Поездки в США позволили нам поближе познакомиться с американскими коллегами, методами их работы, оборудованием лабораторий, с Центром управления полетом.

Что можно сказать об американцах, конечно, имея в виду только тех, с кем встречались, с которыми вместе трудились как в США, так и в Советском Союзе. Они умеют работать, держатся просто, вежливы и внимательны. Во время работы часто пьют кофе, курящие дымят без всяких ограничений. К нам относились очень предупредительно, стремились создать спокойную рабочую обстановку.

Американские коллеги с уважением относились к нашей внутренней космической программе, проявляли большой интерес к ее достижениям. Это мы почувствовали и на встречах, и при посещении ВДНХ, и при поездке в Калугу. Американцы были обрадованы, увидев в Музее космонавтики в Калуге экспозицию, посвященную американской космической программе, в том числе полетам «Аполлона».

За время пребывания в Хьюстоне мы познакомились и с семьями некоторых наших коллег. Любопытная деталь. Приглашая в гости, хозяева дома часто предупреждали нас, что приходить надо без галстуков, и шутливо грозили отрезать галстуки у «нарушителей» этого условия. Американцы подчеркивали тем самым, что все должны чувствовать себя свободно, иметь вполне «домашний» вид. А «нарушителей» действительно карали, и трофеи в назидание остальным вывешивали на самом видном месте.

Так мы работали, продвигаясь к общей цели, узнавали друг друга, укрепляли взаимопонимание и взаимное уважение. Результат теперь известен всему миру. Значит, мы достигли не только совместимости нашей техники, методов и решений, но и показали, что нам доступна и человеческая совместимость, когда есть добрая воля и желание сообща работать на благо людей Земли.

И. В. Лавров, руководитель пятой рабочей группы ЭПАС Ю. С. Долгополов, инженер

В ПОИСКАХ ОБЩЕЙ АТМОСФЕРЫ

 

ИЗ КОРАБЛЯ
В КОРАБЛЬ
БЕЗ ПРЕГРАД

Каждому понятно, что космический полет был бы невозможен, если бы на борту корабля не удалось создать условий, необходимых для нормальной жизнедеятельности человека. Множество хитроумных устройств, представляющих, как говорят специалисты, системы жизнеобеспечения, придуманы для того, чтобы космонавт мог дышать, пить, есть, соблюдать гигиену, чтобы ему было не слишком жарко и не слишком холодно.

В работе, которую предстояло проделать советским и американским специалистам для обеспечения безопасного перехода советских космонавтов и американских астронавтов из корабля в корабль, наиболее сложной оказалась проблема совместимости атмосфер.

На Земле все люди дышат воздухом, а вот в кораблях для дыхания космонавтов и астронавтов с самого начала космических полетов атмосфера создавалась разной. Советские специалисты, учитывая, что условия космического полета и без того связаны с воздействием многих непривычных для человека факторов, решили воспроизвести внутри корабля атмосферу, близкую к земной. Поэтому в «Востоках», «Восходах», «Союзах» и «Салютах» космонавты дышат воздухом, который по составу газов практически очень мало отличается от земного. Конечно, такая атмосфера с точки зрения комфорта наилучшая. Но у нее есть один недостаток: она очень неудобна, если в аварийной ситуации космонавту приходится надевать скафандр. При давлении воздуха в скафандре, равном давлению земной атмосферы, и наружном давлении, близком к нулю, человеку практически невозможно двигаться, а следовательно, и работать. В этом случае необходимо снижать давление в скафандре и переходить на дыхание чистым кислородом. А этот переход оказывается делом непростым.

В американских же космических кораблях применена, так сказать, «скафандровая», то есть чисто кислородная, атмосфера с давлением порядка 260 мм ртутного столба.

Такая атмосфера значительно упрощает конструирование систем регулирования окружающей среды в кораблях, удобна при переходе на работу в скафандрах, но имеет и свои серьезные недостатки. Прежде всего, чисто кислородная среда пожароопасна. (Исходя из требований обеспечения пожаробезопасности, в атмосфере корабля «Союз» не допускается содержание кислорода более 40 процентов). Кроме того, дышать чистым кислородом даже при низком давлении долго нельзя. Значит, для длительных полетов она не годится.

Наш и американский образцы внутренней атмосферы космических кораблей обладают, как видим, и достоинствами, и недостатками. И все же, на наш взгляд, можно утверждать, что атмосфера советских кораблей более удобна.

Из корабля в корабль без преград. Т. Стаффорд и А. Леонов во время перехода из стыковочного модуля «Аполлона» в орбитальный модуль «Союза-19».

В длительных полетах повышенный комфорт будет все более необходимым. Тем более, что, вероятно, в составе экипажей будут находиться люди, к здоровью которых будут предъявляться менее жесткие требования, чем сейчас предъявляются к здоровью космонавтов.

Уже на первых встречах с американскими специалистами было единодушно решено, что целесообразно на борту будущих советских и американских космических кораблей иметь одинаковую атмосферу: азотнокислородную с общим давлением 760 ± 50 мм ртутного столба и парциальным давлением кислорода 160 – 180 мм ртутного столба. Оговорены были и пределы так называемых вредных примесей – аммиака, сероводородных соединений, окиси углерода и других. (Насколько известно, для нового американского космического корабля «Спейс Шаттл», полеты которого планируется начать в 1978 году, принята именно такая атмосфера.)

Но тогда, в 1972 году, ясно было, что нельзя принять для корабля «Союз» атмосферу корабля «Аполлон» и наоборот, ибо это вело к полной конструктивной переработке одного из кораблей. Вот в таком нелегком положении, начались поиски решения проблемы совместимости атмосферы.

Что будет, если человека резко переместить из нормальной земной атмосферы «Союза» в атмосферу чистого кислорода «Аполлона» с давлением 260 мм ртутного столба? Какие здесь возникают сложности и как их можно преодолеть? Эти и многие другие вопросы требовали ответа

Как известно, газообмен, в результате которого в организм поступает кислород и из него удаляется углекислый газ, осуществляется в легких. Все это происходит в альвеолах – легочных пузырьках, которыми заканчиваются мельчайшие разветвления бронхов. Состав воздуха и распределение парциальных давлений компонентов в окружающей атмосфере и в альвеолах существенно отличаются. Например, при внешнем давлении атмосферы 760 мм ртутного столба парциальные давления составляют: кислорода – 159 мм, углекислого газа – 0,2 мм, азота – 595 мм, паров воды – 6 мм. В альвеолах это распределение иное: кислород – 100 мм, углекислый газ – 40 мм, азот – 573 мм, пары воды – 47 мм.

Советские и американские специалисты пятой рабочей группы во время встречи, проходившей в Хьюстоне в апреле 1974 года. Слева направо: Р. Зедекар – американский специалист по бортовой документации и определению операций по переходам космонавтов, Е. Зайцев – специалист по системе обеспечения газового состава атмосферы корабля «Союз», У. Гай – руководитель группы американских специалистов, О. Яворская – переводчик с советской стороны, Ю. Долгополов – руководитель группы советских специалистов, Д. Джакс – специалист по системе регулирования окружающей среды.

С высотой общее давление атмосферы уменьшается. При этом уменьшаются и парциальные давления основных компонентов воздуха, но их процентное содержание до весьма значительной высоты сохраняется.

В альвеолах же парциальные давления углекислоты и паров воды остаются практически постоянными, но снижаются парциальные давления кислорода и азота. Следовательно, с увеличением высоты ухудшается обмен кислорода с кровью.

Действительно, с высоты трех километров человек постепенно начинает терять работоспособность, если он не привыкал, не адаптировался в течение длительного времени к этим условиям. На высоту около восьми километров без применения специальных средств подниматься уже нельзя, так как возникают явления, опасные для жизни.