Глава 9. Подарок от дяди кости

Дядя Костя по ночам работал сторожем магазина, а днём, выспавшись после караульной смены, выходил с баяном, портфелем и табуреткой к ступеням родного заведения. Он играл всякие красивые мелодии, а за это ему в портфель кидали мелочь. Если никто ничего не давал, дядя Костя не обижался. Дома ему было нечего делать, а у магазина он мог поболтать со старушками, торгующими пучками редиски со своего дачного участка, мог проследить, а потом сообщить Мышкину о нарушении порядка, да и просто поиграть на любимом инструменте. Собаки иногда прибегали на дяди Костин концерт, и тот специально для них исполнял собачий вальс.

Дядя Костя перебирал пальцами клавиши и напевал песню про трех танкистов, когда к дверям магазина подкатила чудо-тарахтелка в виде самоката с моторчиком. Тарахтелка остановилась возле баяниста и заглохла. С площадки необычного четырёхколесного самоката спрыгнул Беня с корзинкой на шее. Дядя Костя разглядел, что на дне её лежат три бумажные денежки, а на саму корзинку прицеплена записка: «Дайте мне, пожалуйста, пакет молока, полкило яблок и пачку чая». Беня забежал в магазин, а спустя несколько минут вышел оттуда с покупками.

— Васька, что ль, придумал? — подивился дядя Костя.

Бенджамин утвердительно полаял.

— Бывают же умные собаки, — произнёс дядя Костя, — не то, что это чучело лохматое.

Он недовольно скосил глаза на сторону, и Беня заметил, что из дяди Костиного портфеля выглядывает башка небольшого лохматого пёсика. Беня вопросительно глянул на сторожа.

— С утра прихожу, — пояснил тот, — а на моём месте парень сидит. Перед ним коробка, а в коробке этот пёс. И табличку повесил: «Подайте на пропитание щенка». Я сразу Мышкину позвонил. Знаю я этих прохвостов — деньги на собаку собирают и на себя тратят, а собаке ничего не достаётся. У него каждый день разные щенки. Откуда он их берёт?

 

— Гав, — с сочувствием сказал Беня, а дядя Костя продолжил:

— Мышкин попрошайку забрал, а щенка здесь оставили. И что я буду с ним теперь делать? Непослушный он, вертлявый. И домой не возьмёшь — у меня дома два злющих кота живут, они его мигом растерзают… Наверное, придется сдать в приют…

— Не надо меня в приют, — неожиданно подал голос щенок. — Я оттуда сбежал. Там все в клетках сидят. А я не хочу в клетку.

— Давай ко мне в корзину, — предложил Беня, — что-нибудь придумаем.

Дяде Косте, разумеется, этот разговор показался простым гавканьем, он ничего не понял и оттого ужасно удивился, когда лохматый щенок вдруг выпрыгнул из его портфеля прямо в Бенину сумку, чтобы уютно устроиться между молоком и яблоками. Ученый лабрадор выжидающе посмотрел на дядю Костю.

— Бери, — махнул тот рукой, — считай, что это мой подарок. Может, Васька его возьмёт? Какая ему разница — одна собака или две?

Беня встал на задние лапы, передними нажал на ручку самоката. Самокат зафырчал и с треском покатил по тротуарам к Бениному дому. Лабрадор аккуратно рулил, объезжая колдобины и ямки, так что дяди Костин подарок прибыл на место целым и невредимым. Щенок выбрался из корзины и с любопытством огляделся.

Мальчик Миша на газоне выгуливал своего крысбуля Климентия. Он кидал крысбулю веточку и командовал «Апорт!». Климентий уже почти научился быть собакой — во всяком случае сегодня утром Мишина мама просто поразилась, когда на её глазах крысбуль повилял ей хвостом, а затем в ванночке с песком задрал заднюю лапку. Заметив щенка, Миша бросился к нему и принялся тормошить, гладить и чесать брюшко.

— Эх, — с сожалением произнёс Миша. — Если бы мама с папой и бабушкой разрешили, я бы обязательно взял тебя домой! Я бы назвал тебя Рексом. Я бы вырастил тебя большим и грозным!

— Миша! Обедать! — крикнула в форточку Мишина бабушка.

— Посиди здесь, — попросил мальчик. — А я тебе после обеда еду принесу.

Миша умчался, а пёсик деловито поводил носом и согласился:

— Чего ж не посидеть? Посижу! Только недолго. Долго я не выдержу, долго мне скучно.

Такса Капитолина, день-деньской пристально наблюдающая из окна за жизнью двора, обнаружив прибытие незваного гостя, тотчас выбежала на улицу. За ней, заслышав её возмущенный лай, высыпали остальные собаки. Даже Дружок приковылял на трёх ногах, гордо выставив пораненную при спасении Пуси лапу.

— Ничего себе, красивая девчонка, — сказал щенок Пусе.

Пуся, прищурив лисьи глазки, вздёрнула носик и окатила невежу холодным взглядом.

— Вот это бугай! — восхитился щенок, глядя на Макса и потрогал его мускулы.

Макс озадаченно рыкнул.

— Ха! Инвалид колченогий! — засмеялся щенок, показывая на забинтованную лапку Дружка.

— Мне всё понятно, — строго вынесла вердикт Капитолина, не дожидаясь, пока очередь дойдёт и до неё. — Совершенно запущенный с педагогической точки зрения случай. Уличное воспитание.

— Ага, а какое ещё? — шмыгнул носом пёсик.

— Тебя как зовут? — спросил Сеня.

— Не знаю… Сначала меня звали Утикакойхолёсенький, а потом передумали и назвали Сидисмирнодурачок. А дядька с гармошкой называл меня Чучелолохматое.

— А хозява у тебя кто? — поинтересовалась Пуся.

— Нет у меня хозяев, приютский я. Только я из приюта сбежал.

— Там плохо кормят? — с сочувствием глянул Боча.

— Не. Нормально кормят. Но за это надо в клетке сидеть. Поэтому я на улицу убежал.

— В клетке! Ненавижу клетки! Р-р-р! — воскликнул Сеня. Его однажды возили на самолете в другой город и на несколько часов запихнули в клетку. За время полета Сеня так разбуянился в этой клетке, что старший пилот подумал, что у самолета барахлит мотор.

— А зимой как же? — спросил практичный Беня. — Зимой на улице холодно.

— А что такое зима? — захлопал глазами щенок. Он был совсем маленький, хоть и невоспитанный.

— Надо ему до зимы хозяев найти, — сказал Макс. — А то пропадёт. На меня зимой жилетку надевают, и то холодно.

— Просто у тебя неправильная жилетка, — фыркнула Пуся. — Вот у меня есть четыре шубки, две шапочки и семь ботиночек. Я их по очереди надеваю, и мне не холодно.

— А почему ботиночек семь, а не восемь? — удивился Боча.

— Какой ты, Боча, недогадливый! У меня же четыре лапки, — объяснила Пуся, — зачем мне восемь ботиночек?

— А зачем семь?

— А затем, что четыре я ношу, а в трёх я расчесочки, зеркальце и ножнички держу.

— А на тумбочке их нельзя держать?

— А на тумбочке Стелла их со своими путает, а я этого ужасно не люблю.

Дружок, выслушав Пусины объяснения, в очередной раз подумал, что все девочки, наверное, прилетают на Землю с других планет. Там, на этих планетах, у девочек забирают обычные головы и приделывают другие, непонятные. И вдобавок учат непонятно думать и непонятно делать.

— Давайте его дяде Жоре пристроим, — сказал он. — У дяди Жоры нет собаки.

— От дяди Жоры Чучелолохматое станет совсем диким и невоспитанным, — возразила Капитолина. — Они там на пару столько натворят, что ни один Мышкин не справится. Дядю Жору самого бы к кому-нибудь пристроить. Нет, нам нужен приличный хозяин.

— Может, к Борисовне? — с надеждой спросил Сеня. — Пусть Чучелолохматое развивает в ней любовь к собакам.

— Ага, пока он разовьёт, она его метёлкой пришибёт.

— Миша давно собаку хочет, — задумчиво произнес Беня. — Жалко, что ему не разрешают.

Капитолина потрясла ушами, укладывая их ровненько, параллельно друг другу — она во всем любила порядок, — и заметила:

— Мишины родители насмотрелись на всяких обалдуев, которые неприлично себя ведут, и боятся, что их собака будет такой же бестолковой. А вот если бы собака была приличной, они бы сразу взяли.

— А давайте я стану приличным, — тявкнул щенок. — Миша мне понравился. И крыса у него понравилась. Уж мы бы не заскучали втроем!

— Для этого надо быть очень красивым, — молвила Пуся. — Красивую собачку хочется гладить и демонстрировать всем знакомым. А ты и вправду чучело. Тебя только для охраны огородов, может, кто и возьмет. Вот кабы тебя помыть, да причесать…

— Ерунда! Приличная собака должна быть сильной! — заволновался Макс. — Красота собаке ни к чему! Для красоты можно вазу купить и демонстрировать её. И вазу выгуливать не надо.

— Фу, какие глупые глупости! Вот зачем собаке сила? Хозяина на себе возить? Так для этого трамвай существует. Правда, Дружок?

— Собака должна быть весёлой, — решительно сказал Дружок. — А сильной или красивой — это все равно. Потому что если собака только и делает, что дрыхнет, то хозяину что пёсик, что подушка — без разницы.

Боча обиженно засопел:

— Некоторым лишь бы поскакать. А вот если хозяин не любит скакать, то что ему делать? Собака должна быть ласковой. Мы с Маргаритой Семёновной лежим в обнимку на диванчике и очень довольны.

 

Щенок захлопал глазами, завертел головой, а Беня прервал бесполезный спор:

— Если каждый из нас покажет Чучелолохматому, как понравиться своему хозяину, то Чучелолохматое станет самой лучшей собакой на свете. И если он будет красивым, как Пуся, сильным, как Макс, ласковым, как Боча, игривым, как Дружок, сторожительным, как Сеня, воспитанным, как Капитолина, то за ним ещё очередь выстроится.

— И меня пустят к Мише? — обрадовался щенок.

— Конечно, — без тени сомнения произнес Беня. — Ну, кто первым возьмет Чучелолохматое к себе?

— Я возьму, — отозвалась Пуся. — Искупаем его, надушим, бантик повяжем, причёсочку сделаем.

— Чего ж не искупаться? — согласился щенок. — Искупаюсь. Чего ж не причесаться? Причешусь.

— Миша идет! — гавкнул Сеня.

Собаки попрятались в траве и в кустах. А Миша, воровато оглядевшись по сторонам и вытянув из-за пазухи пластиковый контейнер с супом и раскрошенными котлетами, поставил его перед щенком.

— Кушай, — сказал он. — Я у бабушки добавку попросил, а сам есть не стал, тебе принёс. А как поешь, я из коробок домик сделаю. Плёнкой его накрою, чтобы не промокал. Коврик принесу. У бабушки этих ковриков! Не пересчитать!

Щенок принялся за еду и почувствовал, как в самое его сердце пробирается удивительное тёплое чувство -– счастье от того, что ты кому-то нужен.