Коммуникативная рациональность

Современное понимание природы рациональности обогатилось идеей коммуникативной рациональности, акцентирующей внимание не на законодательном разуме, а на процессе общения. Суть проблемы коммуникативной рациональности состоит в следующем: несмотря на то, что процесс общения всегда играл огромную роль в жизни людей, он никогда не рассматривался как ключевой фактор социального развития. Вместе с тем воспроизводство человеческого рода невозможно без трансляции от поколения к поколению механизмов взаимопонимания, способов адаптации и суммы навыков поведения во всех сферах как духовно-интеллектуальной, так и практической жизнедеятельности. Социальная эволюция связана с коммуникативной деятельностью, которая и выступает средством преобразования социальной системы. Коммуникативная рациональность — этоновый аспект в целостном понимании рациональности, связанный с процессом общения и взаимного обсуждения, в котором важным оказывается как «говорящий», так и «слушающий». Рациональность коммуникации состоит в том, что «говорение» и «слушание» упорядочены согласно принятым нормам, ценностям и «правилам игры», выполняющим роль тестирования ситуации, социальной адаптации, а также личностной самоидентификации.

От обыденной коммуникации коммуникативная рациональность отличается тем, что целенаправленно ориентирована на достижение взаимного понимания. Поэтому она находит применение в науке. Модель «коммуникативной рациональности» была предложена немецким философом Ю. Хабермасом (род. 1929 г.), создателем теории коммуникативного действия. Он показал, что если для инструментальных действий в процессе труда {рациональность инструментальная) значима эффективность, то коммуникативное действие (рациональность коммуникативная) направлено на сохранение традиций, с одной стороны, и на обновление культурного потенциала, с другой. Коммуникативное действие служит средством социальной интеграции, способствует формированию личностной идентификации, т.е. осознанию человеком своих значимых и суверенных характеристик.

Коммуникативная рациональность может быть проинтерпретирована как «коммуникативный разум». Она является основой взаимопонимания и предстает как процесс взаимного обсуждения, которое зависит от многих «анонимных» контекстов. Общение, по крайней мере, двух индивидов упорядочивается, согласно принятым нормам, ценностям и «правилам игры». Важным оказываются и процесс «говорения», и процесс выслушивания. Как правило, действующий агент коммуникации претендует на то, что его высказывание либо истинно, либо правильно, либо правдоподобно. Хабермас считает, что коммуникативный разум, в отличие от законодательного, который контролирует сферу мысли, не берет на себя функции контроля надпроцессом общения. Он способствует осмыслению человеком собственной позиции, собственного мнения с учетом и во взаимодействии с мнениями других, открывая простор для осуществления возможности взаимопонимания. Коммуникативная рациональность способствует аргументированному обоснованию мотивов, намерений, действий, притязаний человека и одновременно является областью их «проблематиза-ции». Поэтому коммуникативная рациональность содействует социализации человека, формированию личностной позиции и самой личности. В ее рамках происходит обмен опытом и смыслами социальных действий. Это позволяет рассматривать коммуникативную рациональность в гносеологическом контексте как своеобразную теорию познания, когда общение между людьми обогащает их настолько, что наделяет знаниями.

В пространстве коммуникативной рациональности происходит формирование «механизмов» консенсуса (от лат. consensus — согласие, единодушие). Говорящий отражает ситуацию, сообщает личностную реакцию на нее и оказывает воздействие на слушателя, а потому коммуникативная рациональность является сферой междисциплинарного и межличностного пересечения многообразных, реально влияющих на человека воздействий. Здесь важны и психологические компоненты, и социально-нормативные ориентации, и этические императивы, и возможности языка, но главное в том, что здесь личность имеет возможность выразить свое своеобразие и индивидуальность, проявляющиеся в личностных интересах и потребностях. Это общение от имени «Я», которое может вербально и эмоционально самовыразиться и одновременно внести в акт самовыражения поправки, учитывающие мнения и желания других. При этом сохраняется суверенитет личного отношения и переживания, что ведет к некоему опыту, ненасильственно убеждающему и объединяющему, представляющему собой умение «подчиняться» силе аргументированной речи, окрашенной «добрыми» интонациями.

Коммуникативная рациональность помогает устанавливать все виды конвенций в науке, находить взаимопонимание и согласованно принимать решения. Научное сообщество своим цементирующим основанием имеет совокупность убеждений, которые формируются и принимаются в процессах коммуникативного действия. Так, научная парадигма может рассматриваться как общий знаменатель всего «комплекса взаимодействий» субъектов коммуникации, как итог «договоренности» конфликтующих позиций, тезисов и аргументов. Именно в поле коммуникативной рациональности возможно сопоставление разных когнитивных практик с целью получения согласованной картины мира. То есть коммуникативная рациональность обладает механизмом координации действий субъектов, способствует «ориентированию общей воли» (Ю.Хабермас), а также имеет экспертную направленность, затрагивающую как сферу морали, права, политики, так и область науки и искусства.

В рамках коммуникативной рациональности происходят отбор и обсуждение реально действующих норм и ценностей как в обществе, так и в науке, а также выработка новых, претендующих на общезначимость. Она позволяет тематизиро-вать и «прорабатывать» противоречивые и спорные позиции, обеспечивает ресурс выработки контрмер. Коммуникативная рациональность — это сфера открытости и гласности, определяющая, в конечном счете, вектор социального действия и развития.

Вместе с тем нужно учитывать, что коммуникативная рациональность — это обоюдоострый меч: с одной стороны, она опосредует отношения между индивидом и обществом, являясь эффективным средством против манипулирования личностью, но, с другой — в ее собственные структуры «встроено» принуждение, присущее самой рациональности, которая, по мнению ее критиков, имеет жесткую репрессивную направленность, диктует правила поведения и мышления. Известно, что вся тактика критиков рациональности направлена наснижение уровня ее господства. Ю. Хабермас, защищая рациональность, отмечает некий парадокс: в одной стороны, модернизация общества претендует на рациональность, а с другой — социальные и культурные последствия модернизации оказались далеко не рациональными, что проявляется во многих областях жизни общества и культуры. Так, психологи считают, что кризис рациональности проявился, в частности, в кризисе мотиваций, когда люди не осознают своих жизненных целей, затрудняются сказать, чего они хотят от жизни. Все эти парадоксы и критика рациональности проблематизируют тему коммуникативной рациональности, т.е. открывают простор для дальнейших исследований.

Коммуникативная рациональность как процесс имеет структуру, которую Хабермас охарактеризовал так: «Когда говорящий высказывается о чем-либо в рамках повседневного контекста, он вступает в отношение не только к чему-то наличествующему в объективном мире (как совокупности того, что имеет или могло бы иметь место), но еще и к чему-то в социальном мире (как совокупности законодательно урегулированных межличностных отношений) и к чему- то в своем собственном субъективном мире (как совокупности манифестируемых переживаний, к которым он имеет привилегированный доступ)». Формализуя высказывание Хабермаса, можно выделить следующие компоненты структуры коммуникативно-рационального процесса: (1) субъект, формирующий смыслы; (2) внешний объективный, либо модальный мир, т.е. все то, что может произойти, либо возможно, либо необходимо, либо случайно; (3) совокупность установленных социальных отношений; (4) глубинный субъективный мир переживаний. «Следы» этих компонентов содержатся в реальном процессе рациональной коммуникации, в реальном повседневном бытии каждого человека, неявно присутствуют в каждом элементарном рефлексивном отношении человека к миру в процессе жизнедеятельности.