Взаимоотношения Церкви и государства

Взаимоотношения Церкви и государства

Эпохи Константина Великого.

Константин и Ликиний, встретившись в начале 313 г. в современном Милане, издали эдикт «О свободе исповедования христианства», в котором говорилось, что наряду с другими религиями разрешается исповедовать и христианство, по существу объявили христианство государственной религией, наравне с языческой. Христиане признавались законным обществом.

Христиане эдиктами Константина в том же году были освобождены от личных повинностей, а Церковь от податей. Закон 315 г. угрожал сожжением евреям, которые стали бы побивать камнями верующих христиан. Несколько позднее были признаны законными отпущения рабов, если они заносились в особые протоколы, как это делалось в языческих храмах. Право убежища было распространено и на христианские церкви. Закон 321 г. разрешил делать всевозможные вклады в христианские церкви. В 322 г. эдиктом «О веротерпимости» было запрещено насильно привлекать христиан на языческие празднества и воинскую службу. Однако меры против язычников, несмотря на фактически второстепенное положение, еще не предпринимались, язычники продолжали занимать видные должности.

Таким образом, очевидно, что уже с 313 г. Константин сделался настоящим христианским государем. Так, вступая в управление восточной половиной империи, в изданном по этому случаю манифесте, он высказывал, пока еще только желание, чтобы все его подданные были христианами и, вообще, при всяком удобном случае, старался обратить в христианство своих языческих подданных и как иллюстрирует история, его воззвания и убеждения не канули в лету. Константин дал христианской Церкви важные привилегии, - допустил христиан к занятию важных государственных должностей, на личном примере приветствовал пожертвования на христианские храмы, построил несколько новых храмов в Палестине. Константин стал опять называть Иерусалим Иерусалимом, отринув название Елии Капитолины, данное ему Адрианом. Но важнее всего было то, что Константин поставил христианскую Церковь в такое положение в империи, что ее дела, как общества, тесно связанного со всей государственной жизнью, признавались делами государственной важности. В отношении же к язычеству он поступал как думающий политик, понимая, что оно должно само собой уничтожиться, а потому не предпринимал никаких строгих мер против него, тем более что язычников в империи было гораздо больше, чем христиан. Константин не закрывал языческих храмов, оставил жалование языческим жрецам, даже не сложил с себя титула верховного жреца (pontifex maximus), который носили Римские императоры. Он постоянно озвучивал идею, согласно которой, религия есть дело совести, и показывал замечательную терпимость к языческим подданным, не исключая и солдат язычников, которых не принуждал исполнять христианские обряды.

Несмотря на то, что закрывались только те языческие храмы, которые оставались без употребления, храмы, в которых «совершалось служение разврату» (слайд №4) и через которые распространялись суеверия, по его приказанию разрушались до основания. И все же не желая встречать противодействия со стороны римских язычников, коих было в Риме большинство, Константин решился оставить языческий Рим и (в 330 г.) перенес свою столицу в Византию, которая была названа по его имени Константинополем. Именно здесь впервые в истории была основана вполне христианская столицу, где город украшали не идолы, а христианские храмы.

В его царствование состоялись соборы в Риме (313 г.) и Арле (Арлетский в 316 г.), разбиравшие раскол донатистов, сторонников Доната, епископа Черных-Хижин в Нумидии, не признававших законного епископа Карфагенского Цецилиана. Собор в Анкире (316 г.) разобравший вопросы о принятии павших и о церковном благочинии. На Анкирском соборе последовало также постановление о невозможности епископу распоряжаться в чужой епархии, а священнику служить без дозволения местного епископа. В царствование Константина состоялся и первый Вселенский Собор в Никее (325 г.).

В 324 г. Константин стал единовластным правителем Римской империи. Для христиан он являлся освободителем от языческой тирании Ликиния. Из монет Константина можно заключить, что, после победы над Ликинием, культ богов уже не существовал официально, хотя и не преследовался. При внешней нейтральности Константин способствовал тому, что, при его преемниках, государство и христианская Церковь слились в одно органическое целое. Сыновьям своим он дал христианское воспитание, а в Церкви старался поддержать мир и согласие.

Несмотря на веротерпимость, воспитываемую отцом, дети Константина после его смерти, стали принимать насильственные меры против язычников. Констанций, совместно с Констансом, издали закон в 341 г., которым, под угрозой смерти, запрещались языческие жертвоприношения (Слайд №5), суеверные гадания. Констанций разрушал языческие храмы или отдавал их христианам. Следование язычеству начало при нем считаться государственным преступлением и поэтому многие язычники принимали христианство уже не по убеждению. Язычество сохранило силу только в больших городах, например, в Александрии, Афинах, Риме.

Император Юлиан был племянником Константину Великому. Он был страстным поклонником эллинской культуры. Вызванный потом в Константинополь, он при дворе императора, столкнулся с распрями и интригами в тогдашнем христианском обществе. Все это усиливало его нерасположение к христианству. Юлиан вскоре сошелся с сторонниками язычества, которые мечтали о наступлении благоприятного для них времени. Сильное влияние на него имел знаменитый языческий ритор Ливаний. Получив от Констанция разрешение докончить свое образование, он в Малой Азии и Афинах познакомился с известными неоплатониками, особенно с Максимом, который посвятил его во все таинства теургии и экстаза. В 355 г. Констанций, не подозревая в Юлиане язычника, отправил его в Галлию в звании кесаря, а в 361 г. произошел разрыв между ними, в ходе которого Юлиан открыто объявил себя язычником.

Вступление Юлиана на императорский престол было радостным событием для языческой партии. Молодой император окруженный философами, учеными, жрецами и авгурами, ревностно взялся за восстановление язычества. Еще на пути из Галлии он открыл множество храмов и с большим торжеством приносил в них жертвы богам. По вступлении в Константинополь, торжественно заявив свое отречение от христианства, он приказал по всей империи восстановить разрушенные и открывать закрытые храмы и отправлять в них служение. Сам Юлиан более всех своих языческих подданных и, даже более жрецов, заботился о восстановлении древних, почти забытых культов. Нося титул pontifex maximus (Слайд №66), он хотел быть жрецом на самом деле, поэтому часто сам лично, с небывалой торжественностью и благоговением, приносил жертвы богам.

Таким образом, язычество снова стало государственной религией, а язычники опять получили преобладающее значение в империи. По отношению к христианскому обществу Юлиан держал себя на первых порах довольно снисходительно. Однако особым законом он запретил христианским ученым заниматься изучением философов и поэтов и объяснением их в школах, объясняя это тем, что люди, изъясняющие творения Гомера, Гесиода, Геродота и др. и обличающие их в нечестии, оскорбляют богов, которых почитали эти великие люди. Далее, чтобы оскорбить христианское чувство и даже посмеяться над пророчеством Христа Спасителя об иерусалимском храме, Юлиан, под видом той же веротерпимости, дал иудеям средства восстановить свой храм в Иерусалиме. Но, по свидетельству и языческих и христианских писателей, появлявшийся три раза из земли огонь истреблял все начатые постройки, так что сами иудеи в ужасе отказались от предпринятого дела. Хотя подобные распоряжения были направлены против христиан только косвенным образом и не угрожали существованию Церкви, но уже одно то, что привилегии государственной религии переходят от христианства к язычеству, поставило христиан в двусмысленное положение, при котором были возможны для них большие притеснения.

Приказание Юлиана окроплять жертвенной кровью продаваемые на рынках припасы повело уже к стеснению всех христиан. Потом удаление христиан от занимаемых ими государственных должностей и предпочтение, отдаваемое правительством язычникам во всех случаях жизни, например, в судебных спорах и тяжбах, ставило часто многих христиан в затруднительное положение. Но самым сильным стеснением христиан было то, что они, по приказанию Юлиана, должны были возвращать язычникам то имущество, которое при Константине перешло от языческих храмов к христианской Церкви. Многие языческие храмы были превращены в церкви, многие были разрушены и на месте их построены церкви, земли, принадлежавшие языческим храмам, были заняты христианскими строениями и т.д. Чтобы выполнить приказание императора, христиане должны были уничтожать церкви свои и даже за свой счет восстанавливать разрушенные, по приказаниям христианских государей, языческие храмы. При этом бывали и такие случаи, что язычники требовали и отнимали у христиан не только то, что прежде принадлежало языческим храмам, но и то, что всегда было собственностью христианских церквей.

Однако, оставляя в языческом культе жертвоприношения и даже заботясь об их увеличении, император хотел внести в него религиозно-нравственные элементы, требовал, чтобы жрецы занимались изучением философов и поэтов, как провозвестников божественных истин, вели жизнь строго воздержанную и добродетельную, поучали народ, объясняя ему смысл древних мифических сказаний, при храмах устраивали благотворительные заведения и т.п. Это говорит о том, что дух христианской религии, Юлиан хотел перенести на язычество.

В таком виде язычество было непонятно большинству язычников, даже самим жрецам. Многие открыто в разговорах и сочинениях смеялись над множеством жертв, приносимых Юлианом и над его философскими толкованиями мифов. Разочарования одно за другим постигали Юлиана: языческое общество не сочувствовало его планам, а христианское - мужественно переносило все притеснения и нисколько не ослабевало. Он хотел употребить все средства, даже насильственные, чтобы только достигнуть своей цели, но в 363 г. был убит, и вместе с его смертью, закончилось его дело восстановления язычества.

После смерти Юлиана войско провозгласило полководца Валентиана, который держался православной веры, оказывал усердие к Церкви, но не стеснял язычников, запретив только приношение животных в жертву, магию, гадания, ночные и тайные обряды. Христианство к тому времени было настолько сильно и все более распространялось, что Валентиан в эдикте от 368 г. назвал язычество religio paganorum, т.е. верою поселян.

Окончательно зафиксировал христианство как государственную религию Юстиниан 1-й (527-566), который велел в 529 г. закрыть последние языческие школы в Афинах, а всех язычников с женами и детьми крестить, наставив предварительно в истинах веры. Отголоски язычества сохранились до конца 6-го столетия, только на итальянских островах.

Более того, в 381 году императором Феодосием I (379—395) в Константинополе был созван Второй Вселенский Собор, I Константинопольский — Вселенский Собор Церкви, который утвердил догмат (Слайд №7) о исхождении Святого Духа от Отца, о равенстве и единосущии Бога Духа Святого с прочими лицами Святой Троицы — Богом Отцом и Богом Сыном; дополнил и утвердил Символ веры в редакции, получившей название Никео-Цареградской (Никео-Константинопольской).

Собор открылся в мае 381 года в константинопольском храме святой Ирины (Слайд №8) и закончил работу в июле 381. Император Феодосий I присутствовал на его открытии, но в соборных заседаниях ни его представители, ни он сам участия не принимали.

 

Взаимоотношения Церкви и государства

Эпохи Константина Великого.

Константин и Ликиний, встретившись в начале 313 г. в современном Милане, издали эдикт «О свободе исповедования христианства», в котором говорилось, что наряду с другими религиями разрешается исповедовать и христианство, по существу объявили христианство государственной религией, наравне с языческой. Христиане признавались законным обществом.

Христиане эдиктами Константина в том же году были освобождены от личных повинностей, а Церковь от податей. Закон 315 г. угрожал сожжением евреям, которые стали бы побивать камнями верующих христиан. Несколько позднее были признаны законными отпущения рабов, если они заносились в особые протоколы, как это делалось в языческих храмах. Право убежища было распространено и на христианские церкви. Закон 321 г. разрешил делать всевозможные вклады в христианские церкви. В 322 г. эдиктом «О веротерпимости» было запрещено насильно привлекать христиан на языческие празднества и воинскую службу. Однако меры против язычников, несмотря на фактически второстепенное положение, еще не предпринимались, язычники продолжали занимать видные должности.

Таким образом, очевидно, что уже с 313 г. Константин сделался настоящим христианским государем. Так, вступая в управление восточной половиной империи, в изданном по этому случаю манифесте, он высказывал, пока еще только желание, чтобы все его подданные были христианами и, вообще, при всяком удобном случае, старался обратить в христианство своих языческих подданных и как иллюстрирует история, его воззвания и убеждения не канули в лету. Константин дал христианской Церкви важные привилегии, - допустил христиан к занятию важных государственных должностей, на личном примере приветствовал пожертвования на христианские храмы, построил несколько новых храмов в Палестине. Константин стал опять называть Иерусалим Иерусалимом, отринув название Елии Капитолины, данное ему Адрианом. Но важнее всего было то, что Константин поставил христианскую Церковь в такое положение в империи, что ее дела, как общества, тесно связанного со всей государственной жизнью, признавались делами государственной важности. В отношении же к язычеству он поступал как думающий политик, понимая, что оно должно само собой уничтожиться, а потому не предпринимал никаких строгих мер против него, тем более что язычников в империи было гораздо больше, чем христиан. Константин не закрывал языческих храмов, оставил жалование языческим жрецам, даже не сложил с себя титула верховного жреца (pontifex maximus), который носили Римские императоры. Он постоянно озвучивал идею, согласно которой, религия есть дело совести, и показывал замечательную терпимость к языческим подданным, не исключая и солдат язычников, которых не принуждал исполнять христианские обряды.

Несмотря на то, что закрывались только те языческие храмы, которые оставались без употребления, храмы, в которых «совершалось служение разврату» (слайд №4) и через которые распространялись суеверия, по его приказанию разрушались до основания. И все же не желая встречать противодействия со стороны римских язычников, коих было в Риме большинство, Константин решился оставить языческий Рим и (в 330 г.) перенес свою столицу в Византию, которая была названа по его имени Константинополем. Именно здесь впервые в истории была основана вполне христианская столицу, где город украшали не идолы, а христианские храмы.

В его царствование состоялись соборы в Риме (313 г.) и Арле (Арлетский в 316 г.), разбиравшие раскол донатистов, сторонников Доната, епископа Черных-Хижин в Нумидии, не признававших законного епископа Карфагенского Цецилиана. Собор в Анкире (316 г.) разобравший вопросы о принятии павших и о церковном благочинии. На Анкирском соборе последовало также постановление о невозможности епископу распоряжаться в чужой епархии, а священнику служить без дозволения местного епископа. В царствование Константина состоялся и первый Вселенский Собор в Никее (325 г.).

В 324 г. Константин стал единовластным правителем Римской империи. Для христиан он являлся освободителем от языческой тирании Ликиния. Из монет Константина можно заключить, что, после победы над Ликинием, культ богов уже не существовал официально, хотя и не преследовался. При внешней нейтральности Константин способствовал тому, что, при его преемниках, государство и христианская Церковь слились в одно органическое целое. Сыновьям своим он дал христианское воспитание, а в Церкви старался поддержать мир и согласие.

Несмотря на веротерпимость, воспитываемую отцом, дети Константина после его смерти, стали принимать насильственные меры против язычников. Констанций, совместно с Констансом, издали закон в 341 г., которым, под угрозой смерти, запрещались языческие жертвоприношения (Слайд №5), суеверные гадания. Констанций разрушал языческие храмы или отдавал их христианам. Следование язычеству начало при нем считаться государственным преступлением и поэтому многие язычники принимали христианство уже не по убеждению. Язычество сохранило силу только в больших городах, например, в Александрии, Афинах, Риме.

Император Юлиан был племянником Константину Великому. Он был страстным поклонником эллинской культуры. Вызванный потом в Константинополь, он при дворе императора, столкнулся с распрями и интригами в тогдашнем христианском обществе. Все это усиливало его нерасположение к христианству. Юлиан вскоре сошелся с сторонниками язычества, которые мечтали о наступлении благоприятного для них времени. Сильное влияние на него имел знаменитый языческий ритор Ливаний. Получив от Констанция разрешение докончить свое образование, он в Малой Азии и Афинах познакомился с известными неоплатониками, особенно с Максимом, который посвятил его во все таинства теургии и экстаза. В 355 г. Констанций, не подозревая в Юлиане язычника, отправил его в Галлию в звании кесаря, а в 361 г. произошел разрыв между ними, в ходе которого Юлиан открыто объявил себя язычником.

Вступление Юлиана на императорский престол было радостным событием для языческой партии. Молодой император окруженный философами, учеными, жрецами и авгурами, ревностно взялся за восстановление язычества. Еще на пути из Галлии он открыл множество храмов и с большим торжеством приносил в них жертвы богам. По вступлении в Константинополь, торжественно заявив свое отречение от христианства, он приказал по всей империи восстановить разрушенные и открывать закрытые храмы и отправлять в них служение. Сам Юлиан более всех своих языческих подданных и, даже более жрецов, заботился о восстановлении древних, почти забытых культов. Нося титул pontifex maximus (Слайд №66), он хотел быть жрецом на самом деле, поэтому часто сам лично, с небывалой торжественностью и благоговением, приносил жертвы богам.

Таким образом, язычество снова стало государственной религией, а язычники опять получили преобладающее значение в империи. По отношению к христианскому обществу Юлиан держал себя на первых порах довольно снисходительно. Однако особым законом он запретил христианским ученым заниматься изучением философов и поэтов и объяснением их в школах, объясняя это тем, что люди, изъясняющие творения Гомера, Гесиода, Геродота и др. и обличающие их в нечестии, оскорбляют богов, которых почитали эти великие люди. Далее, чтобы оскорбить христианское чувство и даже посмеяться над пророчеством Христа Спасителя об иерусалимском храме, Юлиан, под видом той же веротерпимости, дал иудеям средства восстановить свой храм в Иерусалиме. Но, по свидетельству и языческих и христианских писателей, появлявшийся три раза из земли огонь истреблял все начатые постройки, так что сами иудеи в ужасе отказались от предпринятого дела. Хотя подобные распоряжения были направлены против христиан только косвенным образом и не угрожали существованию Церкви, но уже одно то, что привилегии государственной религии переходят от христианства к язычеству, поставило христиан в двусмысленное положение, при котором были возможны для них большие притеснения.

Приказание Юлиана окроплять жертвенной кровью продаваемые на рынках припасы повело уже к стеснению всех христиан. Потом удаление христиан от занимаемых ими государственных должностей и предпочтение, отдаваемое правительством язычникам во всех случаях жизни, например, в судебных спорах и тяжбах, ставило часто многих христиан в затруднительное положение. Но самым сильным стеснением христиан было то, что они, по приказанию Юлиана, должны были возвращать язычникам то имущество, которое при Константине перешло от языческих храмов к христианской Церкви. Многие языческие храмы были превращены в церкви, многие были разрушены и на месте их построены церкви, земли, принадлежавшие языческим храмам, были заняты христианскими строениями и т.д. Чтобы выполнить приказание императора, христиане должны были уничтожать церкви свои и даже за свой счет восстанавливать разрушенные, по приказаниям христианских государей, языческие храмы. При этом бывали и такие случаи, что язычники требовали и отнимали у христиан не только то, что прежде принадлежало языческим храмам, но и то, что всегда было собственностью христианских церквей.

Однако, оставляя в языческом культе жертвоприношения и даже заботясь об их увеличении, император хотел внести в него религиозно-нравственные элементы, требовал, чтобы жрецы занимались изучением философов и поэтов, как провозвестников божественных истин, вели жизнь строго воздержанную и добродетельную, поучали народ, объясняя ему смысл древних мифических сказаний, при храмах устраивали благотворительные заведения и т.п. Это говорит о том, что дух христианской религии, Юлиан хотел перенести на язычество.

В таком виде язычество было непонятно большинству язычников, даже самим жрецам. Многие открыто в разговорах и сочинениях смеялись над множеством жертв, приносимых Юлианом и над его философскими толкованиями мифов. Разочарования одно за другим постигали Юлиана: языческое общество не сочувствовало его планам, а христианское - мужественно переносило все притеснения и нисколько не ослабевало. Он хотел употребить все средства, даже насильственные, чтобы только достигнуть своей цели, но в 363 г. был убит, и вместе с его смертью, закончилось его дело восстановления язычества.

После смерти Юлиана войско провозгласило полководца Валентиана, который держался православной веры, оказывал усердие к Церкви, но не стеснял язычников, запретив только приношение животных в жертву, магию, гадания, ночные и тайные обряды. Христианство к тому времени было настолько сильно и все более распространялось, что Валентиан в эдикте от 368 г. назвал язычество religio paganorum, т.е. верою поселян.

Окончательно зафиксировал христианство как государственную религию Юстиниан 1-й (527-566), который велел в 529 г. закрыть последние языческие школы в Афинах, а всех язычников с женами и детьми крестить, наставив предварительно в истинах веры. Отголоски язычества сохранились до конца 6-го столетия, только на итальянских островах.

Более того, в 381 году императором Феодосием I (379—395) в Константинополе был созван Второй Вселенский Собор, I Константинопольский — Вселенский Собор Церкви, который утвердил догмат (Слайд №7) о исхождении Святого Духа от Отца, о равенстве и единосущии Бога Духа Святого с прочими лицами Святой Троицы — Богом Отцом и Богом Сыном; дополнил и утвердил Символ веры в редакции, получившей название Никео-Цареградской (Никео-Константинопольской).

Собор открылся в мае 381 года в константинопольском храме святой Ирины (Слайд №8) и закончил работу в июле 381. Император Феодосий I присутствовал на его открытии, но в соборных заседаниях ни его представители, ни он сам участия не принимали.