Почему российский физик покинул лабораторию нобелевского лауреата

Это целая эпоха.

И мы в ней жили и работали.

Приятно вспомнить.

Не стыдно читать.

В этом выпуске

Наукараздвигаетгоризонты

«В Физтехе мы создали группу, единственную в стране, которая занимается органической наноэлектроникой и органическими нанотехнологиями. У России здесь еще имеются неплохие шансы. Пока все страны находятся на старте: есть идеи, которые еще надо реализовать. Кто быстрее от лабораторных образцов перейдет к промышленному производству, тот и вырвется в лидеры. В чем-то мы даже опережаем других».

«Домаистеныпомогают. Еслинаих – нанообои»

Мир, в котором мы живем

«Очень было удачно всё сваливать на химизацию сельского хозяйства, на промотходы, на городскую канализацию… А гидростанции – вне критики, они – экологически чисты, аки агнцы божьи. И вдруг внутри системы появляется человек, причем член научно-технического совета Министерства тяжелого и энергетического машиностроения, и заявляет: “Мы этими станциями губим и уже почти погубили живую природу!”.

«Вода, лишеннаяжизни»

 

Действующие лица

 

Встреча с родными тюменскими местами, где давали ему в тридцатых путевку в жизнь, состоялась через тридцать с лишним лет. Старший сын уже отслужил, институт позади, младший скоро школу закончит… А он, как в молодости, начинал все сначала, с первого колышка…

«Прораб»

 

Ему очень хотелось поработать в артели грузчиков, а капитан всё колебался, и Иосиф как с козырной карты пошёл – последний, самый веский довод выдвинул, почти выкрикнул: «Я же до армии помощником комбайнёра работал!».

«Согласно старой истине»

 

Помним!

 

И еще помнит бомбежку в Ярославле. Их поезд стоял на запасном пути, некраси­вые (по детскому впечатлению) чер­но-красные столбы, окутанные ды­мом, вставали на привокзальной пло­щади. Мать все время просила: не смотри, не надо смотреть, лучше спи…

 

«Письмаизблокады»

 

По закону и по понятиям

 

«Но время идет, и перед начальником во весь рост встает проблема сокращения кадров — производство-то, как ни крути, падает! Вот тут мы и сталкиваемся с таким парадоксом: где-то сокраща­ют должности, где-то — людей».

«Бойся, друг, своегоначальника»

 

Занавес открывается…

 

Каких только номеров не было на зональных смотрах школьной художественной самодеятельности! Ансамбль ложкарей из Сургута и кукольный театр из Нефтеюганска, Урайский девичий вокально-инструментальный ансамбль и акробатические этюды из Березово... А сколько песен было спето, сколько танцев вызывали горячие аплодисменты зрителей!

«Орепертуаре, вертолетеиравнодушии»

Из статьи А.С. Лашкова

 

В конце 70-х годов при проведении кавитационных испытаний гидротурбин Нурекской ГЭС на реке Вахш (высота плотины 300 м) было впервые обнаружено, что поступающая в гидротурбины свежая и живая вода (в ней обитали, сохраняя её таковой бактерии, фито- и зоопланктон) выходила из турбин без планктона. …Анализ проб воды, взятых перед и за гидротурбиной, показал, что фито- и зоопланктон разрушился кавитацией в мелкую структуру так, что невозможно было определить прежнийвидовой состав проб планктона. Вся биомасса фито- и зоопланктона (белки, жиры и углеводы) перешла в мелко дисперсионный коллоидный раствор, из-за чего в нижнем течении реки возник высококалорийный бульон, в котором бурно развивались прошедшие неповрежденными через турбины бактерии, микробы и вирусы.

 

Аналогичные результаты были получены при проведении испытаний на турбинах с меньшим напором – Чиркейской ГЭС (на реке Сулак, напор около 180 м), Усть-Илимской и Братской (напор около 90 м), Зейской ГЭС (около 60 м). При нормальных условиях эксплуатации в пробах воды, выходящей из турбин, было обнаружено лишь от 1 до 5 % первоначального фито- и зоопланктона. На низконапорных волжских ГЭС (напор от 15 до 25 м) сохранялось до 20 % планктона.

…Живой планктон безопасен для всего живого на Земле, в том числе и для человека. На раздробленном планктоне бурно развиваются бактерии, вирусы и микробы, в том числе и болезнетворные, которые создают токсичные органические соединения, опасные для здоровья людей и всего живого на Земле.

Не приняв меры к защите биосферы от этого фактора загрязнения, невозможно решить задачу восстановления на Земле нарушенное всеми видами деятельности человека экологическое равновесие в природе.

Из беседы с А.С. Лашковым

 

…Когда я понял, что именно турбины гидроэлектростанций уничтожают планктон, мне стало не по себе. Мы все считали, и это стало уже аксиомой, что ГЭС – экологически чистый источник энергии по сравнению с тепловыми электростанциями. А получается, что наоборот.

Ладожское озеро мы загадили практически за 40 послевоенных лет. Через каждые 12 лет увеличивалась концентрация мертвой органики, и теперь Ладога – отстойник. Когда планктон живой – он парит в воде. Когда мертвый – оседает на дно. А раздробленный кавитацией, он переходит в раствор. Вода гниет. Ибо некому питать её кислородом, некому выедать из неё бактерии. Гниющая вода, в которой преобладают бактерии, вырабатывает сероводород.

85 % стока в Ладогу дают три реки – Волхов, Свирь и Вуокса. Они приносят основное количество свежей воды. Но на каждой из них – гидроэлектростанции. На Свири – две, на Вуоксе – две у нас и четыре у финнов. И одна, но самая мощная – на Волхове.

Весь сток этих рек – 70 миллиардов кубометров. В одном кубометре воды содержится 5 граммов планктона. Перемножьте эти две цифры, и вы получите 350 тыс. тонн мертвой органики. Вот сколько пищи ежегодно получают бактерии и микробы!

 

И вот смотрите, я, казалось бы, нашел причину мировой экологической катастрофы и способ оздоровить экологию водных бассейнов, улучшив работу турбин. В институте, где я работаю уже 25 лет, где вырос до руководителя лаборатории, вдруг стал неугодным, и меня просто стали выживать из коллектива.

Значит, я кому-то помешал. Кому?

Мы сегодня пестуем лауреатов всяких высоких премий, Героев Соцтруда, а сколько у нас академиков, которые получили это звание за строительство гидроэлектростанций… Очень было удачно всё сваливать на химизацию сельского хозяйства, на промотходы, на городскую канализацию… А гидростанции – вне критики, они – экологически чисты, аки агнцы божьи. И вдруг внутри системы появляется человек, причем член научно-технического совета Министерства тяжелого и энергетического машиностроения, и заявляет: «Мы этими станциями губим и уже почти погубили живую природу!». По прежним временам меня бы упрятали в лагерь или отправили в психушку. Но поскольку я предлагал выход и обращался к здравому смыслу, считая, что рано или поздно об этом речь все равно зайдет, то меня начали травить.

Пока у меня не было результатов, меня можно было считать фантазёром. Но когда я получил результат, закрепленный официальными актами, я стал врагом номер один.

Из всех директоров гидроэлектростанций один усть-илимский, Евгений Николаевич Гвоздев, согласился провести испытания моего метода. Но когда я приехал на ГЭС, там был уже другой директор, прежнего сняли, не знаю за что, но в том числе, наверное, и за это согласие. И новый директор Тульчинский прямо мне в глаза заявил: «На кой мне хрен твой эксперимент. У меня план ремонтных работ уменьшится, если из-за твоего метода кавитация снизится». И его можно было понять: рабочим надо платить, премию получать. А начальник управления по монтажу сказал: «Ты же нас губишь, мы же ремонтники, нам же ремонтировать надо. Лучше придумай что-нибудь, чтобы ремонтных работ было побольше». Вот так. Потому что всё построено на затратном механизме: чем больше капвложений, тем лучше всем.

 

…Меня «подвели» под конкурс. Накануне директор института получил материалы по открытию, великолепные отзывы из всех инстанций, в том числе и нашего института. Всё равно через неделю меня уволили, ничего не помогло – ни изобретения, ни открытие, ни тем более результаты.

Но за последние 15 лет, когда я для себя уже раскрыл причину кавитации, я встретился и познакомился с самыми крупными учеными-биологами страны, умными, думающими людьми, настоящими подвижниками своего дела. Галазий, Сорокин, Митрофанов, Ласторин, Винберг… Настоящего ученого видно сразу. Что сделал, например, Сорокин? Он сразу отправился на Красноярскую ГЭС. В 1984 поехал на Усть-Илимскую, потом на Братскую. Да, ему раньше в голову не приходило, что всё дело – в турбине. Он на эту машину и смотреть не хотел, не нравились ему все эти наши ГЭСы, можно сказать, нутром чувствовал, что они что-то портят. А когда мы предложили ему объяснение, он тут же захотел с нами работать.

 

 

Часть вторая. БОРЬБА

Из доклада д.т.н. В. С. Постоева, соавтора А. С. Лашкова по изобретению метода защиты планктона в гидротурбинах, на семинаре кафедры гидробиологии МГУ им. М.В. Ломоносова.

 

«Мы предложили метод защиты планктона в турбинах ГЭС. Он основан на принципе минимума потенциальной энергии. Если воду насытить в достаточном количестве пузырьками воздуха (газовыми ядрами кавитации), то кавитация в гидроустановках будет развиваться на воздушных пузырьках как на более слабых ядрах с меньшей затратой энергии по сравнению с кавитацией на планктонных ядрах. Это означает, что жидкость (вода) в зоне разрушения будет рваться не на планктонных, а на газовых ядрах. Для этого в начальную зону водовода нужно подавать через перфорированную разными отверстиями трубу воздух в объемном содержании, во много раз превышающем объемное содержание в воде планктона, чтобы пузырьки воздуха равномерно заполнили весь поток воды в момент прихода её к рабочему колесу турбины.

Мы испытали этот метод в июле 1982 года на Усть-Илимской ГЭС. Интенсивность кавитационной эрозии снизилась в 20-30 раз, в воде нижнего бьефа присутствовали живые планктонные организмы, КПД турбины вырос на 0,6 % (только за счет этого повышения эффект в 10 раз превысил затраты на подачу воздуха), значительно снизились вибрации и шум в помещении.

Однако сразу после обнародования этих данных мы были отстранены от дальнейших работ, а исследования были оборваны. Укоренившееся мнение о экологически чистом производстве электроэнергии на гидроэлектростанциях не позволило определенным лицам объективно оценить полученные впервые в мировой практике уникальные результаты как наших испытаний, так и гидробиологов».

P.S.

«Деловой Петербург», 12 ноября 2007 г.

 

Смольный может вернуться к планам по прокладке трубопровода из Ладожского озера. «Это кардинальная мера по повышению надежности водоснабжения на случай, если вдруг произойдет сильное загрязнение Невы. Водозабор непосредственно из озера был бы хорошей страховкой», – отмечает главный специалист по генсхеме «Ленгипроинжпроекта» Михаил Юдин.

Первая попытка построить водозабор предпринимались ещё в 1914 году, но помешала Первая мировая война. Потом развернуть стройку пытались в 1945 г., но снова безуспешно.

В числе противников Ладожского водовода – глава ГУП «Водоканал Санкт-Петербурга» Феликс Кармазинов. Ранее он заявлял, что Нева, вытекающая из Ладожского озера, сама по себе неплохой трубопровод, нужно лишь правильно организовать очистку речной воды.

Комитет по энергетике и инженерному обеспечению уже запланировал проектирование нового водозабора на 2022-2023 гг.

 

 

 

Гидромеханизаторы суетились около утонувшего бульдозера. Иван Савватеевич Шевелев – прораб Мамонтовского участка гидромеханизации СУ-489 – пришел просить у строителей дороги трактор: надо же вытащить бедолагу из промоины в дамбе.

– Вытащим, конечно. Не впервой, – улыбнулся он. –Только трактор ты нам дай, Анатолий Дмитриевич, – обратился он к механику Сухорукову, – дело-то общее…

Когда со стороны поселка послышалось урчание мотора, прораб успокоенно сказал: – Ну вот, теперь можно и поговорить. Интересуетесь, значит, как я на комсомольской стройке среди молодых оказался. Путь-то сюда долгий был, можно сказать, в тридцатых годах начался…

Остался в ту пору Иван Шевелев с братом без отца, без матери. Годы трудные были, в селе неспокойно жилось. Да на счастье колхоз организовался, воспитал парнишек, к делу пристроил. Иван к технике пристрастился, выучился на тракториста, потом на механика. Работал бригадиром транспортного отряда в Сладковской МТС.

Провожали Ивана колхозники в армию, наказывали хорошо служить, домой возвращаться. В армии тягу призывника к учению заметили, направили в пехотное училище…

А потом был 1941 год, фронт, и опять учеба, и опять фронт, ранения, награды… Местом постоянного жительства Шевелева после демобилизации стала Казань.

Когда началось строительство железной дороги Тюмень – Сургут, послали Ивана Савватеевича в командировку на три месяца на трассу. Да вот так и растянулась та командировка на годы.

Встреча с родными тюменскими местами, где давали ему в тридцатых путевку в жизнь, состоялась через тридцать с лишним лет. Старший сын уже отслужил, институт позади, младший скоро школу закончит… А он, как в молодости, начинал все сначала, с первого колышка… Разгружал оборудование в Тюмени, участвовал в организации управления, намывал железнодорожный переход через туру, потом автодорогу Нефтеюганск – Сургут… Нынешний сезон прораб Шевелев встретил на Большом Балыке. Потому что здесь очень трудный участок: болота, карьеров с песком поблизости нет. Решили намыть сколько можно грунта на месте. И за сезон 1971 года намыли не только дамбу, но и в запас.

Гидромеханизаторы с гордостью повторяют сказанные начальником технического отдела строительно-монтажного поезда № 384 Н.М. Паниным слова:

– Вы выполнили работу государственной важности.

Как не гордиться рабочему человеку делом рук своих! Для батермейстера Геннадия Ярусова, машиниста Юрия Цеюкова это первое признание нужности и важности их труда. Для Ивана Савватеевича – это радость за коллектив, радость, что выросла хорошая смена.

– У меня сегодня большое событие, – говорит прораб. – Ровно 17 лет назад я начал работать в гидромеханизации. Словно вчера это было: намывали волноломы, защитные дамбы вокруг Казани, строили речной порт. А был недавно там, на дамбах тополя громадные выросли, лавочки стоят… Посидел, вспомнил, как отстраивались после войны. Кто-нибудь из моих ребят и здесь через несколько лет сидеть будет, смотреть на проходящие поезда… Вспомнит, как через болота да тайгу вели трассу, порадуется, что правильно жизнь свою начинал…

 

 

 

Наобедподалишашлыки.

Нете, чтоделаютсяшумнойкомпаниейнаприроде, – сзапахомдыма, сподгоревшиминаживомогневолокнамимяса; нете, чтомастерятохотникипослеудачногозагона, – едваобжаренныегромадныекускисвежатины; нете, которымиторгуютнаулицахюжныхгородов, – истомившаясявкрутомвинномуксусе, добротнопроперчённаябаранинаи, конечноже, невокзальныесвиныешашлыкиспластинкамисыроголука, пропитанногозастывшимжиром.

Нет, нашибылибудтосполотентехвеликихнидерландскихмастеров, жившихвСредниевекаитаклюбившихизображатьвкуснуюеду, видать, зналивнейтолк, даибылосчегописать. Но, вотличиеотживописных, нашиисточалитонкийаромат, достойный, чтобывозбудитьаппетитсильный, нонегрубый, а, скорее, страстный. Исамипосебеониявлялипроизведениеискусства.

Такиеобычнождёшьизхолёныхрукофициантадорогогоресторана, гдевсёвысшегокачества, иэтосамособойразумеется, иэточувствуетсяужепривзгляденавывеску, наменю, нажёсткуюкрахмальнуюсалфеткувсеребряномкольце.

Вотиследовало, чтобогатосдобренныезеленьюшашлыки, которыеполучилинавтороевсебезисключениячленыэкипажатеплохода«ПионерСеверодвинска», моглибытьскухнитогосамогоресторана. Однакореальностьначистоубивалаэтумысль: мышлиАтлантикойиврейсенаходилисьужедевятыесутки.

Кто-тозастоломмолвил: «Да-а-а…». Другойпродолжилпослепаузы: «Винабыстакан». Ифразаэта, иэтамысльнепоказалиськощунственными, несмотрянатвёрдоезнаниекаждымпятьдесятвторойстатьиМорскогоустава. «Да, стакансухогокрасноговина», – чётковыразилобщеежеланиевторойштурман.

Помнится, тогдаразговорсамсобойпошёлотворцекулинарногочуда: нашемповареИосифеКлебеко. Укаждогонашлосьчтосказать. Итолькохорошее. ПотомучтоуИосифатакойужхарактер: ненайдётонсебеместа, еслихотьодномучеловекуизвсейкомандывтридцатьпятьчеловекчто-тонепонравитсязастолом. Неудастсячерезбуфетчицуилидневальнуюузнатьпретензииивкусынедовольных – самподойдёт.

Другиепривередыилибрюзжалыначнутвыкаблучиваться: тогонехочу, этогонемогу, тоненравится…Хорошо, скажет. Мненетруднодлявасотдельносупсварить. Итеснятсянаплитепоройпотри-четырекастрюльки, каждаянапорцию. Ивосстанавливаетсямирзастоломивдушечеловека, потомучтоИосифзнает: путькэтомумирувмужскомколлективечащевсеголежит, согласностаройистине, черезжелудок.

Взятьтогожевторогопомощника. Примерноразвдвенеделиунего–праздник: мяснойсалатподмайонезом. Иосифспециальноготовитегомного. Такмного, чтобыкаждыйнаелсядосытаиещёосталосьровностолько, чтобыувторогоштурманасостоялсяпраздник. Ионникогданеошибаетсявсвоихрасчётах, потомучтознает–длявторогоэтонепраздникчревоугодия, апраздниквстречисдомом: такойсалат-оливьевсегдаготовиткприходусынамама.

Вспомнилииотом, единственном, пожалуй, случае, когданекто, обласканныйИосифом, отплатилемучёрнойнеблагодарностью. СуднотогдадоставилопартиюгрузагеологамХарасавэя. Долгостояливольдахвожиданииблагоприятныхусловийдлявыгрузки. Такдолго, чтообзавелисьдрузьямиизаборигенов–начетвёртыйилипятыйденьксуднувышласемья: медведицасдвумякрупными, размеромсмамашу, пестунами.

Вышли, датакиприжилисьутеплоходанавсюдвухмесячнуюпочтистоянку. Большуючастьсутокзаближайшимиторосамиотлёживались, акакведрозагремит, выходилина«приёмпищи». Процедурапростая: собиралИосифвведровсеостаткисостолаиопускалсютанакончике. Вылизывалитак, чтоимытьненадобыло.

Всёбылохорошо. Аесличтонетак, томамашабыстропризывалакпорядкусвоих«малышей», щедрорассыпаямогучиезатрещины, мол, ведитесебядостойновприличномобществе. Толькоразпритупилаонабдительность, иодинизсынковосталсябезприсмотра. Сгрёбонужепустоеведроинеотпускает. Верёвканадоела–перекусил. Покаталего, погремел – хорошомедвежонку, ажпоуркивает. Потомпоставилпосудинунапопа, вспрыгнулнадноитопталсяназаднихлапахдотехпор, покаштатнуюёмкостьвблиннерасплющил.

Хохотать-товсехохотали, авотстоимостьсписанноговедрастарпомвысчиталсповара.

Этуисториюлюбойвамнасуднерасскажет, абылавтужестоянкуещёодна, похлеще, чемсмедведями. Накладкатогдакакая-топроизошла, исуднодостоялосьдотого, чтоизмясныхпродуктоводин«Завтрактуриста»остался.

Что, говоритстарпомИосифу, делатьбудем? Мясо-товстолобязательнодаватьнадо. Аповартолькопосмеиваетсядауспокаивает, мол, всёнормально.

Действительно, всёнормальнобыло: задвенеделиниодноблюдонеповторилось: супсфрикадельками, блинчикисмясом, котлеты, пельмени, борщ, давсегоиневспомнить…Посейденьтолькоонивдвоёмизнают, чтоисходнымдлявсегоэтогобыл«Завтрактуриста», большениктоинезаметил.

ИвотсегодняИосифКлебекостоялпередтемсамымстарпомом, анынекапитаном«ПионераСеверодвинска», стоявшегонарейдеНовогоПортавОбскойгубе, ипросил, умолялпозволитьемуучаствоватьврейдовойсамовыгрузкетруббольшогодиаметра, работесложнойитяжёлой.

Да, кивалИосиф, онзнает, чтокаждыйчленэкипажа, независимоотместаработы, будьтовбригадеилинакамбузе, получитодинаковоевознаграждение; да, онсогласенповосемьчерезвосемь; да, пекарьсправится, онауженесколькоразготовилаобедсамостоятельно, аонисполнялрольподсобника…

Емуоченьхотелосьпоработатьвартелигрузчиков, акапитанвсёколебался, иИосифкакскозырнойкартыпошёл – последний, самыйвескийдоводвыдвинул, почтивыкрикнул: «Яжедоармиипомощникомкомбайнёраработал!».

Этокогобыугодносразило, икапитансдался: «Небылбыты, Иосиф, отличнымповаром–отличныйматросбыизтебяполучился». Стемегоиотпустилнавыгрузку.

Хорошотогдасработалабригада, вкоторойстропилтрубыповар. Новсё-такиэкипажуспокойнееилучше, когдаИосифуплиты, когдаправитонсвоёпроизводство. Ипростовеликолепноеувсехнастроение, есливменюстоитотбивная. Еёунасназывают«котлетапо-клебековски», иотвсякихпрочихонаотличается, восновном, тем, чтокраяотбивнойзакраябольшойтарелкисвешиваются.

Как-тояспросилИосифаотом, недумаетлионпойтикуда-нибудьучиться, винститутнапример. Пожалонплечамииполуспросил, полуответил: «Ачто, уменяисейчаснеплохаяспециальность».

Итакэтобылосказаноспокойноипросто, чтомнесталодаженемногонеловкозасвойвопрос. Ведьэтодействительнохорошаяспециальность–повар. Икакдолжнобытьхорошоему, ИосифуКлебеко, когдаонвидит, чтовсенасуднесытыидовольныегоработой. Икактогдаемусамомувесело, икакхочетсяработатьещёлучше. Темболеевесело, чтоемуещётолькодвадцатьтри…

 

 

 

ЭТИПИСЬМА – несколькополуистертыхпожелтевшихлистковиздетскойтетрадивлинейку – мнепе­редалглавныйтехнолог «Адмирал­тейскихверфей» БорисВасильевичЛарин. Медленный, неуверенныйпочерк, сухие, словноиссушенныеголодомсловаипугающаядата –15 февраля 1942 года. Ленинград, тяже­лаяблокаднаязима...

ТетяКатя – сестрамамы: вотивсе, чтоосталосьвпамяти. Всеостальное — израссказов.

Когданачаласьвойна, БорисуВа­сильевичу, атогда – Бореньке, Бо­бочке (таконназванвписьме) быловсеготригода. Чтоможетсохранитьпамятьребенка? Онпомнит, какэва­куировалисьсостроваЭзель (Саарема), гдепомощникомкомандира 37-гоотдельногоинженерногобатальо­наКраснознаменногоБалтийскогофлотаслужилотец. Помнит, какзаавтобусомбежитневысокогоростачеловекввоеннойформе (отецпоче­му-тонеуспелподойтидоотправле­нияавтобуса, чтобыпроститься); по­мнит, какперебиралисьскатеранаберег: впередиматьнесетчемоданы, сзадионначетверенькаходолеваетвысокиеступенькитрапа. ИещепомнитбомбежкувЯрославле. Ихпоездстоялназапасномпути, некраси­вые (подетскомувпечатлению) чер­но-красныестолбы, окутанныеды­мом, вставалинапривокзальнойпло­щади. Матьвсевремяпросила: несмотри, ненадосмотреть, лучшеспи…

АпотомбылРяжскивотэтиписьмаизблокады...

13 февраля 1942 г.

«Здравствуйте, моидорогиеЛелинькаиБоренькаивсе, ктоживутвместесвами. ПриветвамизЛенинградаисамыелучшиепожелания.

Леля, милая, осталисьмывдвоемcдоченькой. Вовочкинашегонетс 4 февраля, аЯковас 19 января1942 г. Жальдоболи, чтонесохранилиВову, ноеслиразобраться, какиежизнигибливэтисуровыедни, топриходитсясовсемсмирятьсяпоневоле. Явнастоя­щиймоментсовсемслаба. С 20 январянебыланаулице, еледомапередвигаюноги. ВсеЛеляорудуетуменязахо­зяйку. Бывает, ипокрикиваетнаменя, ноничегонеподелаешь, онатожееле-еледушавтеле. Мыснейтутразговорилисьподушам, ионамнерассказала, кактыеевсегдабереглаихорошопитала. Спасиботебебольшоезавсевообщевжизнимоей. Тыимнемногосделаладобра, яэтоникогданезабы­ваюинезабуду. Где-тоон? Последнееписьмояполучилавоктябре, вконцемесяца. Справлялсяпровас, гдевына­ходитесь. Яемуответила, ноотнеготакответаинеполучила. ТакчтопроВасюничегонемогутебесообщитьутешительного. Подождем, чтовремяпокажет.

Жизньвгородепокачтоненалаже­на, ноделоидетклучшему, какизвсеговидно. Будемжитьнадеждой, чтовсе-такиувидимся. Эвакуировать­сяябыхотела! Носамапосуди, смои­мисиламииздоровьемнеуедешь. Дапритомнужныденьги, аихуменянет, яс 9 декабрябезработы, аЯковмненичегонеоставил, тольконапохоронысебяиВовы. Какокрепну, сразужепойдуработать, апоканесмогудойтидобулочной, чтобывыкупитьсвои 300 гр. хлеба. Вобщем, вписьметогонеотпишешь, увидимся, Богдаст, пого­ворим. НаСтремяннойнезнаю, чтоикак. Лелябылавянваре, просилаМа­риюпомочьпохоронитьЯкова, ноонаотказала, самаослабладаидетитоже.

Ну, Лелинька, покаписатьбольшенемогу, устала. Как-нибудьнадняхещенапишу. ЦелуютебяиБореньку. Оставайтесьживыиздоровы, идоскорогосвиданиявЛенинграде.Ядумаю, чтотебяпотянетвродноймно­гострадальныйгород, ауменядлятебявсегданайдетсяместо, иябудуоченьрадавидетьвасвдвоем, аещелучшевтроемсВасей, которогомысЛелейчастовспоминаем, иестьзачто. Явсе- такинадеюсьнаегосчастье. Емувсег­дакак-тововсемвезлоивсеудавалось. Неужелиивэтомслучаеудачаегоневывезет?! Уменяестьнадежда, чтоВа­сявернетсяжив, тыбудьвэтомувере­на».

* * *

«Здравствуйте, милыететяЛеляиБо­ренька!

ТетяЛеля, впервыхстрокахсвоегокоротенькогопосланияяхочувместесмамкойгорячопоздравитьБобочкусднемрождения, емуужечетырегода, скороимнебудет 15 лет.

ТетяЛеля, какяхотелабыувидетьвасдвоих, какясоскучиласьповам. Унастеперьосталасьнебольшаясемейка: ядамама. КакмнежалкоВову, онтожевпоследнеевремявсехотелквам. Онпередсмертьюхотелоченькартошечки, аееунас, ксожалению, нет. Жизньвгородескаждымднемстановитсявселучше, будемнадеять­ся, чтоскороисовсемналадится, тогдазаживемпо-старомуиувидимсясвами. ОтдядиВасинетничего, яимамапосылалиемуписьма, аотнегонетничего.

Нупокадосвидания, простите, чтомалонаписала, явамнадняхнапишубольшоеписьмоотдельно, имамато­же. Целуемваскрепко. ЛеляиМама».

* * *

19 марта 1942 г.

«Здравствуйте, дорогиемоиЛелинькаиБоренька!

ПриветвамотменяиЛели. Оченьжаль, чтоясерьезнобольнаинесмогуписатьтакчасто. ЗапоследнеевремяясЛелейполучилачетыреписьма, апослалитолькоодно. ПочтанаходитсяуОбводногоканала, атрамваинеходят. Проситьпостороннихсходитьопуститьиливзятьмарок – надопла­тить, даинеочень-тосоглашаются. Из­вещениена 200 р. оттебяполучено 3 марта, аяненайдучеловека, которыйбыполучилподоверенности. Леленедадут, онанесовершеннолетняя. Янеработаю, продаватьнечего, ятакаяслабая, чтозастоломелесижу. Незнаю, придетсялинамстобойкогдаувидеться, нооднопрошу – неоставьЛелюмою, ведьонаостанется (есличто) круглаясирота. Онаоченьктебепривязана, итвоиписьманасоченьрадуютивтожевремярасстраивают. ТытакрадушнозовешьприехатьвРяжск, ивнастоящеевремяэтонетакужитрудно, толькодобратьсядоФин­ляндскоговокзалапешком, нопосо­стояниюздоровьямоегояидуматьнесмею. Будьчтобудетдотепла. ЕслимнеудастсявыбратьсяизЛенинграда, тоужнавсегда, комнатунеоставишьзасобой. Каждуюуцелевшуюмелочьнадобросать. Ябыниначтонепосмот­рела, жизньдляменядорожевсего, всякихгоршковитряпок, новсезави­ситотмоейслабости. Сянваряянебыланаулице, ногиелепокомнатепередвигаю, отстоладокровати – вотмойпуть. Этовсеотсильногоистоще­нияорганизма. Надопитание, аегонет, какбыяпоелакартошечкиссолью, неговоряужочем-нибудьдругом. Лелинькапростименя, чтотаксухопишу, какнадуше, такинабума­ге. Какяужетебеписала, Вовочкумыпотерялинавсегда. Каконхотелпое­хатьктебевеснойестькартошку, апередсмертьюбредилподснежнойклюквойвмартемесяце. Бориспогиб, тетяНастявтакомжесостоянии, какия, лежитвпостели, невстает. ЗанейухаживаетМария. ПетрДонатовичнеизвестно, живливбольницехрони­ков... Знаешь, ктокакживетичувст­вуетсебя, аотэтоготакаяадскаяску­ка, каждыйденьодноитоже. Благо­дарюБога, чтоуменяЛеляещеде­ржится, атобыделодрянь. Хотьмыснейивгрязипотонули, новсе-таки. Будеттепло — всеналадим.

Нупокавсегохорошеговам. Писатьбольшенесмогуиз-затемноты, даисиленокбольшенет. Завтрадостануоткрыток, тогдабудуписатьчаще. Це­луюкрепко. КатяиЛеля».

 

В 42-мВРЯЖСКПРИШЛОСООБЩЕНИЕ –ВасилийЛарин (этоименноонемупоминаетсявписьме) пропалбезве­сти. БорисВасильевичпомнит, какплакаламать, помнит, чтоисам «под­вывал», хотяинепонимал, конечно, чтоотцабольшеникогданеувидит.

Алетом 42-гокихдомуподошлахуденькаяголенастаядевочка. «Этоты, чтоли, Бориска?» – спросила. «Я!» – ответил «Бориска», идевочкавдруграсплакалась. ЭтобылаЛеля. Повесне, какисобирались, онисмамой (тетейКатей) выехалиизбло­кадногогорода. КакдошлипешкомизВолковойдеревнидоФинлянд­ского, каквыжиливдороге – одно­муБогуизвестно. АвЯрославлеихнакормили... ТетяКатяскончаласьтам, вЯрославле, выдержавсуровуюголоднуюзимуЛенинградаиневы­державпервойсытнойеды...

УЖЕПОСЛЕВОЙНЫ Лариныполучи­липисьмооттанкистакапитанаДвойных. Онписал, чтообещалВа­силиюАндреевичу, скоторымбылвместевлагере «Валге» вЭстонии, сообщитьродным, еслиостанетсявживых. Оказалось, чтоотецпопалвплен. БорисВасильевичнашелпо­томтанкиста, толькоонничегонепо­мнил. «Хорошийбылчеловек», – вотивсе, чтосказалсынуоботце.

Моонзунднадолгопотомсталпред­метомпристальноговниманиядляБорисаВасильевича. Читалвоспо­минания, встречалсясавторомкнигиоМоонзундеЮриемЧерновым, зна­комилсясегоархивнымиматериала­ми, находилоднополчанотца. По­следнееизвестиеоботцеполучилужепослеокончанияинститута, впервыегодысвоейработысудостро­ителем, когдаездилвкомандировкучерезРигу. ТамжилнекийОрлов, которыйбылсВасилиемАндрееви­чемЛаринымвРижскойтюрьме, гдеЛариноказалсяпослепобегаизла­геря.

ПостучалсяБорисВасильевичвтотсвойприездивворотарижскойтюрьмы. Объяснил, чтоинтересует­ся, неосталосьливархивахкаких-либоупоминанийоботце. Встретилиегорадушно, нопомочьнесмогли – всесохранившиесяархивыбылиотправленывЦКкомпартииЛатвии. ПобываливЦК, тампринималиуженетакрадушно, взялизаявление, ачерезмесяцприслалиответ: личногоделакапитанаЛаринавархивеЦКкомпартииЛатвиинет. Чтослучи­лосьсотцом, каковаегодальнейшаясудьба – такничегоинеузналБо­рисВасильевич. Ничегонеосталось – толькоизвещениеотом, чтопро­палбезвести, толькосмутноедетскоевоспоминаниеоневысокомчеловекеввоеннойформе, даМоонзунд, которомуотецотдалжизнь...

 

 

Честно говоря, я немно­жечко усмехалась про себя, когда председатель профкома завода Юрий Андреевич Береснев с жаром доказывал мне, что заключение контрактов с рядовыми служащи­ми, рабочими — не более чем способ избавиться от не­угодных начальству лиц. «Ну, как же, — думала я. — В цивилизованных странах высокопрофессиональных специалистов, будь то рабо­чий или инженер, будь то служащий, нанимают по кон­тракту — и ничего. Так и работают».

«Кроме того, — продолжа­ла я размышлять, — приказ о приеме на работу никто ведь не отменял. Да и началь­ник ОНОТиУ И.Н. Гребнева утверждала, что контракты только помогут изменить оп­лату труда в сторону увеличе­ния...».

Увы, мне пришлось пе­ресмотреть свою точку зре­ния. Жизнь очень скоро расставила все на свои места. Там, где порядочность руко­водителя не вызывает сомне­ний, нет повода для беспо­койства и у рядовых работни­ков. В коллективах же, где руководитель способен устро­ить на занятое место род­ственника, друга или друга своего друга и требует осво­бодить это место под любым предлогом, всегда будет нес­покойная психологическая обстановка. А в такой обста­новке — не до высоких результатов труда. Дай бог, хватило бы рабочего времени для обсуждения своих проб­лем.

Нет, фактов увольнения я пока не знаю. Однако звонят в редакцию (в проф­ком, кстати, тоже) люди, которым прямо или косвенно предложили освободить ме­сто. «Как быть?» — спраши­вают. Что им ответить? Пос­лать в профсоюзный коми­тет? «Конечно, — отвечают мне. — Мне начальник ска­зал: “Можешь идти хоть в профком, хоть к директору завода, никто тебе не помо­жет”».

Вот и знакомую мою по­стигла та же участь. Отрабо­тала в цехе десять лет. И должность-то не ахти какая — машинистка. Правда, гра­мотная, с высшим образова­нием. По специальности не смогла работать, врожденное заболевание у нее. Но маши­нисткой работает, и за все это время ни одного замечания в ее адрес мне слышать не приходилось. Скажу по сек­рету, сам начальник цеха еще летом говаривал мне:

— Да, Н. отличается от остальных матерей-одиночек. Работает. Другим лишь бы дома сидеть...

Грубовато, на мой взгляд, сказано, да и по другому поводу, однако оценка мне показалась недвусмыслен­ной. Но время идет, и перед начальником во весь рост встает проблема сокращения кадров — производство-то, как ни крути, падает! Вот тут мы и сталкиваемся с таким парадоксом: где-то сокраща­ют должности, где-то — людей.

Дело в том, что в данном конкретном случае долж­ность остается. Ее займет «молодая, перспективная» (по словам начальника цеха) дочь одного из работников подразделения. Ей уже и таб­личку изготовили с ее фами­лией, хотя на двери машбюро отродясь никаких табличек не водилось. А той — немоло­дой и вследствие этого неперспективной — предложи­ли: «Ищи себе другую рабо­ту».

Причем сказали ей это так, мимоходом, небрежно. На­чальник БОТ, обгоняя медленно идущую подчиненную, сообщила ей эту новость.

Механика проста. В ны­нешнем августе ей предложи­ли подписать контракт, срок действия которого оканчива­ется 31 декабря текущего года. Вот, мол, контракт закончился — и до свидания.

...Жизнь — непростая штука. Каждый день пре­подносит свои сложности. И мы каждый день прожива­ем в хронической готовности к подвигу. Голову выше, грудь вперед — и на работу. А внутри — постоянная сад­нящая боль: господи, ну что там еще сегодня случится?..

Наверное, если руководи­тель решил по какой-то при­чине избавиться от подчи­ненного, он найдет, как это сделать. Меня интересует психологический момент: можно ведь, извините, коле­ном под зад вышвырнуть человека, а можно по-доброму поговорить с ним, предло­жить несколько вариантов, подсказать выход. Даже «не­любимому» подчиненному. Думается, второй случай — это так должно быть. На практике же все грубее и проще.

Я не могу оспаривать чьи-то действия, в том числе и начальника этого цеха. Как человек он предстал передо мной вдруг во всей своей неприглядности, хотя раньше был уважаем мной за принци­пиальность (уж не кажущую­ся ли?), трезвомыслие. Мы вступаем, как нам твердят, в рынок, где царствует капи­тал. Все понятно. Значит, «чуйствам» здесь не место. Равно как негде искать защи­ты человеку наемного труда от произвола новых «капита­листов»?

Страшно.

 

 

 

Богатнашкрайребячьимиталантами. Какихтолькономеровнебылоназональныхсмотрахшкольнойхудожественнойсамодеятельности! АнсамбльложкарейизСургутаикукольныйтеатризНефтеюганска, Урайскийдевичийвокально-инструментальныйансамбльиакробатическиеэтюдыизБерезово... Асколькопесенбылоспето, сколькотанцеввызывалигорячиеаплодисментызрителей!

Жюриподчасзатруднялось: комуотдатьпредпочтение? Интерес­ныхномеровкудаболь­ше, чемтребовалосьпоположениюосмотре. Отметитьграмотамихо­телосьмногих... исомногихспроситьсовсейстрогостью. Несребят, конечно, – совзрослых. Зачто? Давайтеразбе­ремся...

 

Чтовозьмешьсгорода!

 

РебятамизсельскихшколСургутскогорайо­напредложиливысту­питьпервыми. Онинерешились, апосмотревпрограммыНефтеюган­скаиНижневартовска, отказалисьвыступатьсо­всем. Самолюбиенепо­зволилодопустить, что­быжюрисудилоихномерасявнымснисхож­дением.

Такаяжеситуациямо­глабысложитьсяипоХанты-Мансийскойзоне — сюдаприехалиребя­таизОктябрьскогоиБерезовскогорайонов. ШкольникиХанты-Мансийска, пользующиесявсемипреимуществамиокружногоцентра, выступалипервымиимог­либысмутитьсоперни­ковявнымпревосходст­вом, еслиб… еслибнеоказа