Законы покаяния» рабби Эльазара из Вормса

КНИГА РОКЕАХА И МИШНЕ ТОРА МАЙМОНИДА

Эльазар из Вормса поместил сборник «Законы покаяния» вслед за «Законами благочестия»¹; два этих раздела служат своего рода предисловием к его галахическому труду Книга рокеаха ². Существует структурное сходство между Книгой рокеаха и «Книгой знания» Маймонида❋См. часть 4, 4.3.2 этого курса.; одна из особенностей последней состоит в том, что она тоже включает раздел, озаглавленный «Законы покаяния». В этих трудах впервые в истории еврейской литературы вопросы покаяния рассматриваются с галахической точки зрения, до них покаяние не считалось предметом галахического рассмотрения. Саадия Гаон (в 10 в.), а также Бахья ибн Пакуда (в 11 в.) – два важнейших мыслителя, занимавшихся проблемами покаяния – смотрели на покаяние исключительно как на духовное явление, связанное с внутренними отношениями человека со Всевышним; поскольку такие отношения не находят материального выражения, они не регламентируются теми правилами, разработкой которых занимается галаха.

В двенадцатом столетии Маймонид выступил с нововведением, имевшим далеко идущие последствия: он включил покаяние в свой перечень 613 библейских заповедей³. Значение этого нововведения мы рассмотрим в следующем параграфе.

ПОКАЯНИЕ КАК ПОЛОЖИТЕЛЬНАЯ ЗАПОВЕДЬ

Утверждение Маймонида о том, что покаяние является одной из положительных заповедей, входящей в число 613 библейских заповедей, порождает некоторые проблемы. Если покаяние – это положительная заповедь, то каждый человек обязан ее выполнять. Если каждый человек обязан ее выполнять, то возникает вопрос: что делать тому, кто не знает за собой конкретных прегрешений? Распространяется ли обязанность покаяния также и на него? Как можно покаяться, не согрешив? Теоретически, на этот вопрос можно ответить, что речь должна идти о понятии «заповеди, осуществляемой через нарушение», то есть, что человек должен грешить, чтобы получить возможность совершать покаяние. И действительно, намеки на такого рода идеи имеются в нравоучительной и проповеднической литературе 18 в., созданной в рамках тех духовных движений, из которых берет свое начало Новый хасидизм, движений, которые в какой-то степени питались взглядами саббатианства. Как показал Мендель Пекаж, такое представление о грехе было характерным не только для хасидов Нового времени, но и для их противников❋См. Мендель Пекаж, В дни возникновения хасидизма: идеологические направления в нравоучительной и проповеднической литературе (ивр.), (Иерусалим: Институт рава Кука, 1978), гл. 4: «Грех во имя покаяния», с. 175–203.. И хотя возникновение этих радикальных идей было делом отдаленного будущего**❋Один из взглядов на эту проблему обсуждается в Книге хасидов. Более подробно см. в 6.6.1–6.6.3 в этой части настоящего курса., очевидно, что Маймонид, включив покаяние в число положительных заповедей, коренным образом изменил соотношение между этикой и галахой. Это нововведение усилило тенденцию к спиритуализации галахи, поскольку Маймонид полагал, что покаяние – это явление, относящееся к области духа, а не материальной практики, и все же включил его в число библейских заповедей.

Эльазар из Вормса не занимался составлением перечня библейских заповедей, поэтому мы не знаем достоверно, включал ли он покаяние в их число. Место, которое правила покаяния занимают в Книге рокеаха, доказывает, какое большое значение он придавал покаянию. Однако это еще не доказывает, что, по его мнению, то положение, которое в галахе занимают правила покаяния, сравнимо с положением, которое в ней занимают, к примеру, субботние запреты или ритуалы траура.

ЧЕТЫРЕ ВИДА ПОКАЯНИЯ

В Книге рокеаха, в главе «Законы покаяния», рабби Эльазар посвятил несколько абзацев покаянию грешников, на которых должна быть, по его мнению, наложена особая епитимья: тех, кто разговаривает в синагоге во время службы, доносчиков, сплетников, вероотступников и других. Однако же в первой части главы, где рассматриваются принципы покаяния и четыре способа покаяния, разговор все время вращается вокруг грешника, совершившего прелюбодеяние. Выше мы видели, что точно так же делает Йеуда Хасид в Книге хасидов, но рабби Эльазар вдается в гораздо большую детализацию. В начале «Законов покаяния» он дважды дает определение путей покаяния, и оба эти раза примером служит человек, согрешивший с женщиной.

Книга рокеаха
1. Вот четыре вида покаяния: покаяние при повторе, покаяние оградительное, покаяние равновесное, покаяние по Писанию. Три вида покаяния имеют место, а покаяние при повторе не встречается.

9. Покаяние оградительное: да оградит себя от того, чтобы глядеть на жен, на украшения женские, когда они надеты и когда не надеты, да не смотрит на гуляния жен или девиц, и да не внимает намеренно звукам песен. И да не вдыхает запахи женских благовоний, и да остерегается проходить рядом с женою, и да не внимает речам, распаляющим похоть. Да не подает никакой жене знаков, ни подмигиванием глаз, ни прищелкиванием пальцами или языком, буде даже это жена его в нечистоте своей, пока не приняла омовения. Да не уединяется ни с одной женой, запретной ему. И да не возлежит он даже со своей женой, когда она чиста, в саду или на дворе... И да не ведет он никаких дел с женами, и да не общается с ними легкомысленно. (Из: Рабби Эльазар из Вормса, Книга рокеаха, Иерусалим, 5727, «Законы покаяния», сс. 25–26.)

❒ Вопрос 24
Имеет ли значение, по-вашему, тот факт, что рабби Эльазар из Вормса адресует свои инструкции исключительно мужчинам, а о том, как следует поступать женщинам, не сказано ни слова? ❑

На первый взгляд, из этих отрывков следует вывод, что для германских хасидов существует полное соответствие между понятием греха и понятием прелюбодеяния, как если бы последнее представляло собой квинтэссенцию греха как такового. Однако из того, что было рассказано выше, нет никаких оснований предполагать, что германское еврейство той эпохи погрязло в разврате. Скорее напрашивается вывод, что грех этот, по мнению германских хасидов, выражает природу греха вообще и все то, что можно сказать по поводу этого греха, тем более сохраняет силу и в отношении других прегрешений.

Здесь имеет смысл напомнить о том, что уже говорилось выше: согласно концепции германского хасидизма существует тесная связь между грехом и удовольствием, также как и между исполнением заповедей и страданием. Борьба с сексуальными искушениями служит прообразом борьбы с любыми мирскими вожделениями и соблазнами; именно в этой борьбе человек осуществляет свое предназначение, заключающееся в преодолении его человеческой природы и в самопожертвовании ради исполнения того, что взыскует от него Бог.