Геоисторическая парадигма региональных исследований

Основу геоисторической парадигмы региональных исследований составляютконцепции «столкновения цивилизаций», «Великого лимитрофа» «мироэкономики» и «миросистемная теория». Основы концепции «столкновения цивилизаций» были заложены А. Дж. Тойнби, который В 1947 г. в работе «Столкновение цивилизаций» отмечал, что уже четыре столетия длится столкновение Западной цивилизации с иными современными ей цивилизациями, однако это – всего лишь начальная глава истории этого столкновения. Автором концепции «столкновения цивилизаций» является американский исследователь С. Хантингтон, который в 1993 г. в статье под тем же названием, как и у А. Дж. Тойнби, написал, что мир пресытился цивилизационным экспансионизмом Запада, и после крушения биполярного мира, сложившегося в ходе «холодной войны», доминирующим фактором мировой политики в XXI в. будет столкновение цивилизаций[13]. Согласно этой концепции, в геопространстве соприкосновения цивилизаций перманентно будут возникать метарегионы нестабильности, своего рода конфликтогенные зоны, порождающие затяжные цивилизационные конфликты. Так, уже сейчас возникла такая зона, охватывающая геопространство от Балкан до Памира, от Кавказа до юга Африки, в которой конфликты будут происходить вдоль границы соприкосновения христианской и исламской цивилизаций.

Автором концепции «Великого лимитрофа» является российский исследователь В.Л. Цымбурский, который под «лимитрофом» подразумевает межцивилизационное геопространство[14]. Согласно этой концепции, в Евразии в конце ХХ в. сложился пояс локальных геопространств, охватывающих Прибалтику, Восточную Европу, Кавказ, постсоветскую Центральную Азию и Корею. Этот пояс, образованный перифериями западноевропейской, российской, исламской, индийской и китайской цивилизаций, получил название Великого лимитрофа, на котором в начале XXI в. будут разыгрываться важнейшие геополитические и геоэкономические сценарии развития современного мира. Специалисты считают, что Великий лимитроф прочно отделяет от различных силовых центров, существующих в рамках других цивилизаций. Поэтому эффективная политика, проводимая на Великом лимитрофе, позволит оградить Россию от прямых атак со стороны этих центров. В связи с этим Великий лимитроф является для России поясом безопасности и сохранения ее геоисторической субъектности. В связи с этим России необходима такая геостратегия, которая вывела бы ее за пределы разворачивающихся на Великом лимитрофе мировых конфликтов, которые С. Хантингтон определил как «West against the Rest» («Запад против остального мира»), а И. Валлерстайн – как «Центр против Периферии».

При разработке этой стратегии специалисты исходят из того, что вместо «России как Евразии» наступила эпоха «России в Евразии», поэтому Россия одновременно перестала рассматривать Великий лимитроф как часть своего геопространства и отказалась геоисторически включать себя в него. В связи с этим возник вопрос: какая модель геостратегического поведения в Евразии предпочтительна сегодня для России. Эта модель, как считают специалисты, должна строиться на том, чтобы не допустить доминирования западной цивилизации на Великом лимитрофе. Если Великий лимитроф окажется подконтрольным Западу, то он, установив свое господство в Центральной Азии, сможет контролировать Россию со стороны ее Урало-Сибирского подбрюшья, Китай – со стороны Синьцзяна и Тибета, Индию – со стороны Кашмира, а Иран – со стороны северных тюркских провинций. Поэтому Великий лимитроф должен оставаться суверенным межцивилизационным пространством, а не геопространством, находящимся под контролем одной из цивилизаций, и соответственно орудием ее геопространственной экспансии. Для решения этой задачи необходимо реализовать идею геостратегического сотрудничества России, Китая и Ирана, причем сотрудничества, которое имело бы не только геоисторический, но и геополитический и геоэкономический смысл. Одновременно необходимо также решать задачу, направленную на предотвращение охвата России евроатлантическим альянсом, стремящегося к продвижению на Кавказ и в Центральную Азию.

Основу геоисторической парадигмы региональных исследований составляюттакжеконцепции «мироэкономики» французского историка Ф. Броделя[15] и «миросистемная теория» американского социолога И. Валлерстайна[16]. В концепции Ф. Броделя «мироэкономика», существующая поверх политических, культурных и религиозных границ, рассматривается как экономически самодостаточное геопространство, внутренние связи и обмены в котором придают ему органическое единство. «Мироэкономика», согласно Ф. Броделю, характеризуется, во-первых, тем, что она занимает определенное геопространство, границы которого могут изменяться, во-вторых, в них всегда существует экономическая столица как центр тяготения, вокруг которого образуются «срединная зона» полупериферийного типа, ближняя и дальняя периферия и внешнее пространство.

Концепция «мироэкономики» Ф. Броделя получила развитие в «миросистемной теории» И. Валлерстайна, разработанной в 70-х гг. прошлого века. Ученый ввел в научный оборот понятие миросистемы как самодостаточной социальной системы, которая имеет жизненное геопространство, структуру и правила легитимации. При этом миросистема у И. Валлерстайна не является «мировой системой», а представляет собой, как и у Ф. Броделя, систему, рассматриваемую как особый мир. И. Валлерстайн выделял два типа миросистем – мироимперии, или политические миросистемы, и мироэкономики. Первоначально возникают мироимперии, представляющие собой региональные «миры», основу которых составляет «способ производства», особенность которого состоит в политическом единстве экономики. Поэтому отличительным признаком мироимперии является диктат политической власти над экономикой.

Мироэкономика, согласно И. Валлерстайну, является миросистемой, в которой отсутствуют, с одной стороны, диктат политической власти над экономикой, с другой – социальные ограничения для развития производства. При этом он считал, что в истории мироимперии иногда превращались в мироэкономики, однако, были непрочными образованиями и вскоре погибали, трансформируясь обратно в мироимперии. И только капиталистическая мироэкономика как современная миросистема выжила и стала устойчивым и развивающимся образованием. В геопространстве мироэкономики И. Валлерстайн выделяет ядро, полупериферию и периферию.

Ядро характеризуется экономическим ростом, наличием политических свобод, развитием науки, сильным, эффективно функционирующим государством, проводящим активную международную политику. Поэтому ядро мироэкономики представляет собой зону, выигрывающую при неэквивалентном обмене с ее другими частями.

В ядро капиталистической мироэкономики входят несколько государств (core-states), однако непременным условием ее существования является наличие государства-гегемона. В связи с этим история ядра капиталистической мироэкономики представляет собой историю борьбы за гегемонию между несколькими государствами, победы одного из них, его господства над миром и последующего упадка.

В мироэкономике выделяется также полупериферия как промежуточная зона по своим социально-экономическим показателям, являющаяся, с одной стороны, воплощением субимпериализма, передающего влияние ядра на периферию, с другой – источником прогрессивных изменений в миросистеме. Составной частью является как ее Геопространственным сектором мироэкономики является периферия, продукцией которого является низкокачественный (и хуже оплачиваемый) товар, на который, однако, имеется постоянный спрос в силу территориального разделения труда. Вследствие неэквивалентного обмена с ядром для периферии характерен экономический и политический упадок. Социально-экономические трансформации на периферии, непосредственно зависят от тех изменений, которые происходят в ядре. Мироэкономика в социальном плане, базируясь на широком разделении труда, состоит «статусных групп» и «классов», или «статусных групп», осознающих свои социальные интересы. В связи с этим надо отметить, что представления неомарксиста И. Валлерстайна о «классах» не связаны с позициями «статусных групп» в общественном производстве.

И. Валлерстайн считал, что капиталистическая мироэкономика утвердилась в Западной Европе в середине XVII в. При этом он выделяет такие направления ее последующей эволюции, как: 1) геопространственное расширение и периферизация других миросистем; 2) борьба между странами за гегемонию в ядре. Большое влияние на эти процессы оказывали экономические циклы 1620–1660, 1750–1815 и 1880–1900 гг. В эти годы, в условиях экстенсивного экономического роста наблюдается значительное расширение капиталистической мироэкономики, принявшее форму колониальной экспансии. В ХХ в. эти возможности такого роста оказались исчерпанными, и капиталистическая мироэкономика перешла от колониализма к неоколониализму как особой форме отношений ядра и периферии. Борьбы за гегемонию в ядре мироэкономики была также подчинена циклам. В начале таким гегемоном оказалась Голландия, затем Великобритания. Результатом борьбы за гегемонию в 1914–1945 гг. стало господство США.