IV. Осуществление контроля за использованием собственности

 

---------Толкование---------

 

106. Для того чтобы соответствовать Конвенции, осуществ­ление контроля за использованием собственности должно пресле­довать цель «общих интересов» или должно быть предусмотрено «для обеспечения уплаты налогов» или «иных сборов или штрафов». Это полномочие Государств кажется более широким, чем в случае экспроприации. Государства могут принимать «законы, которые они посчитают необходимыми», что предоставляет им возмож­ность самим судить о «необходимости» такого закона. Конечно, такое вмешательство предполагает «справедливое равновесие» между требованиями интересов общества и необходимыми усло­виями защиты основных прав личности. Здесь также должна суще­ствовать разумная соразмерность между используемыми средст­вами и преследуемой целью.

 

107. Осуществление контроля за использованием собствен­ности: принципы толкования. «Поскольку второй абзац должен толковаться в свете общего принципа, указанного в начале статьи 1 (...), должна существовать, в случае этого запрета, разумная сораз­мерность между используемыми средствами и преследуемой целью; другими словами, на Суд ложится обязанность по выяснению того, было ли сохранено разумное равновесие между требованиями инте­ресов общества и интересами отдельного лица или отдельных лиц (...). При этом он признает, что Государство пользуется широкими полномочиями в отношении выбора средств принуждения и опреде­ления того, является ли с позиции общественных интересов оправ­данным применение такого принуждения для достижения защиты прав человека» (AGOS1, 52; тот же принцип, Allan Jacobsson, 55; Fredin n 1, 51).

108. Использование собственности. Необходимость вмеша­тельства: роль Государства. Второй абзац статьи 1 «предостав­ляет Государствам-участникам возможность самим судить о "необ­ходимости" такого закона» (Handyside, 62; Marckx, 64).

109. Использование собственности. Соразмерность вмеша­тельства. «Второй абзац статьи 1 Протокола № 1 должен прочиты­ваться в свете принципа, закрепленного в первом предложении этой статьи. Суд вывел из него условие о том, что вмешательство предполагает "справедливое равновесие" между требованиями общих интересов и необходимыми условиями защиты основных прав человека (...). Необходимость обеспечения такого равнове­сия отражена в структуре статьи 1 в целом (...) и, соответственно, во втором предложении. Необходимо, чтобы была разумная со­размерность между используемыми средствами и указанной це­лью» (Tre Traktorer Aktiebolag, 59; mom же принцип, Gasus Dosierund Fordertechnik GmbH, 62; Air Canada, 36; Spadea et Scalabrino, 33; Scollo, 32).

110. Использование собственности. Соразмерность вмеша­тельства: временное препятствие. «Временное препятствие, по­несенное лицом по причине решения, соответствующего внутренне­му праву, может в принципе быть оправданным в интересах общества, если оно соразмерно преследуемой решением цели» (Wiesinger, 73; тот же принцип, Protsch, 43).

111. Использование собственности. Вмешательство в общих интересах: защита нравственности. «Понятие "защиты нравст­венности", используемое в п. 2 статьи 10 Конвенции, намного шире, чем понятие "общих интересов" в смысле второго абзаца статьи 1 Протокола» (Handyside, 62).

112. Конфискация и уничтожение имущества, пользование которым является незаконным. Существует «правовой принцип, общий для Договаривающихся Государств, в силу которого конфи­скуются в целях их уничтожения вещи, пользование которыми было правомерно расценено как незаконное и опасное для общих интере­сов» (Handyside, 63; Mtiller et al, 42).

113. Конфискация имущества: контрабанда. «Общие для Го­сударств-участников принципы права разрешают по общему прави­лу конфискацию контрабандных товаров; это также подчеркивает Комиссия» (AGOSI, 53).

114. Использование собственности: дарения. Интересы об­щества «могут в некоторых случаях побудить законодателя к "осу­ществлению контроля за использованием собственности", включая распоряжение и наследование » (Marckx, 64).

115. Использование собственности. Осуществление полити­ки наемной платы в сфере жилищных отношений. «В вопросах законодательства, направленного на решение социальных проблем, и в особенности в сфере контроля за наемной платой за жилье, зако­нодательный орган может предпринимать меры, влияющие на ис­полнение ранее заключенных договоров, для достижения общих це­лей» (Mellacher et al., 51).

116. Использование собственности. Осуществление полити­ки наемной платы в сфере жилищных отношений: свобода ус­мотрения законодателя. «При осуществлении такой политики за­конодатель должен пользоваться большой свободой усмотрения при высказывании как о существовании проблемы общего интереса, требующего контроля за наемной платой, так и о выборе способов осуществления последнего. Суд будет признавать законное решение в том, что касается общих интересов, за исключением, когда такое решение явно не имеет разумного обоснования» (Mellacher et al, 45; тот же принцип, Spadea etScalabrino, 29; Scollo,28).

117. Использование собственности. Осуществление полити­ки наемной платы в сфере жилищных отношений: контроль за наемной платой. «Закон, вводящий систему контроля за наемной платой и предусматривающий, в частности, установление разумного потолка для соответствующей квартирной платы, имеет, в силу об­стоятельств, общий характер. Поставление уменьшений квартирной платы в зависимость от положения каждого нанимателя, не соответ­ствовало бы преследуемым целям и было бы, впрочем, невозмож­ным» (Mellacher et al, 53).

118. Использование собственности. Осуществление полити­ки наемной платы в сфере жилищных отношений: контроль за наемной платой. «Лишь тот факт, что обычная наемная плата была определена контрактом и с учетом условий современного рынка, не означает, что для осуществления своей политики законодатель не может разумно считать эту плату недоступной с точки зрения соци­альной справедливости» (Mellacher et al, 56).

119. Осуществление контроля за использованием собствен­ности. Исполнение судебных решений в области жилищных от­ношений (выселение нанимателей). «Суд повторил, что вмеша­тельство и, особенно, рассматриваемое в свете п. 2 статьи 1 Протокола № 1 к Конвенции, должно представлять "разумный ба­ланс" между требованиями общих интересов и защиты основных прав человека. Задача достижения такого баланса отражена в струк­туре статьи 1 в целом и следовательно в п. 2, в частности. Должна сохраняться разумная соразмерность между используемыми средст­вами и преследуемой целью. В определении того, соблюдается ли указанное требование, Суд признал, что Государство пользуется широкими полномочиями в отношении выбора средств принужде­ния и определения является ли с позиции общественных интересов оправданным применение такого принуждения для достижения за­щиты прав человека. В такой сфере как жилищные отношения, ко­торая играет центральную роль в благополучии и экономических отношениях современного общества, Суд будет признавать законное решение в том, что касается общих интересов, за исключением слу­чаев, когда такое решение явно не имеет разумного обоснования» (Immobiliare Saffi, 49).

120. Осуществление контроля за использованием собствен­ности. Исполнение судебных решений в области жилищных от­ношений (выселение нанимателей). «В принципе, сама система временной приостановки исполнения судебных приказов о возвращении собственности ее владельцам не является объектом критики, принимая во внимания тот спектр полномочий, который дозволен в соответствии с п. 2 статьи 1. Однако такая система имеет риск нало­жения чрезмерного бремени в части возможности распоряжения своей собственностью. Кроме того, должны существовать опреде­ленные процедурные стандарты с тем, чтобы функционирование системы и ее воздействие на имущественные права собственников не было ни произвольным, ни непредвиденным» (Immobiliare Saffi,54).

121. Использование собственности. Конфискация монет на таможне. «Хотя в Государствах-участниках наблюдается тенден­ция к принятию во внимание поведения собственника и, в особенно­сти, его бдительности, для решения вопроса о том, возвращать ему или нет имущество, ввезенное с нарушением таможенного режи­ма — и предположительно неопасное, — они применяют разные нормы, и нельзя говорить об общей практике. Для того чтобы кон­фискация была законной с точки зрения второго абзаца статьи 1, достаточно, чтобы Государством были соблюдены точные правила этой нормы и было сохранено равновесие между своими собствен­ными интересами и интересами отдельного лица (...). Такое равно­весие зависит о нескольких факторов; среди обстоятельств, подле­жащих рассмотрению, фигурирует поведение собственника и, в особенности, степень его вины или предосторожности» (AGOSI, 54).

122. Использование собственности. Имущественные пре­вентивные меры: наложение ареста на имущество. «Наложение ареста на имущество (...) очевидно, является временной мерой, от­вечающей необходимости обеспечения возможной конфискации имущества, которое возможно добыто в результате незаконной дея­тельности в ущерб обществу. Следовательно, общие интересы оп­равдывали оспариваемое вмешательство, которое нельзя было рас­сматривать в тот момент как несоразмерное преследуемой цели, учитывая особо опасную экономическую власть такой организации, как мафия» (Raimondo, 27).

123. Использование собственности. Имущественные пре­вентивные меры: конфискация имущества. «Хотя конфискация влечет лишение имущества, она не обязательно относится ко второ­му предложению первого абзаца статьи 1 Протокола № 1» (Rai­mondo, 29).

В данном случае конфискация «преследовала общие интересы: помешать тому, чтобы использование собственности, о которой идет речь, не принесло заявителю или преступному сообществу, в кото­рое по подозрению входил заявитель, выгод в ущерб обществу.

Суд признает наличие трудностей, с которыми сталкивается Италия в борьбе с мафией. Благодаря своей незаконной деятельно­сти, в частности, торговле наркотиками, и своим международным связям, эта "организация" "ворочает" огромным количеством денег, инвестируемым затем, кроме прочего, в недвижимость. Предназна­ченная для блокирования такого движения подозрительных денеж­ных средств, конфискация представляет собой эффективное средст­во, необходимое для борьбы с этим бедствием. Следовательно, она соразмерна преследуемой цели, тем более что она не влечет в дейст­вительности никакого дополнительно ограничения в сравнении с наложением ареста на имущество.

Наконец, превентивный характер конфискации оправдывает ее немедленное применение, невзирая на любое обжалование» (Rai­mondo, 30).

124. Использование собственности. Осуществление налого­вым органом права преимущественной покупки. «Понятие "в ин­тересах общества" имеет широкое значение и (...) Государства рас­полагают определенной свободой усмотрения при определении и организации их политики в области налогообложения и при разра­ботке механизмов — таких, как право преимущественной покуп­ки — для обеспечения уплаты налогов. (...)

Предупреждение налогового правонарушения является закон­ной целью, соответствующей интересам общества» (Hentrich, 39).

125. Использование собственности. Осуществление налого­вым органом права преимущественной покупки. «Хотя система права преимущественной покупки, являясь атрибутом суверенитета Государства, не поддается критике, это не относится к случаю, когда осуществление этого права является дискреционным и когда, в то же время, разбирательство не является справедливым. (...)

Решение о преимущественной покупке не может быть законным при отсутствии состязательного процесса и соблюдения принципа равенства сторон, которые позволяют обсудить вопрос о занижении цены и, соответственно, позицию налогового органа» (Hentrich, 42).

126. Использование собственности. Секвестр имущества, предписанный судьей, рассматривающим уголовные дела. «Впи­сываясь в рамки уголовного процесса, секвестр преследует двойную цель: охрана доказательств правонарушения и избежание отягчения последнего. Следовательно, цель меры была законной» (Vendittelli,38).

127. Использование собственности. Толкование выражения «для обеспечения уплаты налогов», содержащегося во втором абзаце статьи 1. «Этот абзац прямо оставляет за Договаривающи­мися Государствами право принимать законы, которые они посчи­тают необходимыми для обеспечения уплаты налогов. Значение, придаваемое составителями Конвенции этому аспекту, содержаще­муся во втором абзаце статьи 1, проглядывается в силу того факта, что на стадии разработки Конвенции эта фраза еще не была включе­на в проект, потому что Государства могли принимать любые нало­говые законы, которые они считали желательными, при условии, что такие законы не могли быть приравнены к произвольной конфиска­ции» (Gasus Dosierund Fordertechnik GmbH, 59).

128. Налоговые законы и права требования, возникшие из торговой сделки. Полная свобода усмотрения. «При принятии по­добных законов законодатель должен обладать широкой свободой усмотрения, особенно в том, что касается вопроса о том, должны ли — и если должны, то до какой степени — налоговые органы быть поставлены в наилучшее положение для взыскания задолженности по сравнению с обычными кредиторами для покрытия их требова­ний, возникших из торговой сделки. Суд признает решение законо­дателя в данной области, за исключением, когда такое решение явно не имеет разумного обоснования» (Gasus Dosierund Fordertechnik GmbH, 60).

129. Обращение взыскания на имущество, принадлежащее третьим лицам, во исполнение требований об уплате налогов. «Предоставление налоговым органам полномочия обращать взыска­ние на имущество, принадлежащее третьим лицам — таким как, ли­цо, продающее товары с оговоркой о сохранении права собственно­сти за продавцом до полной уплаты покупной цены, — не позволяет делать вывод о том, что не было сохранено справедливое равновесие между интересами общества и защитой основных прав человека. Право обращения взыскания на имущество, которое фактически находится во владении должника, тогда как номинально является соб­ственностью третьего лица, является частным механизмом по укре­плению положения кредитора в исполнительных процедурах; оно не может считаться несовместимым с требованиями статьи 1 Протоко­ла № 1. Следовательно, законодатель может в принципе к нему при­бегнуть для обеспечения в интересах общества того, чтобы налоги уплачивались, и чтобы требования об уплате налогов исполнялись так эффективно, насколько это возможно» (Gasus Dosierund For­dertechnik GmbH, 66).

130. Взимание налогов и оговорка о сохранении права собст­венности за продавцом до полной уплаты покупной цены. «Какой бы ни была природа оговорки о сохранении права собственности за продавцом до полной уплаты покупной цены, сравнимая с "истин­ным" и "обычным" правом собственности, — вопрос, по которому Суд не находит общности взглядов среди Договаривающихся Госу­дарств, — кажется, что тот, кто продает имущество с вышеназван­ной оговоркой, не столько заинтересован в сохранении собственно­сти на само имущество, сколько в получении продажной цены. Следовательно, Государство может на законном основании, в рам­ках своей свободы усмотрения, проводить различия между оговор­кой о сохранении право собственности за продавцом до полной уп­латы покупной цены и другими формами собственности» (Gasus Dosier-und Fordertechnik GmbH, 68).

131. Осуществление контроля за использованием имущества в интересах общества «для обеспечения уплаты налогов». Оп­равдание вмешательства: критерии. «Согласно укоренившейся практике Суда, любое вмешательство, включая вмешательство, яв­ляющееся результатом применения меры, направленной на обеспе­чение уплаты налогов, должно представлять "разумный баланс" ме­жду требованиями общих интересов и необходимыми условиями защиты основных прав человека. Задача достижения такого баланса отражена в структуре статьи 1 в целом и в п. 2, в частности. Должна сохраняться разумная соразмерность между используемыми средст­вами и преследуемой целью.

Между тем, для выяснения вопроса о том, выполнено ли это требование, Договаривающееся Государство, особенно когда оно разрабатывает и приводит в жизнь политику в области налогообло­жения, пользуется широкой свободой усмотрения, и Суд будет признавать законное решение в том, что касается общих интересов, за исключением, когда такое решение явно не имеет разумного обос­нования» (National & Provincial Building Society, Leeds Permanent Building Society et Yorkshire Building Society, 80).

132.Расторжение собственником договора аренды дома. Ограничение права «расторжения договора односторонним волеизъяв­лением собственника представляет собой осуществление контроля за использованием собственности в смысле абзаца 2 статьи 1 Прото­кола № 1». (Velosa Barreto, 35).

133. Осуществление контроля за использованием собствен­ности: потеря клиентуры (адвокат). Исключение из адвокату­ры, произведенное Министерством юстиции и подтвержденное судами на том основании, что заинтересованное лицо нарушило принципы гуманности и законности (адвокат бывшей ГДР (RDA). «Суд полагает, что право, на которое ссылается заявитель, может быть приравнено к праву собственности, закрепленному в статье 1 Протокола № 1: благодаря открытию и процветанию своего адвокатского бюро у заявителя появилась клиентура; имеющая во многих отношениях характер частного права, она может рассматри­ваться как имущественная ценность, а, следовательно, как имущест­во в смысле первого предложения статьи 1.

В данном случае исключение заявителя из адвокатуры, который должен был закрыть свое адвокатское бюро, неоспоримо привело к потере клиентуры и соответствующего дохода. Таким образом, име­ло место вмешательство в его право на уважение своего имущества. Вмешательство рассматривалось как мера по осуществлению кон­троля за использованием собственности, которую необходимо ис­следовать с точки зрения второго абзаца статьи 1 Протокола № 1, как Суд об этом говорил в похожих делах (постановления по делу Тре Тракторер (Tre Traktorer) и по делу Фредин (Fredin)» (During, Dec., n. I).

134. Осуществление контроля за использованием собствен­ности: потеря клиентуры (адвокат). Исключение из адвокату­ры, произведенное Министерством юстиции и подтвержденное судами на том основании, что заинтересованное лицо нарушило принципы гуманности и законности (адвокат бывшей ГДР (RDA). Цель вмешательства. «Что касается цели вмешательства, Суд считает, что в данном случае вмешательство было совершено в интересах общества: в действительности, казалось законным прове­дение ФРГ проверки a posteriori (задним числом) поведения лиц, ко­торые после объединения были наделены правами осуществлять профессии адвоката, нотариуса или почетного судьи на всей терри­тории Германии, и которые по природе своих функций были подчи­нены особо повышенным требованиям честности и морали, учиты­вая, что они рассматриваются как вспомогательный персонал юстиции и как гаранты правового Государства. Следовательно, эти проверки имели целью защиту общества, гарантируя ему честность и мораль тех, кто осуществляет, в частности, профессию адвоката» (Doring, Dec., n. 1).

135. Уважение собственности. Законы, принятые для осуще­ствления контроля за использованием собственности в соот­ветствии с общими интересами. Принудительная передача зе­мельных участков ассоциации, предоставляющей ее членам общие права на охоту, без согласия собственников и без компен­сации. Ограничение свободного распоряжения правом пользования, представляющее вмешательство в осуществление прав собствен­ника. «Система принудительной передачи (...) привела к помеще­нию заявителей в положение, которое нарушает справедливое рав­новесие между охраной права собственности и требованиями интересов общества: обязание мелких собственников передать их исключительное право охоты на собственных землях с тем, чтобы дать возможность третьим лицам охотиться на их землях в полном противоречии с их убеждениями, является несоизмеримым бреме­нем, которое не является оправданным с точки зрения абзаца 2 ста­тьи 1 Протокола № 1» (Chassagnou et al, 85).

Содержание

 

Статья 2

Право на образование

 

Никому не может быть отказано в праве на образование. Государство при осуществлении функций, которые оно принимает на себя в об­ласти образования и обучения, уважает право родителей обеспечивать такое образование и обучение, которые соответствуют их религиоз­ным и философским убеждениями.

 

Введение

 

1. Эта норма гарантирует общее (а не конкретное) право на об­разование. Речь идет о норме, которая возникла из пылких дискус­сий, сосредоточенных в основном на праве организации так назы­ваемого свободного или конфессионального образования, при необходимости получающего дотацию от Государства. Формули­ровка, используемая в статье 2 Протокола № 1, содержит также три других понятия: образование (education), обучение, религиозные и философские убеждения.

Очевидно, и это подтверждают подготовительные работы, в со­держании, которое возникло после стольких страстей, оказывается выраженной определенная философия. Такой, какой она может быть выведена на сегодняшний день из практики Суда, эта философия представляется следующей. Хотя и сформулированное через отри­цание, право на образование гарантируется этой нормой каждому Этому праву соответствует позитивная обязанность Государства обеспечить уважение этого права. Соответственно, судебная практи­ка настаивает на неотъемлемой обязанности родителей обеспечи­вать в первую очередь образование и обучение детей; родители вправе требовать от Государства уважения их религиозных и фило­софских убеждений.

 

 

I. Принципы толкования

 

-----------Толкование-----------

 

2, Как было подчеркнуто судебной практикой, отрицательная формулировка статьи 2 Протокола № 1 не сказывается на послед­ствиях. В ней закреплено истинное право.

Носителем этого права является, очевидно, тот, кто заинте­ресован в получении образования, и кто может и должен извлечь из него пользу, т.е. в первую очередь ребенок. Именно это подтвер­ждает судебная практика, основываясь на важном элементе тек­ста: основному фундаментальному праву на образование, гаранти­рованному в первом предложении статьи 1, соответствует дополнительное право родителей на уважение их религиозных и фи­лософских убеждений.

Для того чтобы вывести содержание права на образование, нужно принять во внимание цели и задачи этой нормы. Учитывая отрицательную формулировку нормы, нельзя выводить из нее право на образование, которое обязывало бы Государства организовы­вать за свой счет или предоставлять дотации на образование оп­ределенной формы или на определенном уровне. Гарантируется право пользования средствами образования, существующими на данный момент. Следовательно, предусмотрена совокупность Функций, принятых на себя Государствами в области образования и обучения, включая функцию, которая состоит в организации и фи­нансировании государственного образования.

Суд из этого заключил, что Конвенция не обязывает Государ­ства предоставлять дотации на частное или конфессиональное образование. Полная свобода действий оставлена за Государствами в этой области. Тем не менее, если существует система негосудар­ственного образования, независимо от того, дотируется оно или нет, регулирование этой системы входит, однако, в рамки функций, которые Государство принимает на себя в области образования.

Свобода усмотрения, более или менее широкая, в зависимости от Государств и времени, признается за Договаривающимися Сто­ронами в области определения и составления программы обучения. Тем не менее, Государство должно следить за тем, чтобы инфор­мация или знания, фигурирующие в программе, были освещены объ­ективно, с учетом критики и плюрализма мнений.

3. Содержание нормы: право на образование. «Несмотря на свою отрицательную формулировку, эта норма использует термин "право" и говорит о "праве на образование". К тому же преамбула Протокола уточняет, что его цель состоит в коллективном осущест­влении "прав и свобод". То, что статья 2 закрепляет право, не вызы­вает никакого сомнения» (Aff. linguisfique beige, (no существу), р. 30, §3).

 

4. Право на образование: объем обязанностей Государства. «Отрицательная формулировка означает, и это подтверждают подго­товительные работы (...), что Договаривающиеся Стороны не при­знают право на образование, которое обязывало бы их организовы­вать за свой счет или предоставлять дотации на образование определенной формы или на определенном уровне. Однако из этого нельзя делать вывод о том, что Государство не имеет никакой пози­тивной обязанности обеспечивать уважение этого права, которое защищается статьей 2 Протокола. Поскольку имеет место "право", оно гарантируется в силу статьи 1 Конвенции каждому, находяще­муся под юрисдикцией Договаривающегося Государства» (Aff. lin-guistique beige, (no существу), р. 31, § 3).

5. Право на образование: объем обязанностей Государства. «Государство (...) обязано следить за тем, чтобы дети имели воз­можность осуществить их право на образование» (Costello-Roberts,27).

6. Право на образование: объем обязанностей Государства. «Именно в отношении всей программы государственного образова­ния статья 2 Протокола №1 предписывает Государству уважать ре­лигиозные и философские убеждения родителей (...). Эта обязанность имеет широкое применение, так как она действует не только в отношении содержания образования и способа его преподавания, но и при осуществлении всех "функций", принятых на себя Государст­вом. Глагол "уважать" имеет намного большее значение, чем глагол "признавать" или "принимать во внимание". Кроме обязательства, в большей степени негативного, он возлагает на Государство опреде­ленную позитивную обязанность» (Valsamis, 27; Efstratiou, 28).

7. Основополагающее право каждого на образование распро­страняется как на учащихся частных школ, так и на учащихся государственных школ, без какого-либо отличия. (Costello-Roberts, 27).

8. Право на образование: право пользования средствами обра­зования, существующими на данный момент. «Для того чтобы вывести содержание "права на образование" в смысле первого пред­ложения статьи 2 Протокола, Суд должен учесть задачи этой нормы. Он устанавливает в этом отношении, что все Государства — члены Совета Европы имели на момент подписания Протокола и имеют в настоящее время общую и официальную систему образования. Сле­довательно, не мог и не может обсуждаться вопрос об обязании ка­ждого Государства создать такую систему, а может обсуждаться только вопрос об обеспечении лицам, находящимся под юрисдикци­ей Договаривающихся Государств права пользоваться средствами образования, существующими на данный момент» (Aff. linguistique beige, (по существу), р. 31, § 3).

9. Право на образование: язык обучения. «Что касается объема этих средств и способа их организации или предоставления дотаций, Конвенция не предусматривает определенных обязательств. В част­ности, первое предложение статьи 2 специально не указывает на язык преподавания с тем, чтобы было соблюдено право на образова­ние. Подобных уточнений не содержится и в статьях 5 п. 2 и 6 п. 3 а) и е). Тем не менее, право на образование было бы лишено смысла, если оно не предполагало для его носителей права на получение об­разования на государственном языке или, в зависимости от обстоя­тельств, на одном из государственных языков» (Aff. linguistique beige, (по существу), р. 31, § 3).

10. Право на образование: доступ к существующим учебным заведениям и право на получение официального признания окон­ченного образования. «Соответственно, первое предложение статьи 2 Протокола гарантирует в первую очередь право доступа к учебным заведениям, существующим на данный момент, но этот доступ является лишь составной частью права на образование. Для того чтобы "право на образование" приносило пользу, нужно также, в частности, чтобы лицо, являющееся носителем этого права, имело возможность извлечь выгоду из полученного образования, т. е. име­ло право на получение, в соответствии с действующими в каждом Государстве правилами и в той или иной форме, официального при­знания оконченного образования» (Aff. linguistique beige, (no суще­ству), р. 31, § 4).

11. Право на образование: правовое регулированиею «Право на образование, гарантированное в первом предложении статьи 2 Про­токола, требует по самой своей природе регулирования со стороны Государства, которое может изменяться с течением времени и в со­ответствии с нуждами и потребностями общества и отдельных лиц. Такое регулирование никогда не должно влечь посягательство на сущность права, а также противоречить другим правам, закреплен­ным Конвенцией» (Aff. linguistique beige, (по существу), р. 31, § 5; см. Campbell et Cosans, 41).

12. Право на образование: Государства не обязаны предос­тавлять дотации частным школам. «Так как первое предложение статьи 2 Протокола само по себе оставляет за Государствами пол­ную свободу в решении вопроса о том, предоставлять или нет дота­ции частным школам, непредоставление дотаций школам, которые не выполняют условий, которым Государство подчиняет предостав­ление дотаций — в данном случае, условие преподавания исключи­тельно в соответствии с лингвистическими законами — не входит в рамки этой статьи» (Aff. linguistique beige, (no существу), р. 49, §13).

Назад