Межэтнические отношения и ценностная политика: методологические проблемы региональных исследований

В региональных исследованиях, связанных с изучением межэтнических отношений, можно выделить несколько подходов, среди которых в последнее время особое значение приобретают мотивационный, когнитивный, деятельностный.

В рамках мотивационного подхода при объяснении межэтнических отношений внимание акцентируется на эмоциональной сфере психической деятельности. При этом исследователи опираются на концепцию «фрустрации и агрессии», согласно которой этническая фрустрация, вызванная неудачей в достижении поставленных целей, проявляется, с одной стороны, в эмоциональном разочаровании и даже отчаянии, с другой – в эмоциональном возбуждении и аффективной «заряженности», перерастающих в раздражение и агрессию, сопровождаемых тревогой и защитными реакциями. Этническая фрустрация является, как правило, следствием относительной депривации, связанной с ограниченными возможностями удовлетворять социальные потребности по сравнению с другими этническими группами. Однако фрустрация не всегда ведет к агрессивным действиям, она может перерастать в этническую депрессию. Межэтнические отношения зависят также от психологических особенностей участников этих отношений, от того, какие типы личности доминируют в этнических группах.

С позиций когнитивного подхода основой межэтнических отношений являются такие когнитивные процессы, как этническая идентификация и этническая дискриминация, социальная категоризация и социальное сравнение. Когнитивистов акцентируют внимание, прежде всего, на таких межэтнических отношениях, как кооперация, конкуренция и конфликт.
При этом они рассматривают этническую группу как «осознаваемое единство», то есть как совокупность индивидов, сознательно и эмоционально воспринимающих себя как членов этой группы и достигающие определенной согласованности в оценке своей и других этнических групп.
Поэтому при объяснении межэтнических отношений особое внимание когнитивисты внимание уделяют «субъективно-когнитивному миру личности», а также анализу комплексов установок представителей различных этнических групп по отношению к своим и иным этническим группам.

Представители деятельностного подхода при объяснении межэтнических отношений особое внимание уделяют мотивы и целям этнической деятельности, опираясь на теорию «мотивированной активность». Согласно этой теории, мотивы и цели не совпадают между собой, в отличие от целей мотивы, как правило, не осознаются субъектом. Поэтому когда люди совершают те или иные действия, они обычно не отдают себе отчета в мотивах, которые побуждают эти действия. Исходя из этой теории, сторонники этого подхода отмечают, что межэтнические взаимодействия обусловлены «двойной мотивацией»: с одной стороны, мотивами, которые не осознаются их участниками, а с другой – осознанными целями, превратившимися в побудительные цели-мотивы взаимодействия. Некоторые сторонники деятельностного подхода в изучении межэтнических отношений считают, что этот подход должен быть переосмыслен в русле теорий коммуникации. Это они объясняют тем, что межэтнические взаимодействия неотделимы от речевых актов, вплетенных в практические действия, носящие коммуникативный характер.

В рамках неоклассической модели региональных исследований изучение межэтнических отношений часто осуществляется на основе методологического синтеза когнитивного и мотивационного­ подходов. В рамках этого синтеза внимание исследователей акцентируется на взаимодействии когнитивно-мотивационной сферы личности и этнокультурной среды. При этом особое значение придается изучению регулятивных и защитных социально-перцептивных, компенсаторных и регрессивных психологические механизмов.

В условиях роста межэтнической напряженности социально-перцептивные механизмы анализируются путем выделения в межэтнических отношениях таких специфических эмоционально-атрибутивных явлений, как:: 1) усиление различий между этническими группами и уменьшение различий внутри этнической группы; 2) углубление этнических границ в результате расширения и актуализации позитивных моментов в оценке собственной этнической группы; 3) поиск «виновных» среди этнически «других»; 4) проецирование негативных качеств, неприемлемых для собственной этнической группы, на другие этнические сообщества.
В рамках межэтнических отношений это сопровождается, во-первых, перекладыванием ответственности­ за неудачи собственной этнической группы на этнически «чужих» или их лидеров; во-вторых, повышением избирательности восприятия этих отношений, связанной с отсевом позитивной информации и производством негативных этнообразов, деперсонализацией членов своей и «враждебных» этнических групп; в-третьих, усилением атрибутивных механизмов «эмоциональной пермутации», заменяющей «оправдательные» оценки на «обвинительные» и, наоборот, в результате чего «братья» становятся «врагами», а «враги» – «друзьями».

Компенсаторные механизмы в межэтнических отношениях являются следствием возникшего комплекса этнической неполноценности, включающей гипертрофированное чувство этнической ущемленности. Этот комплекс обусловливает замкнутость этнической группы, ее стремление к этническому превосходству, возбуждает дух этнической конфронтации, вплоть до «отмщения» за реальные или воображаемые обиды. Актуальной становится борьба за возвращение утраченного национального достоинства, растет потребность в национальном самоутверждении вплоть до сецессии и обретения национального суверенитета. Наряду с этим, активизируются регрессивные механизмы, возвращающие межэтнические взаимодействия к архаичным формам, усиливающие роль кланово-родовых структур, приводящие в конечном счете к росту неуверенности в будущем.

Все эти социально-психологические механизмы межэтнических отношений активизируются в условиях роста межэтнической напряженности и формирования интолерантных отношений между этническими группами. Интолерантность в межэтнических отношениях порождается конфликтом интересов между этническими группами и ожиданием «угрозы» со стороны «чужих», усиливающих внутригрупповую сплоченность и межгрупповую враждебность.

В связи этим следует отметить, что толерантность и интолерантность характеризуют полярные измерения состояния межэтнических отношений. В настоящее время при изучении социально-психологических факторов, оказывающих влияние на толерантность и интолерантность в межэтнических отношениях стали использоваться методы этнической и кросс-культурной психологии. Методологические трудности использования этих методов в региональных исследованиях заключаются в том, что в научном дискурсе существуют различные представления о том, что такое этническая толерантности и этническая интолерантность.

В научной литературе существует понимание этнической толерантности как индифферентности к этническим различиям. Критики такого понимания этнической толерантности считают, что оно не учитывает то, что у этнических групп есть особые этнические интересы, реализация которых возможна только во взаимодействии с другими этническими группами. В связи с этим они отмечают, что этническая толерантность не может трактоваться как согласие этнических групп на взаимную терпимость. Этническая толерантность как компонент этничности проявляется только в этнических взаимодействиях.

Рассматривая этническую толерантность как норму межэтнических отношений, одни исследователи в качестве ее структур выделяют: 1) этническую восприимчивость и сохранение этнического своеобразия; 2) признание и уважение этнического равенства; 3) отказ от этнического доминирования и ущемления этнических интересов; 4) готовность конструктивно разрешать этнические конфликты; 5) стремление к согласию в межэтнических отношениях. Другие исследователи в структуре этнической толерантности выделяют когнитивный, эмоционально-аксиологический, конативный и моральный компоненты. Когнитивный компонент включает представления о других этнических группах и характере межэтнических отношений. Эмоционально-аксиологический компонент содержит эмоционально-окрашенные образы этих групп, оценки их этнического поведения, а также наборы предпочтений в межэтнических отношениях. Поведенческий компонент включает готовность признавать интересы и ценности других этнических групп, не зависимо от их численности или роли в регионе, а также стремление этнокультурному взаимопониманию и этнокультурным заимствованиям на основе признания значимости чужого этнического опыта. Моральный компонент этнической толерантности связан с активным осуждением этнических чисток, насильственных переселений народов, любых проявлений этноэгоизма, ущемляющего интересы других этнических сообществ. В этом плане этническая толерантность, основой которой является позитивная этничность, выступает одним из основных средств гармонизации межэтнических отношений.

Деструктивное воздействие на характер межэтнических отношений оказывает этническая интолерантность, основой которой выступает негативная этничность, включающая, с одной стороны, «комплекс жертвы», с другой – «фигуру врага». Негативная этничность связана с проекцией на «чужих» тех ценностей, которые не одобряются членами собственной этнической группы. При изучении этнической интолерантности некоторые исследователи используют понятие авторитарной личности. Такая личность, являющаяся продуктом конфронтационной культуры, разделяя людей на «своих» и «чужих», постоянно стремится к диктату в системе межэтнических отношений. Авторитарная личность, являясь интолерантной, представляет себя как самодостаточного субъекта, не видящего ничего позитивного в чужом этническом опыте и навязывающего этническому окружению свои собственные этнические представления и ценности. Для такой личности характерны, во-первых, слабая рефлексия и завышенный уровень этнических притязаний, во-вторых, закрытость этнического сознания и враждебность к другим этническим группам.

Основным средством регулирования межэтнических отношений является национальная политика как особый вид управленческой деятельности. Сегодня в сфере управленческой деятельности стоит проблема повышения ее эффективности, поскольку существующие управленческие практики в межэтнических отношениях зачастую уже не дают желаемых результатов. Отсюда появляется необходимость поиска новых подходов к управлению.

Один из таких подходов, сформировавшийся в рамках аксиологического поворота в управлении, получил название «менеджмента публичных ценностей», основу которого составляет идея о том, что ни государство само по себе, ни гражданское общество в отрыве от государства не способны создать эффективный «механизм»­ для решения проблем, возникших в сфере межэтнических отношениях. Поэтому государство, предлагая стратегию национальной политики, должно согласовывать с обществом систему базовых ценностей. Концепция «менеджмента публичных ценностей» базируется также на представлении о том, что общественные ценности, выступая основой государственного управления, определяют публичное пространство и содействуют достижению общественного блага. Эта концепция предполагает переход к ценностной политике как управленческой деятельности, ориентирующейся на общественное мнение и основанной на публичных ценностях.

В контексте ценностного взаимодействия государства и общества публичные ценности являются результатом коллективного запроса граждан, закладывающих в него свои значимые предпочтения. Эти предпочтения оформляются и поддерживаются в ходе публичных обсуждений в пространстве диалога представителей органов государственной власти, этнических сообществ и гражданской общественности. Вместе с тем реализация этой концепции на практике сталкивается­ с определенными трудностями, связанными с тем, что в научном дискурсе существуют различные представления о природе и идентификации публичных ценностей, а также о том, кто и как должен их формировать.

В связи с этим предварительным методологическим условием изучения ценностной политики в сфере межэтнических отношений является операционализация понятия публичной ценности путем выделения его предметного значения. Ценности вообще можно рассматривать как общественные предпочтения, выражающиеся в социальных нормах и идеалах. Социальные нормы представляют собой определенные предписания, стандарты социального поведения и общественного участия. Социальный идеал – это образ совершенной социальной реальности, достижение которой является высшей целью социальной деятельности.

В научной литературе публичные ценности, трактуемые как глубоко укоренившиеся представления о том, что хорошо и что плохо, рассматриваются как нечто большее, чем публичные блага, общественный интерес или общественная польза. Кроме того, публичные ценности иногда понимаются как предельные значения, определяющие взаимодействия в публичной политике, а также коллективные запросы граждан, сформированные в процессе гражданской коммуникации. В структуре публичных ценностей как общественных предпочтений, носящих бинарный характер, можно выделить «предпочтения-верования» и «предпочтения-мнения», которые носят, соответственно, неосознанный и осознанный характер. Неосознанные структуры публичных ценностей, однородные и присущих всему этническому сообществу, с трудом поддаются изменениям. Они устойчивы и реактивны, поэтому, как только возникает подходящая этническая ситуация, эти структуры активизируются, часто вопреки разуму, желанию и воле. Осознанные структуры публичных ценностей, присущие различным социальным группам внутри как общества в целом, так и различных этнических сообществ, наоборот, разнородны и изменчивы. Большое влияние на их изменение оказывают такие факторы, как смена социальных, в том числе этнических и этнополитических ситуаций, рефлексия по поводу повседневного социального и этнического опыта, состояние социальных и этносоциальных коммуникаций, воздействие на межэтнические отношения символического капитала государственной власти и этновласти. Подвергая трансформации осознанные структуры публичных ценностей, можно достаточно быстро изменят ценностные той или иной социальной группы, добиваться легитимации государственной власти или власти этноэлит, поднимать рейтинги национальных и этнических лидеров. Если неосознанные структуры коллективных ценностей выполняют в обществе идентификационную функцию, то осознанные структуры являются основой его ценностной дифференциации.

Представления о бинарном характере публичных ценностей как общественных предпочтениях позволяет сделать вывод о том, что ценностная политика как управленческая деятельность в сфере межэтнических отношений может осуществляться, не только опираясь на актуальное состояние неосознанных и осознанных публичных ценностей, но и целенаправленно диверсифицируя осознанные структуры общественных предпочтений в контексте диалога представителей государства, национального сообщества и этнических групп. Поэтому публичные ценности не могут формироваться без участия государства, но при условии, что оно не навязывает национальному сообществу и этническим группам свои приоритеты, а привлекает граждан к сотрудничеству.

В связи с этим ценности не могут считаться публичными только на основании того, что они определены государственными организациями. Публичные ценности могут артикулироваться политическими партиями, гражданскими и этническими организациями. Вопрос состоит не в том, кто определяет публичные ценности, а в том, кем они должны признаваться и приниматься. Публичные ценности должна признаваться и приниматься всеми гражданами а не отдельными организациями или индивидами. Вместе с тем содержание публичных ценностей демократическом обществе является предметом многочисленных обсуждений и дебатов, выступающих основой ценностных конфликтов. Поэтому в поиске путей разрешения ценностных конфликтов и идентификации публичных ценностей государство не может игнорировать ни роль граждан, ни роль этнических сообществ, поскольку правительство вряд ли способно самостоятельно определить публичные ценности и предотвратить ценностный кризис. Поэтому формирование публичных ценностей и предотвращение ценностных конфликтов в обществе является результатом сложных аксиологических компромиссов как между государственными, гражданскими и этническими организациями. В определении публичных ценностей и решении ценностных споров в ценностной политике национальная и этническая общественность должны играть значимую роль, но непосредственное­ участие общественности должно быть специально организовано, чтобы она могла выполнять такие функции, которые направлены на предотвращение межэтнических конфликтов, снижение конфликтогенного потенциала миграционных потоков, интеграцию мигрантов в национальное сообщество и в, конечном счете, на формирование национальной идентичности, национальную интеграцию и консолидацию.

В целом содержание ценностной политики в сфере межэтнических отношений может быть сведено к следующему: 1) эффективное государственное управление должно опираться, с одной стороны, на публичные ценности в национальном сообществе, с другой – на коллективные этнические ценности и генерировать в этнических сообществах такие ценности, которые будут способствовать национальной интеграции; 2) такого рода этнические ценности должны быть легитимными, то есть одобряться гражданской общественностью в процессе ценностного диалога; 3) эффективность использования коллективных этнических ценностей в политике должна постоянно контролироваться; 4) государственные и общественные организации должны понимать, артикулировать и пересматривать, если это требуется, как национальные публичные, так и коллективные этнические ценности.

Кроме того, для обеспечения ценностной политики в сфере межэтнических отношений специалисты в области государственного управления должны быть способными идентифицировать и обосновывать соответствующие публичные ценности. Обосновывая эти ценности, они должны обладать также способностями разрешать ценностные конфликты в обществе со сложной этнокультурной структурой, помогая формировать общественные предпочтения в сфере межэтнических отношений, предотвращая в национальном сообществе «ценностный провал». Поэтому с политиками и государственными чиновниками должны взаимодействовать профессионалы-менеджеры в сфере межэтнических отношений, у которых есть знания о проблемах, и они способны помочь политикам и чиновникам сформировать представление о том, что в национальном сообществе является ценным и как достичь ценностного консенсуса в сфере межэтнических отношений. В этом плане менеджеры должны формировать стратегию ценностной политики, опирающуюся на публичные ценности, приемлемые как для политической власти, так и гражданской и этнической общественности.

Основная проблема ценностной политики состоит в идентификации самих публичных ценностей. Самым большим препятствием на этом пути является­ наличие в обществе со сложной этнокультурной структурой очень многих ценностей, а отсюда – необходимость их иерархической сортировки и осмысления их взаимосвязей. При этом базовые публичные ценности могут быть определены как интуитивно, так и в ходе опросов общественного мнения. Но основным средством идентификации публичных ценностей является организация публичных дискуссий. Эти дискуссии как «продукт» взаимодействия профессионалов в области государственного управления и граждан, в том числе и с участием представителей групп этнических интересов, могут быть не только средством определения публичных ценностей и разрешения ценностных конфликтов но и эффективным способом публичной коммуникации, развивающей способности как чиновников, так и граждан понимать друг друга, предъявлять взаимные претензии, влиять на принятие решений.

В последнее время ценностная политика как особый вид управленческой деятельности с опорой на публичные ценности стал подвергаться критике за ее категоричность, монологичность и идеологичность. Аксиологической политике критики противопоставляют диалоговую политику, в которой важнейшее значение имеет плюрализм участия в политическом процессе. Такое критическое отношение к ценностной политике имеет веские основания, если под ней понимать политику, просто учитывающую публичные ценности. Однако в рамках неоклассической модели государственного управления ценностная политика – это особый вид управленческой деятельности, которая не только ориентируется на публичные ценности, но и формирует публичные ценности в качестве основы эффективного государственного управления. В этом случае ценностная политика не противостоит диалоговой политике, поскольку ценностная политика включает диалог как общественную ценность, предполагающую, что публичные ценности должны идентифицироваться только в процессе публичного дискурса.

Такое представление о ценностной политике предполагает в качестве необходимого условия ее реализации наличие у акторов государственного управления политической субъектности и креативности, связанными со способностями решать проблемы межэтнических отношений новыми способами, опираясь на на гуманитарные технологии, направленными на гуманизацию системы управления и повышение эффективности публичных коммуникаций. Ценностная политика, основанная на гуманитарных технологиях, ведет к тому, что граждане все активнее стремятся формировать политическую «повестку дня», границы государства и гражданского общества фактически размываются, а их диалог становится более открытым.

В настоящее время существуют различные представления о содержании гуманитарных технологий и их функциях в управленческой деятельности. В научной литературе гуманитарные технологии рассматриваются преимущественно в контексте представлений о технологиях как сфере целенаправленных усилий и отношений, обусловленных социально-культурными факторами. Кроме того, гуманитарные технологии в управлении рассматриваются преимущественно как способы влияния на сознание и поведение человека. При этом одни исследователи отмечают, что гуманитарные технологии ориентированы на создание условий для развития человеческой личности. Другие исследователи под гуманитарными технологиям понимают целенаправленное воздействие на ценностные диспозиции и поведенческие стратегии человека. В рамках управленческой деятельности гуманитарные технологии рассматриваются как средства, методы и приемы трансляции и реализации управленческих решений, опираясь на ценности общественного сознания, а также сознательный и бессознательный уровни психики человека.

Особенностью гуманитарных технологий является развитие «распределенного сознания», то есть формирование эффективных механизмов коллективного мышления. При этом гуманитарные технологии как практики развития коллективного мышления в публичном пространстве межэтнических отношений опираются на инструменты мягкого взаимодействия», без использования средств прямого авторитарного давления. В этом плане гуманитарные технологии опираются на «мягкую силу», предполагающей достижение целей путем рационального убеждения или психологических манипуляций, которые не просто побуждают человека делать то, чего желают другие, но и заставляют его хотеть это­ сделать. Поэтому гуманитарные технологии представляют собой процедуры ­ внедрения в массовое сознание информации привлекательного содержания, желательного при решении государством проблем в сфере межэтнических отношений, путем воздействия на «болевые точки» общественного сознания, возбуждать такие эмоциональные чувства, как радость, счастье, страх, гнев, ненависть.

В связи с таким пониманием гуманитарных технологий следует отметить, что некоторые исследователи, наоборот, противопоставляют гуманитарные и манипулятивные технологии, применении которых в управлении к навязыванию целей и ценностей и достижению «ложного согласия», или согласия под принуждением. Однако манипулятивные технологии, которые позволяют быстро достигать определенных результатов, вероятно, никогда не будут вытеснены гуманитарными технологиями, прежде всего, в силу их долгосрочного характера.

В целом можно выделить такие основные принципы ценностной политики сфере межэтнических отношений, как: 1) публичность, 2) аксиологичность, 3) субъектность, 4) гуманитарность. Принцип публичности предполагает, что ценностная политика­ как управленческая деятельность, опирающаяся на общезначимые публичные ценности, становится открытой для общественных дискуссий, выступающих важным ресурсом выработки управленческих решений. Принцип аксиологичности означает, что основой политики как управленческой деятельности являются публичные ценности, формируемые в ходе публичных дискуссий при участии государства, гражданской общественности и этнических сообществ. Принцип субъектности предполагает, что ценностная политика как управленческая деятельность не только должна ориентироваться на коллективные ценности, но и формировать публичные ценности в качестве основы эффективного государственного управления. Принцип гуманитарности требует, чтобы ценностная политика как управленческая деятельность опиралась на гуманитарные технологии, основанные на гуманитарном мышлении и направленные на гуманизацию системы управления и повышение эффективности публичных коммуникаций.

В исследовании ценностной политики в сфере межэтнических отношений можно выделить такие методологические принципы, как интерпретационизм, индетерминизм, контекстуализм, прагматизм, плюрализм. Методологический интерпретационизм в изучении ценностной политики связан с интерпретацией­ публичных ценностей, на которые опирается управленческая деятельность. Интерпретация – это такая когнитивная процедура, основу которой составляют понимание содержания и смыслов публичных ценностей и перевод их на язык содержательного научного знания. Эта когнитивная процедура предполагает возможность многовариантной интерпретации и деконструкции публичных ценностей, включающие, с одной стороны, самый широкий спектр возможных интерпретаций, с другой – поиск не явно выраженных их смыслов. Возможности многовариантной интерпретации и деконструкции ценностей обусловлены спецификой культуры и языка интерпретатора.

Методологический индетерминизм, отрицающий познавательную ценность причинного объяснения в гуманитарных науках, при изучении ценностной политики, опирающейся на инструменты мягкого взаимодействия в сфере публичного управления (без использования средств жесткого авторитарного давления), предполагает неоднозначность результатов управленческой деятельности с учетом публичных ценностей.

Методологический принцип контекстуализма направлен на изучение ценностной политики, опирающейся на гуманитарные технологии, обусловленной национальной политической, социокультурной и идеологической­ спецификой.

Методологический принцип прагматизма предполагает, во-первых, изучение в статике и динамике осознанных и неосознанных публичных ценностей, на которые опирается ценностная политика, во-вторых, возможность трансформации общественных ценностей в публичном пространстве управленческих практик.

Методологический принцип плюрализма при изучении ценностной политики ориентирует, с одной стороны, на поиск ценностного многообразия в управленческих взаимодействиях, с другой – на выявление бинарного характера общественных ценностей как осознанных и неосознанных предпочтений в публичной сфере.