Святой Дух и церковные формы

Аллен пишет, что в начале XX века во всем мире миссионерская деятельность выглядела практически одинаково, как среди китайцев, так и среди африканцев, несмотря на огромную разницу в культуре этих народов. «Не высвечивались новые аспекты Евангелия, новые формы христианской жизни также оставались в тени» (Allen 1966:142). Действие Святого Духа в Кесарии вызвало удивление у иерусалимских церковных лидеров (Деян. 10:44-48). Обращение языческих народов породило много новых богословских вопросов и дало новое измерение церковной жизни (Деян. 11:1-15). Для Петра было настоящим откровением, что Бог никому не оказывал предпочтения, но принимал из любого народа каждого, кто боится Его, и жил праведно (Деян. 10:34-36).

Аллен хотел призвать Церковь Запада довериться Святому Духу, а не «западной форме» миссионерской работы. Аллен был англиканским миссионером в Северном Китае, поэтому ему были хорошо знакомы все трудности, с которыми сталкивались миссионерские организации, и западные модели, навязываемые местным церквям. Он чувствовал, что такая ситуация противоречит замыслу Святого Духа, поэтому, призывая миссионеров доверять Святому Духу, Аллен подразумевал, что они должны доверять своим обращенным. «Нет необходимости в том, чтобы обращенные становились заложниками иностранной системы. Они могут сделать многое сами» (Allen 1966:146). Пусть они откроют и испытают благодать и силу Святого Духа своими силами, а не в чуждой им форме. Как можно раньше и обращенных и церковных лидеров следует ориентировать на то, чтобы новообразованная Церковь становилась самостоятельной. «С назначением церковных лидеров становление церкви можно считать завершенным» (Allen 1966:111). Такая модель, по всей видимости, была использована в Антиохии (Деян. 11:23-26), Памфилии и Писидии (Деян. 14:24), Коринфе (Деян. 18:11) и Ефесе (Деян. 19:8-10; 20:1).

Доверять новым христианам означает разрешить им руководить новой церковью. Павел наказывал Тимофею то, что слышал, «передать верным людям, которые были бы способны и других научить» (2 Тим. 2:2). В этом заключен принцип умножения числа тех, кто был бы способен к духовному водительству. Аллен призывает миссионеров «вначале думать о Христе, а потом о доктрине» (Allen 1962:59). Он выделял важность самораспространения веры. «Убежденность в том, что они непременно споткнутся, если каждый их шаг не будет контролироваться, делает их слабее и слабее» (Allen 1962:34). Таким образом, необходимо приветствовать попытки церкви развиваться в соответствии с местной культурой и местными нуждами. «Очень часто безграмотные члены церковной общины вносят в ее жизнь поразительное по глубине духовное знание и интуицию практического применения христианской истины в повседневной жизни, которые могут быть скрыты от людей образованных» (Allen 1962:148). Современным миссиям в Индии следует принять во внимание это предостережение.

Аллен во многом помог нам понять некоторые особенности местных церквей. Жизнью такой церкви должна руководить Библия. «Библия является посланием Бога всей Церкви и поэтому должна быть центром церковной жизни. Она принадлежит Церкви и находится на ее попечении» (Allen 1962:148). «Занимайся чтением, наставлением, учением», — говорит Павел Тимофею (1 Тим. 4:13). Это должна быть местная церковь с местными, а не приглашенными наставниками. «Поставь по всем городам пресвитеров», — наставляет Павел Тита (Тит. 1:5). «В ранней Церкви мы обнаруживаем практику рукоположения местных пресвитеров в местных церквях» (Allen 1962:130). Этот принцип особенно важен для того общества, где по-прежнему сильны семейственные и родственные связи и традиции. Аллен отстаивает практику рукоположения добровольцев, «людей, которые зарабатывают на жизнь своими руками или умом в условиях общего рынка и несут духовное служение безвозмездно» (Allen 1965:147). Такие духовные наставники из местных общин должны иметь такой же уровень культуры и образования, как и остальные члены. Они должны быть не учеными, а духовными вождями. Они должна быть «непорочны» (Тит. 1:6). Отличие между лицами духовного сана и мирянами является традицией, заимствованной с Запада, и не находит подтверждения в Новом Завете.[41] Как пишет Петр, все верующие в единого Бога составляют «царственное священство» (1 Пет. 2:9). Павел учит, что одаренные наставники даны Господом для подготовки святых к миссионерской работе, чтобы Тело Христово всячески расширялось (Еф. 4:20). Вот принцип обеспечения миссии. «Миссионер, который желает следовать апостольской традиции, должен считать себя "средством призыва" других к миссионерству» (Benjamin 1972:31). Цель состоит в том, чтобы организовать общину миссионеров. Аллен выражает мнение о том, что добровольных пастырей следует назначать в каждой общине, поскольку существует большое количество малых христианских групп, которые не могут оплачивать работу пресвитера, но нуждаются в пастырском попечении. Таковой, по всей видимости, и была практика ранней Церкви, судя по тем наставлениям, которые Павел дает Тимофею и Титу.

Аллен выработал свои принципы на основании изучения Нового Завета. Боер делает приблизительно те же выводы. «Павел не пытался создать церкви для других народов по иудейской модели. В этом отношении он не оказывал на них никакого давления. Он не пытался сделать эти церкви "приемлемыми" для иудейских христиан. Павел также не оставлял в новообразованной общине иудейского миссионера, чтобы держать ее в зависимости многие годы» (Boer 1964:233). Аллен без сомнения проявляет интерес к примеру двух китайских церквей, которые полностью полагаются на Духа Святого и не обязаны своим возникновением ни западной Церкви, ни миссии. Одной из них является движение Watchman Nee, местная церковь, в некотором роде похожая на Плимутское братство (Plymouth Brethren), но хранящая самобытные китайские черты. Другим примером является Истинная Церковь Иисуса (True Jesus Church), местное китайское пятидесятническое движение. Для обеих церквей приоритетом является водительство Святого Духа. Они представляют собой китайский способ отношения к Евангелию. Деян. 15 устанавливает принцип культурного и богословского разнообразия внутри Церкви, если не нарушается суть сказанного в Писании. Нам нужны культурно осмысленные проявления христианской веры.

На основании опыта, приобретенного в северной части Ганы, Красе рассказывает о попытках найти формы поклонения, которые бы более всего соответствовали местной культуре, и представить христианскую замену местным обрядам. Например, служба в память о предках смогла заменить местный обычай совершать возлияние предкам (Krass 1974:134). Были введены также службы ходатайства и молитвы об исцелении, которые сопровождаются возложением рук и помазанием, что является общепринятой библейской практикой. В качестве средства обучения широкому спектру библейских истин был принят цикл праздников, подходящих местной культуре. В Индии также необходимо применить подобный творческий подход к выражению христианской веры, которое было бы культурно приемлемым и, вместе с тем, не противоречило бы библейскому откровению. В этом отношении мы должны внимательно присмотреться к движению Бхакт Сингх (Bhakt Singh) и пятидесятническому движению в Южной Индии, поскольку они, по-видимому, отвечают этим двум критериям. Первое из них уделяет большое внимание толкованию Библии и самобытной форме служения со спонтанным участием всех членов общины. Второе движение характеризуется тем, что считает главным в своем служении практику изгнания нечистой силы и божественного исцеления, столь необходимой для этого живущего в нищете и болезнях общества. Примечательными чертами обеих групп являются также использование местной музыки, спонтанность и крещение верующих погружением в воду. В Новом Завете молитвенная служба у реки в Филиппах (Деян. 16:13), молитвенная просьба об исцелении в Ефесе (Деян. 19:11-12) и домовые церкви в Риме (Рим. 16:5, 14-15) кардинально отличались от храмового служения в Иерусалиме (Деян. 3:1). Поверхностное приспособление индусских ритуалов к христианским принесет мало пользы. Дюразингх говорит об этом в связи с возникновением индийского христианства. «Мы не призываем "индуизировать" христианство; мы также не хотим "христианизировать" некоторые положительные и приемлемые элементы традиций индуизма. Мы скорее утверждаем, что индохристианство — это совершенно новый, независимый процесс» (Duraisingh 1979:98). Насущные потребности людей должны найти ответ в применении принципов и практики Библии. Вопросы назревают только внутри общества. Они не могут быть навязаны извне. Западное богословие отвечает на вопросы, которые индийский народ еще не задал. Более того, западное богословие не знает тех вопросов, которые возникают у восточных народов. Однако Библия полна смысла в восточном культурном контексте. Местная церковь, построенная на истинно библейских принципах, может иметь внешние отличия и расставлять свои акценты, когда она ищет в Библии ответы на вопросы, требующие разрешения в условиях местной культуры. Вот почему Крафт приветствует открытость к богословским инновациям и разнообразие церковных форм, которые находились бы в согласии с Писанием (Kraft 1979:41, 318). Целью является не иностранная модель, но «такая Церковь, которая приняла бы самобытную форму для более близкого понимания Христа и использовании ее для того, чтобы служить христианским нуждам, исполняя функции местного уровня, и раскрыть через нее обществу суть христианства» (Kraft 1979:321). Индия нуждается в подобных моделях, приспособленных к местным условиям. Необходимо поощрять возникновение таких движений как индийские "Группы Христа" (Christ Groups), "Крестовый Поход в Каждый Дом" и другие подобные формы, близкие Библии, но не связанные с традициями установленных деноминаций. Церкви в Новом Завете принимают форму множества культур. Современная миссия в Индии должна стремиться понять значимость сотен (и даже тысяч) языковых, племенных, религиозных и других этнических и социальных групп этой страны. Мы должны знать урок, преподанный в Деян. 15.

Мир и культуры

Миссия происходит в мире различных культур. Книга Деяний прослеживает путь Евангелия от иудеев Иерусалима за пределы Иудеи, далее к самаритянам и иудеям-эллинам, затем к языческим народам Антио-хии и, наконец, к многочисленным народам Римской Империи и всего мира. Книга Деяний фиксирует несколько этапов миссии.

Первый этап имел место в Иерусалиме. «И будете Мне свидетелями в Иерусалиме» (Деян. 1:8). Иерусалим был центром иудейской культуры и ортодоксии. Вся история и надежды Израиля были связаны с Иерусалимом (Пс. 136:5; Ис. 40:2,9; Зах. 8:22). Иерусалим представлял собой хранилище откровения Бога о Себе через ветхозаветный народ Божий (Деян. 13:26-27). Поэтому вполне логично, что исполнение обетования Спасителя построить Церковь (Мф. 16:18) должно было начаться в Иерусалиме (Лк. 24:47) среди народа завета (Ин. 1:11-12). Церковь в Иерусалиме отражала строгие культурные и религиозные традиции избранной еврейской общины (Деян. 6:1). Вопросы об общении с нечистыми (Деян. 10:28; 11:2-3), кулинарные ограничения (Деян. 10:13-14), обрезание (Деян. 15:1) и ритуальное очищение (Деян. 21:24) были важны для народа, жизнь которого подчинялась закону Моисея (Деян. 21:20). Иудейское христианство понимало необходимость миссии, но было консервативно. Для иудейских христиан преодоление своих собственных моделей было делом чрезвычайно нелегким. Несмотря на то, что они приветствовали весть о том, что для язычников также появилась возможность спасения (Деян. 11:18), стать миссионерским народом для самой общины было трудно. Это более или менее удалось на втором этапе распространения миссии. После рассеяния, произошедшего вследствие преследований, проповедь Евангелия и веры подхватили верующие иудеи-эллины. Представители иудейского христианства ожидали, что Господь Сам просветит язычников в конце времен, пишет Хан, тогда как иудеи-эллины «со всей серьезностью отнеслись к наказу Христа» (Hahn 1965:68).

Вторым этапом стало свидетельство «во всей Иудее и Самарии». Разница заключалась не столько в географии, сколько в культуре. В окрестностях иудаизм не был развит так сильно. Миссию на этом этапе выполняли эллинистические иудеи, изгнанные из Иерусалима (Деян. 8:1). Ключевым событием послужила мученическая смерть Стефана, эллинистического священника и евангелиста (Деян. 6:8; 7:60). Миссию в Самарию выполнил также эллин — священник Филипп, который вынужден был покинуть Иерусалим в результате гонений. Определенное значение имеет тот факт, что преследования почти не коснулись еврейских лидеров Церкви, которые смогли остаться в Иерусалиме (Деян. 8:1,14). Произошло ли это из-за их обособления от общины верующих в Иерусалиме, которая теперь включала обращенных из религиозных кругов? На втором этапе вера распространилась за пределы Иудеи и Самарии в провинцию Галилеи (Деян. 9:31) и прилежащие языческие территории (Деян. 9:2). Обращение ранее презираемых самаритян (Деян. 8:6,14-17) свидетельствовало о том, что должно за этим последовать. В этот период времени произошло обращение заклятого врага Церкви, фанатичного Савла из Тарса (Деян. 9:1-23), а также имели место первые попытки сделать целью миссии языческие народы (Деян. 8:27-38; 11:20). Второй период стал переходным периодом. Избрание еллинистов в Иерусалимской Церкви (Деян. 6), обращение самаритян и евнуха ефиоплянина (Деян. 8), обращение Савла (Деян. 9) говорят о переменах. Эллинисты стали своеобразным мостом. Однако ключевым моментом явилось все же обращение Корнилия (Деян. 10), «поскольку благодаря этому событию Иерусалиму пришлось признать факт вхождения языческих народов в Церковь» (Dupont 1979:26). Откровение того, что Бог не делает никому предпочтения, но принимает каждого, кто боится Его, и живет праведной жизнью (Деян. 10:34-35), стало поистине революционным. Это событие «стало торжественным признанием прихода язычников ко спасению. Сделав этот шаг, христианство преодолело границы иудаизма» (Dupont 1979:27). У Бога нет фаворитов! Когда Корнелий и его домашние приняли Духа Святого, повторились знамения Пятидесятницы (Деян. 10:44-48).

Третий этап, «до всех концов земли», фокусирует внимание на всех культурах и народах. Этот период мы обсудим более подробно, когда будем говорить о миссии Павла. Сейчас же мы остановимся лишь на подходе к различным народам, который описан в Книге Деяний и представляет определенный интерес. Боер отмечает, что «Деяния в высшей степени являются книгой, описывающей групповой подход в миссии» (Boer 1964:163). Это означает признание культурных отличий определенной группы. Понимание жизни народа является необходимым условием выбора метода и нужного подхода. Петр нашел путь к сердцам иудеев Иерусалима (Деян. 2) через их историю и Писание; в обращении к афинянам (Деян. 17) Павел использовал их традиции и философский метод.

Излюбленным подходом миссии была евангелиза-ция всей семьи. Корнилий был муж «благочестивый и боящийся Бога со всем домом своим» (Деян. 10:2). Именно этой группе людей Петр проповедовал о Христе, именно они получили Духа Святого и были крещены (Деян. 10:44,48). Павел в Филиппах крестил Лидию и ее домашних (Деян. 16:31-33). Другими примерами крещения целых домов были дома Криспа (Деян. 18:8) и Стефана (1 Кор. 1:16). Боер считает, что здоровый социальный характер раннего христианства сформировался во многом благодаря обращению целых семей и домов. «Церковь состояла не столько из отдельных христиан, сколько из определенных социальных групп, которые являлись основными ячейками общества, то есть семьями» (Boer 1964:165). Джадж прибавляет к этому: «Когда обращался глава дома, то сохранялось религиозное единство всей семьи. Все ее члены принимали крещение как целая группа» (Judge 1960:35).

В «племенах земных» (Быт. 12:3; Деян. 3:25) каждый народ или племя состоит из меньших социальных групп, центром которых является семья. В Деяниях отмечается, что такая группа часто бывает отправной точкой евангелизации. Семейный евангелизм был определен «как стратегия евангелизации, которая специально направлена на обращение целых семей ко Христу и Его Церкви, поскольку они отвечают на евангельский призыв, принимая общее решение» (Tuggy 1977:244), Явление домовых церквей в Новом Завете (Рим. 16:5-15; Кол. 4:15; Флм. 2) сопровождалось семейной моделью евангелизации (Деян. 16:15). «Поскольку домовая церковь возникала в определенном окружении, то появлялось все большее количество таких церквей» (Malherbe 1977:70). Питере считает, что «семейный евангелизм и семейное спасение являются одним из самых основных библейских и культурных подходов, который нужно возродить в наши дни» (Peters 1970:155). Семейное обращение поддерживает и укрепляет каждого верующего в отдельности и, как правило, приводит к образованию более прочной церкви, которая имеет большое влияние на общество. «Спасенная семья оказывает гораздо большее влияние на общество, чем группа отдельных христиан» (Peters 1970:158). В обществе, где традиционно большие семьи, как, например, в Индии, важность и потенциал такой семейной группы возрастает многократно, что подтверждается изучением миссионерского движения в этой стране.[42] Было подсчитано, что в Индии, по крайней мере, 80 процентов обращенных в христианство людей пришли к вере через принятие группового решения.

Подтверждение культурного разнообразия является важным миссиологическим принципом, который особенно актуален для ситуации в Индии. Однако его следует правильно понимать и использовать в нужный момент. Бош предупреждает, что «культурное многообразие никоим образом не должно отражаться на единстве Церкви. Такое многообразие в действительности должно способствовать единству» (Bosch 1982:22). Выполнение миссии среди народов подразумевает подтверждение разных составляющих общества и признание культурного разнообразия. Это не означает, что мы принимаем зло, которое является проявлением греха в каждой человеческой культуре. Призыв к обращению есть призыв к покаянию, которое необходимо для Израиля (Деян. 2:38) и для язычников (Деян. 17:30; 26:20). Точные детали покаяния, однако, имеют свои отличия и зависят от конкретного общества. В каждом обществе обращение приносит новую зависимость. «Она должна включать покаяние и удаление от прежнего стиля жизни. Она ведет к изменению всей жизни и взаимоотношений» (Kraft 1979:333). Прежде чем общества духовно преобразуются, в них должно проникнуть Евангелие.

Наиболее важным вопросом, который стоял перед ранней христианской Церковью, был вопрос об обрезании обращенных язычников. «Может ли язычник стать христианином, если он прежде не станет иудеем?» Таков, по мнению Вайсера, был главный вопрос для ранней Церкви и Книги Деяний (1975:129-35). «Ученики в Антиохии в первый раз стали называться Христианами» (Деян. 11:26) — их больше не считали сектой иудеев; они приобрели самостоятельность. После Иерусалимского совещания (Деян. 15) язычники принимались в церковную общину без обрезания. Церковь по своему составу и характеру все более отличалась от иудейской культуры, она все более приобретала греко-римские черты. Это не означает, что принималось все греческое без разбора, это значит лишь, что обращенных не заставляли выбирать между язычеством и христианством. Деян. 15:28 дает возможность иметь разную культурную ориентацию. Это в конце концов привело к тому, что Церковь стала по составу языческой, а иудеи все больше оставались вне её. Язычники примирились с Богом, тогда как иудеи отвергли Церковь языческих народов и ее Христа (Деян. 13:46-48; 22:21-22; 28:23-28; Рим. 9; 10 — 11).

Чтобы подробнее рассмотреть богословское значение этого процесса, мы обратимся теперь к изучению апостольской миссии.

Анализ апостольской миссии

Самые ранние события в истории новозаветной Церкви связаны с Иерусалимом и апостолом Петром. Вслед за обращением Корнилия (Деян. 10) начинает разворачиваться миссия языческим народам апостола Павла. Если индийское христианство обязано своим возникновением апостолу Фоме, то христианство среди иудеев связано с именем Петра. Однако «поворот миссии к языческим народам был осуществлен во многом благодаря наставлениям Петра как представителя апостолов» (Hahn 1965:133). Ричардсон считает, что иерусалимские христиане были настолько культурно зависимы, что Богу потребовалось собрать новую апостольскую команду для просвещения народов (Richardson 1981:163). Хотя мы не можем исключать такую возможность, Писание указывает, что языческие народы впервые услышали евангельскую весть из уст Петра (Деян. 15:7). Действительно, чтобы подготовить Петра для миссии язычникам, потребовалась помощь Божья (Деян. 10). Его миссия, по всей видимости, имела поразительный результат, поскольку именно Петр сказал решающее слово на Иерусалимской встрече в пользу принятия язычников в общину без особых ограничений, которые накладывал иудейский закон (Деян. 15:10-11).

Сколько было апостолов?

Говоря об апостолах, обычно называют цифру двенадцать. Вайсдом, однако, считает, что апостолов было всего два — Петр и Павел (Vicedom 1965:62)! Действительно, в первой части Деяний говорится о Петре, как об апостоле, посланном к обрезанным, тогда как вторая часть описывает миссию Павла к необрезанным (Гал. 2:7-8). Другие ученики, тем не менее, также проявляли активность. Иаков тоже сказал свое слово в Иерусалимской декларации (Деян. 15:13 и сл.) Блау в свою очередь отмечает, что понятие апостол достаточно гибкое и может использоваться не только по отношению к Петру, Павлу и двенадцати (Blauw 1962:102). В Новом Завете апостолами называют также Матфия (Деян. 1:26), Варнаву (Деян. 14:14), Андроника и Юнию (Рим. 16:7), Епафродита (Флп. 2:25), Силуана и Тимофея (1 Фес. 1:1; 2:6) и, возможно, Тита и других учеников, чьи имена не упоминаются (2 Кор. 8:23). Хотя двенадцать учеников Христа занимают совершенно особое место в истории христианства, они не были единственными апостолами. Павел говорит о том, что после воскресения Иисус явился Петру, затем двенадцати ученикам, затем группе, состоящей из пятисот человек, потом Иакову, и наконец, всем тем апостолам, кто не входил в число двенадцати (1 Кор. 15:5,7). Вагнер указывает, что предупреждение о лжеапостолах (2 Кор. 11:13; Отк. 2:2) не имело бы смысла, если бы число апостолов ограничивалось двенадцатью (Wagner 1979:208).

Вполне очевидно, что апостольство в Новом Завете не было ограничено двенадцатью учениками. Какое значение имеет это понятие? Слово apostolos используется около ста раз в греческом Новом Завете (Murphy 1975:196). Моррис выделяет три основные черты в этом понятии. Во-первых, апостол — это тот, кого посылают. Это слово может переводиться как «посланец» или «посол», однако, apostolos — это не обычный посланец. Он — тот, кого посылают в особом случае с особой целью. (Morris 1973:40). Во-вторых, это название присуще только Новому Завету: иудейские миссионеры диаспоры никогда не назывались апостолами. В-третьих, основной функцией апостолов была евангелизация (Morris 1973:166).

Другая проблема затрагивает преемственность апостольской традиции. Реформаторы раньше полагали, что апостольство закончилось со смертью двенадцати первоапостолов. Лютеранство придерживалось той точки зрения, что «Великий наказ потерял свою силу, а апостольство, установленное Христом, теперь не существует» (Scherer 1982:16). В свое время в Англии Уильям Кэри выступал против богословия, утверждавшего, что Великий наказ был отменен (Carey 1972:10). Многие христиане придерживаются именно этой точки зрения, включая богословов. Льюис Сперри Чейфер, например, писал, что «служение апостолов прекратилось в первом поколении Церкви» и не признается современной Церковью (цит. в Murphy 1975:197). Эту точку зрения укрепляет и отношение к различным христианским сектам, заявляющим о продолжении апостольства двенадцати сегодня, а также к концепции католической церкви о преемственности апостольской традиции. В Писании, однако, мы не находим указаний на завершение апостольства. Апостольство включено в число даров Святого Духа в Новом Завете (1 Кор. 12:28; Еф. 4:11).

Исследователь и миссионер англиканской евангелической церкви Роберт Брау подтверждает продолжение апостольского дара и настаивает на том, что «апостольство является наиболее забытым, но самым необходимым даром для Церкви» (Brow 1968:92). Задачей апостольства в новозаветные времена было основание церквей (Мф. 16; 18; Деян. 2:47; 14:23; 16:5; 1 Кор. 3:5-10; ср. Деян. 8:1; 9:31; 18:22-23; Еф. 2:19-21). Церковь «утверждена на основании Апостолов и пророков, имея Самого Иисуса Христа краеугольным камнем» (Еф. 2:20). Апостолы и пророки были основанием Церкви своим свидетельством и учением (Деян. 14:21-23; 1 Кор. 3:5-11; ср. Еф. 2:1-10). Они были гарантом разумного учения в Церкви и, более того, через апостольское слово люди приходили к вере во Христа (1 Кор. 3:5). Они были посланы открывать новые церкви (Деян. 13:2,49; 14:23,27; Гал. 2:7-8).

Самое значительное проявление апостольского дара мы видим у Павла. Главная цель его служения заключалась в насаждении и наставлении новых церквей. Именно этого так не достает современной Азии и должно быть главной задачей только что созданных местных миссионерских организаций (Hedlund and Hrangkhuma 1980). «Миссионер, который ставит целью создание церквей, должен передавать новые церкви на попечение церковной организации той области, в которой он работает, а потом идти в другие области и устраивать там новые церкви» (Brow 1968:242). Христос создает Свою Церковь сегодня руками таких апостолов. «Если истинная Церковь Христа должна расти быстрее, чем население земли в двадцатом веке... нам необходимо использовать помощь апостолов, воспитанных в духе Павла» (Brow 1968:98).

Чем отличаются, таким образом, двенадцать апостолов и продолжающие их дело современники? Обсуждая этот вопрос, Мерфи выделяет три категории апостолов. Первую группу он называет А-1. В нее входят двенадцать первоапостолов Христа (Мк. 3:14; Мф. 10:1; Лк. 6:14; 9:1; Деян. 1:13,26). Христос избрал их, чтобы они приняли участие в Его миссии; они были свидетелями Его земной жизни и воскресения (Murphy 1975:203). Они представляли особую группу, которая оставалась в Иерусалиме, и проповедали иудеям: «никогда не будет более, чем двенадцать первоапостолов» (Murphy 1975:199). Большего числа и не нужно: их роль закончилась с их смертью. Несмотря на это, «хотя особое апостольское предназначение закончилось, апостольские функции продолжают существовать» (Murphy 1975:199). Павел не входил в число первоапостолов, но совершенно очевидно, что он был апостолом. Этот факт подводит нас ко второй категории апостолов, А-2, которая представляет собой апостольскую группу, посланную к языческим народам. «Поскольку внимание и деятельность Бога все более сосредотачивались на Малой Азии и Европе, Он предпринимает следующий шаг. Он призывает апостолов к иудеям» (Murphy 1975:202). В первую команду вошли апостолы Павел и Варнава (Деян. 13:2; 14:14), которых Бог послал «в первое путешествие по насаждению церквей и еванге-лизации, чтобы Евангелие вышло за пределы палестинского мира» (Murphy 1975:201). Апостолы, входившие во вторую категорию, хотя и не были личными свидетелями воскресения Христа, обладали «особой духовной властью, дарованной Святым Духом и признанной народом Божиим» (Murphy 1975:203). По мнению Мерфи, Церковь всегда будет нуждаться в этом аспекте христианского апостольства. Он вводит третью категорию — постоянное апостольское служение на протяжении всего церковного века. Апостол — это тот, кто насаждает церковь (Murphy 1975:203). «Частью апостольского дара является дар основывать новые церкви. Тех, кто делает это сегодня, мы называем "пионерами миссии"» (Stedman 1972:72). Мерфи добавляет, что апостольская функция также подразумевает образование новых церквей посредством продолжительного общения и поддержки, наставления и, если потребуется, исправления. Послания дают сведения об этой роли апостолов, которая ведет к образованию зрелых, самостоятельных местных церквей. «История христианской Церкви со времен двенадцати первоапостолов дает много примеров того, как отдельные христиане или группы христиан выполняли эту четырехаспектную задачу» (Murphy 1975:208).

Церковь и апостольство

«Церковь существует в первую очередь для своего апостольского служения» (Beaver 1968:2). Постоянной целью Павла было «покорение язычников вере» (Рим. 15:15-16,18). Поэтому он неустанно стремился расширить границы своего служения (Рим. 15:20). Бивер отмечает, что через поколения со времени смерти первоапостолов Церковь продолжала нести свое апостольское служение, посылая народам в качестве апостолов мирян и миссионеров (Beaver 1968:5). Несмотря на временами слабый и неуверенный ответ Церкви, апостольство оставалось богословским церковным императивом. «Все другие функции Церкви подчинены апостольству и поддерживают его» (Beaver 1968:3). Вывод, к которому приходит Хессельграв, созвучен: «Главной миссией Церкви, а следовательно, и церквей состоит в том, чтобы проповедовать Евангелие Христа и собирать верующих в местные церкви, где они могли бы вместе участвовать в богослужении и возрастать в вере, образуя тем самым новые общины по всему миру» (Hessel-grave 1980:20). Бивер проводит границу между еванге-лизмом через отдельную церковь и евангелистической работой за ее пределами через миссионера, который свидетельствует и осуществляет служение от имени пославшей его церкви (Beaver 1968:15). Община в Ан-тиохии (Деян. 11:20-26) стала миссионерской церковью, когда она послала Варнаву и Савла в миссионерскую экспедицию (Деян. 13:2-3 и сл.).

«Церковь действительно является Церковью, когда она посылает своих свидетелей проповедовать Евангелие народам» (Beaver 1968:17). Точки приложения миссионерских усилий можно обнаружить везде. Как пишет епископ Ньюбигин, «миссионерские границы проходят через каждую область, где есть люди, которые не знают, что Христос есть Господь» (цит. Beaver 1968:16). Сегодня, однако, миссионерская основа является вселенской. «Основа для мировой миссии не ограничивается теперь западным христианским миром, но "христианством" всех церквей и учеников, рассеянных по земле» (Beaver 1968:16).

Исполнение апостольских задач должно быть основной целью каждой общины, о которой должен думать каждый верующий (Деян. 13:1-3,27). Павел заявляет: «Горе мне, если не благовествую!» (1 Кор. 9:16). Церковь в Фессалониках заслуживает похвалу как образцовая община, поскольку она последовала примеру Павла и возвещала Слово Божие в Македонии, Ахаии и за их пределами (1 Фес. 1:6-8). Крещение означает облечение в тело Христа «для участия в Его миссии и в жизни Тела Христова» (Beaver 1961:261).

Не каждый христианин должен становиться миссионером, но все призваны к свидетельству (Beaver 1961:260). «Будьте всегда готовы всякому, требующему у вас отчета в вашем уповании, дать ответ с кротостью и благоговением», — говорит Петр (1 Пет. 3:15). Павел был апостолом, но он стремился вовлечь членов общины в свое миссионерское служение (Рим. 15:24,28-30). Апостольские функции через служение примирения коренились в созидательной, искупительной деятельности Бога (2 Кор. 5:11-20). Павел пишет: «Все же от Бога, Иисусом Христом примирившего нас с Собою и давшего нам служение примирения» (2 Кор. 5:18). Бог хочет, чтобы люди примирились с Ним и друг с другом. Церковь создана в мире для того, чтобы «быть глашатаем Царства и наглядным примером плода этого Царства» (Beaver 1961:258). Народ Божий должен упражняться в любви и гостеприимстве, а также использовать свои дары для служения друг другу и прославления Бога (1 Пет. 4:8-11). Несмотря на свои неудачи и несовершенства, Церковь заранее говорит об искупленном человечестве (Еф. 2:1-10). Бог посылает ее, «наделенную силой Духа Святого, проповедовать Евангелие примирения всему миру» (Beaver 1961:259). Для Павла апостольство означало быть послом, через которого Бог Сам обращается к человечеству с предложением о примирении (2 Кор. 5:20). Роль Павла состояла в том, чтобы убедить людей (2 Кор. 5:11).

Апостольский характер Церкви заключается не в ее традициях, но в миссионерском послушании. Вайсдом пишет, что через апостольство Церковь «призывается принести человечеству спасение в Иисусе Христе» (Vi-cedom 1965:65). Апостольская Церковь — это такая Церковь, которая выполняет апостольскую работу. Печать апостольства Павла состояла в результате, который принес его труд (1 Кор. 9:2), например, церковь в Коринфе и другие церкви (Деян. 14:23; 16:5; 18:22; Рим. 16:5). Цель Павла заключалась в благовестии среди язычников (Гал. 1:16).

Апостольство Павла

Апостольское служение Павла было направлено на необрезанных, на язычников (Гал. 2:7,9). Со времени своего обращения Павел был призван проповедовать язычникам (Деян. 9:15; 26:16-18). Хан считает, что вначале Павел работал в области эллинистическо-иудейского христианства, а затем вместе с Варнавой — в миссионерской работе антиохийской церкви. В конце концов, он развил свою собственную миссионерскую деятельность, не зависимую от работы в Антиохии, поставив целью охватить евангелизацией весь мир (Hahn 1965:95). Интенсивная деятельность Павла в Ефесе (Деян. 19), а также его намерения посетить Рим на пути в Испанию (Деян. 19:21; Рим. 15:24,28) подтверждают эту гипотезу.

Намерения Павла, действительно, были самыми широкими. Так называемые миссионерские путешествия описывают процесс образования ряда центров, из которых Павел осуществлял свою миссию. Сперва Коринф, затем Ефес в Малой Азии стали крупными миссионерскими центрами в тех областях, которые ранее не были затронуты евангелизацией (Hahn 1965:96). Уомак (Wo-mack 1973) показал, каким образом стратегия Павла в Ефесе (Деян. 19:10) привела к тому, что евангелизацией была охвачена вся провинция, прилегающая к городу, который Павел выбрал в качестве центра. Город, по мнению Дюбоза, был для Павла театром миссионерских действий. Город был «стратегическим пунктом влияния, а следовательно, и базой действий для распространения Евангелия по всему миру» (DuBose 1978:49). В результате Павел смог признать, что «бла-говествование Христово распространено мною от Иерусалима и окрестности до Иллирика», и не осталось больше «такого места в сих странах», где бы нужно было проповедовать, а поэтому он отправляется в Рим и Испанию (Рим. 15:19,23-24). Хан добавляет, что особого значения не имеет то, проповедовал ли в Иллирике сам Павел или нет; суть состояла в том, что Евангелие проникло теперь на всю восточную половину Империи, где ранее не было церквей (Hahn 1965:96). Это стало возможным благодаря усилиям Павла. Он оставлял за собой церкви, готовые самостоятельно выполнять свои основные функции (1 Кор. 1:2,7; 1 Фес. 1:1, 8). Хей пишет, что после своего образования каждая новая церковь развивалась самостоятельно (хотя Павел старался время от времени поддерживать с ними связь). «Такой подход привел к тому, что с самого начала в церквях была заметна активная духовная жизнь» (Hay 1947:107). Вполне очевидно, что Павел действовал по определенному плану: в соответствии с ним он передвигался с места на место, образуя новые группы верующих. Время от времени он навещал эти группы, виделся с назначенными пресвитерами, давал советы и наставления и, если требовалось, исправлял ошибки. «На одном месте Павел оставался довольно долго, чтобы должным образом научить местных жителей и заложить прочные основы веры» (Hay 1947:115). Хей считает, что Павел провел пятнадцать из тридцати пяти лет служения в пяти основных в стратегическом отношении общинах, располагавшихся в пяти странах (Hay 1947:114). Эти церкви могли нести апостольское служение в своих областях. «Каждая община представляла собой центр божественного света и могущества, все члены которой активно свидетельствовали о Боге, распространяя вокруг себя миссионерское знание, столь же неограниченное как у Павла» (Hay 1947:116).

Павел намеревался предпринять подобный план действий в западной части Империи — начать с Рима и дойти, по крайней мере, до Испании (Рим. 15:20-24, 28). Однако вначале он хотел посетить Иерусалим. Хан считает, что этот визит был частью стратегии Павла и основывался на его богословском представлении о всемирном масштабе Евангелия, которое предназначалось как для евреев, так и для греков. Павел надеялся, что спасение язычников приведет к обращению евреев (Рим. 11:11,13-14). Путешествие Павла в Иерусалим вместе с делегацией представителей языческих церквей является символическим паломничеством народов к Сиону. Очевидно, Павел надеялся, что «подобная наглядная демонстрация поклонения языческих народов, которое уже проявляется с такой силой, вызовет зависть Израиля и заставит его, наконец, прийти ко спасению» (Hahn 1965:109). Никл пишет, что «собрание Павла как выражение единства всех верующих в Теле Христовом имело огромный успех» (Nickle 1966:154), однако, ему не удалось пробу