Полемика рабби Моше Таку против германского хасидизма

Сохранилось очень мало отзывов на произведения германских хасидов; на сегодняшний день мы располагаем всего несколькими сочинениями, содержащими такой материал. Самым важным из этих текстов является «Письмо неопровержимое» (Парижская рукопись H711), полемическое произведение, написанное рабби Моше бен Хисдаем Таку. В своем сочинении рабби Моше осуждает рабби Йеуду Хасида, цитируя отрывки из написанной рабби Йеудой Книги Славы Господней и сопровождая их своим комментарием, а также с осуждением упоминает о «книгах Вирмайзы». Рабби Моше Таку видел в углубленном изучении теологии, будь то на основании философского или мистического подхода к теологическим вопросам, нарушение запрета «заниматься сокрытым» и отказ от традиции мудрецов в простом ее смысле. Именно этот смысл, с его точки зрения, является единственным путем к правильному пониманию сути иудаизма. Возможно, такой суровый отзыв на германский хасидизм был реакцией на первые сведения о творчестве рабби Эльазара из Вормса.

Рабби Моше (бен Хисдай) Таку жил в первой половине 13 века. Возможно, прозвище «Таку» связано с названием города, где он провел основную часть своей жизни. Ученые полагают, что это был город Дахау.

Рабби Моше Таку был выдающимся галахистом своего времени, тосафистом и автором комментариев к классическим еврейским текстам. Современники часто упоминают его в своих произведениях. В его полемических сочинениях, касающихся галахи и философии, он предстает как личность выдающаяся, отличающаяся цепкостью ума и бескомпромиссными взглядами.

«Письмо неопровержимое» сохранилось не полностью. Часть этого сочинения можно найти в Парижской рукописи (H711); выдержки из текста были опубликованы Рефаэлем Кирхгеймом в журнале Оцар нехмад на иврите. Недавно осуществлено факсимильное издание рукописи с подробным предисловием о полемике рабби Моше Таку с германским хасидизмом❋См. Йосеф Дан, введение к Письмо неопровержимое. Парижская рукопись Н711 – рабби Моше Таку (ивр.), издательство Центра Динура, Иерусалим, 1984. Личность рабби Моше Таку, его деятельность и труды подробно изучены Э. Э. Урбахом в нескольких работах, в том числе – Тосафисты, и в его введении к книге Грядка благовоний (ивр.)..

Рабби Моше Таку не возражает против германского хасидизма как такового. Главным предметом его критики оказывается Саадия Гаон; удивительно, что выдающийся тосафист в столь сильных выражениях осуждает главу йешивы в Суре, одного из наиболее уважаемых галахистов средневековья. В «Письме неопровержимом» рабби Моше не исключает возможности, что книга Верования и мнения не была написана Саадией, а только приписывается ему. По мнению рабби Моше Таку, философская мысль как проповедь неверия находит свое выражение, главным образом, в этой книге. Автор видит философию в одном ряду с христианской и караимской ересью; он полагает, что философия содержит «новое учение», которое может разрушить еврейскую традицию.

Рабби Моше Таку отвергает учение Саадии Гаона относительно двух понятий:

• о Божественном Откровении: рабби Моше отрицает положение о том, что Слава Господня, открывающаяся пророкам, является силой второстепенной;

• об имманентности Божества: он отрицает положение о том, что Божественное присутствие абсолютно повсеместно.

Согласно рабби Моше Таку, крайне консервативно настроенному мыслителю, Писание и Талмуд следует понимать так, «как они есть», не пытаясь постичь скрытые в них тайны. Его критика в целом направлена, как мы уже говорили, против Саадии Гаона, но она относится также и ко всем тем, кто, по мнению автора, последовал за Саадией, то есть, в первую очередь – против рабби Йеуды Хасида. Кроме рабби Йеуды Хасида, критике подвергается также Маймонид, из всех произведений которого рабби Моше был знаком только с «Законами основ Торы»; Путеводитель растерянных, который мог бы быть предметом еще более острой критики с его стороны, не был ему известен. На этом основании можно сделать вывод, что «Письмо неопровержимое» было написано до 1223 года, т. е. до начала великого спора о Путеводителе растерянных и о сочетании еврейской традиции и философии, в котором участвовали еврейские духовные лидеры Германии и Франции.

Иллюстрация 10

Первый крестовый поход. Гравюра на дереве, по средневековой рукописи. Музей Еврейских Диаспор, Тель-Авив.

Рабби Моше Таку возражает также против «Книги жизни», составление которой он приписывает рабби Аврааму ибн Эзре, и против «Гимна о единстве», автором которого он считает рабби Шмуэля или рабби Бецалеля. С его точки зрения, все эти мыслители являются последователями Саадии Гаона❋В целом, так оно и есть, хотя рабби Моше опускает некоторые подробности и пренебрегает различиями между отдельными случаями. и, следовательно, участвуют в распространении новой ереси, берущей свое начало одновременно в мистике и в философии.

В нашем распоряжении нет никакого материала, который бы отражал реакцию германских хасидов на возражения рабби Моше Таку против их учения. Как уже говорилось, автор «Книги разумного» почерпнул свои сведения о писаниях Саадии Гаона именно из критики его доводов в «Письме неопровержимом». Автор Грядки благовоний (см. ниже) часто цитирует рабби Моше Таку, ни словом не упоминая о глубоких разногласиях между его собственными учителями и рабби Моше.

❒ Вопрос 15
Как вы думаете, почему германские хасиды не обратили особого внимания на замечания рабби Моше Таку? ❑

В заключение скажем, что рабби Эльазар из Вормса и его современники обогатили литературу германского хасидизма многочисленными трудами, посвященными различным темам, от мистики и комментариев к Торе и молитвам и до этики. Острая критика, которой рабби Моше Таку подверг учение германских хасидов – практически единственный известный нам отзыв на эти сочинения, современный им.

¹ См. Втор 21:23.

² См. Нех 9:4

³ См. Иез 18:23 и др.

⁴ Т.е. по понедельникам и четвергам.

⁵ В русском переводе названия мест транслитерируются в той форме, в которой они переданы в тексте первоисточника на иврите; это города Майнц, Шпейер, Штрасбург, Вормс, Вюрцбург. Прим. науч. ред.

⁶ См. Соф 3:3.

⁷ См. Исх 12. Этот отрывок принято читать в синагоге в субботу перед началом месяца нисана. Прим. науч. ред.

⁸ Весь текст элегии построен как парафраза известного фрагмента о достойной жене из библейской книги Притч (31, 10-31), поэтому мы не будем давать примечания на каждую библейскую аллюзию в отдельности. Подобно фрагменту из книги Притч, в оригинале первые буквы строк элегии составляют алфавитный акростих, а затем имя автора – «Эльазар». Очевидно, что в русском переводе этот формальный прием сохранить не удалось. Прим. пер.

⁹ Имеется в виду семантика имени Долца – «милая».

¹⁰ Фрагмент Вавилонского Талмуда (Керитот 6а), составляющий часть утренней литургии.

¹¹ Текст десяти заповедей (Исход 20, 2-14; Второзаконие 5, 6-18), входящий в литургию.

¹² См. «Шма» в глоссарии к 1 и 2 части курса. Прим. науч. ред.

ПОСЛЕДНИЕ ПОКОЛЕНИЯ

С кончиной рабби Эльазара из Вормса пришел к концу главный этап в истории германско-хасидского творчества; таким образом, завершается период деятельности германских хасидов как создателей особого течения в средневековой еврейской мысли. На протяжении еще одного столетия продолжают появляться сочинения, обладающие характерными для мышления германского хасидизма чертами. Позднее возникли антологии и комментарии, на страницах которых учению германских хасидов отведено центральное место. Тем не менее изначальное, коренное интенсивное творчество германских хасидов заканчивается, самое позднее, в середине 13 века. Этот факт подтверждается прежде всего тем, что, начиная с этого времени, сочинения германских хасидов утрачивают тематику и направление, которые были присущи более ранним текстам, например тем, о которых мы говорили выше; отныне в этом творчестве преобладают обобщенные задачи: галаха, комментирование Писания, толкование пийутов и т. д. Более поздние авторы основываются на учении германского хасидизма, но их писания лишены того своеобразия, которое было характерно для мистических и этических трудов рабби Йеуды Хасида, рабби Эльазара из Вормса и рабби Эльханана бен Йакара.

Одна из главных причин такого поворота событий – появление каббалы и все возрастающее влияние новой символики, зародившейся в домах учения Прованса и Испании. Начиная с середины 13 века, еврейские мыслители Центральной Европы все чаще обращаются к каббале в своих занятиях философией и мистикой. Однако даже авторы, воспринявшие каббалистическую символику, в своих сочинениях продолжают прибегать к элементам, почерпнутым из учения германского хасидизма. Самого по себе факта широкого использования каббалистической символики никак не достаточно, чтобы объяснить оскудение германско-хасидского творчества. Распространение каббалы является в определенной мере скорее следствием, чем причиной завершения творческой эпохи германского хасидизма: каббала заполнила вакуум, образовавшийся в Центральной Европе в результате истощения оригинального хасидского творчества.

❒ Вопрос 16
Можно ли на основании этих данных сделать какие-либо выводы о соотношении мистики германского хасидизма и каббалы? ❑

Возникновение вакуума особенно ощутимо в области этики. Здесь не приходится говорить о влиянии каббалы, так как в рассматриваемый период каббалистическая этическая литература только начинала свое развитие. Тем не менее, в Германии мы не встречаем произведений, которые бы продолжали традицию Книги хасидов, «Законов благочестия» и «Законов раскаяния», сформулированных рабби Эльазаром. Слышны только отголоски этих произведений, появляющиеся в обработанном виде в сборниках и антологиях, в которых разве что пересказывается основное содержание ранее созданных текстов. Очевидно, в германских землях источник оригинального творчества иссяк, причем без всякой конкуренции со стороны других течений.

Поэтому германский хасидизм представляется в какой-то мере явлением эпизодическим: он быстро формируется во второй половине 12 века и столь же быстро угасает в середине 13 века. В рамках многотысячелетней еврейской истории явление, просуществовавшее всего одно столетие, можно считать не более, чем эпизодом; но значительность этого явления невозможно полностью оценить на основании одних только хронологических данных о продолжительности его существования. Важность германского хасидизма – особенно в области этики – определяется влиянием, оказанным этим учением на мышление последующих поколений.