Весна 2015 года, апрель месяц.

Очередная, вторая на моем счету экспедиция по местам боевых действий 54 армии в любанские леса, Лен. области. Прошел ровно год. Сделано немало работы по подготовке к «ВАХТЕ ПАМЯТИ», снаряжения, экипировки. Каждая экспедиция чем-то особенна и непохожа на предыдущие. В этот раз наш отряд, отряд разведки стоял отдельно от основного лагеря. В первые же дни начали находить и поднимать останки «верхового» типа залегания, т.е. 10-15 см. под дерном, а значит они не были захоронены-брошены на поле боя. Постепенно во время работы стало понятно, что в наступление (разведку?) наши бойцы шли без вещь-мешков, но хорошо вооруженными, тем не менее не успели сделать практически не единого выстрела. Немцы накрыли подразделение плотным минометным и пулеметным огнем. Осколки мин, пулеметные гильзы, части разорвавшихся гранат буквально повсюду. В 60-х-70-х годах прошлого столетия в этих местах проходила мелиорация леса, повсеместно прорыты каналы, заполненные болотной водой. Возле одного из них, уже вечером возвращаясь в лагерь, обнаружили сначала часть каски, а потом и самого бойца. Поднимать сразу не стали, оставили до утра. Наследующий день, собрав снаряжение, все необходимое для работы начали долгий, кропотливый процесс эксгумации, стараясь не упустить, не просмотреть любую мелочь, перебирая каждый сантиметр земли. Осторожно, не спеша вскрывали дерн. Часть бойца удалось обнаружить под земляным валом, под сплошной насыпью глины. И невольно понимаешь, что тот «человек», отдавший распоряжение, «человек», управляющий трактором осознавали, что делают, ясно видели где и по кому копают траншею. СТРАШНО…….

В этом году удалось по наградам и медальону опознать, найти родственников двух солдат. Так распорядилась судьба, что еще двум семьям вернули близких им людей. Еще две души нашли покой на родной земле.

2016 год…………..

Александр Гужиленко

 

Хара мамбуру

 

Вахта выдалась неплохая. Да и какая она ещё может быть в Беларуси? Климат прекрасный. Грунт сухой. Следов минувшей войны предостаточно. Место, где наш отряд расположился лагерем, было весьма живописным. Берег Днепра. Рядом озерцо с теплой водой. Буквально в 50 метрах от лагеря участок гостеприимного хозяина. Бывший фронтовик, 5 лет отдавший службе в горячих точках. Он не понаслышке знал, какой мерзостью является война, и со всей широтой славянской души был благодарен нам за нашу работу. К нашим услугам были и огород с бульбой и чистейшая колодезная вода и даже один раз в 2 дня горячо натопленная баня. Дядя Вова было предлагал нам, перебраться в дом, а не прозябать в палатках. Но такая жизнь уже полностью убивала остатки суровой поисковой жизни. Поэтому он сам приходил к нам по вечерам. С видимым душевным переживанием рассказывал о том, что известно от стариков про бои в районе деревни. Иногда вскользь касался своего боевого опыта. В общем, наше существование чем то напоминало пионерский лагерь по интересам. Добавьте сюда ещё хороший грев от РВИО, полностью снабдившего Вахту новой амуницией и продуктами на любой вкус и получите представление о поисковой Вальхалле.

Всю эту идиллию разрушал только древнейший враг души славянской. Имя которому - АЛКОГОЛЬ. Зеленый змий быстро нашел среди нас заблудшую душу и никак не хотел её отпускать. Ребята в отряде были молодые. И как то так сложилось, что подобрался народ в основном к спиртному равнодушный. Употребляющий редко. По чуть – чуть. Да и то с устатку или холода.

Исключение составлял только Юрка Валентей. Он не то, что был алкоголиком или пьянью. Нет. В обычной городской жизни он вообще не употреблял. Но стоило Юре оказаться в лесу, злые алкогольные демоны, коих на его худых плечах сразу же оказывалось по несколько штук, начинали шептать ему в каждое ухо:

— Давай по чуть – чуть. Это ж традиция. Один раз можно. Вот ещё один стакан и все. За удачный коп. За поднятых бойцов. Третью за павших……

С демонами Валентей предпочитал в спор не вступать. А потому трезвым его на вахте видели редко. Выгнать его из отряда не позволяло мое малодушие. Лес был для Юрика храмом, сущностью. Смыслом бытия. Выслать его из нашей поисковой компании, было все равно, что повырывать альбатросу крылья.

Я это хорошо понимал, и Юрку было просто по – человечески жаль. Ведь если разобраться, кроме нас у него никого нет. Была когда то, давным – давно, жена. Но глупая женщина, уставшая от холодной постели, осмелилась поставить Валентею ультиматум:

— Или я, или лес Твой. Тебе железки ржавые дороже меня!

Дурость зарвавшейся бабы возмутила старого копаря до глубины души. Ещё бы! Ну как можно сравнивать дарованный Богом лес с его сказочными артефактами, и какую – то женщину, навязанную ему теткой из районного ЗАГСа? Как вообще можно отождествлять такие несопоставимые вещи? Только развод! Только лес! Только хардкор!

Жена исчезла, прихватив с собой всю вырученную от продажи хабара наличку, отложенную на новый металлодетектор. С тех пор Юрик, с бабами всерьез предпочитал не связываться. Жил с женщинами «под 40», питавшими к нему скорее не страсть, а чувства, подобные материнским.

Валентея, воспитанного бабушкой, без особого родительского тепла, такие отношения вполне устраивали. Когда то и бабуля пыталась забрать у Юры смысл существования, запрещая ему надолго уходить в лес. Однажды, ещё во время учебы на истфаке, он знатно потрепал старушке нервы, когда выйдя с утра на занятия, пропал в неизвестном направлении. Как и полагается в таких случаях, спустя трое суток после исчезновения нерадивого студента, Юрину комнату в общежитии посетили сотрудники милиции. Целью визита был осмотр личных вещей исчезнувшего балбеса. Правоохранители надеялись найти какую – нибудь зацепку, которая позволит пролить свет на судьбу оплакиваемого бабулей чада.

Сцена обыска скорее походила на визит героя фильма «Брат 2» к торговцу копаным оружием. Ребята в погонах растерянно осматривали извлеченный из Юркиных схронов арсенал. Тут было всё. Всё, с помощью чего, солдаты различных армий, убивали друг дружку на белорусской земле последние 100 лет. Германские и французские гранаты, бетонные и деревянные мины, гильзы и головы от снарядов, коллекция патронов всех европейских производителей и другие подобные предметы, о назначении и правилах использования большинства которых, стражи порядка не имели даже смутного представления.

Старший следователь, расположившись на кровати Валентея, ошарашенно листал «Майн Кампф» в кожаном переплете, изредка поглядывая на портреты Брусилова и Рокоссовского, неодобрительно взирающих со стен на этот ментовской беспредел.

— Откуда все это? – наконец спросил он у понятых, в качестве которых на противоположной койке восседали двое Юриных соседей по комнате.

Флегматичный ответ полностью соответствовал всем законам киношного жанра:
— Эхо войны.
— А чем вообще Ваш сосед занимается? Кто он вообще такой?

Ответ студентов был предельно исчерпывающим:
— Он? Он просто Валентей.

Следствие зашло в тупик. Разрабатывались версии исчезновения, связанные с разборками неонацистских группировок, случайный подрыв на боеприпасе, убытие Юрика в Чечню для борьбы за славу земли Русской и многое другое…

А Юрик просто копал. По дороге в универ он встретил приятеля, который соблазнил его информацией о блиндаже «где хабара немеряно». Вдобавок ко всему, у приятеля был ящик дешевого тушняка. Юра не колебался ни секунды и в чем был, сразу же отправился на поиски сокровищ. А там обнаружился ещё один блиндаж. А за ним ещё, а возле него перспективный разбитый КНП….. Объявился Валентей в Бресте через 12 дней после своего исчезновения. Заросший, зловонный и оборванный, он тем не менее, светился от счастья под тяжестью сумки с новыми железками.

Бубулиной паники Юра не одобрил. Со следователем беседовал с полным осознанием своей невиновности.

— Все боеприпасы обезвреженные. Запалов нет. Взрывчатки тоже. Ходил в лес за грибами и такими нашел. Я историк — мне интересно. Хотел в Пинск в музей отнести. Не успел. Был у девчонки. У неё брат с армии пришел. Мы отмечали. Не заметил, как 12 дней прошло.

На дворе заканчивались лихие 90 – е, и милиции хватало работы и без Валентея. Дело по — быстрому закрыли. Юра сдал хвосты и снова ушел копать.

Его пьяные чудачества и выходы в лес без сигарет, продуктов и даже без палатки постепенно разрушили отношения Валентея с другими работниками щупа и лопаты. Однажды он чуть было не спалил целый лагерь. В его одурманенном алкоголем мозгу, возникла навязчивая идея, во что бы то не стало, заручиться в завтрашнем копе поддержкой потусторонней силы. Эта бредовая мысль была немедленно принята к исполнению.

Вызов духов леса сопровождался ночным пиротехническим шоу, на устройство которого ушли все сорта пороха, какие только можно было найти в потрепанной войной местности. Картина, представшая перед внезапно пробудившимися лесными обитателями, была весьма эффектной. Столбы огня, щелкающие патроны и пороховая гарь на мгновение заставили их почувствовать себя героями фильма «Мы из будущего». Единственным диссонансом этой, на скорую руку сляпанной недоголивудской сцены, был простирающий руки к небу Валентей, нараспев орущий какие – то, одному ему известные заклятья. Юрика хотели сначала побить, но поняли, что в таком состоянии до него все равно ничего не дойдет, а ещё чего доброго он перепутает копарей с посланцами из другого мира и взорвет всех ночью вместе с палатками, и поэтому просто больше с ним не копали.

В нашу компанию Юрий пришел уже наученный горьким опытом суровых поисковых будней и в основном вел себя тихо. Поначалу пытался было раз устроить пьяную драку, но после пары пендалей быстро пришел в себя и больше порядок не нарушал.

Тем не менее, в некотором отношении Юрий был весьма полезным членом отряда. Он происходил из породы матерых копарей – романтиков живших в те древние времена, когда нетронутые блиндажи ещё существовали, и за целый месяц шатания по лесам – полям можно было не встретить ни одного раскопа конкурентов. Старые связи позволяли Юре оперативно узнавать координаты найденных «альтернативными археологами» неучтенных воинских захоронений. Летом 2015 года, например, по его информации удалось обнаружить в лесной глуши ямы с останками 40 бойцов Русской императорской армии, да и на перспективу мест он знает предостаточно.

Кроме того, Валентей спасал от обыденности. В сущности, коп по –красному, если вы занимаетесь им не первый год, занятие скушноватое. Работа тяжелая. Нудная. Железки уже не интересуют. С утра до вечера видишь одни человеческие останки. Черепа, перебитые осколками ребра, каски, с налипшим на внутреннюю часть волосяным покровом. От такой жизни постепенно начинаешь тупеть. Начинает казаться, что сам попал в загробный мир. А придешь в лагерь, а там — Валентей. Наш отрядный копарь — попугай. На работу по пьяни не вышел, но языком молотит без умолку. Невольно начинаешь злиться на этого обормота, и состояние отупения сменяется взрывом ярких эмоций. Иногда негативных, а иногда Юра вытворяет такое, что потом долго вспоминается с улыбкой.

Юра заменял телевизор, радио и интернет. Он все время что то говорил. На раскопе, у костра, перед сном в палатке. Выдвигал немыслимые версии после обнаружения любой находки. В палатке он жил один, так как заснуть с ним рядом было просто невозможно. Как только его соседа начинал одолевать сон, Валентея осеняла очередная гениальная догадка, которой он спешил поделиться с товарищем:
— Паша, Паша….Ты спишь?
— А? чего случилось?
— Настрела везде полно первушного. Мужики рядами на двух метрах в бандольерах лежат. А осколков нет! Мы наверное СПП копаем, Ты как думаешь?
— Я думаю, чтоб ты заткнулся и дал выспаться.
— Но опять таки, все почти по православному как на стационарном лежаке и до гансовских позиций всего километра полтора и……
— Да закрой ты рот……(непечатное, непечатное, непечатное)

Наутро, вне зависимости от того, спал Валентей всего 20 минут или всю ночь, он всегда был «огурцом» и просто излучал бурлящую внутри него энергию.

Копал Юра только первые 2-3 дня вахты. Потом его копарьский инстинкт полностью удовлетворялся, и он переходил на должность консультанта. Особенно доставалось молодежи. Начинающие поисковики поначалу с благоговейным чувством внимали оценкам, которые «эксперт» давал каждой извлеченной из грунта мелочи. Юрий получал для себя самое важное и дорогое – всеобщее внимание. Таким образом, вред от него был двойной. Он не копал сам и отвлекал других. Приходилось материться и гнать консультанта проявить свой талант на кухню. Юра приходил в лагерь, уныло курил, очищал 2 картофелины и крадучись пробирался к раскопам, где опять давил молодежь своим опытом и интеллектом.

Все это было довольно безобидно. К тому же изредка в его речевом потоке проскальзывали толковые мысли.

Однако, на этой вахте старый копарь явно хватил лишку.

Перед выездом он твердо пообещал больше не пить, работать честно и добросовестно. Юра даже прихватил с собой спальный мешок и коврик – для тех, кто знал его не первый год, этот факт был равнозначен новости о появлению птеродактилей над болотами полесья.

Поначалу слово своё Валентей действительно держал. Отказываясь выпить после установки лагеря, он олицетворял собой брутального мачо со старого плаката времен борьбы за трезвость. Юра, как и его советский прототип картинно вытягивал вперед правую руку и гордо изрекал:

— НЕТ!!! Не для того приехал!

Но лагерь наш, богатый на провиант и всяческие вкусности, коими нас щедро одарило РВИО, был центром притяжения всех окрестных поисковиков. Сколько человек в нем будет ночевать следующей ночью, сколько ещё приедет завтра, трудно было даже предполагать. Ребята подъезжали. Работали вместе с нами, или получали провиант и утром уезжали к месту дислокации своих отрядов. Естественно все визиты, согласно славянским традициям, сопровождались алкогольными подношениями для хозяев. Для Валентея это была самая настоящая пытка. И на третий день его твердое «НЕТ», как то само собой сменилось на не менее твердое «НЕ ОКАЖУСЬ!». И Юру понесло…..

Откровенно говоря, нам так было проще – с работой мы справлялись. Рабочих рук хватало. А согласно лесным обычаям к гостям надо относиться с уважением и вниманием. Поэтому было даже выгодно, что Валентей пьет с ними водку, и гости не предоставлены сами себе. Ну согласитесь. Приходите вы к примеру в чей то лагерь. Вам там каши дают полную тарелку. Чаю наливают. С собой на завтрашний коп сухпаек выдают. Вы из лучших побуждений ставите на стол бутылку. А хозяева Вам говорят.

— Сам пей. Мы не будем.

Не по людски как – то. Так что тут алкогольный талант Валентея впервые пришелся кстати. Пил он поначалу тихо. Дури не творил. Немного занудствовал с рассказами о своих прежних копарских подвигах, но гости в отличие от нас слышали все эти заезженные байки в первый раз и даже интересовались различными подробностями.

Юрий пребывал на седьмом небе. Ещё никогда наверное он не получал столько всеобщего внимания. С каждым днем самооценка его росла в геометрической прогрессии. За столом становилось все шумнее, и постепенно Валентей начинал представлять собой толпу из одного человека.

Первые метастазы алкогольного пике проявились на 6- ю ночь. Заезжие копари из Минска не выдержали пьяного марафона и около 4 утра отправились спать по своим палаткам.

Юра остался один.

Народная любовь покинула его. Спиртное в организме требовало продолжения движения. Бурлящая внутри жидкость была подобна обогащенному урану в ядерном реакторе. Валентея просто распирало сотворить что то грандиозное. Но горький опыт подсказывал ему, что попытка найти среди спящих товарищей родственную душу может закончиться легким мордобоем. Сделать небольшой «бабах» не являлось возможным. Все, что представляло хоть малейшую пиротехническую угрозу, по законам белорусского копа, прикапывалось подальше от лагеря, дожидаясь приезда группы разминирования. Мятежный копарь встал. Прошёлся вокруг кострища. Затянул противным голосом:

— чёёёёрный ворооооон чё ты вёшься…….

Потом подпрыгнул, словно детёныш дикого мустанга. И что есть мочи заорал:

— Ремемба хара мамбу ру!!! Ремемба хара мамбуру…..

Ракетой помчался в лес, продолжая во все горло орать незамысловатую строчку из репертуара группы «Ногу свело».

Спящие поисковики поначалу решили, что жертва лесного гостеприимства в пьяном угаре свалился в костер и орет от боли.

Из палаток выходить поленились. «Хара мамбуру» становилась все тише и тише, удаляясь в сторону окраины деревни, и вскоре затихло совсем. Все опять начали засыпать. В этот момент с противоположного конца села, позабытый российский хит начал постепенно нарастать. И через несколько минут прямо над головами копарей дикий, но уже слегка охрипший голос дико проорал:

— А чики чыки чыки чык!!! Ремемба хара мамбуру!

Валентей, как спортсмен по стадиону нарезал круги вокруг деревни с дикими криками. Так продолжалось до 5 утра. Сначала крик. Затем все начинали засыпать, и в этот момент вновь звучало «хара мамбуру», и мимо палаток с громким топотом проносился Валентей..

Юра нашел самый безопасный способ для выхода своей энергии. Если просто орать возле костра – то кто нибудь не выдержит, вылезет из палатки и может нанести увечья. А при быстром передвижении надо смутьяна ещё догнать. Просто выйти в лес и поорать было не в его правилах. Так чего доброго никто не услышит. А сейчас Валентея слышат не только обитатели лагеря, но и жители всей деревни. Драйв. Скорость. Огромное количество слушателей. Т.е. все, о чем только можно мечтать.

За час бега силы оставили Валентея, и, позабыв про инстинкт самосохранения он дополз до ближайшей палатки и залез в неё не разуваясь. На его счастье в новом пристанище ночевала только Белка. Девочка кроткая и безобидная. Выгнать пьянь она побоялась и вскоре Валентей громко захрапел.

Наутро Юра был в грубой форме за ногу выволочен из палатки. Задачей штрафной бригады, в состав в которой он вошел в единственном числе, была отработка глубинного сигнала в вязкой глине. Ночной безобразник был приведен к старому руслу Днепра и оставлен там в компании фискаря и бутылки воды до полной победы тяжелого труда над алкогольной зависимостью. При расставании Паша пообещал ему:

— Ещё раз, скотина так нажрешься – я Тебя к кузнецу отведу. Он быстро закодирует.

Юрик обреченно взял в руки фискарь и принялся, стоя на коленях долбить спрессованный грунт…..

Вечером он был олицетворением кроткости и смирения…… Ночью все началось по новой. Глоток из недопитой вчера бутылки…… Потом звонок по телефону подруге с громким описанием своих новых поисковых подвигов. Потом «Хара мамбуру» и ночевка в палатке у Белки.

Утром обнаружилась пропажа единственной бутылки водки, которая хранилась в лагере для «особых случаев». Юра выглядел словно кот, утащивший со стола сметану. Мое негодование принял смиренно, всем своим видом олицетворяя полное раскаяние. Само собой пообещал до конца вахты больше не употреблять. В этом обещании было зерно правды. Алкоголя больше не было. Гостей тоже не ожидалось – все кто мог уже отметились, получили продовольствие и укатили работать на противоположный берег. А денег у Валентея точно не было – так что и приобрести зеленого яда он самостоятельно не мог.

Днем Юрик приперся на раскоп, в котором ребята поопытней обучали молодежь премудростям археологического подъема.

Старшей была Рыжик – девочка довольно опытная, старательная и устойчивая к провокациям. Тем не менее, лесное чудо умудрилось в течение часа задурить голову даже ей.

Приводя самые различные глупые и не очень доводы, стуча себя кулаком в грудь и ссылаясь на свой колоссальный опыт, Юра сумел убедить юную археологиню в том, что раскоп является просто чернушным сбросом. А раз так, то ковыряться в земле по всем правилам археологии не имеет смысла, а надо просто все послойно снять и просеять выхлоп.

После совершения акта педагогического вандализма, Валентей лично спрыгнул в раскоп и с энтузиазмом принялся высвобождать из грунта останки и нехитрый солдатский хабар.

И это в показательном раскопе!!! Границы которого я лично размечал! Я и бойца тут нашел виртуозно. Вертухой на глубине 120 см. На плоскости без впадин и бугорков – просто по какому – то внутреннему чутью. Боец был в полном сборе: лопатка, каска, даже фляжка. Только оружия не было – забрали ещё в 41 – м. То ли свои. То ли партизаны дернули. Их в этих местах немало немцам кровь портило.

Моему негодованию не было предела. Подходя с раскопу после поисков «на дальнем кордоне» мне представлялась картина аккуратного археологического стола полутораметровой глубины, на котором в полном соответствии с учением казанских мудрецов находятся останки в том положении, в котором они и были 75 лет назад. Тогда можно понять, где бойца застигла смерть, сброшен он в тот окоп, спустя несколько дней после боя, или погиб тут же, на месте. Да многое можно прочитать – если стол правильно сделан. А главное – ничего не будет пропущено. Даже иголка!

Реальность оказалась удручающей. Возле ямы с неровными краями, на расстеленных пластиковых мешках, в полном соответствии с анатомическим строением скелета, лежали останки. Не хватало только правой ноги. Её, по словам Валентея у бойца не было.

— Это чернокопатели из блиндажа дернули бойца. А потом кости сбросили в ямку. Но не все..

Стараясь не выпустить наружу эмоции, я аккуратно слез в раскоп. Как и предполагалось, берцовая и бедренная кость, находились несколько глубже основных останков. На это явно указывал глухой стук щупа. Обычный случай залегания останков на разных уровнях. Такое бывает, когда края ямы, в которую сбросили тело, не были отвесными.

В следующие мгновения досталось всем: Рыжику, Белке, Яну, Захару, их родителям и преподавателям. Больше всего само собой перепало Валентею. Он даже замолчал и как ни странно, не пытался оправдываться. Зачистка раскопа с детальным просеиванием была назначена на следующий день.

После работ часть отряда отправилась купаться на озеро. Мы со Старичком в очередной раз наслаждались местным гостеприимством, попивая чай с медом во дворе у дяди Вовы. Темнело… С противоположного конца села донеслась чья – то пьяная песня. Голос был странно схож с голосом бесноватого Юры. Но так как исполняемое произведение ничем не походило на «Хара мамбуру» да и водки у поисковой босоты быть не могло, ни у меня, ни у Старичка никакого беспокойства не возникло..

В сумерках чайная церемония была прервана запыхавшимся Рыжиком.

— Петр Николаич. Там Захар под забором пьяный лежит. Встать не может – а Валентей пошел по селу песни петь.

Интересное кино. И чего прикажете делать? Ну лежит и лежит. Не осень – не простудится.

— Вы Захара на бок переверните. Чтоб не захлебнулся, если рвать его начнет. А Валентея трогать смысла нет – бесполезно это. Где они водки то взяли?
— Юра на пляже местным рассказывал как как мы бойцов поднимаем и какие мы патриоты – ему какой то дед 3 бутылки чернила поставил. А потом пива. А потом Валентей начал орать песни и дед убежал. Теперь Юра пошел ещё искать, а Захар встать не может.

Вариант того, что в наши дни, можно зарабатывать спиртное рассказами баек в людных местах, мною как то в расчет не принимался. Но что сделано, то сделано. Надо было спасать Захара. Юношу нещадно рвало от передоза некачественного алкоголя. Его губы, пожжённые неумело разведенной марганцовкой, которой девчонки делали промывку его желудка, были похожи на два куска слипшегося чернослива. Увидев меня, лицо Захара приобрело злое выражение.

— А Петя…приперся… Нахрен такого командира! Вот Валентей человек – его надо командовать ставить. А ты никто….

И юный революционер разразился эмоциональным бормотанием, прерываемым выплескиванием наружу раствора перманганата калия.

Самого виновника и идейного вдохновителя алкогольного треша поблизости не было. Его организм, требующий добавки, не позволял дурным ногам находиться в таком бесперспективном месте как лагерь.

Надо было принимать кардинальные меры. Уговоры, беседы и угрозы на Юру не действовали. Он клялся и обещал, что больше не будет пить, но выйти из пьяного турне уже сил не имел. Выхода было два: или физическое воздействие или острая психологическая травма, способная вывести заблудшую душу из запоя.

— Сегодня снова ко мне в палатку придет. Приставать пьяным будет.

Белка выглядела удрученной. Ночные перспективы её явно не радовали. Валентей начинал уже и днем оказывать ей знаки внимания, но так как всегда был навеселе, его любовные томления со стороны выглядели довольно комично. План процесса кодирования от алкогольной зависимости созрел сам собой:
— Ты когда Валентей вернется и у костра сядет, сама подойди и спроси, когда он спать придет, ну или там спальник ему расстелить или нет. А сама ко мне спать иди.
— А Вы?
— А я у Тебя Валентея подожду.

Задуманный план ночью был приведен в исполнение. Белка отыграла свою роль виртуозно. Её вопрос о том, как лучше Юре подготовить спальное место, был задан настолько игривым тоном, что впервые за всю Вахту, Юрик отправился спать раньше полуночи. Перед сном он конечно не удержался, и с видом матерого самца, одержавшего не один десяток побед над женщинами, вальяжно заявил:

— Лана пойду спать. Там уже Юлька ждет. Постель постелила.

Товарищи по копу, еле сдерживая смех, с видом понимания ситуации согласно покивали в ответ головами.

Лагерь затих. Все набрали в легкие воздуха и из последних сил старались не заржать раньше времени. Я, накрывшись спальником, ждал лесного Ромео.

Хруст веток. Визг раскрываемого входа в палатку. Уверенный в близкой победе, Юра шел навстречу плотским утехам со словами:

— Юля. Душа моя. Шагане Ты моя Шагане.

Я попытался как можно эротичнее простонать тонким голосом..

Быстро застегнув замок входа, возбужденный от данного звука поисковый жеребец перешел с места в карьер.

Длинные лапы принялись страстно ощупывать лежащее под спальником тело. Тут растерялся даже я, не ожидавший, что время перехода к сексуальным домогательствам будет сокращено до минимума.

Валентей тем временем начинал испытывать всё большую растерянность. Даже если то твердое нечто, которое ощупывали его руки, принадлежало женщине, контакт с подобным монстром вряд ли мог доставить удовольствие.

— Не понял… — изрек в недоумении проваливающийся в голубую бездну бывший гетеросексуал.

Не найдя на положенном месте женской груди и испытывая чувства, близкие к отчаянью, Юрик в последней надежде проверил у объекта своей срасти наличие первичных половых признаков.

— Это что за….!!?? – воскликнул начинавший испытывать ужас обломавшийся самец и спешно принялся выбираться из палатки. Я хотел было схватить его за ногу и усилить чувство страха Валентея перед неизведанным, но скорость не пожелавшего однополой любви и вмиг протрезвевшего пьяницы, была слишком высока.

Лагерь сотрясался от громкого хохота. Объект всеобщего веселья стоял на четвереньках и бешено колотил кулаками по земле.

— Гады! Гады! Вот гады! Ведь знали же все! И молчали!

Услышав, что я тоже пытаюсь покинуть палатку, Юрик заорал что – то нечленораздельное и убежал в лес.

Ночь прошла спокойно. Хара – Мамбуру не звучала.

Юра продолжил пить. Но делал он это теперь тихо и как — то злобно. Источником пойла служили местные жители, которым Валентей в свободное от копа время колол дрова. Закодировать его полностью не удалось, но душевное потрясение, перенесенное им при неудачной попытке поменять ориентацию, заставляло держать себя в руках. Оставшиеся дни Вахты прошли без происшествий. Захар оправился от алкогольного отравления и смущённо извинился за попытку моего свержения.

На торжественном закрытии Вахты, Юрий, получая за свои прежние заслуги грамоту от командования 52 — го отдельного специализированного поискового батальона выглядел образцовым бойцом. Только что не откозырял при получении награды.

Через 2 дня после возвращения в Брест он позвонил и несколько смущаясь, произнес.
— Ты там это… не обижаешься? Чего то я там перечудил в этот раз. Больше не повторится. На Барановичи то поедем? Там воронку с бойцами уже 2 года как собираемся поднять.
— Конечно поедем. Забыли все. Лес все спишет. Через две недели из командировки вернусь – машину подлатаю и рванем. Информационные листы подадим и по весне поднимем…

Такая вот выдалась Вахта. Нас иногда упрекают, что при нашей мрачной работе, мы позволяем себе шутить, смеяться. Стереотипы о поисковиках, говорят о том, что бойцов мы поднимаем только с патриотическими песнями, а по вечерам у костров, пуская сопли, декламируем стихи о войне. И все у нас по уставу, с нашивками и медальками. С «Прощанием славянки» после перезахоронения и громкими речами.

А мы – обычные люди с необычной работой. Хотите – приходите к нам. Поедем вместе. Покопаем. Поработаем. Иногда повеселимся. Ведь долги надо отдавать. Не надо только судить людей, в чей шкуре Ты не был.

Петр Пицко

 

 

Тягачи

 

Их еще называют ГТТ-хи, ГТС-ки, просто Гэ-хи. Рабочие лошадки Долины. Истерзанные и полуживые, но не сдающиеся врагу, как крейсер Варяг. Без них Долина – ничто. Просто организация со штатом бездельников. Не будет тягачей – не будет Долины. Не будет поиска и найденных солдат. Большую часть успехов поисковиков можно смело зачислять на счет этих неуклюжих железных работяг. Многократно утопленные, подожженные, переломанные падающими деревьями, искалеченные и изувеченные всеми мыслимыми и немыслимыми дорогами Мясного Бора. Они все терпят и до самого конца несут свою службу, и не ропщут.
Здесь местность такая, что пешком на своих двоих без болотных сапог можно сюда не соваться. Почва весной больше напоминает какое-то черное желе, в котором засасывает так, что ходишь по лесу, словно на присосках, отдирая ноги от земли на каждом шагу. Кстати, потом по асфальту первое время нормально ходить невозможно. Ноги сами подскакивают в каком- то нелепом танце. А потому, Тягачи непосредственные участники поиска. Если не сказать, что главные. Они завозят отряды в лес. Снабжают их продуктами, водой. Вывозят останки найденных солдат, работают скорой помощью, если вдруг кто-то неосторожно диарею подхватил или, не дай бог, ногу или руку сломал. Они делают абсолютно все, что касается передвижения по этому апокалипсису бездорожья.
Сделанные еще в далекие и лохматые советские времена тягачи пережили вместе с нами все кризисы, санкции и дефолты. Да еще чуть меньше десятка разных правителей. И пашут во славу Родины до сих пор, словно вечный двигатель у них внутри. И у каждого, как у кошки, по девять жизней.
Так же, как и с поисковиками, с ними тоже происходят разные истории. Невероятные и нелепые, смешные, трагичные и иногда просто нереальные. Вот парочка таких эпизодов, связанных с тягачами. Все это происходило в реальности. Если где-то что-то и приврал, то совсем чуть-чуть. Для более красочного восприятия картины.

На заре Долины, а это конец 80-х и начало 90-х годов поисковики работали на местах боев совместно с саперами. Что и говорить, взрывоопасного железа тогда по лесам валялось огромное количество. Куда-то же надо было его вывозить и ликвидировать. Вот и приезжали саперы во время вахт к поисковикам для совместной работы. А теперь сами подумайте, кого отправят в первую очередь в эти болота армейскую лямку тащить? Правильно. Угадали. Тех, кто имел залеты по службе, и кто рангом пониже. Полковники в эти буреломы не лезли. Зачем это им? Есть для грязной работы чины помладше. А посему, приезжали, в лучшем случае, зачуханные лейтенантики после училища, а чаще полупьяный прапор последнего дембельского года службы, и с ним пяток таких же разгильдяев прапоров и срочников, которым все это разминирование ни в какое место не уперлось. И ехали они большей частью с зеленым змием побороться, да выкопанные поисковиками снаряды и мины собрать и увезти куда подальше. Когда взорвать где-нибудь подальше, когда просто в речке утопить, чтоб не заморачиваться сильно. Хотя, поисковые отряды «обезвреживанием» боеприпасов сами занимались с величайшим удовольствием. Во время вахт грохотало по окрестностям будь здоров как.
И вот, как то раз, после совместного «разминирования» нескольких литров спирта, припасенного видимо для протирки миноискателей, крепкая боевая единица поиско-саперов обнаружила, что более нечем протирать военное имущество. А так как Министерство Обороны — это организация суровая, а непротертый миноискатель – это подрыв обороноспособности государства, то решено было любой ценой эту обороноспособность восстановить. Если не спиртом, то уж хотя бы самогоном. Дело серьезное. Вдруг война? Да к тому же тягач рядышком стоит. Ждет команды «К бою». Солярой под самые пробочки заправлен.
Добровольцы сделали нетвердый шаг вперед и ринулись спасать обороноспособность Отечества. А точнее до ближайшего села за спиртным. Передвижение по местности происходило большей частью по интуиции, нежели по лесной дороге. Так как в темноте не очень видно, куда ехать, и, к тому же фары были снесены ветками еще в начале пути. Большую часть маршрута кое-как гонцы проделали по лесу, умудрившись ни разу не завалиться в воронку. Говорят, дуракам и пьяным везет. Экипажу ГТТ просто везло немыслимо. С ревом и треском ломающихся деревьев тягач прорывался сквозь чащу, словно уходя от погони. Команда билась головами и летала по внутренностям тягача, словно мячики. Зверье забилось в норы а старожилы окрестных деревень с тоской вспомнили военное детство. С надсадным воем и чадом выхлопа этот почти танк штурмовал одну преграду за другой и вдруг внезапно выскочил на асфальт. Вот это повезло! Одурманенный военным стратегическим запасом и обалдевший от такого счастья, что наконец-то, вот, асфальт под гусеницами, командир группы захвата дал механику команду «Жми, Андрюха!!!» На что Андрюха отреагировал четко по военному. Он так газанул, что из-под траков полетели искры. Бедолага ГТТ с момента своего рождения в стенах завода так еще не ездил. В предвкушении скорой победы экипаж горланил «Врагу не сдается наш гордый Варяг» и с ветерком несся к бабушке самогонщице. Попутно распугивая редкие легковушки.
А в это время некий местный житель самым наглым и бесцеремонным образом припарковал своего горбатого «Запорожца» просто в нарушение всех ПДД. На обочине встречной полосы и только с одним, еле светящимся левым габаритом. Вдумайтесь и представьте эту картинку. Обочина встречной полосы и работающий только левый габарит. Горбатый был приговорен. И палач, в виде грохочущего, ревущего монстра, высекающего из материка искры и орущего что-то про желтолицых чертей, не заставил себя ждать. Вихрем вылетел из темноты и не сбавляя скорости, переехал правую сторону автонарушителя, и словно призрак растворился в ночи, сделав свое черное дело.
-Андрюх, полегче. Тряхнуло чёт сильно. Что там было? – командир попытался оглянуться назад, но потерял равновесие и чуть не вывалился за борт.
-А хрен его знает. Камень наверное на обочине был. – еле ворочая языком ответил механик, с трудом пытаясь поймать непослушными рычагами ускользающую дорогу.
Взяв штурмом винные погреба ближнего села, экипаж добровольцев возвращался тем же маршрутом. Но уже не так быстро. Зачем? Победа одержана, стратегический запас пополнен, обороноспособность страны крепка как никогда. Варяг не сдался и, уйдя на дно, уступил место Черному ворону. Да и продукт оказался качественным. Гонцы убедились в этом не отходя от кассы, т.е. от тягача.
— Ты добы-ычи не дождешься – выли под грохот гусениц герои.
И вдруг, от внезапной остановки, все замолчали.
-Андрюх, чего там?
Механик, нахмурившись, вышел из кабины и растворился в ночи. Остальные, чуть помедлив, последовали за ним. В ярком свете полной луны открылась удручающая картина. Горка см<