Золотой жертвенник для курения

И сделай жертвенник для приношения курений, из дерева ситтим сделай его: длина ему локоть, и ширина ему локоть; он должен быть четыреугольный; а вышина ему два локтя; из него должны выходить роги его; обложи его чистым золотом, верх его и бока его кругом, и роги его; и сделай к нему золотой венец вокруг; под венцом его на двух углах его сделай два кольца из [чистого] золота; сделай их с двух сторон его; и будут они влагалищем для шестов, чтобы носить его на них; шесты сделай из дерева ситтим и обложи их золотом. И поставь его пред завесою, которая пред ковчегом откровения, против крышки, которая на ковчеге откровения, где Я буду открываться тебе. На нем Аарон будет курить благовонным курением; каждое утро, когда он приготовляет лампады, будет курить им; и когда Аарон зажигает лампады вечером, он будет курить им: это - всегдашнее курение пред Господом в роды ваши. Не приносите на нем никакого иного курения, ни всесожжения, ни приношения хлебного, и возлияния не возливайте на него. И будет совершать Аарон очищение над рогами его однажды в год; кровью очистительной жертвы за грех он будет очищать его однажды в год в роды ваши. Это святыня великая у Господа.

(Исх. 30:1-10)

 

Внешность скинии, а также и принадлежности ее двора, только что прошли пред нашими глазами, и, вот, мы готовы вступить во внутренность святилища. Многие драгоценные прообразы небесного ожидают нас там; каждый из них говорит своим собственным языком и являет особую сторону нашего славного Господа. Первый предмет, встречающийся нашим глазам при вступлении в дверь святилища, это - золотой жертвенник. Он стоял в прямом направлении от входной двери, близко у завесы Святого-святых, и его можно было видеть, как только завеса входной двери немного отодвигалась.

По строению своему он был совсем похож на медный жертвенник, только был в пять раз меньше его, что ясно указывало на то, что он имел совершенно иное назначение. Так оно и было, потому что ни одно из тех жертвенных животных, приносившихся в жертву на медном жертвеннике, не привязывалось к рогам его, ни одно из них никогда не сжигалось на нем, и ни разу ни одна из бескровных жертв благодарения, или хлебного приношения не возносились здесь; только однажды в год, в великий день Очищения, после того, как первосвященник был во Святом-святых и семикратно окроплял там кровью жертвы за грех крышку ковчега завета, он возвращался во святилище, окроплял его кровью также и этот золотой жертвенник; и затем с этого дня до следующего дня Очищения кровь больше сюда не вносилась, но благовонные курения сжигались ежедневно Господу в благоухание приятное. Крайне важно глубже проникнуть в духовное значение

Золотого жертвенника.

и в богослужения, с ним связанные. Да даст нам Господь мудрость свыше, чтобы уразуметь истинный смысл этого прообраза.

Сначала нам хотелось бы указать, что здесь мы имеем пред собой Христа, Господа превознесенного. Все в золотом жертвеннике ясно указывает на это. В двояком материале, из которого он был построен - дереве ситтим и золоте - мы видим Богочеловека Христа Иисуса; но это не Богочеловек во дворе скинии, но во святилище, т.е. не в своем долготерпящем, униженном и страдающем образе, но в сиянии божественной славы. Правда, и здесь, в своем золотом убранстве, Он носит еще на Себе следы Его прежних страданий: это - та кровь, которой окроплялся этот жертвенник, но она не проливалась здесь, где он находится, но вносилась сюда извне, как мы это только что видели. Всякое жертвоприношение на этом жертвеннике, как видно из текста, было раз навсегда запрещено.

Так и Христос во славе; Он больше не будет и не может страдать, ни приносить Себя в жертву; и в этом даже нет надобности после того, как "Он одним приношением навсегда сделал совершенными освящаемых" (Евр.10:14). Да и что можно бы прибавить тем, которые уже совершенны или сделаны совершенными навек? Решительно ничего. Итак, страдать во славе наш Господь не может, но следы Своих страданий Он взял с Собой и туда, как говорит Писание, что "Он с Своею кровию однажды вошел во святилище", чтобы "предстать ныне за нас пред лицо Божие" (Евр. 9:24). И апостол Иоанн, которому Господь позволил взглянуть в славу, видел, что "посреди престола и четырех животных, и посреди старцев стоял Агнец, как бы закланный " (Откр.5:6), а в другой раз Иоанн видел, что Господь, идущий сразиться с антихристом и воинством его, "был облечен в одежду, обагренную кровию" (Откр.19:13). Так мы многократно встречаем Господа во славе носящим следы Своих страданий.

Что золотой жертвенник стоит во святилище, а не во Святом-святых, но только в непосредственной близости к нему, не мешает видеть в нем прообраз Господа в небесах, потому что мы все знаем, что в скинии было два отделения только до тех пор, пока она указывала на нечто будущее: но в то мгновение, когда истинный Агнец Божий принес Свою жизнь в жертву, и истинный великий Первосвященник вошел во Святое-святых, когда Христос предстал со Своею собственною кровию пред Богом, - исчезла преграда, разорвалась надвое завеса, и святилище и Святое-святых слились в единое жилище Божие.

Еще другое обстоятельство ясно указывает на прославленную личность Христа: это именно тот золотой венец, который носит жертвенник для приношения курений и которого мы до сих пор не видели ни на одной из раньше рассмотренных принадлежностей святилища, так как во дворе, т.е. на том месте, где Он изображается в виде раба или страдающего, нигде не является увенчанным ни один предмет. Здесь, напротив, во святилище, мы находим каждый предмет украшенным этим символом возвышения и власти. Увенчан здесь и жертвенник, и стол для хлебов предложения, и золотой светильник, и увенчаны они совершенно таким же образом, как и ковчег завета за завесой Святого-святых. Некогда Он, наш возлюбленный Господь, также носил короткое время венец здесь на земле: то был венец поругания, насмешки и позора, колючий терновый венец; теперь он давно уже снят и диадима почести божественного величия и вечной славы украшает Его чело. Это, возлюбленные, окажется особенно драгоценным для нас, как только мы узнаем, какая именно сторона нашего прославленного Спасителя нам открывается здесь.

Но если это - Христос и снова Христос. Которого мы встречаем в каждом из этих различных предметов, то не станет ли вам этого слишком много? Не кажется ли вам, что, как будто, сам навязывается вопрос: "К чему такое множество прообразов, зачем такое умножение их"? Ответ не труден, его не придется долго искать. Очевидно, что каждый отдельный предмет, сколько бы сторон в нем ни было, может представить нашей душе только одну главную сторону личности нашего Господа, рядом с несколькими, может быть, второстепенными; и вот, чтобы нам дать возможность охватить Христа в наибольшей мере, насколько мы можем вместить Его, Господу пришлось начертать пред нами целый ряд прообразов о Нем. К тому же намерение Господа было - явить Его нам, как Могущего вполне удовлетворить нас; открыть нам в Нем сокровищницу неисчерпаемых богатств, чтобы мы во всех нуждах наших, когда бы мы ни почувствовали или ни наткнулись на них, нашли бы в Нем полное удовлетворение. Какими неблагодарными оказались бы мы пред этой любвеобильной благостью Его, идущей нам навстречу, и как недостойны были бы мы обретенного в Нем спасения, еслиб не захотели приложить все свои старания, чтобы разобрать таинственный язык, которым говорят эти прообразы, но просто отложили бы их в сторону. Напротив, какое благословение должно принести изучение этих образов каждому чаду Божию, потому что они могут укрепить нашу веру в Него, увеличить к Нему нашу любовь и оживить нашу надежду, открыть во Христе еще несравненно больше. Что касается меня, то они с каждым днем все больше и больше открывают мне источник благодати, который есть Он Сам, чтобы мне, черпая, через расширенное познание Иисуса Христа, иметь жизнь вечную все в большем избытке. О, да будет это так и с каждым из моих дорогих слушателей!

Пойдем, однако, дальше и посмотрим, какую именно сторону прославленного Христа выдвигает нам этот золотой жертвенник. Возлюбленные, Христос, наш Ходатай, Христос, Посредник наш, восстает перед нами в этом драгоценном предмете святилища. Слово Божие во многих местах показывает, что сжигание благовонных курений пред Господом было символом молитвы, благоговения. Выслушаем несколько относящихся к этому мест Писания. В Пс. 140:1,2, Давид молится, говоря: "Господи! к Тебе взываю; поспеши ко мне, внемли голосу моления моего, когда взываю к Тебе. Да направится молитва моя, как фимиам, пред лицо Твое, воздеяние рук моих, как жертва вечерняя ". Какой ясный намек делает здесь этот "муж по сердцу Божию" относительно своей молитвы и относительно того, что совершалось на этом жертвеннике. Он смотрел на жертву благовонного курения, как на нечто, говорившее перед Богом языком, которому внимал Господь, и как на нечто, имевшее большую цену, и сам он желал только одного, чтоб и его молитва считалась наравне с этим курением пред Господом. Затем в Откр. 5:8 упоминается о "золотых чашах, полных фимиама, которые суть молитвы святых", а в главе 8:3,4 говорится: "И пришел иной Ангел и стал пред жертвенником, держа золотую кадильницу; и дано было ему множество фимиама, чтобы он с молитвами всех святых возложил его на золотой жертвенник, который пред престолом. И вознесся дым фимиама с молитвами святых от руки Ангела пред Бога". Во всех этих местах обнаруживается тождественность значения фимиама, т.е. жертвы благовонного курения и молитвы.

Подойдя же ко Христу во славе, мы читаем о Нем, что в Нем мы имеем " ходатая пред Отцом (1Иоан.2:1); что "Он и одесную Бога, Он и ходатайствуем за нас " (Рим.8:34)"; что Он "всегда жив, чтобы ходатайствовать за нас " (Евр.7:25). Это одно из наиболее ясной определенно засвидетельствованных служений нашего Господа пред престолом Божиим, - что Он ходатайствует там за Своих; оно связано с Его первосвященством самым тесным образом, так как и здесь, во святилище скинии, один только первосвященник мог возлагать драгоценные курения на золотой жертвенник и совершать при нем служение. Какое сладкое утешение содержит этот факт для каждого отдельного чада Божия, когда оно знает, что там, пред лицом Иеговы, предстоит Некто, возносящий за него могущественные моления; Некто, Который продолжает и довершает начатое в нем дело славного искупления не только здесь, в сердце его, но и там до полного совершенства и конца и не перестает ходатайствовать за Своих, пока каждый спасенный, даже слабейший и ничтожнейший, не будет Им поставлен без пятна и порока пред Богом!

Приблизимся же к чудному, сияющему жертвеннику во святилище и рассмотрим в нем благость Господа, ходатайствующего за нас. Моисей должен был поставить его совсем близко к завесе, так что между всеми другими предметами стоит он ближе всех к ковчегу завета и находящейся на нем крышке, или престолу благодати. Таким образом, жертвенник и престол благодати расположены здесь, относительно друг друга, совершенно так же, как золотой жертвенник и престол на небе, с тою лишь разницею, что завесы на небе не существует (см. Откр.8:3). Мы видим первосвященника Аарона, входящего с золотой кадильницей, наполненной горящими углями: он только что взял их изо двора скинии с медного жертвенника, потому что другой огонь был бы чуждым огнем; здесь он высыпает их, приносит уже заранее приготовленные, мелко истолченные благовонные масти и возлагает их на горящие угли, которые, сжигая их, распространяют заключенное в них благовоние. Каждое утро и каждый вечер насыпаются сюда свежие угли и свежие благовония, так что день и ночь непрерывно поднимается сладкое благоухание. И так как здесь нет для него никакого выхода, оно проникает мало-помалу чрез щель, оставленную завесой во Святое-святых, и облекает его облаком, скрывающим крышку ковчега, престол благодати. Мы нигде не читаем, чтобы здесь произносилось хотя бы одно слово или молитва священниками или первосвященником, ни за них самих, ни за народ, находившийся во дворе скинии или в стане, но этот жертвенник говорил как бы могучую речь за всех. Во дворе говорила непрестанно льющаяся кровь, указывая на кровь, говорящую лучше, нежели Авелева, она говорила за грешников, повинных смерти; здесь, во святилище, говорил этот жертвенник со своими благовониями и указывал на вошедшего в вышнее святилище Ходатая за Свой народ, ходатайствующего за него вовеки. Этот увенчанный золотой жертвенник представляет Христа в Его личности, благовонные же масти - Его свойства и совершенства. Но как эти благовония должны были быть сначала истолчены и сожжены на огне, чтобы издавать свое приятное благоухание, так и Христу надлежало пройти чрез искушения, страдания и смерть, перенести самые тяжелые внешние условия жизни, чтобы сделаться приятным благоуханием за нас пред Богом. И слава Ему, что Он сделался им Навеки! Никогда не умолкнет Его заступничество, никогда не потеряется благоухание Его. Да и нужно ли еще здесь произносить слова, раз Он Сам навеки благоугоден Отцу, а в Нем также и мы? Нет, Он Сам - Слово, и всеми Своими совершенствами вечно за нас говорящее Слово. Как блаженно, братия мои, покоиться на такой драгоценной действительности, покойно взирать на будущее и радостно приближаться к Отцу, так как между нами и Им, и как бы на нашей стороне, (как этот жертвенник по эту сторону завесы) стоит Тот, Кто отдал Отцу все Свои превосходства за нас!

Думали ли мы когда-нибудь, как следовало, о неоцененных последствиях этого ходатайства нашего Господа? Нашли ли мы, что оно низводит на нас никогда не иссякающие потоки благовоний? Если нет, то взгляните на скинию и посмотрите, что было частью Израиля, лишь только сладкое благоухание поднималось от золотого жертвенника. Посмотрите, там во дворе стоит народ, он только что видел, как первосвященник с кадильницей, наполненной горящими углями, исчез за дверью святилища, и знает, что в настоящую минуту он стоит у этого жертвенника, возлагая на него мелко истолченные благовонные масти. Он возносит руки свои и воссылает молитвы вместе с поднимающимися там облаками к Иегове и ожидает их принятия. Тогда вдруг отодвигается завеса двери, за которой недавно только исчез первосвященник, и, с сияющим лицом и поднятыми руками, он снова появляется пред народом, чтобы благословить его благословением, заповеданным Самим Иеговой. В то время, когда за ним несутся через отверстые двери целые потоки благоухания, доносясь и до них, он громким и внятным голосом восклицает: "Да благословит тебя Господь и сохранит тебя! Да призрит на тебя Господь светлым лицом Своим и помилует тебя! Да обратит Господь лицо Свое на тебя и даст тебе мир" (Чис. 6:24-26). Что же это было, как не ответ на вознесенный фимиам, который Иегова выслал из святилища чрез первосвященника Своему народу?

И, возлюбленные, какие еще благословения льются на нас; как много таких благодатных ответов ниспосылаются нам сюда ради Того, Кто говорит за нас там, во святилище. Они неисчислимы, потому что это - потоки "всякого духовного благословения в небесах" (Еф.1:3). Ради Него милостиво встречает нас любовь Отца, и любовь эта не изменится никогда и измениться не может: ради Него "не видно бедствия в Иакове, и не заметно несчастия в Израиле"; ради Него нет границ долготерпению Божию; ради Него открыты для нас все сокровищницы благодати и даров, и ради Него же предоставлена в наше пользование сила Иеговы, носящая и хранящая нас до блаженного совершенства, да, и ради Него нет границы и меры в желаниях Его великого отцовского сердца непрестанно благословлять нас. Да и конца не видно благословениям, которыми мы здесь пользуемся вследствие Его чудного ходатайства за нас. И как важно, чтоб душа наша всегда это памятовала, чтобы мы, как дети, могли радостно доверяться Ему!

Но это, возлюбленные, только одна сторона картины. Сам Христос и Его совершенства говорят за нас пред Богом, но посмотрите, чрез Него и мы сами поставлены в возможность лично быть поклонниками пред Богом. Священники, сыны Аарона, не только знали о золотом жертвеннике во святилище, но они входили сюда для того, чтобы поклоняться перед жертвенником. Там, где поднималось приятное благоухание, возносились, примешиваясь к нему, их благоговение, их сердечные излияния и их искреннее, молитвенное прославление Иеговы. Они смели, предпочтительно пред сотнями тысяч Израильтян, принести на этом святом месте собственное существо свое к ногам Еожиим.

Положение священников в Ветхом Завете, во времена теней будущих благ, есть верный прообраз детей Божиих в Новом Завете, во времена сущности; они настоящие священники, истинные поклонники и они таковы чрез Христа, истинного Ходатая и Первосвященника. Вся задача их заключается теперь в том, чтобы приносить Господу жертвы, Ему благоугодные, жертвы в приятное благоухание. Св. Писание всюду указывает им это чудное положение и эту блаженную задачу. Открыв 1Пет.2:9, мы читаем: "Но вы род избранный, царственное священство, народ святой, люди, взятые в удел, дабы возвещать совершенства Призвавшего вас из тьмы в чудный Свой свет". Посмотрев на Израиля по плоти, мы видим, что он в действительности разделялся на три перечисленные здесь класса: народ, избранное из народа колено Левия, и, затем, священники Божии. Петр показывает между тем в только что приведенных словах, что все эти три категории выступают теперь снова в одних и тех же личностях, т.е. в детях Божиих Нового Завета. Каждое из них принадлежит к святому народу, уделу Божию, каждое из них - избранный левит, каждое - царь и священник Богу. Особенно многократно подчеркивает он это последнее положение. В пятом стихе вышеуказанной главы он настойчиво напоминает им их положение так же, как и связанную с ним чудную задачу: "И сами, как живые камни, устрояйте из себя дом духовный, священство святое, чтобы приносить духовные жертвы, благоприятные Богу, Иисусом Христом ". И Римл.12:1 сказано: "Итак, умоляю вас, братия, милосердием Божиим, представьте тела ваши в жертву живую, святую, благоугодную Богу, для разумного служения вашего". В Евр.13:15,16, снова говорится: "Итак будем чрез Него непрестанно приносить Богу жертву хвалы, т.е. плод уст, прославляющих имя Его. Не забывайте также благотворения и общительности, ибо таковые жертвы благоугодны Богу ". В другом месте апостол Павел пишет: "Я доволен, получив от Епафродита посланное вами, как благовонное курение, жертву приятную, благоугодную Богу " (Фил. 4:18). Рассмотрев эти и подобные места, мы увидим наше священство доказанным ими, как день, потому что оно все снова приводится, как побудительная причина к священническим действиям. Мы должны приносить жертвы, потому что мы священники, и мы должны делать это чрез Христа; Он - золотой жертвенник наш, и только чрез Него наши жертвы благоугодны Богу; таков истинный смысл этих слов Божиих.

Остановимся немного на трех родах жертвоприношений, которые мы должны приносить Господу и которые по своему характеру свойственны не медному, а золотому жертвеннику. Во-первых, это-жертва хвалы уст наших, прославляющих имя Его. Эта жертва может состоять из нашей благодарности, нашей хвалы и нашего благоговения, громко нами выражаемых среди народа Его в этом духовном доме Господа, потому что это исповедующие уста, из которых исходит эта жертва. Древним были известнее эти угодные Богу излияния сердец, нежели нам в настоящее время. Снова и снова мы читаем о них в Псалмах, снова и снова слышим в них решения, подобные следующим: "Буду возвещать имя Твое братьям моим, посреди собрания восхвалять Тебя", или: "О Тебе хвала моя в собрании великом: воздам обеты мои пред боящимися Его". И опять: "Обеты мои воздам Господу пред всем народом Его "; "Тебе принесу жертву хвалы, и имя Господне призову" (Пс.21:23,26; 115:5,8). И какое великое множество лиц нашлось бы в Библии, которые могли бы служить нам примером подобных жертвоприношений, еслиб мы вздумали их перечислить. Назовем только немногих из подобных жертвоприносителей Ветхого и Нового Заветов. Вспомним Моисея у Чермного моря и Мариам, сестру его; Девору и Вараха после поражения Хананеев; Анну, мать Самуила; Иосафата после победы над Аммонитянами и Моавитянами в долине благословения; и в Новом Завете уже в самом начале выступают Дева Мария, Елисавета, Захгрия и престарелый Симеон; далее, в Деяниях Апостолов мы видим целую церковь, приносящую Богу жертву хвалы: на небе же, судя по Откровению Иоанна, принесение этой жертвы составляет единственное и непрерывное занятие искупленных Божиих. Я боюсь, братия и сестры мои в Господе, что мы слишком редко подходим к золотому жертвеннику и слишком мало рассыпаем на нем фимиам благодарения, благоговения, хвалы и прославления. Не должно ли густое облако благоухания этого рода подниматься к Богу из среды детей Его всякий раз, когда они собираются во имя Его? О, да исчезнет, наконец, из всякой общины детей Божиих та изгоняющая и угашающая Духа Божия привычка, предоставлять громкую молитву, хвалу и благодарение одному, много двум, трем лицам. Наверно, через ряды всего народа Божия скоро прошло бы новое дуновение жизни, если бы Духу Божию была дана подобающая свобода, и каждая душа с радостью дала бы Ему место. Вскоре упали бы оковы с сердец и уст, и собрания здесь, на земле, носили бы на себе глубокий отпечаток собраний, происхсдящих на небе, пред престолом Божиим.

Другая жертва, относящаяся сюда же, состоит в том, чтобы мы отдали всецело Богу себя самих и все, что мы есть и что имеем. Одних слов и порывов сердца еще не достаточно, если и тело и душа не отданы Господу. Если на медном жертвеннике - место отдачи Господа за нас, то на золотом должно быть место нашей отдачи Ему и для Него. В то время, как Он выкупает нас там, здесь Он осуществляет Свое право на владение. Но не забудьте, что это осуществление вовсе не принуждение с Его стороны, но оно делается действительностью добровольно, через жертвоприношение, отдачу с нашей стороны. Отсюда та увещевающая просьба апостола к уже искупленным Божиим: "Умоляю вас, братия, милосердием Божиим, представьте тела ваши в жертву живую, святую, благоугодную Богу, для разумного служения вашего" (Рим.12:1). И еще: "Не предавайте членов ваших греху в орудия неправды, но представьте себя Богу, как оживших из мертвых, и члены ваши Богу, в орудия праведности" (Рим.6:13). Итак, наше тело, наши члены, глаза, уши, руки и ноги и все наши телесные и душевные силы, все наше имущество, наше время и наша жизнь принадлежат жертвеннику Божию. Только с действительной их отдачей Ему, мы можем быть истинными поклонниками Божиими.

Наконец, мы находим еще один род жертв, представляющих собою благоухание Господу, - это благотворение, оказываемое нами детям Его и другим людям. "Не забывайте также благотворения и общительности, ибо таковые жертвы благоугодны Богу", напоминает нам апостол. И эти жертвы также необыкновенно редки в наши дни, несмотря на то, что в разных странах нет недостатка во всевозможных благотворительных заведениях для блага наших собратий. Правда, пожертвования даются туда, но без того, чтобы наше сердце было в состоянии, через личное соприкосновение с теми, кто получает, сделать дар благотворением, драгоценной жертвой. Да научимся мы сверх этих даров принимать личное участие в страданиях и нуждах братьев наших и окружающих нас людей!

Но, главное, будем следить за тем, чтобы эти жертвы приносились Господу достойным образом. И как можем мы это сделать? Мы должны совершенно отстранить от них наши собственный кадильницы, наши собственные жертвенники и наш собственный огонь. Они все должны быть возложены на золотой жертвенник. " Чрез Него ", говорится в Евр.13:15, должны мы приносить жертвы, только чрез Христа они благоугодны Богу, потому что дар освящается только жертвенником. Если Христос - жертвенник, на котором мы приносим все Богу, то и все, посвящаемое Ему нами, делается благоуханием Ему.

Братия мои, наши молитвы, наша хвала и прославление Бога, все хвалебные песни уст наших не имеют значения, если приносятся Богу не " чрез Него "; они должны занять свое место на этом жертвеннике. Они также не имеют значения, если не содержат в себе фимиама Его совершенств, они не имеют значения, если наш огонь собственного энтузиазма зажег их, а не огонь той любви, которая некогда сокрушила Его за нас на кресте. Нет, не наша личность имеет какой-либо вес, не наше горячее рвение, не наши заслуги, но только Он, и Он один.

То, что мы сказали о нашем поклонении и прославлении, относится также и к нашей отдаче себя и всего, что мы из себя представляем и что имеем. Если мы не возложим сперва себя со всем имуществом нашим на этот жертвенник, не принесем тело наше и жизнь нашу чрез Христа Богу и собратьям нашим, то мы можем отдать тело наше на сожжение и раздать нищим имение наше, и не будет нам от этого никакой пользы. Если бы мы отреклись от себя до последней крайности, если бы деньги наши тысячами шли на нужды народа Божия и наших ближних, если бы даже мы претерпели мученическую смерть, - это все же не было бы благоуханием Богу, если б оно не вознеслось к Нему посредством этого золотого жертвенника. Мы сами сделались благоугодными Богу в Возлюбленном, также и все, приносимое нами Богу, должно чрез Него сделаться благоугодным Господу. И как мы должны прославить Его за Его неизреченную любовь, сделавшую Его готовым быть Посредником нашим, нашим жертвенником, - чрез который мы свободно можем приближаться к Богу, да и приближаться всегда и везде, где бы сердце наше ни пожелало вознестись к Нему! Теперь уже не на той горе или в Иерусалиме место, где должно поклоняться, как некогда, потому что только в Иерусалиме находился Христос прообразно в скинии или храме; нет, теперь Он пребывает повсюду, всюду находится этот драгоценный золотой жертвенник, чрез который мы можем с дерзновением приступать к Богу и приносить Ему жертвы. О, только бы нам быть поклонниками, поклоняющимися Ему здесь в Духе и истине, поклонниками, которых Отец ищет Себе, поклонниками, священный огонь которых горит непрестанно и никогда не угасает! Аминь.

 

 

Глава 12

Золотой светильник

И сделай светильник из золота чистого; чеканный должен быть сей светильник; стебель его, ветви его, чашечки его, яблоки его и цветы его должны выходить из него; шесть ветвей должны выходить из боков его: три ветви светильника из одного бока его и три ветви светильника из другого бока его; три чашечки наподобие миндального цветка, с яблоком и цветами, должны быть на одной ветви, и три чашечки наподобие миндального цветка на другой ветви, с яблоком и цветами: так на всех шести ветвях, выходящих из светильника; а на стебле светильника должны быть четыре чашечки наподобие миндального цветка с яблоками и цветами; у шести ветвей, выходящих из стебля светильника, яблоко под двумя ветвями его, и яблоко под другими двумя ветвями, и яблоко под третьими двумя ветвями его [и на светильнике четыре чашечки, наподобие миндального цветка]; яблоки и ветви их из него должны выходить: он весь должен быть чеканный, цельный, из чистого золота. И сделай к нему семь лампад и поставь на него лампады его, чтобы светили на переднюю сторону его; и щипцы к нему и лотки к нему [сделай] из чистого золота; из таланта золота чистого пусть сделают его со всеми сими принадлежностями. Смотри, сделай их по тому образцу, какой показан тебе на горе.

(Исх. 25:31-40)

 

Одним из главных предметов во святилище был золотой светильник со своими принадлежностями. Из только что прочитанных слов текста мы уже, вероятно, заметили, что он должен был представлять собой выдающееся произведете искусства, так как был сделан весь из одного куска чистейшего золота высшего качества, весом в тогдашний талант, что соответствовало, приблизительно, ста нашим нынешним фунтам. Его устройство, массивное подножие, шесть выходящих из него на две стороны ветвей, равно как и украшавшие его чашечки на подобие миндального цветка, яблоки и цветы, все было вычеканено с применением большой силы из одного и того же куска. Сам Бог не только дал Моисею описание этого светильника, но, как мы видим из заключительных слов повеления Божия, показал ему на горе Синае даже точную картину, или образец его; это ясно указывает, что он занимал очень важное место среди прообразов будущих благ. Это же вытекает и из положения, которое он занял во святилище. Он был в нем прямо необходим, потому что без него внутри святилища господствовал бы полный мрак, и богослужение пришлось бы там совершать ощупью или оно сделалось бы даже совершенно невозможным, Внешний свет, освещавший весь двор, не проникал в эти священные покои. Ни солнце днем не сияло здесь, ни луна и звезды не мерцали там ночью, потому что в скинии не было окон, и дверь ее оставалась всегда закрытой. Кроме того, это было тоже намерением Божиим, чтобы не обыкновенный, естественный, но святой, божественный свет, носителем которого должен был быть золотой светильник, освещал небесные прообразы и совершавшееся здесь богослужение. Итак, мы уже видим из этих различных обстоятельств важное значение этого великолепного предмета. Да осветит и нас истинный, божественный свет, чтобы в нем видеть настоящее значение

Золотого светильника.

Это снова Христос, возлюбленные, Которого мы имеем пред собою в этом прообразе. Он стоит здесь в таком образе, и мы видим Его с такой стороны, как еще до сих пор Его не видали, именно, как " свет миру ". Первое, что мы замечаем, при взгляде на этот светильник, это, что в нем не видно ничего из известного нам дерева ситтим; он сделан весь, целиком, из одного металла, золота, означающего, как мы знаем, божественную природу Христа. Таким образом, светильник научает нас искать источник всякого света только в Боге одном. Вне его нет ничего, кроме мрака и ночи. И так как Господь Иисус - истинный Бог и жизнь вечная, то Он и истинный свет и носитель Его. Он был, как говорит нам Иоанн в начале своего славного Евангелия, "светом человеков" еще раньше, чем стал человеком, "Он светил во тьме, и тьма не объяла Его". Он "был в мире, и мир чрез Него начал быть", продолжает апостол дальше и, затем, сетуя, прибавляет: "И мир Его не познал" (Иоан.1:4,5,10). Из приведенных здесь слов апостола ясно вытекает, что Господь наш сделался светом миру не только со дня Своего воплощения на земле, но, что, будучи всегда Богом, Он всегда был и светом, соответствуя вполне этому ветхозаветному прообразу, сделанному из чистого золота. Он сделался человеком, чтобы принести нам именно этот самый, а не какой-либо другой свет, чтобы мы, бывшие тьмою, могли бы постичь Его и приблизиться к Нему. Но ни один луч этого чудного света, ни одна искра божественного познания и ни одно слово из всех удивительных откровений, которые Он принес нам, не были из человеческого источника или даже из Его человеческой природы, в которой Ему Самому приходилось "преуспевать в премудрости и возрасте, и в любви у Бога и человеков" (Лук.2:52); все в Нем было, в этом отношении, божественно, без малейшей человеческой примеси; только эти блаженные откровения, этот божественный свет пришли к нам в наших человеческих, нам понятных словах в наши человеческие опыты, которые Он пережил пред глазами нашими, и они светили нам чрез завесу плоти Его, или, в лице Его, были перенесены в ежедневную земную жизнь, и, в таком уже виде, нам предложены. Именно поэтому Он, "сияние славы и образ ипостаси" Бога, Обитавший в неприступном свете, сделался для нас таким привлекательным светом; светом, к которому, как бы испорчены и достойны осуждения мы ни были, мы все же можем приблизиться и имели и имеем право смотреть на Него, не боясь и не будучи ослеплены и осуждены им; светом, настолько нежным и приятным, что сидящие во тьме и тени смертной не только могут выносить его, но и радостно приветствовать его. Затем, как он прост и чист! Он открывается детям и младенцам, и они в состоянии вместить его; как утешительно, что те которые в страхе взывают из глубины нужды, встречают его, как зарю лучшей надежды. И, наконец, как совершен он! Подобно этому семилампадному светильнику, который, своими семью огнями, олицетворяет совершенное освещение и озаряет своим сиянием святые символы святилища, равно как и совершающееся здесь богослужение, так озаряет и Христос Своим светом вечный, Им Самим исполненный, совет Божий, в который желают проникнуть Ангелы. О, если б и мы стремились вперед! Чем более познается свет Его, тем сильнее жаждешь Его Самого, так что, наконец, стремишься только к тому дню, когда мы познаем Его, подобно как мы познаны.

Но пойдемте, возлюбленные, дальше. Не один Христос, но Христос и Церковь Его показаны нам здесь. Золотой светильник со своими семью ветвями показывает нам Его не только, как Источник света; но и представляет нам Его в Его развитии на земле в течение веков. Он, единственный в роде Своем, корень, родословное дерево нового поколения, пустил от Себя много сучьев и ветвей, составляющих с Ним одно, которые Он носит, и которые делают Его совершенным как эти семь ветвей, выходившие из одного стебля и образовавшие один светильник. Апостол Иоанн, показывающий нам Христа в Его Откровении, или развитии в течении веков, в первом своем видении видит опять этот семичленный золотой светильник, несомненно похожий на светильник скинии, и значение этого светильника было истолковано Иоанну Сыном Божиим так: "Семь светильников, которые ты видел, суть семь Церквей". Под "семью Церквами", где число семь опять обозначает полноту и совершенство, мы подразумеваем всю воинствующую церковь Божию всех времен и всех стран на земле. В ней Он развивается, в ней является миру еще и в наши дни.

Но какая чудная картина: Христос и Христовы в продолжение тысячи и тысячи лет пребывающие во святилище! Христос и искупленные Его так тесно соединены между собою, что они, вообще, составляют одно с Ним, а также и одно друг с другом, потому что, хотя здесь выступают семь ветвей, они все же составляют не семь отдельных предметов, но один. И далее: Христос и Его искупленные причастны одного и того же естества, именно естества Божеского (2Пет.1:4); так что здесь наглядно то, что апостол Павел говорит Евреем, выставляя нам эту истину: "Ибо и Освящающий и освящаемые все от Единого" (2:11).

Подходя ближе к этому золотому светильнику, мы даже в том, как он произошел, увидим Христа и Церковь Его. Благородный металл, чистое, высшего сорта золото, употребленное на него, только под многими тяжелыми ударами молотов, обратилось в чудо искусства, красовавшееся во святилище. Те семь ветвей должны были быть буквально выбиты из ствола, и чашечки, на подобие миндального цветка, яблоки и цветы, так чудно украшавшие его, обязаны своим происхождением тем же ударам, на него падавшим.

Глядя на Христа, мы видим то же самое; совершенно подобным же образом совершалось на наших глазах и Его развитие здесь на земле, как самой личности Его, так и Его членов. Разве мы не читаем о Нем, что Он был "изъязвлен и мучим"? Не сказано ли: "Господу было угодно поразить Его"? Какова же должна была быть сила ударов, нанесенных Ему, чистому золоту, простертой над Ним рукой Божией! И какова была цель всего этого? Слушайте, дорогие мои, и внимайте: чтобы - позвольте мне выразиться картинно, сообразуясь с нашим символом, - чтобы семь золотых ветвей вышли от Него. Потому что мы читаем о Нем далее: "Когда душа Его (под ударами этими) принесет жертву умилостивления, Он узрит потомство долговечное, и воля Господня благоуспешно будет исполняться рукою Его". (Ис.53:10). Да, народ Господень есть потомство, семя Его,