ЕСЛИ ТЫ ХОЧЕШЬ ТОГО, ЧТО ЕСТЬ У НАС

 

Меня зовут Билл, я наркоман и пьяница. В течение многих лет своей жизни мне казалось, что мир давил на меня жестокой рукой, оставляя меня одного со своими невыносимыми чувствами. Страх, что я никогда не смогу “накачаться” наркотиками и алкоголем, съедал меня изнутри.

Я родился в Алабаме в 1933 году. Работа моего отца требовала бесконечных переездов с места на место, что означало новые школы, новые лица. Я рос слабым и хилым, и моя беззащитность и страх перед людьми усиливались. Это проявилось и на словах, и на деле. Наказание в любом его проявлении преследовало меня везде.

Мой отец умер, когда мне было 7 лет, и я помню ненависть, которую я испытывал к нему за то, что он предоставил своему единственному ребёнку самому заботиться о себе. Бабушка, тётя и мать баловали и портили меня. Когда мне было десять лет, все в моей семье считали баптизм своей рели­гией. Я же не чувствовал никакой разницы в том, стоял ли я на коленях или поднимался с них. Наз­вание моей игры, в которую я играл, было “контроль”. Я старался контролировать каждого в нашей маленькой семье и вне её, даже монахиню, которая как-то поймала меня на воровстве холодных напит­ков в монастыре.

Другой формой наказания, которую я чувствовал, была отверженность. Моя мать вышла замуж за человека, который позднее оказался наркоманом. Мы переехали в другой город, и “война” внутри меня усилилась. Продолжающаяся борьба дома сеяла страх и незащищённость. Когда я уходил или уезжал куда-нибудь, я ненавидел свой дом и его обитателей. И я начал вести новый образ жизни. Мне было безразлично, через что нужно будет пройти, чтобы снискать любовь и уважение к себе со стороны других людей. В моём поведении появилось больше нечестности и обмана. Я должен был провести мно­гие годы своей жизни, пытаясь стать тем, кем не мог стать.

Облегчение пришло в “зрелом” возрасте, в 16 лет, в виде алкогольного допинга на танцах. Не­медленно улетучился страх перед девушками. Мои две неуклюжие ноги исчезли. Теперь я знал, где и когда применить приобретённую мудрость. Но воздействие алкоголя проходило, и я вновь оказывался в борьбе с собой.

Я считал, что правила существовали только для того, чтобы их нарушать. Законы общества были не для меня. Они мешали моему образу жизни, и я начал расправляться с реальностью единственным способом, который знал - алкоголизм. В сороковые годы я знал только этот наркотик и употреблял его, чтобы заглушить свои страдания. В то время это был лучший способ, чтобы справиться со своими проблемами. Любой человек мог сорвать с меня пуговицы, если я думал, что это необходимо для того, чтобы он хорошо ко мне относился.

После небольшой стычки частных школ с муниципальными и городскими властями стало очевидно, что, чтобы поступить в высшую школу, желательно окончить частную школу. Двухлетние колледжи ещё больше доказывали, что в окружающем мире властвовали деньги.

Меня не интересовала ни одна из стадий этой игры. Тем не менее я встретил молодую девушку, которая отвечала моим требованиям. Она была из старинного рода, обладала внешностью королевы и всеми хорошими качествами. Мы убежали и поженились. Я вступил в новые для себя отношения, для ко­торых был недостаточно готов.

Я представлял себя в будущем пожилым южанином в шляпе с широкими полями, галстуком-бабочкой, оглядывающим свои обширные владения со стаканом виски в одной руке и позолоченной тростью в дру­гой. В то время основой счастья в моей жизни была материальная сторона. Я смотрел на людей сверху вниз или снизу вверх в зависимости от их дохода. Но и после приобретения большинства желаемых ве­щей, счастье и спокойствие не приходили. Моей зарплаты как агента по снабжению в одной больнице, было недостаточно. Чтобы поддерживать свои материальные запросы, мне нужно было воровать. Правда, поставляющие снабжение, вскоре обнаружили моё уязвимое место: женщины, вино, музыка. Они стали поддерживать мои запросы. Ежевечерние попойки сделали из меня физическую развалину. В конце 1954 года я познакомился с отличной штукой - кодеином, дающим возможность передохнуть. Во мне постоян­но начало что-то бродить.

Мне был 21 год, а я уже был настоящим наркоманом. Однако постоянные встречи в больнице с наркоманами и алкоголиками, которые здесь лечились, привели меня к выводу, что я не такой, как они, и никогда не стану таким. Поистине блажен, кто верует!

Те надежды, которые я возлагал на себя и других людей, были слишком несбыточными. Всей моей личности стали присущи негативное восприятие и избегание. Ненасытность заставляла меня изучать наркотики и экспериментировать. Это, возможно, и спасло мою жизнь, когда я употреблял наркотики. Я боялся некоторых комбинаций и старался их избегать.

Прошли 60-е годы, и я решил, что мне нужна перемена в жизни. Я ушёл из госпиталя и начал пу­тешествовать. Жизнь моя была адом. Укоренившийся во мне негативизм преследовал меня везде, куда бы я ни поехал. Я устраивался на работу, бросал, а потом уже и не устраивался вовсе. Всё чаще и на более долгое время я попадал в тюрьмы и больницы.

В 1973 году я оказался в доме для душевнобольных, я был посажен на цепь, как зверь. Мой пси­хиатр, к которому я обращался много лет, знал о моей проблеме с алкоголем, но ничего не знал о наркомании. Мне предложили Программу Двенадцати Шагов. Моя семья была готова на всё, так далеко я зашёл в своих привычках. Тех людей, которые были добры ко мне и помогали мне, я начинал использо­вать так же, как использовал других всю мою жизнь. Они никогда не видали меня трезвым, и поэтому они не могли знать, что я употребляю наркотики. Я был очень осторожен и не говорил слишком много ни о чём, чтобы они не начали что-нибудь подозревать. Обман и отрицание стали теми играми, в ко­торые я играл, и они почти погубили меня. В то время я попытался отойти от сильнодействующих нар­котиков и заменил их возбуждающими и поднимающими состояние духа лекарствами. Люди казались мне счастливыми и спокойными и мне было интересно, что же такое они употребляют, что бы выглядеть та­кими. Я не думаю, что в то время во мне была хоть капля честности. Желание измениться никогда не возникало в моей голове. Азартные игры, женщины и наркотики - вот, что было моим богатством. Бо­лее трех лет я жил в состоянии отчаяния и безнадежности, то возвращаясь к наркотикам, то к Про­грамме.

Услышав о концентрации Высшей Силы и о духовном образе жизни, я понял, что наркотики не для меня. Когда-то у меня был Бог, милостиво данный мне моим окружением, и которого я не понимал. Я знал, что этот Бог ничего не хотел делать с такими, как я.

Иногда я пытался связать всё воедино, но мне всегда казалось, что что-то выпадает из моей цепи. Я искренне думаю, что даже если мои чувства и казались такими, как у других людей, то в них не было той глубины понимания, которая была мне так нужна. Но Бог благословляет, когда мы пытаем­ся что-то делать.

В районе, где я жил, не было ни одного выздоравливающего наркомана, ни А.Н. Я искал людей, у которых были другие зависимости, и в конце концов нашёл одну женщину в группе. Она в течение де­сяти лет то посещала группу, то нет, без всякого успеха. Мои дела шли немного лучше. Меня не аре­стовывали и я не попадал в больницу в течение двух лет. Затем осенью 1975 года всё разлетелось на кусочки. Я оказался в больнице. Заменив алкоголь таблетками, я вернулся к старому парадоксу снова. Затем ряд событий начал изменять мою жизнь. Моя семья больше не хотела видеть меня таким, каким я был. Однажды днём ко мне пришли два человека из Программы, и оба мне говорили об одном и том же: чтобы я не был сумасшедшим, чтобы я возвращался к ним, не употреблял наркотики и попросил о помощи. Мой спонсор, который сам несколько раз обжигался на моей ситуации, заехал за мной и взял меня на собрание. Девушка, которая ехала с нами, выступала в тот вечер. Она говорила о своём принятии Бога. Этим же вечером, сидя рядом с женой, я начал видеть, где я “покинул лодку”. Я вы­шел в тёмную комнату и поблагодарил Бога за то, что Он познакомил меня с этими людьми, потому что я каким-то образом почувствовал, что они беспокоились обо мне. И, даже если они не совсем понима­ли меня, они дали мне частицу своей жизни и ничего не просили назад. Я вспомнил Одиннадцатый Шаг Программы и подумал, что, может быть, только может быть, если я попрошу у Бога возможность по­знать Его волю для меня и силу во исполнение её, Он, возможно, поможет. Я набрался смелости, ведь я знал, что не был честен, и попросил: “Пожалуйста, помоги мне стать честным”.

Как один день пролетели Благодарственный день, Рождество и Новый Год, а я всё молился. Но мои дела ухудшались. Моя семья выгнала меня из дома через день после Нового Года. Я знал, что это безнадёжно, но всё ещё просил Бога о честности. Около пятого января я начал выбрасывать таблетки, которые употреблял. Это было не очень то весело, но сейчас я знаю, что мне было необходимо пройти через все страдания. Молитва и снижение дозы стали моей навязчивой идеей. Я чувствовал, что это был мой последний шанс.

Я употреблял мои последние таблетки, уколы и др. в марте. С благословения Бога я стал “чистым”! Люди начали говорить мне: “Посмотри-ка, чего ты добился” - и я верил им. Я так нравился сам себе, что даже пригласил себя выпить. Я “отходил” без таблеток, без всего первый раз за двад­цать один год. Пять дней меня трясло и трясло очень сильно. Но на пятый день я не выдержал. Я сел в свой маленький автомобиль, наклонил голову и сказал Богу: “Если это всё, что суждено мне в жизни, то я больше не хочу жить. Смерть была бы для меня более милосердной.”. Вдруг я почувство­вал такое спокойствие, какого никогда ещё не чувствовал. Я не знаю, сколько времени продолжалось такое состояние, да это и не важно. Это случилось, и это самое главное. С того раза я время от времени стал испытывать такие чувства. Мои ощущения были таковы, будто меня перенесли из темноты на свет. Бог не позволяет мне оставаться на солнечном свету слишком долго, но Он поможет, если мой выбор падает на сумерки. Тогда я вышел из машины свободным человеком, но я долго не осознавал этого. С этого дня у меня уже больше не было непреодолимого желания употреблять.

Бог, в моём понимании, дал мне достаточно честности, чтобы вступить на правильный путь. Я вернулся к Программе и вновь совершил ошибку. Я не говорил ни кому ни слова о намерении не позво­лить “победителям” учить меня, как стать “чистым”. Сегодня я знаю: я ходил одной дорогой с по­мощью наркомании и пошёл в другую сторону с помощью Программы. Я узнавал себя. Почти за два года в Программе я видел, как приходили люди и приходили с разными зависимостями, не только от алкого­ля. Однажды в Бирмингеме я присутствовал на собрании группы и беседовал о наркотиках, когда ка­кой-то мужчина обратился ко мне со слезами на глазах. Он сказал, что где-то его сын и дочь “попались на крючок к наркотикам”. Он сказал: “Только у Бога есть программа для таких людей, как они”. Всю дорогу домой в этот вечер я беседовал с одноклассницей моей жены, которая употребляла наркотики. По телефону мы познакомились с новыми друзьями, Анонимными Наркоманами, из Джорджии и Теннеси. А визит в Чаттаногу дал нам благословение. Несколько человек приехали к нам из Атланты, в их числе был парень из Мариетты, который постоянно говорил людям, что он любит их. В то время мне было 44 года, и впервые человек говорил, что любит меня. По какой-то необъяснимой причине я почувствовал его любовь. Через пару месяцев мы поехали в Атланту. Я очень хотел научиться отда­вать свои знания и чувствовать, как эти люди. Я нечаянно услышал что-то вроде этого: “Если ты хо­чешь добиться того, что добились мы, ты должен делать Шаги”.

Я вернулся в Алабаму и начал работать по Шагам. Я узнал много о себе и нашёл Бога, в моём понимании. Доверяй Богу, держи Дом в чистоте, помогай другим - эти принципы могут всё объяснить таким, как я. Я провёл много лет в поисках чего-либо, кружась на одном месте, или кого-либо, кто всё время удалялся от меня, чтобы эти что-либо и кто-либо дали мне счастье и спокойствие разума. Сегодня с помощью Шагов и людей из А.Н. я нашёл решение. Я должен оставаться честным по отношению к себе, мой ум должен быть достаточно восприимчивым, чтобы давать мне возможность изменяться и быть готовым принимать любовь Бога с помощью членов А.Н.

Я очень благодарен нашим братьям и сёстрам из Программы в Алабаме и Джорджии за их терпи­мость и поддержку во время нашего первого года или около того. Они, кто меньше, кто больше, под­держивали меня в те первые дни. Только мысль о том, что они были тогда, уже приятна. Много раз я звонил своему другу из Мариетты подавленный тем, как шли дела. У него, кажется, на все вопросы находились ответы. Оставляй дверь открытой, а Бог сделает всё остальное.

Группы А.Н. теперь распространились в нескольких городах, и сейчас люди оказывают мне под­держку через их рост в А.Н. и благословение Бога. Мы, в конце концов, объединились вместе, но без помощи Бога это было бы невозможно.

Есть одна вещь, которую я могу предложить любому наркоману. Я люблю каждого из вас, но что самое главное, Бог тоже любит вас! Я приобрёл эту любовь с помощью удивительной Программы А.Н., благословения Бога и с вашей помощью, люди. Приходите и присоединяйтесь к нам; это работает.

 

Я ВЫБИРАЮ

 

Меня зовут Айрис. Я наркоманка. В самом начале моего “чистого” периода я думала, что А.Н. - это место не для меня. Кроме того, рассказы о других сообществах меня тоже не трогали. Я знала, что не была такая, как они. С того времени прошло почти три года, и мои представления очень сильно изменились.

В нашей семье было четверо детей, я была самой старшей, и единственным членом семьи, который имел проблему с наркотиками. Я помню себя счастливым симпатичным ребёнком. У нас не было много денег, но нам хватало. Однажды кто-то сказал: “Наркоман - это замыкающийся в себе, уходящий от жизни артист, и ничего более”. Я могу согласиться с этим. Мой “уход” начался в возрасте 11 лет после перелома в характере. Я прошла через боль и унижения. Сначала я “уходила” физически, позд­нее и психически. Я бежала от реальности с помощью книг, телевизора, сна и т.д. Я была очень оди­нока, но только из-за того, что не чувствовала никого, кто хотел бы быть рядом со мной. Я думала, что была недостаточно привлекательна, богата и известна, забавна и остроумна. Все были лучше меня. Дома я была белой вороной, вызывая своим поведением затруднения и стыд. Однажды я попыта­лась покончить жизнь самоубийством, считая, что мир будет лучше без меня.

Курить марихуану и усиленно пить я начала летом, после окончания школы. Я поступила в двух­годичный колледж, чтобы получить профессию секретаря, потому что предполагалось, что такой должна быть девушка. В колледже я не смогла выдержать напряжения. Я обратилась к врачу, жалуясь на го­ловные боли, и тут я познакомилась с барбитуратами. Я начала принимать - прописанные - наркотики. В конце первой недели я почувствовала себя очень хорошо. Я чувствовала себя счастливой и свобод­ной. Мне нравилась Айрис. День был прекрасен и добр, я даже подпрыгивала, когда гуляла. Я, помню, поглядывала на бутылочку с таблетками, думая: “Я буду обеими руками держаться за это”. И я довер­чиво держалась в течение последующих трёх лет.

Проще говоря, я считала, что таблетки были ответом на все мои проблемы. Затем такой ответ тоже стал проблемой, так как я перестала достигать настоящего удовольствия. С самого начала я пила таблетки, чтобы совладать с собой. Мне помнится, что когда-то кто-то сказал: “Ты станешь наркоманкой с помощью этих таблеток”. Но так как они позволяли мне чувствовать себя хорошо, я ни на что не обращала внимания. И только потом я осознала, что такое наркомания в действительности.

Через восемь месяцев ежедневного употребления барбитуратов я ощутила первый опыт “ухода”, когда я ничего не могла. Однако неделю спустя я уже думала, что я могла бы начать снова. Но как мало я тогда знала! В то время я бросала пить.

Я была одинока. Жизнь снова стала для меня невыносимой. Я впервые попала в автомобильную ка­тастрофу и начала строить вокруг себя ещё более высокую стену. Мне нужно было что-то, что могло бы меня успокаивать, когда я вновь садилась за руль машины. Мне нужна была какая-то помощь, чтобы продолжать работать. Мне нужна была помощь, нечто такое что давало бы возможность разговаривать с людьми и даже со своей семьёй. Время стало для меня серым туманом, где ничто не имело значения. Терапия была для меня не серьёзной вещью. Я с отличием закончила колледж, но не могла устроиться нигде, так что в конце концов попала на два места по половине дня. Одно место было в Рождествен­ском магазине. Здесь я научилась так оформлять витрину, что ни один покупатель не уходил от нас без улыбки на лице. Я чувствовала, что могу выразить свою индивидуальность через оформление вит­рины. В другом месте я работала машинисткой. Очень скоро я поняла, что девушки, работавшие там, ненавидели меня. Без опасений, на Рождественской вечеринке, я решила бросить пить таблетки и ог­раничить алкоголь. Но после третьего стакана вечер, казалось, остановился, и я ни о чём не могла думать, как о другом стакане. Когда я вернулась в офис, мне было так плохо. Однажды я пришла на работу с “берушами” и говорила всем, что у меня ушная инфекция. Если люди хотели поговорить со мной, им надо было тронуть меня за плечо. Это было одним из последних кирпичей в стене, отгоражи­вающей меня от внешнего мира.

Дома я спала 10-12 часов в день. Я пыталась контролировать и даже прекратить употреблять наркотики, но не могла. Мне было интересно, что случилось с “детьми цветов” и наркоманами 60-х годов. Неужели они все погибли? И что происходит со мной? Моим обычным состоянием стала депрес­сия. Между мной и моей семьёй уже не поддерживались никакие разговоры. Моим последним удовольст­вием в жизни стал телевизор. Я вспоминаю, что одна мысль постоянно крутилось в моём сознании: “Никто не испытывает такого одиночества, как я”. Я чувствовала себя так, будто была ходячим тру­пом. Единственная эмоция, которая у меня осталась, была ненависть, она же и управляла мной. Позд­нее я узнала, что все ожидали моего самоубийства и не знали, что делать. Единственное, что я могу вспомнить о семье в то время, это то, что отец ненавидел меня. В этом сером тумане только мать была тёплым, мягким светом, который мерцал где-то вдали. Казалось, она всегда меня любила, неза­висимо от того, что я делала, но я этого не понимала.

Затем пришло время, когда моя Высшая Сила стала управлять ситуацией (против моей воли), произошёл ряд событий, которые настолько сломили меня, что пришлось обратиться за помощью к мате­ри. Я сказала: “Мама, я думаю, что у меня проблема с наркотиками”. Она ответила: “Пойдём сегодня же к врачу. Может быть, он тебе поможет”. Мы были так несведущи в этом, но как приятно было поде­литься и поплакать вместе.

Затем всё завертелось очень быстро. Сначала была детоксикация. Она мне понравилась. У меня было всё, что я хотела: моя собственная комната, телевизор, телефон и горячая вода, т.е. мой собственный мир. Мне не нужно было ни с кем иметь дела. Я только ходила в центр реабилитации и мне совсем не хотелось возвращаться домой так скоро. Я даже завела роман, пока кто-то не спросил у меня: “А что ты можешь предложить ему?” В то время я ничего не могла ему ответить, и я это знала. Я начала понимать, что такое наркомания, и узнавать, с помощью чего можно добиться выздо­ровления. Я не хотела ехать домой и возвращаться на старый путь, и только поэтому я попала в дом на-пол-пути. Именно там я узнала, как жить “чистой” и как использовать инструменты выздоровления.

Главным инструментом о основой моего “чистого” времени были собрания. Впервые на собрание я попала в центре реабилитации. Единственное, что я запомнила на этом собрании, был мужчина, кото­рый так по-доброму смотрел на меня, будто говорил со мной, и я растаяла. Позднее мне сказали, что сначала неважно, почему наркоман приходит на собрания, лишь бы он приходил. И так я пришла. Я и важничала, и улыбалась, и делала всё, что могла, лишь бы мне сказали комплимент, посмотрели на меня или приласкали. Моё ЭГО так нуждалось в этом. В то время я не знала, что такое быть “чистой”, но постоянно приходила на собрания. В конце концов я начала приходить ради себя. Я по­няла, что я наркоманка, даже если и не употребляю большого количества разнообразных наркотиков. Я не могу делать то, что могут другие “друзья по наркотикам”. Я не могу дальше опускаться, хотя бы потому, что у меня больше нет шансов никаких. Я наркоманка не только из-за того, что употребляю наркотики, но и из-за своих отрицательных качеств характера. Чтобы избавиться от лжи, приспособ­ленчества, потворства своим прихотям, упрямства, воровства и “ухода” от себя, я выбираю эту Прог­рамму.

Так я узнала, что наркотики - это лишь проявление моей болезни. С помощью собраний и людей с этих встреч, с помощью Высшей Силы я начала расти. Я избавилась от страха и чувства вины, было восстановлено доверие. Я научилась отвечать за свои поступки и справляться с напряжением. Я нау­чилась протягивать одну руку за помощью, а вторую для того, чтобы оказывать помощь. Я научилась дружить с людьми и уважать себя. Я изменилась к лучшему с помощью Программы и благодарю Бога за эту Программу Анонимных Наркоманов. Я жива и живу. Я свободна, и сегодня мне есть, что предложить другим.

 

ПОЧЕМУ Я? А ПОЧЕМУ НЕ Я?

 

Господи, что я здесь делаю? Почему я оказался в такой беде? Что я буду делать? Так долго со мной не происходит ничего хорошего. Я что, схожу с ума? Есть ли для меня надежда в этом ужасном состоянии, которое я называл жизнью? Я могу описать свою жизнь только такими словами: страх, от­чаяние бессмысленность и безнадёжность.

Я думал о своей прошлой жизни с отвращением и раскаянием, но в то же время пытался вспомнить и что-то положительное. У меня были два прекрасных ребёнка, жена, два автомобиля, новый дом и хо­рошая работа. Но тем не менее я ни о чём не мог думать с благодарностью. Я чувствовал себя так, как будто я полный неудачник, у которого в жизни уже ничего не осталось.

В течение последних четырнадцати лет я сильно пил и из-за этого пережил множество последст­вий, но я думал, что это была часть игры в отвечающего за свои поступки взрослого человека. Я ни­когда не любил ответственности и старался избегать её, где и когда это было возможно.

С наркотиками я познакомился исключительно из-за несчастного случая. Авария произошла из-за алкоголя в семь часов утра. Ударившись головой, я повредил шею и попал в больницу. Мне понрави­лась такая жизнь, когда мне прислуживали, а я ни за что не отвечал. Это было как раз то, о чём я мечтал: “мыльные оперы” по телевизору и наркотики. Я вспоминаю, что персонал больницы называл меня лучшим пациентом. Воодушевлённый всем этим я лгал и придумывал всяческие поводы, чтобы про­длить своё пребывание в этом великолепном медицинском заведении. Я не знал тогда, что у меня вы­работалась такая линия поведения, которая будет сохраняться долгие годы. Эта линия станет губи­тельной силой, которая разрушит мою семью и уклад жизни. После выхода из госпиталя я вернулся к алкоголю. Я считал, что лишился всех выгод приятного для меня времяпрепровождения, поэтому решил вкусить всех удовольствий, которые мог себе позволить. За удовольствиями следовали бесчисленные дни и ночи, проведённые в молитвах, расплющенные дверью автомобиля пальцы и постоянные стычки с женой и семьёй. И всё это ради того, чтобы уйти от ответственности. А так как я становился всё более беспомощным в своих поступках, то всё глубже “заглядывал” в бутылку. Я постоянно чувство­вал, что со мной должно произойти что-то ужасное.

Казалось, я получал удовлетворение от алкоголя и изредка от наркотиков. Я всё ещё вспоминал, как прекрасно ко мне относились в больнице, а иногда мечтал туда вернуться, чтобы снова быть луч­шим пациентом. В течение шести лет я был не в состоянии смеяться и получать удовольствие от жизни. Я был лишь ничтожной человеческой оболочкой. Моё отношение ко всему было негативное, я на­чал страдать физически, пуская в ход свои фантазии и ища сочувствия.

Вспоминая о моём лечении в больнице, я вынуждал себя обращаться за медицинской помощью, чтобы ослабить своё недомогание. У меня развилась язва желудка, как я думал из-за плохого питания и нервной работы. У меня появилась проблема с коленями (они у меня болели), так как я много па­дал. Разыграв роль больного на приёме у врача, я в конце концов оказался в больнице. Это было на­чалом конца. Я должен был убеждать врачей, что страдаю от неизлечимой и вызывающей сильные боли болезни. Когда я вышел из больницы, мне дали рецепты на различные наркотики и успокаивающие средства, чтобы помочь мне ослабить мои страдания. Я продолжал пить, пока использовал наркотики. Я стал таким “отличным” пациентом, что попадал в больницу двадцать три раза за четыре года. В те­чение этого времени я переносил операцию за операцией. Мне даже поставили искусственный желудок. Но все эти операции только увеличивали дозу наркотиков.

Я стал физическим, умственным и духовным тупицей. Постоянный внутренний конфликт был таким сильным, что я не мог с ним справиться. Я мог функционировать как человек, только увеличивая дозу наркотика. Я дошёл до того, что стал убеждать своих детей смотреть, как их отец использует шприц с лекарством, чтобы они не боялись шприца, когда придёт их очередь принимать такие же лекарства.

Осенью 1979 года на работе произошёл несчастный случай: мне машиной перебило руку. Когда это случилось, я посмотрел на оператора и сказал: “Хорошо, что я сижу на наркотиках. Иначе бы сошёл с ума”. Ничто, что бы ни происходило со мной, не трогало меня, когда я принимал своё “лекарство”. У меня даже не было представления, что у меня может быть проблема с наркотиками. Много раз я думал, что, возможно, принимаю слишком большие дозы, но никогда не думал, что у меня будут проблемы, если я захочу когда-нибудь остановиться.

Я приобретал наркотики в аптеках, в особо необходимых случаях подделывая рецепты. Это была неплохая работёнка - постоянно мотаться по этим аптекам, в которых я стал завсегдатаем. Бывали дни, когда я почти хотел, чтобы меня поймали, и таким образом я смог бы прекратить вести такой образ жизни. Через три дня после моего возвращения из больницы по поводу несчастного случая на работе моё желание сбылось. Я попытался выписать рецепт, но получилось плохо, так как рука была в гипсе. Я не могу описать страх, который я испытал, когда аптекарь набрала номер телефона. Я попал в серьёзную неприятность, ещё не осознавая этого. Что я только не придумал, чтобы выбраться из этой переделки: и бегство, и самоубийство, и притворство безумным. Я передумал всё, что мог ска­зать полиции. Это были мысли, которые приходили ко мне много раз. Хорошо, если я смогу сыграть роль невинного наивного человека. Кроме того, это было первое правонарушение. Я попросил дать мне возможность обратиться к врачу. Полицейские видели, что я страдаю так же, как страдает любой дру­гой наркоман, который не может достать наркотик. В полиции мне позволили обратиться к врачу.

С помощью доктора и своих друзей меня отправили в центр реабилитации наркоманов, который на­ходился в моём родном штате. Возможно, это был для меня счастливый билет, чтобы вырваться из беды. Мне нужно только согласиться с их Программой, и тогда власти отвяжутся от меня.

Я ехал в центр, зная, что принял слишком много наркотиков. Мне задавали такие вопросы: “Как ты думаешь, ты - наркоман? Есть ли у тебя проблема с алкоголем? Как ты справляешься с яростью?” Я отвечал на эти вопросы: “Возможно. Нет. Я никогда в жизни не впадал в ярость.” Мне поставили ди­агноз патологического лгуна.

Когда я вышел из центра, то столкнулся со многими проблемами. Ни власти, ни закон не отвяза­лись от меня, а моя жена была ожесточена из-за моих поступков. Работы у меня практически не было, так как я был не в состоянии работать, и у меня не было денег, чтобы платить налоги. Слишком мно­гое происходило в моей жизни, и я не знал, что делать. Центр реабилитации дал мне некоторое пред­ставление о моей болезни - наркомании. Теперь мне нужны были инструменты выздоровления, чтобы справиться с тем, что происходит в моей жизни.

В центре мне сказали, что мне необходимо посещать собрания А.Н.: 90 собраний за 90 дней. Я не знал, что ожидать от этого, но почему бы тем не менее не попытаться. Что мне было терять? Суд так же предложил мне посещать ежедневно собрания в течение 365 дней. Если же я не соглашусь, то попаду в тюрьму на срок от семи до десяти лет.

Таким образом, я был поставлен перед необходимостью посещать собрания, поэтому я подумал, что, может быть, мне попробовать взять от них всё, что в моих силах. Я делал то, что предлага­лось. Я собирался быть “чистым” и спокойным. Благодаря Богу я стал “чистым”, но в течение послед­них двух лет моё спокойствие прерывалось много раз.

После того, как я пробыл “чистым” год, моя жена перестала понимать, почему я всё ещё хожу на собрания, надолго оставляя её и детей одних. А когда я сказал ей, что собираюсь ходить к Аноним­ным Наркоманам даже тогда, когда срок, означенный в моём приговоре, завершится, она страшно разо­злилась на центр. Я знал, что всё это ей не нравится. К тому времени у меня уже был спонсор, и я постоянно обращался к нему со своими проблемами. Он сказал мне, что нужно молиться. Я не мог по­верить в то, что он даст мне такой идиотский совет. Как могла молитва помочь мне в такой ситуа­ции? Я был очень негативно настроен во всех ситуациях в моей жизни. В А.Н. мне сказали работать по Двенадцати Шагам выздоровления. И одна из вещей, которую я должен был сделать, это прийти к вере в то, что сила более могущественная, чем я сам, может вернуть мне здравомыслие. Я узнал, что бессилен перед наркотиками, и что моя жизнь была неуправляема, но я всё ещё не верил, что нужда­юсь в восстановлении.

Последние пять месяцев были слишком суровы для меня. Я развёлся с женой. Когда я смог взгля­нуть на внутреннюю сущность моих отношений с ней, то я понял, что брак наш был ошибкой. Я никогда не знал, что такое настоящая любовь и забота. Я всегда был эгоистом во всех отношениях.

Я страдал. Моё ЭГО было подавлено. Я был уничтожен и унижен. Я поверил в то, что унижение - это нечто иное, как смирение против моей собственной воли. Так с самой большой травмой, нанесён­ной мне жизнью, я нашёл Силу, которая была сильнее меня. В Сообществе А.Н. я понял, что могу быть либо ничтожным, оказавшись в какой-либо ситуации, либо смогу принять её и справиться с ней. Все эти слова ещё не прекращали моих страданий, и лишь активное участие во всём, что предлагало Сооб­щество А.Н., в конце концов остановило мои страдания и боль. Я начал своё с чистки пепельниц, а теперь могу служить людям, которые спасли мою жизнь, разными способами.

С самого начала мне говорили: “Приходи к нам, это тебе поможет.” Благодарю Бога за то, что есть А.Н.

С того времени я пробовал быть более заботливым и любящим по отношению к людям. Общение с другими наркоманами показало мне, насколько я спесив, эгоцентричен, как мало во мне ещё веры. Программа А.Н. - это новая жизнь для меня, и мне требуется довольно много времени, чтобы научить­ся жить. Знаете, я так же близок к смерти, как человек, пришедший с улицы после одного “чистого” дня. Чтобы умереть - всё, что мне требуется - это только лишь наркотики в любом виде.

Сегодня я ощущаю свободу, которой раньше у меня никогда не было. Эта свобода выражается в том, что, что бы ни произошло со мной сегодня, Бог мне поможет преодолеть это, если я не буду ис­пользовать наркотики. Иногда я ещё хочу быть немного сумасшедшим, особенно, что касается женщин, но и в этом заметны улучшения.