Проверка и оценка полноты и всесторонность заключения

Проверка и оценка полноты и всесторонность заключения позволяют судить, были ли:

исследованы все представленные на экспертизу объекты и выявлены все необходимые и достаточные для формулирования ответов на поставленные вопросы диагностические и иденти­фикационные признаки;

использованы рекомендованные современной наукой и судебно-экспертной практикой методы и методики;

даны экспертом аргументированные ответы на все по­ставленные перед ним вопросы либо обоснован отказ дать от­вет на какие-то из вопросов;

в экспертном заключении полно и всесторонне описан ход и результаты исследования и приложен соответствующий иллюстративный материал.

Неполнота экспертного исследования является основанием для назначения дополнительной экспертизы или допроса эксперта.

Оценка логической обоснованности хода и результатов экс­пертного исследования производится путем анализа последова­тельности стадий экспертного исследования, логической обу­словленности этой последовательности, логической обоснован­ности экспертных выводов промежуточными результатами. В литературе приводятся формально-логические ошибки, встречающиеся в экспертных заключениях, как, например:

а) вывод не является логическим следствием осуществлен­ного экспертом исследования;

б) по одному и тому же предмету даны противоречивые вы- в°Ды экспертов;

в) заключение внутренне противоречиво;

1> выводы эксперта недостаточно мотивированы.

При оценке могут быть выявлены и иные логические ошибки

Проверка относимости результатов экспертного исследо вания к данному уголовному или гражданскому делу, делу об ад­министративном правонарушении (т. е. их доказательственное значение), под которой понимают связь с предметом доказы­вания и с иными обстоятельствами дела, установление кото­рых необходимо для достижения целей судопроизводства Проверка относимости результатов экспертного исследования при его оценке заключается в выяснении того, входит ли факт, установленный экспертом, в предмет доказывания или в число иных существенных для дела обстоятельств и позволяют ли выводы, сделанные экспертом, этот факт установить, дока­зать.

Проверка соответствия выводов эксперта имеющимся по делу доказательствам, т. е. оценка экспертного заключения в совокупности с другими доказательствами.

Все изложенное относится к типичному процессу оценки за­ключения, однако в ряде случаев в эту схему могут быть внесе­ны отдельные коррективы. Если эксперт отказался ответить на все поставленные перед ним вопросы или на их часть, оценива­ется обоснованность отказа. Если отказ признан обоснованным, следователь или суд отказываются от проведения экспертизы либо переформулируют экспертное задание, либо поручают производство экспертизы другому эксперту (экспертному учре­ждению), либо предоставляют необходимые дополнительные материалы.

В случае, когда эксперт переформулировал экспертное зада­ние, необходимо оценить, правомерно ли изменение формули­ровок вопросов, и определить, не изменился ли при этом смысл вопросов, оправданно ли это с научной и редакционной точки зрения[135]. Если эксперт вышел за пределы экспертного за­дания (согласно п. 4 ч. 3 ст. 57 УПК; ст. 86 ГПК; ст. 86 АПК; п. 3 ч. 5 ст. 25.9 КоАП), оценивается правомерность расшире­ния экспертного задания с точки зрения квалификации экспер­та, допустимости и относимости полученных результатов.

Если эксперт, производивший повторную экспертизу, под­верг критическому анализу заключение первичной экспертизы, оба эти заключения должны быть оценены в совокупности.

В том числе необходимо проанализировать обоснованность критики первой экспертизы, содержащейся в заключении по­вторной экспертизы, особенно если имеется расхождение в вы­водах. Заметим, что критика может касаться только сущности проведенного экспертного исследования, использованных при этом методик. Эксперт не вправе подменять следователя или суд и давать оценку доказательственному значению выводов, субъективным или юридическим основаниям дачи ошибочного первичного заключения.

Некоторые особенности имеет оценка заключения судебно­го эксперта судом. Так, оценка заключения эксперта, прово­дившего экспертизу в процессе предварительного расследова­ния, осуществляется судом в полном объеме, несмотря на то что это уже было сделано следователем. Если суд рассматривает дело в отсутствие эксперта, производившего судебную экспер­тизу в ходе предварительного расследования, заключение долж­но обязательно оглашаться и исследоваться в судебном заседа­нии. По результатам оценки суд может принять решение о вы­зове эксперта в суд для разъяснения и уточнения возникших сомнений, предложить эксперту или экспертам провести новую экспертизу в судебном заседании или назначить дополнитель­ную экспертизу. Если на предварительном следствии и в суде экспертизу производил один и тот же эксперт, суд помимо про­чего устанавливает, нет ли противоречий между его заключе­ниями, а при обнаружении таких противоречий выясняет их причины.

Грамотная и вдумчивая оценка заключения судебной экс­пертизы позволяет выявить наиболее часто встречающиеся экс­пертные ошибки1. Однако анализ следственной, судебной и экспертной практики, в том числе интервьюирование следова­телей и судей, как судов общей юрисдикции, так и арбитраж­ных судов, показывает, что в подавляющем большинстве слу­чаев судей и следователей из всего экспертного заключения ин­тересуют лишь выводы эксперта. Фактически оценка ими заключения эксперта обычно сводится только к проверке пол­ноты выводов и их соответствия иным доказательствам по делу. и это понятно, поскольку, по нашему глубокому убеждению, следователь и суд не в состоянии оценить ни научную обосно- J^HocTbjjbiBOflOB, ни правильность выбора и применения ме­тодов исследования, ни соответствие этого метода современ ным достижениям данной области научного знания, поскольку для такой оценки они должны обладать теми же познаниями что и эксперт.

Также трудно поддается оценке уровень компетентности су­дебного эксперта, выполнявшего экспертизу. В заключении указывается образование, специальность, стаж работы, ученая степень и ученое звание, занимаемая должность, но все это, да­же ученая степень и звание, еще не свидетельствует о компе­тентности эксперта в вопросах конкретного экспертного иссле­дования. Разумеется, далеко не всякое экспертное заключение является настолько сложным, что недоступно для оценки субъ­ектом, назначившим экспертизу. Но все усложняющиеся зада­чи судебной экспертизы, появление новых родов и видов экс­пертиз, базирующихся на самых современных технологиях, раз­витие и усложнение судебно-экспертных методик ведет к неуклонному росту сложностей в оценке научной состоятель­ности экспертных исследований.

Как указывал Р. С. Белкин, впервые с подобной ситуацией судопроизводство столкнулось в середине XIX в. в связи с развитием судебно-медицинской и судебно-психиатрической экспертиз. По мнению немецкого ученого К. Миттермайера, разрешить эту ситуацию должна была концепция эксперта — научного судьи, согласно которой заключение эксперта при­нималось за истину и оценке не подлежало. В России эту концепцию поддержал видный процессуалист JI. Е. Владими­ров, полагавший, что ни следователь, ни суд не могут оценить экспертное заключение, поскольку не обладают необходимы­ми для этого специальными познаниями, подобными позна­ниям эксперта[136].

Российская процессуальная наука отвергла эту теорию, как несущую на себе печать теории формальных доказательств. Однако аргументы сторонников возможности полноценной оценки заключения эксперта следователем и судом, теоретиче­ские модели такой оценки очень далеки от реалий следствен­ной и судебной практики.

На наш взгляд, единственной возможностью проверки науч- 0Й обоснованности и достоверности экспертного заключения является реальная состязательность экспертов, для достижения которой необходимо предоставить право назначения судебных экспертиз не только суду и стороне обвинения, но и стороне за­щиты, которая пока может только ходатайствовать о назначе­нии экспертизы. Право назначать экспертизы должны иметь и стороны в гражданском и арбитражном процессе. Кроме того, настало время, избегая нежизненных, эфемерных формулиро­вок, четко определить в законе достаточно простые и общедо­ступные критерии, которыми субъекты, назначившие судебную экспертизу, должны руководствоваться при оценке экспертных

заключений.

По нашему мнению, прогрессивным шагом законодателя в направлении усиления состязательности сторон и объективиза­ции процесса использования специальных познаний в уголов­ном процессе является указание ч. 1 ст. 58 УПК РФ, что специа­лист — лицо, обладающее специальными знаниями, привлекае­мое к участию в процессуальных действиях, в том числе для постановки вопросов эксперту, а также для разъяснения сторо­нам и суду вопросов, входящих в его профессиональную компе­тенцию, т. е., другими словами, для оказания помощи в назначе­нии судебной экспертизы и оценке ее выводов с точки зрения научной обоснованности, правильности и полноты использова­ния специальных знаний. Напомним, что "ранее ст. 133' УПК РСФСР предписывала специалисту: использовать свои специ­альные знания и навыки для содействия следователю в обнару­жении, закреплении и изъятии доказательств; обращать внима­ние следователя на обстоятельства, связанные с обнаружением, закреплением и изъятием доказательств; давать пояснения по поводу выполняемых им действий. Ни о каком консультирова­нии в процессуальной форме речи не шло.

Согласно ч. 4 ст. 271 УПК РФ суд не вправе отказать в удов­летворении ходатайства о допросе в судебном заседании лица в качестве специалиста, явившегося в суд по инициативе сторон, что является залогом начала реальной состязательности сведу­щих лиц в суде по уголовным делам.

Институт специалиста, укрепляющий реальную состязатель-

ть сторон и способствующий объективизации процесса до- ст Tsr11113, Установлен и в гражданском процессе введением 'ПК. Таким образом, законодатель хотя и косвенно, но

признает, что оценка выводов судебной экспертизы с точки ния научной обоснованности, достоверности и достаточности^ ляется для суда очень сложной задачей, решение которой неиоз можно без реальной состязательности сведущих лиц в суде.

К сожалению, пока фигура специалиста отсутствует в арбит ражном судопроизводстве, хотя консультации сведущих лиц ре гулярно приобщаются к материалам дел в качестве письменных доказательств. Что касается нового КоАП, то ст. 25.8, во мно­гом подобная ст. 1331 УПК РСФСР, не предоставляет специа­листу права постановки вопросов эксперту и дачи письменного заключения.

Как уже неоднократно отмечалось, оценку научной обосно­ванности экспертного исследования может существенно облег­чить создание каталогов стандартизованных и унифицирован­ных экспертных методик, утвержденных на межведомственном уровне. Использование при производстве судебной экспертизы унифицированных методик позволит в дальнейшем существен­но сократить текст исследовательской части заключения экс­перта. Однако оптимизация содержания заключения судебной экспертизы возможна уже сейчас на основании положения ч. 3 ст. 204 УПК, гласящей, что иллюстрирующие заключение мате­риалы не только прилагаются к заключению, но и являются его составной частью. Поэтому при наличии в распоряжении экс­перта современной техники он может сократить описание при­знаков объектов, имеющее своей целью их индивидуализацию в подтверждение того, что исследовались именно те объекты, которые были направлены следователем и судом (это описание порой занимает десятки страниц), и заменить его перечнем признаков объектов и их фотоиллюстрациями с соответствую­щей разметкой.

Кроме того, законодатель не требует теперь, что является существенным шагом вперед, приобщать к заключению экс­перта документы, фиксирующие ход, условия и результаты ис­следований, например хроматограммы, дифрактограммы, спек­трограммы и проч., которые, будучи совершенно непонятны субъекту, назначившему экспертизу, многостраничным балла­стом ложатся в материалы дела. Эти документы теперь следует хранить в наблюдательном производстве государственного су­дебно-экспертного учреждения и предоставлять только по тре­бованию органа или лица, назначивших судебную экспертизу- обычно потребность в таких материалах возникает при назна­чении повторной или комплексной экспертизы.

Остановимся теперь на последствиях оценки заключения су- ебного эксперта. При положительных результатах оценки за­точение эксперта как доказательство может быть использова­но в доказывании для получения новых и проверки имеющихся доказательств, для признания доказанности того или иного факта, для определения направления дальнейшего производст­ва по делу.

Последствия отрицательной оценки экспертного заключе­ния могут быть различными в зависимости от того, что послу­жило основанием такой оценки. Если это явилось следствием процессуальных нарушений, допущенных при назначении или производстве судебной экспертизы, некомпетентности экспер­та, его необоснованного отказа от дачи заключения или сомне­ний в достоверности полученных результатов и сделанных вы­водов, то может быть назначена повторная экспертиза. Следует при этом иметь в виду, что назначение повторной эксперти­зы — это право, а не обязанность субъекта, назначившего экс­пертизу. Повторная экспертиза может быть назначена и в том случае, когда заключение эксперта противоречит другим дока­зательствам, собранным по делу, поскольку, как мы указывали выше, заключение эксперта не является каким-то особым дока­зательством и отдавать априорно преимущество экспертным выводам нельзя.

Типичной ошибкой, встречающейся в следственной и судеб­ной практике, является назначение повторной экспертизы только на том основании, что выводы эксперта не устраивают следователя или суд либо по своей форме (вероятные), либо потому, что «не укладываются» в ту версию, которой отдается предпочтение.

Вероятная форма выводов сама по себе не является основа­нием для назначения повторной экспертизы если только при оценке заключения не возникают сомнения относительно на­учной обоснованности последнего или компетентности экспер­та. Что же касается противоречий между выводами эксперта и следственной или судебной версией, то при отсутствии иных оснований для назначения повторной экспертизы разрешение про I иворечий лежит в плоскости корректировки или замены веРсии.

Как уже отмечалось, при неполноте экспертного заклю ния следователь или суд могут назначить дополнительную 46 пертизу либо, как и в целях устранения неясностей в заклк нии, допросить эксперта.

Заключение эксперта в гражданском, арбитражном и уГо ловном процессе, производстве по делам об административнь правонарушениях может оцениваться всеми участниками cvX дебного разбирательства. Суд может согласиться с оценкой лю бого из них, но может и отвергнуть их соображения. При рас­смотрении дела в апелляционном, кассационном и надзорном порядке вышестоящий суд имеет возможность оценить заклю­чение эксперта в полном объеме.

 

 

11. ДОПРОС ЭКСПЕРТА, УЧАСТИЕ В НЕМ СПЕЦИАЛИСТА

Ознакомившись с заключением эксперта или сообщением о невозможности дать заключение, суд, следователь вправе до­просить эксперта (ст. 187 ГПК; ст. 86 АПК; ст. 205, 282 УПК).

Допрос эксперта преследует одни и те же цели в граждан­ском, арбитражном и уголовном процессе. Он производится, во-первых, для уточнения компетенции эксперта и его отноше­ния к данному делу; во-вторых, в целях разъяснения данного заключения, когда в своих показаниях эксперт:

а) объясняет сущность специальных терминов и формулиро­вок;

б) обосновывает необходимость использования выбранной методики исследования, приборов и оборудования;

в) объясняет, как выявленные диагностические и идентифи­кационные признаки позволили ему сделать те или иные выво­ды, в какой мере выводы основаны на материалах гражданско­го или уголовного дела.

Если члены комиссии экспертов пришли к разным выводам, в ходе допроса выясняются причины этих расхождений.

Допрос эксперта не следует смешивать с дополнительной экспертизой (ст. 20 ФЗ ГСЭД; ст. 87 ГПК; ст. 87 АПК; ст. 207 УПК), основания назначения которой совпадают с некоторы­ми из оснований производства допроса: недостаточная ясность

неполнота заключения эксперта. Однако в соответствии с тьяснением Пленума Верховного Суда СССР от 16 марта?о71 г. дополнительная экспертиза назначается, «если недоста- чную ясность или полноту заключения не представилось Т зможным устранить путем допроса эксперта». Критерием ограничения оснований проведения допроса эксперта и на­значения дополнительной экспертизы служит обычно необхо- имость в проведении дополнительных исследований. Если для зъяснения ВЫВОдОВ эксперта или уточнения содержания за­ключения не требуется таких исследований, проводится допрос эксперта. В противном случае назначается дополнительная экспертиза.

Допрос эксперта производится только после дачи им заклю­чения. Уголовно-процессуальный закон рассматривает показа­ния эксперта, данные им при допросе, в качестве самостоятель­ного вида доказательств (ст. 74 УПК). В гражданском процессу­альном и арбитражном процессуальном кодексах показания эксперта отсутствуют в перечне доказательств (ст. 55 ГПК; ст. 64 АПК). Однако они являются как бы продолжением за­ключения и поэтому имеют доказательственное значение.

Перед допросом следователь при необходимости удостове­ряется в личности эксперта, его компетентности, отношении к делу, разъясняет ему цель допроса и его права и ответствен­ность. Затем перед экспертом ставятся вопросы, требующие разъяснения, уточнения или дополнения. Наводящие вопросы не допускаются. Недопустимо принуждать эксперта к даче оп­ределенных показаний путем применения насилия, угроз и иных незаконных мер; понуждение эксперта к даче ложных по­казаний или заключения или к отказу от дачи показаний влечет за собой ответственность по ст. 309 УК.

Допрос эксперта в уголовном процессе осуществляется в соот­ветствии со ст. 205 и 282 УПК. Эксперт вызывается на допрос повесткой, которая вручается ему под расписку. В случаях, не терпящих отлагательства, эксперт может быть вызван для до­проса телеграммой или телефонограммой. Эксперт, являющий­ся сотрудником экспертного учреждения, вызывается через ру- водителя этого учреждения, который должен содействовать ПеКе ЭКсперта к следователю. Согласно п. 6 ч. 4 ст. 57 УПК экс- Р не вправе уклоняться от явки по вызовам дознавателя,

следователя или в суд.

Показания эксперта представляют собой сведения, сооб щенные им на допросе, проведенном после получения его за~ ключения, в целях разъяснения или уточнения данного экс~ пертного заключения. Перед допросом суд или следователь удостоверяется в личности эксперта, его компетентности, отно шении к делу, разъясняет ему цель допроса и его права и ответ­ственность (ст. 307, 310 УК).

Допрос эксперта следователем оформляется протоколом (ст. 166, 167 УПК), составляемым в соответствии с законода­тельной формой, где дословно фиксируются поставленные ему вопросы и ответы на них. Протокол прочитывается экспертом (или зачитывается ему следователем). Правом эксперта являет­ся дополнение протокола, внесение в него поправок. После да­чи устных показаний он вправе также изложить свои ответы собственноручно. Протокол допроса подписывается (каждая страница) экспертом и следователем. Показания эксперта могут послужить основанием для назначения дополнительных и по­вторных экспертиз, причем дополнительная экспертиза, как это уже указывалось выше, может быть назначена тому же экс­перту, а повторная — только другому. Если в ходе допроса эксперта выявлена возможность получения новой доказательст­венной информации путем исследования объектов, в отноше­нии которых экспертиза еще вообще не проводилась, назнача­ется первичная экспертиза. Она может быть поручена этому же эксперту.

Основания допроса эксперта в суде те же, что и на предва­рительном следствии по уголовным делам. Следует подчерк­нуть, что по ходатайству сторон или по собственной инициати­ве суд вправе вызвать для допроса эксперта, давшего заключе­ние в ходе предварительного расследования, для разъяснения или дополнения данного им заключения. После оглашения за­ключения эксперта ему могут быть заданы вопросы сторонами. Причем суд вправе предоставить эксперту время, необходимое для подготовки ответов на вопросы суда и сторон (ст. 282 УПК).

Заметим, что ранее (ст. 289 УПК РСФСР) вопросы эксперту могли быть заданы только после того, как он произвел экспер­тизу в суде и дал заключение. При рассмотрении уголовных дел вызов эксперта в суд только для допроса по экспертизе, произ­веденной на предварительном следствии, считался недопусти­мым. Это зачастую приводило к необоснованному назначению

ертизы в СуДе в случаях положительной оценки заключе- Э1<я судебной экспертизы, выполненной в ходе предваритель- Н го следствия. В УПК РФ такое ограничение отсутствует. Н Если экспертиза производилась комиссией экспертов одной пециальности и они пришли к единому выводу, вопросы с со- °ласия суда и остальных экспертов могут быть заданы одному из них. При наличии разногласий между экспертами вопросы задаются разным экспертам по желанию допрашивающих.

Согласно ст. 282 УПК первой эксперту вопросы задает сто­рона, по инициативе которой была назначена экспертиза. Суд может задавать вопросы эксперту в любой момент судебного следствия и отклонять те вопросы, которые не относятся к делу или к компетенции эксперта, или надлежащим образом пере­формулировать заданные вопросы. В свою очередь эксперт мо­жет заявить ходатайство об отклонении или изменении форму­лировки вопроса, а также о представлении этого вопроса в письменной форме и даче ответа также в письменной форме.

Если экспертиза была назначена судом (она производится в порядке, установленном гл. 27 УПК), судебный эксперт может быть допрошен после оглашения им своего заключения в су­дебном заседании.

В гражданском процессе заключение эксперта оглашается в судебном заседании. В целях разъяснения и дополнения заклю­чения эксперту могут быть заданы вопросы. Первым задает во­просы лицо, по заявлению которого назначена экспертиза, его представитель, а затем задают вопросы другие лица, участвую­щие в деле, их представители. В случае если экспертиза назна­чена по инициативе суда, первым задает вопросы эксперту ис­тец, его представитель. Судьи вправе задавать вопросы эксперту в любой момент его допроса (ч. 1 ст. J87 ГПК).

При рассмотрении дел арбитражным судом по ходатайству лица, участвующего в деле, или по инициативе арбитражного суда эксперт может быть вызван в судебное заседание. После оглашения заключения эксперт вправе дать по нему необходи­мые пояснения, а также обязан ответить на дополнительные вопросы лиц, участвующих в деле, и суда. Ответы эксперта на Дополнительные вопросы заносятся в протокол судебного засе­дания. Порядок постановки вопросов лицами, участвующими в еле, не регламентирован АПК, однако по смыслу ст. 153 АПК " елУет, что этот порядок устанавливается судом. Как правило, ачале вопросы задает лицо (или его представитель), по хода­тайству которого назначен эксперт, а затем другие лица. Арби ражный суд вправе мотивированно отклонить вопросы, предл0~ женные вышеуказанными лицами, и выдвигать новые вопрос ~ по своей инициативе.

Вопросы, задаваемые эксперту, и его ответы заносятся в протокол судебного заседания (ст. 229 ГПК; ст. 155 АПК- ст. 259 УПК). В ГПК, АПК и УПК эксперт не назван среди участников процесса, которые после ознакомления с протоко­лом судебного заседания могут подать на него свои замечания Однако эксперт может ходатайствовать перед судом об озна­комлении с записью поставленных ему в ходе допроса вопросов и данных на них ответов, а в необходимых случаях о внесении дополнений и уточнений в протокол судебного заседания. По результатам рассмотрения замечаний суд выносит определение об удостоверении их правильности либо об их.отклонении (ст. 232 ГПК; ч. 7 ст. 155 АПК; ст. 260 УПК), которое приобща­ется к протоколу судебного заседания.

В предыдущей главе мы отмечали, что для оказания помощи в оценке заключения эксперта может привлекаться специа­лист. Специалист участвует в постановке вопросов эксперту, дает разъяснения на основании имеющихся у него специальных знаний. Эти разъяснения могут быть облечены в форму показа­ний или заключения1.

Вопросы, требующие разъяснений специалиста в его заклю­чении или показаниях, могут быть связаны с назначением су­дебной экспертизы и разъяснением возможностей использова­ния специальных знаний при исследовании доказательств.

Указание на невозможность решения данного вопроса, например, из-за отсутствия экспертной методики. Эксперт в своем заключении мог уже указать на это обстоятельство, но суду или следователю представляется необходимым выслушать мнение другого специалиста, иначе назначение новой экспер­тизы будет только затягивать производство по делу.

Указание на непригодность объектов для экспертного ис­следования, что очевидно только лицу, обладающему специаль­ными знаниями. Например, в суде при рассмотрении дела об изнасиловании оценивалась произведенная на предваритель­ном следствии судебная экспертиза волокон, на разрешение которой был поставлен вопрос о факте контактного взаимодеи- вия одежды подозреваемого и потерпевшей. Эксперт дал ка­лорический положительный вывод. Но специалист, вызван- Te.ii в судебное заседание, указал, что волокна, принадлежащие Н1>ежде подсудимого, могли перейти на белье потерпевшей "следствие нарушения правил упаковки вещественных доказа­тельств: каждый из исследуемых объектов был частично обер­нут бумагой, и все они уложены в общий пакет. Отсюда кон­тактное взаимодействие предметов одежды могло иметь место непосредственно в пакете, а не на месте происшествия.

Указание на ошибки в собирании (обнаружении, фикса­ции, изъятии) объектов, могущих стать впоследствии вещест­венными доказательствами. Ошибки могут быть связаны с не­использованием технико-криминалистических средств и мето­дов собирания тех или иных следов, особенно микрообъектов, а также с неправильным применением этих средств и мето­дов.

По делу об изнасиловании на белье были обнаружены пятна, кото­рые в ультрафиолетовом излучении давали бледно-зеленую люминес­ценцию, что указывало на сперму. Но воздействие ультрафиолетового излучения было слишком длительным и привело к частичной деструк­ции вещества спермы. Впоследствии это помешало в ходе судебной экспертизы осуществить индивидуальную идентификацию.

Определение рода или вида судебной экспертизы, что на­прямую связано с выбором экспертного учреждения или кан­дидатуры эксперта, определением его компетентности в реше­нии поставленных вопросов. Следователи, а нередко даже су­дьи, не знают тонкостей родового деления внутри различных классов экспертиз и могут назначить, например, судебно-эко- номическую экспертизу и поручить ее выполнение эксперту су- дебно-бухгалтерской экспертизы. Но многоотраслевой характер экономической науки в современных рыночных условиях обу­словил выделение в классе судебно-экономических экспертиз нескольких родов экспертиз: судебно-бухгалтерской, судебной финансово-экономической, судебно-товароведческой. Эксперт, компетентный в решении задач судебно-бухгалтерской экспер­тизы, может не владеть методиками финансово-экономической экспертизы. Разнообразие родов судебно-экономической экс­пертизы диктует необходимость специализации экспертов, по­скольку теперь, в отличие от ситуации 20-летней давности, уже нельзя говорить об экономисте вообще.

Для подтверждения этого тезиса заметим, что и такие экс пертизы, как трасологическая, баллистическая, почерковедче~ екая и др., многие авторы относят к одному классу традицион ных криминалистических экспертиз. Однако сейчас уже нико" му не придет в голову назначить почерковедческую экспертизу эксперту-баллисту только на том основании, что он тоже кри­миналист, как и эксперт-почерковед. Хотя зачастую следова­тель или суд вообще не определяет род или вид экспертизы в постановлении (определении) и назначает просто судебную или криминалистическую экспертизу. В этом случае специалист может оказать помощь в определении компетентности экспер­та, выполнившего экспертизу.

Возможны и более грубые ошибки, когда на разрешение эксперта ставятся вопросы, далеко выходящие за пределы его компетенции, или для ответов на вопросы вообще не требуется специальных знаний.

Типичным является следующий пример.

По уголовному делу о мошенничестве была назначена судебно-бух- галтерская экспертиза, на разрешение которой вынесены вопросы:

Какое количество нефти в период с февраля по май 2004 г. полу­чило ООО «X» от ОАО «Y»?

Кому, когда и как указанная нефть, полученная ООО «X», была реализована?

Какими документами подтверждается получение нефти в период с февраля по май 2004 г. ООО «X» от ОАО «У» (договора, акты приема: передачи нефти)?

Как и кем произведена оплата за нефть?

Каким образом и кем полученная ООО «X» нефть переработана в нефтепродукты?

Причинен ли материальный ущерб ОАО «Y», в каком размере?

Совершенно очевидно, что первые четыре вопроса не относятся к

предмету судебно-бухгалтерской экспертизы, да и вообще не требуют для своего решения проведения исследования с применением специ­альных знаний, которое является необходимым атрибутом судебной экспертизы. Все интересующие следователя данные либо содержатся в материалах дела, либо могут быть получены путем производства за­просов в соответствующие организации. Если документы, обосновы­вающие те или иные хозяйственные операции, не представляются, они могут быть получены путем производства таких следственных действий, как выемка или обыск. Далее при производстве судебно- бухгалтерской экспертизы может быть проверена полнота отражения в бухгалтерских документах операций приема, хранения, реализаии оварно-материальных ценностей, поступления и расходования де­нежных средств.'

Что касается пятого вопроса, то, если следствие интересуют техно- огия переработки, выходы (объемы) готовых нефтепродуктов, это ре­шается при осуществлении судебной инженерно-технологической экс­пертизы. Если же имеется в виду, сколько и каких нефтепродуктов по­лучено по документам отчетности, то этот вопрос опять-таки не является экспертным, поскольку не требует исследования с использо­ванием специальных знаний: информация может быть получена непо­средственно из документов.

Неправомерность постановки шестого вопроса очевидна, посколь­ку вопрос о величине ущерба требует оценки всех имеющихся по делу доказательств, и, следовательно, его решение является прерогативой следствия и суда. В данном случае деяние квалифицируется как мо­шенничество (ч. 3 ст. 159 УК). Крупный размер ущерба является здесь квалифицирующим признаком.

Заметим, что, несмотря на очевидность вышеизложенного, только после выступления специалиста в суде данная судебная экспертиза была исключена из доказательств.

5. Указание на материалы, которые необходимо предоста­вить в распоряжение эксперта, например, протоколы осмотра места происшествия и некоторых вещественных доказательств, схемы, планы, документы, полученные при выемке, и проч.

Согласно процессуальному законодательству и ФЗ ГСЭД эксперт вправе знакомиться с материалами дела, но это право ограничено предметом экспертизы. Эксперт не должен соби­рать доказательства и выбирать, что ему исследовать, например анализировать свидетельские показания, иначе могут возник­нуть сомнения в объективности и обоснованности заключения.

Поясним это на примере.

По гражданскому делу для производства судебно-бухгалтерской экспертизы в распоряжение экспертов предоставлялся системный блок персонального компьютера из бухгалтерии ООО «Z». Эксперт в своем заключении указывает, что выводы делались на основании «ана­лиза данных 1С-бухгалтерии (программы, посредством которой вели бухгалтерский учет в организации)». Однако исследование программ­ного обеспечения и баз данных не относится к предмету судебно-бух­галтерской экспертизы. Для этого должна была быть назначена судеб- Ная компьютерно-техническая экспертиза:

1) программно-компьютерная — для установления, какое про- Раммное обеспечение имеется на данном компьютерном устройстве и

°тает ли оно в штатном режиме;

2) информационно-компьютерная экспертиза (данных), в ходе J торой можно было бы установить, какие базы данных имеются*0" жестком диске системного блока[137].

В определении суда о назначении судебно-бухгалтерской эксперт зы и предоставленных в распоряжение экспертов материалах даже н~ упоминалось, какого рода программное обеспечение было в систем ном блоке, функционировало ли оно в штатном режиме. Из заключе ния следовало, что эксперты-бухгалтеры сами обнаружили данное программное обеспечение и проанализировали его работу. При этом были выявлены базы данных, содержащие ряд документов бухгалтер­ской отчетности. Фактически, анализируя содержание жесткого диска системного блока, эксперты собирали доказательства и выбирали, что им исследовать, и тем самым подменяли субъекта, назначившего экс­пертизу. Сведений о том, как подключался системный блок, какие с ним производили манипуляции, в экспертном заключении не содер­жалось. Это и неудивительно, поскольку эксперты-бухгалтеры не рас­полагают необходимыми для этого специальными знаниями. В итоге возникшие сомнения в объективности и обоснованности заключения привели к исключению его из доказательств. Назначить судебную компьютерно-техническую экспертизу после неизвестных манипуля­ций экспертов-бухгалтеров с системным блоком, в ходе которых могли произойти необратимые изменения хранившейся в нем информации, арбитражный суд счел нецелесообразным.

Если специалист привлекается следователем и судом для консультации по уже произведенной судебной экспертизе, он помимо указанных выше вопросов рассматривает:

1) достаточность объектов и образцов для сравнительного исследования для дачи заключения, которая определяется с точки зрения используемых экспертных методик.

Например, при производстве судебной пищевой экспертизы кол­басного фарша из котла был взят образец фарша. Однако согласно ме­тодике исследования полагается изымать не один образец, а среднюю пробу, получаемую при отборе нескольких образцов из разных участ­ков массы вещества, которые затем смешиваются, и от этой смеси от­бирается определенная часть, представляющая собой среднюю пробу.

Или другой пример. При производстве судебной фоноскопическои экспертизы в негосударственном учреждении исследованию подверга­лась фонограмма разговора нескольких лиц с мужскими голосами, в том числе братьев, обладающих близкими характеристиками речеобра- зующего тракта, говорящих на грузинском языке. Однако эксперты имели сравнительных образцов голоса обоих братьев. Поэтому спе- HL 1ист, дававший показания в суде, заключил, что нельзя достоверно U"tочно'установить порог межиндивидуальной и интериндивидуаль- Hoii вариативности речевых характеристик каждого из братьев;

методы, использованные при производстве судебной экс­пертизы, оборудование, с помощью которого реализованы эти методы (точность и воспроизводимость метода, обеспечен ли метрологический контроль и поверка оборудования, его юсти­ровка и калибровка)1;

научную обоснованность экспертной методики, гранич­ные условия ее применения, допустимость применения избран­ной методики в данном конкретном случае. Например, при производстве суд<