Глава LIV. Клевета (Распутин и Добровольский)

Когда человек богат и славен, у него нет недостатка в друзьях. Когда же он впал в несчастье, подвергся клевете или лишился своего богатства, тогда друзья его, один за другим, покидают его, и он остается одиноким часто в самые тяжелые моменты своей жизни.

Вчера ищущие и пресмыкающиеся, эти друзья ходят сегодня с гордо поднятою головой и с каким-то непостижимым злорадством забрасывают своего бывшего благодетеля камнями, вымещая на нем свою злобу, точно он и в самом деле был виноват в том, что они пред ним холопствовали, жертвовали своим достоинством и пресмыкались...

На фоне общей мерзости, творимой злой волей человека, есть ли явление более гадкое, более отвратительное и в тоже время более старое?! Это свойство испорченной человеческой натуры было давно подмечено врагами правды и они широко использовали его. Я сказал бы даже, что никакая революция не была бы возможна, если бы люди не попадались так легко в сети, расставленные теми, кто видел в клевете свое сильнейшее орудие, без промаха попадавшее в цель. [Известно, кто является отцом лжи и клеветы! А значит понятно кому работают все революционеры, использующие это «сильнейшее орудие».]

Если бы люди были менее восприимчивы к клевете, менее падки к сенсациям, если бы развили в себе больше гражданского мужества и не судили бы тех, кого не знают, а наоборот, смело выступали бы на защиту поруганной правды, не оглядываясь по сторонам, не считаясь с "общественным" мнением, [ даже, если оно "оСвященно" благославениями "старцев" и патриарха ] не боясь запачкаться грязью клеветы, ибо этого боятся только грязные люди, то выбили бы из рук революционеров самое главное их оружие. Ибо революция всегда ложь, всегда клевета...

Имя Распутина приобрело мировую известность, но я еще не видел человека, который бы имел мужество подойти к этому имени с тем беспристрастием, какое исключало бы опасение подвергнуться обвинениям в "распутинстве". Никто еще не делал попыток рассмотреть Распутина в связи с условиями революционного времени, переживавшегося Россией в момент его появления, а все останавливались на его облике, как частном лице, и приписывали ему [ Распутину ] то, что, по всей справедливости, нужно было бы приписать делателям революции.

“А вдруг мое "беспристрастие" будет понято как защита грязного имени, и меня самою забросают грязью! А вдруг я сам прослыву "распутинцем" и подвергнусь травле” - вот что удерживало и удерживает малодушных людей от объективного отношения к Распутину. [Похожа ситуация и ныне. “Сам патриарх объявил христиан, почитающих новоМученика Григория Нового святым, еретиками. Как я (многогрешный) могу заподозрить самого патриарха в ереси папизма и в отсутствии разума Христова? Ведь я не умнее архимандрита Софрония (Сахарова), который отзывается о патриархе хорошо, а потому соглашусь с мнением патриарха, даже если оно противоречит учению и канонам Православной Церкви. Господь видит, что это я делаю по послушанию самому патриарху, и простит мне, если я ошибаюсь”. Нет, уважаемые, Господь не простит, если так ошибаетесь, а осудит вместе с клеветниками! Имейте это ввиду, вы предупреждены!]

Принято, ведь, думать, что выгоднее присоединяться к стадному голосу толпы, чем идти вразрез с ним и плыть против общего течения, хотя это и неверно, ибо, даже базируясь только на выгоде, нужно признать, что выгоднее иметь на своей стороне хотя бы горсть нравственно чутких, верных Богу людей, чем разношерстную толпу.

Распутин имел много отрицательных сторон; но его личные минусы сводились к одной причине: он был - мужик. [Это заявление показывает высокомерное отношение князя Жевахова и к русскому мужику вообще, и к Григорию Ефимовичу в частности.]…

Все же прочие его [ Григория Ефимовича Распутина ] минусы, в большинстве случаев, и притом в гораздо более широком масштабе, явились чрезвычайно тонкой и искусной прививкой [правильнее: искусным мифом ] со стороны тех закулисных вершителей судеб России, которые избрали Распутина, именно потому, что он был мужик, орудием для своих преступных целей, и в том и была вина русского общества, что оно этого не понимало и, раздувая дурную славу Распутина, работало на руку революционерам... На эту удочку попался даже такой типичный монархист, каким первое время был В.М.Пуришкевич. [Тут князь ошибается, ибо Пуришкевич не только не был типичным православным монархистом, но и вообще православным христианином не являлся, потому что состоял в масонской ложе. А служение Христу, а значит и Его Царю, несовместимо с принадлежностью масонству. ]

…Он [ Григорий Ефимович ] был постоянно окружен толпою провокаторов и агентов Думы, которые следили за ним, измышляя поводы для сенсаций и создавая такую атмосферу, при которой всякая попытка разоблачений трактовалась не только даже как защита Распутина, но и как измена Престолу и династии... При этих условиях неудивительно, что молчали и те, кто знал правду.

Нужно ли говорить, после этого, о том, что и так называемое вмешательство Распутина в государственные дела, приведшее к [ ложному ] утверждению, что не Царь, а Распутин "правит Россией", назначает и сменяет министров, явилось только одним из параграфов выполнявшейся революционерами программы, а, в действительности, не имело и не могло иметь никакой под собою почвы. Именем Распутина пользовались преступники и негодяи; но Распутин не был их соучастником и часто не знал даже, что они это делали. …