доминированием библейского «Духа» — церковь ошибается. Однако часто бывают случаи, когда в современном мире аборт благо — предотвращающее скатывание общества в яму генетического и духовного отягощения в будущем.

Церковь же лишь печально констатирует факт бесплодия, ссылаясь на «особое жизненное призвание» бесплодных семей и не ища первопричин бесплодия: «Если муж или жена неспособны к зачатию ребенка, а терапевтические и хирургические методы лечения бесплодия не помогают супругам, им следует со смирением принять своё бесчадие как особое жизненное призвание». Спрашивается: что такое «особое жизненное призвание»? [124] Оно от Бога?

— Если «призвание», то подразумевается, что оно Свыше. Однако для пресечения Свыше возможности появления на свет души нужны серьёзные причины. Церковь сама же подготавливает родителям такое “призвание” и сама же употребляет потом «особое жизненное призвание» бездетных семей, которые в своём горе зачастую уходят с головой в церковную жизнь и даже в монастыри.

Скрытая церковная биоэтика такова, что многочисленные сбои в нормальном деторождении — прямое следствие засилия церковного «Духа» над душами людей в библейском обществе, поскольку библейская концепция во всех её модификациях изначально предназначена для покорения народов, везде, куда она распространяется. В случае непокорности народов в алгоритмике библейской концепции предусмотрен многоуровневый и гибкий механизм биогенетического низведения жизненного потенциала людей — из числа непокорных. В случае общей непокорности всего народа церковно-библейский концептуальный алгоритм может работать на искоренение из жизни всего народа без разбора на покорных и непокорных. При этом большинство церковных служащих не понимают в каком процессе участвуют, поскольку они задействованы в отточенных веками церковных ритуалах и таинствах, истинная суть которых им недоступна, а доступны лишь интерпретации. Причём для каждой ступени церковной иерархии может быть предназначена своя интерпретация. В настоящее время церковная иерархия РПЦ деградировала до уровня «делания денег» на всём, что входит в сферу её влияния. Вообще, тему биоэтики можно назвать областью связи биологического, психологического и религиозного в жизни людей.

Продолжим цитирование основных частных аспектов биоэтики РПЦ.

 

«Привлекая внимание людей к нравственным причинам недугов, Церковь вместе с тем приветствует усилия медиков, направленные на врачевание наследственных болезней. Однако, целью генетического вмешательства не должно быть искусственное "усовершенствование" человеческого рода и вторжение в Божий план о человеке. Поэтому генная терапия может осуществляться только с согласия пациента или его законных представителей и исключительно по медицинским показаниям. Генная терапия половых клеток является крайне опасной, ибо связана с изменением генома (совокупности наследственных особенностей) в ряду поколений, что может повлечь непредсказуемые последствия в виде новых мутаций и дестабилизации равновесия между человеческим сообществом и окружающей средой».

 

Выделенная нами жирным фраза — ещё одно подтверждение того, что за правильностью некоторых частных формулировок (то есть высказываний, относящихся к частным аспектам современной генетики) церковь прячет самое крупное и продолжающееся сегодня вторжение в Божий план о человеке. Это вторжение и есть — самое крупное генетическое вмешательство через церковный «Дух». Всё остальное — следствия и частности.

То есть, частные аспекты биоэтики, которые рассматриваются в Главе XII «концепции РПЦ», и в отношении которых зачастую делаются в общем правильные выводы — следствия многовекового воздействия церковного «Духа» на личности и их души. После чего души начинают духовно болеть, духовные болезни преображаются в генетические пороки в процессе взращивания и смены поколений, генетические пороки, накапливаясь, переходят в физиологические немощи, которые РПЦ и пытается анализировать на тему «хорошо — плохо», при этом не забывая повторять, что «сила Божия совершается в человеческой немощи». Если же церковь ищет силу Божию в человеческой немощи, то она уже многого добилась… после чего эта же церковь имитирует гуманность к немощным (в том числе и к генетически ущербным людям), расписывая что им (и с ними) можно делать, а что нельзя. Но на вопрос «откуда столько немощных?» [125] церкви запрещено отвечать: ведь она сама эти немощи приписывает силе Божией. Спрашивается: Бог тоже немощен и делится немощами с людьми? Либо Он делится Своей силой с теми, кто Его слышит, а кто не слышит — рискует стать немощным и бесплодным. Но церковь несёт шизофрению, которая, вливаясь в души людей вместе с церковным «Духом», и приводит ко всему спектру немощей.

Но не всё можно списать на простую шизофрению. Просто церковной иерархии выгодно поддерживать общество в общей духовной немощи и безволии: таким обществом проще манипулировать, взывая к церковному «Духу».

В ближайшее время РПЦ предстоит нелёгкий выбор (коли она встала на путь патриотизма):
— либо продолжать пытаться манипулировать личностями и обществом в целом, поддерживая в нём общую духовную немощь, и продолжая таким образом плодить генетически ущербных личностей, которых будет с каждым годом становиться всё больше и больше — согласно всему спектру “биоэтических” пороков, которые рассматриваются в «концепции РПЦ», в результате чего нация будет биологически деградировать и вымрет, а географическое место России займут те нации, которые первые туда придут;
— либо церковь найдёт в себе силы признаться, что Святой Дух здоровья (в том числе и генетического, но прежде — духовного) уже давно покинул церковные своды, уступив место немощам «во имя Божией силы». После чего лучшее, что может сделать церковь это призвать своих служащих и паству вместе начать искать причины духовной и генетической деградации людей, а не имитировать борьбу со следствиями.

Если церковь будет упорствовать на первом (после того, как в КОБ ясно описана альтернатива библейскому «Духу» и указано на несовместимости церковной «концепции» с жизнью), то всё равно подчинить своему «Духу» большинство людей в России не получится. Даже если взять “биоэтическую” причину в подтверждение этого, то можно сказать: при продолжении доминирования в душах людей библейского церковного «Духа» количество генетически ущербных личностей будет катастрофически возрастать — даже если в России будет идеальная экология (это тема следующей Главы «концепции» РПЦ»), медицина будет под контролем иерархии РПЦ, а всё что касается биоэтики с точки зрения РПЦ (то, что описано в «концепции РПЦ» в Главе XII), будет исполнено властью и принято обществом. Такое общество обречено на смерть [126].

Последнее утверждение основано на следующем, одновременно представляющим собой итого этой главы:

 

· Духовность первична по отношению к генетике[127] и церковь с этим согласна.

· Основные генетические сбои у людей, последствия которых рассматривает церковная биоэтика — следствие сбоев нормальной работы хромосомного аппарата этих людей, а хромосомный аппарат чувствителен к духовным воздействиям, которым подвергается личность: с этим церковь тоже согласна.

· Духовные воздействия на хромосомный аппарат людей, вследствие чего эти люди стали центром внимания церковной биоэтики, происходили не одно поколение, а их воздействие было длительным — на протяжении нескольких поколений: с этим церковь тоже согласна.

 

Для убедительности приведём ещё один отрывок из Главы XII «концепции РПЦ» (выделено жирным — нами):

 

«XII.5. Значительную часть общего числа недугов человека составляют наследственные заболевания. Развитие медико-генетических методов диагностики и лечения может способствовать предотвращению таких болезней и облегчению страданий многих людей. Однако важно помнить, что генетические нарушения нередко становятся следствием забвения нравственных начал, итогом порочного образа жизни, в результате коего страдают и потомки. Греховная поврежденность человеческой природы побеждается духовным усилием; если же из поколения в поколение порок властвует в жизни потомства с нарастающей силой, сбываются слова Священного Писания: "Ужасен конец неправедного рода" (Прем. 3. 19). И наоборот: "Блажен муж, боящийся Господа и крепко любящий заповеди Его. Сильно будет на земле семя его; род правых благословится" (Пс. 111. 1-2). Таким образом, исследования в области генетики лишь подтверждают духовные закономерности, много веков назад открытые человечеству в слове Божием».

 

Но писание (библейские заповеди) не является «словом Божием». Не является «словом Божием» и проповедь священника[128], а тем более и страх перед Богом («Блажен муж, боящийся Господа и крепко любящий заповеди Его. Сильно будет на земле семя его; род правых благословится») не вылечивает, поскольку Бог никого не пугает Собой, а ненавязчиво, но постоянно предлагает лучшее — исцеляющий любые болезни Святой Дух Премудрости, от которого так “бережёт” себя и свою паству церковь.

Всё это говорит о том, что ущербная генетика, которая лишь подтверждает неправедные духовные закономерности, формировалась у современного российского общества не одно поколение. Примерно такая же картина с генетикой (а в некоторых аспектах и хуже) была и до 1917 года, когда «Духовное» полновластие церкви длилось не один десяток поколений.

К тому же «бурное развитие биомедицинских технологий, активно вторгающихся в жизнь современного человека от рождения до смерти», о которых упоминается в начале этой Главы — следствие научно-технического прогресса, который действительно «опережает осмысление возможных духовно-нравственных и социальных последствий бесконтрольного применения биомедицинских технологий». Но сам научно технический прогресс с его опережением духовно-нравственных последствий — следствие библейской концепции управления. Поскольку такой научно-технический прогресс, который привёл цивилизацию к засилию технократии — прямое следствие ростовщичества[129], предписанного иудеям Библией и поддерживаемого до сих пор всеми церквями имени Христа[130]. А ссылок на богоданность всей Библии у авторов «концепции РПЦ» полно. Но в общем библейском «Духе» непокорным народам — «гоям» — нет места в этом мире.

Поэтому внимание биоэтики (как околонаучной области, которая затрагивает генетику) должно быть сосредоточено не на проблемах опережения осмысления возможных духовно-нравственных и социальных последствий бесконтрольного применения биомедицинских технологий, а совсем на другом. В центре внимания биоэтики должен быть вопрос: как без больших потерь прекратить продолжение воздействия на генетику людей пагубного церковного «Духа», который наносит “биоэтический” ущерб не отдельным личностям, а всему обществу в целом — в результате чего общество продолжает порождать и наращивать частные “биоэтические” проблемы, которыми “гуманно” и декларативно занимается РПЦ.

Церковный «Дух» и экология

Глава XIII «концепции РПЦ» называется «Церковь и проблемы экологии». Она настолько абстрактна и полна пустыми благонамеренными пожеланиями, что можно было бы вообще её пропустить, если бы не одно обстоятельство. Мы на него уже указали в конце предыдущей главы этой части нашей работы: экологические проблемы, вызванные главным образом бурным развитием научно-технического прогресса и связанным с ним наращиванием прикладных технологий (которые в своём большинстве наносят вред экологической нише) — прямое следствие ростовщичества, которое одобрено Ветхим Заветом для иудеев от имени Бога. Ростовщичество устойчиво вошло в “христианскую” среду Руси сразу после её крещения (хотя ростовщичество существовало и в докрещенские времена — в Киевской Руси). С середины прошлого тысячелетия ростовщичество оказало решающее влияние на развитие буржуазно-демократических отношений в странах Запада, откуда и пошла технократическая волна, сметающая всё живое на своём пути. Капиталисты-производственники, берущие у ростовщика кредит, вынуждены были любой ценой повышать производительность труда на своих производствах, чтобы выплатить ростовщику кредит + процент по кредиту. Таким образом, годовой рост производительности труда должен был быть больше, чем ставка по кредиту, иначе капиталист-производственник разорялся. Этим и объясняется прямое стимулирование поиска всё более эффективных технологий в современной Западной капиталистической цивилизации — для выживания в конкурентной среде под гнётом ростовщического “кнута”.

Православие и “христианство” вообще, изначально как бы не поддерживает ростовщичество. Но в “христианской” среде (и в канонах) нет призывов к пастве искоренять ростовщичество[131]. Нет таких призывов и в «концепции РПЦ». Это просто оставлено в умолчаниях, как и многое другое, что касается особой церковной “этики” взаимоотношений “христиан” и иудеев — согласно взаимной вложенности новозаветной социологической доктрины в ветхозаветную социологическую доктрину. Исторически считается, что на Западе ростовщичество пробило себе легитимность в среде протестантизма. А уже потом разошлось и в другие крупные “христианские” направления — в католицизм (который боролся с иудеями в ряде государств Европы до конца времён инквизиции — до первых буржуазных революций) и в православие — особо со времён церковного раскола (1653 г.) и реформ Петра I. Как бы то ни было, но Россия вынуждена была самое позднее со времён Петра I подтягиваться за Западом для того, чтобы не отстать от научно-технического прогресса, который тормозила церковь. Именно этим объясняется особая роль Петра I, оттеснившего всевластие церкви на второй план по влиянию на государственную власть. Таким образом России был открыт путь, чтобы мы не отстали от Запада, который всегда стремился на наши территории. Второй толчок научно-техническому прогрессу в России дал И.В.Сталин — тоже под угрозой западного вторжения перед Второй Мировой войной XX века. Но второй толчок уже был тогда, когда церковь прекратила своё влияние на государственную власть.

Этим многое объясняется в церковной жизни второй половины прошлого тысячелетия. Бог не стал поддерживать старообрядческую церковную иерархию [132], поскольку та стояла на позициях жёсткого сдерживания научно-технического прогресса. Это могло погубить российскую государственность, поскольку последняя на выдержала бы научно технического и военно-технического натиска Запада. Не позднее времён Петра I Россия должна была встать на путь бурного научно-технического развития, поскольку ост