Программа советских технократов

Форсайтные слабости

Термин foresight одним из первых ис­пользовал Герберт Уэллс еще в 1902 году, выступив с речью «Открытие будущего» на специальном собрании Королевской ассоциации Великобритании. В этой речи он утверждал, что будущее можно и нужно исследовать научными методами. Позднее Уэллс предложил ввести особую должность — «профессор предвидения», задачей которого были бы анализ и поиск применения будущим технологическим открытиям. Однако в моду этот термин

 

ПРОГНОЗИРОВАНИЕ НТП

Результаты внутренней экспертизы NISTEР (Национального института научно-технологической политики Японии] 2005 г. «степени успешности» технологических прогнозов, сделанных в 1-м. 2-м, 3-м и 4-м форсайт-исследованиях*

2-й технологический форсайт (1Э7Б г.], всего выявлена 641 проблема

1-й технологический форсайт (1971 г.]

Пищепром | Лесные ресурсы | Добыча полезных ископаемых | Водные ресурсы | Энергетика | Охрана окружающей среды 1 Технологии пром. безопасности I Бытовая техника I Досуг и развлечений I Образовательные технологии I Медицина и здравоохранение I Организаций труда I Транспорт 1 Информационные технологий I Строительство I Промпроизводство I

100

О  20 40

3-й технологический форсайт (1981 г.],

всего выявлено 748 проблем

Энергетика, добыча ЛИ и вода

Сельск., лесн. и рыбхоз

Соц. сфера и образование

Змлпгия и лромбеаопасность

'.'едицйкв и здравоохранение

Науки о жизни

Гор. хоз-во и проектирование

Транспорт и дер, хоз-во

ИКТ и электроника

Исследования космоса

.'п"чавания Мирового океана

Ноше материалы и процессы

Орг. пром. процесса и труда

73

В среднем по всем «топикам»

О 20 40

вошел только более полувека спустя, когда «профессорам предвидения» по­требовалось как-то отделить себя от по­терявшего привлекательность новизны прогнозирования.

С середины 1970-х форсайт, то есть со­четание долгосрочного прогнозирования, сценарного подхода и поиска возможных механизмов и решений, позволяющих активно воздействовать на будущее, перешел из ранней, относительно не­зрелой стадии к массовому практическо­му применению. Вслед за Shell методы форсайт-анализа стали активно внедрять в стратегическом планировании многие другие крупные корпорации, они также стали использоваться разработчиками национальных стратегий социально-экономического развития.

Ключевыми отличиями форсайта от прогнозирования называют: признание вариативности будущего; участие всех групп интересов и согласование их пози­ций; ориентацию на выработку решений, а не на созерцание трендов; получение в качестве результатов не только отчетов, но и формирование коммуникаций меж­ду ключевыми лицами, рост внимания к планированию. Оптимисты говорят даже о переходе от предсказаний будущего к его выбору и управлению им.

 

4-й технологический форсайт [1986 г.), всего выявлено 933 проблемы

Химия и переработка

ИКТ и ПО

Науки о жизни

Исследован™ космоса

Исследования Мирового океана

Исследования Земли

Сельск., лесн. ч рыбхоз

Добыча ПИ и водные ресурсы

Энергетика

Орг. пром. процесса и труда

Медицина и здравоохранение

Соц. сфера, образование, культура

Транспорт

Коммунальное обслуживание и Связь

Гор. хоз-во, строительство

Охрана окружающей среды

Промышленная безопасность

80 100

О 20 40

В среднем по всем «топикам»

 

Форсайт не претендует на такую же точность, как традиционное прогнози­рование, но именно благодаря этому он более адекватен сложности и изменчи­вости реального мира, а принцип демо­кратичности формирования повышает шансы его востребованности.

Список базовых инструментов и ме­тодов, используемых различными ис­следователями будущего, рос на глазах: экспертные панели, интервью, специали­зированные семинары и методики оценки на базе метода Дельфи, многосценарный подход, SWOT -анализ, статистические техники экстраполяции трендов, моз­говой штурм, методики «сканирования горизонтов», технологические дорожные карты, выявление ключевых технологий, анализ баз данных, компьютерное моде­лирование и симуляция.

 

Но, несмотря на обилие инструментов, форсайт не избавлен от множества мето­дологических слабостей. Занятие это в принципе более сложное, чем игра в ло­терею. В лотерее все возможные исходы заранее известны. В жизни же нельзя из­бавиться от «черных лебедей» — непред­сказуемых событий, особенно частых в науке и технологиях. Это обессмыслива­ет экстраполяцию трендов. Например, хрестоматийной стала шутка о прогнозе

транспортного развития начала прошлого века, приводящем убедительные расчеты, что к середине XX века Лондон будет по­гребен под трехметровым слоем конского навоза. Вместо этого он встал в автомо­бильных пробках.

Ключевым фактором, определяющим качество прогноза, является уровень про­фессионализма экспертов. Слабое науч­ное направление может попасть в ловуш­ку некомпетентности: ставя в форсайте сниженные или неверные цели, оно будет ускоренно деградировать. Это особенно актуально для таких стран, как Россия, у которых амбиции существенно выше имеющегося потенциала.

Но даже при наличии сильных экспер­тов приверженность консенсусу несет риск потери незаметных или невыгод­ных большинству трендов. Люди склон­ны переоценивать изменения в отдален­ной перспективе, но недооценивают их в ближней. Они могут верить, что через пятьдесят лет будут летать на работу на космолетах, но сомневаются, что через десять лет будут ездить на автомобилях-роботах. Эти же искажения оценок при­сущи и экспертам, что ведет к просчетам в сроках. Значительная часть прогнозов почти наверняка сбудется. Например, рост себестоимости добычи нефти. Од­нако подобный прогноз не имеет особой ценности без деталей: как и когда. Ведь, как замечал Кейнс, «в долгосрочной пер­спективе мы все покойники». Но в этом абсолютно верном прогнозе каждого из нас интересуют подробности, чтобы во­время и успешно подготовиться.

В форсайте настойчиво декларируется, что организаторы не выступают в роли экспертов и не влияют на результаты. Это не всегда так. Роль организаторов велика и в рамках отдельных методов: в опросах, панелях, интервью трактовки ответов, подталкивание к какому-либо варианту при затруднениях и колебаниях экспер­тов позволяют вносить серьезный вклад в результат. Но наибольшее значение роль организаторов имеет на последнем этапе — при сведении итогов различных мето­дов. Декларирование «невмешательства» в содержание здесь представляется или излишней скромностью, или лукавством. А настойчивое стремление не вникать в «сливаемое» содержание может привести к не самым качественным, а то и просто удивительным результатам.

Единой методики проведения форсай­та существовать не может. Более того, как констатирует ведущий американский исследователь-футуролог Джозеф Коутс, «применяемые различными коллектива­ми техники по большей части комбиниру­ются друг с другом весьма эклектичным образом. Причем конкретный выбор этого инструментария в значительной степе-

НАУКА И ТЕХНОЛОГИИ

ни зависит от предшествующего опыта и даже от вкусовых предпочтений отдельно взятых исследовательских групп, а равно и выделенного на это бюджета».

Все эти слабости форсайта отчасти вос­полняются тем, что в научно-техническом прогнозировании объекты и субъекты предсказания во многом совпадают, что делает исход развития в значительной степени зависимым от сформулирован­ных ожиданий. Компенсировать слабости форсайта позволяют и регулярность его проведения, анализ слабых сигналов и включение в процесс всех заинтересован­ных сторон.

Восточная дальнозоркость

Япония стала первой страной, поста­вившей комплексные исследования по научно-технологическому форсайту на регулярную основу и добившейся в этом впечатляющих успехов. Начиная с 1971 года Национальный институт научно-технологической политики (NISTEP) каж­дые пять лет выпускает прогнозы перспек­тив мирового научно-технологического развития на тридцатилетний период. Для их подготовки применяется метод Дельфи: в два этапа проводится анкетный опрос от двух до трех тысяч экспертов.

Для работы над каждым прогнозом создается руководящий комитет из двух десятков представителей национальной научно-технологической и промышлен­ной элиты, составляющий список клю­чевых тематических разделов. Так, в де­вятом, последнем на текущий момент, прогнозе (2010 год) в этот перечень вошли 12 научно-технологических направлений, Далее в тематических секциях, участни­ками которых также являются ведущие специалисты по конкретным областям, внутри каждого из этих генеральных на­правлений определяется около десятка проблем. Окончательно сформирован­ные таким образом тематические блоки проблем направляются для углубленного анализа независимым экспертам, которые оценивают их по нескольким важнейшим критериям: актуальность проблемы для Японии; предполагаемые сроки ее реше­ния; ключевой сектор, который должен обеспечить исследования по проблеме; формы господдержки, необходимые для стимулирования работы.

В итоговой версии прогнозов помимо отобранного экспертами обширного спи­ска наиболее перспективных технологий и научных разработок обязательно присут­ствует большой раздел, посвященный под­робному бенчмаркингу японских научно-технологических достижений и разработок на фоне остального мира. Данные этих регулярных форсайтных исследований NISTEP  на протяжении многих лет являют­ся важнейшим источником информации

для японского правительства и различных министерств при разработке общенацио­нальных и отраслевых стратегий научно-технологического развития. Кроме того, как отмечает известный отечественный японист Юрий Денисов, содержащуюся в них информацию активно используют в своих целях частный предприниматель­ский сектор Японии, особенно мелкие и средние фирмы, не имеющие высокораз­витых аналитических подразделений.

Ретроспективная оценка качества и точности долгосрочных предсказаний японских «дельфийских оракулов» дает повод для зависти. В 1996 году специали­сты NISTEP провели предварительную экспертизу прогнозов, содержавшихся в первом исследовании 1971 года, и пришли к выводу, что почти две трети от общего числа научно-технологических проблем, сформулированных в этом прогнозе, было полностью или частично решено в обозна­ченные сроки: полностью было решено 26% проблем, а частично — 38%.

Анализ более поздних прогнозов, про­веденный NISTEP, показал, что в среднем японские эксперты «угадывают» уже до 70% новых технологий и решений, причем наибольшую точность они демонстриру­ют в сфере экологических технологий, технологий промышленной безопасности, а также медицины и здравоохранения.

Приведем несколько примеров эффек­тивного прогнозирования из блока ИКТ. В первом форсайте (1971 год) были обозна­чены два среднесрочных решения: широ­кое распространение технологий прямого доступа к удаленным базам данных и опе­ративное получение информации из них с ориентировочным сроком конец 1980-х и создание глобальной системы оператив­ного бронирования гостиничного прожи­вания и аренды автотранспорта в круп­ных городах в реальном времени. Хотя во втором случае с примерным сроком — начало 1980-х—японцы оказались слиш­ком оптимистичны. В третьем прогнозе (1982 год) одним из удачных предсказа­ний было появление к 1994 году «широко­масштабной международной сети обмена информацией и данными» (это ныне всем известный интернет), которая «обеспечит возможность автоматического подключе­ния к удаленным услугам за рубежом в домашних условиях». В пятом форсайте (1992 год) было спрогнозировано, что к середине 2000-х будут созданы и полу­чат всеобщее распространение системы быстрого доступа и скачивания больших объемов информации (полнометражных видеофильмов, онлайн ТВ-программ и т. д.) по широкополосным линиям связи. Не факт, что японцы при этом ожидали мас­сового использования пиратских торрент-трекеров и лавину порнотрафика, но тех­нологический тренд они угадали верно.

В то же время хуже всего японцам уда­ются прогнозы в области энергетики и транспортных технологий. Как отмечает Юрий Денисов, особенно сильно просчи­тались японские эксперты на энергетиче­ском направлении. Например, они спрог­нозировали на вторую половину 1990-х годов широкомасштабное применение реакторов-размножителей на быстрых нейтронах, а на начало первого десяти­летия XXI века — реализацию энергети­ческих систем, основанных на получении жидкого топлива из каменного угля. На­конец, к 2010 году, по их оценкам, должны были получить широкое распространение ядерные реакторы на ториевом топливе. Все это до сих пор не сбылось.

Но, пожалуй, самым неприятным для японских прогнозистов оказался прокол по части сроков решения проблемы эф­фективного предупреждения стихийных бедствий. В одном из промежуточных прогнозов в качестве окончательного ими был указан 2005 год. Мощнейшее землетрясение и цунами 2011 года, при­ведшие к катастрофе на Фукусимской АЭС, со всей очевидностью продемон­стрировали, что многослойная система научно-технологического прогнозиро­вания Японии и принятия на его основе стратегических решений, несмотря на целый ряд впечатляющих достижений, еще далека от совершенства.

НАУКА И ТЕХНОЛОГИИ

ПРОГНОЗИР08АНИЕ  НТП

 

работа была востребована не в полной мере, — рассказывает Борис Салтыков. — КП НТП не включала в себя значительный сегмент народного хозяйства — "девят­ку", девять оборонных министерств. В Госплане использовали подробнейшие данные, собранные в КП НТП, и ее блестя­щую аналитику, но выводы оказывались невостребованными. К сожалению, не­редко планы формировались не на осно­ве прогноза, а исходя из политических соображений "догнать и перегнать". При этом вся КП НТП была с грифом ДСП, а некоторые разделы и вовсе секретными». Кроме того, недостатками КП НТП были упор на экстраполяцию трендов, несо-гласованность и несвязность материа-лов разных разделов вследствие ведомственной структуры народного хозяйства, стремление к одноз-начности прогнозов  и оценок.

Впрочем, последняя КП НТП на 1991-2010 годы уже допускала «различные ва-рианты развития», то есть фактически взяла на вооружение сценарный метод. Предлагая «инвестиционно активный» и «социально ориентированный» варианты, основным КП НТП называла последний. А ее задачи поразительно напоминают беспрерывно обсуждаемые в последние годы правительством России. Центральным вопросом первого этапа КП НТП обозначала «обеспечение режима интенсивного ресурсосбережения» всех традиционных видов ресурсов. Второй задачей было фор-мирование «предпосылок для разработки и внедрения принципиально новых тех­нологий, создания нового структурообра­зующего ядра народного хозяйства». Им на втором этапе должны были стать «пере­довые наукоемкие отрасли»: электронная промышленность, производство ЭВМ и ин­формационных систем, приборостроение, электротехническая промышленность, производство новых конструкционных материалов, биотехнологии. Слово «на-нотехнологии» тогда еще было не в ходу.

КП НТП была попыткой прорыва в управлении народным хозяйством, но осталась порождением технократов, не вписывающимся в директивную совет­скую систему управления. Руководство страны уже понимало необходимость про­гнозирования, но еще не знало, для чего оно нужно, как его осуществлять и что делать с результатами.

В 1990-е интерес к теме прогнози­рования был потерян. В 1996 году Пра­вительственная комиссия по научно-технической политике утвердила десять приоритетных направлений развития науки и техники и семьдесят критических технологий. Однако какого-либо значи­мого влияния это ни на что не оказало.

В 1997-1998 годах при участии более чем тысячи ученых и специалистов была

проведена оценка состояния и перспек­тив развития критических технологий. Наличие технологических заделов и ин­новационного потенциала, важность для страны были оценены более чем по 250 технологическим областям. «Оказалось, что, по мнению экспертов, Россия сохра­няет лидирующие позиции лишь по двум из семидесяти критических технологий. При этом имеющих довольно узкую сферу применения: "трубопроводный транспорт угольной суспензии" и "нетрадиционные технологии добычи и переработки твер­дых топлив и урана". По большинству об­ластей знаний, находящихся на переднем крае технологического развития, — ин­формационные технологии, связь, био­технологии — российские разработки значительно уступали зарубежным», —

Люди могут верить, что через 50 лет будут летать на работу на космолетах, но сомневаются, что че­рез 10 лет смогут ездить на автомобилях-роботах

рассказывает Александр Соколов, дирек­тор Форсайт-центра ВШЭ.

На основании этой экспертизы был сформирован утвержденный в 2002 году президентом перечень из девяти приори­тетных направлений развития науки, тех­нологий и техники и 52 критических тех­нологий. Однако и этот стратегический блин вышел комом. «Перечень охватывал практически все сферы деятельности и позволял при желании отнести к числу важнейших практически любой иссле­довательский проект. Например, крити­ческой технологией была названа «поиск, добыча, переработка и трубопроводный транспорт нефти и газа», — объясняет Александр Соколов.

В 2004-2005 годах Минобрнауки уда­лось слегка утрамбовать перечни до вось­ми приоритетных направлений и 34 кри­тических технологий. Впрочем, широта их охвата все еще оставалась неумеренно оптимистической.

Консенсус по-российски

Систематическая работа по форсайту в России началась только в 2006 году с раз­работки концепции долгосрочного про­гноза научно-технического развития. На данный момент проведены три цикла его

подготовки. Утвержденный в январе 2014 года «Прогноз научно-технологического развития до 2030 года» (ПНТР) содержит перечни перспективных рынков, продук­тов, услуг и направлений научных иссле­дований по семи приоритетным областям: информационно-коммуникационные технологии; биотехнологии; медицина и здравоохранение; новые материалы и нанотехнологии; рациональное приро­допользование; транспортные и косми­ческие системы; энергоэффективность и энергосбережение.

Для подготовки ПНТР было использо­вано более 200 информационных мате­риалов. В рабочих группах ведущих экс­пертов участвовали более 120 российских и зарубежных ученых, в расширенные рабочие группы вошли более 800 пред­ставителей науки, государства, бизнеса.

«Пионером в сфере форсайта выступило Минобрнауки. Дальше эта сфера серьезно расширилась, сегодня в России проведе­ны уже десятки форсайт-исследований. Помимо федеральных министерств и ведомств заказчиками стали активно выступать регионы. А в последние годы интерес появился со стороны компаний и инновационных кластеров. У нас уже есть опыт подобных работ для "Газпрома", "Роснефти", "Аэрофлота", "Газпром нефти", Крыловского центра, ЦАГИ, ВИАМа, "Се­верстали"», — рассказывает Леонид Гох-берг, директор Института статистических исследований и экономики знаний ВШЭ.

Специалисты считают, что для успеха форсайта в России необходимо решить несколько проблем. Первая — дефицит качественных экспертов, причем не толь­ко из науки, но и из бизнеса. «Поначалу бизнес вообще не понимал, зачем ему форсайт. Поэтому преобладали ученые, и даже правильная методология приводила к результату "как всегда". Кроме того, мно­гие участники форсайта не имеют яркой выраженной позиции — им и так хорошо. А по многим направлениям не осталось отраслевых аналитиков — в форсайте просто некому участвовать», — делится печальным опытом Яков Дранев, глав­ный научный сотрудник Межведомствен­ного аналитического центра.

«Наша проблема — отсутствие тради­ций формирования экспертного сообще­ства. Мы часто сталкиваемся с нежела­нием ведущих специалистов обсуждать проблемы долгосрочного развития. Рос­сийские эксперты не всегда осознают зна­чение, которое может иметь их участие в формировании системы приоритетов национального развития», — говорит Александр Соколов.

Но даже успех в привлечении экспертов не гарантирует качественного результата: «Наша серьезная проблема—коммуника­ция между наукой и отраслью, она у нас

ШУКА И ТЕХНОЛОГИИ

ПРОГНОЗИРОВАНИЕ НТП

I Этапы развития Форсайт-исследований в Японии

Технологическая

Модернизация

процесс принятия стратегических решений по методу «снизу вверх»; ориентация на достижение консенсуса внутри промышленных секторов

1971 1977 1982

1987

1-й технологический форсайт

(метод Дельфи}

2-й технологический форсайт

3-й технологический форсайт

(метод Дельфи]

4-й технологический форсайт

-,

1ег

 

«Переходный период»

относительно слабое взаимодействие между НТ-политикой и форсайт-исследованиями

Форсайтные слабости

Термин foresight одним из первых ис­пользовал Герберт Уэллс еще в 1902 году, выступив с речью «Открытие будущего» на специальном собрании Королевской ассоциации Великобритании. В этой речи он утверждал, что будущее можно и нужно исследовать научными методами. Позднее Уэллс предложил ввести особую должность — «профессор предвидения», задачей которого были бы анализ и поиск применения будущим технологическим открытиям. Однако в моду этот термин

 

ПРОГНОЗИРОВАНИЕ НТП

Результаты внутренней экспертизы NISTEР (Национального института научно-технологической политики Японии] 2005 г. «степени успешности» технологических прогнозов, сделанных в 1-м. 2-м, 3-м и 4-м форсайт-исследованиях*

2-й технологический форсайт (1Э7Б г.], всего выявлена 641 проблема

1-й технологический форсайт (1971 г.]

Пищепром | Лесные ресурсы | Добыча полезных ископаемых | Водные ресурсы | Энергетика | Охрана окружающей среды 1 Технологии пром. безопасности I Бытовая техника I Досуг и развлечений I Образовательные технологии I Медицина и здравоохранение I Организаций труда I Транспорт 1 Информационные технологий I Строительство I Промпроизводство I

100

О  20 40

3-й технологический форсайт (1981 г.],

всего выявлено 748 проблем

Энергетика, добыча ЛИ и вода

Сельск., лесн. и рыбхоз

Соц. сфера и образование

Змлпгия и лромбеаопасность

'.'едицйкв и здравоохранение

Науки о жизни

Гор. хоз-во и проектирование

Транспорт и дер, хоз-во

ИКТ и электроника

Исследования космоса

.'п"чавания Мирового океана

Ноше материалы и процессы

Орг. пром. процесса и труда

73

В среднем по всем «топикам»

О 20 40

вошел только более полувека спустя, когда «профессорам предвидения» по­требовалось как-то отделить себя от по­терявшего привлекательность новизны прогнозирования.

С середины 1970-х форсайт, то есть со­четание долгосрочного прогнозирования, сценарного подхода и поиска возможных механизмов и решений, позволяющих активно воздействовать на будущее, перешел из ранней, относительно не­зрелой стадии к массовому практическо­му применению. Вслед за Shell методы форсайт-анализа стали активно внедрять в стратегическом планировании многие другие крупные корпорации, они также стали использоваться разработчиками национальных стратегий социально-экономического развития.

Ключевыми отличиями форсайта от прогнозирования называют: признание вариативности будущего; участие всех групп интересов и согласование их пози­ций; ориентацию на выработку решений, а не на созерцание трендов; получение в качестве результатов не только отчетов, но и формирование коммуникаций меж­ду ключевыми лицами, рост внимания к планированию. Оптимисты говорят даже о переходе от предсказаний будущего к его выбору и управлению им.

 

4-й технологический форсайт [1986 г.), всего выявлено 933 проблемы

Химия и переработка

ИКТ и ПО

Науки о жизни

Исследован™ космоса

Исследования Мирового океана

Исследования Земли

Сельск., лесн. ч рыбхоз

Добыча ПИ и водные ресурсы

Энергетика

Орг. пром. процесса и труда

Медицина и здравоохранение

Соц. сфера, образование, культура

Транспорт

Коммунальное обслуживание и Связь

Гор. хоз-во, строительство

Охрана окружающей среды

Промышленная безопасность

80 100

О 20 40

В среднем по всем «топикам»

 

Форсайт не претендует на такую же точность, как традиционное прогнози­рование, но именно благодаря этому он более адекватен сложности и изменчи­вости реального мира, а принцип демо­кратичности формирования повышает шансы его востребованности.

Список базовых инструментов и ме­тодов, используемых различными ис­следователями будущего, рос на глазах: экспертные панели, интервью, специали­зированные семинары и методики оценки на базе метода Дельфи, многосценарный подход, SWOT -анализ, статистические техники экстраполяции трендов, моз­говой штурм, методики «сканирования горизонтов», технологические дорожные карты, выявление ключевых технологий, анализ баз данных, компьютерное моде­лирование и симуляция.

 

Но, несмотря на обилие инструментов, форсайт не избавлен от множества мето­дологических слабостей. Занятие это в принципе более сложное, чем игра в ло­терею. В лотерее все возможные исходы заранее известны. В жизни же нельзя из­бавиться от «черных лебедей» — непред­сказуемых событий, особенно частых в науке и технологиях. Это обессмыслива­ет экстраполяцию трендов. Например, хрестоматийной стала шутка о прогнозе

транспортного развития начала прошлого века, приводящем убедительные расчеты, что к середине XX века Лондон будет по­гребен под трехметровым слоем конского навоза. Вместо этого он встал в автомо­бильных пробках.

Ключевым фактором, определяющим качество прогноза, является уровень про­фессионализма экспертов. Слабое науч­ное направление может попасть в ловуш­ку некомпетентности: ставя в форсайте сниженные или неверные цели, оно будет ускоренно деградировать. Это особенно актуально для таких стран, как Россия, у которых амбиции существенно выше имеющегося потенциала.

Но даже при наличии сильных экспер­тов приверженность консенсусу несет риск потери незаметных или невыгод­ных большинству трендов. Люди склон­ны переоценивать изменения в отдален­ной перспективе, но недооценивают их в ближней. Они могут верить, что через пятьдесят лет будут летать на работу на космолетах, но сомневаются, что через десять лет будут ездить на автомобилях-роботах. Эти же искажения оценок при­сущи и экспертам, что ведет к просчетам в сроках. Значительная часть прогнозов почти наверняка сбудется. Например, рост себестоимости добычи нефти. Од­нако подобный прогноз не имеет особой ценности без деталей: как и когда. Ведь, как замечал Кейнс, «в долгосрочной пер­спективе мы все покойники». Но в этом абсолютно верном прогнозе каждого из нас интересуют подробности, чтобы во­время и успешно подготовиться.

В форсайте настойчиво декларируется, что организаторы не выступают в роли экспертов и не влияют на результаты. Это не всегда так. Роль организаторов велика и в рамках отдельных методов: в опросах, панелях, интервью трактовки ответов, подталкивание к какому-либо варианту при затруднениях и колебаниях экспер­тов позволяют вносить серьезный вклад в результат. Но наибольшее значение роль организаторов имеет на последнем этапе — при сведении итогов различных мето­дов. Декларирование «невмешательства» в содержание здесь представляется или излишней скромностью, или лукавством. А настойчивое стремление не вникать в «сливаемое» содержание может привести к не самым качественным, а то и просто удивительным результатам.

Единой методики проведения форсай­та существовать не может. Более того, как констатирует ведущий американский исследователь-футуролог Джозеф Коутс, «применяемые различными коллектива­ми техники по большей части комбиниру­ются друг с другом весьма эклектичным образом. Причем конкретный выбор этого инструментария в значительной степе-

НАУКА И ТЕХНОЛОГИИ

ни зависит от предшествующего опыта и даже от вкусовых предпочтений отдельно взятых исследовательских групп, а равно и выделенного на это бюджета».

Все эти слабости форсайта отчасти вос­полняются тем, что в научно-техническом прогнозировании объекты и субъекты предсказания во многом совпадают, что делает исход развития в значительной степени зависимым от сформулирован­ных ожиданий. Компенсировать слабости форсайта позволяют и регулярность его проведения, анализ слабых сигналов и включение в процесс всех заинтересован­ных сторон.

Восточная дальнозоркость

Япония стала первой страной, поста­вившей комплексные исследования по научно-технологическому форсайту на регулярную основу и добившейся в этом впечатляющих успехов. Начиная с 1971 года Национальный институт научно-технологической политики (NISTEP) каж­дые пять лет выпускает прогнозы перспек­тив мирового научно-технологического развития на тридцатилетний период. Для их подготовки применяется метод Дельфи: в два этапа проводится анкетный опрос от двух до трех тысяч экспертов.

Для работы над каждым прогнозом создается руководящий комитет из двух десятков представителей национальной научно-технологической и промышлен­ной элиты, составляющий список клю­чевых тематических разделов. Так, в де­вятом, последнем на текущий момент, прогнозе (2010 год) в этот перечень вошли 12 научно-технологических направлений, Далее в тематических секциях, участни­ками которых также являются ведущие специалисты по конкретным областям, внутри каждого из этих генеральных на­правлений определяется около десятка проблем. Окончательно сформирован­ные таким образом тематические блоки проблем направляются для углубленного анализа независимым экспертам, которые оценивают их по нескольким важнейшим критериям: актуальность проблемы для Японии; предполагаемые сроки ее реше­ния; ключевой сектор, который должен обеспечить исследования по проблеме; формы господдержки, необходимые для стимулирования работы.

В итоговой версии прогнозов помимо отобранного экспертами обширного спи­ска наиболее перспективных технологий и научных разработок обязательно присут­ствует большой раздел, посвященный под­робному бенчмаркингу японских научно-технологических достижений и разработок на фоне остального мира. Данные этих регулярных форсайтных исследований NISTEP  на протяжении многих лет являют­ся важнейшим источником информации

для японского правительства и различных министерств при разработке общенацио­нальных и отраслевых стратегий научно-технологического развития. Кроме того, как отмечает известный отечественный японист Юрий Денисов, содержащуюся в них информацию активно используют в своих целях частный предприниматель­ский сектор Японии, особенно мелкие и средние фирмы, не имеющие высокораз­витых аналитических подразделений.

Ретроспективная оценка качества и точности долгосрочных предсказаний японских «дельфийских оракулов» дает повод для зависти. В 1996 году специали­сты NISTEP провели предварительную экспертизу прогнозов, содержавшихся в первом исследовании 1971 года, и пришли к выводу, что почти две трети от общего числа научно-технологических проблем, сформулированных в этом прогнозе, было полностью или частично решено в обозна­ченные сроки: полностью было решено 26% проблем, а частично — 38%.

Анализ более поздних прогнозов, про­веденный NISTEP, показал, что в среднем японские эксперты «угадывают» уже до 70% новых технологий и решений, причем наибольшую точность они демонстриру­ют в сфере экологических технологий, технологий промышленной безопасности, а также медицины и здравоохранения.

Приведем несколько примеров эффек­тивного прогнозирования из блока ИКТ. В первом форсайте (1971 год) были обозна­чены два среднесрочных решения: широ­кое распространение технологий прямого доступа к удаленным базам данных и опе­ративное получение информации из них с ориентировочным сроком конец 1980-х и создание глобальной системы оператив­ного бронирования гостиничного прожи­вания и аренды автотранспорта в круп­ных городах в реальном времени. Хотя во втором случае с примерным сроком — начало 1980-х—японцы оказались слиш­ком оптимистичны. В третьем прогнозе (1982 год) одним из удачных предсказа­ний было появление к 1994 году «широко­масштабной международной сети обмена информацией и данными» (это ныне всем известный интернет), которая «обеспечит возможность автоматического подключе­ния к удаленным услугам за рубежом в домашних условиях». В пятом форсайте (1992 год) было спрогнозировано, что к середине 2000-х будут созданы и полу­чат всеобщее распространение системы быстрого доступа и скачивания больших объемов информации (полнометражных видеофильмов, онлайн ТВ-программ и т. д.) по широкополосным линиям связи. Не факт, что японцы при этом ожидали мас­сового использования пиратских торрент-трекеров и лавину порнотрафика, но тех­нологический тренд они угадали верно.

В то же время хуже всего японцам уда­ются прогнозы в области энергетики и транспортных технологий. Как отмечает Юрий Денисов, особенно сильно просчи­тались японские эксперты на энергетиче­ском направлении. Например, они спрог­нозировали на вторую половину 1990-х годов широкомасштабное применение реакторов-размножителей на быстрых нейтронах, а на начало первого десяти­летия XXI века — реализацию энергети­ческих систем, основанных на получении жидкого топлива из каменного угля. На­конец, к 2010 году, по их оценкам, должны были получить широкое распространение ядерные реакторы на ториевом топливе. Все это до сих пор не сбылось.

Но, пожалуй, самым неприятным для японских прогнозистов оказался прокол по части сроков решения проблемы эф­фективного предупреждения стихийных бедствий. В одном из промежуточных прогнозов в качестве окончательного ими был указан 2005 год. Мощнейшее землетрясение и цунами 2011 года, при­ведшие к катастрофе на Фукусимской АЭС, со всей очевидностью продемон­стрировали, что многослойная система научно-технологического прогнозиро­вания Японии и принятия на его основе стратегических решений, несмотря на целый ряд впечатляющ