Становление Церкви Христовой

Святая Русь

На Руси христианство было принято еще до разделения церквей. Древнее предание свидетельствует о том, что первым вестником Веры Христовой на Руси был св. апостол Андрей Первозванный. Летописи повествуют о христианах в Киеве уже в середине X в., однако началом христианства на Руси принято считать 988 г., когда киевский князь Владимир принял Святое Крещение и совершил великий духовный подвиг, приведя свой народ в лоно Церкви Христовой. Приняв христианство и всю полноту Евангельского учения и святоотеческого предания, русский народ обрел Веру, вложив в нее лучшие черты национального характера. Православие на русской почве воссияло подобно яркому лучу в едином свете Вселенской Церкви. Появляются первые русские святые: братья-страстотерпцы Борис и Глеб, основатели русского монашества и создатели Киево-Печерской лавры иноки Антоний и Феодосий. Дух Православия глубоко проникает в сердца русских людей. Вместе с тем принятие христианства приносит с собой грамотность, распространение научных знаний, книгописание и летописание. Но и это рассматривалось, в первую очередь, как подспорье, одно из средств овладения чувством вечных истин, которое достигается верой.

Древняя Русская Церковь вплоть до середины XVII в. сохраняла неповрежденную православную соборность, которая проникла во все стороны церковной жизни. Церковный народ принимал самое широкое участие в жизни Церкви, начиная от выборов приходских священников и заканчивая обсуждением духовных вопросов на поместных соборах. Так, в XII в. миряне играли значительную роль в избрании кандидатов на архиерейство. В новгородских летописях прямо говорится: "Новгородцы с князем Ярославом, и с игуменами, и с попы, изволиша Богом избрать Мортурия". Избрание же приходских священников было делом обыденным. Эти особенности устройства Древнерусской Церкви в течение сотен лет поддерживали целостность церковного тела, духовный мир, а такжев значительной мере союз мирян, священства и епископата. Огромную роль в жизни Русской Церкви играли поместные соборы. Эти единственно каноничные органы духовной власти были призваны решать насущные вопросы церковной жизни на основании Священного Писания и Священного Предания. В древнерусских соборах помимо архиереев всегда участвовали представители белого духовенства, ученые иноки, князья и миряне.

В эпоху ордынского ига Православная Церковь выступила как борец за сохранение единства государства и нравственного очищения русского общества. Батыево нашествие и последующие годы порабощения были ею восприняты как Божья кара за человеческие грехи, а потому и последовал призыв к покаянию и исправлению. Церковь осудила братоубийственные княжеские усобицы, всеобщее одичание, озлобление и доносительство, заискивание и пресмыкательство перед захватчиками. Церковь прославила Александра Невского, мучеников князя Михаила Черниговского и боярина Феодора, подвижничество княгини-инокини Анны Кашинской, тем самым указывая на обязанность христианина быть непоколебимым в вере и неизменно готовиться к будущей борьбе за окончательное освобождение.

В 1274 г. во Владимире прошел собор, обсудивший те сложности, с которыми Русской Церкви пришлось столкнуться в результате татаро-монгольского нашествия. Собор постановил: 1) епископы, когда хотят поставить священника или дьякона, да испытают его жизнь, какова она была до поставления, и да призовут соседей, которые знают его с детства; 2) во диаконы следует посвящать в 25 лет, а в священники – в 30 лет; 3) крещение совершать только в три погружения, обливание не допускать. Постановления Владимирского собора сыграли значительную роль в укреплении церковного благочестия.

Ордынское иго не оборвало церковной традиции, именно в этот период происходит расцвет русского подвижничества, русской святости. XIV век – это век Сергия Радонежского и Андрея Рублева, Кирила Белозерского, игуменов Феодора и Никона, митрополитов Петра, Алексия и Киприана. С Афона на Русь приходят идеи, отражающие созерцательную, отшельническую жизнь монашества, когда молитва Исусова есть постоянное обращение к Исусу Христу, Чье имя должно, по словам Иоанна Лествичника, "прилепиться к дыханию". Подобное мироощущение не заслоняло от русских иноков жизненных, общегосударственных проблем, о чем свидетельствует, например, деятельность митрополита Киприана по воссозданию единой общерусской митрополии, которая должна стать основой будущего государственного единства, и благословение преподобного Сергия на Куликовскую битву за независимость родной земли.

Московское государство постепенно укреплялось, и уже в начале XIV в. св. митрополит Петр перенес кафедру в новую столицу, предрекая ей великое будущее. Митрополит Алексий способствовал становлению новой столицы. Несмотря на разгром 1382 г., Москва расширяется, растет ее общеславянский и общеправославный авторитет. Еще в 1379 г. митрополитом всея Руси становится Киприан. Он был рукоположен Константинопольским патриархом Филофеем – именно тем, который в позднейшем предании возвещает величие русского православного царства, откуда разольется свет истинной веры по всему миру. Хотя эта идея долгое время хранилась под спудом, но она жила и в дальнейшем вдохновляла народ на борьбу за духовное и национальное освобождение. Филофей на самом деле видел именно в Московской Руси залог будущего освобождения не только от татарского ига, но и вообще от мусульманского засилия всех православных земель.

Одновременно падает авторитет Константинополя: частая смена патриархов, добивавшихся престола малодостойными путями, нравственное падение греческого духовенства и, наконец, заключение ими в 1439 г. унии (союза) с католической церковью. Активную роль в этих событиях играл Московский митрополит Исидор. Он одним из первых подписал унию и склонял к ней остальных православных архиереев. Возвращаясь в Москву, Исидор приказал нести впереди процессии латинский крыж, а во время первой же литургии стал поминать на первом месте римского папу Евгения. Через несколько дней, по инициативе великого князя Московского Василия Васильевича, был созван церковный собор (1441). Благочестивый князь, бояре и русские епископы были возмущены поведением тогдашнего предстоятеля Русской Церкви. Собор 1441 г. осудил митрополита Исидора как еретика, низложив его с митрополичьей кафедры, и отверг Флорентийскую унию. С этого момента на Руси изменилось отношение к грекам как к изменившим вере отцов.

В 1448 г. в Москве состоялся еще один поместный собор, на котором была окончательно прервана зависимость Русской Церкви от Константинопольского Патриархата. На собор собралось множество архиереев, игуменов, священников и мирян. Впервые без участия Константинопольского патриарха на Московскую кафедру был возведен новый митрополит Иона, который известил греков об автокефалии (самостоятельности) Русской Православной Церкви, т.е. о независимости ее от Константинополя. Именно тогда нарождается и укрепляется твердая убежденность в мессианской роли Руси как Православного Царства. Сотрудник Новгородского митрополита Геннадия Димитрий Герасимов прислал в родной город древнюю рукопись "Повесть о Белом Клобуке", где патриарх Филофей предрекает России великую судьбу: "яко вся християньская придут в конец и снидутся во едино царство Русское, православия ради". А несколько позже старец Псковского Елеазарова монастыря Филофей в посланиях к великим князьям Ивану III и Василию Ивановичу твердо заявлял, что первый Рим пал, а за ним разрушился второй – Константинополь, "соединения ради с латынею", а ныне Церковь подобно апокалиптической жене "паки в третий Рим бежа, иже есть в новую Великую Русию… Вся христианская царства снидошася в твое едино: яко два Рима падоша, а третий стоит, а четвертому не быти; твое христианское царство инем не останется… Един ты во всей поднебесной христианом царь". Русская Православная Церковь к тому времени в достаточной степени прониклась всей полнотой христианского учения и ее невозможно было оторвать от сознания принадлежности к Вселенской Церкви – русское государство мыслилось, в первую очередь, как Православное Царство, основа будущего православного мира.

 

До раскольное время

От Единой Святой Апостольской Церкви в начале XI века — откололась Западная (папскую, католическую) церковь.

Восточная (греческая, православная) Соборная Церковь была принята на Руси св. равноапостольным князем Владимиром. А с падением Константинополя в середине XV века, и после Флорентийской унии, соединившей западную и восточную церкви с признанием папы римского главою всей "вселенской церкви", Российское государство становится единственной преемницей Православия. Прокатолические и пропротестантские ветры нередко колебали российское Православие. Появление ересей в Пскове и Новгороде в ХIV‑XV веках "стригольников" и "жидовствующих", а затем и в Москве, заставило созывать соборы на осуждение и истребление первых еретиков в России.

После первого Собора Русской Церкви в 1057 году созывались и последующие для избрания и поставления русских митрополитов и разрешения спорных церковных вопросов, которые начинали будоражить умы и сознание правоверных, рассматривались и осуждались внутрицерковные нарушения и преступления, заблуждения и злоупотребления. Одних только соборов против жидовствующих еретиков собиралось три, с перерывом в два года и 14 лет.

Соборы последующих десятилетий не только ревниво "очищали" Православие, но и канонизировали русских святых чудотворцев, тем самым укрепляя Веру православную на Руси. В середине XVI века для исправления пороков и заблуждений был созван "Стоглавый" Собор. В присутствии царя Иоанна IV митрополит Макарий собрал Собор в Москве из духовенства Северо‑восточной митрополии в 1551 году. Постановления Стоглавого Собора затронули многие стороны церковной и гражданской власти, богослужения, обучения, управления и поведения.

Стоглавый Собор стал надежным оплотом Православия от надвигающейся грозы, которая разразилась реформой церковной спустя 115 лет, в течение которых еще собирались около 20 соборов в Москве. Киеве и других городах по имущественным и церковным вопросам ради укрепления и защиты Веры Христовой от притеснения и гонений властей светских, о поддержании благочестия в России. Учрежденное в 1589 г. Патриаршество, еще более укрепило авторитет Российского Православия.

 

Великий раскол

Предав проклятию двуперстное крестное знамение, Никон рассылает исправленные книги по церквам, а старопечатные сжигает. Начался "крестовый" поход против Отечества и Веры. Но когда властолюбивый патриарх посягает на светскую власть царя, то размолвка с "тишайшим" Алексеем Михайловичем заканчивается самовольным оставлением патриаршего престола в 1658 году. Царь и патриарх, рука и оружие, совместно возвысились для сокрушения Православия и Благочестия на Руси. Оба видели себя у Константинопольского престола и кафедры, заманчивыми были вселенские планы. Оба претендовали на "восточную" власть, богатства и славу по праву представителей Третьего Рима. Царь — по императорской крови (разбавленной), патриарх — по мнимому православному духу. Оружие зла надломлено — бывший патриарх в ссылке монастырской.

Рука властителя, потеряв первое оружие, еще продолжает замахиваться на собственный народ другим оружием, избрав на место изгнанника архимандрита Троице‑Сергиева монастыря Иоасафа.

Подтверждая свое высочайшее намерение, царь созвал Собор в 1660 году, на котором в присутствии греческих иерархов низложил своего соратника и единомышленника по борьбе с русским Православием с патриаршего престола за самовольство, решив избрать нового патриарха. И только! За то, что низложенный патриарх предал проклятию царя с семейством к прежним проклятиям народа и Церкви.

Наконец, наступил роковой 1666 год. Царь вновь созывает собор теперь уже "на новоявльшияся раскольники и мятежники святыя православно‑кафолические церкви". Соперник власти и славы Никон низложен. Из множества заседаний Собора только на первом все духовенство утвердило по прочтении исправленного Символа Веры православность греческих иерархов и книг, этим самым подтвердив постановления московского Собора 1654 года, засвидетельствуя подписью каждого из святителей. Остальные заседания собор занимался расколом и расколоучителями. Отцы собора изложили "Наставление благочиния церковного" к руководству духовенства и мирян, дабы урезонить раскольничий мятеж. В нем они наставляют принимать новоисправленные служебники и прочие церковные книги, и чтобы пели "на речь". Символ Веры излагали бы без "истиннаго", аллилуйю трегубили с прибавлением, крестное знамение — троеперстное, молитву Исусову с буквой "иже" (двумя "и"). Собор издал новые книги против раскольников "Жезл правления" и "Предел", одобряющую новопечатные книги.

Среди приверженцев нововведений были такие, которые откровенно говорили о себе. Характерно высказывание чудовского архимандрита Иоакима, будущего патриарха: "Я не знаю ни старой, ни новой веры, но что велят начальницы, то я готов творить и слушать их во всем". Такова психология многих последователей церковных реформ в России.

В конце 1667 года вновь собран большой собор в Москве в присутствии восточных патриархов Александрийского Паисия и Антиохийского Макария (как оказалось, низложенных со своих престолов собором восточных иерархов) для окончательного суда над Никоном с лишением сана за обвинение царя, досаждение Государю и возмущение государства. Постановления собора изложены в "Книге соборных деяний", первые — касались окончательного суда над Никоном, заточенным в ферапонтов монастырь, другие — о нестроениях церковной деятельности, третьи — против раскола. Собор отменил постановление Стоглавого Собора о сугубой аллилуйи и двуперстном знамени, одобрил исправление книг, начатое Никоном, осудил раскольников и проклял его последователей, придерживающихся старых обрядов и книг, за отделение от Церкви.

Суд совершен! Инициатор реформации наказан, а народ православный проклят!

Кстати, теперь уже будучи простым монахом, Никон изменил своим нововведениям, еще ранее называя "старые" служебники "добры", а в монастыре издавал книги согласно старопечатных. Таким образом реформатор сам осудил свою реформу.

Соборные проклятия с участием низложенных восточных патриархов при фактическом управлении церковью тайным иезуитом Паисием Лигаридом, получившим папское образование, унизили русское самосознание и оскорбили его достоинство.

Они возмутили даже привыкшего к проклятиям Никона. Определение последнего собора подвергать тягчайшим казням за неповиновение внесли смуту и резко обозначили раскол в Церкви и обществе. И все‑таки, несмотря на безумные решения собора, народ православный надеялся на царское благоразумие, отрезвление от западного обмана и, со временем, возвращение к старым традициям.

Множество попыток было сделано почти в течение двух десятков лет, чтобы предотвратить само разделение и последствия раскола. Протопоп Аввакум и другие представители духовенства и мирян слали царю свои искренние послания‑челобитные, призывая его к покаянию и возвращению к святой старине, предупреждая: "Мы содержим истинную и правую Веру, умираем и кровь свою проливаем за Церковь Христову". Стихийные всенародные диспуты, буйные пререкания проходили повсеместно, но на прения во всеуслышание царь не соглашался, не внимал народным просьбам и мольбам.

 

Староверие

Началась Великая инквизиция над частью русского православного народа, не принявшего "никоновых новин". Какая часть? Теперь современные исследователи называют разные цифры: и третья и четвертая... Среди них были царские синклиты‑советники, бояре, князья, священство и миряне. Хованские, Морозовы, Урусовы и другие представители высшей знати воспротивились патриарху и царю. Церковные деятели и монашествующие увещевали челобитными реформаторов вернуться к Вере отцов, Старой Вере.

Так зародилось Староверие!

Сопротивление церковным нововведениям оказал Соловецкий монастырь, который противостоял никоновской реформе более 20 лет, при чем 8 лет из них продержавшийся в осаде. После взятия монастыря царскими войсками были казнены мученической смертью до 500 иноков, больных и престарелых в том числе, вместе с архимандритом Никанором. Страшная трагедия Соловецкого монастыря и в то же время героическая защита Старой Веры подробно описана в сочинении Симеона Дионисиевича "Сказание о Соловецких страдальцах". Стойкая оборона Соловецкого монастыря вдохновляла многих на защиту древлецерковного благочестия.

Алексей Михайлович, чувствуя приближение кончины, послал указ о снятии осады, но было поздно. Монастырь был разрушен стрельцами. Оба посланника встретились в пути. Так начался 1676 год. Прошло десятилетие гонений и преследований, ссылок и казней сразу же после собора позора и проклятий древнему православию.

После смерти царя Алексея престол занял его сын Феодор, к которому с последней надеждой обратились защитники древних преданий. Последние попытки сохранить церковное и гражданское единство, несмотря на челобитные и народные мольбы, остались без внимания. Разрушение стало необратимым.

За два с половиной десятилетия секли плетьми и батогами, резали языки, рубили головы, ломали ребра, колесовали, поднимали на дыбы, морили в тюрьмах и подземельях, сжигали на кострах тысячи последователей древнего православия. В Боровске погибли в земляных ямах Феодосия Морозова с сестрой Евдокией Урусовой в 1675 году.

В Пустозерске сожжены после 14 лет заточения протопоп Аввакум, священник Лазарь, диякон Феодор, инок Епифаний в 1682 году. По России запылали самопальные костры, началось добровольное сожжение, гари, в которых погибли многие десятки тысяч самосожженцев. Преследуемые гонителями, отчаявшись от беспощадных пыток и мучений, заявляли: "Готовы сгореть, но не отступить в Вере".

История древнеримских гонителей первых христиан повторилась с ужасающей силой в России. Цари уничтожали свой народ и Веру своих отцов. За время 6‑летнего правления Феодора Алексеевича не произошло примирения или сближения в противоборстве. Придя к единоличному правлению, Петр Алексеевич, преобразователь России и учредитель новой империи, гибко проводил внешнюю политику и жестко — внутреннюю. Безжалостный палач и укротитель стрелецкого бунта, провозгласил веротерпимость в государстве. В еще "непрорубленное окно" со всей Европы через щели полезли в "русскую избу" благоустроители нового государства российского, наряду с мошенниками и авантюристами. Царь уже не сжигал массами своих подчиненных, но сделал их надежным рабочим инструментом и источником доходов для государства, но не имевшими ни прав, ни льгот. Во время соцарствования с братьями своими царевна Софья издала указы по настоянию патриарха Иоакима со страшными карательными мерами: "Казнить смертию, без всякого милосердия". Некоторые не выдерживали пыток, малодушествовали и отступали от веры, присоединяясь к новым правилам, но несли жестокие наказания за прежнее отступление.

Не стало места в отечестве своем защитникам и последователям старых, древних преданий.

К концу XVII века, когда надежд на возврат к старому не осталось, началась русская диаспора, рассеяние по всем близким и дальним окраинам русской земли, на север и юг, запад и восток всех, кто был гоним за Веру древнюю.

Приютом для гонимых стали леса и горы, пустыни и болота, но и даже здесь их настигали новые преследования и разорения.

Однако, духовные изгои создавали на новых местах не только поселения, но и монастыри, обители, скиты, в которых возрождалась православная жизнь, действовали духовные центры на Керженце, Стародубье, Иргизе.

При разорении Соловецкого монастыря некоторые из спасшихся иноков разбрелись по северным лесам и болотам, устраивали скиты в труднопроходимых лесных дебрях.

Созданная в 1694‑1695 годах поморскими старцами и братьями Андреем и Симеоном Дионисиевичами из княжеского рода Мышецких в Олонецком крае между Онежским озером и Белым морем на реке Выг обитель, стала крупнейшим духовным центром староверия на Севере России. заметна для русского царя, который, после похода в 1700 г. из Архангельска через Выг реку (на проживание там староверов заметил: "Пусть себе живут"), стал привлекать их для работы на основанные им литейные заводы (ныне Петрозаводск). Война со Швецией заставила Петра I идти на уступки старообрядческому населению в этих краях.

Эта местность называлась Поморие, где основались общежительства. Сначала — мужское, Выговская пустыня, а затем недалеко, в 20 верстах, — женское на реке Лексе (1706 г.). Здесь была создана знаменитая Выго‑Лексинская обитель, северный оплот Древлеправославия, своеобразная академия наук (философии, истории и искусства), духовный центр Староверия, просуществовавший 160 лет до своего закрытия в 1854 году.

Ее выдающиеся деятели братья Андрей и Симеон, а также сестра их Соломония, стали духовными предводителями пустынножителей.

Имперские претензии Ивана Грозного и Алексея Михайловича воплотились в деяниях Петра Великого, началом которых стало "Великое посольство" в Западную Европу.

Московская Русь превращалась в Российскую империю на рубеже XVII и XVIII веков.

Жестокая расправа с вождями Староверия, со священниками Никитой в Москве и Аввакумом в Пустозерске и неудачный стрелецкий бунт году закончили XVII век.

Век XVIII начался первой реформой, создавшей в Москве Бурмистерскую палату, переименованную позже в Ратушу, и введения начала нового года с 1 января 1700 г.

В начале XVIII века прорубилось "окно в Европу", новая северная столица Санкт‑Петербург, основанная на берегу Невы в 1703 году. Для ее бурного строительства понадобились могучие средства и силы. Крестьяне окрестных губерний, в первую очередь староверы, были первыми строителями Нового городка, как он именовался вначале. Первый российский император, он же и гонитель Веры, жестоко использовал дешевую рабочую силу для исполнения своих планов: роскоши, славы и власти. Благочестие царского Дома Романовых закончилось на этом первом "усатом" строителе новой России. Срывая древние кафтаны, сбривая бороды, так создавалась новая империя на слезах и крови народа. Западу были открыты не только окно, но и двери нараспашку. Предпочитался и дух, и стиль жизни со стороны "просвещенного мира". Все искони русское было уничтожено и попрано.

"Новые русские" в западных камзолах, трико и париках восседали на ассамблеях, в академиях. Сенат заменил Боярскую Думу (1711 г.), а Синод упразднил Патриарха в начале, Петр I же стал императором в конце 1721 г.

Своими щедрыми подарками и преподношениями выговцы умилостивливали власти предержащие и отводили от беды и разорения свою обитель, ставшую центром духовности и культуры.

Трудами братьев Мышецких, около полувека возглавлявших Выг, и других выдающихся старцев были созданы многие ремесла для расширяющейся обители. Иконописание и переписка книг со знаменитым поморским орнаментом, медное литье образов и другие ремесла.

Андрей Денисович был избран настоятелем Выговского общежительства в 1703 году и пребывал на этом месте до кончины своей в 1730 году в возрасте 56 лет.

В 1737 году скончался один из основателей Выговской пустыни 80‑летний Захарий Стефанов, бывавший по поручению пустынножителей в Новгороде и Петербурге у Петра I во дворце и на заводах. Брат Андрея Симеон был избран помощником, скончавшийся в 1741 году, 59 лет, после смерти которого настоятелем избран составитель "Истории Выговской пустыни" Иван Филиппов, умерший в 1744 году, 83 лет.

Середина XVIII века для обители стала полосой огромных потерь творческих и духовных сил. В 1759 году скончался Мануил Петров, видный деятель и сподвижник Мышецких, 68 лет. В 1765 году отошел в мир иной 95‑летний Трифон Петров, бессменный уставщик обители.

Начался закат Выголексинского общежительства. За годы более чем полуторавекового своего существования обитель выдержала много испытаний: опустошающие пожары, большие неурожаи, доносы, притеснение местных и столичных властей, частые аресты предводителей обители.

Вторая половина XIX века, первое десятилетие царствования Екатерины II, отмечена трагическими событиями в России. В Москве свирепствовала страшная эпидемия чумы и голод. Старообрядцы испросили на московских заставах место для приюта и погребения умерших от чумы. Так возникли в 1771 году Рогожское и Преображенское кладбища, построена Покровско-Монинская часовня, которые стали духовными центрами старообрядцев‑поповцев и беспоповцев, в том числе и поморцев-брачников.

Учредителем и попечителем Старообрядческого Преображенского Богаделенного дома в Москве был образованный и предприимчивый, щедрый на милосердие и благотворительность Илья Алексеевич Ковылин (1731‑1809), уважаемый высокопоставленными сановниками, имевший личные встречи с императорскими особами, Екатериной II, Павлом I, Александром I, высочайшим указом которого за три месяца до кончины Ковылина Богаделенный Дом получил права благотворительного учреждения. Илья Алексеевич был ревностным устроителем и настоятелем Феодосиевской общины.

Как и у рогожцев в 1834 году, у преображенских староверов был отнят Никольский храм в пользу единоверцев до Высочайшего Манифеста 17 октября 1906 года, восстановившего права старообрядцев на имущества. А в апреле 1907 года Преображенский приход Старопоморского (феодосиевского) благочестия стал называться Московской Общиной христиан древлеправославного кафолического исповедания старопоморского благочестия, почетным председателем первого общего собрания которой был избран Григорий Климентьевич Горбунов, известный фабрикант и главный попечитель Преображенской обители. Здесь уместно привести слова в ту пору Министра финансов Ивана Алексеевича Вышнеградского: "Наши христолюбивые старообрядцы‑преображенцы, в Российском торгово‑фабричном деле великая сила, они основали и довели нашу отечественную заводскую промышленность до ее полнейшего совершенства и цветущего состояния". Но главное то, что они являются покровителями и хранителями русской старины, потомками Выговской обители.

Еще в пору расцвета Выговского общежительства его представители, в том числе и Андрей Денисович, посещали новую столицу империи. В первой половине XVIII века в Петербурге уже действовали Косцовская феодосеевская моленная и Малоохтинская Долговская поморская на кладбище, где совместно с феодосеевцами хоронили поморцев. А во второй половине XVIII века купцами Долговыми, сыном и отцом, на Моховой построен каменный храм, который стал Выголексинским подворьем в Петербурге.

Вскоре после основания Рогожского и Преображенского кладбищ в Москве возникла и в Петербурге Волковская феодосеевская Богадельня в 1777 году.

Постепенно старообрядческие общины возникли во многих городах и поселках России, благодаря предпринимательской деятельности староверы проникали повсюду, а желающие уединиться обосновывали монастыри и скиты в труднодоступных уголках отечества на Урале и в Сибири, Крайнем Севере и Дальнем Востоке. Старообрядчество расширялось, по всей России строились молитвенные дома, моленные, но единого духовного объединяющего центра не было.

Несмотря на снижение активности в деятельности Выговского общежительства во 2‑й половине XVIII века после смерти многих выдающихся пустынножителей, в Москве, в Новгороде и Выге собирались для разрешения споров и разногласий Соборы, которые в какой‑то степени разделили староверов на три части: поморцы брачного согласия, феодосеевцы безбрачники и филипповцы, небрачные и не молящиеся за царя.

 

Разделение старообрядчества

Первые десятилетия раскола церковного духовенство, не принявшее "новины" скрытно от властей исполняли все таинства, в том числе и причастие, среди своих единомышленников. К концу XVIII века не уменьшающаяся потребность в духовном окормлении заставляла обращаться к услугам тех священников старого рукоположения, которые уже служили по нововведениям, но то ли были низложены или извергнуты от своих санов, то ли самовольно оставили свои посты. Этих, еще как бы действующих священников, стали привлекать старообрядцы.

Началось первое разделение среди носителей древнего православия: поповцы, использующие "беглых" попов, и беспоповцы, подчинившиеся решению потаенного Куржецкого собора 1656 года, которое обязывало крестить приходящих священников, служивших по новому чину. Еще в начале XVIII века на окраинах России кое‑где сохранились служители дониконовского священства. Однако, несмотря на приближающееся оскудение духовное при отсутствии священства, остальцы благочестия не имели дерзости на продолжение священнической иерархии, имея каноническое на то право. Этому способствовало и учение о скором Втором пришествии Христа, развившееся в связи с трагическими событиями духовного разномыслия в России.

Но уже в первой трети наступившего XVIII века выговцы общались через Леонтия Феодосиевича Попова‑Парамонова с ветковцами‑поповцами и стародубцами‑безпоповцами о восстановлении православной иерархии. А поисками древлеправославного епископства занимался образованный представитель Выга Михаил Иванович Вышатин с одобрения Андрея Денисовича, написавшего ему "Нравственное и ободряющее послание путешествующему брату Вышатину, ради церковной и благочестивой пользы о хиротонии". Но эта попытка закончилась неудачей и его кончиной на Палестинской земле в 1732 году.

Еще одна совместная попытка поповцев и беспоповцев была предпринята на малоизвестном соборе, состоявшемся в середине XVIII века (1765 г.). На этом совместные усилия в поисках "неиспорченного" священства прекратились. Беспоповцы более не испытывали судьбу и не восхищали утерянное по промыслу Божию, имея к Нему духовное, невидимое причастие с двумя таинствами: крещения и покаяния, которые имел право совершать каждый благочестивый христианин, не облеченный саном священника, то есть мирянин. Это — вынужденная мера, не отвергая священства и церковных таинств, соболезнуя об отсутствии церковной иерархии, а не гнушаясь истинно православным церковным устройством. Вместе с тем не принимая искажений и нововведений по словам святителя Афанасия Александрийского: "Во времена гонений при оскудении учителей Сам Господь Духом Святым препитает верующих в Него". Такому состоянию Церкви придерживалась большей частью северо‑западные староверы, поморцы. Южных мест староверы на Ветке и Керженце, а позже и в Саратовской губернии, на Иргизе, продолжали принимать изгнанных господствующей церковью или ушедших из нее священников, то есть — пребывать в поповстве.

Учреждение в самом начале XIXвека Единоверия московским митрополитом Платоном по прошению зажиточной части московских старообрядцев, заинтересованных в государственной защите их предпринимательской деятельности, стало еще одним разделением в старообрядческой среде потому, что новообрядческая церковь относилась к единоверцам подозрительно, а старообрядцы откровенно враждебно, видя в этом учреждении обман и новые "сети лукаваго" для малопросвещенных старообрядцев. В начале число единоверцев не было велико и только при Николае I, спустя почти четверть века, это течение возросло, когда церкви, монастыри и церковное имущество насильно отбиралось для передачи единоверцам, которые со временем большей частью вошли в лоно господствующей церкви.

Введение Единоверия в 1801 году стало официальной легализацией старых обрядов. Иерархи господствующей Церкви возглавили храмы, где служение проводилось по старым книгам с применением древних обрядов.

И только в середине XIX века беглопоповцы, принимавшие священников никоновского крещения, осмелились за пределами империи присоединить к старообрядчеству митрополита Амвросия, с которым велись переговоры в Константинополе, бывшем в то время под турецким игом. Дав согласие на принятие нового архиерейства, он в сопровождении старообрядческих послов из России предстал австрийскому императору, давнишнему сопернику российской империи, который высочайше позволил совершить торжество присоединения. Это событие произошло в конце 1846 года в небольшом в ту пору австрийском городе Белая Криница. Узнав об этом Николай I, издавший ряд указов для полного уничтожения старообрядчества в России, когда закрывались храмы и монастыри, запрещались служения и лишались гражданских прав все старообрядцы, потребовал от Австрии низложить Амвросия, закрыть Белокриницкий монастырь, грозя войной.

Немного более чем через год новопоставленный архиерей был вызван в Вену и сослан в небольшой немецкий город, где он скончался в 1863 году. Но начало австрийской Белокриницкой иерархии было положено. Не все из беглопоповцев приняли новую иерархию в то время, сомневаясь в каноничности поставления.

Сразу же после кончины Амвросия в Белокриницкой иерархии произошло резкое разделение на приемлющих и противников "Окружного послания", автор которого Кабанов (Ксенос) Иларион Георгиевич, неосторожно оправдал грекороссийскую церковь. Но это разделение тянулось не более 30 лет. После учреждения единоверия, не принявшие это объединение беглопоповцы, отошли от принятия новообрядческого священства, формально стали беспоповцами, так образовались старообрядческие согласия и толки в первой половине XVIII века: спасовцы, некоторое время пользовались таинствами господствующей церкви, часовенные, с той поры потерявшие связь со священством. Позднее эти два согласия дали возможность появления сектантских толков дырников, скрытников и прочих чуждых христианству течениям так называемых старообрядцев.

Рогожцы терпели от господствующей церкви и гражданской власти неоднократные посягательства, особенно при Александре I в начале XIX века, когда все храмы были закрыты и вновь вскоре открыты. В 1854 году Никольский храм к концу царствования Николая I был передан единоверцам, а через два года запечатаны алтари Покровского храма, распечатанные через полстолетия в 1905 году после Высочайшего Указа императора Николая II "О веротерпимости".

После присоединения митрополита Амвросия к старообрядцам‑поповцам в 1846 году и поставленных им преемников в Москве была учреждена архиепископия в 1853 году. А на соборе в 1988 году, посвященном 1000‑летию Крещения Руси учреждена во главе с митрополитом московским и Всея Руси самостоятельная Митрополия Русской Православной Старообрядческой Церкви, как в настоящее время называют себя рогожские поповцы, которые проживают также в Румынии.

Не принявшие поставления Амвросия часть беглопоповцев основала в 1923 году независимую иерархию через возрождение епископского чина в лице обновленца господствующей церкви архиепископа Николы, а с принятием епископа Стефана, назначенного для служения в единоверческом храме, в 1929 году основали архиепископию в Новозыбкове во главе с архиепископом Новозыбковским, Московским и Всея Руси. Новозыбковцы именуют себя Древлеправославной Церковью.

 

Современное состояние

Конец ХIX века отмечен некоторым послаблением старообрядчеству. Так в 1874 году при Александре II был принят закон предоставлении права записи в метрические книги, о законности гражданских браков старообрядцев. В 1883 году в царствование Александра III старообрядцам высочайше даровано устройство моленных с совершением богослужений, чем воспользовались прихожане в Санкт‑Петербурге и устроили в 1886 году молитвенный дом во имя Знамения Богородицы на Лиговке, 73 у Кузнечного моста (ныне переулка) напротив складов Кокорева.

Оживилась духовная жизнь в России в самом нача<