Крошка Гном, черные птицы и сказочный город во всю стену

Мой самый первый друг

Моя первая школа – настоящий ужас. Есть выражение «школа выживания», по отношению к ней, это можно употребить в прямом смысле. Типичная школа на окраине провинциального города, с постоянными стычками, травлями и драками. Для последнего даже была специальная «гора» за школой, где все намечали друг другу «стрелки». Это было популярное место, чего уж говорить, если там однажды состоялась драка трудовика, недавнего выпускника ПТУ, с одним дерзким старшеклассником. Контингент там был соответствующий, многие школьники жили «по-понятиям». Не знаю как реагировать, смеяться или грустить, когда 13-ти летние дети приветствуют друг друга со словами «АУЕ» и «вечер в хату». И это было до распространения интернет-мемов о тюремной культуре.

Я там проучился с 2003 по 2010 год, и этот период научил меня многим вещам. Впрочем, ими гордиться не стоит. Я там впервые покурил и выпил пива. По мне сейчас не скажешь, что я вообще когда-либо дрался, но это так. Драки, как я уже говорил, там были очень частыми, никогда не знаешь, с кем сцепишься, и почему. Также там был очень популярен футбол, собственно после матчей между классами, драки происходили чаще всего.

И как не странно, но я тоже любил футбол. На этой почве мы сошлись с Никитой, моим одноклассником. Он не был похожим на остальных детей, которые там учились. Он помог мне вынести эти сложные, но очень важные 7 лет моей жизни. Все-таки, большая часть тех детей, после выпуска шла в профессиональные училища, становились автомеханиками, слесарями или просто устраивались на заводы. Никита же был воспитанным и образованным парнем. Он был из хорошей семьи, его отец был одним из начальников милиции, был связан с прокуратурой. Поэтому и ему самому была заказана дорога в данном направлении. И так могло бы быть.

Несмотря на то, что мы были отличниками, мы не были тихонями. На каждую неделю, наша классная руководительница ставила нам большое замечание, с перечислением всего, что мы натворили. Срывали урок – есть. Плевали из ручки – есть. Закрыли кого-то в туалете – есть. Играли в коридоре в мяч – есть. Пародировали Гитлера, к сожалению, тоже есть. Типичные ребяческие забавы, за которые теперь стыдно.

Никиту многие не любили из-за классового неравенства. Он из хорошей семьи, регулярно ездил в Эмираты с родителями, у него всегда были новые вещи. Мы как-то внутри класса провели социологическое исследование и выявили, что из 28 человек в неполной семье воспитываются 17 человек. Просто статистика, которая объясняет многое положение дел. Институт семьи в России и странах СНГ, несмотря на духовные ценности, все-таки, далек от идеала. Недоброжелателей у него было не мало, соответственно и драк тоже. И мне приходилось частенько его прикрывать, а зачастую получать по бокам вместе с ним.

Как я уже говорил, мы любили футбол, ходили в одну секцию. В школе тоже было не без этого. У каждого класса была своя команда, и каждый урок физкультуры мы пересекались с соперниками и мерялись силами. Мы были кем-то вроде играющих тренеров, у нас была совместная любовь к управлению и порядку. В раннем подростковом возрасте, еще не открываешь для себя все сферы жизни. Литература, психология, история все это остается загадкой, и приходит осознанно лет в 14. До этого возраста, человек находится в коконе, все решают инстинкты и желание быть первым. Такая своеобразная «прото-маскулинность». В той среде, в которой мы находились, положение в обществе можно было заработать победами в драках или в игре в футбол. Поэтому каждый урок физкультуры был напряженным. Решалось, кто будет лохом, и с кем теперь стоит начинать водиться.

Мы были не в силах менять эти порядки, как бы мы этого не хотели, поэтому приходилось просто стараться побеждать.

До начала переходного периода все мы были не такими, какими являемся сейчас. Это я только после переходного периода начал слушать странную музыку, носить узкие штанишки, читать Камю с Кортасаром и смотреть фильмы Феллини. И до начала этого периода моим главным спутником был Никита, мальчуган в футболке итальянской «Ромы» с фамилией Тотти и «десяткой» на спине. Сложно характеризовать ребенка в таком возрасте. Ребенок это всегда ребенок, он еще не усложнен всякими социальными наростами. Тем не менее, я видел в нем лебедя на фоне серых уток. Он был из немногих, кто жил по истинным ценностям, которые мы бы назвали «христианской моралью». На фоне детей, для которых высшей целью было воровство или подражание криминальным элементам это было уже огромное достижение.

Когда нам было 14, нашему союзу подошел конец. Нет, мы не ссорились. Просто меня отдали в лицей, и на моей безбашенной жизни был поставлен крест. Никита, впрочем, надолго там не задержался, через год его отца перевели в Чернигов, и он переехал в другой город. После этого мы виделись лишь на летних каникулах, когда он приезжал в Луганск. А после того как пришла пора поступать в университеты мы больше и не виделись, лишь поздравили друг друга с поступлением. Кстати, поступил он в юридическую академию и учился на прокурора, чтобы пойти по проторенной тропинке.

Несмотря на то, что в последние годы наше общение сводилось лишь к поздравлению друг друга с днем рождения, между нами все равно оставалась некая связь, которую невозможно описать словами. Это просто тепло, которое появляется, когда вспоминаешь совместное прошлое. У каждого из нас есть такой человек, который на определенном этапе является ключевым в твоей жизни. Друзья детства сменяются друзьями с университета, друзья с университета сменяются друзьями с работы, друзья с работы отходят на второй план при появлении спутника жизни. Но память остается всегда. Каждый наш период жизни неотделим от человека, который в нем является ключевым. Самым первым таким человеком для меня стал Никита. Благодаря тому, что он был со мной рядом, я стал тем, кем являюсь сейчас. И мне очень стыдно за то, что я редко говорил ему спасибо.

После написания этой статьи я отправил ему сообщение со словами «Спасибо, что был со мной». Но ответа я так и не получил.

Никита погиб в автокатастрофе 11 июня 2016 года.

 

Дима

Самые интересные личности не на экране и не на бумаге, они рядом с тобой. Очерк я хочу посвятить приятелю детства, который в настоящее время является для меня примером и эталоном друга.

- «Я постригся, сейчас, кстати у тебя нельзя на ночь остаться?»

- «Да можно»

- …

- «А когда ты хочешь? Я не поняла…»

- «В пятницу может быть. Пока не знаю»

Все мои знакомые, которым приходилось хотя бы минуту разговаривать с Димой считают его своим лучшим другом. Сначала ты смущаешься, злишься, потом приходит просвещение. Есть общительные люди, но некоторых выделяет особая черта – доброта к окружающему. Механизм запускается, когда ты полюбил ближнего своего. Дима еще и шестеренки хорошим юмором смазал. Поэтому карма яркая и притягивающая.

Удивительно, когда человек заходит в магазин померить футболку, а через 15 минут обменивается со всем персоналом контактами. Удивительно, когда человек может появляться раз в месяц, но ты веришь ему. Удивительно, когда человек может найти общий язык с любым собеседником.

Дима 95 года рождения. В детстве он часто гостил у своей бабушки. Так мы и познакомились. В школе я редко видела Диму, он вроде не очень любил бегать и играть в «Зомби». Потом я узнала, что он уезжает в штаты на год. Дима всегда делал успехи в английском языке, он знал его на подсознательном уровне. А когда вернулся – у него появился крутой американский акцент и чувство стиля.

Интересно, что после поездки он стал еще добрее. Но без искусственной белоснежной улыбки и принципа «все окей». Говорят, что такие годовые путешествия абсолютно меняют людей, они становятся целеустремленными и вдохновленными разными силиконовыми долинами и хорошей инфраструктурой. Дима же всегда делал то, что хочет, часто первый в городе. Но эта удивительная черта – общительность совмещенная с абсолютным добром – не наигранная эмоция. Это радость изнутри. Не наивная, но очень искренняя. Именно это и притягивает всех окружающих к человеку. Хочется урвать частичку улыбки, на секунду забыть про бытовые проблемы и погрузиться в громкий радостный голос.

После года в другой стране, Дима заканчивал лицей с моей параллелью. На выпускном все были в костюмах, а он пришел в гавайской рубашке и панаме. Но это было не показательное выступление, просто он так хотел. Фотографировался со всеми подряд, понравился родителям всех девочек, очень рано куда-то уехал.

«Я решил бороду отращивать» - «Привет, я бороду сбрил». Каждый раз обновление. У Димы прямой нос, над которым он раньше часто шутил. Вьющиеся темные волосы. Глаза всегда улыбаются, даже когда друг не в настроении – они узкие. Очень статный. Высокий. Широкие плечи созданы для того, чтобы защищать девушек на диких концертах, поэтому мои знакомые журналистки и влюбились в него, но остались без внимания.

Легким движением руки убирает волосы под кепку: «С кроссовками пролетел». Дима сникерхед. Сидел несколько дней на улице за парой новеньких. Это движение отличается постоянным перемещением обуви в пространстве. Достал пару – поносил – продал. Субкультура интересная и новая. Дима хорошо чувствует, что нужно заказчику и что будет в тренде. Самые хорошие покупатели – китайцы с ходовым размером ноги. Друг китайского не знает, но он и с ними на короткой ноге.

Дима скейтер. Не знаю насколько это серьезно сейчас, но раньше он много чего умел и часами тренировался около нашего театра. И в жару и во время уроков. Не считала сколько досок он сломал, но можно было построить дом.

Удивительно в человеке то, что его сложно застать печальным. Расстроенный, грустный задумчивый – пожалуйста. Но и эти эмоции измеряются в секундах. Не знаю, откуда он черпает энергию. Скорее же просто не растрачивает ее на пустяки. Проблемы приходят и уходят. Лучше тоски всегда ядреное словцо. Но возможно, он принимает себя. А именно ощущает жизнь в данном моменте, в данной секунде. И именно поэтому радость. Ведь многие теряются в сумасшедшем ритме, а он проживает каждое мгновение. Поэтому иногда его сложно понять. Он говорит, бежит-бежит, а ты не понимаешь значение слов. Как будто теряешься в пространстве, а он каждый миг выдает новые эмоции.

Дима – эталонный друг. Чувствует ближнего, но не подстраивается под него, а пытается поделиться своей энергетикой. Часто спрашивает «как дела?», но делает это только осознанно. Остальное как будто и не важно. Цепляется за каждую идею. Иногда их так много, что начинает забывать, но это не страшно. Он готов поддержать, простить.

Уважение и любовь к окружающему выражается в отсутствии плохих мыслей про людей. Когда в любом общем знакомом он видит что-то хорошее, глубоко не заглядывая. Конечно все не идеальны, Дима может пустить едкую шутку про какого-то персонажа, но обязательно настоящего, который стоит перед нами. Друг никогда не уходит в прошлое, не вспоминает плохое.

Я часто не успеваю за ним. У него длинные ноги и он быстро ходит, у него жизнь перед глазами в каждую секунду, а я все думаю о прошлом. Скорее всего Дима забыл, что в пятницу хотел приехать ко мне, но скоро он придумает что-то новое.

 

 

Кто сказал «waf»?

Крошка Гном, черные птицы и сказочный город во всю стену

 

Олег Барабаш, лидер группы «Хроники Пикирующего Бомбардировщика» — очень петербургский персонаж. Ему к лицу пасмурная погода, холодные гранитные набережные и обшарпанные дворы-колодцы. Несмотря на то, что в город на Неве он переехал всего пять лет назад, "внутренний Петербург", как он говорит, внутри него был всегда. Видимо, вместе со своим переездом в Питер он привёз ещё немного Питера контрабандой в своих старых стихах. Его голос так органично звучит здесь — что в подвальных маленьких клубах на концертах, собирающих несколько десятков людей, что в наушниках, когда воздух настолько сырой и холодный, что просто-напросто втекает в лёгкие.

 

Это какая-то такая музыка у них, что в душе больно, но все равно продолжаешь слушать и тянуться вслед за голосом, гитарой и виолончелью. В то, что он вырос не в Петербурге как-то трудно поверить, так же как и в так же как и в то, что, хоть он и не поёт веселых песен, он все же умеет улыбаться, радоваться и шутить. И вообще в его комнате на всю (неожиданно) оранжево-розовую стену нарисован Сказочный Город, в котором узнается Петербург, но какой-то солнечный и радостный, потому и Сказочный. Его нарисовала Лена — это она заваривает для нас ароматный чай в комнате коммунальной квартиры на Харьковской улице. Нет, не такой коммуналки, не грязной и захламленной: здесь очень уютно, чисто и такая тёплая дружеская атмосфера. На двери с внутренней стороны комнаты плакат с НЛО и надписью «Хочу верить». Чай пить мы уселись прямо на ковер на полу: так было вкуснее, а дивана на четверых не хватает. Чехол с гитарой. Полка с книгами. Пелевин, Буковски, Бэнкс, Буковски, Оруэлл, Буковски. Олег перехватывает мой взгляд: «Я читал много фантастики. В детстве мне нравились сказки, я очень любил братьев Гримм, Ганса Христиана Андерсена, русские народные…». А потом рассказывает, как Олежа сам стал что-то писать, только не сказки, а стихи. И в первом классе они с сестрой написали такое стихотворение:

 

Жил на свете Крошка Гном,

Жил он в домике своем.

Жил один и не тужил,

Ел ватрушки, кофе пил.

 

И дальше он уже стал сочинять без сестры. Теперь у него получается так:

 

Мы бросаем посты в социальные сети, словно письма в бутылках.

На необитаемых островах коммунальных кухонь,

нас заливает вода,

это снова топят соседи сверху,

и немного жутко,

когда снизу стучат,

ведь это первый этаж

и там, снизу, нет никаких соседей.

 

«Моя сестра перестала заниматься этим делом и сказала, что здесь денег не будет», — мы смеемся, хотя и понимаем, как она была права: величина гонораров в этой Вселенной обратно пропорциональна глубине текста песни. Иначе как объяснить отсутсвие баснословного дохода у музыкантов группы «ХПБ»?

 

Группа «Хроники Пикирующего Бомбардировщика» не играет веселых песен. И у её лидера — Олега Барабаша — глаза большие и, как песни грустные и бездонные. Еще сутулые плечи, а на них чаще всего короткое пальто (в Петербурге почти всегда сезон для пальто). Или пиджак. Про пиджак даже целая песня есть: «…Без тебя я болтаюсь по этим улицам,

Будто пиджак без пуговиц на плечах у Бога…». У Олега всегда еще и сезон для кед с бывшими некогда белыми резиновыми носами. Он не любит чистоты новых кед, говорит, что хочется поскорее их немного испачкать, чтобы они стали настоящими. Если послушать все его песни, то покажется, это всё это написал и поёт беспросветно печальный человек. Но вообще-то мы купили тортик-медовик и пришли к нему в гости пить чай, улыбаемся и смеемся. Мы шутим, Олег шутит, шутки порой какие-то горькие, но от этого ни капельки не грустнее. В комнате на люстре висят черные бумажные журавлики-оригами — те самые, которые «осенью у меня из груди рвутся какие-то черные птицы». В красивых рамках на тумбочке у дивана стоят несколько фотографий.
— Это моя мама, а это моя тетя. У нее на руках, собственно, я. Я вот был красавцем в нежном возрасте. Я был такой пухленький, щечки вот такие у меня были. Сейчас ничего не осталось. Рок-н-ролл.
У малыша на фотографии проницательный, серьезный взгляд. Даже как-то серьезнее, чем у повзрослевшего Олега с отчетливыми скулами вместо щечек. Он уже тогда знал, что за свою жизнь придется поискать себя, разъезжая по России — он рос в семье военных.
— Наверное, в детстве ты хотел стать военным? — закономерный вопрос с моей стороны.
— Недавно я придумал две строчки стихотворения, которое я никогда не допишу. «Мама, я так хотел стать никем. Кто ж знал, что это и есть самое сложное». Я никем не хотел стать в детстве. Я хотел всегда жить и наслаждаться жизнью, что бы это ни значило. Для меня, безусловно, сейчас это значит стремление заниматься музыкой.

 

Тортик нарезан на кусочки, а беседа из текущих дел перетекает, как и всегда, в высокие материи: как записать новые песни без денег и выступить уже наконец в "Олимпийском" или "Лужниках". Шутки шутками, но творчество Олега хоть и известно в довольно узких кругах, но своей аудиторией он искренне любим. Поэтому периодически он вдвоём с гитарой ездит по России и даёт небольшие концерты в городах. Однажды в одном городе на его концерт никто не пришёл, но он все равно играл и пел. Для бармена и официантов. Правда, чаще всего, на концерты ходят и эти люди с грустными глазами подпевают от первого до последнего слова. Акустические концерты всегда атмосферные, как квартирники, только не в квартире. Со сцены Олег часто спрашивает: «Ну что, какую песню сыграть?». И кто-то обязательно кричит ему: «Веселую!». И зал дружно хохочет, потому что это самая смешная шутка — ну нет у них солнечно-радостных песен, хотя все они красивые и трогательные. В строки ловко вплетены аллюзии, метафоры, отчаяние и боль от несправедливости этого мира. «Если крылья видны за спиной, скорей прячь под одежду, скорей прячь под одежду! Пока не нашли. Пока никто не увидел. Иначе серые стены, улыбки врачей…».

 

Вообще-то Олег учился на программиста, но работал по специальности «ноль дней». Он много где трудился, как в смежных с профессией областях, так и в совершенно неожиданных амплуа. Но музыка и творчество появились в его жизни раньше, чем диплом программиста — в девятом классе, когда родители на день рождения подарили кассетный магнитофон. «У меня не было кассет, но мне сразу же захотелось что-нибудь послушать. Я пришел к своему школьному другу, друга звали Лёха. И сказал: «Лёха, дай мне кассету». И он дал мне кассету группы «Ария» — «Кровь за кровь». Я поставил её, нажал кнопку play и подумал: «Вот это да!». И вот с этого началось мое увлечение музыкой». А стихи (которые сначала были про Гномика, а потом стали про безысходность) + музыка, как известно, = песни. Творчество, концерты, группа. Кстати, в другой комнате этой квартиры живёт барабанщик «ХПБ» со своей семьёй, поэтому из-за стены раздаётся радостный смех малыша — его полугодовалого сынишки. Оказалось, что эта квартира не просто место жительства 1/2 группы: с неё все и началось. Когда Олег переехал в Петербург пять лет назад, именно в этой квартире на Харьковской было арт-пространство, где музыкант Саша Сараева проводила небольшие уютные концерты. В один прекрасный день Олег увидел чью-то виолончель, оказалось, что хозяйка Саша на ней и играет. Это и стало точкой отсчёта. Сначала «Хроники пикирующего бомбардировщика» были дуэтом, а потом нашёлся ударник Дима. Пространство закрылось, а творчество внутри осталось: даже маленький Даня с удовольствием стучит по папиным "пэдам" барабанными палочками.

— Олег, а кто у вас в группе главный?
— Мы помимо того, что мы музыканты, мы еще и друзья. Поэтому понятия «главный» у нас нет. Хотя... Нет, все-таки я главный. Вот я главный. Если мне что-то не нравится, то увы и ах, — говорит он, как-то даже расправив при этом обычно сутулые плечи. Он действительно лидер и хороший организатор, при всей кажущейся застенчивости: он как-то бесскандально и убедительно руководит процессом. Поэтому аранжировки всегда продуманные, тексты выверенные. В них теневая сторона настоящей жизни, со всеми этими теплотрассами, обшарпанными панельными домами и расколом внутри самого себя.

Последний кусочек медовика. Разговор вдруг проделывает крутой вираж, речь заходит об армии. Сын военного два года отслужил как полагается — без всяких знакомств и блата. Его срочная служба пришлась на Чеченские войны: сам он туда не попал, однако, их «деды» практически все воевали. «Я никогда столько не получал, как в армии. Но я не жалею, что отслужил». Воображение отказывается представлять Олега в солдатской форме. Видимо, мне мешает лирический герой его песен. Это ведь у героя «так больно глазам, такие яркие звезды, сквозь прутья решеток…», а настоящий Барабаш умеет улыбаться, служил в армии, имеет диплом программиста и пытается избавиться от привычки курить с помощью электронной сигареты. Мне на уроках литературы в школе старательно прививали понимание, что лирический герой и автор — разные люди. Однако Олег отвечает, что это его не касается. Его лирический герой — это он сам, он пишет и поет о том, что пережил. Оттого и так искренне, оттого и так по-ноябрьски звучат его строки.

 

— А если бы я писала о тебе очерк, что бы ты мне рассказал?

— Я Олег Барабаш. Я музыкант. Я пишу музыку, играю её на гитаре и даже её пою. Ртом. Мне 32 года. У меня есть дочь, Ольга. И я очень её люблю.

 

 

Мой самый первый друг

Моя первая школа – настоящий ужас. Есть выражение «школа выживания», по отношению к ней, это можно употребить в прямом смысле. Типичная школа на окраине провинциального города, с постоянными стычками, травлями и драками. Для последнего даже была специальная «гора» за школой, где все намечали друг другу «стрелки». Это было популярное место, чего уж говорить, если там однажды состоялась драка трудовика, недавнего выпускника ПТУ, с одним дерзким старшеклассником. Контингент там был соответствующий, многие школьники жили «по-понятиям». Не знаю как реагировать, смеяться или грустить, когда 13-ти летние дети приветствуют друг друга со словами «АУЕ» и «вечер в хату». И это было до распространения интернет-мемов о тюремной культуре.

Я там проучился с 2003 по 2010 год, и этот период научил меня многим вещам. Впрочем, ими гордиться не стоит. Я там впервые покурил и выпил пива. По мне сейчас не скажешь, что я вообще когда-либо дрался, но это так. Драки, как я уже говорил, там были очень частыми, никогда не знаешь, с кем сцепишься, и почему. Также там был очень популярен футбол, собственно после матчей между классами, драки происходили чаще всего.

И как не странно, но я тоже любил футбол. На этой почве мы сошлись с Никитой, моим одноклассником. Он не был похожим на остальных детей, которые там учились. Он помог мне вынести эти сложные, но очень важные 7 лет моей жизни. Все-таки, большая часть тех детей, после выпуска шла в профессиональные училища, становились автомеханиками, слесарями или просто устраивались на заводы. Никита же был воспитанным и образованным парнем. Он был из хорошей семьи, его отец был одним из начальников милиции, был связан с прокуратурой. Поэтому и ему самому была заказана дорога в данном направлении. И так могло бы быть.

Несмотря на то, что мы были отличниками, мы не были тихонями. На каждую неделю, наша классная руководительница ставила нам большое замечание, с перечислением всего, что мы натворили. Срывали урок – есть. Плевали из ручки – есть. Закрыли кого-то в туалете – есть. Играли в коридоре в мяч – есть. Пародировали Гитлера, к сожалению, тоже есть. Типичные ребяческие забавы, за которые теперь стыдно.

Никиту многие не любили из-за классового неравенства. Он из хорошей семьи, регулярно ездил в Эмираты с родителями, у него всегда были новые вещи. Мы как-то внутри класса провели социологическое исследование и выявили, что из 28 человек в неполной семье воспитываются 17 человек. Просто статистика, которая объясняет многое положение дел. Институт семьи в России и странах СНГ, несмотря на духовные ценности, все-таки, далек от идеала. Недоброжелателей у него было не мало, соответственно и драк тоже. И мне приходилось частенько его прикрывать, а зачастую получать по бокам вместе с ним.

Как я уже говорил, мы любили футбол, ходили в одну секцию. В школе тоже было не без этого. У каждого класса была своя команда, и каждый урок физкультуры мы пересекались с соперниками и мерялись силами. Мы были кем-то вроде играющих тренеров, у нас была совместная любовь к управлению и порядку. В раннем подростковом возрасте, еще не открываешь для себя все сферы жизни. Литература, психология, история все это остается загадкой, и приходит осознанно лет в 14. До этого возраста, человек находится в коконе, все решают инстинкты и желание быть первым. Такая своеобразная «прото-маскулинность». В той среде, в которой мы находились, положение в обществе можно было заработать победами в драках или в игре в футбол. Поэтому каждый урок физкультуры был напряженным. Решалось, кто будет лохом, и с кем теперь стоит начинать водиться.

Мы были не в силах менять эти порядки, как бы мы этого не хотели, поэтому приходилось просто стараться побеждать.

До начала переходного периода все мы были не такими, какими являемся сейчас. Это я только после переходного периода начал слушать странную музыку, носить узкие штанишки, читать Камю с Кортасаром и смотреть фильмы Феллини. И до начала этого периода моим главным спутником был Никита, мальчуган в футболке итальянской «Ромы» с фамилией Тотти и «десяткой» на спине. Сложно характеризовать ребенка в таком возрасте. Ребенок это всегда ребенок, он еще не усложнен всякими социальными наростами. Тем не менее, я видел в нем лебедя на фоне серых уток. Он был из немногих, кто жил по истинным ценностям, которые мы бы назвали «христианской моралью». На фоне детей, для которых высшей целью было воровство или подражание криминальным элементам это было уже огромное достижение.

Когда нам было 14, нашему союзу подошел конец. Нет, мы не ссорились. Просто меня отдали в лицей, и на моей безбашенной жизни был поставлен крест. Никита, впрочем, надолго там не задержался, через год его отца перевели в Чернигов, и он переехал в другой город. После этого мы виделись лишь на летних каникулах, когда он приезжал в Луганск. А после того как пришла пора поступать в университеты мы больше и не виделись, лишь поздравили друг друга с поступлением. Кстати, поступил он в юридическую академию и учился на прокурора, чтобы пойти по проторенной тропинке.

Несмотря на то, что в последние годы наше общение сводилось лишь к поздравлению друг друга с днем рождения, между нами все равно оставалась некая связь, которую невозможно описать словами. Это просто тепло, которое появляется, когда вспоминаешь совместное прошлое. У каждого из нас есть такой человек, который на определенном этапе является ключевым в твоей жизни. Друзья детства сменяются друзьями с университета, друзья с университета сменяются друзьями с работы, друзья с работы отходят на второй план при появлении спутника жизни. Но память остается всегда. Каждый наш период жизни неотделим от человека, который в нем является ключевым. Самым первым таким человеком для меня стал Никита. Благодаря тому, что он был со мной рядом, я стал тем, кем являюсь сейчас. И мне очень стыдно за то, что я редко говорил ему спасибо.

После написания этой статьи я отправил ему сообщение со словами «Спасибо, что был со мной». Но ответа я так и не получил.

Никита погиб в автокатастрофе 11 июня 2016 года.

 

Дима

Самые интересные личности не на экране и не на бумаге, они рядом с тобой. Очерк я хочу посвятить приятелю детства, который в настоящее время является для меня примером и эталоном друга.

- «Я постригся, сейчас, кстати у тебя нельзя на ночь остаться?»

- «Да можно»

- …

- «А когда ты хочешь? Я не поняла…»

- «В пятницу может быть. Пока не знаю»

Все мои знакомые, которым приходилось хотя бы минуту разговаривать с Димой считают его своим лучшим другом. Сначала ты смущаешься, злишься, потом приходит просвещение. Есть общительные люди, но некоторых выделяет особая черта – доброта к окружающему. Механизм запускается, когда ты полюбил ближнего своего. Дима еще и шестеренки хорошим юмором смазал. Поэтому карма яркая и притягивающая.

Удивительно, когда человек заходит в магазин померить футболку, а через 15 минут обменивается со всем персоналом контактами. Удивительно, когда человек может появляться раз в месяц, но ты веришь ему. Удивительно, когда человек может найти общий язык с любым собеседником.

Дима 95 года рождения. В детстве он часто гостил у своей бабушки. Так мы и познакомились. В школе я редко видела Диму, он вроде не очень любил бегать и играть в «Зомби». Потом я узнала, что он уезжает в штаты на год. Дима всегда делал успехи в английском языке, он знал его на подсознательном уровне. А когда вернулся – у него появился крутой американский акцент и чувство стиля.

Интересно, что после поездки он стал еще добрее. Но без искусственной белоснежной улыбки и принципа «все окей». Говорят, что такие годовые путешествия абсолютно меняют людей, они становятся целеустремленными и вдохновленными разными силиконовыми долинами и хорошей инфраструктурой. Дима же всегда делал то, что хочет, часто первый в городе. Но эта удивительная черта – общительность совмещенная с абсолютным добром – не наигранная эмоция. Это радость изнутри. Не наивная, но очень искренняя. Именно это и притягивает всех окружающих к человеку. Хочется урвать частичку улыбки, на секунду забыть про бытовые проблемы и погрузиться в громкий радостный голос.

После года в другой стране, Дима заканчивал лицей с моей параллелью. На выпускном все были в костюмах, а он пришел в гавайской рубашке и панаме. Но это было не показательное выступление, просто он так хотел. Фотографировался со всеми подряд, понравился родителям всех девочек, очень рано куда-то уехал.

«Я решил бороду отращивать» - «Привет, я бороду сбрил». Каждый раз обновление. У Димы прямой нос, над которым он раньше часто шутил. Вьющиеся темные волосы. Глаза всегда улыбаются, даже когда друг не в настроении – они узкие. Очень статный. Высокий. Широкие плечи созданы для того, чтобы защищать девушек на диких концертах, поэтому мои знакомые журналистки и влюбились в него, но остались без внимания.

Легким движением руки убирает волосы под кепку: «С кроссовками пролетел». Дима сникерхед. Сидел несколько дней на улице за парой новеньких. Это движение отличается постоянным перемещением обуви в пространстве. Достал пару – поносил – продал. Субкультура интересная и новая. Дима хорошо чувствует, что нужно заказчику и что будет в тренде. Самые хорошие покупатели – китайцы с ходовым размером ноги. Друг китайского не знает, но он и с ними на короткой ноге.

Дима скейтер. Не знаю насколько это серьезно сейчас, но раньше он много чего умел и часами тренировался около нашего театра. И в жару и во время уроков. Не считала сколько досок он сломал, но можно было построить дом.

Удивительно в человеке то, что его сложно застать печальным. Расстроенный, грустный задумчивый – пожалуйста. Но и эти эмоции измеряются в секундах. Не знаю, откуда он черпает энергию. Скорее же просто не растрачивает ее на пустяки. Проблемы приходят и уходят. Лучше тоски всегда ядреное словцо. Но возможно, он принимает себя. А именно ощущает жизнь в данном моменте, в данной секунде. И именно поэтому радость. Ведь многие теряются в сумасшедшем ритме, а он проживает каждое мгновение. Поэтому иногда его сложно понять. Он говорит, бежит-бежит, а ты не понимаешь значение слов. Как будто теряешься в пространстве, а он каждый миг выдает новые эмоции.

Дима – эталонный друг. Чувствует ближнего, но не подстраивается под него, а пытается поделиться своей энергетикой. Часто спрашивает «как дела?», но делает это только осознанно. Остальное как будто и не важно. Цепляется за каждую идею. Иногда их так много, что начинает забывать, но это не страшно. Он готов поддержать, простить.

Уважение и любовь к окружающему выражается в отсутствии плохих мыслей про людей. Когда в любом общем знакомом он видит что-то хорошее, глубоко не заглядывая. Конечно все не идеальны, Дима может пустить едкую шутку про какого-то персонажа, но обязательно настоящего, который стоит перед нами. Друг никогда не уходит в прошлое, не вспоминает плохое.

Я часто не успеваю за ним. У него длинные ноги и он быстро ходит, у него жизнь перед глазами в каждую секунду, а я все думаю о прошлом. Скорее всего Дима забыл, что в пятницу хотел приехать ко мне, но скоро он придумает что-то новое.