Решение гносеологической проблемы в теориях дуализма и монизма

Решения гносеологической проблемы теориями психофизиоло­гического параллелизма (дуализма) и психофизического монизма различны, как различны и их взгляды на природу психического, хотя, на первый взгляд, эти теории и кажутся сходными.

Теорию изоморфизма в применении к гносеологической пробле­ме развивает в 1974 г. Л.М. Веккер, рассматривая психический образ как инвариант преобразований сигнала по уровням изомор­физма [38]. Скрупулезно и тщательно проанализировав динамику становления психического образа в зависимости от внешних усло­вий восприятия, Л.М. Веккер не смог раскрыть механизм «перехо­да» физиологического процесса в психический, показать, как не­рвный код преобразуется в психический образ.

Самым трудным в теории параллелизма было объяснить взаи­модействие между миром физиологических явлений и психическим. Отрицать это взаимодействие не приходится, а объяснить — не­возможно.

Понятие причинности можно применять к поведению и дея­тельности, полагал Ж. Пиаже. Но понятие причинности не при­менимо к сознанию — одно состояние сознания не является «при­чиной» другого состояния сознания: По мнению Ж. Пиаже, труд­ности теории взаимодействия возникают именно оттого, что она пытается распространить сферу действия причинности на само сознание [138].

Последователи Декарта объясняли взаимодействие между физическим и психическим вмешательством Бога — окказиона­лизм. Лейбниц это взаимодействие объяснял предустановленной гармонией.

Попыткой объяснить взаимодействие психической и физичес­кой феноменологии являются и теории психофизического монизма. Эта метафизическая теория утверждает наличие одной субстан­ции, скрытой от нашего непосредственного познания. Эта суб­станция ни материальна, ни духовна, мы можем познать только её отдельные стороны: одна сторона её — физическая, другая — психическая. Существование такой субстанции необходимо при­знать для возможности объяснить все мировые явления.

Спиноза согласие между душой и телом попробовал объяснить допущением, что душа и тело — это одно и то же, но только рас-

сматриваемое с двух различных точек зрения. Эта единая суб­станция открывается для человека в форме атрибутов мышления и протяженности,

С точки зрения монизма, мозговые процессы являются объек­тивными для наблюдателя, который не является субъектом этих процессов. Явления сознания, которые не производят движения во внешнем мире, образуют субъективную, психическую сторону для наблюдателя и являются в то же время субъектом.

Защитники психофизического монизма непонятность тожде­ства психического и физического старались пояснить при помощи различных образных сравнении. Например, если наблюдатель нахо­дится внутри круга, то окружность кажется вогнутой, если вне — то выпуклой. Большой интерес в контексте решаемых проблем представляет динамика философских взглядов известных психоло­гов — Вундта, Титченера, Джемса.

В 1912 г. Вундт утверждает, что психология и физика изуча­ют один и тот же «опыт» лишь с разных точек зрения [45].

Титченер вначале определял душевный процесс как внутренний опыт и отличал его от внешних физических процессов (1912) [173], а затем стал утверждать, что между сырым материалом физики и психологии нет существенной разницы, физика и психо­логия имеют один и тот же материал и различаются между со­бой только точками зрения (1914) [173]. Родоначальниками та­кой ориентации психологии он называет Авенариуса и Маха.

Джеме в 1890 г. характеризовал философскую платформу своего труда как позицию сплошного дуализма, которая предпола­гает два элемента — познающий дух и познаваемую вещь. Он трактует их как несводимые друг к другу. Ни один из них не выхо­дит из самого себя и не переходит в другого. Ни один из них не является каким-либо образом другим, ни один не порождает дру­гого. Они противостоят друг другу лицом к лицу в общем мире — один просто познает, а другой — коррелят — познается. В 1904— 5 гг. его позиция меняется. Он принимает махистскую концепцию «чистого опыта»:

«единая часть опыта,... играет роль познающего, душевного состояния, сознания, тогда как в другом контексте тот же еди­ный отрезок опыта будет играть роль познанной вещи, объектив­ного содержания.

В одном сочетании он фигурирует как мысль, в другом как вещь» [58].

Рассел рассматривает восприятие с разных точек зрения. Восприятие как процесс есть физиологический феномен. Восприя­тие же как образование, результат процесса == образ, подставля­ется на место предмета (объекта), и есть процесс психический. Не человек мыслит, а ему мыслится. Главной заслугой Джемса

Рассел считает то, что он отверг понятие субъекта — объекта как основное для познания. Б. Рассел продолжает линию Джемса. У Рассела в нейтральных элементах опыта растворяется и мате­рия, и сознание. «Дух и материя являются логическими построе­ниями; элементы, из которых они строятся или выводятся, соеди­нены различными отношениями, из которых одни изучаются фи­зикой, а другие — психологией», поэтому все данные физических наук — это психологические данные. Основополагающая, всеобъе-диняющая наука (то, что пыталась сделать метафизика) была бы более похожа на психологию, по мнению Рассела, чем на физи­ку. Физика была бы по отношению к ней производной. Все науки оказались бы объединенными с психологией, т.к. в ведении психо­логии находится основная ткань мира — единственная первичная данность — ощущения [225].

Основная трудность психофизического монизма — объяснение тождества психического и физического. Здесь единственное серь­езное объяснение остается за гносеологическим аргументом: это то, что материя, с точки зрения идеализма, тоже есть в дей­ствительности совокупность ощущений. Дух и материя как бы один «материал». Духовное бытие есть собственная действитель­ность вещей, дух есть руководящий принцип — к этому мнению пришел Вундт.

Итак, многие психологи, пройдя эмпирический соблазн, «вку­сив экспериментальной науки» и размышляя над интерпретацией экспериментальных фактов, приходят к мнению, что «основная ткань мира — единственная первичная данность — ощущения». Т.о., «решением» гносеологической проблемы теориями психофизи­ологического параллелизма и психофизического монизма является либо тезис о непознаваемости соответствия мира физического и психического, либо переход на позиции субъективного идеализма — мир есть наше представление о нем.