Краткая информация о бункере Ляша

Бункер - долговременное оборонительное сооружение, построенное в феврале 1945г. для штаба войск кёнигсбергского гарнизона.

Длина котлована - 42м.
Ширина котлована - 15м.
Глубина котлована - 7м.
Толщина внутренних стен - 40-50см.
Толщина наружных стен - 70-80см.
Потолочное перекрытие - около 3м/земля, гидрозвукоизоляция, бетон
В бункере 21 комната, в 17-и размещался личный состав штаба, 4 имели специальное назначение. Убежище отапливалось и освещалось электроэнергией, имело вентиляцию, канализацию, водопровод. Защиту от отравляющих веществ обеспечивали четыре герметически закрывающиеся двери.

Университетское здание

Университетское здание в Кёнигсберге по адресу Парадеплатц, 1 было заложено 31 августа 1844 года при личном участии короля Фридриха Вильгельма IV. Университет был основан создателем Прусского герцогства Альбрехтом в 1544 году и был одним из старейших университетов Германии. С 1656 года в память об основателе получил название "Альбертина". Университет пользовался большими привилегиями и свободами. Преподаватели его относились к высшим слоям общества. Студенты же объединялись в братства со своей структурой и традициями. Именно из "Альбертины" и пошла традиция выдачи студентам-выпускникам отличительных значков (в данном случае – булавки). Помимо этого, на фасаде Университета расположены медальоны многих выдающихся профессоров, в том числе и Иммануила Канта.

 

История Парадеплатц

Наверное, и в самом кошмарном сне не могло привидеться магистру Тевтонского ордена Фридриху Саксонскому, что на том месте, где он в 1509 году разбил сад с манежем для игры в бадминтон, через несколько столетий будет стоять корпус Калининградского государственного университета. Сад был устроен к северу от Королевского замка и предназначался он не только для выращивания картофеля (хотя в то время рачительные немцы садов “просто так” не понимали). В 1525 году - после роспуска Тевтонского ордена и создания герцогства Прусского - сад получил название “Герцогский”. Там тогда росла огромная старая липа, известная не только во всей Пруссии, но и далеко за ее пределами. На ветвях этой липы были расположены пять (!) галерей, где герцоги устраивали оригинальные приемы и трапезы. В 1701 году, когда Пруссия стала королевством, сад начали называть Королевским. А в суровую зиму с 1708 на 1709 год почтенная липа вымерзла. В 1713 году короля Пруссии Фридриха Первого сменил его сын Фридрих Вильгельм I. Он не отличался склонностью к романтике. И нужен был ему не Королевский сад, а площадь для отработки у солдат строевого шага (не зря ведь Фридриха Вильгельма I его подданные именовали “фельдфебелем на троне”). Вскоре он распорядился начать на месте манежа строительство гарнизонной церкви. Она уже выросла до высоты окон и могла стать, по мнению очевидцев, “красивейшей церковью Кенигсберга”, но... Фридрих Вильгельм I умер. А его сын Фридрих II (вошедший в историю как Фридрих Великий)остановил стройку. Он унаследовал королевство отца - но не его набожность. При русском губернаторе Кенигсберга(во время Семилетней войны) была идея церковь достроить и использовать в качестве православной. Но денег потребовалось бы слишком много - тогда ее оставили в покое, а под православный храм “перепрофилировали” стоящую рядом кирху. Тогда же было сооружено одноэтажное здание - так называемый дворец Корфа, где русский губернатор Александр Корф устраивал роскошные балы и приемы прусских знаменитостей. В 1790 году “дворец Корфа” реконструировали в “классическом стиле”, превратив в двухэтажный Королевский зал. Годом позже на северной стороне площади построили новый манеж. Обветшавшую к тому времени церковь-”незавершенку” (говоря современным языком) снесли, а в 1806 году на ее месте прусский министр барон фон Шретер заложил первый камень в строительство городского театра (не драматического - тот уже существовал, - прим. авт.). В 1809 году король подарил Королевский сад городу - с условием никогда его не перепланировать. Так постепенно эта площадь становилась центральной и красивейшей в Кенигсберге.  А в 1844 году король Фридрих Вильгельм IV заложил возле манежа новое здание университета. Королевский зал все это время был как бы форпостом приверженцев королевской династии Гогенцоллеров - и в 1851 году там был открыт конный памятник королю Фридриху Вильгельму III. В 1861 году новый университетский корпус, построенный по проекту архитектора Штюлера, был торжественно открыт. Он был окружен легкой “воздушной” галереей. В центральной части фасада располагался горельеф, изображающий герцога Альбрехта на коне. Справа и слева от всадника стояли аллегорические женские фигуры, олицетворяющие четыре факультета: философии, теологии, юриспруденции и медицины. По обе стороны от этой группы в круглых медальонах красовались скульптурные головы первого ректора Альбертины Георга Сабинуса и поэта Симона Даха, а ниже - в полукруглых нишах - стояли статуи отцов церковной Реформации - Мартина Лютера и Филиппа Меланхтона. В центре фасада раскинул крылья прусский орел с латинской надписью под ним: “Fridericus Guilelmus IV instituit 1844. Guilelmus perfecit 1862” (“Фридрих Вильгельм IV начал в 1844, Вильгельм закончил в 1862”). Кроме того, под каждым из окон в боковых крыльях здания имелись медальоны со скульптурными ликами выдающихся преподавателей университета. (Некоторые ниши оставались свободными - для будущих времен.) Площадь чуть позже была оригинально оформлена: с трех сторон Королевского сада были посажены каштановые и липовые аллеи, разбиты газоны, обрамленные зарослями сирени. С южной стороны были установлены два больших газовых фонаря, так что вечером площадь смотрелась как ожившая волшебная сказка про эльфов. После прихода Гитлера к власти по Парадной площади проложили трамвайные рельсы. Нацисты вырубили южную каштановую аллею, чтобы вымостить прямую дорогу для маршей к Центральному отелю - там в тридцатых годах размещалась резиденция нацистской партии, за что отель был прозван “Коричневым домом”. Королевский зал переоборудовали в гарнизонное казино.

Летом 1944 года - еще до налета на центр города английской авиации - на площади перед университетом были устроены бомбоубежища. Они предназначались для того, чтобы могли спастись студенты и люди, посещающие присутственные места в ближайших зданиях. После бомбежки все эти дома - и университет, и Дом книги, и Оперный театр, и Королевский зал, и “Коричневый дом” - внутри выгорели. Но несущие конструкции сохранились - и последующий штурм города здания все-таки пережили. И вполне могли быть восстановлены. По крайней мере, с незначительными разрушениями они благополучно сохранились до пятидесятых годов. Университет уцелел. Правда, в покореженном до неузнаваемости виде: у него разобрали весь фасад. А из полученного кирпича сложили прямоугольную коробку, где вначале размещалась школа, а затем, когда Калининградский пединститут получил статус университета, туда “въехали” географический, химический и биологический факультеты.

 

Новый Калининград» совместно с сообществом Государственного архива Калининградской области «ВКонтакте» продолжает рассказывать об истории знаковых для города зданий. На очереди — здание Калининградского областного историко-художественного музея, которое в довоенном Кенигсберге использовалось в качестве городского концертного зала.

В ХХ веке в Кёнигсберге, облик которого в наступившем столетии менялся весьма стремительно, остро ощущалась отсутствие в городе достойного концертного здания. Инициатива возведения «Штадтхалле» (городского зала или городского холла — прим. автора) исходила от обербургомистра Кёнигсберга Зигфрида Кёрте, а также председателя городского депутатского собрания Теодора Кроне. Для возведения «Штадтхалле» было выбрано очень удачное место — рядом с Королевским замком и прудом, где любили прогуливаться кёнигсбержцы.

Подготовительные работы заняли пять лет. Параллельно шёл сбор денежных средств. Наконец, по проекту берлинского архитектора Рихарда Зееля началось строительство городского концертного зала (адрес будущего строения: Фордер-Росгартен, 49). Здание было торжественно открыто 17 марта 1912 г.

«Штадтхалле» включал три зала: большой на 1600 мест, предназначенный для проведения симфонических и хоровых концертов (назван в честь Т. Кроне), средний «Гебауер-зал» на 600 мест (назван в честь К. Ю. Гебауера, пожертвовавшего значительные средства на строительство) — для исполнения камерной музыки и проведения литературных вечеров, а также малый «Кёрте-зал» (назван в честь З. Кёрте). Построенное с учётом потребностей большого города здание выглядело внушительно, современно и отвечало всем задуманным требованиям.

Портал центрального входа украшали скульптуры, символизировавшие различные виды искусства работы Лотара Зауэра, а также рельефные «поющие» маски.

Городской зал стал главной сценической площадкой Кёнигсберга. Помимо концертов, здесь же проходили и встречи с известными писателями, учеными, политиками. Так в 1920-х гг. в «Штадтхалле» с лекциями дважды выступал выдающийся русский философ И. А. Ильин, в 1929 г. — немецкий писатель Томас Манн. В годы власти нацистов, увы, концертные мероприятия были потеснены мероприятиями политическими.

При налете английской авиации на Кёнигсберг в конце августа 1944 г. здание серьезно пострадало. А с течением времени оно ещё более превращалось в руины. Хотя на протяжении 12 лет (по информации КОИХМ, с 1958 по 1970 г.) в полуразрушенном здании проживало целых три семьи.

Некогда красивое, но сильно разрушенное здание попутно привлекало и кинорежиссеров. Так, в середине 1970-х гг. на руинах «Штадтхалле» и около них снимались эпизоды фильма «Венок сонетов» режиссера В. Рубенчикова («Беларусьфильм»). И только к 1980-му г., с началом активной застройки района, появилась идея об использовании данного объекта. Иными словами, наконец, пришло время решить, что делать с руинированным строением. К тому же, областной центр крайне нуждался в просторном здании под музей.

Распоряжением Калининградского горисполкома от 27 ноября 1980 г. № 416-р была создана комиссия из числа ведущих архитекторов и инженеров «Горремстроя», РСУ строительных и реставрационных работ, институтов «Калининградгражданпроект» и «Облкоммунпроект» (ГАКО. Ф. Р-216. Оп.2. Д. 411. Л.183), целью которой являлось «обследование технического состояния конструкций сохранившейся коробки бывшей филармонии» (так в документе).

По всей видимости, вердикт был положительным. Потому что 30 января 1981 г. Калининградским горисполкомом было принято судьбоносное для здания решение — «Об утверждении плана мероприятий по организации работ по восстановлению здания на ул. Клинической, 21, под областной историко-художественный музей» (ГАКО. Ф.Р-216. Оп. 2. Д. 479. Л.119–128).

В том же году начались восстановительные работы под руководством архитектора В. Г. Еремеева. Техническая документация была изготовлена институтом «Калининградгражданпроект». Чтобы возродить былую красоту здания, нужно было проделать большой объем работы.

 

К концу 1984 г. основные строительные работы были закончены. Но потребовались ещё годы, чтобы довести стройку до конца. В общей сложности работы по строительству, отделке внутренних помещений и созданию экспозиции велись около десятилетия.

Решение «О передаче на баланс областному Историко-художественному музею здания по улице Клиническая, 21» было принято 4 января 1991 г. (№ 5). В 1992 г. здание Штадтхалле поставили на учет как памятник архитектуры начала ХХ века.

Но, близилась нацистская эпоха, и темные тучи начали сгущаться над утопающим в красоте Кенигсберге. Все чаще на сцену выходили пропагандисты нацизма, и Кенигсберг ощущал близость перемен. Есть одна весьма занимательная история, которая может доказать слабую причастность нашего города к нацизму. Несмотря на советские лозунги о «милитаристской и фашистской» сущности Кенигсберга, на самом деле все было несколько иначе.

 

Стоит начать с того, что на первых выборах германских партий, Восточная Пруссия показала самый низкий процент голосов за нацизм. Всего 6% проголосовало за эту партию. Всего 6%! Но был и другой случай, связанный с одним из самых влиятельных людей в нацистской Германии. В 1926 году, задолго до наступления нацизма, в Кенигсберг приехал сам Геббельс — будущий министр пропаганды. Он держал речь в одном из залов Штадтхалле, и послушать его собралось немало горожан. По иронии судьбы закончить свою речь ему так и не удалось. Кенигсбержцы были настолько возмущены его идеями, что устроили потасовку. Сам Геббельс бежал из здания, защищаемый от разъяренной толпы телохранителями.

Еще долго он не возвращался в Кенигсберг, а сам город готовился к худшему, и худшее наступило. На сценах Штадтхалле вскоре выступали только нацисты во главе с Адольфом Гитлером, который не раз держал речи на главной сцене.

Участник войны, лауреат премии "Призвание", фотограф Олег Максимов – один из самых признанных и старейших летописцев Калининграда. Его произведения известны во всем мире, а литовский режиссер Дали Руст сняла про Максимова документальный фильм под названием "Хранитель времени".

 

Когда председатель горисполкома Денисов решил восстановить бывшее здание Штадтхалле и разместить в нем историко-художественный музей, там были практически одни руины. Во время войны его бомбили, вспыхнул пожар, здание выгорело изнутри. А все, что уцелело, растаскивали на кирпичи.

Чтобы спасти Штадтхалле, Денисову нужно было получить средства из Москвы. Он попросил меня сделать фотографии с такого ракурса, чтобы создавалось впечатление, что здание не сильно пострадало и спасти его очень даже несложно. Мне дали альбом с фотографиями довоенного Штадтхалле, который я изучил, а потом нашел подходящий ракурс и сделал фотографии. Благодаря им Денисов получил деньги на частичную реконструкцию, и постепенно здание приобрело вид, которым мы сегодня можем любоваться.

Из книги Олега Максимова "Калининград. Эпизоды истории":