Владение: понятие; законное и незаконное; добросовестное и недобросовестное. Защита владения.

Понятие владения. В историческом плане владение как отношение фактическое предшествует праву собственности как отношению юридическом у. Именно владение, отмечает В.А.Белов, на первоначальном этапе развития юридического мышления заменяет собой не только фактические, но и правовые отношения собственности: собственником (обладателем права собственности) является тот, кто фактически владеет вещью, так как именно фактическое владение дает лицу такие возможности в отношении вещи, которых нет и не может быть у иного, не владеющего лица.

С развитием хозяйства и имущественного оборота стали различать владение и простое держание вещи, так как потребовалось юридическое признание факта владения вещью, в результате которого фактический владелец при определенных условиях мог свободно использовать вещь в обороте, получая правовую защиту своего владения. "Держателям" чужих вещей, например арендаторам или хранителям, в римском праве вещно-правовая (владельческая) защита не предоставлялась. Поскольку по истечении определенного времени владелец мог превратиться в собственника, владение в таком случае утрачивало свою самостоятельность, происходило слияние собственности и владения. До этого самостоятельный институт владения служил предоставлению владельческой защиты как законным собственникам, так и добросовестным фактическим владельцам вещей, поскольку владение вещью считалось необходимой предпосылкой наличия права собственности на нее.

В зависимости от характера воздействия на вещь римляне различали виды владения, в частности, владение залогодержателя; владение переданной на хранение до окончания судебного процесса спорной вещью (секвестр); владение вещами, включенными в наследственную массу на время рассмотрения спора между претендентами на наследство; давностноевладение. Со временем во всех правовых системах мира владение сталорассматриваться как фактическое пребывание вещи в сфере хозяйственного господства владеющего субъекта, как обладание вещью (движимой или недвижимой), однако условия предоставления охраны фактическому владельцу, а также юридико-технические средства ее осуществления были различны.

Согласно выдвинутой Ф.К. Савиньи субъективной теории владение рассматривалось как факт, поскольку в его основе лежит фактическое отношение, иодновременно как право, поскольку с его наличием связаны правовые последствия. Ф.К. Савиньи рассматривал corpus possidendi как фактическую возможность непосредственно господствовать над вещью, исключая при этом всякое чужое на нее воздействие; его теорияотраженав ГК Франции. Законодатель относит владение к сфере вещных прав и регулирует его в рамках права собственности. Согласно ст. 2228 ГК Франции "владением является обладание или пользование какой-либо вещью или правом, когда эта вещь находится у нас, или когда это право осуществляем мы сами, или же когда мы действуем через другое лицо, которое обладает этой вещью или пользуется этим правом от нашего имени ". Речь идет о юридическом владельце, воля которогонаправлена на обладание вещью как своей – в качестве собственника или иного носителя вещного права. Если такая воля отсутствует, и господство над вещью осуществляется в интересах другого лица, обладатель имущества считается простым держателем. Французское право различает владение (possession) и временное держание (detention precaire), имея в виду в первом случае как раз владение "для себя и как собственника", а во втором – владение "для другого". К временным держателям Гражданский кодекс Франции относит арендаторов, залогодателей, хранителей, перевозчиков и "всех других лиц, которые временно обладают вещью собственника"

Р. Иеринг создал объективную теорию, обосновывающую владельческую защиту независимо от владения или держания, поскольку характеризовал владение как видимость собственности. Защита владения несобственника в конечном итоге носит временный характер, ибо вещь остается во владении лица, воспользовавшегося посессорной защитой (то есть защитой владения как такового), только до тех пор, пока не появится собственник и не докажет свое право на оспариваемое имущество. Теория Р. Иеринга воспринята немецким правом. Право Германии характеризует владение как независимый институт, существование которого не подчинено праву собственности, поскольку согласно § 854 ГГУ "владение вещью приобретается достижением фактического господства над вещью", для чего достаточно доказать лишь факт обладания вещью. В плане фактического обладания владение не отличается от временного держания, но Уложение различает самостоятельное и несамостоятельное, непосредственное и опосредованное владение. Самостоятельным владельцем признается лицо, владеющее вещью, которая ему принадлежит; несамостоятельными владельцами являются наниматель, перевозчик, хранитель и т.п. Непосредственный владелец – лицо, способное осуществлять господство над вещью в данный момент. Опосредованным является владение залогодержателя, арендатора и др. лиц, которым владение вещью передано непосредственным владельцем.

Книга 3 проекта Гражданского уложения Российской империи, отличающегося высочайшим уровнем правовой культуры, юридической техники и систематизации нормативного материала, открывалась разделом "Общие положения о вотчинных правах", затем следовал раздел о праве собственности и лишь потом раздел о владении.

Большинство дореволюционных цивилистов, разделяя позицию законодателя, признавали владение юридическим фактом, утверждая, что по юридической природе владение представляет собою факт, а не право, поскольку право различает владение законное и незаконное, право же незаконным быть не может; к тому же фактическое владение лишь при известных условиях обращается в право собственности.

Так, И.А. Покровский определял владение как фактическое обладание лица вещью, взятое независимо от вопроса о праве на него (jus possidendi) и о способах его приобретения (causa possessionis).

К.П.Победоносцев отмечал, что « владение есть фактическое, наличное господство человека над вещью и потому пользуется защитой от противозаконного фактического же вмешательства и нарушения, а не от законного, основанного на праве собственности».

Комментируя позицию законодателя, Д.И. Мейер заключал: " чтобы фактическое отношение обратилось в право, нужно, чтобы владение охранялось не только от насилия и самоуправства, а от всякого притязания на вещь; но такого охранения законодатель не предоставляет владению, следовательно, не дает ему существенного условия права".

При этом право на владение считали основной частью в содержании права собственности: по утверждению Д.И. Мейера, право собственности само по себе неопределенно, в отвлечении не осознается, нуждается в фактической опоре для уразумения этого права и находит ее во владении; кто владеет имуществом, тот имеет возможность осуществить на деле все содержащие права собственности, и право собственника есть, прежде всего, право на владение.

Свод законов Российской империи не содержал понятия "владение", однако выделял виды владения: 1) владение собственника как существенную часть права собственности – вотчинное, вечное и потомственное владение; 2) владение титульное; 3) посессорное владение, превращающееся в право собственности по истечении давностного срока. Указывалось также на владение законное и незаконное (подложное, насильственное, самовольное), добросовестное – когда владелец не знает, что находящееся в его владении имущество принадлежит другому, ­– и недобросовестное.

В советский периодсамостоятельныйинститут владельческой защиты считался неприемлемым, комплексные исследования проблем владения не проводились, владением именовали фактическое господство владельца над вещью.

Таким образом, в российском гражданском праве в качестве вещного или иного имущественного права, имеющего самостоятельного значении, право владения вещью (имуществом) не выделяли: владение рассматривали только в качестве правомочия (составной части) определенных вещных и обязательственных прав (права собственника, арендатора, хранителя и др.).

Статья 234 ГКРФопределяет условия, при наличии которых фактическое владения может стать основанием приобретения фактическим владельцем права собственности на соответствующее имущество, однако понятие фактического владения в ней также не раскрыто.

К.И. Скловский отмечает, что владение исторически всецело принадлежит к явлениям материального (фактического) порядка и не является правом, и определяет владение как протекающий во времени и в пространстве процесс физического господства над вещью.

В.А. Белов определяет владение как реально существующую исключительную (монопольную) возможность известного лица определять условия и режим доступа других (посторонних) лиц к известной вещи. Внешне владение выражается в совершении лицом-владельцем таких действий в отношении индивидуально-определенной вещи, которые составляют непосредственное господство лица над этой вещью. Владение – это внешнее проявление сложившихся в обществе отношений по поводу присвоенности вещей одними лицами и их отчужденности от других, т.е внешнее проявление вещных отношений. Владение – вид юридических фактов (состояние непосредственного фактического господства лица над вещью). Понятие о владении – всегда понятие о факте (фактической возможности), но не о субъективном праве (юридической возможности).

В действующем российском законодательстве к числунормативных основанийвозникновения фактического владения относят, в частности, 1) владение вновь созданным недвижимым имуществом до государственной регистрации прав на него (ст. 219 ГК), 2) владение самовольной постройкой (ст. 222 ГК), 3) владение бесхозяйными вещами (ст. 225 ГК), 4) владение вещами, от которых отказался собственник (ст. 226 ГК), 5) владение найденной вещью (ст. 227 ГК), 6) владение безнадзорными животными (ст. 230 ГК) – до приобретения таким владельцем права собственности в установленном законом порядке, то есть до возникновения вместо фактического владения правомочия владения как элемента содержания права собственности, поскольку при предусмотренных ГК условиях фактический владелец становится собственником (фактическое владение становится титульным). Наряду с этим имеет место титульное владение: 1) владение как одно из правомочий права собственности и других вещных прав; 2) владение как элемент обязательственных прав (правоотношений).

Итак, необходимость изучения владения вызвана следующими обстоятельствами: 1) титульное владение является одним из правомочий, входящих в содержание права собственности и иных вещных прав; 2) ГК РФ знает институт фактического давностного владения и фрагментарную владельческую защиту, с помощью которой охраняется сам факт принадлежности вещи определенному лицу. Кроме этого в Проекте ГК институт владения и владельческой защиты приобрел нормативное содержание. Под владением подразумевается фактическое состояние. Основанием защиты владения признана борьба с самоуправством, что вызвано традициями отечественного правопорядка, при этом в Проекте ГК предложены новеллы в сфере процессуального законодательства в части рассмотрения и разрешения споров о владении. Правила о владении и владельческой защите не заимствуют в точности известные модели владельческой защиты, сложившиеся в системах гражданского права стран континентальной Европы и не воспроизводят нормы о защите владения, известные дореволюционному гражданскому праву России. Это индивидуальный правовой институт, отличающийся своеобразием правовой формы и содержания, положения которого неоднозначно восприняты в российской цивилистике.

Защита титульного владения. Поскольку в российском законодательстве право владения вещью (jus possidendi) не выделено как самостоятельное вещное или иное имущественное право, владение как правомочие права собственности напрямую защищается вещно-правовыми исками (ст.ст. 301–304 ГК).

Кроме этого в ст. 305 ГК предусмотрена возможность защиты прав владельца, не являющегося собственником вещи. При этом основанием для предоставления защиты по ст. 305 ГК является титульное владение – истец должен доказать не только факт нарушения его владения, но и наличие у него права на имущество, которое стало предметом посягательства, в силу чего вещные иски титульных владельцев относят к петиторной форме владельческой защиты.

Итак, предоставление титульным владельцам петиторного виндикационного иска стало следствием того, что в законодательстве советского периода не нашлось места владельческой защите. Именно поэтому законодатель распространил на титульных владельцевпетиторную вещно-правовую защиту.

Поскольку титульный владелец осуществляет хозяйственное господство, он должен быть обеспечен свободой воздействия на вещь в пределах, предусмотренных законом или договором. Это предполагает два уровня различных по природе и последствиям правоотношений титульного владельца: с самим собственником и прочими третьими лицами. Поэтому в ст. 305 ГК два самостоятельных объекта гражданско-правовой охраны.

В первом случае речь идет о титульном владельце, предъявляющем виндикационный, или негаторный иск к третьему лицу – правонарушителю. В данном случае одновременно защищаются правомочие распоряжения собственника и правомочие владения титульного владельца. Если третье лицо изъяло вещь у титульного владельца, то страдает в первую очередь право собственности; для титульного владельца невозможность осуществления интереса по договорному обязательству вызвана невозможностью исполнения договора собственником. Предоставление титульному владельцу права на вещный иск обусловлено и тем, что первым о противоправном воздействии на вещь (движимую) узнает он как лицо, которое ею реально обладает; в такой ситуации собственник может и не знать о нарушении. Отсюда преимущественное право титульного владельца на предъявление вещного иска. При этом право на предъявление исков, основанных на ст. ст. 301, 304 ГК, сам собственник не утрачивает.

Во втором случае законодатель в ст. 305 ГК предусмотрел специальную возможность защиты титульного владельца от собственника вещи виндикационным либо негаторным иском. Надо учитывать, что ни ГК 1922 г., ни ГК 1964 г. не наделяли титульного владельца таким правом. Иски титульного владельца к собственнику вещи вызваны присутствием в имущественном обороте субъектов, наделенных в ГК РФ ограниченными вещными правами на закрепленное за ними имущество (правом хозяйственного ведения и правом оперативного управления), которые представляют собой способ осуществления публичной собственности. Собственник существенно ограничен в объеме правомочия владения имуществом, переданным в хозяйственное ведение субъектов этих прав, и не имеет возможности распорядиться им по своему усмотрению за изъятиями, установленными законом (ст. ст. 295, 296 ГК). Так, согласно ч. 2 ст. 296 ГК собственник имущества, закрепленного за казенным предприятием или учреждением, вправе изъять излишнее, неиспользуемое либо используемое не по назначению имущество и распорядиться им по своему усмотрению. Однако субъект права оперативного управления вправе доказывать, что имущество, находящееся в оперативном управлении, не является излишним, и используется по назначению. При этом предъявляется иск по ст. 305 ГК, состоящий в требовании о восстановлении владения. Конституционный Суд отметил, что положения ГК РФ, устанавливающие защиту титульного владения от собственника, призваны обеспечить справедливый баланс интересов участников имущественных отношений //Определение КС от 26.01.2010 г. № 91-О-О.

Защита беститульного владения. Как было отмечено, российское гражданское законодательство не знает института владельческой защиты, однако в ряде случаеввозникает необходимость в защите незаконного владения, поскольку фактическое добросовестное владение может стать основанием приобретения права собственности по давности владения (п. 1 ст. 234, п. 3 ст. 225 ГК). Не порождаетвозникновениятитульного владения обладание вещью на основании норм о приобретении права собственности в отношении бесхозных вещей (ст. 225 ГК), безнадзорных животных (ст. 230, 231 ГК), в результате находки (ст.ст. 227, 228 ГК) и в др. случаях. Для защиты нарушенных интересов рассмотренный ранее механизм петиторной защиты владения непригоден.

Е.А.Суханов отмечает, что в российском гражданском законодательстве действуют правила о защите фактического владения (п. 2 ст. 234 ГК), но как таковое оно не признается особым вещным правом. Вместе с тем защита факта владения с помощью права придает ему известное юридическое значение, хотя владение и не превращается в самостоятельное вещное право. Речь идет лишь об особой владельческой защите, с помощью которой охраняется самый факт принадлежности вещи определенному лицу в принципе безотносительно к наличию у него какого-либо права на нее. Это фрагментарнаявладельческая защита. Такой владелец вправе защищать свое незаконное, но добросовестное владение путем предъявления исков к лицу, нарушающему или оспаривающему его владение – кроме титульных владельцев, имеющих права на вещь в силу закона или договора. Вещные иски давностного владельца(как лица, незаконно, но добросовестно владеющего вещью) отнесены к посессорной форме владельческой защиты (владениезащищается каксамостоятельное вещное право).

Как по существу, так и по форме, защита давностного владения отличается от защиты правомочий по владению титульного владельца. С помощью владельческих (посессорных) притязаний охраняется фактическое, сиюминутное состояние в целях недопущения кулачного права (Faustrecht). Давностный владелец стремится восстановить прежнее состояние вещей (status quo) без обсуждения права собственности на спорную вещь – то есть в посессорном процессе с помощью владельческого иска. Притязания на защиту владения не вытекают из субъективного вещного права, возникают в силу закона как средство охраны факта и в отличие от притязаний собственника имеют предварительный характер. Закон может защищать не только субъективные права, законные интересы, но и фактические состояния, имеющие важные правовые последствия для субъектов права. Защита давностного владения осуществляется в силу закона и является самостоятельным правовым институтом, имеющим специфические основания, задачи и цели. Посессорная защита предоставляется на основе владельческих исков, без обсуждения вопросов права, в ускоренном упрощенном порядке при насильственном посягательстве на владельца и самоуправном ограничении давностного владения. Защита давностного владения не имеет абсолютного характера: субъекты ограниченных вещных прав защищаются от нарушения со стороны любых лиц (включая собственника) путем предъявления виндикационных и негаторных исков; при этом давностные владельцы беззащитны перед требованиями законных (титульных) владельцев. Итак, в ст. 234 ГК указано на защиту владения, а не права владения как элемента субъективного гражданского права. Самостоятельной владельческой защиты в действующем российском законодательстве нет, однако в п. 2 ст. 234 ГК используются отдельные элементы такой защиты.

Виндикационный иск.

Вещные права отнесены к категориям, имеющим ключевое значение для любого общества и каждого индивида, поэтому стабильность гражданского оборота зависит от того, насколько эффективна защита права собственности и иных вещных прав. Способы защиты и восстановления вещных прав разнообразны. Избрание заинтересованным лицом конкретного способа защиты зависит от характера нарушенного права.

Защита вещных прав осуществляется предусмотренными ГК способами путем истребования вещи из чужого незаконного владения (виндикационный иск) и устранения нарушений вещного права, не связанных с лишением владения (негаторный иск). В судебной практике применимы освобождение объекта вещного права от ареста (исключение из описи) и признание вещного права. Два последних способа предусмотрены ст.ст. 231 и 232 Проекта ГК.

ВИНДИКАЦИОННЫЙ ИСК

Виндикационный иск выражает саму сущность права собственности, которая состоит в предоставлении собственнику возможности требовать возврата своей вещи. Право собственности как вещное право защищается вещным иском. Это означает, что ответчиком по иску может быть любое лицо. В этом проявляется абсолютное действие вещного права. При этом ответчик не связан с истцом личными (обязательственными) отношениями: стороны спора не имеют иной связи, кроме самой вещи.

Виндикационным иском защищается право собственника в целом, поскольку нарушены правомочия владения, пользования, а потому и распоряжения одновременно. Хотя собственник временно лишен возможности осуществлять все три правомочия, право собственности за ним сохраняется и служит основанием для предъявления иска об изъятии вещи у незаконного владельца. Это иск невладеющего собственника к владеющему несобственнику об истребовании индивидуально-определенного имущества из его незаконного владения. Поскольку право на вещь может быть только у одного из них, спор одновременно является и спором о праве на вещь, то есть титульным спором, отличаясь этим от средств защиты владения, защищающих лишь владельческую позицию, независимо от права владельца на вещь (ст. 234). Истец должен доказать, что имущество принадлежит ему на праве собственности.

Ответчиком по делу является незаконный владелец, у которого фактически находится вещь. Напомним, незаконное владение – обладание имуществом без надлежащего правового основания либо по порочному основанию. Незаконным следует считать не только владельца, который самовольно присвоил имущество (похитил, присвоил находку, безнадзорный скот и т.д.), но и того, кто приобрел вещь у лица, не управомоченного ею распоряжаться. При этом не обязательно, чтобы действия незаконного владельца были виновными. Достаточно, чтобы владение было объективно незаконным.

Предметом виндикационного иска может быть только индивидуально-определенное имущество, имеющееся у незаконного владельца в натуре. Если имущество уничтожено, собственник не вправе требовать его возврата, но может предъявить иск о возмещении убытков. Если имущество переработано и изменило свое первоначальное назначение, собственник также вправе требовать лишь возмещения ему убытков; если имущество переработано, но сохранило свое назначение, собственник может предъявить виндикационный иск с возмещением владельцу затрат по улучшению имущества (по правилам ст. 303 ГК).

На виндикационный иск распространяется общий срок исковой давности в три года, исчисляемый с момента, когда истец узнал или должен был узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права.

Ограничения права на виндикацию своего имущества из чужого незаконного владения, предусмотренные в ст. 302 ГК, означают, что принят подход, выработанный правом средневековых городов: собственник в соответствии с принципом "Hand muss Hand wahren" был лишен права истребовать свою вещь, если ее продал неуправомоченный отчуждатель. Города жили торговлей, поэтому если приезжий приобрел вещь у лица, открыто торговавшего на рынке, он не беспокоился о том, что объявится собственник и эту вещь у него виндицирует: защита приобретателя содействовала ускорению оборота капитала. Напротив, в римском праве пределы виндикационного иска не ограничивались: собственник всегда мог виндицировать свою вещь – принцип "где я нахожу мою вещь, там я ее и виндицирую".

В праве стран с развитой рыночной экономикой присутствуют оба подхода – при этом виндикация недвижимого имущества является неограниченной, а виндикация движимого ограничена, поскольку в сфере недвижимости защищаются преимущественно интересы собственника и существует налаженная система регистрации прав на недвижимость, а в области движимости – интересы содействия обороту.

По правилам ст. 302 ГК РФ введение ограничений также связано с необходимостью обеспечить преимущественную защиту интересов добросовестного приобретателя, но при этом нет различия между виндикацией недвижимого и движимого имущества, поэтому в России собственник лишен права виндицировать недвижимость, если владельцем является добросовестный приобретатель: сказалось то, что система государственной регистрации прав на недвижимость возникла сравнительно недавно и еще в стадии становления.

Присуждение по виндикационному иску не является мерой ответственности. Определяя условия удовлетворения виндикационного иска, законодатель исходит из сопоставления интересов собственника спорной вещи и ее приобретателя. Интересы недобросовестного приобретателя охране не подлежат как достигнутые противоправными действиями. При сравнении интересов добросовестного безвозмездного приобретателя и собственника предпочтение отдается последнему, поскольку при изъятии у безвозмездного приобретателя спорной вещи его имущество не уменьшается по сравнению с его первоначальным состоянием. В случае же добросовестного возмездного приобретения ранее похищенной или утраченной вещи поведение обеих сторон юридически безупречно, и интересам собственника отдается предпочтение, поскольку его абсолютное право пострадало ранее последующего приобретения спорной вещи ответчиком. И только в случае добровольного делегирования собственником правомочия владения вещью другому лицу, которое неправомерно отчуждает вещь, неблагоприятные последствия в виде невозможности виндикации вещи у добросовестного возмездного приобретателя возлагаются на собственника в силу его неосмотрительности в выборе контрагента. По смыслу закона у добросовестного приобретателя в этом случае возникает право собственности на приобретенную вещь. ФЗ-217 от 30.12.2004 внесены изменения в ст. 223 ГК и установлено, что недвижимое имущество признается принадлежащим добросовестному приобретателю на праве собственности с момента государственной регистрации, кроме случаев, предусмотренных ст. 302 ГК, когда собственник вправе истребовать такое имущество и от добросовестного приобретателя. Напомним, если речь идет о недвижимости, одного ее перехода во владение недостаточно; требуется еще государственная регистрация владения, которая предполагает возможность проверки всех обстоятельств дела судом.

Ответчик – незаконный владелец – не рассматривается законодателем как правонарушитель и при определенных условиях пользуется защитой от самого собственника, а не только от третьих лиц (ст. 234 ГК). Эти условия изложены в ст. 302 и состоят в ограничении виндикации – истец доказал свое право собственности на отыскиваемую вещь, эта вещь находится во владении ответчика, но этого недостаточно для возврата вещи истцу. Итак,ответчик, будучи незаконным владельцем, получает защиту против иска не владеющего собственника. Условие такой защиты – возмездное приобретение спорного имущества у лица, которое не имело права его отчуждать (неуправомоченный отчуждатель), если ответчик не мог знать о юридических препятствиях к отчуждению вещи, т.е. являлся добросовестным приобретателем.

Закон охраняет интересы только добросовестного приобретателя. Ответчик должен доказать, что он не знал и не мог знать, что имущество приобретено у лица, которое не вправе его отчуждать, и считал, что законно получил имущество в свою собственность. Наличие в действиях приобретателя не только умысла, но и грубой неосторожности исключает возможность защиты его интересов. Добросовестность предполагает обычную, разумную осмотрительность – от покупателя не требуется принятия особых мер по расследованию обстоятельств сделки, но если приобретатель, зная о препятствиях к отчуждению, приобрел вещь, он не может пользоваться защитой против иска собственника – его поведение упречно. Итак, если при обычной мере осмотрительности приобретатель не знал и не мог узнать о таких препятствиях, он пользуется защитой, предусмотренной п. 1 ст. 302.

Добросовестность – вопрос факта и в силу этого устанавливается судом. Признаются обстоятельствами, устраняющими добросовестность, приобретение имущества по цене явно ниже его стоимости либо при очевидно сомнительных обстоятельствах. Добросовестность устраняется фактом наличия регистрационной записи о принадлежности отчуждаемой вещи третьему лицу либо об ограничениях, исключающих отчуждение (напр., судебный арест имущества), известных приобретателю.

Распределение бремени доказывания по виндикационному иску: истец обязан доказать свое право собственности и факт наличия во владении ответчика именно того имущества, которое принадлежит ему на праве собственности. Ответчик, если он ссылается на добросовестность, должен доказать, что приобрел спорную вещь по возмездной сделке и при этом не знал и не мог знать о том, что лицо, у которого он приобрел вещь, не имело права на ее отчуждение. Конституционный Суд РФ в Постановлении от 21 апреля 2003 г. № 6-П, обсуждая вопрос о соотношении требований реституции и виндикации, указывает, что добросовестность должна быть установлена судом, не уточняя, на ком лежит бремя ее доказывания. Поскольку закон не устанавливает презумпции добросовестности приобретателя, это обстоятельство доказывает ответчик.

Защиты добросовестного приобретателя применительно к правилам п. 1 ст. 302 ограничена случаями, когда имущество выбыло из владения собственника по его воле.. Передавая вещь иному лицу, собственник допускает, что это лицо может утратить вещь или неправомерно ею распорядиться – возникает риск возмездного добросовестного приобретения вещи третьим лицом, от которого имущество не может быть виндицировано. Именно поэтому у добросовестного приобретателя собственник вправе истребовать имущество только если оно выбыло из его владения либо владения лица, которому было передано собственником во владение, помимо их воли (утеряно, похищено и т.п.). Эти обстоятельства должен доказать собственник.

Особые правила: а) если имущество приобретено добросовестным приобретателем у лица, которое не имело права его отчуждать, безвозмездно, собственник может истребовать его при любых обстоятельствах (даже если оно выбыло из владения собственника по его воле); б) деньги и ценные бумаги на предъявителя как наиболее оборотоспособные объекты гражданского права не могут быть истребованы от добросовестного приобретателя ни при каких обстоятельствах.

Очевидно: если имущество похищено у собственника или утрачено им, то воля собственника на передачу владения исключена. Возможны случаи оказания психического воздействия, угроз, обмана, т.е. действий, направленных на подавление воли собственника с целью добиться от него передачи владения вещью. Если передача вещи была совершена на основании такого порочного договора, условием удовлетворения виндикационного иска должно быть признание соответствующей сделки недействительной.

В случаях, когда имущество не может быть истребовано, оно поступает в собственность добросовестного приобретателя. Вместе с тем собственник вправе предъявить иск о взыскании убытков с того лица, которому он передал свое имущество во владение.

Не исключена ситуация, когда собственник является стороной договора, в соответствии с которым вещь была им передана потенциальному ответчику и который являлся (или стал) недействительным. Это создает конкуренцию между виндикационным иском и иском, возникающим из норм, регулирующих договор. Как отмечено в Постановлении Конституционного Суда РФ от 21.04.2003 № 6-П по делу о проверке конституционности положений пунктов 1 и 2 статьи 167 ГК РФ в связи с жалобами граждан О.М. Мариничевой, А.В. Немировской, З.А. Скляновой, Р.М. Скляновой и В.М. Ширяева "нормы статьи 302 ГК РФ истолковываются и применяются судами общей юрисдикции неоднозначно, противоречиво", в связи с чем в названном Постановлении сформулированы следующие правовые позиции.

Если по возмездному договору имущество приобретено у лица, которое не имело права его отчуждать, собственник вправе обратиться в суд в порядке статьи 302 ГК с иском об истребовании имущества из незаконного владения лица, приобретшего это имущество (виндикационный иск). Если в такой ситуации собственником заявлен иск о признании сделки купли-продажи недействительной и о применении последствий ее недействительности в форме возврата переданного покупателю имущества и при разрешении данного спора судом будет установлено, что покупатель является добросовестным приобретателем, в удовлетворении исковых требований в порядке статьи 167 ГК должно быть отказано. Следовательно, права лица, считающего себя собственником имущества, не подлежат защите путем удовлетворения иска к добросовестному приобретателю с использованием правового механизма, установленного пунктами 1 и 2 статьи 167 ГК. Такая защита возможна лишь путем удовлетворения виндикационного иска, если для этого имеются те предусмотренные статьей 302 ГК основания, которые дают право истребовать имущество и у добросовестного приобретателя (безвозмездность приобретения имущества добросовестным приобретателем, выбытие имущества из владения собственника помимо его воли и др.).

При этом недействительность сделки, во исполнение которой передано имущество, не свидетельствует сама по себе о выбытии этого имущества из владения передавшего его лица помимо его воли; судам необходимо устанавливать, была ли воля собственника на передачу владения иному лицу (Определение Конституционного Суда от 27.01. 2011 года № 188-О-О, пункт 39 постановления Пленумов Верховного Суда и Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 29.04.2010 г. № 10/22 "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав"). Иное истолкование положений пунктов 1 и 2 статьи 167 и статьи 302 ГК означало бы, что собственник имеет возможность прибегнуть к такому способу защиты, как признание всех совершенных сделок по отчуждению его имущества недействительными, т.е. требовать возврата полученного в натуре, не только когда речь идет об одной (первой) сделке, совершенной с нарушением закона, но и когда спорное имущество было приобретено добросовестным приобретателем на основании последующих (второй, третьей, четвертой и т.д.) сделок. Тем самым нарушались бы вытекающие из Конституции гарантии защиты прав и законных интересов добросовестного приобретателя.

Расчеты при возврате имущества из незаконного владения. Статья 303 ГК устанавливает, что при удовлетворении иска об истребовании имущества из чужого незаконного владения возникает обязательство. Одной его стороной является собственник, другой – незаконный владелец. Цель обязательства – возвращение доходов, которые владелец извлек или должен был извлечь за время владения. Содержание обязательства зависит от того, является владелец недобросовестным или добросовестным (понятие добросовестного владельца определяется п. 1 ст. 302 ГК, а понятие недобросовестного – ч. 1 ст. 303). Основное различие между обязательством с их участием состоит в исчислении периода получения доходов, подлежащих возврату: с недобросовестного владельца – за весь период владения, с добросовес