IV. Дальнейшая ревизия программы строительства коммунизма в СССР: концепция совершенствования развитого социализма и её сущность. (Ю.В. Андропов – 1982-1983 гг.)

10 ноября 1982 г. в возрасте 76 лет Л.Брежнев, а через два дня ЦК КПСС единодушно назначил его преемником стал бывший председатель КГБ СССР, член Политбюро ЦК КПСС 68 - летний Ю.В.Андроповым. В феврале 1982 г. после смерти Суслова «главного идеолога» брежневского периода, он при поддержке таких видных членов Политбюро как министра обороны Д.Устинова, министра иностранных дел А.Громыко он был избран секретарём ЦК КПСС. Тем самым Андропов стал конкурентом назначенного Брежневым «наследником престола» 71 — летнего К.Черненко (давнего ею друга и сподвижника по Днепропетровску и Молдавии). Почему выбор пал на Ю.Андропова, а не на Черненко?

По общему мнению, Ю. Андропом был компетентен, и его интеллектуальные качества, знания положении в стране, которые он приобрёл за годы работы в КГБ, его осведомлённость в вопросах экономики, а также репутация сторонника наведения порядка - всё это обеспечило ему поддержку тех, кто ратовал за переход к более эффективной экономике и за некоторые необходимые перемены, что в целом отражало и настроения в советском обществе, недовольного начавшемся снижением жизненного уровня, растущими товарными и продовольственными дефицитами внутри страны в последние годы жизни. Когда произошёл рахрыв компромисса между обществом и ггсудартсвом

В связи со столь быстрыми выбором Андропова на пост Генсека ЦК КПСС, а затем и Председателя Президиума ВС СССР на западе появились прогнозы о том, что КГБ поставит под сомнение законность руководства партии с её одряхлевшим и недееспособным аппаратом руководить страной или как писал французский политолог М.Татю, что

теперь выходцы из КГБ будут определять внутреннюю и внешнюю политику СССР. Дальнейшее развитие событий показало, что Андропов, став во главе партии, сохранил её ведущую роль в жизни государства и общества, сделав в тоже время попытку пересмотреть некоторые ключевые теоретические положения о дальнейших перспективах развития советского общества и наметить основные направления его реформирования.

В отношении деятельности Андропова с ноября 1982 г. до его внезапной смерти в феврале 1984 г. существует две точки зрения:

Первая была высказан одним из идеологом буржуазной реставрации в СССР бывшим членом Политбюро, секретарём ЦК КПСС по идеологии А.Яковлевым, которого Андропов держал послом в Канаде и которому не доверял как потенциальному оппозиционеру. Яковлев считал, что у Андропова не было каких либо серьёзных планов реформирования советского общества и что он «выступал лишь за его очищение от грязи ибо уровень антисанитарии в нём достиг предела».

Вторая точка зрения, была высказана последним председателем Совмина СССР Н. Рыжковым («Перестройка: история предательства»), которого Андропов выдвинул с поста директора Уралмаша на пост секретаря ЦК КПСС по промышленности и поручил ему подготовку экономической реформы хозрасчётного типа. Рыжков считает, что его замыслы были гораздо более широкими чем просто наведения элементарного порядка, борьбы с коррупцией и теневой экономикой что у него был план модернизации СССР по китайской модели: то есть он намеревался осуществить вслед за хозрасчётной реформой рыночную, дополнив её демократизацией, но не политической реформой.

Действительно первые шаги Андропова были направлены на борьбу с проявлениями коррупции в так называемых «семейных кругах партии и

 

государства из-за стабильности положения и абсолютной безнаказанности при Брежневе местных партруководителей. Так были сняты со своих постов и привлечены к ответственности министр рыбного хозяйства А.Ишков, министр внутренних дел, друг Брежнева Щёлоков, его первый зам. зять Брежнева Ю.Чурбанов, секретарь Президиума ВС СССР Георгадзе, некоторые республиканские партийные руководители. Все эти акции шли как сверху от Андропова, так и снизу, как отмечает Ж. Медведев, в результате мощного давление снизу. Основным результатом кампании борьбы с коррупцией стало обновление советской элиты.

Затем последовала, в течение нескольких месяцев борьба с расточительством и повышением дисциплины труда в сельском хозяйстве, промышленности и на транспорте. Были ужесточены и санкции в отношении нарушителей партийной дисциплины. Все эти меры позволили закончить 1983 г. с показателями около 4% НДХ, что означало прекращения падения жизненного уровня и его стабилизацию Однако, наиболее существенным были теоретические новации Андропова публично озвученные им в выступлении на июньском 1983г.) пленуме ЦК КПСС. Андропов заявил, что «если говорить откровенно, мы ещё до сих пор не изучили в должной мере общество, в котором живём и трудимся, не полностью раскрыли присущие ему закономерности, особенно экономические. Поэтому, порой, вынуждены действовать, так сказать, эмпирически, весьма нерациональным способом проб и ошибок. Наука, к сожалению, ещё не подсказала практике нужные отвечающие принципам и условиям развитого социализма решения важнейших проблем».

Андропов, таким образом, признал, что догматизм и начётничество, превалирование одной точке зрения при социализме привели к застою и к глубокому идейно-теоретическому кризису в общественных науках. Антидогматические тенденции, проявившиеся после XX съезда в ряде

исторических, экономических, философских исследованиях не получили дальнейшего развития в годы «просвещённого консерватизма».Так, было отвергнуто М. Сусловым так называемое «новое направление» в исследовании проблем Февральской и Октябрьской революции, представленное Л. Бурджаловым, П.Н.Волобуевым, новации Бутенко в отношении наличия противоречий в советском общества и путей их решения. Однако, со стороны государства на эти исследования не было социального заказа, что и привело к дефициту конструктивных идей

Поэтому по аналогии с Хрущёвым, взявшим на себя инициативу в 1956 г. по теоретическим новациям на XX съезде КПСС по вопросам развития советского общества и мирового политического процесса, Адропов в свой статье 1983 г. озвучил свои новации «Учение Карла Маркса и некоторые вопросы социалистического строительства в СССР» озвучил свои новации.

Во-первых, он заявил о необходимости (стр. 25) «совершенствования развитого социализма», по мере его и будет происходить постепенный переход к коммунизму. Наша страна находится в начале этого длительного исторического этапа, который, в свою очередь, будет, естественно, знать свои периоды, свои ступени роста. Как долго продлятся они, какие конкретные формы примут, покажут лишь опыт, живая практика».

Таким образом, Андропов провел очередную вторую ревизию, вторую программы строительства коммунизма в СССР дав понять, что в СССР «развитой социализм» ещё окончательно не построен как это утверждал Брежнев. Поэтому его необходимо в течение длительного времени достраивать и совершенствовать, что отдаляло строительство коммунизма на неопределённую и весьма длительную историческую перспективу. Такой подход мог бы привести, по мере постепенного реформирования советского общества привести к признанию существования и других моделей

социализма, например, самоуправленческого, кооперативного, гуманного демократического

Во -вторых, Андропов, анализирую кризисные явления возникшие в тогдашней Польше и первые успехи китайской модернизации под руководством Дэн Сяопина он поднял проблему существования основных противоречий при социализме и путях их решения. Так, поставив вопрос «почему при огромных капиталовложениях мы сейчас не получаем должной отдачи, почему не удовлетворяющими нас темпами осваиваются в производстве достижений науки и техники» Андропов признал, что (с. 11) «наша работа на совершенствование и перестройку механизма, форм и методов управления, отстала от требований, предъявляемых достигнутым уровнем материально-технического, социального, духовного развития советского общества» Это означало признание основных противоречий между производительными силами и производственными отношениями в советском обществе.

Соответственно это противоречие Андропов предлагал решить за счёт экономической реформы, изменения характера производственных отношений, выразив её необходимость следующим образом «простора действия колоссальных производительных сил, заложенных в нашей экономике. Эти меры должны быть тщательно разработаны.. и исходить из законов развития экономической системы социализм»... Иначе без переворота в отношениях собственности любая модель социализма... окажется нежизненной.

В статье, хотя и очень осторожно, признавалось и второе основное противоречие между производственными отношениями (базисом) общества и надстройкой. Это противоречие выводилось из «бюрократической заорганизованности и формализма - всего, что глушит, подрывает инициативу масс, сковывает творческую мысль и живое дело трудящихся».

 

Как же решить это противоречие: путём политической реформы или иначе, путём постепенной демократизации советского общества?

Для Андропова совмещение экономической реформы с политической не приемлимо. Это может дестабилизировать общество. Поэтому он предлагает дополнить экономическую реформу глубокой демократизацией общества: «эта (советская) система функционирует и совершенствуется, находя всё новые формы демократизма, расширения хозяйских прав и возможностей рабочего человека на производстве, во всей общественно-политической практике - от депутатских комиссий и народного контроля до постоянно действующих производственных совещаний.. Это и есть действительное социалистическое самоуправление народа..»

Таким образом, пути модернизации советского общества по Андропову представлялись следующим образом; сначала экономическая реформа и демократизация общества и лишь затем возможен переход к политической реформе, которая приведёт к переходу к другой модели социализма в СССР.

Что же удалось сделать из задуманного Андропову за неполные восемь месяцев полноценного пребывания его у власти, когда был предпринят снова хозрасчётные эксперимент по реформированию экономики?

По мнению Д.О. Чуракова, при нём были достигнуты «определённые экономические сдвиги, но их глубина и радикализм также вряд ли могут быть признаны достаточными» поскольку ставка делалась не на усовершенствование экономического механизма, а на повышение плановой и трудовой дисциплины, что могло дать только краткосрочный эффект.

К тому же, кратковременное правление К.Черненко с февраля 1984 г по март 1985 г. сопровождалось отказом от всех планов хозрасчётной экономической реформы и демократизации общества. Тем не мене импульс реформа был дан, благодаря Андропову, и получил своё дальнейшее развитие уже после прихода к власти в марте 1985г М.С. Горбачёва.

 

V. Концепция «застоя» и её трактовка в историографии

Эта концепция, как характеристика «брежневского периода» правления появилась во второй половине 1980-х гг. с подачи М.С. Горбачёва и его окружения. Она должна была выгодно оттенить перестроечный реформистский курс нового Генсека ЦК КПСС по сравнению с его предшественником. При этом понятие «застоя» (см. С.И.Ожегов «Словарь русского языка» с. 198) как остановка, задержка, неблагоприятная для развития, движения общества. Подобная характеристика социально-экономической, политической, идеологической внутриполитической ситуации как «тотального застоя» распространялась сторонниками этой концепции в период перестройки на все сферы жизни советского общества в 1964-1985 гг.

Историки, политологи, экономисты с энтузиазмом восприняли этот социальный заказ нового советского руководства и постарались научно обосновать концепцию «застоя», выводя её из существовавших в период правления Брежнева консервативных компромиссов и проводимой политики «просвещенного», а затем так называемого «судорожного» консерватизма.

О тотальном характере «застоя» много писалось в постсоветской исторической литературе начала и середины 1990-х гг. Так, А.А. Данилов в «Истории России. Курс лекций» Ч. III. М.,1994 и Л.Г. Косулина в совместном с ним школьном учебнике для 9 класса «История России» М., 1997 г. писали, что «После устранения Хрущёва по ряду направлений началось движение вспять. Консервация политического режима не могла не привести к застою во всех сферах жизни»

В экономике застой, по их мнению, проявлялся в том, что экономическое развитие требовало максимально быстрой разработки и внедрения в производство достижений НТР. Но это было невозможно при сохранении отжившего хозяйственного механизма и партийно-государственной системы управления экономикой

В политике проявлением застоя стал неосталинизм, попытки политической реабилитации Сталина и его политики.

В идеологии - в духовном кризисе советского общества, в проявлениях догматизма в общественных науках, в гонениях на либерально настроенную интеллигенцию и на инакомыслящих (диссидентов)

О застойном двадцатилетии (1965-1985 г.) высказывались также и авторы учебного пособия «Истории России» М.. 1997.

И.В.Волков.М.М.Горинов.А.А.Горский, анализируя решения четырёх съездаюв КПСС (23, 24, 25, 26) брежневского периода.

Так, 23 съезд КПСС (март-апрель 1966 г.), восстановивший пост Генсека ЦК КПСС и переименовавший Президиум ЦК КПСС в Политбюро, отменивший ротацию кадров и утвердивший директивы восьмого пятилетнего плана развития народного хозяйства СССР на 1966-1970 гг. призван был, с одной стороны, восстановить «комфортные» условия для бюрократии, а с другой - на нём ещё сказывалась инерция развития в период «оттепели». Поэтому и его решения были противоречивыми Развитием консервативных застойных тенденций характеризуется движение от 23 к последующим съездам. Они происходили под знаком «единства и сплочённости». Теория всё больше отрывалась от социальной практики.

24 съезд КПСС (март-апрель 1971 г.), утвердивший директивы девятого пятилетнего плана развития народного хозяйства на 1971-1975 гг., сделал вывод о том, что в СССР построено развитое социалистическое общество.

25 съезд КПСС (февраль-март 1976), утвердивший задания на десятую пятилетку (1976-1980 гг.), декларировал положение о том, что в условиях развитого социализма КПСС стала партией всего народа, но не перестала быть партией рабочего класса

26 съезд КПСС (февраль-март 1981 г.), утвердил план одиннадцатой пятилетки (1981-1985 гг.). На нём произошло как бы возрождение культа

личности Брежнева, но уже без личности, возрождение в виде фарса: больной и недееспособный человек.

С ними в известной мере солидаризуется Н.Верт, утверждая, что «отставка Хрущёва означала отказ от энергичного проведения реформ», а консервативный компромисс в советском руководстве «должен был иметь долгую жизнь... сбалансировать потенциал и интересы различных бюрократических структур и постараться как можно дольше удержать свою коллективную власть, исключая любые альтернативы ей. Это означало отказ от рассмотрения проблем, могущих вызвать конфликт, от принципиальных споров, означала культ прагматизма, возведённого в систему, и в конечном счёте — застой».

Иную точку зрения высказал Д. Боффа. По его мнению, в экономике СССР до конца 1970- х гг. застоя не было и первые 15 лет правления Брежнева экономика, в целом, развивалась успешно, о чём свидетельствует существенное повышение жизненного уровня народа. Политическая и экономическая стабильность в обществе и достижение ракетно-ядерного потенциала с США в военной области. Спад в экономике имел место лишь в три последних годах брежневского периода.

Иное дело, считает Боффа, консервативная политика и идеология в духе доктрины Брежнева, порождающие застойные явления в жизни советского общества.

Изменение общественной системы, развал СССР, отрицательные последствия «шоковой терапии» Гайдара-Ельцина в 1990- е гг. побудили российских историков более критично отнестись к концепции застоя. Если во второй половине 1960-х - начале 1980- х был застой, то что тогда было в конце 1980-х-в 1990 г. когда ВВП России и жизненный уровень российских граждан уменьшился более чем в два раза?

Один из авторов «Новейшей истории России (ч.2 изд.1.) М.,1999 СИ. Дёгтев (с. 351) предпочитает говорить не о «застое» в экономике, а о «снижении дееспособности хозяйственного развития СССР, о возрастании затратного характера советской экономики.

Лекция № 6