Христос и человек в песнопениях преподобного Иосифа

Кроме всего изложенного, можно усмотреть в трудах Преподобного еще и такую группу произведений, где он, при глубоком смирении своем, разрешает себе остановиться только на отвлеченных понятиях веры, не задаваясь никакими практическими выводами для человека, которого он так возлюбил. Здесь преподобный Иосиф – преимущественно инок в тайне своей душевной клети перед Богом. Христа бо, Сладость нашу, носила ecи во чреве, – говорит Преподобный в Богородичне канона святым апостолам Ерасту, Олимпу и прочим (10 ноября)[712]. Здесь – никакой просьбы; здесь – только свидетельство большой любви, которое как бы против воли вырывается у смиренного Иосифа. Христос – Сладость наша, этим сказано, по существу, все; вся тайна неизреченного исповедания Сына Божия.

Жизни нашея, Христа, люте отврещися понуждаше тя, – свидетельствует преподобный Иосиф в каноне святым мученицам Минодоре и другим, обращаясь к мученице Минодоре[713]. И дальше – никаких заключений; только это свидетельство, что Христос – жизнь наша. Здесь уже Он, Господь наш – не только сладость наша, но и наша жизнь, по глубокому убеждению преподобного Иосифа.

Как приходит он к этому убеждению, излагая так кратко и одновременно так глубоко основу своего исповедания Христа, можно видеть опять же в речениях его канонов. Сладкою солию исцелил ecи словес твоих, – обращается Преподобный к возлюбленному покровителю своему, апостолу Варфоломею, в каноне на 25 августа[714]. И сам Преподобный выражает здесь мысль свою, со сладостию свидетельствуя, как целит слово святого. Из этой святыни своего сердца преподобный Иосиф и извлек те исповедания Христа, которые только что были приведены. И оказывается, что соль словес может быть сладка, то есть предельно утешительна, предельно кратка и одновременно спасительна, когда свидетельствуется, что Христос – сладость наша и жизнь наша.

Оказывается дальше, по преподобному Иосифу, что великую силу в борьбе со злом имеет и молитва, которая действует, как острый меч, нанося раны демонам. Явился ecи страшен и неприступен демоном всем... ураняя сия раною священных твоих молитв [715], – говорит Преподобный в каноне преподобному Алипию Столпнику (26 ноября), открывая тайну борьбы со злом в тесноте иноческой келии. Преподобный Иосиф находит здесь необычайно сильную форму выражения, когда свидетельствует, что молитва имеет качество раны, ураняющей врага. Ураняя раною священных твоих молитв... Это все – опыт монаха, откуда и приходит в свое время крепкое исповедание во спасение (см.: Рим. 10, 10.– Ред.).

В других своих канонах преподобный Иосиф идет еще дальше, черпая из своего внутреннего опыта поразительные утверждения о законах внутренней жизни. Так, в каноне святому мученику Ермию (31 мая) он свидетельствует о красоте, силе страдания. Говоря о том, что мученик Ермий обратил к вере своего мучителя, преподобный Иосиф пишет в 5-й песни канона: Горькими отравы, мучениче, напоен, пребывавши невредимь, во известну веру призывая сих подателя, претворяема твоим светлым чудодейством к мучения красоте пресветло [716]. Красота мучения является здесь даже пресветлой! Это можно сказать только от пережитого опыта. Но красота страдания есть только один из периодов на пути к Богу. И преподобный Иосиф с большой внутренней убежденностью говорит о том, что эти страдания ведут к обожению. В каноне святому мученику и архидиакону Евплу (11 августа) он утверждает: Преклонил ecи выю твою... и во главу усечен, Христу яснее и чистее приближился ecи... наслаждаяся обожения [717].

Во всех последних приводимых нами выдержках из творений преподобного Песнописца он касается высоких, по существу, неудобопостижимых тайн нашей веры, и все это сосредоточено вокруг образа Спасителя нашего, ради Которого сладка соль словес страдальцев Его, так же как молитвы святых получают качество ран для духов злобы; сами преследователи влекутся к силе и красоте страданий, сподобляясь при претерпении их соединения с Богом, обожения. Впрочем, Сам Христос, к Которому стремятся все возлюбившие Его Апостолы, мученики и преподобные, которым Он и дарует обожение, остается непостижимым. И преподобный Иосиф рад свидетельствовать, что он не может исчерпать Христа, тайну Его Богочеловечества, почему и восклицает вслед за святым Симеоном Богоприимцем в каноне, посвященном ему (3 февраля): Старец рече, якоже пророк: се... [Христос] на востание и падение многих лежит... и в знамение неудобосказуемое [718]. Христианство – не от мира сего, и Христос – неудобосказуем даже для таких святых душ, как сам преподобный Песнописец.

Исповедуя эту неисповедимую силу Христову, преподобный Иосиф опять свидетельствует о дарах, получаемых в Новом Завете. Воспевая Положение пояса Пресвятой Богородицы, Преподобный говорит с большой убежденностью и прямотой, что предстательством Девы Марии люди получают нетление. Выражается это в очень тонкой и необычной форме: Радостно положению днесь... ликуем священнаго пояса Честныя Богоотроковицы, от Неяже нам препоясание нетления исткася [719]. Для нас соткалось, нам исткалось спасительным делом Христовым – препоясание нетления. Светло в мире христианском!

Говоря об обожении человека, о приобретении им препоясания нетления, иначе – жизни вечной, преподобный Иосиф с убежденностью раскрывает, расширяет эту мысль. Он свидетельствует уже о радости Духа Утешителя в этой жизни нетления. Ветрилом мученицы Христовы, мук преплывше пучину, – пишет он в каноне преподобным отцам, в Синае и Раифе избиенным (14 января), – устремистеся к пристанищем покоя, идеже мучеников лики, праведных собори, идеже незаходимый свет и радость празднующих в Дусе [720]. Это – высокое богословие Преподобного, но оно и от силы пережитого на земле, так как он тоже был инок, как и избиенные преподобные отцы, и так же страдал, как они. Несомненно, преподобный Песнописец был еще при жизни сподобляем утешений Духа Святаго; тем с большим смирением, но и с надеждой, но и с утешением он свидетельствует о жизни в Духе в условиях нетленного бытия за гробом, идеже незаходимый свет и радость, где не только жизнь в Духе, но и празднование в Нем.

Несмотря на высоту приведенных изречений преподобного Иосифа, на их радостное утверждение бессмертия и жизни со Христом и в Духе Святом, в данном разделе большое значение имеет краткая выдержка из его покаянного канона. Вставая перед Создателем своим, называя Его Словом, преподобный Иосиф от своего лица, но и для всех христиан произносит исповедание Промысла Божия. Слове Божий, – вопиет он в 6-й песни упомянутого канона, – ущедри мя и спаси благими судьбами Твоими [721]. Преподобный Иосиф писал этот канон, вероятно, уже после того, как перенес гонение, испытал темничное заключение, жил в смирении при церкви Святой Софии и опять подвергался изгнанию, и тем не менее он находит в себе силы не только исповедать, что это был путь, по которому благоволил вести его Божий Промысл, но называет этот путь благими судьбами Божиими! Поразительная сила веры, опытное познание десницы Божией и великая любовь в признании всего скорбного, всего трудного, что выпадало в жизни, – судьбами Божиими, и причем благими судьбами!

Здесь, в этом кратком извлечении из покаянного канона – все исповедание, вся жизнь преподобного Иосифа Песнописца, все его богословие, вся любовь и вера в судьбы Божий, которые всегда – благи. Воздадим благодарность Преподобному за этот урок нам, узнаем его стояние и твердость его веры, укрепимся в малых скорбях наших образом этого исповедания судеб Божиих, облобызаем спасительное для нас богословствование его и обретем радость, присно пребывающую, исповедовать вслед за ним пути Промысла Божия – как всегда благие судьбы Его!

Ущедри мя и спаси благими судьбами Твоими.