ГК России. Проблемы. Теория Практика: Сборник памяти С.А. Хохлова / Отв. ред. А. Л. Маковский; – М.,Родос, 1998. С. 51

Перечисленные обстоятельства в совокупности с необычайно широким кругом отношений, которые невозможно регламентировать с помощью законов и иных правовых актов, приведут к необходимости восполнения пробелов при посредстве «толковательного» судебного нормотворчества. Кстати, признаки подобного восполнительного правотворчества уже можно обнаружить в новых постановлениях высших судебных инстанций страны. Новый Гражданский кодекс, закрепляя понятие эмансипации, подразумевает под ним возможность объявления несовершеннолетнего, достигшего шестнадцати лет, полностью дееспособным. Каких-либо ограничений такой возможности сам Кодекс не предусматривает. Между тем в пункте 16 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 1 июля 1996 г. № 6/8 «О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» отмечается, что такой гражданин наделяется правами и обязанностями в полном объеме «за исключением тех прав и обязанностей, для приобретения которых федеральным законом установлен возрастной ценз (например, статья 13 Закона РФ «Об оружии», ст. 19 Закона РФ «О воинской обязанности и военной службе»). Исходя из положений части третьей статьи 55 Конституции Российской Федерации, такое ограничение прав и свобод является допустимым»[17].

В этом постановлении все правильно кроме одного: оно нарушает субординационную систему, установленную в статье 3 и других исходных положениях Кодекса. Сказанное, во-первых, означает, что ГК имеет верховенство и приоритет перед любым федеральным законом, содержащим нормы гражданского права. Во-вторых, возможные отступления от его положений должны содержаться в отсылочных нормах самого Кодекса, либо вводного закона к нему. Как это сделано, например, в статье 454 ГК или в статье 9 Федерального закона от 26 января 1996 г. № 15-ФЗ «О введении в действие части второй Гражданского кодекса Российской Федерации»[18]. В-третьих, обращение к части 3 статьи 55 Конституции РФ для ограничения гражданских прав, приобретает в практике Высших судов характер палочки-выручалочки (Конституционный Суд сослался на указанную норму при решении вопроса о колхозном дворе[19]). В постановлении двух Пленумов от 1 июля 1996 г. это было сдела-

ГК России. Проблемы. Теория Практика: Сборник памяти С.А. Хохлова / Отв. ред. А. Л. Маковский; – М.,Родос, 1998. С. 52

но лишь для большей убедительности, ибо аналогичное правило содержится в самом Гражданском кодексе РФ. Словом, указанное постановление в процессе толкования статьи 27 ГК по существу сформулировало новое правило, которое лучше бы со временем переместить непосредственно в Гражданский кодекс РФ[20].

Особое значение для гражданского права имеют постановления Конституционного Суда РФ, в которых дается толкование Конституции РФ и которые основаны на рассмотрении жалоб граждан в связи с нарушением их прав, когда проверяется конституционность закона, примененного или подлежащего применению в конкретном деле.

Сказать, что Конституционный Суд РФ при рассмотрении вопросов, входящих в его компетенцию, творит право, нельзя. Наоборот, он стремится как-то отмежеваться от законодательных органов и в то же время «подсказать» им, какие акты нуждаются в скорейшей разработке и принятии, особенно когда речь идет о федеральных конституционных законах.

И все же постановления Конституционного Суда РФ порою находятся «на грани фола»: функции конституционного контроля в них переплетаются и смешиваются с тем, что характерно для органов, осуществляющих законодательную деятельность. Когда Конституционный Суд отмечает в своем постановлении, что та или иная норма права, всвязи с ее несоответствием Конституции РФ, утрачивает юридическую силу, он по существу отменяет в этой части закон (так было при рассмотрении вопросов, связанных с оценкой прописки, временного отсутствия на жилой площади, статуса колхозного двора). Между тем принятие и отмена закона (или какой-то его части) – прерогатива парламента; обе эти стадии взаимосвязаны и характеризуют либо процесс формирования права, либо его совершенствование. Согласен с тем, что отметил в особом мнении один