Свобода человека и эпоха Михаила

В человеческой способности воспоминания живет личное отображение некой космической силы, которая творчески работала над человеческим существом так, как было показано в последних рассмотрениях. Но эта космическая сила деятельна еще и теперь. Она действует в подосновах человеческой жизни как сила роста, как вносящий жизнь импульс. Тут она действует в своей наибольшей части. Она отделяет от себя лишь малую часть, которая как род деятельности входит в "душу сознательную". Эта космическая сила действует в душе сознательной в качестве силы воспоминания.

Силу воспоминания надо увидеть в верном свете. Когда в современную эпоху космического становления человек пользуется восприятиями внешних чувств, то это восприятие есть мгновенное вспыхивание в сознании образов окружающего мира. Вспыхивание происходит тогда, когда чувство направлено на внешний мир; это вспыхивание просветляет сознание; оно исчезает, когда чувство больше не направляется на внешний мир. То, что вспыхивает тогда в человеческой душе, не может иметь длительность. Ибо иначе человек своевременно не вывел бы это из своего сознания, он потерял бы себя в содержании сознания. Он не был бы больше самим собой. Лишь на короткое время, в так называемых послеобразах, которые очень интересовали Гете, может жить в сознании "свечение" после восприятия. Этому содержанию сознания нельзя оплотневать до степени бытия; оно должно оставаться образом. Оно столь же мало может стать реальным, насколько реальным способно стать отражение в зеркале.

В чем-то таком, что изживало бы себя в сознании в качестве реальности, человек потерял бы себя, как и в том, что имело бы само по себе длительность. И там тоже человек не мог бы больше быть самим собою.

Итак, чувственное восприятие внешнего мира есть внутренняя живопись человеческой души; живопись - невещественная. Живопись - в духовном становлении и в духовном прохождений. Как радуга в природе возникает и проходит, не оставляя после себя следа, так возникает и проходит восприятие без того, чтобы оно благодаря собственному существу оставило воспоминание.

Но между человеческой душой и внешним миром одновременно с каждым восприятием происходит другой процесс. Происходит такой процесс, который имеет место в более удаленной части душевной жизни; там, где действуют силы роста, импульсы жизни. В этой части душевной жизни при восприятии напечатлевается не только мимолетный образ, но длительно сущесвующее реальное отображение. Человек может это вынести, ибо это как космическое содержание связано с бытием человека. Когда это совершается, человек столь же мало может утратить себя, как и тогда, когда он растет или питается, не имея об этом полного сознания.

И вот, когда человек извлекает свои воспоминания из своего внутреннего мира, тогда это есть внутреннее восприятие того, что осталось во втором процессе, который разыгрывается при внешнем восприятии.

Снова живописует душа, но теперь прошлое, живущее в собственном внутреннем мире человека. И снова в сознании при этой живописи не может сформироваться ничего длительно-реального, но лишь возникающий и Преходящий образ.

Так взаимно связаны в человеческой душе воспринимающее представление и воспоминание.

Но силы воспоминания имеют непрестанное устремление быть больше того, чем они могут быть в том случае, если человек не должен утратить себя как самопознающее существо.

Ибо силы воспоминания суть остатки прошлого в человеческом становлении и как таковые входят в область власти Люцифера. Этот последний стремится так сгустить в человеческом существе впечатлений от внешнего мира, чтобы они постоянно сбегались в сознании как представления.

Это устремление Люцифера увенчалось бы успехом, если бы ему не противодействовала сипа Михаила. Она не позволяет живописуемому во внутреннем свете застыть в бытие, но поддерживает его в виде возникающего и преходящего образа.

Та излишня сила, которая выталкивается Люцифером изнутри человеческой души - она в эпоху Михаила превращается в имагинирующую силу. Дело в том, что в присущее всему человечеству интеллектуальное сознание постепенно проникнет сила имагинации. Тем самым человек не обременяет свое текущее сознание непрерывной реальностью; это сознание продолжает действовать в возникающих и преходящих образах. Но со своими имагинациями человек восходит в некий высший духовный мир, тогда как со своими воспоминаниями он вступает внутрь собственного человеческого существа. Имагинации человек не оставляет в себе; они вписаны в космическое бытие; и в Жизни образных представлений он может вое снова срисовывать их оттуда.

Так то, что Михаил охраняет во внутреннем мире Человека от застывания, принимается духовным миром. То, что человек переживает из силы сознательного имагинирования, - это становится в то же время космическим содержанием. Что это может быть так - есть результат Мистерий Голгофы. Сила Христа запечатлевает в Космосе человеческие имагинации, - сила Христа, связанная с Землей. Пока она не была связана с Землей, а действовала на Землю извне как сила Солнца, все импульсы роста и жизни вступали оттуда внутрь человека. Благодаря им человек образовывался и поддерживался из Космоса. С тех пор как Христов Импульс живет совместно с Землей, человек в своем самосознающем существе вновь возвращается Космосу.

Человек из космического существа стал земным существом, но он предрасположен к тому, чтобы снова стать космическим существом после того, как он сам в себе стал земным существом.

В том факте, что человек в своем мгновенном представлении живет не в бытии, а лишь в отражении бытия, в некоем бытии образов, заключена возможность развертывания свободы. Всякое бытие в сознании есть принуждающее бытие. Только образ не может принуждать. Если что-то должно произойти благодаря впечатлению от него, то это должно совершиться совсем независимо от него. Человек становится свободным благодаря тому, что он своей душой сознательной возносится из бытия, оказываясь в небытийном существе образов.

Тут возникает важный вопрос: не утрачивает ли человек бытия, покидая его частью своего существа и устремляясь в небытие?

Здесь снова один из тех пунктов, когда, рассматривая мир, стоят перед одной из великих загадок.

То, что переживается в сознании как представление, возникло из Космоса. По отношению к Космосу человек устремляется в небытие. В процессе представления он освобождается от всех сил Космоса. Он живописует Космос, вне которого он находится.

Если бы было только так, то в человеческом существе на один космический момент воссияла бы свобода; но человеческое существо в тот же самый момент растворилось бы. Однако, становясь свободным от Космоса в процессе представления, человек все же в своей бессознательной душевной жизни присоединен к своим прошлым земным жизням и к своим жизням между смертью и новым рождением. Как сознающий, человек находится в бытии образов, а своим бессознательным он пребывает в духовной реальности. Когда он в текущем V переживает свободу, его прошлое «Я» удерживает его в бытии.

В отношении бытия человек, представляя, совершенно отдан тому, чем он стал благодаря своему космическому и земному прошлому.

Здесь в человеческом развитии указывается на бездну ничто, прыжок над которой совершает человек, становясь свободным существом. Деяния Михаила и Импульс Христа делают этот прыжок возможным.

Гетеанум, январь 1925.