Услышав голос санитара, Штефан от неожиданности едва не подпрыгнул на месте.

– У тебя ведь сегодня уже нет никакой терапии, верно? – Франц просматривал расписание, прикреплённое к доске на стене, ведя пальцем по разлинованному листу. – Да, точно! Но не думай, что я дам тебе сидеть тут без дела.

Штефан задумчиво посмотрел в окно, хотя на улице уже начало темнеть и находясь в освещённой палате, трудно было что-то разглядеть, кроме своего отражения в стекле.

– Знаешь, народ там, в холле, украшает ёлку, думаю, мы можем присоединиться. Давай, хватит грустить!

Подопечный закатил глаза, но Франц не уступил.

– И вовсе это не глупость!

В холле действительно полным ходом шло украшение ёлки. Здесь было не так душно и жарко, как в палате, но свет электрических ламп оставался таким же давящим и тяжёлым, отчего движения пациентов и персонала, занимающихся украшением, выглядели замедленными и неестественными, какими-то кукольными.

Однако же во всём чувствовалось приближение праздника: ёлочный запах, вместо надоевшего химического запаха порошков и дезинфекции, гирлянды на дверях корпуса и в коридорах, робкие улыбки пациентов, обнаруживших маленькие подарки в своих календариках-адвентах.

– Роберт, передай мне коробку с гирляндой. – попросил один из санитаров.

Подопечный засуетился у сваленных в кучу разноцветных коробок и свёртков.

Штефан с отвращением наблюдал за попыткой выслужиться перед медицинским персоналом, словно это могло гарантированно спасти от возможной боли в последующем.

Остальные пациенты, тоже вяло заелозили в поисках неизвестно чего.

На венке адвента уже зажгли вторую свечу.

– Вы только посмотрите, кто к нам пожаловал! – дурашливый возглас принадлежал одному из санитаров, невысокому парню лет двадцати трех с ярко-красными волосами, который по случаю украшения елки намотал себе на шею целую тонну мишуры, отчего стал похож на взъерошенного попугая.

– Штефан Брайтер собственной персоной! – санитар направился к Штефану и Францу, отвешивая на ходу шутовские поклоны. – Ты был хорошим мальчиком в этом году? А то Святой Николас рассердится и забудет принести тебе подарок!

– Заткнись, Алекс, – беззлобно отозвался Франц, – а не то вместо этой мишуры я намотаю тебе на шею твой длинный язык.

Штефан хмыкнул, заметив, что у парня на лице имеются проколы от пирсинга. Вероятно, он вынимал украшения перед началом смены, чтобы особо резвые подопечные не использовали это его увлечение против него самого.

– Да ладно тебе, Франц. – Алекс хлопнул санитара по плечу. – Я же шучу!

– Спасибо, что предупредил, – рассмеялся Франц.

– Шучу! – повторил санитар и, наклонившись к Штефану, подмигнул: – Святой Николас никогда не забывает приносить подарки! Ты всегда можешь рассчитывать на свой уголёк.

Тут Франц отвесил балбесу Алексу оплеуху. Тот отпрыгнул и примирительно поднял руки.

– Иди уже, Алекс! Принеси пользу обществу.

– Эй, ты же не обиделся на меня, Штефан? Вот видишь, Франц, он не в обиде!

На губах Штефана возникла плотоядная улыбка. В глазах появился блеск, не обещающий санитару Алексу ничего хорошего, если тот станет к нему цепляться.

От Франца не ускользнуло это изменение в Штефане.

– Отвали, Алекс! А ты не обращай внимания. Понял? – с нажимом произнёс он, заглянув в глаза подопечному.

 

Господи, Франц, неужели ты думаешь, что я настолько глуп, чтобы обижаться на человека, чей уровень IQ ниже, чем температура за окном?

 

Санитар хмыкнул, но тут же поспешил скрыть улыбку.

– Алекс! Франц! Помогите, пожалуйста, с теми ящиками!

– Уже идем! – отозвался Алекс и скрылся, бубня что-то об этой «здоровой лосине», которая не понимает шуток.

– Я ненадолго, Штефан, – Франц пытливо посмотрел в его лицо: – И постарайся хотя бы сделать вид, что тебе весело. Серьёзно – это всё довольно мило.

 

Прости, Франц, но ты забыл объяснить, что тут надо считать веселым. Сплошной фарс. Интересно, есть ли в этих стенах хоть что-нибудь настоящее, кроме рафинированной лжи? Они лгут даже себе и с упоением верят в эту ложь. Как это надоело! Зачем ты привез меня сюда, Франц?! Одно и то же! Скука смертная.

 

«Слушай, злюка, убери, наконец, свои шипы и попробуй просто хорошо провести время! Это же лучшее время в году, а ты сидишь с кислой физиономией.»

Штефан с тоской в глазах обозревал суетящуюся вокруг елки толпу.

 

Как будто вся клиника сюда сбежалась...

 

Тем временем на елку повесили гирлянду из лампочек, предварительно освободив всех пациентов, запутавшихся в проводах.

Момент установки звезды смахивал на сюжет о том, как люди пытались построить лестницу в небо и увидеть на облаке Бога. Десятки рук тянулись вверх, словно поддерживая звезду, а заодно – и санитара, пытающегося закрепить её на ёлочной макушке. Когда же цель была достигнута, и звезда оказалась на своём почётном месте, все счастливо выдохнули. За исключением Штефана, разумеется.

– Внимание! Включаю! – тоном фокусника объявил Алекс и воткнул вилку удлинителя в розетку. – Вот чёрт!