С почтением к Ангелу Смерти.

"Идея Воланда уравнивается в философии романа с идеей Христа. Тезис о равнозначности добра и зла, света и тьмы, равнозначности их для тварного мира - Булгаков облекает в нехитрый, но изящный, и внешне весьма убедительный логический образ.

"Не будешь ли ты так добр подумать над вопросом, - поучает свысока дух тьмы глуповатого евангелиста, - что бы делало твое добро, если бы не существовало зла, и как бы выглядела земля, если бы с нее исчезли тени? Ведь тени получаются от предметов и людей. Вот тень от моей шпаги. Но бывают тени от деревьев и живых существ. Не хочешь ли ты ободрать весь земной шар, снеся с него прочь все деревья и все живое из-за твоей фантазии наслаждаться голым светом? Ты глуп". Не высказывая прямо, Булгаков подталкивает читателя к догадке, что Воланд и Иешуа суть две равновеликие сущности, правящие миром. В системе же художественных образов романа Воланд и вовсе превосходит Иешуа - что для всякого литературного произведения существенно.

Лукавая ложь как бы незаметно вкладывается в сознание читателя - в надежде, что он проглядит порочность нечистой логики. В самом деле: стоит вдуматься в сам образ, который сатана использует в качестве аргумента, - и без труда уясняется, что тень не самосущностна и не самодостаточна, но есть в этом смысле лишь обман зрения: она существует не сама по себе, а зависит целиком от света. Она "получается" не от деревьев и живых существ, но есть лишь недостаток или отсутствие света. Не более того. Тень вторична по природе своей - и уловки лукавого ума не должны вводить в заблуждение. И как тень - это меньшая степень интенсивности света, так и зло не самоприродно и не самоценно, как хочет уверить бес, но является следствием своего рода кеносиса добра, самоограничения добра по Божьему попущению.

Авва Дорофей учил: "Зло само по себе есть ничто, ибо оно не есть какое-либо существо и не имеет никакого состава".

Зло не самосущностно, но персонифицировано фигурою сатаны.

И это персонифицированное зло пытается внушить людям идею своей необходимости в мире…" (Дунаев М. О романе М. А. Булгакова "Мастер и Маргарита". М., 2006).

Да, благо якобы можно получить "частию от Сатаны, коего употребляет Бог для очищения душ". Кто это написал? Русские масоны, в XVIII веке. Нет, вступив в конце 20-х годов в тамплиеры (см.: Никитин А. Мистики, розенкрейцеры и тамплиеры в Советской России., 1998), Булгаков не шутил. Этот Мастер на самом деле стал духовным наследником того же Ордена, что и Гёте.

Кстати, о "масонском следе" в знаменитом романе Булгакова (см.: Соколов Б. Тайны Мастера и Маргариты. Расшифрованный Булгаков. М., 2005). Добавим только такое высказывание современного масонского апологета: "Почему Понтий Пилат в "белом плаще с кровавым подбоем"? Ведь ему по должности полагается тога с пурпурной каймой. Плащей римляне не носили. Зато их носили тамплиеры. - Для кого сегодня 14 нисана? Для Понтия Пилата? Но римляне пользовались юлианским календарем. Бедный Пилат и не знал, поди, что такое нисан, - опять спросите вы. Вот у евреев нисан действительно бывает, равно как и у масонов, документы которых ведутся по еврейскому календарю, - и будете правы" (см. Рыбалка А., Синельников А. Интервью с масоном. М., 2005). Так что за белым плащом с кровавым подбоем скрывается не историческая неточность автора, а его очередной, масонский, намек.

"- А почему Пилату пришла в голову идея отомстить за Иешуа? - продолжаем цитировать книгу Рыбалка и Синельникова. - Не потому ли, что масоны клянутся отомстить за тамплиеров? - Вот в чем главный вопрос… А проще говоря, Булгаков… был членом литературного кружка Московского ордена тамплиеров".

Неужели только литературного? Думаю, дело было серьезнее. Иначе зачем же после смерти Сталина в печку быстро полетели "дяди федоры" (дела-формуляры НКВД) на Булгакова и прочих масонов, таких серьезных, как Лиля Брик или Илья Эренбург! Видно, так и не узнаем мы инициатического тамплиерского имени Булгакова, хотя с большой долей уверенности можно предположить, что он, в своем стиле, зашифровал его в своем последнем романе.

В нем вообще можно увидеть и другие масонские намеки. (Мистикой в 20-е годы увлеклись довольно многие известные деятели культуры. В книге "Разговор с масоном" пишется, что во МХАТе того времени мы могли встретить, например, Михаила Чехова - члена Антропософского общества и ордена тамплиеров. Он был одним из первых учеников Карелина (командор ордена). Режиссер Завадский, который был "рыцарь высших степеней, состоял в руководящей группе, достаточно изобличен показаниями…" - выражаясь сухим языком протоколов ОГПУ. Из деятелей театра в орден входили также Р. Н. Симонов и М. Ф. Астангов. Да и сам Эйзенштейн писал в своих мемуарах, которые вышли только в 1997 году, что в 1920-м году он был принят в Орден розенкрейцеров).

"Вы помните в "Мастере и Маргарите" жуткую сцену убийства барона Майгеля? Воланд убивает члена Зрелищной комиссии за то, что тот - "доносчик и шпион". Однако за кадром остается очень многое. Если Майгель - член Зрелищной комиссии, на кого он может доносить? На актеров? А обвинение в "шпионаже"? Шпионаж подразумевает внедрение, однако в свиту Воланда Майгелю внедриться не удалось, да он и не пытался. И почему, наконец, чекистским стукачом должен заниматься лично князь Тьмы? И где - самое главное - доказательства шпионской деятельности Майгеля? И почему Майгель - барон? Где вы на таком большом году Советской власти видели баронов? Что за нонсенс - барон заседает в Зрелищной комиссии, - Давид уже протиснулся среди серых домов Старого Акко к развалинам средневековой крепости, заглушил мотор и свободно махал руками, - А я вам скажу, почему Майгель - барон. А потому, что барон - это минимальный титул, дававший права на звание рыцаря. Барон Майгель - это рыцарь Мазель, один из руководителей ордена тамплиеров в Москве и ближайший друг Михаила Чехова. Когда начались аресты московских тамплиеров, Мазель почему-то не был арестован, что и дало повод подозревать его в сотрудничестве с ЧК-ГПУ.

- Так вот что значит ключевой эпизод бала Воланда - казнь барона Майгеля! Руками своего персонажа Булгаков расправляется с предателем, выстраивая параллель: Мастер - Иешуа, Майгель - Иуда…" (Рыбалка А., Синельников А. Интервью с масоном. М., 2005).

А откуда вообще "благой" образ сатаны взялся у масонов, откуда он - у Булгакова? Ведь в христианстве все не так: диавол - это личностная сила, обладающая свободной, направленной ко злу волей… Так откуда? Ответ находим в статье с характерным названием "Иудейская трактовка "Мастера и Маргариты"". Ее автор, Арье Барац, различие христианского и иудейского отношения к диаволу формулирует так: "Если перефразировать на еврейский манер известное высказывание Достоевского: "Бог и дьявол воюют, а поле их битвы - сердце человека", то можно было бы сказать так: "Бог и человек судятся, а ангелы - судебные исполнители"…

Для иудаизма самым расхожим определением Сатаны является совершенно безличная формула: "Сатана - он же Ангел Смерти, он же дурное побуждение". Иными словами, Сатана, этот величайший обвинитель рода людского, не кто иной, как все тот же посланец Всевышнего…

В представлении Гегеля мировой дух раскрывается в философах и поэтах, он близок к даровитым властителям, но водит за нос обыкновенных людей, используя их страсти. Воланд является блестящим, гениальным портретом того персонажа, который описан Гегелем в его "Философии истории". Ведь, несмотря на то, что Гегель иногда использует слово "бог", мы прекрасно видим, что речь у него идет не о Боге, а именно о духе. Он могущественен, лукав, хитер, ироничен, но при этом холоден, нравственно безучастен и ни в ком лично не заинтересован".

"Учения евреев и христиан об ангелах - это в большей мере два разных видения мира, нежели два разных языка, - продолжает мысль Арье Барац. И дальше делает выверт: - Именно поэтому в рамках иудаизма сатанизм невозможен. Возможно другое… возможно позитивное отношение к смертоносной служебной силе…

В этом отношении особого внимания заслуживает роман Булгакова "Мастер и Маргарита". Позитивное отношение Булгакова к Ангелу Смерти (которого он считал главным героем романа) не имеет ничего общего с сатанизмом его современника Кроули. Мне думается, что стихийно сложившийся культ булгаковского Воланда в каком-то смысле развивает еврейскую линию "сатанизма"".

Так считает господин Барац. Слышите, любители прогуливаться на Патриарших прудах? Слышите, любители входить в тот самый подъезд и едва ли не благоговейно подниматься к той самой "нехорошей" квартире? Слышите, ежегодно устраивающие в день рождения Булгакова настоящий шабаш во дворе знаменитого дома? Кричащие: слава тебе, Сатана!

И опускающие в специально поставленный здесь почтовый ящик послания Воланду!

(Кстати, Воланд ведь может ответить. И отвечает!)

Итак, иудейский взгляд опознал в герое Булгакова Ангела Смерти. Вот кто завладел талантом писателя! Нельзя не согласиться: "Смерть, одновременно и пугающая, и притягательная, становится, можно сказать, главным героем его произведений". Помните, в "Роковых яйцах"? Там ведь не просто зоологический феномен описан. Он наполнен сугубо инфернальным смыслом. "Бесы, сеющие разрушение и смерть, мстят всему живому. На это же указывает их "огненное дыхание" и жар, не свойственные вообще-то хладнокровным рептилиям. Примечателен и адрес, откуда они начинают поход на Москву: село Никольское… То самое, где получил наркотическое посвящение сам Булгаков, зачарованный смертоносной красотою сжимающихся огненных змеиных колец". Библейский левиафан тоже только кажется рептилией: "Дыхание его раскаляет угли, и из пасти его выходит пламя. На шее его обитает сила, и перед ним бежит ужас… он царь над всеми сынами гордости" (Иов 41:11–14, 16, 23–26).

Еще цитата из Арье Бараца (которая является очередной попыткой представить отсутствие Света, тьму, как нечто самоценное, - но уже на каббалистический манер): "…Булгаков вкладывает в уста Воланда вполне отчетливую концепцию, целиком соответствующую каббалистической концепции "искр" добра и неизбежно покрывающих их "скорлуп" зла: "Что бы делало твое добро, - спрашивает Воланд Левия Матвея, - если бы не существовало зла, и как бы выглядела земля, если бы с нее исчезли тени?.. Не хочешь ли ты ободрать весь земной шар, снеся с него прочь все деревья и все живое из-за твоей фантазии наслаждаться голым счастьем?"

В самом деле, согласно иудаизму, искры (ницоцот) и скорлупы (клипот) - неотделимы друг от друга. Иными словами, противостоя Тьме, сам Свет всегда есть уже сочетание Света и Тьмы, как Жизнь всегда есть сочетание Жизни и Смерти. Без Смерти, которую Жизни приходится преодолевать, немыслима сама жизнь… Именно поэтому такого рода прозрения могут выговариваться в иудаизме (и у Булгакова) Ангелом Смерти".

Вывод о духовном значении популярного романа израильский публицист делает однозначный: "То, что Булгаков иудаизировал Евангелие, то, что в форме романа он расправился с "Христом керигмы" (т. е. христианской традиции. - Ю.В.) - знаменательно, но не ново. Множество авторов христианского мира уже проделали это до него. Новым явилось то, что он иудаизировал также и Сатану. Причем иудаизировал оба эти образа в связи друг с другом. Ведь именно Сатана подтверждает истинность описываемых в романе евангельских событий, т. е. ту самую "абсолютно точную" версию ("исторического Иисуса"), которая приходит на смену традиционной "путанице" ("Христу керигмы")".

Что ж, наверно, это наиболее четко сформулированная суть миссии, ради выполнения которой Булгаков и получил "посвящение в литературу". (С учетом страшной миссии, которую выполнял Булгаков, можно совсем иначе взглянуть и на российскую историю попыток экранизации знаменитого романа. "Честь", доставшаяся режиссеру Бортко, в духовном плане весьма сомнительна. Видит Бог, он еще позавидует тем, кому сделать такой фильм (или выпустить его в прокат) не удалось. На этом фоне подлинные или полулегендарные истории о том, как "какие-то" силы долгое время не давали сделать экранизацию, являются весьма символическими.

В прессе писали, например, что решению Э. Климова отказаться от съемок предшествовала некая загадочная история, связанная с режиссером Владимиром Наумовым, который был близко знаком с женой Булгакова Еленой Сергеевной и тоже хотел снимать "Мастера и Маргариту". Наумову не разрешили снимать - ведь разрешение уже было дано Климову. Наумов был этим фактом, естественно, раздосадован. Тогда, по его словам, произошла одна невероятная история: "Было лето, было жарко. Я провожал жену с дочкой отдыхать на юг, сам оставался в Москве работать. Вернулся усталый домой. Лег спать, но не спалось. Читал какую-то книжку, когда раздался звонок в дверь. Я взглянул на часы - было около часа ночи. Очень удивившись, я решил, что принесли телеграмму или, почему-то, вернулись мои.

Встал, пошел в прихожую, в полутьме споткнулся и больно ударился бедром о телефонную тумбу. Включил свет. Собака, обычно лаем бурно реагирующая на все звонки в дверь, странно поскуливает, забившись в угол. Я смотрю в дверной глазок - на площадке в длинной шубе стоит Елена Сергеевна и улыбается. Совершенно обалдев, открываю дверь. Елена Сергеевна говорит: "Володя, извините за такой поздний визит, но просто дело очень серьезное. Входить не буду: внизу в машине меня ждет Михаил Афанасьевич (!). Зная, какое у вас сейчас настроение, я пришла вас успокоить: этот режиссер картину снимать не будет.

И вообще - не будут". Елена Сергеевна попрощалась, вошла в лифт, дверца закрылась, тут же открылась, она состроила смешливую рожицу, дверца закрылась, лифт ушел.

Я возвращаюсь в квартиру, запираю дверь, ложусь спать. Утром просыпаюсь с головной болью: что за чертовщина мне приснилась? Иду в ванную принимать душ - и вижу на своем бедре огромный синяк". Правда это или художественный вымысел, неизвестно, но только Климов так и не снял "Мастера и Маргариту".

А вот другой сюжет. В начале 90-х на "Мастера и Маргариту" замахнулся режиссер Юрий Кара. Когда шли съемки, и критики, и потенциальные зрители затаили дыхание. Снимались только звезды: Мастер - Виктор Раков, Маргарита - Анастасия Вертинская, Воланд - Валентин Гафт, Иешуа - Николай Бурляев, Понтий Пилат - Михаил Ульянов. Однако общественность так и не увидела на экране "Мастера и Маргариту". Продюсеры из фирмы ТАМП не позволили фильму выйти в свет. Они утверждали, что он плохо смонтирован. Юрий Кара подал в суд на ТАМП. Судились долго, и в итоге получилось, что претензии Кары не обоснованы. Но самое странное, что единственный экземпляр фильма пропал. Руководство ТАМПа решило отдать "Мастера и Маргариту" на сохранение кому-то из своих людей. Человек надежно спрятал копию фильма, но потом скоропостижно скончался, так никому и не рассказав, где тайник).

Так что прелестный роман Мастера можно вполне рассматривать в контексте давно уже ведущейся иудаизации библейских сюжетов. Истоком этого процесса является деятельность иудейских книжников-масоретов, которые в IV–V веках после Рождества Христова выбросили из ветхозаветных текстов все пророчества о Спасителе. Например, слова 21-го псалма о пронзении рук и ног превратились в такую фразу "как лев руце мои и нозе мои".

Именно масоретские тексты были взяты за основу Библейским обществом для издания Священного Писания. По поводу этой порчи текстов еще святитель Филарет Московский писал, что здесь очевидна "неблагонамеренная рука еврея, искавшего средства уклоняться от силы пророческого свидетельства о распятии Господа". Работа продолжается. Теперь Библейское общество готовит такой перевод Библии, который устроил бы не только все "христианские" секты и ислам, но даже и иудаизм.

Кто такой Га-Ноцри?

Помните, как Христос (или некто, вроде бы напоминающий Его) назван в романе Михаила Афанасьевича? Иешуа Га-Ноцри. Что за имя такое? И стоит ли смущаться появлением этого персонажа? Ведь Га-Ноцри описан, кажется, с симпатией… (Хотя и производит несколько меланхолическое впечатление, тихо бубня себе под нос о том, что его ученики-де все напутали). Вот что писал, однако, профессор Н. Н. Глубоковский: "Нам приводится много иудейских голосов, благоприятных Христу и даже восхваляющих Его, но все они идут лишь из свободно-либерального лагеря еврейства и базируются собственно на антихристианском уничижении Господа Спасителя, поскольку провозглашают Его евреем по самому своему учению и присвояют себе как полную иудейскую собственность, считая наше церковное понимание позднейшим "извращением" и подменою подлинного, первоначального христианства (…) Еврейство касательно Иисуса (ср. Деяния V, 40) еще во времена апостольские воспрещало проповедовать "имя сие" (Деян. IV, 17–18), говоря о Христе косвенно, как о "человеке том" (V, 28), а после обозначая Христа безличным термином - ha-nozri (…) - другой (именно тот, который фигурирует в кощунственных иудейских легендах, отличный от достопочтенных для иудейства Иисусов, напр. Навина)".

Вот кто такой Га-Ноцри! Это кощунственная пародия на Христа из талмудических иудейских легенд. Для неоиудеев это "некто", которого они вообще хотели бы превратить в пустое место.

В 1631 году заседавший в Польше Верховный иудейский синод постановил при переизданиях Талмуда избегать ненавистного для иудеев Имени. Это было сделано из конспирации - с учетом возросшего числа христиан, изучивших еврейский язык. "Посему мы повелеваем на будущее время при новых изданиях наших книг оставлять пробелы там, где говорится об Иешуа Га-Ноцри, и отмечать эти пробелы знаком "О". Знак этот даст понять каждому раввину и вообще каждому учителю существование пропуска, который и должен быть дополнен из устного предания. При помощи этого средства ученые ноцримы лишены будут повода нападать на нас по этому вопросу".

Не случайно булгаковский Иешуа - образец именно талмудических измышлений о "недостойном происхождении Иисуса". Иешуа объявляет себя человеком, не помнящим своих родителей (позже, во сне Пилата, он называет себя "подкидышем, сыном неизвестных родителей"). Так вот, этими словами он не просто сообщает факт своей биографии, но причисляет себя к определенной социальной страте - "асуфи". Талмуд говорит о ней так: "Кто называется "асуфи"? Тот, кого подобрали на улице, и он не знает ни отца своего, ни матери своей". Положение этой группы в обществе описывается еще короче: "Асуфи" - низший из десяти родов людей" (Талмуд. Мишна, Кидд., IV. 2 и IV. 1).

Почему-то именно неоиудейскими глазами увидел писатель Спасителя. Талмудическим словом обозвал Его… Перед смертью Булгаков ослеп и лишился речи. И словно чья-то чужая воля выдавила из него последние слова: "Чтобы знали". В них слышится лукавый шепот "царя над всеми сынами гордости", демона посмертной славы. Того самого, что потеснил в душе писателя морфинистского Азазеля.

Арье Барац изумленно восклицает: как мог Булгаков, имевший, судя по всему, весьма отдаленные и даже превратные представления об иудаизме, "воспроизводить целыми блоками его ключевые концепции!"

Что ж, есть понятия, в контексте которых этот вопрос разрешается… Если брать масонские практики, к которым был причастен Булгаков, то речь должна идти о духовных и психофизических последствиях инициации. Одним из этих последствий может быть синдром Кандинского-Клерамбо (эффект психического автоматизма). В таком случае, напомним, пишущая рука действует независимо от сознания человека и фиксирует некие диктовки. Диктует же инородный разум, который находится, однако, в самом человеке. В психиатрии это называют синдромом множественной личности, а в православной традиции - одержимостью злыми духами. От них, живущих вечно, перемещающихся со скоростью мысли, одержимому грешнику и приходит "трансперсональное знание".

"Вот как описывают, например, состояние знаменитого Торквато Тассо в период творчества: "Пульс слабый и неровный, кожа бледная, холодная, голова горячая, воспаленная, глаза блестящие, налитые кровью, беспокойные, бегающие по сторонам. По окончании периода творчества часто сам автор не понимает того, что он за минуту тому назад излагал"[71]. Ломброзо добавляет важную деталь: "Тассо даже анализирует свойство своего вдохновителя - духа, демона или гения: "Это не может быть дьявол, говорит он, потому что он не внушает мне отвращения к священным предметам; но это также и не простой смертный, так как он вызывает у меня идеи, прежде никогда не приходившие мне в голову". Слова самоутешительные, но Тассо, конечно, не был знаком с православной традицией, которая дает на все сомнения в этой области исчерпывающий ответ. Как писал святитель Игнатий (Брянчанинов), по нашей падшей природе нам свойственно общение лишь с демонами… "Душа оскверненная, - сказал святый Исаак Сирский, - не входит в чистое царство и не сочетавается с духами святых". Святые Ангелы являются только святым человекам, восстановившим с Богом и с ними общение святой жизнью. Хотя демоны, являясь человекам, наиболее принимают вид светлых Ангелов для удобнейшего обмана, хотя и стараются иногда уверить, что они человеческие души, а не бесы, хотя они иногда и предсказывают будущее, хотя открывают тайны, но вверяться им никак не должно. У них истина перемешана с ложью, истина употребляется по временам только для удобнейшего обольщения. Сатана преобразуется во Ангела светла и служители его преобразуются, яко служители правды, сказал Святый Апостол Павел".

Каждая инфернальная диктовка связана с тем или иным демоническим "проектом". "Вертер", например, вызвал эпидемию самоубийств молодых людей по всей Европе. "Книга Закона", продиктованная "демоном Айвазом" Алистеру Кроули, задала новый виток интереса к сатанизму. А Байрон!

Именно на литературном направлении романтизма, демон дохромал до необычайной высоты - стал "положительным героем". (В таких "перемещенных предметах" - зародыш постмодернизма, еще более откровенного в своем сатанизме.) Кто ему подставил руку? "Анчутка беспятый" инфернального романтизма - хромой лорд Байрон и ему подобные.

…Мы существа,
Дерзнувшие сознать свое бессмертье,
Взглянуть в лицо всесильному тирану,
Сказать ему, что зло не есть добро.

Так лукавый развернул плечи, спрятал под тогой цареубийственный кинжал, а под лавровым венком - рожки. Он обернулся "тираноборцем". Знаком социальных и политических фантазий, которыми обуяны были авторы XVIII и XIX веков. По стопам диавола должен пойти и человек: у Байрона символом благородного бунта стал Каин.

Такая диавольская идея возникает не на пустом месте. Она буквально взращивается из плоти и крови - путем тщательной селекции зла. "Наследственность лорда Байрона была чрезвычайно отягощенной: по мужской линии были убийцы, отец поэта за бешеный темперамент получил малопочетное прозвище "Безумный лорд", впоследствии он покончил с собой; по линии матери дело обстояло не лучше - было несколько жестоких убийц, один из них, в частности, убил пять сирот (!), чтобы завладеть их имуществом, зафиксировано несколько самоубийц, в их числе дед Байрона"[10]. Обращать внимание на такие вещи, которые тщательно учитывались при сватовстве в любой русской крестьянской семье, у безумных лордов, видимо, было не принято. Все решала "знатность" и деньги. (Впрочем, знатность все чаще покупалась вместе с фамильным замком.) С наследственным злом мы будем сталкиваться все чаще. В пятом поколении каинова потомства родился второй убийца на земле и первый двоеженец - Ламех. И пошло)…

Есть люди, которые утверждают: обвинять в антихристианстве Булгакова нельзя уже потому, что именно его "Мастер…", заинтересовав их, бывших атеистов, в библейской истории, привел к Богу. Что на это ответишь? Только одно: Господу все возможно. Некоторые вообще пришли в православие через духовные поиски в сектах или через психоделическую революцию, как иеромонах Серафим (Роуз). В то же время нельзя не согласиться: "Булгаков не просто следует за некими апокрифами, но сам создает новый апокриф, соблазняя внимающих ему" (М. Дунаев. Православие и русская литература. VI (1). М., 2004).

В чем суть соблазна? "…легко просматривается истинная цель Воланда (да и Булгакова, несомненно): десакрализация земного пути Бога Сына, десакрализация Голгофы - что и удается ему, судя по первым же отзывам критиков, вполне. Но не просто же заурядный обман критиков и читателей замыслил сатана, создавая роман о Иешуа, - ведь именно Воланд, отнюдь не Мастер, является истинным автором литературного опуса о Иешуа и Пилате. Напрасно Мастер самоупоенно изумляется, как точно "угадал" он давние события. Подобные книги не "угадываются" - они вдохновляются извне".

Иными словами, Мастер и "Удивительный Мастер" - соавторы. Но как они сотрудничали? Помните выход прокуратора Иудеи Понтия Пилата? Помните весь предгрозовой Иерусалим? "Тьма, пришедшая со Средиземного моря, накрыла ненавидимый прокуратором город. Исчезли висячие мосты, соединяющие храм со страшной Антониевой башней, опустилась с неба бездна и залила крылатых богов над гипподромом, Хасмонейский дворец с бойницами, базары, караван-сараи, переулки, пруды… Пропал Ершалаим - великий город, как будто не существовал на свете. Все пожрала тьма, напугавшая все живое в Ершалаиме и его окрестностях. Странную тучу принесло со стороны моря к концу дня, четырнадцатого дня весеннего месяца нисана".

Порой кажется, что такое невозможно вообразить, это действительно надо было увидеть воочию одному из соавторов (Гегелевскому "мировому духу"? Ангелу Смерти?). Таланту другого оставалось лишь выразительно описать пересказанное.

Может быть, я субъективен? Наверно. Ведь и нарочито субъективный Розанов писал такое: "Как хотите, нельзя отделаться от впечатления, что Гоголь уж слишком по-родственному, а не по-авторски только знал батюшку Катерины (колдуна из рассказа "Страшная месть". - Ю.В.), как и Лермонтов решительно не мог бы только о литературном сюжете написать этих положительно рыдающих строк… Это слишком субъективно, слишком автобиографично. Это - было, а не выдумано. Быль эту своей биографии Лермонтов выразил в "Демоне" (Курганов Е., Мондри Г. Розанов и евреи, СПб., 2000).

Сам же Гоголь в рассказе "Портрет" (редакция 1835 года) вкладывает в уста монаха такие слова: "Дивись, сын мой, ужасающему могуществу беса. Он во все силится проникнуть: в наши дела, в наши мысли и даже в самое вдохновение художника".

Игумен N в книге "Об одном древнем страхе" так описывает подобное сотрудничество: "Чаще всего контакт осуществляется в виде мысленного внушения, которое может ясно сознаваться человеком именно как внушение извне, то есть как способ получения мысленной информации от другой личности. Этим способом колдуну-контактеру сообщаются неизвестные ему факты или даются наставления о дальнейших его действиях. Подобный контакт, но в патологической форме, психиатры называют ментизмом". О том же говорит и святоотеческий опыт, выраженный в словах св. Иоанна Кассиана: бесы помогают человеку говорить то, чего он сам не знает и знать не может.

В этом контексте оценка булгаковского творчества, данная профессором Михаилом Дунаевым, представляется гораздо более убедительной, чем эмоциональный вскрик диакона Андрея Кураева: "Не надо позорить русскую литературу и отождествлять позицию Булгакова и позицию Воланда. Если считать, что через Воланда Булгаков выразил именно свои мысли о Христе и Евангелии, то вывод придется сделать слишком страшный. Если уж великий русский писатель сделал сатану положительным и творческим образом в своем романе - значит, Русская Литература кончилась".

Нет, слава Богу, не кончилась. И давайте говорить по существу. Профессор Дунаев справедливо отмечает: кульминацией романа является сатанинский бал. Это литературное описание черной мессы, в ходе которой должны читаться "молитвы наоборот", "библия наоборот". Так что "роман, созданный Мастером, становится ни чем иным, как евангелием от сатаны, искусно введенным в композиционную структуру произведения об анти-литургии".

Вот какое задание инфернального мира отрабатывал Михаил Афанасьевич!

Кстати, помните, как Мастер в грязной корзине с бельем обнаружил облигацию, которую ему дали на прежнем месте работы, в музее?! По мирским меркам, облигация оказалась выигрышной! Деньги предоставили возможность свободно работать. Написать прелестный роман о Понтии Пилате. Что это за деньги? Уж не 30 ли сребреников, включая накрученные за века проценты?! Но тогда речь идет о предательстве Спасителя?!

 

"Роман с Богом".

Иудейская традиция, похоже, влезла в русскую культуру именно так - через ментизм.

Вот Владимир Соловьев. Человек, скажем к слову, не без странностей. Мало того, что любил хватануть без меры шампанского, но еще, говоря современным языком, был токсикоманом. Нюхал скипидар. Вошел в историю как религиозный философ, но в храм не ходил. Мережковский поражался: "Всю жизнь только и делал, что звал в церковь… а сам не шел… Да что это значит? Не объяснит ли критика? Но критика только широко раскрывает глаза от удивления, как добрая старая мама". Впрочем, что тут объяснять? Сам Соловьев в письме Величко писал: "Я прожил у Вас несколько недель великого поста, и мы с Вами правил поста не соблюдали и в церковь не ходили и ничего в этом дурного не было, так как все это не для нас писано, и всякий это понимает". Откровенно.

Самым ярким в судьбе философа был, конечно, его "роман" с являвшейся ему в "неземном свете" женственной сущностью, в которой он опознал Софию. (Видений у него было достаточно много. Не случайно же он писал стихи о пламенных кольцах змея, тех же самых, что у Булгакова, и свидетельствовал о нападении на него мохнатого существа).

Соловьев считал, что прежде та же самая София приходила к Беме, Сведенборгу, Парацельсу и другим визионерам. Одним из них был немецкий книгоиздатель Иохан Гихтель. "Он отказывался от любых сношений с женщинами под тем предлогом, что влюблен в Софию…

София вознаградила Гихтеля: она явилась ему в ночь на Рождество 1673 г. Ослепительное небесное создание, она дала ему "неизъяснимые наслаждения". Гихтель жил с Софией счастливо; она внушила ему мысль найти и издать произведения Якоба Беме.

О. Георгий Флоровский свидетельствовал, что сохранились и изучались "некоторые загадочные автографы Вл. Соловьева… - особого рода записи поэта-философа, сделанные им автоматически в состоянии транса. Это состояние (как бы медиумическое) было свойственно Соловьеву по временам. Темою соловьевских записей является все она же, "София"… Характер записей таков, что не приходится сомневаться в "демоничности" переживаний, сопутствующих духовному опыту поклонника Девы Радужных ворот". Пользуясь каббалистическими словечками, Соловьев писал о ней: "Она есть Решит[женское божество] вначале - плодотворная идея безусловного единства, единое могущество, долженствующее объединить все; она есть Малхут (Regnum, Царство)…" Загадочное слово Малхут означает одну из эманаций Шехины.

Да, при ближайшем рассмотрении оказалось, что соловьевская София, эта светящаяся красотка, очень похожа на Шехину, женскую ипостась иудейского Б-га. Более того, согласно рассуждениям Соловьева, София является даже более высоким существом, чем Христос (каким понимает Его философ).

"Это, - отмечает отец Георгий Флоровский, - какой-то жуткий оккультный проект воссоединения человечества с Богом через разнополую любовь", а Розанов на основании этой "небесной" эротики "имел повод говорить, что у Соловьева был "роман с Богом""[83]. Владимира Соловьева искушала не только неземная София, но и вполне приземленная, из плоти и крови Анна Шмидт, журналистка и сектантка из Нижнего Новгорода. Нет, дело не в "любовном треугольнике". Она внушала философу, что он является… Христом. А его родного брата Михаила всерьез называла "братом Господним".

Высокоученый Владимир Сергеевич, конечно, знал, что в каббале Шехина (то есть "София") является супругой самого Б-га. Следовал логический вывод, что…

Тьфу! Можно было бы перекреститься и пойти дальше по своим делам. Но Соловьев креститься не был приучен. И что же из этого получилось на закате его жизни? "Михаил Соловьев сам сжег последние записи Владимира. Он был историком с безупречной репутацией, что делает этот акт особенно зловещим. В двойном пересказе до нас дошли его слова, согласно которым "Вл. Соловьев вернулся после свидания со Шмидт "глубоко потрясенным" и в чем-то убежденным". Так пишет исследователь А. Эткинд… Если я правильно понял его намек, то, спалив "сакральные тексты", Михаил не дал возникнуть на могиле своего брата очередной, невиданной по цинизму, псевдохристианской секте. Очередной "христос" умер, не родившись.

На этот раз операция диавола провалилась. А ведь как рогатый обхаживал Соловьева! Вот в перерывах встреч с масонами Ковалевским и Янжулом он сидит над каббалой в Британской библиотеке и напряженно мыслит. Философствует так, что начинает "светиться ум". Велика гордыня ученого, и потому, наверное, Господь попускает лукавому слепить из светящейся субстанции антропоморфных сущностей. Те направляют Владимира Сергеевича на поиски каббалистических тайн в Каир. Там философа подхватывает некто де Вогюе… Но главное - вернемся к главному! - к Соловьеву трижды приходит София, она же "подруга вечная", она же "Дева Радужных ворот".

Духи к нему являлись, конечно, за особые заслуги. Еще в гимназическом возрасте, находясь на кладбище, он вдруг опрокинул крест и стал топтать его ногами. Тогда же, в четырнадцать лет, будущий "пророк вселенской религии" сорвал со стен своей комнаты иконы и выбросил их. И пошло: увлечение спиритизмом, видения, экстатические состояния… И отсюда - нервные расстройства, бессонница, странные провалы в способности логически мыслить.

Его больная и управляемая из преисподней философия относилась как раз к той литературе, которая, по словам В. Розанова, "погубила Россию", подготовила страшные потрясения XX века. Да-да, это не слишком сильно сказано. Нельзя не согласиться: "Религиозная толерантность Соловьева и его андрогинный идеал кажутся далекими от практик, в которых воплотилась русская революция. Но Соловьеву удалось поставить знак вопроса над самой природой человека и этим дестабилизировать основы человеческого бытия, которые скоро подверглись переделке другим путем, революционным. До Соловьева нечто подобное удалось сделать Ницше"[96].

А Соловьев… В своей последней работе философ, кажется, отказался от большинства своих заблуждений. Но как молиться за упокой его души? Согласно одним источникам, хоть он и записался в католики, Господь даровал ему перед смертью исповедь и причастие из рук православного священника. Согласно другим - в смертный час Владимир Сергеевич молился на иврите. Изучение древнееврейского языка и богоборческого Талмуда якобы привело его в лоно иудаизма. А может быть, обе эти версии справедливы? Ведь Соловьев был человеком "широких религиозных взглядов", адептом всемирной религии. Он не только объединил в своем освещенном "Софией" уме католическое и православное христианство. Он писал и следующее: "… полнота христианства обнимает собою и иудейство, а полнота иудейства есть христианство". Ветхозаветное иудейство и прекрасно знакомое ему каббало-талмудическое неоиудейство Соловьев не различал.

Теперь юдофилия его оценена. В Иерусалимском мемориале "Яд-Ва-шем" есть "Аллея праведников мира". Она находится прямо перед музеем "катастрофы европейского еврейства". Каждое посаженное здесь дерево посвящено одному из гоев, послуживших на благ