Житие и подвиги иже во святых отца нашего Нифона, епископа Констанцианы Александрийской, просиявшего в IV веке

 

Во дни великого царя Константина был в Константино­поле при царском дворе один сановник по имени Савватий. Он был опытным воином и военачальником города Алмирополя, где его принимали с великими почестями. Особен­но Савватия полюбил правитель Агапит, который стал час­то навещать его вместе со своим сыном Нифоном, отроком восьми лет.

Как-то раз военачальник спросил Агапита, знаком ли его сын с грамотой, на что правитель ответил отрицательно, поскольку во всем Алмирополе не было учителей. Тогда Сав­ватий предложил отправить Нифона для изучения священ­ных наук в Константинополь и разрешил ему жить в своем доме. Агапит весьма обрадовался и, поблагодарив Савватия, отдал ему ребенка, которого тот и отослал к себе домой в Константинополь.

По прибытии туда, Нифон был ласково принят женой во­еначальника и отдан для знакомства со священными наука­ми к одному опытному и богобоязненному преподавателю. Нифон учился с большим прилежанием и охотой, посвящал урокам не только день, но и ночь. Так в короткое время он постиг многие науки, но, тем не менее, понуждал себя учить­ся еще больше.

Нифон имел великое благоговение к Богу и посещал Церковные богослужения. Здесь он знакомился с подвигами мученичества святых и удивлялся их мужеству, ревнос­ти по Богу. Отрок находил жития преподобных, святых и мучеников и внимательно их прочитывал, - так он возлю­бил безмолвие и тишину, кротость и смирение. Еще в дет­ском возрасте своими делами Нифон был подобен старцу. Отличался он и необычайным милосердием и заботой к ни­щим. Услышав же от одного духовного мужа, что ко всему прочему необходимо соблюдать и девство, он сказал себе: "Смогу ли я достигнуть сей добродетели, потому что требу­ется немалое насилие, дабы избежать разжжения плоти? Но отныне, с помощью Божией, я уже более не буду взирать на женские лица". И с той поры он стал больше внимать себе и не смотрел ни на одну женщину.

После того как Нифон пришел в доброе преуспеяние и стал старше, он вспомнил о родителях и родине, и решил уехать из Константинополя. Жена военачальника была без­детна и хотела удержать его, чтобы усыновить и сделать на­следником их имения, поскольку видела преуспеяние и доб­родетель Нифона. Будучи же не в силах убедить его, потому что Нифон имел сильное желание повидаться с родителями, она сильно опечалилась. Тогда эконом их дома попросил ее передать Нифона ему на попечение, чтобы благочестивый юноша забыл и о родителях, и о родине. Эконом познако­мил Нифона с другими сверстниками, стал водить на вече­ринки. Юный и простодушный Нифон, будто бы для того, чтобы получить утешение в скорби по родителям, предался попойкам, обжорству, кутежам, ибо юность легко склоня­ется к дурному. По общему убеждению, «худые сообщества развращают добрые нравы» (1 Кор. 15: 33).

Помрачившись умом от распутства, некогда тихий, мол­чаливый, кроткий и смиренный Нифон стал многословным болтуном, ругателем, насмешником, пел песни и плясал. Он совершенно забыл родителей, родных, родину и, оставив все свои занятия и добродетели, целиком и полностью предал­ся распутному образу жизни. Видя, в какое жалкое состоя­ние тот пришел, один благочестивый и добрый христианин часто говорил ему: "Горе тебе, Нифон! Как мог ты предаться этим отвратительным занятиям? Почему не придешь в себя и не исправишься?" В такие минуты Нифон стонал и пла­кал, размышляя о безобразных поступках, которым преда­вался, но все же, побежденный дурной привычкой, не мог их оставить.

Однажды он отправился к своему другу Никодиму, кото­рый, неожиданно посмотрев на его лицо, замер.

- Что ты так смотришь на меня? Или не узнаешь?- спро­сил Нифон приятеля.

- Поверь мне, брат, я не знаю что и сказать тебе: лицо твое безобразно и черно, как у арапа, - ответил товарищ.

Услышав это, юноша понял: таким оно сделалось от его безобразных дел. Нифона охватил сильный стыд, он закрыл лицо руками и убежал.

- Горе мне, трижды несчастному, что я пришел в такое жалкое состояние! Что мне делать, жалкому? Смогу ли я ис­правиться и покаяться, а если покаюсь, получу ли спасение? О, кто наставит меня? Кто даст мне знать, что если покаюсь и исправлюсь, обрету милость? Как упрошу Бога помило­вать меня, когда я совершил столько зла? - до глубокой но­чи юноша размышлял об этом и еще о многом другом. От сильной скорби он не мог ничего есть и лег спать натощак. "Встану с постели и сотворю хотя бы одну молитву Богу", - решительно думал он. Но ненавистник добра диавол, зная об этом, стал вызывать в его душе сильный страх и приво­дить на ум такую мысль: "Если встанешь ночью помолить­ся, то сойдешь с ума, и все будут смеяться над тобой". Этим помыслом сатана весьма смущал и устрашал юношу. Но тот, победив его, сказал самому себе:

- Когда я проводил ночи, исполняя свою дурную волю, то не подвергался никакому злу, неужели сейчас, когда хочу помолиться, подвергнусь ему? Анафема тебе, злой и нечис­тый дух, за то, что ты даешь мне такой помысел.

И в тот же час Нифон с ревностью встал с постели по­молиться. Но как только обратился к востоку, перед ним появилось и встало черное облако, вызвавшее такой страх, что он, как в оцепенении, забрался на постель и лежал будто мертвый, дрожа за свои грехи и размышляя о том препятст­вии, которое воздвиг ему к молитве диавол.

С той ночи прошло немного времени и, порицая себя, юно­ша пошел в церковь. Встав в храме, он поднял вверх взгляд и увидел над своей головой икону с изображением Божией Матери.

- О Пресвятая Богородице Дево, Матерь милости и мило­сердия, помилуй меня, грешного, и помоги мне по великой Твоей милости, - из глубины души взмолился он.

И в этот момент Богородица чудесным образом поверну­лась к нему с иконы и посмотрела весьма радостным и крот­ким взглядом. Нифон получил немалое душевное утешение, и в его сердце возгорелся огонь любви к Божией Матери.

- Смотри, убогая душа, как Бог любит нас и как принима­ет, желая нашего спасения, а мы Его оставляем. Размысли, несчастная, как Богородица, скорая Помощница христиа­нам, тотчас же помогла мне, - произнес юноша и вышел из храма, прославив Бога.

На следующий день по дороге в церковь Нифон встретил человека, совершившего грех, и не только осудил несчастно­го в своих помыслах, но возненавидел его. Когда же Нифон вошел в храм и поднял взгляд на икону Божией Матери, то увидел, что Пречистая Дева посмотрела на него сердито и отвернулась. Это сильно смутило юношу. Проверяя себя, он понял, что Госпожа Богородица отвернулась от него за его помыслы, которыми он осудил другого. Тотчас же пав на землю и исповедав свой грех, он горько заплакал и стал мо­литься Пресвятой Деве о прощении. Через некоторое время, посмотрев на лик Богородицы, Нифон снова увидел, что Она смотрит на него радостно. Так, утешенный, он вышел из хра­ма. И с той поры, когда в чем-то согрешал, был обличаем Бо­жией Матерью, Которая отворачивала от него Свое лицо.

Однажды во сне Нифон увидел себя в большом доме и, стоя в одной его части, вдруг узрел множество черных муринов, в сильном гневе устремившихся на него и грозивших ему смертью. Тогда он бросился в другую часть дома, где об­наружил церковь. Вбежав туда, он избавился от нападавших. После этого он приоткрыл дверь и решил перейти в другую часть дома, но мурины, скрывавшиеся по углам, снова бро­сились на него. Тогда Нифон снова бегством спасся в церкви. Этот сон он видел в течение целой недели, а означал он сле­дующее: невозможно избавиться от злых демонов, если не посещать часто церковь и не молиться постоянно Богу. Вот почему с той поры Нифон стал часто бывать в храме и мо­литься Господу об избавлении от бесовских козней.

Однако лукавый и нечистый дух сквернословия и брани не перестал восставать на блаженного Нифона и делал все, чтобы тот ругал людей, как и прежде. Но юноша горячо мо­лился и просил Бога изгнать этого демона. Однажды ночью Нифон увидел во сне первомученика Стефана.

- Приветствую тебя, Нифон, раб Божий. Доброе твое жи­тельство, однако ты оскверняешь его сквернословием и бра­нью. Поверь мне, если станешь подвизаться, чтобы изгнать демона, понуждающего тебя на брань, то я помогу тебе, - об­ратился к нему святой архидиакон.

Когда юноша проснулся, то, поблагодарив святого Стефа­на, взял маленький камешек, вложил его себе в рот и так ходил несколько дней молча, никого не браня. Если же слу­чалось ему все-таки быть прельщенным диаволом, то он не­медленно уходил в тайное место и с силой бил себя кулаком, приговаривая:

- Я заставлю тебя смириться, научишься у меня кротости и молчанию, чтобы не гневаться и не браниться.

Так блаженный положил себе за правило каждый день бить себя кулаком сорок раз, а если с ним случалась в ка­кой-то день брань или искушение от какой-нибудь страсти, он бил себя сто или двести раз. Безжалостно избивая себя, подвижник сильно похудел и очень часто от боли падал в обморок и лежал на земле как мертвый.

- Горе тебе, несчастный Нифон! Если ты не можешь по­терпеть и этой малой боли, как сможешь вынести невыно­симые адские мучения? Но дерзай, потому что насколько более истлевает внешний человек, настолько более обновля­ется внутренний, то есть душа (ср. 2 Кор. 4:16), - вразумлял себя в эти минуты святой.

- Несчастный Нифон, почему ты не пожалеешь свое тело, но так немилосердно избиваешь его? - искушал его диавол.

- Всескверный бес, ты пришел ради того, чтобы и здесь мне приказывать? Если бы у тебя была плоть, и ты попался бы мне в руки, то я показал бы тебе, как может наказать Ни­фон, - посрамлял нечистого подвижник.

Однажды лукавый воздвиг на него брань чревоугодия.

- Ступай, нечистый дух, к навозной яме, где люди справ­ляют нужду, и сам ешь то, к чему склоняешь меня, - отра­жал такие нападки Нифон.

Тот же, по злобе своей, не отступал, но через некоторое время снова восставал, уже более неистово, действуя через ту же самую страсть. Но блаженный Нифон надеялся на по­мощь Божию:

- Я буду сегодня есть и пить, чтобы показать тебе, сатана, что даже таким образом ты не сможешь помешать моей мо­литве, потому что я имею помощником Бога, - говорил он себе. "Размысли, Нифон, что как пес, после того как поест и попьет, лает, так и ты сейчас, когда вкусил даров Божи-их, должен благодарить Бога, насытившего тебя от Своих благ", - думал подвижник после трапезы.

А затем шел в храм и молился:

- Слава Тебе, Христе Боже наш, яко насытил нас еси зем­ных Твоих благ, не лиши нас и Небесного Твоего Царствия, по великой Твоей милости.

Тем самым он попирал диавола, как бы говоря ему:

- Смотри, лукавый и нечистый дух, что я ел и пил, однако не изгнан ни из церкви, ни в молитве не встретил препят­ствия. Устыдись же, и ступай во тьму внешнюю.

Тогда бесовские силы наводили на Нифона глубокий сон. Но святой не смирялся, брал в руки палку, и бил ею по свое­му телу.

- Раб лукавый, я дал тебе пищу и питье, а ты ищешь еще и сна? - приговаривал он, и при этом бил себя еще силь­нее чтобы от боли сон убегал, а он, бодрствуя, пребывал на молитве.

Прошло немного времени, и лукавый демон, не в силах вынести победу над собой, используя разные способы, воз­двиг на Нифона еще более страшную брань: он хотел вверг­нуть святого в блуд. Однако блаженный подвижник понял, отчего она может возникнуть и сказал себе: "Смиренный Нифон, снова есть необходимость положить начало".

С этого дня он вкушал только черствый хлеб - иногда всю неделю, иногда раз в два дня, а иногда всю неделю во­обще воздерживался от пищи. Потом же он снова вкушал хлеб, но воду не пил. Часто, когда хотелось пить, он ставил перед собой сосуд с водой и смотрел на него, чтобы терзать себя еще больше. Много раз диавол пытался искусить Ни­фона, но днем у него этого не получалось. Тогда нечистый напал на него ночью, во сне, показав постыдные видения и вызвав у подвижника истечение семени. Божественный Нифон тотчас же встал и, взяв палку, так сильно ударил по своим срамным удам, что они почернели. Четырнадцать лет подряд продолжалась эта брань с бесом блуда. Все эти годы подвижник сильно мучился, весьма часто бил себя камня­ми, потому что негодовал и очень печалился из-за очеред­ного появления постыдных помыслов и желаний, навязы­ваемых ему нечистым. Все это время Господь испытывал его силу духа и все-таки избавил Нифона от этой брани. Однажды святой увидел сон: он стоял на равнине, по грудь покрытый нечистотами. Тут появился облаченный в белые одежды муж и повелел ему следовать за собой. Как толь­ко они достигли ямы, исполненной зловония, тот приказал Нифону стряхнуть эти нечистоты. Исполнив это, он почув­ствовал облегчение и прославил Бога. С той поры, если на него вдруг ополчался бес блуда, то уже нисколько ему не вредил.

Молясь однажды ночью, святой Нифон увидел яркий свет, который наполнил его великой радостью и неизреченным весельем. И в этот момент преподобный услышал голос:

- Я дам тебе силу на злобных бесов. Только ты, Нифон, внимай себе хорошенько, чтобы не возноситься, но пребы­вать в великом смирении, ибо Я весьма люблю смиренных, но ненавижу и отвращаюсь гордых. Вот почему, если хочешь, чтобы Я возлюбил тебя, то воспитывай смирение, никого не злословь, ни над кем не смейся, не имей ни на кого ненавис­ти, даже если и увидишь ближнего согрешающим, ибо тако­вым и так уготованы страшные муки.

После этого события преподобный особенно старался соб­люсти все сказанное.

Однажды, в час молитвы, святой увидел, что идет вмес­те с другими по дороге. Вдруг перед ними появилось много страшных и темных бесов, которые не давали им пройти. Все испугались и встали, и в эту минуту появился некто в блестящих одеждах.

- Что ты встал и не идешь своим путем? - спросил он Нифона.

- Потому что боюсь тех темных бесов.

- Ты когда-нибудь молился Богу, чтобы Он дал тебе смирение?

- Я всегда прошу смирения у Бога.

- Вот, Бог послал тебе смирение, - сказал собеседник подвижника.

И тут Нифону показалось, что небесный гость разрезал ему грудь и, вынув оттуда сердце, вставил новое и дивное. С ним святой бесстрашно продолжил начатый путь. Темные бесы весьма смутились от этого и скрежетали зубами, буду­чи не в силах ему воспрепятствовать, а прочие спутники Ни­фона обратились к явившемуся с просьбой сделать с ними то же, что и с преподобным, дабы и они смогли бы без страха продолжать идти вперед.

- Просите и вы у Бога молитвой и постом того, что просил Нифон, и Всемогущий даст вам это, потому что если не попросите, то и не получите, а если не получите, то не сможете пройти этот путь, - наставил их светлый Ангел.

Нифон всегда говорил: "Горе мне, грешному". И если кто-нибудь кланялся ему, то подвижник помыслом своим сходил во ад или к ногам того брата, что сделал перед ним поклон, и уничижал себя, сравнивая с самым последним грешником, который никогда не совершил ничего доброго. Святой весьма отвращался человеческой славы. Всякий раз, когда он хотел дать какому-нибудь нищему милостыню, то первым склонял свою голову перед ним, потому что видел в нем Христа, просящего милостыню. Казалось, что Нифон радовался больше того нищего, ведь в его образе он сподо­бился подать милостыню Самому Господу. В те дни, когда на него восставал лукавый и нечистый бес хулы, подвижник каждый вечер ел черствый хлеб и всю ночь проводил в ко­ленопреклоненных молитвах. Так он провел четыре года и, с Божией помощью, одержал победу: больше этот грех его не беспокоил.

Имел Нифон ревность и тщание к молитве. Часто, идя по дороге, он сворачивал с нее и уходил в укромное место, где, преклонив колена, припадал к земле и очень долго молился, так что из-за омертвения членов подниматься ему удавалось с большим трудом.

- Господи Боже мой, молитвами Пречистой Твоей Мате­ри прости мне грехи мои, отжени от меня всякое лукавство, зависть, злословие, гнев, нерадение, гордость, сребролюбие, немилосердие, бесчувственность, страсть к спорам, вражду, чревоугодие, пьянство, разжжение, непотребство и горчай­шую славу человеческую. Ей, Боже мой, все отжени от ме­ня, - так молился святой Господу.

Каждую ночь он готовил себя как будто бы к погребению: перед сном читал Трисвятое и некоторые тропари из Последования на погребение, две главы из Евангелия и еще две из Посланий святых апостолов. Затем, трижды перекрес­тив себя и свое ложе и помазав лоб и грудь святым елеем из лампады от иконы Пресвятой Богородицы, предавался недолгому сну. Каждое воскресенье он проводил без сна всю ночь. Еще вечером в субботу он вставал на молитву и пребы­вал в ней до зари, ни разу за это время не присев. Кроме того, весной, летом и осенью он также молился от зари до третье­го часа с воздетыми к небу руками. Подвижник очень любил безмолвие и, сколько это было возможно, избегал общения с людьми. В безмолвии он проводил большую часть времени и чувствовал от этого великую сладость, чего не скажешь о нас: оставляя молчание, мы спешим беседовать, общаться и лишаемся этой радости, по своему неразумию оказываясь в глотке у сатаны, то есть в смятении и смущении от сего ми­ра. Нифон также заботился о хранении ума от злых помыс­лов и не уставал повторять:

- Внимай себе как следует, Нифон, чтобы губитель не по­хитил чувства, и ты снова не прельстился, как прежде.

Так святой говорил потому, что в начале своего покаяния, когда он оплакивал грехи, к нему приходил дух тщеславия, приносил с собой ложную сердечную радость и изгонял вся­кую скорбь. В это время в нем поселялся помысел о том, что он - блаженный великий подвижник и другого такого, по­добного ему, на свете нет. В эти минуты бес распространял благоухание, как будто бы Ангелы Божий заботятся о под­вигах Нифона и окуривают его фимиамом. Так святой пре­льстился и впал в тщеславие. Но Бог не оставил Свое чадо, дал ему дар рассуждения. Теперь, когда подобные помыс­лы приходили к Нифону, он тотчас же их узнавал и опла­кивал, ведь тот человек, который их принимает, находится далеко от Бога и последует Деннице, который спал с Небес по причине высокомудрия. Только таким образом ему уда­валось их прогонять. Со временем он научился совершенно не принимать и со стыдом отвергать их. Однажды пришел к божественному Нифону один брат и сказал, что его весьма донимают хульные помыслы, более же всего в час молитвы приходят ему на ум многие ереси, злоба и ругательства на Христа, Божию Матерь и святые иконы. От этого инок при­ходил в отчаяние, он очень боялся, что с небес сойдет огонь и попалит его.

- Помыслы хулы приходят от лукавого, который приво­дит их на ум человеку, дабы смутить и ввергнуть его в отча­яние. Вот почему не следует их бояться и обращать на них внимание: они исходят не от молящегося, а потому никак не могут ему повредить. Они уйдут, если их презирать и ко все­му подходить с разумением, ведь такие помыслы - от диавола, они не могут причинить никакого вреда душе, которая их не желает. Как морские волны бьются о камни, лежащие на берегу, и, не причиняя им никакого вреда, возвращаются назад, так и хульные помыслы, наталкиваясь на ум челове­ка, твердого в вере, ничуть ему не вредят, но обращаются на главу беса, что принес их. Тогда, не в силах ничего сделать, побежденный и пристыженный, он убегает. И подвергший­ся искушению инок не осуждается, но, более того, венчает­ся как победитель. Внимай себе, брат, не злословь никого, потому что часто хульные помыслы происходят от злосло­вия, - укрепил и отпустил с миром подвижник брата.

- В одном городе жил благочестивый и богобоязненный человек, оказывавший многочисленные благодеяния ближ­ним и любивший всех, как Ангелов Божиих, - рассказывал подвижник одному мирянину. - Но облагодетельствован­ные им содействием диавола возненавидели его: одни счи­тали праведника нечестивцем, другие - лукавым, а третьи - еретиком, и потому безудержно о нем злословили. Мирянин слушал это и, безмерно радуясь, благодарил Бога и молился Всевышнему: "Господи, помилуй ненавидящих, злословя­щих и ругающих меня, и не наказывай их ради меня ни в сем веке, ни в будущем, но сокруши злобных демонов, вос­ставивших их на меня. И как не отвращаешься от меня, со­грешающего, так не оставь ненавидящих и злословящих ху­дого раба Твоего, но спаси их по бесконечной Твоей милости, Да прославится Твое пресвятое имя во веки. Аминь". Таким образом, благочестивый господин сумел избежать страсти злопамятства, а осуждающие его, видя его любовь, образу­мились и исправились.

Святой не поощрял тех, кто подает деньги музыкантам и актерам, певцам и танцорам, ведь эту жертву они приносят не Богу, а диаволу:

- Подобно тому как рядом с теми, кто молится, стоят Ан­гелы Господни и несут их молитву Богу, так и с теми, кто поет и танцует, рядом находятся темные демоны и приносят их кривляния как жертву своему начальнику, сатане. Но те, кто хочет найти милость у Бога, должны часто молиться и не давать уму отвлекаться на посторонние предметы, а со­бирать его и направлять на молитву. Вот почему необходимо посещать богослужения в церкви, с величайшим внимани­ем и благоговением слушать слово Божие, не разговаривать друг с другом в храме, не смеяться, не читать и не петь со тщеславием, бесчинно крича, потому что этим они, вместо того чтобы умилостивить Бога, лишь Его прогневляют, - на­ставлял Нифон.

К преподобному все чаще стали приходить люди за ду­шеполезным советом. Всем им он сначала кланялся, а по­том говорил:

- Простите меня, братья, потому что я, будучи слепым, понуждаемый вашей любовью, хочу быть путеводителем для других.

И только после этого с великим смирением святой Нифон наставлял их своими боговдохновенными речами.

- Почему древние проводили жизнь в мире, а мы живем сейчас с великим смущением и многими скорбями? - как-то спросил его некий брат.

- Потому что они имели сильную любовь ко Господу и ближнему, держались правды и истины, а когда хотели при­нести жертву Богу, или дать милостыню нищим, предлагали только лучшее, чистое, неоскверненное никаким коварством и неправдой. Вот поэтому они жили в мире - Создатель слы­шал все их прошения. Мы же поступаем наоборот: самих се­бя любим больше Творца и ближнего, ни правды не держим­ся ни истину не храним, но проводим жизнь во зле и коварствах. Все лучшее мы оставляем себе, обожествив свое чрево. Мы служим ему, а Вседержителю и ближнему приносим все негодное и бесполезное. От этого Всемилостивый и не слышит наши прошения, и мы подвергаемся многим скорбям и искушениям, - ответил ему подвижник. - Когда я пришел в чувство от своих грехов и приступил к делам покаяния, то не прошло и трех лет, как однажды вечером ко мне пришел помысел, что вот, уже столько времени я прошу Бога, а Он не дал мне никакого дара. Я осквернил Святое Крещение своими грехами, и Бог меня не слышит. С этими скорбными мыслями я уснул и увидел сон. Я находился в прекрасном храме, где на Престоле славы восседал Господь наш Иисус Христос. Воздвигнув к Нему руки, я стал молиться словами Псалтири: «Услышь, Боже, молитву мою и не скрывайся от моления моего» (Пс. 54: 2).

И Вседержитель, преклонив главу, слушал мою молитву о том, чтобы от меня отошел злобный дух робости.

- Я слышал твою молитву, будет тебе, как ты просил, - сказал мне на это Господь, и чуть позже вновь обратился ко мне:

- Нифон, Нифон, в сей вечер ты опечалил Меня помыш­лением своим о том, что просишь Меня столько времени, а Я не дал тебе никакого дара. Но разве ты каждый день не просишь Меня также не давать тебе земной славы? О каком же даре ты тогда говоришь? Даре языков, или даре проро­чества, или даре исцелений, или о чем-то другом? Но ты сам не хочешь и не просишь их, чтобы тебя не прославляли за это люди. Скажи мне, то, что у тебя есть, разве не дар? Воздух, которым дышишь, небо, земля, море и все, что в них и на них, разве не дал Я вам это в дар? А что вы, люди, Мне да­ли за это? Ничего. Но еще хуже: вместо воздаяния - оплева­ли Меня, заушали, били, пригвоздили ко Кресту, уксусом и желчью напоили Меня... А Тело Мое и Кровь Моя, что Я дал вам, разве не дар? А богатства всей земли, что такое? Птицы небесные, рыбы морские и все прочее, разве не дар? Разве не дар то, что ради любви к вам Я умер, и был погребен, и из­бавил вас от ада, и ввел вас в Мое Царство? Кто другой из вас сделал для вас столько же добра? Как же ты говоришь, что Я не дал тебе никакого дара? А теперь посмотри, и увидишь, что дух трусости связан.

В этот момент Нифон увидел напротив себя быка, так крепко привязанного к столбу, что не мог пошевелиться, лишь яростно вращал глазами, ища как бы разорвать путы. С той поры, с помощью Божией, подвижник избавился от страсти боязливости, которая в значительной степени вла­дела им с самого юного возраста. Например, когда он хотел пойти в церковь ночью, или когда видел страшный сон.

Один юноша, который вел праведную жизнь, пришел к святому и попросил его сказать слово о спасении души.

- Если ты, чадо, очень сильно хочешь спасти свою душу, обитая среди людей, то исполняй следующее: не враждуй ни с кем, никогда не имей ни к кому ненависти, не осуждай, не злословь, никогда не думай, что соблюдаешь святую жизнь, не возносись, не говори и не помышляй о том, кто добро­детелен, а кто - греховен, но относись ко всем одинаково, с чистым сердцем, как к членам Христовым. Помимо этого не слушай тех, кто злословит, не будь скор на язык, и поспешен в молитве. Не мсти, не враждуй с тем, кто причинил тебе зло или осудил тебя, но сострадай ему и возлюби, как свое­го благодетеля. Всегда думай о своих грехах, поноси себя и враждуй с собой. Будь смирен, чист душой и телом от всякой скверны, будь кроток, спокоен, мирен, приветлив со всеми, добр, сострадателен, милосерд, украшен всякой правдой и истиной. Поистине будешь с Богом, когда станешь считать себя хуже всех людей. Никогда не думай, что достиг высшей меры, но всегда говори своей душе, что она грехами превзош­ла демонов, а доброго ничего не сделала и в самой малой мере, поэтому ее ожидает великое страдание. Молитва хри­стианина должна быть подобна смиренному и сокрушенно­му воздыханию мытаря. Ум и уста должны быть направлены к Горнему: «Грехопадения кто разумеет? От тайных моих очисти мя» (Пс.18:13), - так необходимо постоянно говорить себе. Единственной заботой и попечением должно стать спа­сение души, о потребностях же телесных позаботится Бог, как Он Сам обещал это в Святом Евангелии. Ведь если все­ми силами стремишься попасть в Царствие Небесное, нужно освободиться от всего земного: кто плывет с большим гру­зом, быстро утонет. Все телесные страсти умерщвляются малоедением и бдением, поскольку все они - бесы, и прогнать их, как сказал Господь, можно только постом и молитвой. Если хотим, чтобы в день Суда Господь пожалел и помило­вал нас, мы должны любить, миловать и жалеть своих брать­ев, употребляя для этого то, что нам даровал Бог, - не уста­вал повторять блаженный.

Однажды ночью после обычной своей молитвы святой прилег отдохнуть и увидел во сне зеленую равнину, где пас­лось множество овец, а пастуха у них не было. В тот момент, когда преподобный размышлял, что волк может напасть на них, перед ним появился величественного вида муж, одетый в апостольские одежды.

- Нифон, почему ты думаешь, что у овец Царя нет пас­тыря? Ты их пастырь, потому что тебя назначил Царь пасти их, - обратился он к подвижнику.

- Как я, непривычный и слабый, могу их пасти? - в недо­умении спросил Нифон.

- Создатель определил это тебе, и не противься, - сказал посланник Божий и тотчас дал ему в руки пастушеский по­сох, а потом, показав на овец и загон, ушел.

Проснувшись, святой стал размышлять и понял, что овцы Царя - это народ Божий, а загон - Церковь. Весьма убояв­шись, чтобы здесь, в Константинополе, его не рукоположили во епископа, он взошел на корабль и отплыл в Александрию, где тогда Патриархом был блаженный Александр. В те дни множество клириков и мирян из города Констанцианы при­шли в Александрию к Патриарху и поведали о кончине их епископа. Народ Божий просил Патриарха поставить над ними нового владыку. Тогда предстоятель Александрийской Церкви стал молить Бога открыть ему, нет ли кого достойно­го для такого великого послушания, и в ту же ночь увидел во сне апостола Павла.

- Ступай завтра в церковь, и того, кто будет похож на меня лицом, но без плешины, даже вопреки его желанию руко­положи во епископа, - сказал Александру первоверховный апостол.

На другой день в церкви Патриарх увидел божественного Нифона и сказал своему архидиакону (им был Афанасий Ве­ликий):

- Вон тот человек ведь похож на апостола Павла?

- Да, похож на апостола, и достоин пасти овец Христовых, потому что я вижу Ангелов, которые сопровождают его и на­девают ему на голову венец из драгоценных камней, - отве­чал Афанасий Великий.

Тогда Патриарх подозвал Нифона к себе.

- Тебя, отче, Бог поставил пастырем, чтобы пасти сих сло­весных Его овец, стоящих вокруг нас.

- Отче святый, я недостоин, - попытался возразить Нифон.

- Ах, если бы я был таким же достойным, как и ты!.. Не противоречь решению Божию, - вразумил будущего архи­пастыря Александр.

Божественный Нифон нехотя склонил главу и был по­ставлен епископом Констанцианы. В первый день он был рукоположен в диакона, на следующий день - во священни­ка, а на третий - во епископа. Во время его хиротонии, как позже рассказывал Афанасий Великий, на него сошел Дух Святый в виде огня. В радости весь народ Констанцианы ло­бызал десницу Нифона. Вместе с ним Патриарх послал в эту епархию своего архидиакона Афанасия и прочих клириков, чтобы они по положенному чину совершили интронизацию нового епископа. Все христиане радовались великой радос­тью и прославляли Бога, удостоившего их такого пастыря.

Приняв на себя великий груз святительства, божествен­ный Нифон предался еще большим подвигам. Он, как ис­тинный пастырь, окормлял Христовых овец на спаситель­ных пажитях заповедей Божиих, всегда напоял их водами Евангельского учения, став для христиан Констанцианы образцом и примером всего благого. Преподобный с дерзно­вением поучал не только весь народ, но и находил время наставлять каждого: грешников - исправлял, добродетель­ных - укреплял, скорбящих - утешал, тех, кому угрожала опасность, - избавлял, поступающих несправедливо - вра­зумлял, обижаемых - защищал, о сиротах - заботился, ни­щим - подавал щедрую милостыню, больных - исцелял. Всеми руководил Нифон и духовно, и телесно, всех любил, как духовных своих чад и ради их спасения, по заповеди Гос­пода нашего, отдавал свою жизнь: «пастырь добрый полага­ет жизнь свою за овец» (Ин. 10,11).

Но и Нифон был человеком смертным. Когда святителю пришло время упокоиться от своих священных подвигов, чтобы пойти к желанному им Богу и насладиться наградой за свои труды, Господь открыл ему день кончины. У Нифо­на был обычай каждый день поучать народ слову Божию. Однажды, когда преподобный отпустил паству и прилег, он увидел сон. Перед ним появился величественный царский дворец, внутри которого находился выполненный с боль­шим искусством огненный Трон. Это Царское Седалище па­рило в воздухе, на Нем сидел некий Прекрасный Правитель, окруженный сиянием и неизреченной славой. Вокруг Него стояли тысячи тысяч, блистающие, как молнии.

- Михаил, покажи нашему другу место его упокоения, -послышался глас от Трона.

И тогда Архистратиг Михаил привел Нифона в светлое место, где было бесчисленное множество достойных изум­ления дворцов, в одном из них, величественном и высо­ком, находилось множество облаченных в светлые одеж­ды мужей.

- Владыко, доколе ты не дашь нам возлюбленного нашего? - вопросили они Начальника Небесных Сил.

- Благоволением Отца и Сына и Святаго Духа он бу­дет послан вам через три дня, - обрадовал их Архистратиг Михаил.

- По безграничной милости и человеколюбию Божию да­рован тебе сей дворец на отдохновение в нем во веки веч­ные, - обратился затем Архангел к Нифону.

Пробудившись, святой поведал об этом сне своему учени­ку, а от него узнали уже все клирики. Весть о том, что через три дня святой Нифон отойдет ко Господу, разошлась в на­роде, и у всех был великий плач и скорбь. Однако, позвав их, подвижник стал утешать христиан такими словами:

- Дети мои возлюбленные, когда я буду ближе к Богу, то всегда буду молить Его о вашем спасении.

Узнал о приближающейся кончине архиерея Констанцианы и Афанасий Великий, уже Патриарх Александрийский. Он сразу же пришел к святому.

- Для чего ты, Владыко святый, принял труд прийти ко мне, недостойному?- спросил Патриарха святитель Нифон.

- Я пришел, отче, чтобы насладиться общением с тобой, и, поскольку ты уходишь в Горний Иерусалим, то в час, ког­да ты предстанешь на поклонение Богу, попроси Его о мо­ем спасении, - отвечал предстоятель Александрийской Церкви.

- И ты, Владыко, прошу, не забывай меня, когда будешь совершать Божественную литургию, вынимай за меня час­тицу, потому что приношение Господу за усопших дарует им великую пользу. Тот, кто после моей смерти сделает это ради оставления моих грехов, получит в час своей смерти вели­кую помощь от Вседержителя, Который покроет множество грехов и молящегося, и моих. А я тоже буду ходатайствовать перед Творцом за него, - с этими словами он умолк и всю ночь совершал песнопения, благодарил Всемилостивого и молился не только за себя, но и за весь мир.

В утренний час к подвижнику пришел Ангел Господень.

- Радуйся, Нифон, и веселись, потому что к тебе идет Гос­подь, - сказал он преподобному.

Услышав об этом, святой весьма обрадовался. Но через некоторое время с ним случился сильный приступ и, велев положить на пол циновку, владыка тихо прилег на нее. Ког­да рассвело, к нему пришел Афанасий вместе со всеми кли­риками и множеством народа.

- Отче, может ли болезнь принести пользу человеку? - спросил Патриарх.

- Подобно тому, как золото, помещенное в горнило огнен­ное, очищается, и с него сходит вся нечистота, так и человек, когда заболеет, если благодарит Бога, то очищается и сбра­сывает с себя нечистоту греховную, - ответил святитель и заплакал, зарыдали также и все стоявшие вокруг него. Затем лицо его снова просияло так сильно, что все содрогнулись.

- Благодарю вас, богоносные мои апостолы, что не замед­лили прийти ко грешному старцу, - произнес преподобный.

- Радуйтесь о Господе, мученики! Благодарю вас, пророки мои честные, что пришли ко мне, недостойному! Радуйтесь о Господе, святые мои иерархи, и все преподобные, и правед­ные! - далее продолжил епископ.

В этот момент Афанасий Великий увидел святых, которые по одному подходили и приветствовали старца.

- Радуйся, Благодатная Богородице Марие, свет мой, по­кров мой и утверждение мое. Премного благодарю Тебя за Твои ко мне благодеяния! - воскликнул святитель и весь ис­полнился великой радости.

Через некоторое время в келье распространилось неизре­ченное благоухание, лицо преподобного так засверкало, что народ от страха выбежал во двор.

- Приди ко Мне, благословенная душа, носящая Мое смирение. Аз есмь Христос Твой, Которого ты сделал Своим, повторяя всегда: "Христе мой, Христе мой". Вот Я, Христос Твой, приди же ко Мне, - раздался кроткий глас.

- В руце Твои, Владыко, предаю дух мой, потому что Ты еси Христос мой, Сын Бога Живаго, - тотчас сказал святой, простерев руки, и предал дух.

Тогда все начали скорбеть, что лишились его, но Афана­сий Великий утешал их, повторяя, что нужно не плакать, а прославлять и благодарить Бога, Который удостоил хрис­тиан Констанцианы иметь покровителем города такой из­бранный сосуд Духа Святаго, как владыка Нифон. Народ от великого благоговения и любви к святому пожелал взять те одежды, что носил подвижник. Патриарх совершил все по­ложенное для погребения и святые мощи Нифона с честью и благоговением положили в храме Святых апостолов.

И до сих пор больные, которые приходят к гробнице пре­подобного и с верой и молитвой обращаются к нему, скоро получают исцеления даже от неизлечимых болезней, во сла­ву Отца и Сына и Святаго Духа, Единого Божества и Цар­ства, Которому подобает всякая слава, честь и поклонение во веки веков. Аминь.