Как преодолеть чувство беспокойства

Дейл Карнеги

Как преодолеть чувство беспокойства

 

ПРЕДИСЛОВИЕ

 

 

В этой книге Дейл Карнеги:

 

1. Дает проверенные на практике рекомендации по устранению чувства тревоги, беспокойства.

2. Показывает, как можно уменьшить на 50 % заботы, связанные с работой.

3. Приводит 7 способов как обрести мир и счастье.

4. Показывает, как можно уменьшить финансовые заботы.

5. Рассказывает, как обратить критику в свою пользу.

6. Показывает, как домохозяйка может избежать утомления и выглядеть молодой.

7. Дает советы, как сохранить состояние душевного равновесия.

8. Показывает, как можно увеличить время бодрствования на 1 час.

9. Рекомендует 4 привычки, которые помогут избежать утомления и озабоченности.

10. Приводит рассказы об обычных и знаменитых людях, как они изжили в себе чувство тревоги и начали жить полноценной жизнью.

 

Девять рекомендаций, как взять максимум из этой книги.

 

1. Иметь большое желание овладеть принципами, позволяющими преодолеть чувство беспокойства.

2. Читайте каждую главу 2 раза, прежде чем перейти к следующей главе.

3. Читая, почаще останавливайтесь, спрашивая себя, как самому применить каждую рекомендацию.

4. Подчеркните каждую важную мысль.

5. Просматривайте эту книгу ежемесячно.

6. Применяйте эти правила при каждой возможности, используйте ее как настольную книгу, которая помогает решать повседневные вопросы.

7. Вовлекайте кого-либо из друзей в эту игру: как только он поймает вас на том, что вы нарушили один из этих принципов, отдайте ему 1/4 доллара.

8. Еженедельно отмечайте достигнутый прогресс. Спросите себя, какие ошибки вы сделали, что стало лучше, какие уроки вы получили на будущее.

9. Ведите записки, показывающие, когда и как вы применили те или иные принципы.

 

Часть первая

Основные положения, которые необходимо знать о чувстве беспокойства

 

Глава 1

Живите одним днем

 

Весной 1871 года один молодой человек встретил в книге фразу, всего 21 слово, — которая оказала громадное воздействие на всю его последующую жизнь.

Студент-медик монреальской больницы был озабочен предстоящими выпускными экзаменами, а также тем, что его ждет впереди, как дальше жить. 21 слово, которое он прочитал в 1871 году, помогли стать ему знаменитым врачом поколения.

Он основал всемирно известный медицинский институт им. Джона Гопкинса. Он стал профессором и возглавил кафедру в Оксфорде, учрежденную английским королем, т. е. удостоился величайшей почести, которую может заслужить человек, занимающийся медициной в Англии. Когда он умер, была выпущена книга, состоящая из двух толстых томов, с рассказами о его жизни. Его имя сэр Вильям Ослер.

Вот 21 слово, которые он встретил весной 1871 года, 21 слово из Томаса Кармеля: «Наше главное дело не смотреть на то, что лежит в туманной дымке на расстоянии, а делать то, что лежит непосредственно под рукой».

42 года спустя, теплым весенним вечером сэр В. Ослер беседовал со студентами йельского университета. И сказал тогда им, что люди ошибаются, когда считают, что он, профессор четырех университетов и автор книг, обладает «мозгами особого качества». Он сказал, что близкие друзья знают, что у него самые обычные способности.

В чем же секрет его успеха?

Он обусловлен тем, что он старается жить в рамках одного дня. Что сэр Ослер имел в виду? За несколько месяцев до своего выступления он пересек Атлантику на большом океанском лайнере, на котором капитан, стоящий на мостике, мог нажатием кнопки перекрыть лайнер водонепроницаемыми перегородками.

«Каждый из вас, — сказал сэр Ослер, — имеет более высокую организацию, чем этот лайнер, и рассчитан на более длительное плавание. Я хочу убедить вас научиться жить в рамках одного дня с тем, чтобы обеспечить большую безопасность плавания. Забирайтесь на мостик, нажимайте кнопку и слушайте, как железные двери захлопывают умершие вчерашние дни. Нажимайте другую кнопку и захлопывайте железной занавесью будущее — еще неродившиеся завтрашние дни.

Тогда вы в безопасности — в безопасности сегодня.

Захлопните прошлое! Дайте прошлому похоронить себя. Отгородитесь от завтрашних дней, которые облегчили многим дорогу к смерти. Груз завтрашних забот, сложенный со вчерашним и с тем, который нужно нести сегодня, придавливает и самых сильных. Закройте будущее так же плотно, как и прошлое.

Будущее — сегодня. Нет завтра. День спасения — именно сегодняшний день. Депрессии и озабоченность следуют за человеком, беспокоящемся о будущем. Перестройте „корму и нос“, вырабатывайте привычку жить в рамках одного дня».

Разве сэр Ослер сказал о том, что мы не должны стараться подготовиться к завтрашнему дню? Вовсе нет. В своем обращении он говорит, что наилучший способ подготовиться к завтрашнему дню — это сконцентрировать весь интеллект, весь энтузиазм на выполнении наилучшим образом сегодняшнего дня, его дел.

Во время войны наши военные руководители составляли планы на будущее, но они не могли себе позволить проявлять беспокойство. «Я обеспечил самых лучших людей самоей лучшей боевой техникой, имеющейся в нашем распоряжении, — сказал адмирал Эрнест Дж. Кинг, командовавший военно-морскими силами Соединенных Штатов, — и поставил перед ними самую разумную задачу. Это все, что я могу сделать».

«Если корабль потопят, — продолжал адмирал Кинг, — я не смогу его поднять. Если он будет потоплен, я не смогу это предотвратить. Мне лучше использовать свое время для решения проблем завтрашнего дня, чем сожалеть о том, что произошло вчера. Кроме того, если я позволю себе беспокоиться о таких вещах, меня надолго не хватит».

В военное и в мирное время разница между правильным и неправильным образом мыслей состоит в следующем: правильный образ мыслей основан на анализе причин и следствий, он ведет к логическому конструктивному планированию; неправильный образ мыслей часто ведет к напряжению и нервным срывам.

Во время второй мировой войны один молодой человек в военной форме — где-то в Европе — усвоил полезный урок. Его звали Тед Бенгермино. Этот человек довел себя до психической травмы в боевых условиях.

«В апреле 1945 года, — пишет Тед Бенгермино, — я так много беспокоился, что меня поразил недуг, который врачи называют „слизистый колит“. Это заболевание причиняло мне невыносимую боль. Если бы война не кончилась в то время, я уверен, что окончательно бы подорвал свое здоровье.

Я был совершенно изможден. Я служил унтер-офицером похоронной команды 94-й пехотной дивизии. Моя работа заключалась в том, что я должен был помогать заполнять учетные карточки всех убитых в бою, пропавших без вести и госпитализированных. Я также должен был откапывать тела солдат, как союзников, так и врагов, которые были убиты и наспех похоронены в неглубоких могилах в разгаре боя. В мои обязанности также входило собирать личные вещи убитых и следить за тем, чтобы они были посланы их родителям или ближайшим родственникам, для которых они будут очень дороги. Меня постоянно преследовал страх, что мы могли сделать серьезные ошибки. Я беспокоился о том, как я все это выдержу. Меня угнетала мысль, доживу ли я до того момента, когда смогу подержать в руках своего единственного ребенка — моему сыну было шестнадцать месяцев, но я никогда не видел его. Я был настолько расстроен и измучен, что потерял тридцать четыре фунта в весе. Я был на грани безумия. Я взглянул на свои руки. Они напоминали руки скелета. Я пришел в ужас при мысли о том, что мне суждено вернуться домой инвалидом. Я был доведен до полного отчаяния и плакал, как ребенок. Я был настолько потрясен, что каждый раз, когда оставался один, слезы струились по моим щекам. После битвы в Арденнах наступил период, когда я плакал так часто, что почти потерял всякую надежду снова стать нормальным человеком.

В конце концов я оказался в госпитале. Один военный врач дал мне совет, который полностью преобразил мою жизнь. После тщательного осмотра он пришел к выводу, что в основе моих заболеваний было расстройство психики. „Тед, — сказал он, — я хочу, чтобы ты смотрел на свою жизнь, как на песочные часы. Ты знаешь, что тысячи песчинок находятся в верхней части песочных часов; и все они медленно и регулярно проходят через узкую перемычку посередине. Если ты или я сделаем так, чтобы через это отверстие в определенное время проходило больше, чем одна песчинка, часы испортятся. Ты, я и все остальные люди похожи на эти песочные часы. Когда мы утром встаем, возникают сотни дел, которые мы должны выполнить в этот день. И если мы не будем выполнять эти дела по одному в определенный промежуток времени (как одна песчинка проходит через узкое отверстие), а будем стремиться сделать все сразу, мы подорвем свои физические или психические силы“.

Я применял эту философию на практике с того незабываемого дня, когда военный врач дал мне совет: „Одна песчинка — в единицу времени… Одно дело — в определенный промежуток времени“. Этот совет спас меня физически и психически во время войны; он также помог мне теперь в мирное время. Я работаю клерком Коммерческой кредитной компании в Балтиморе. В своей деятельности я столкнулся с теми же проблемами, которые возникали передо мной во время войны, — мне надо было выполнить очень много дел сразу, но в моем распоряжении было слишком мало времени, чтобы с ними справиться. Наши акции упали в цене. Нам надо было вводить в свою деятельность новые формы. В то время организовывались новые акционерные общества, которые открывались и закрывались, меняли адреса и т. п. Вместо того, чтобы раздражаться и нервничать, я вспомнил то, что мне говорил врач: „Одна песчинка — в единицу времени, одно дело — в определенный промежуток времени“. Повторяя себе эти слова снова и снова, я выполнял свои обязанности наиболее рациональным образом. Делая свою работу, я больше не испытывал растерянности и замешательства, которые чуть не искалечили меня в боевых условиях».

Одним из самых ужасающих комментариев к нашему образу жизни является то, что почти половина коек в наших больницах занята пациентами, страдающими нервными и психическими расстройствами, пациентами, которых сломил непомерный груз накопившихся вчерашних дней и устрашающих завтрашних дней. Ведь значительное большинство этих людей могло бы cпокойно наслаждаться жизнью и быть счастливыми и приносить пользу окружающим, если бы они следовали совету Иисуса Христа: «Не тревожьтесь о завтрашнем дне», или совету Уильяма Ослера: «Живите в „отсеке“ сегодняшнего дня».

Вы и я в настоящую секунду стоим на пересечении двух вечностей: безбрежного прошлого, которое длилось вечно, и будущего, которое устремлено вперед до последнего момента летосчисления. По всей вероятности, мы не можем одновременно жить и в одной и в другой вечности — нет, даже ни одну долю секунды. Пытаясь этого добиться, мы можем подорвать свое физическое здоровье и умственные силы. Поэтому давайте довольствоваться тем, чтобы жить в единственном отрезке времени, в котором мы, вероятно, можем жить, — от настоящего момента до отхода ко сну. «Каждый способен нести свою ношу, какой бы тяжелой она ни была, до прихода ночи, — писал Роберт Луис Стивенсон. — Любой из нас способен выполнять свою работу, даже самую трудную, в течение одного дня. Любой из нас может жить с нежностью в душе, с терпением, с любовью к окружающим, добродетельно до захода солнца. И именно в этом состоит подлинный смысл жизни».

В самом деле, жизнь требует от нас только этого. Однако миссис Э.К.Шилдс была доведена до отчаяния и даже находилась на грани самоубийства — до того как она научилась жить от рассвета до заката. «В 1937 году я потеряла мужа, — сказала миссис Шилдс, сообщая мне историю своей жизни. — Я была глубоко опечалена. У меня почти не было средств к существованию. Я написала письмо своему бывшему работодателю мистеру Леону Роучу, владельцу фирмы „Роуч-Фаулер“ в Канзас-Сити, и была вновь принята на работу. В прошлом я зарабатывала себе на жизнь продажей книг сельским и городским школам. За два года до этого я продала свой автомобиль, когда заболел мой муж. Однако мне удалось наскрести достаточно денег, чтобы приобрести в рассрочку, внеся первый взнос, подержанный автомобиль, и я снова начала продавать книги.

Я думала, что, очутившись вновь на дороге, смогу преодолеть депрессию. Но одной водить машину и есть в одиночестве оказалось свыше моих сил. В некоторых местах мне не удавалось достаточно заработать. Мне оказалось трудно платить даже взносы за автомобиль, хотя они и были небольшими.

Весной 1938 года я работала вблизи Версаля, штат Миссури. Школы были бедными, дороги плохими. Я была так одинока и разочарована в жизни, что одно время даже думала о самоубийстве. Мне казалось, что добиться успеха невозможно. Жизнь потеряла для меня смысл. Я боялась всего на свете. Меня одолевали страхи, что я не смогу уплатить взносы за автомобиль и плату за комнату, что мне будет нечего есть. Я боялась заболеть, ведь у меня не было денег, чтобы заплатить врачу. Меня удерживали от самоубийства лишь мысли о том, что моя сестра будет глубоко огорчена и что у меня не было достаточно денег, чтобы оплатить расходы на похороны.

Но однажды я прочитала статью, которая помогла мне преодолеть отчаяние и придала мне мужество, чтобы продолжать жить. Я всю жизнь буду благодарна автору статьи за одну фразу, которая вдохновила меня на борьбу с трудностями. Вот эта фраза: „Для мудрого человека каждый день открывается новая жизнь“. Я перепечатала эту фразу и приклеила ее к ветровому стеклу своего автомобиля. Таким образом, сидя за рулем, я каждую минуту видела эти слова. Оказалось, не так уж трудно заботиться о том, как прожить лишь один день. Я научилась забывать о прежних днях и не беспокоиться о дне завтрашнем. Каждое утро я говорила себе: „Сегодня передо мной открывается новая жизнь“.

Мне удалось преодолеть страх одиночества и страх нужды. Я счастлива и в общем преуспеваю, и теперь я полна энтузиазма и любви к жизни.

Теперь я знаю, что никогда не буду испытывать страх, что бы ни ждало меня в жизни. Я избавилась от боязни будущего. Теперь я знаю, что должна думать лишь о сегодняшнем дне, и что „для мудрого человека каждый день открывается новая жизнь“».

 

Как вы думаете, кто написал стихи, приведенные ниже?

 

Меж упований, забот, между страхов кругом и волнений

Думай про каждый ты день, что сияет тебе он последним;

Радостью снидет тот час, которого чаять не будешь.

 

Эти слова кажутся современными, не так ли? Однако они были написаны за тридцать лет до нашей эры римским поэтом Горацием.[1]

Одним из самых трагических свойств человеческой натуры, насколько мне известно, является наша склонность откладывать осуществление своих чаяний на будущее. Мы все мечтаем о каком-то волшебном саде, полном роз, который виднеется где-то за горизонтом, — вместо того чтобы наслаждаться теми розами, которые растут под нашим окном сегодня.

Почему мы такие глупцы — такие ужасающие глупцы?

«Как странно мы проводим тот маленький отрезок времени, называемый нашей жизнью, — писал Стивен Ликок. — Ребенок говорит: „Когда я стану юношей“. Но что это означает? Юноша говорит: „Когда я стану взрослым“. И, наконец, став взрослым, он говорит: „Когда я женюсь“. Наконец, он женится, но от этого мало что меняется. Он начинает думать: „Когда я смогу уйти на пенсию“. А затем, когда он достигает пенсионного возраста, он оглядывается на пройденный им жизненный путь; как бы холодный ветер дует ему в лицо, и перед ним раскрывается жестокая правда о том, как много он упустил в жизни, как все безвозвратно ушло. Мы слишком поздно понимаем, что смысл жизни заключается в самой жизни, в ритме каждого дня и часа».

Ныне покойный Эдвард С.Эванс из Детройта в свое время чуть не убил себя вечным беспокойством, прежде чем осознал, что «смысл жизни заключается в самой жизни, в ритме каждого дня и часа». Выходец из бедной семьи, Эдвардс Эванс начал зарабатывать себе на жизнь, продавая газеты; затем он работал клерком в бакалейном магазине. Впоследствии он получил работу помощника библиотекаря. Ему надо было содержать семь человек. Хотя его жалованье было маленьким, он боялся уйти с работы. Прошло восемь лет, прежде чем он нашел в себе мужество начать все сначала. Он открыл предприятие, в которое было вложено пятьдесят пять долларов, взятых взаймы, и получил доход в двадцать тысяч долларов в год. Затем на него обрушился убийственный удар. Он взял у своего друга вексель на крупную сумму, а друг неожиданно разорился. Вскоре последовал другой удар: банк, в котором находились все деньги Эванса, обанкротился. Он не только потерял все свое состояние до единого цента, но и остался должен шестнадцать тысяч долларов. Его нервы не выдержали этого потрясения. «Я не мог ни спать, ни есть, — рассказывал он мне. — Я заболел непонятной болезнью. Беспокойство, и только беспокойство вызвало эту болезнь. Однажды я шел по улице и упал в обморок. Я не мог больше двигаться. Я был приковал к постели и мое тело покрылось фурункулами. Фурункулы были не только снаружи, но и внутри. Даже лежа в постели, я испытывал нечеловеческую боль. С каждым днем я становился все слабее. Наконец, доктор сказал, что мне осталось жить две недели. Я был поражен, я состави завещание, а затем снова лег в постель в ожидании конца. Не было смысла ни бороться, ни беспокоиться. Я смирился, расслабился и уснул. Неделями я спал не более двух часов подряд, но теперь, поскольку мои земные проблемы заканчивались, я заснул сном ребенка. Постепенно проходила усталость. У меня появился аппетит. Я стал прибавлять в весе.

Через несколько недель я мог ходить на костылях. Шесть недель спустя я начал работать. В прошлом я зарабатывал двадцать тысяч долларов в год, а теперь довольствовался работой, приносившей мне всего тридцать долларов в неделю. Я начал продавать тормозные колодки, которыми закреплялись колеса автомобилей при их перевозке. Наконец-то я осмыслил свой жизненный опыт. Главное для меня — избавиться от беспокойства, не сожалеть о том, что случилось в прошлом, и не испытывать страха перед будущим. Я посвятил все свое время, силы и энергию овладению новой профессией».

Эдвард С.Эванс стал стремительно продвигаться по служебной лестнице. Через несколько лет он сделался президентом компании. Его компания — «Эванс продакт» — была зарегистрирована в течение многих лет на Нью-Йоркской фондовой бирже. Когда Эдвард С.Эванс умер в 1945 году, он считался одним из самых прогрессивных деловых людей Соединенных Штатов. Если вы когда-нибудь будете пролетать над Гренландией, вы, возможно, приземлитесь в Эванс-Филд — в аэропорту, названном в его честь.

Суть данного рассказа заключается в следующем: Эдвард С.Эванс никогда бы не достиг столь впечатляющих успехов в жизни, если бы не осознал нелепость беспокойства в «отсеке» сегодняшнего дня.

За пятьсот лет до нашей эры греческий философ Гераклит сказал своим ученикам, что «все меняется, кроме закона изменений». Он сказал также: «Вы не можете войти дважды в одну и ту же реку». Река меняется каждую секунду, то же самое происходит и с человеком, который вошел в нее. Жизнь представляет собой непрерывную перемену. Единственной определенностью является сегодня. Зачем же портить красоту сегодняшнего дня попытками решить проблемы будущего, полного бесконечных перемен и неясности, — будущего, которое, по-видимому, никто не может предвидеть.

У древних римлян было для этого соответствующее слово. Фактически два слова: Carpe diem «Пользуйся сегодняшним днем». Или: «Лови момент». Да, ловите момент и старайтесь найти в нем удовлетворение.

Джон Рескин поставил на своем письменном столе простой камень, на котором было выгравировано одно слово: «Сегодня». Хотя на моем письменном столе не стоит камень, к моему зеркалу приклеит лист бумаги со стихами, которые сэр Уильям Ослер всегда держал на своем письменном столе. Эти стихи написаны знаменитым индийским драматургом Калидасой:

 

Приветствие заре

Взгляни на этот день!

Ведь в нем заключена жизнь, сама сущность жизни.

В его коротком отрезке

Лежат все правды и сущности нашего существования:

Блаженство роста,

Великолепие действия,

Величие достижения.

Ведь вчерашний день всего лишь сон,

А завтрашний день лишь неясное видение.

Если сегодняшний день хорошо прожит,

То вчерашний день кажется нам счастливым сном,

А каждый завтрашний день — видением надежды.

Призываю вас жить сегодняшним днем!

Это и есть приветствие заре.

 

Итак, если вы хотите исключить из вашей жизни чувство беспокойства, делайте то, что сделал сэр Ослер: отгородитесь перегородками от прошлого и будущего. Живите делами сегодняшнего дня.

Попробуйте задать себе и записать ответы на следующие вопросы:

1. Есть ли у меня частое беспокойство о будущем, не мечтаю ли я о волшебном саде из роз где-то вдали, за горизонтом?

2. Не отравляю ли я временами настоящее имевшим место в прошлом, давно свершившимся, к которому нет возврата?

3. Встаю ли я утром с намерением «схватить день», сделать максимум возможного за эти 24 часа?

4. Можно ли лучше себя чувствовать, живя делами одного дня?

5. Когда начну выполнять это правило? Со следующей недели? Завтра? — 1Сегодня? — 0

 

Глава 2

Глава 3

Часть вторая

Глава 4

Глава 5

Как разрешить 50 % ваших рабочих проблем

 

Если вы деловой человек, вполне возможно, что вы скажете себе: «Название этой главы нелепо. Я занимаюсь своим делом уже девятнадцать лет, и кто, кроме меня самого, лучше знает все ответы? Мысль о том, что кто-то может научить меня, как избавиться от пятидесяти процентов беспокойства, возникающего на работе, — абсурд!»

Это возмущение вполне справедливо — возможно, я бы чувствовал то же самое несколько лет назад, если бы прочитал название данной главы. Оно много обещает, а обещания обычно мало чего стоят.

Давайте будем очень откровенны, может быть, я не смогу помочь вам избавиться от пятидесяти процентов беспокойства, возникающего на работе. В конце концов, никто не в состоянии сделать это, кроме вас самих. Но я могу показать вам, как это делали другие люди, — а остальное в ваших руках!

Вы, может быть, помните, что на странице 481 этой книги я цитировал слова всемирно известного Алексиса Карреля: «Деловые люди, не умеющие бороться с беспокойством, умирают молодыми».

Поскольку беспокойство настолько опасно для вас, вы, наверное, будете довольны, если я помогу вам преодолеть его, хотя бы на десять процентов?.. Не правда ли? Прекрасно! Я расскажу вам об одном администраторе, который не только избавился от пятидесяти процентов беспокойства, но и сэкономил семьдесят процентов времени, которое в прошлом он тратил на совещания, пытаясь решить деловые проблемы.

Я не собираюсь рассказывать вам о «некоем мистере Джонсе», или «мистере X», или об «одном парне, которого я знал в Огайо». Такие туманные истории нельзя проверить. Речь идет о реально существующем человеке — Леоне Шимкине — совладельце и директоре одного из крупнейших издательств в США: «Саймон энд Шустер».

Вот что Леон Шимкин рассказал о себе:

«В течение пятнадцати лет почти каждый день половину рабочего времени я проводил на совещаниях. Мы занимались обсуждением проблем. Мы ломали себе головы, нужно ли делать то или это или совсем ничего не надо делать? В конце концов наши нервы были на пределе, мы ерзали в своих креслах, ходили взад и вперед, спорили и оказывались в заколдованном круге, из которого не могли найти выход. К ночи я чувствовал себя совершенно измотанным. Я считал, что так будет продолжаться всю жизнь. Я проработал таким образом пятнадцать лет, и мне никогда не приходило в голову, что существует лучший способ. Если бы кто-то сказал мне, что можно освободить три четверти времени, затрачиваемого мной на эти совещания, и на три четверти уменьшить нервное напряжение, я бы считал его кабинетным оптимистом, витающим в облаках. Однако я выработал план, который дал именно эти результаты. Я его применяю уже восемь лет. Он совершил переворот в моей жизни, я повысил всю работоспособность, обрел здоровье и счастье.

Все это кажется волшебством. Но, как и все волшебные фокусы, этот метод необычайно прост, когда вы знаете, как его выполнять.

Секрет состоит в следующем. Прежде всего я немедленно изменил порядок проведения совещаний. Как правило, они начинались с подробного изложения моими удрученными помощниками недостатков нашей работы. Совещания заканчивались одним и тем же вопросом: „Что же нам делать?“ Я ввел новое правило обсуждения деловых проблем. Если кто-то из сотрудников хотел представить мне проблему для обсуждения, то от него требовалось сначала подготовить записку с ответом на четыре следующих вопроса:

Вопрос 1: В чем заключается проблема?

(В прошлом мы обычно тратили на совещаниях час или два на споры, хотя никто из нас не мог ясно сформулировать проблему. Мы спорили до хрипоты, обсуждая наши неприятности, не утруждая себя письменным изложением того, в чем конкретно заключается наша проблема.)

Вопрос 2: Чем вызвана проблема?

(Когда я оглядываюсь назад и вспоминаю отдельные этапы своей карьеры, меня ужасает, сколько часов было затрачено зря на наших заседаниях, причем мы даже не пытались выяснить условия, которые лежали в основе проблемы.)

Вопрос 3: Каковы возможные решения проблемы?

(В прошлые времена на совещаниях один человек обычно предлагал одно решение проблемы. Кто-то другой спорил с ним. Как правило, страсти накалялись. Мы часто отклонялись от обсуждаемой темы, и в конце заседания оказывалось, что никто не потрудился записать все многообразные предложения, делавшиеся для решения проблемы.)

Вопрос 4: Какое решение вы предлагаете?

(Я встречался на совещании с человеком, который часами беспокоился о сложившейся ситуации и ходил вокруг да около, не пытаясь даже осмыслить все возможные решения и записать: „Я рекомендую именно это решение“.)

Сейчас мои сотрудники редко обращаются ко мне по поводу своих проблем. Почему? Потому что они поняли — для того, чтобы ответить на предложенные четыре вопроса, требуется собрать все факты и проанализировать свои проблемы. После этого в трех случаях из четырех они не нуждаются в моих консультациях. Правильное решение выскакивает само собой, как кусок поджаренного хлеба из электрического тостера. Даже в тех случаях, когда консультация необходима, требуется лишь одна треть времени, тратившегося в прошлом, поскольку дискуссия протекает упорядоченно, в логической последовательности, и в результате мы приходим к разумному решению.

В издательстве „Саймон энд Шустер“ сейчас намного меньше времени тратится на беспокойство и разговоры о недостатках работы, чем прежде. Зато предпринимается больше действий для улучшения деятельности».

Мой друг Фрэнк Беттджер, один из ведущих деятелей страховых компаний Америки, рассказал мне, что ему удалось не только уменьшить свое беспокойство по поводу положения дел на работе, но и почти вдвое увеличить свой доход, используя аналогичный метод.

«Много лет назад, — говорит Фрэнк Беттджер, — когда я начинал свою деятельность в качестве страхового агента, я был полон безграничного энтузиазма и любви к своей работе. Затем что-то случилось. Я пришел в отчаяние и почувствовал отвращение к ней. Я даже подумывал об увольнении. Наверное, я бы бросил эту работу, но вдруг однажды в субботу утром мне пришла мысль сесть и попытаться выяснить причину своих тревог.

1. Прежде всего я задал себе вопрос: „В чем именно заключается проблема?“ Проблема заключалась в следующем: я совершал огромное количество визитов, а доходы мои были недостаточно высоки. У меня неплохо обстояло дело с продажей проспектов, но затем все застопорилось, когда надо было заключать договор о страховании. Клиенты нередко говорили мне: „Я подумаю о вашем предложении, мистер Беттджер, приходите ко мне снова“. Меня доводила до отчаяния необходимость тратить время на дополнительные посещения клиентов.

2. Я спросил себя: „Каковы возможные решения проблемы?“ Но для того, чтобы ответить на этот вопрос, требовалось изучить факты. Я открыл свою регистрационную книгу за последние двенадцать месяцев и проанализировал цифры.

Я сделал потрясающее открытие! Именно здесь черным по белому значилось, что семьдесят процентов страховых полисов оформлялось при моем первом посещении клиентов! Двадцать три процента страховых полисов продавалось после моего второго визита. И только семь процентов страховых полисов было заключено после третьего, четвертого, пятого и т. д. визитов. Именно эти визиты отнимали у меня больше всего времени и доставляли мне колоссальное беспокойство. Иными словами, я тратил буквально половину своего рабочего дня на деятельность, которая давала только семь процентов заключаемых мною сделок.

3. Каков ответ? Ответ был ясен. Я немедленно прекратил все визиты после второго, а оставшееся в моем распоряжении время стал тратить на выявление перспективных клиентов. Я почти удвоил стоимость каждой сделки!»

Как я уже говорил, Фрэнк Беттджер является сейчас одним из самых известных деятелей в области страхования в Америке. Он работает в компании «Фиделити мьючуэл» в Филадельфии и оформляет каждый год страховые полисы на миллион долларов. А он ведь собрался отказаться от своей карьеры. Он был на грани поражения. Лишь анализ стоящей перед ним проблемы привел его на дорогу успеха.

Можете ли вы применить эти вопросы для решения ваших деловых проблем? Я повторяю — они могут сократить наше беспокойство на пятьдесят процентов. Вот эти вопросы:

1. В чем заключается проблема?

2. Чемы вызвана проблема?

3. Каковы возможные решения проблемы?

4. Какое решение вы предлагаете?

 

Резюме второй части

Часть третья

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Считайтесь с неизбежным

 

Когда я был маленьким мальчиком, я однажды играл с ребятами на чердаке старого, заброшенного деревянного дома на северо-западе Миссури. Когда я слезал с чердака, в какой-то момент я поставил ноги на подоконник, — а затем прыгнул. На указательном пальце левой руки у меня было кольцо; и когда я прыгнул, кольцо зацепилось за шляпку гвоздя и мне оторвало палец.

Я закричал. Я был охвачен ужасом. Я был уверен, что умру. Но когда рука зажила, я ни секунду не беспокоился об этом. Что толку думать об этом?.. Я примирился с неизбежным.

Иногда я по месяцам не вспоминаю о том, что на левой руке у меня только четыре пальца.

Несколько лет назад я встретил человека, который управлял грузовым лифтом в одном из деловых зданий в центре Нью-Йорка. Я заметил, что у него не было и кисти левой руки. Я спросил, беспокоит ли его отсутствие левой руки. Он ответил: «Нисколько, я почти не вспоминаю об этом. Я не женат и вспоминаю об этом только тогда, когда нужно вдеть нитку в иголку».

Поразительно, как быстро мы примиряемся почти с любой жизненной ситуацией, — если мы вынуждены это сделать. Мы приспосабливаемся к ней и забываем о ней.

Я часто вспоминаю надпись на развалинах собора пятнадцатого века в Амстердаме, в Голландии. Эта надпись на фламандском языке гласит: «Это так, Это не может быть иначе».

На своем жизненном пути мы попадаем во многие неприятные ситуации, которые нельзя изменить. Они не могут быть иными. Перед нами стоит выбор. Мы можем или принять эти ситуации как неизбежные и приспособиться к ним, или погубить свою жизнь, протестуя против неизбежного, и, возможно, довести себя до нервного срыва.

Я приведу вам мудрый совет одного из моих самых любимых философов Уильяма Джеймса: «Согласитесь принять то, что уже есть, — сказал он. Примирение с тем, что уже случилось, — первый шаг к преодолению последствий всякого несчастья». Элизабет Коннли убедилась в этом на своем горьком опыте. Недавно я получил от нее следующее письмо: «В день, когда вся Америка праздновала победу наших вооруженных сил в Северной Африке, — говорится в письме, — я получила телеграмму из военного министерства: мой племянник, которого я любила больше всего на свете, пропал без вести. Вскоре пришла другая телеграмма, извещавшая о его смерти.

Я была убита горем. До этого я была удовлетворена своей жизнью. У меня была любимая работа. Я помогала воспитывать племянника. Он олицетворял для меня все самое прекрасное, что свойственно молодости. Я чувствовала, что мои усилия были вознаграждены сторицей!.. И вдруг эта телеграмма. Для меня рухнул весь мир. Я почувствовала, что жизнь потеряла для меня смысл. Я утратила интерес к работе, забыла о своих друзьях. Мне стало все безразлично. Я ожесточилась. Почему убит этот самый дорогой мальчик, перед которым была открыта вся жизнь? Я не могла примириться с этим. Мое горе настолько захватило меня, что я решила уйти с работы, скрыться от людей и провести всю оставшуюся жизнь в слезах и горе.

Я наводила порядок в своем письменном столе, готовясь уйти с работы. И вдруг мне попалось письмо, о котором я давно забыла, — письмо моего убитого племянника. Он написал его мне несколько лет назад, когда умерла моя мать. „Конечно, мы будет тосковать о ней, — говорилось в письме, — и особенно ты. Но я знаю, что ты выдержишь это. Твоя личная философия заставит тебя держаться. Я никогда не забуду о прекрасных мудрых истинах, которым ты учила меня. Где бы я ни был, как бы далеко мы ни были друг от друга, я всегда буду помнить, что ты учила меня улыбаться и мужественно принимать все, что может случиться“.

Я несколько раз перечитала это письмо. Мне казалось, что он стоит рядом и говорит со мной. Казалось, он говорил мне: „Почему ты не выполняешь то, чему учила меня? Держись, что бы ни случилось. Скрывай свои переживания, улыбайся и держись“.

Я снова начала работать. Я перестала раздражаться и сетовать на жизнь. Я снова и снова говорила себе: „Это произошло. Я не могу ничего изменить. Но я могу и буду держаться, как он советовал мне“. Я полностью отдалась работе, вложив в нее все свои моральные и физические силы. Я писала письма солдатам — чьим-то сыновьям и родственникам. Я поступила на вечерние курсы для взрослых. Я хотела, чтобы у меня появились новые интересы и новые друзья. Мне трудно поверить, как изменилась моя жизнь. Я перестала оплакивать невозвратимое прошлое. Сейчас я каждый день живу с радостью, как желал мне мой племянник. Я примирилась с жизнью. Сейчас я живу более радостной и полноценной жизнью, чем когда-либо прежде».

Элизабет Коннли осознала то, что все мы вынуждены понять рано или поздно, а именно, что мы должны мириться с неизбежным и считаться с ним. «Это так. Это не может быть иначе». Этот урок выучить нелегко. Об этом приходится помнить даже королям, восседающим на тронах. Покойный Георг Y вставил в рамку и повесил на стене своей библиотеки в Букингемском дворце надпись со словами: «Научи меня не требовать невозможного и не горевать о непоправимом». Та же мысль выражена Шопенгауэром следующим образом: «Достаточный запас смирения имеет первостепенное значение при подготовке к жизненному путешествию».

Очевидно, одни только обстоятельства не делают нас ни счастливыми, ни несчастливыми. Важно, как мы реагируем на них. Именно это определяет наши чувства.

Все мы способны пережить несчастье и трагедию и одержать победу над ними, если мы вынуждены это сделать. Нам может показаться, что мы не можем, но мы обладаем внутренними ресурсами поразительной силы, которые помогут нам вынести все, если только мы их используем. Мы сильнее, чем нам кажется.

Покойный Бут Таркингтон[8]всегда говорил: «Я мог бы вынести все, что может навязать мне жизнь, кроме одного: слепоты. Это единственное, что я не мог бы пережить».

Однажды, когда Таркингтону было уже за шестьдесят, он взглянул