Душа и тело. Сердце - центр духовной и телесной жизни

Другим важнейшим вопросом науки о человеке, тесно связанным с рассмотренным, является вопрос взаимоотношения души и тела, вопрос двусмысленного понимания сердца, а именно как телесного органа и как органа духовно - нравственного. Этот вопрос совершенно недоступен современной рационалистской, позитивистской науке. В понимании сердца происходит водораздел между западным и восточным христианством. Вот как характеризует это отличие профессор папского Восточного института Фома Шпидлик: "Многие авторы берут сердце как символ, чтобы подчеркнуть свое отличие от "рационалистического" Запада, который, как кажется, весьма часто забывает, что сердце является основой христианской жизни. В самом деле, как часто мы встречаем слово "cердце" в восточной духовности!.. В Библии сердце включает в себя всю полноту духовной жизни, которая должна включать в себя всего человека со всеми способностями и видами деятельности: в нем обитает верность Господу (см. Рим.11, 3-4). ("Духовная традиция восточного христианства", М., "Паолине", 2000, с. 128). Далее профессор Шпидлик отмечает, что если в православии библейское сердце отождествляется с разумом, возвышением ума к Богу, то западное христианство уже в начале своего отделения стало противопоставлять сердце чисто рациональной мысли. Уже для Фомы Аквинского евангельская заповедь любить Бога всем сердцем своим (Лк.5.27) есть не что иное, как акт воли, которая выражается словом сердце. Современная же западная культура свела сердце к чувствительности (там же, с. 129).

Католический культ сердца (созданный в народе как противовес наступлению рационализма) исходит из ложного спиритизма, который чужд православию. В нем есть некая сентиментальная поза, самомучительство, неприемлемая для православных народов (Б.П. Вышеславцев. "Сердце в христианской и индийской мистике". Вопросы философии. 1990, N4, с. 75).

Понимание этой проблемы в раннехристианской и русской духовности основано на различии в западном и православном подходе анологично тому, как это различие трактовал В. Лосский в подходах бл. Августина и св. Григория Нисского (см. выше) и даже настаивает на принципиальности этого различия, чего не делал В. Лосский: "Понятие сердца, таким образом, есть одно из наиболее двусмысленных, и духовные писатели отдают себе отсчет в этой трудности. Психологический метод, к которому обычно прибегают в дисскуссиях на эту тему, никогда не прояснит это вопрос (курсив мой - И.Н.). Прежде всего пытались вписать сердце в схему психологической структуры человека и только после этого задавались вопросом, какую функцию "сердце" может выполнять в духовной жизни. На самом деле следует поступить наоборот (курсив мой - И.Н.). Библейское понимание сердца ставит прежде всего религиозные проблемы. Более или менее осветив их, можно спросить себя, как они отражаются на психологической структуре человека" (Там же, с. 129).

Тайна сердца как и тайна взаимоотношения души и тела совершенно не доступна рационалистическому мышлению, всей современной науке, апеллирующей только к "естественным факторам". "Чудо взаимодействия тела и души религиозно углубляется в тайну воплощения, тайну Слова ("Слово плоть бысть")...каждое нами произносимое слово есть духовный смысл, ставший плотью, так же каждое движение и каждое действие, - ибо все это в конце концов "из сердца исходит", есть проявление и воплощение любви или ненависти, и за все это ответственно наше скрытое центральное я, ответствен "сокровенный сердца человек".

Вот почему двусмысленность в понятии "cердца" так же ценна, как двусмысленность в понятии "Cлова, Логоса". И телесный смысл сердца так же должен быть удержан, как и звуковой или зрительный смысл слова. "Сердце есть таинственная и непонятная ось, которая пронзает и держит духовную и телесную жизнь человека. Телесное сердце никогда не есть только "плоть", а всегда есть "воплощение", ибо каждое его биение имеет духовное значение: оно нечто выражает в своем движении и нечто вносит в этот мир - любовь или ненависть, повторение старого ритма или рождение нового". (Б.П. Вышеславцев "Сердце в христианской и восточной мистике", "Вопросы философии", 1990, N4, с. 74).

Здесь необходимо также отметить принципиальное отличие понятие сердца в христианской и в восточных религиях. Если в христианстве сердце является источником любви, то в индийской мистике это источник безразличия. Да и сама любовь в понимании буддизма это не мистическая связь одной индивидуальной глубины с другой, а с утверждением тождества двух страдающих самостей, одинаково страдающих и потому сострадающих (Там же, с. 66).

Итак, сердце в христианстве не только точка соприкосновения Бога и человека, но и соединение души и тела, то есть оно есть принцип единства человека, им он входит в отношение со всем существующим" (Феофан Затворник "Начертание христианского нравоучения", М., 1895, с. 306). Все это означает, что призвание сердца состоит в том, чтобы соединить Творца со всем творением.

И поскольку "функция сердца состоит в том, чтобы чувствовать все, что касается нашей личности" (Феофан Затворник "Что есть духовная жизнь...", М., 1897, с. 26), то тайна сердца включает и тайну личности.

Таков вкратце православный подход в науке о человеке, который совершенно неприемлем для современной науки. Поэтому недопустимо приятие в православии современной науки, когда речь идет об изучении человека - микрокосмоса.

Однако все сказанное выше о ведущей роли сердца, понимаемого как центр духовной, душевной и телесной жизни человека, никак не должно означать, что православный подход принижает роль тела в жизни человека.

Православие, в отличие от других религий, и в частности, от других ветвей христианства, наиболее внимательно относится к телу. Собственно, вся православная аскетика основана именно на совместном воспитании души и тела. Практика Иисусовой молитвы представляет собой согласование движений души и тела, согласование дыхания, положения тела и молитвенного настроя, Св. Григорий Нисский в своей книге "Устроение человека" подчеркивает, что человек - это и не бестелесная душа, и не бездушное тело, св. Григорий говорит о сопряжении души и тела при совместном их возрастании и возмужании, говорит о теле как об орудии души. Основатель православного монашества св. Антоний Великий рассматривал тело как утробу души: " Как тело, преждевременно выйдя из материнской утробы, не может жить, так и душа, вышедшая из тела, не достигнув Боговедения через добродетельную жизнь, не может спастись и жить в общении с Богом". Св. Серафим Саровский сравнивал тело человека с осликом, который должен довезти душу человека до его цели в этой жизни.

Воспитание тела постом - наиболее прямой путь к духовному возрастанию. В самом отличии понятия тела от понятия плоти лежит представление о духовной восприимчивости тела. В будущем веке тело будет совершенно иным.

Великолепным примером православной антропологии как образца православной науки является труд архимандрита Киприана (Керна) "Антропология св. Григория Паламы", М.,"Паломник", 1996.

Лекция 8