Переживание человеком михаила-христа

Тому, кто воспримет в свой образ мыслей внутреннее, несомое глубоким ощущением созерцание существа и деяний Михаила, - открывается верное понимание того, как может человек принять мир, который есть не божественная сущность, или откровение, или действенность, но творение Богов. Познавая, взирать на этот мир, означает иметь перед собой формы, образования, которые повсюду гласят о божественном; но если не предаваться никакой иллюзии, то в них не найти самостоятельно живущего божественного бытия. И нельзя ограничиваться лишь познавательным рассмотрением этого мира. При этом, правда, самым отчетливым образом открывается конфигурация мира, окружающего теперь человека. Но для повседневной жизни более существенным является чувствование, воление и работа в мире, который в своем образовании хотя и может быть ощущаем как божественный, но не может быть изведан как божественно-живой. Чтобы ввести в этот мир действительно нравственную жизнь, необходимы те этические импульсы, на которые я указал в "Философии свободы".

В этом мире сотворенного для верно чувствующего человека может светить существо Михаила и современный мир свершений. Михаил не вступает как явление в физический мир. Он со всеми своими деяниями держится внутри сверхчувственной области,, непосредственно граничащей с физическим миром современной фазы мирового развития. Благодаря этому никогда не наступит возможность того, чтобы в силу впечатлений, получаемых людьми от существа Михаила, они бы пришли к фантастическому взгляду на природовоззрение или захотели бы так построить морально-практическую жизнь в этом богосозданном, но не оживляемом Богом мире, как если бы тут могли быть этически-духовные импульсы, которые должны были бы быть внесены не самим человеком. Путем мысли или же воли, через перемещение себя в духовное всегда необходимо приходить к Михаилу.

Благодаря этому будут духовно жить следующим образом. Познание и жизнь будут приниматься так, как их надо принимать, вот, уже с XV века. - Но будут держаться откровения Михаила; этому откровению дадут сиять как свету в тех мыслях, которые воспринимаются из природы; его будут нести в сердце как тепло, если будут вести жизнь сообразно миру божественно-сотворенного. - Тогда перед взором будут возникать не только наблюдение и переживание современного мира, но и то, о чем сообщает Михаил, некое прошлое состояние мира, некое состояние мира, которое как раз Михаил вносит в современность благодаря своему существу и своим деяниям.

Если бы это было иначе, - если бы Михаил действовал так, что вносил бы свои деяния в мир, который в настоящее время человек должен познавать и переживать как физический, то человек в настоящее время узнавал бы из мира то, чего в действительности в нем нет, но что было. Если такое происходит, тогда это иллюзорное постижение мира уводит душу человека из соответствующей ей действительности в некую другую, а именно в люциферичеркую.

Тот способ, каким Михаил приводит прошлое к действию в современной человеческой жизни, удерживается в смысле правильного духовного мирового прогресса и не содержит ничего люциферического. Важно, чтобы в воззрении человеческой души жило верное представление о том, как в миссии Михаила устраняется все люциферическое.

Возыметь такую установку в отношении света Михаила, восходящего в истории человечества, значит также смочь найти верный путь к Христу.

Михаил дает верную ориентировку, когда дело касается мира, окружающего человека и существующего для его познания или для его деяний. Путь же к Христу должен быть найден внутри души.

Вполне понятно, что в эпоху, когда познание природы имеет форму, приданную ему за последние пять столетий, также и познание сверхчувственного мира стало таким, как его теперь переживает человечество.

Природа должна быть познана и пережита как нечто во всем оставленное Богами. Вследствие этого человек в своем, так образованном отношении к миру больше не переживает себя самого. Поскольку человек есть сверхчувственное существо, - эта, соответствующая эпохе установка его «Я» в отношении мира природы ничего не дает ему об его собственном существе. И если он имеет в виду лишь эту установку, тогда он может жить не так нравственно, как это соответствует его человечности.

В силу этого дается побуждение не допускать проникновения этого рода познания и рода жизни ни во что, относящееся к сверхчувственной мудрости человека и вообще к сверхчувственному миру. Эта область обособляется от того, что достигается с помощью человеческого познания. Познаваемому противополагается область находящейся вне или же превыше науки откровения веры.

Но этому противостоит чисто духовное деяние Христа. Со времени Мистерии Голгофы Христос достижим для человеческой души. И ее отношение к Нему не должно оставаться неопределенным, и чувствуемым смутно-мистически; оно может стать вполне конкретным, по-человечески глубоко и ясно переживаемым.

Но тогда из этой совместной жизни с Христом в человеческую душу притекает то, что она должна знать о своей собственной сверхчувственной сущности. Тогда откровение веры должно ощущаться так, что в него непрестанно вливается живое узнание Христа. Жизнь может стать пронизанной Христом благодаря тому, что в Христе будет ощущаться Существо, дающее человеческой душе лицезрение ее собственной сверхчувственности.

Так рядом могут стоять переживание человеком Михаила и переживание им Христа. Через Михаила человек, противостоя внешней природе, верным образом найдет путь в сверхчувственное. Природовоззрение сможет поставить себя, без того чтобы быть фальсифицированным в себе самом, рядом с сообразным духу воззрением на мир и человека, поскольку он есть космическое существо.

Благодаря верному отношению к Христу человек сможет в живом общении души с Христом узнать на опыте то самое, что он иначе мог бы воспринять лишь как традиционное откровение веры. Внутренний мир душевного переживания сможет быть пережит как духовно просветленный, а внешний мир природы - как зиждимый духом.

Если бы человек захотел без совместной жизни с Существом Христа получить разъяснение о своей собственной сверхчувственной сущности, то оно увело бы его из его собственной действительности и ввело бы в ариманическую действительность. Христос несет в Себе космически правомерным образом импульсы будущего для человечества. Соединиться с Ним означает для человеческой души космически правомерно воспринять в себя зачатки своего собственного будущего. Другие существа, которые уже в настоящее время обнаруживают такие обличья, которые являются космически правомерными для человека лишь в будущем, –– они принадлежат ариманической сфере. Верным образом связать себя с Христом означает также верным образом охранить себя от ариманического.

У тех, кто требует строгой охраны откровения веры от проникновения в него человеческого познания, существует бессознательный страх того, что человек на подобных путях может поддаться ариманическим влияниям. Это должно быть понято. Но надо также понять, что к прославлению и к действительному признанию Христа ведет то, когда жизни с Христом будут приписывать исполненное благодати излияние духовного в человеческую душу.

Так в будущем могут стоять рядом переживание человеком Христа и переживание им Михаила; благодаря этому человек найдет свой истинный путь свободы между люциферическим заблуждением в иллюзиях мышления и жизни и ариманическим искушением обличьями будущего, удовлетворяющими высокомерие человека, но еще не могущими в настоящее время принадлежать ему.

Впасть в люциферические иллюзии означает не в полной мере стать человеком, не захотеть дойти до этапа свободы, но захотеть остаться на гораздо более ранней ступени развития как богочеловека. Подпасть ариманическим искушениям означает не захотеть ждать, пока при определенной степени человечности наступит надлежащее космическое мгновение, а захотеть опередить эту степень.

В будущем слово Михаил-Христос будет стоять как указатель в начале пути, по которому человек сможет пройти космически-правомерно между люциферическими и ариманическими силами к своей мировой цели.

Гетеанум, 2 ноября 1924.