Правонарушений несовершеннолетних в царской России

Исторический опыт возникновения, становления и развития системы предупреждения подростковой преступности в России сегодня, как никогда, имеет большое значение.

Исторические аспекты проблемы предупреждения преступности несовершеннолетних в разные периоды освещались в работах З. А Астемирова, Е. В. Болдырева, Н. И. Ветрова, М. Н. Гернета, Ю. Б. Гербеева, З. Л. Индрикова, Б. И. Куфаева, П. И. Люблинского, Г. М. Миньковского, Г. М. Свердлова, А. Я. Сухарева, Б. С. Утевского и др.

Весьма объективны и глубоко проанализированы истоки образования системы государственных мер, направленных на борьбу с этим явлением в монографиях Л. И. Беляевой, А. Г. Сапрунова, В. Д. Ермакова, Н. И. Крюковой, Э. Б. Мельниковой.

Обстоятельно и многогранно показаны место и роль органов внутренних дел в эволюции системы профилактики правонарушений несовершеннолетних Г. И. Фильченковым.

Вместе с тем в данном исследовании предпринята попытка систематизировать исторический опыт становления и развития системы управления профилактики правонарушений за весьма широкий исторический период, охватывающий XVIII, XIX и XX столетия.

Научные источники свидетельствуют, что формирование подходов к решению проблемы детской преступности, дифференциации ответственности и принятие мер к несовершеннолетним правонарушителям имеют глубокие исторические корни.

Наказ Екатерины II впервые решительно затронул вопрос об отделении заключенных взрослых от детей[106].

В период ее правления страной были учреждены совестные суды для разбора дел и приказы общественного призрения с работными домами. Во времена Александра I при тюремных замках были открыты отделения для малолетних и несовершеннолетних преступников с целю обучения их грамоте и ремеслу.

В начале XIX века в России начинает формироваться научный подход к изучению этой проблемы.

В своей работе Вальтер Венинг сообщает о самых ужасных условиях заключения, какие ему приходилось наблюдать в Петербурге. В сырых нездоровых казематах Управы благочиния Венинг нашел 4 мальчиков среди 26 мужчин.

Улучшению участи малолетних заключенных способствовало Попечительское общество о тюрьмах, возникшее по инициативе Венинга в 1819 г. Петербургский комитет проявил, прежде всего, особенную заботу в отношении малолетних заключенных. В 1820 г. Петербургский комитет постановил: «Арестованных малолетних отделить от взрослых, учить грамоте и легкой работе – щипать корпию, водить прогуливаться, нанять для них трезвых и толковых дядек и мастеров для обучения их сапожному мастерству». Комитет приспособил для малолетних особое помещение, куда члены комитета доставляли детей, разысканных ими, члены комитета заботились о моральном и физическом состоянии малолетних, исследовали причины их ареста и способствовали освобождению детей, которых «заточили за малые вины». Заключенных детей обучали не только русскому, но и немецкому языку.

Заключение малолетних часто сопровождалось применением возможных оков. Эта мера широко практиковалась в то время и служила при ненадежности места заключения «для большей безопасности от побега». Только в 1826 г. был издан Указ «Об истреблении стульев с цепями в полицейских местах и в воспрещении изобретать впредь что-либо подобное». Никитин, вступивший в заведование отделением для малолетних в Петербурге, указывал на самые неподходящие условия для заключения юных преступников, способствующие порче их нравственности. Сведения относятся к 1871 году. В них отмечается теснота помещения, отсутствие разделения преступников по категориям и возрастам.

Суд, временно освобождая общество от малолетних преступников и помещая их в тюрьму, тем самым, в сущности, укреплял в них преступную наклонность и доставлял обществу людей с усиленной преступной энергией. Не исключалось и то, что тюрьма порой для некоторых, в особенности для молодых слабых организмов, являлась желанным приютом, спасающим их от физических невзгод, холода и голода.

Один из видных российских исследователей детской преступности того времени Л. Х. Сабинин отмечает, что «... в России ежегодно осуждали несовершеннолетних 18-летнего возраста около 9000 человек»[107].

Все увеличивающийся рост преступности среди малолетних и подростков грозил стране страшным бедствием. Необходимо было что-то предпринимать. Подавляющее большинство подростков в царской России отбывали наказание в виде тюремного заключения вместе со взрослыми. Развращающий характер тюрьмы калечил детей нравственно и физически. Выходя из тюрьмы, не имея средств для существования, не имея специальности и работы, но зато «обогатившись законами преступного мира», подростки вновь становились на путь правонарушений, но уже более тяжких и квалифицированных.

Общество уже тогда понимало, что оставление юных преступников на воле без призора или помещение их в среду, не соответствующую условиям воспитания, должно, прежде всего, занять внимание лиц, стремящихся внести практические мероприятия в дело борьбы с детской преступностью.

Реформирование российского общества, преобразования в вопросах права, просвещения и воспитания вызвали, прежде всего, потребность в разработке правовых основ предупреждения преступности и перевоспитания несовершеннолетних. Наряду с вопросами ответственности и наказания несовершеннолетних за совершенные преступления активизировался поиск путей организации исправления и перевоспитания несовершеннолетних правонарушителей.

Тенденции гуманизации политики государства в отношении несовершеннолетних выдвинули на первый план задачи предупреждения преступности этой категории правонарушителей, вывод их из-под влияния взрослых преступников на всех стадиях уголовного процесса и исполнения наказания.

Эти тенденции нашли свое отражение как в характере уголовной политики государства, так и в содержании соответствующих законов.

Вторая половина XIX века характерна активизацией юридической мысли в области совершенствования законодательства о несовершеннолетних правонарушителях.

Особое место и роль играли в этом конгрессы и съезды представителей исправительных заведений для несовершеннолетних, в работе которых принимали участие многие выдающиеся общественные деятели той эпохи, педагоги, криминологи, врачи.

В 1880 г. в Санкт-Петербурге состоялся Международный тюремный конгресс, который развил идею особого положения несовершеннолетних в уголовном процессе.

На третьем съезде представителей русских исправительных заведений для малолетних (Москва, 1891) обсуждался специальный доклад руководителя московского городского Рукавишниковского приюта об упрощении форм и обрядов судопроизводства по делам малолетних и несовершеннолетних. В нем, в частности, отмечалось: «Не могут быть признаны полезными многочисленные и не всегда нужные для уяснения дела допросы и переспросы малолетних, нахождение их за решеткою, охранение малолетнего жандармами с саблями наголо». В докладе также шла речь о вредном влиянии на детей-подсудимых «сложной обрядности суда и торжественности его приемов, возбуждающих большое самомнение в малолетнем или производящих на него мучительно-гнетущее впечатление».

В последующие годы началась непосредственная реализация рекомендаций специалистов в области юстиции по делам несовершеннолетних.

Одним из первых нормотворческих актов, касающихся профилактики преступности несовершеннолетних, стал Закон от 5 декабря 1866 г. «Об исправительных приютах», в соответствии с которым исправительные приюты учреждались для нравственного исправления несовершеннолетних, совершивших преступления.

Однако Закон от 2 июня 1897 г., давая судебным органам возможность сравнительно широкого применения исправительно-воспитательных мер, все же не определил средства, которыми бы суды могли достичь желаемого результата. В числе исправительных мер Закон предусматривал исправительно-воспитательные заведения и особые помещения при тюрьмах и арестных домах.

Следует отметить, однако, что первые специальные заведения для воспитания нравственно испорченных детей создавались без необходимых законодательных основ.

К моменту принятия Закона «Об исправительных приютах для несовершеннолетних» в России существовало несколько заведений для малолетних, созданных на иных основаниях и при иных условиях, чем те, которые появились после вступления в действие упомянутого закона (1819 год – г. Гомель; 1839 год – г. Рига; 1848 год – г.г. Ревель, Москва; 1864 год – г. Санкт-Петербург).

В соответствии с Законом исправительные приюты учреждались для нравственного исправления несовершеннолетних, совершивших преступления. Независимо от учреждаемых правительством приютов, к созданию этих «богоугодных и общеполезных заведений» призывались также государственные, общественные организации, земство, духовенство и частные лица. Создаваемые приюты состояли в ведении Министерства внутренних дел, которому предписывалось рассматривать вопросы, связанные с открытием частных заведений, утверждением их положений, изучением состояния дел. В особых случаях при нарушении законов и положений в частных приютах Министерство внутренних дел с разрешения Первого департамента Правительствующего сената имело право закрывать эти заведения.

Закон определял общие требования к условиям содержания и перевоспитания малолетних правонарушителей, предоставлял возможность их условно-досрочного освобождения, указывал на меры дисциплинарного воздействия к воспитанникам, совершившим побег из приюта. Закон предоставлял право начальству приюта сокращать назначенный судом срок на треть с условием возвращения в приют в случае дурного поведения освобожденного. Ранее условно-досрочное освобождение никогда не применяли.

Закон вводил понятие «принудительное воспитание», отмечая, что именно оно является целью помещения в приюты. Несмотря на то, что Закон не рассматривал процесс перевоспитания несовершеннолетних правонарушителей в комплексе, он все же положил начало формированию системы исправительных заведений для подрастающего поколения. В практической же деятельности приюты создавались не только для осужденных несовершеннолетних, они оказывались открытыми и для нищих, и для бродяг, и для «ничьих детей». Сама жизнь заставляла сочувствующих и милосердных людей идти на это, поскольку этот контингент просто некуда было определить.

В конце XIX столетия был принят целый ряд других важнейших законодательных актов, направленных на гуманизацию ответственности подростков за совершенные преступления и изменение подходов государственных органов к решению проблемы борьбы с детской безнадзорностью и преступностью.

Существенные коррективы в деятельность исправительных учреждений для несовершеннолетних внес Закон «Об изменении постановлений, касающихся обращения в исправительные приюты и содержания в них малолетних преступников», принятый 20 мая 1892 г.

В соответствии с Законом статья 6 Устава о наказаниях, налагаемых мировыми судьями, определяла возможность водворения несовершеннолетних в возрасте от 10 до 17 лет, совершивших преступления, вместо тюрем в приюты в тех местах, где таковые учреждались. При этом определялось, что эти лица должны были находиться в приютах до исправления, но не более достижения ими 18-летнего возраста.

Одной из особенностей этого закона было то, что срок содержания несовершеннолетних в приюте определялся не судом, а руководством самих исправительных заведений.

Закон от 2 февраля 1893 г. «О предоставлении исправительным приютам права заключения условия об отдаче выпускаемых воспитанников в наем или обучение» предоставлял право начальству исправительных заведений помещать условно освобождаемых воспитанников для работы и обучения к благонадежным мастерам, в промышленные заведения, на сельскохозяйственные работы. Это относилось к лицам, не достигшим 18-летнего возраста. Выпускаемых по истечении срока воспитанников можно было, с их согласия, на основе договора, заключенного от их имени, отдавать к мастерам или в промышленные заведения до достижения совершеннолетия.

Закон «Об изменении порядка заключения и пересылки несовершеннолетних, состоящих под следствием и судом» от 8 февраля 1893 г. увеличивал количество категорий несовершеннолетних, которые могли быть помещены в приюты: это распространялось теперь и на подследственных. Целью такого закона было оградить несовершеннолетнего от развращающего влияния тюрьмы.

По оценке Л. И. Беляевой, важнейшим правовым актом, серьезно изменившим процессуальные формы судопроизводства, стал Закон «Об изменении форм и обрядов судопроизводства по делам о преступных деяниях малолетних и несовершеннолетних», принятый 2 июня 1897 г.[108]

Законом устанавливались, в частности:

1) система участия законных представителей;

2) новые меры пресечения – ответственный надзор, заключение в отделение при исправительных колониях;

3) выделение в особое производство дел о соучастии несовершеннолетних;

4) особое производство о «разумении» (выяснении степени умственного и нравственного развития обвиняемого);

5) обязательная защита.

Закон существенно изменил как систему наказания несовершеннолетних, так и порядок уголовного преследования. Например, он отменил все наиболее тяжкие уголовные наказания для несовершеннолетних в возрасте до 17 лет: смертную казнь, каторгу, поселение, ссылку и др. По этому Закону несовершеннолетние не могли быть приговорены к тюремному заключению совместно со взрослыми. Усиливалась воспитательная функция наказания в отношении несовершеннолетних: она признавалась в качестве единственно приоритетной. Это соответствовало последним достижениям и требованиям науки того времени.

Принятый закон внес различия в систему наказаний несовершеннолетних разных возрастов. Так, к несовершеннолетним от 10 до 14 лет и от 14 до 17 лет могли применяться такие меры, как отдача под надзор родителям и опекунам (ранее это применялось только по отношению к малолетним до 14-летнего возраста); помещение в приюты и колонии. При этом последняя мера становилась преобладающей.

В силу того, что исправительные заведения существовали не везде, по отношению ко второй группе несовершеннолетних Закон был не столь гуманен, так как допускал и заключение в тюрьму, но в особых помещениях.

Очередным важным шагом в создании в России целостной системы законодательства о несовершеннолетних стало принятие 22 марта 1903 г. Уложения о наказаниях уголовных и исправительных, которое предусматривало льготный режим уголовной ответственности для несовершеннолетних в возрасте от 10 до 17 лет, совершивших преступления «без разумения». Несовершеннолетние, совершившие преступления «с разумением», направлялись по преимуществу в исправительные заведения для несовершеннолетних, а также для них заменялись следующие наказания: смертная казнь, каторжные работы, лишение гражданских прав, ссылка на лишение свободы от двух до пяти лет, содержание в специальных отделениях для несовершеннолетних при тюрьмах и арестных домах (за менее тяжкие деяния, за которые следовало лишение всех прав и заключение в тюрьму) – на направление в исправительно-воспитательные заведения для несовершеннолетних на срок от одного месяца до одного года.

Согласно этому правовому акту судебному преследованию подвергались дети и подростки с 10-летнего возраста (статья 137 Уложения о наказаниях уголовных и исправительных). Часть вторая той же статьи предусматривала сложный режим реализации уголовной ответственности для несовершеннолетних в возрасте от 10 до 17 лет, совершивших преступления «без разумения». Как сказано в этой статье, «несовершеннолетние от 10 до 17 лет, признанные судом учинившими преступное деяние «без разумения», отдаются под ответственный надзор по усмотрению суда или их родителям, или лицам, на попечении коих они состоят, изъявившим на то согласие. Если за учиненное преступное деяние в законе назначено наказание не ниже тюремного заключения, то означенные несовершеннолетние не могут быть обращены в воспитательно-исправительные заведения для несовершеннолетних, где сии заведения устроены».

Было специальное разъяснение в законе и в отношении несовершеннолетних в возрасте от 14 до 18 лет, совершивших уголовно наказуемые деяния, без соответствующей оговорки об отсутствии «разумения». Их направляли преимущественно в исправительно-воспитательные заведения для несовершеннолетних. При невозможности этого осужденные заключались на срок, определенный судом, но не долее как до достижения восемнадцатилетнего возраста, в особые помещения, устроенные для них при тюрьмах или домах для арестованных по приговорам мировых судей.

Согласно статье 137-1 «Уложения о наказаниях…» в местностях, где не устроены воспитательно-исправительные заведения для несовершеннолетних, или в случае недостатка в них свободных помещений лица в возрасте от 10 до 18 лет, признанные судом как совершившие преступления «без разумения», могли быть отданы для исправления на срок, определенный судом, но не более чем до достижения ими возраста 18 лет, в монастыри их вероисповедания, если в месте производства по делу такие монастыри были и если по установленным правилам в них не запрещалось проживание посторонних лиц. Избрание православных монастырей для помещения в них несовершеннолетних производилось по предварительной договоренности с местными архиепископами.

Статья 138 «Уложения о наказаниях…» предусматривала также замену несовершеннолетним в возрасте от 10 до 14 лет, совершившим преступление с «разумением», следующих наказаний: смертельной казни, каторжных работ, лишения гражданских прав, ссылки – лишением свободы от двух до пяти лет; содержания в специальных отделениях для несовершеннолетних при тюрьмах и арестных домах за менее тяжкие деяния (за которые следовало лишение всех прав и заключение в тюрьму) – направлением в исправительно-воспитательные заведения для несовершеннолетних на срок от одного месяца до одного года. В статье 138-1 указывается и на соответствующую возможность помещения таких несовершеннолетних в монастыри (аналогично правилам статьи 137-1).

Суммируя правила применения судами уголовной ответственности и наказания несовершеннолетних по «Уголовному уложению», можно сделать следующие выводы:

в законах царской России содержались юридические нормы, предусматривающие уменьшение объема карательного содержания уголовного наказания, применяемого судами к несовершеннолетним;

как уголовное, так и уголовно-процессуальное законодательство содержали положения о повышенном (по сравнению с соответствующим статусом взрослых подсудимых) охранительном режиме в отношении несовершеннолетних в рамках уголовного процесса (замена уголовного наказания воспитательными мерами, освобождение от уголовного наказания в указанных законом случаях);

вместе с тем неформальный характер уголовного процесса по делам этой категории в основных вопросах реализации уголовной ответственности (например, определение по судейскому усмотрению «разумения», вынесение «неопределенных» – без установленного срока – приговоров) ставил несовершеннолетних в положение лиц, не защищенных законом.

Закон «О воспитательно-исправительных учреждениях для несовершеннолетних», принятый 19 апреля 1909 г., впервые утвердил положение о таких заведениях[109].

По мнению А. Г. Сапрунова, это был принципиально новый для российского законодательства нормативный акт. В нем нашли отражение собственный опыт, достижения науки и положительные устремления. Целью этого закона было широко и твердо поставить дело предупредительно-исправительного воспитания; заменить уголовную кару по отношению к несовершеннолетним до 17 лет, избавить несовершеннолетних от клейма и предубеждения, которые связываются в общественном мнении с уголовным наказанием и пребыванием в тюрьме.

Положением был определен характер заведений (они именовались воспитательно-исправительными), расширен круг лиц, подлежащих помещению в них. Прежде всего, эти заведения предназначались для осужденных по приговорам суда, в том числе и для содержания подследственных и подсудимых. Учитывая, что дети бесприютные, нищенствующие, бродяжничающие, отбившиеся от рук являются одним из источников преступности вообще и рецидивной в частности, Положение признало возможным помещение в заведения и этих категорий детей для принудительного воспитания в целях предупреждения совершения ими преступлений.

Этим же нормативным актом устанавливались образовательные требования к директору заведения, которому необходимо было иметь право преподавания, т. е. он должен был быть педагогом по профессиональной подготовке. Нормативно закреплялись существование и деятельность педагогических советов.

Положение определяло меры воспитательно-исправительного воздействия, к которым относило образование: религиозное – с учетом верований воспитанников, общее и профессиональное. При этом в организации профессионального обучения предоставлялось широкое поле для творчества: педагогические советы могли своим решением воспитанников, пробывших в заведении не менее года, определять в обучение к благонравным мастерам, в промышленные заведения, на сельскохозяйственные и другие работы.

Кроме того, впервые законодательно были установлены сроки содержания воспитанников в заведениях в зависимости от оснований, по которым они туда помещались. Так, помещенные по приговорам суда бродяги и нищие могли находиться в заведениях до исправления, но в любом случае не старше 18-летнего возраста. Лица, поступившие в возрасте старше 15 лет, могли находиться там до наступления 21 года. Вопрос о выпуске воспитанника из заведения рассматривал и решал педагогический совет; подследственные содержались до окончания следствия.

Положение, как и Закон 1866 г., устанавливало необходимость покровительства вышедшим из заведения, но, в отличие от предыдущего, конкретно определяло срок, в течение которого это следовало делать, – три года. Покровительство могло прекратиться и раньше, если бывший воспитанник осуждался за новое преступление или вел такой образ жизни, который делал всю заботу о нем бесполезной[110].

Исследуя правовую базу в России на рубеже XIX–XX веков, можно сказать, что в законодательстве содержались юридические нормы, которые предусматривали уменьшение тяжести уголовного наказания для несовершеннолетних. Как уголовное, так и уголовно-процессуальное законодательства включали положения о повышенной юридической защите несовершеннолетних по сравнению со взрослыми подсудимыми.

Вместе с тем репрессивный подход в решении проблемы борьбы с преступностью несовершеннолетних превалировал.

В литературе тех времен приводились следующие статистические данные. За период с 1898 по 1907 гг. 4047 несовершеннолетних осуждены к лишению свободы и помещению в колонии, 8442 – в тюрьмы и арестные дома.

На этом фоне все ощутимее стала материализовываться идея создания специальных судов для несовершеннолетних. Правовой базой, инициирующей данную идею, явились перечисленные выше законы.

В юридической литературе существует как минимум два мнения о том, какой из законов послужил нормативной основой создания и деятельности особых автономных судов для несовершеннолетних.

Например, по мнению Л. И. Беляевой и А. Г. Сапрунова, этой основой стал Закон от 2 июля 1897 г. «Об изменении формы и обрядов судопроизводства по делам о преступных деяниях малолетних и несовершеннолетних».[111] Тогда как ряд других ученых называют правовой базой создания и функционирования специальных судов Уложение о наказаниях уголовных и исправительных, от 22 марта 1903 г. с дополнениями, принятыми в 1906 и 1909 годах.

На наш взгляд, многие принятые во второй половине XIX века законодательные акты не только составили правовую основу ювенальных судов, но и в значительной степени стимулировали принятие решения о создании таких судов для несовершеннолетних в России.

Одним из этих решений стало введение в 1864 г. института мировых судей.

Система местных мировых судей включала в себя единоличного мирового судью, съезд мировых судей (участковых и почетных) и Правительственный сенат. Еще в Библии была идея о простом и доступном для всех людей суде, еще в этой книге говорилось о жалости к детям.

Общими условиями получения статуса мирового судьи являлись: российское подданство, 25-летний возраст, мужской пол и нравственная безупречность. Существовали различные виды мировых судей: участковые, почетные, запасные и добавочные. Именно последние и стали основой ювенальных (детских) судов в России.

Петербургское общество патроната в октябре 1908 г. разработало проект специального суда, включавшего в себя следующие особенности: специальный судья, специальное заседание, особые меры по отношению к детям, помощь попечителей.

Избранную на общем собрании Санкт-Петербургского общества патроната специальную комиссию по вопросам создания в стране судов возглавил профессор И. Я. Фойницкий.

Под его руководством готовился проект правил о суде для несовершеннолетних. 3 декабря 1909 г. на должность особого судьи по делам несовершеннолетних был избран Н. А. Окунев, имевший более чем двадцатилетний опыт работы и выезжавший ранее за границу для ознакомления с практикой детских судов на Западе. Н. А. Окунев имел статус добавочного мирового судьи.

С 1 января 1910 г. начала действовать камера по делам о малолетних, а 22 января состоялось первое судебное разбирательство. К категориям дел, подлежащих рассмотрению мировыми судами, относились дела, где: несовершеннолетние являются или обвиняемыми, или потерпевшими по делам о проступках, нарушающих закон и постановления, особо охраняющие несовершеннолетних; также подсудны малолетние и взрослые: первые (малолетние) – по делам, где они подсудны или являются соучастниками, вторые (взрослые) – где малолетние потерпевшие либо затрагиваются их интересы.

Производство по делам лиц от 10 до 17 лет осуществлялось для разрешения вопроса о том, действовал ли обвиняемый во время совершения деяния с разумением: 1. Общий порядок производства дела по существу, с предшествующим производством дела о разумении. 2. Особый – прекращение дела и применение воспитательных и исправительных мер.

В результате данный суд действовал в следующем составе: добавочный судья, 4 служащих канцелярии, 5 платных попечителей, были и бесплатные попечители. К судье предъявлялись специальные требования, касавшиеся специальных познаний в области психологии и педагогики.

Работа в мировом суде осуществлялась в три этапа:

1. Первоначальный допрос малолетних и распределение их дел между попечителями.

2. Судебное заседание.

3. Содействие попечителей работе во время заседания, присмотр за малолетними, прием родителей и посторонних лиц.

Меры, применяемые по отношению к малолетним, зависели от того, были ли они подследственными или виновными, то есть осужденными. Для находящихся под следствием это были: 1) оставление на свободе с обязательством явиться в суд; 2) то же с учреждением попечительского присмотра; 3) помещение в чужую подходящую семью под присмотр попечителя; 4) помещение в арестный приют; 5) помещение в подследственную приюту школу. Для виновных: 1) выговор; 2) условное освобождение от наказания или условная отсрочка приведения приговора в исполнение и отдача под присмотр попечителя: а) с оставлением в родной семье или у хозяина, б) с помещением в чужую подходящую семью, в прежнее место жительства, в) то же, но с переменой места жительства, в деревню, г) с помещением в школу простую или ремесленную, с ночлегом в специальном приюте; 3) помещение в воспитательно-исправительное заведение с правом на условное освобождение, с установлением попечительского присмотра.

Основными принципами деятельности этого суда стали:

1. Выделение рассмотрения дел о малолетних от прочих, разбор их одним судьей.

2. Упрощение судопроизводства по этим делам.

3. Назначение несовершеннолетним наказания и его отбытие не на общих основаниях.

4. Организация попечения над несовершеннолетними до и после суда в лице особых попечителей.

Однако главной целью для судов стало предупреждение преступлений, а это «...предохранение от преступлений тех детей, которые еще их не совершили, но по условиям жизни стоят на пороге закона, удержание совершивших преступления от рецидива».

Итого в России с 1910 г. появилось 7 судов: в Москве, Харькове, Киеве, Одессе, Екатеринославе, Николаеве и Санкт-Петербурге – сыгравших столь значительную роль в становлении ювенальной юстиции.

23 апреля 1912 г. в России начал функционировать первый особый суд для несовершеннолетних.

Суд по делам несовершеннолетних в России оценивался прогрессивными юристами того времени как наиболее удачная модель подобного суда. Основанием такой оценки была его широкая юрисдикция, связь с населением, поскольку суд был мировым, где при выборе судей по делам несовершеннолетних учитывалось знание ими детской психологии, отсутствовал формализм судебного процесса.

Анализ научной литературы и правовых документов свидетельствует, что никаких других специальных органов, призванных осуществлять работу по пресечению преступлений несовершеннолетних в России того времени, не создавалось.

Однако совершенствование законодательства в этой области серьезно повлияло на функции полиции.

Ученые начала XX века единодушно сходились в оценках причин криминализации подросткового слоя населения страны, относя их к общесоциальным проблемам, в частности:

большая доля населения, относимого к категории «бездомных»;

значительная доля безработных и фиктивно занятых;

наличие социального «дна» из числа нищих, бомжей, беспризорных детей и подростков, вышедших из тюрем;

значительная доля беженцев.

В дореволюционной юридической литературе бытовало мнение о том, что полицейская деятельность государства имеет своей задачей, с одной стороны, предупреждение и пресечение действий, нарушающих общественное благосостояние, а с другой – содействие дальнейшему развитию народного блага. С этой точки зрения моменты контроля за нравственным воспитанием несовершеннолетних возлагались на органы полиции.

Комиссия по преобразованию полиции под председательством А. А. Макарова еще в 1911 г., работая над законопроектом Полицейского устава, в ст. 159 отмечала, что недопустимо «нищенствование или бродяжничество в пределах города, посадах, селениях, на ярмарках, больших и торговых дорогах, для спрашивания подаяний» [112].

При этом общем и безусловном запрете, установленном административным законом, «Устав о наказании» карал не все, а только квалифицированные виды нищенствования – «помышление милостыни по лени и привычке к праздности, с дерзостью и грубостью, с употреблением обмана» (ст. 49, 50).

В то же время комиссия признавала, что данный запрет вполне может остаться фиктивной нормой права при условии отсутствия средств и мер, способствующих уменьшению этого социального недуга, что «воспрещение просить милостыню только тогда имеет жизненное значение, когда широко и планомерно поставлена благотворительность, когда государство борется с профессиональным нищенством и предупреждает случайное обеднение населения через создание рабочих домов, домов трудящихся, убежищ, домов призрения для престарелых и убогих, богаделен».

167-я статья Устава сообщает, что «полиция наблюдает, чтобы притоны разврата не находились ближе 200 сажен от храмов, молитвенных домов, часовен, казарм, учебно-воспитательных заведений, приютов для детей», мотивируя это положение тем, что близость расположения к данным заведениям пагубно отражается на нравственности подрастающего поколения.

Статья 159 Уголовного уложения с изменением от 1909 г. под страхом наказания запрещает принятие в притоны разврата лиц женского пола заведомо моложе 21 года.

Комиссия же А. А. Макарова в Полицейском уставе от 1911 г. вносит в данное положение дополнение о том, что «полиция обязана следить за тем, чтобы в притоны разврата лица женского пола моложе 21 года не только не принимались, но и не находились вообще ни в качестве прислуги, ни под каким-либо другим предлогом».

Комиссией было указано на «постоянное замечание» за последнее время посещения притонов разврата несовершеннолетними лицами и учащимися низших и средних учебных заведений. Данный факт был признан комиссией «весьма прискорбным, угрожающим здоровью и нравственности подрастающего поколения и требующим самых решительных мер к его устранению», в силу чего в проекте Полицейского устава от 1911 г. в полицейские обязанности вводится «наблюдение за тем, чтобы в притоны разврата не допускались малолетние, несовершеннолетние, воспитанники низших и средних учебных заведений, коим, согласно с издаваемыми их учебных заведений начальством правилами, посещение такого рода заведений запрещено».

Правила о порядке наложения взысканий за маловажные проступки, выработанные той же комиссией, в пункте 2 оговаривают, что для несовершеннолетних от 14 до 17 лет налагаемое полицией в карательном постановлении наказание не должно быть больше половины того взыскания, которому подлежало бы за то же преступление лицо, достигшее 17 лет, а в случае совершения проступка штраф не должен превышать 25 рублей, или в случае неуплаты такового, арест не должен быть больше 1 недели.

Пункт 5 того же правила гласит, что если проступок вменяется в вину лицу в возрасте от 14 до 17 лет, то карательное постановление объявляется их родителям или лицам, на попечении коих они состоят. При этом законодатели рассматривают понятие проступка как административного взыскания, которое накладывается за деяния, предусмотренные ст. 29 Устава о наказании или одной из статей 3 и 10 того же устава, либо по маловажности своей не требующей применения взыскания, превышающего штраф в размере 50 рублей.

Интересен порядок судебного рассмотрения дел о проступках несовершеннолетних, выработанный комиссией под председательством А. А. Макарова. Находя нецелесообразным рассмотрение в административном порядке дел о проступках, совершенных детьми до 14 лет, Комиссия рекомендовала ввести в Полицейский устав изменение о применении наказания только к детям от 14 до 17 лет, при этом санкция за содеянное должна налагаться как по проступкам совершеннолетних, а затем уменьшаться наполовину. По делам несовершеннолетних, которые не располагают собственными денежными средствами, карательное постановление должно было быть объявлено родителям, опекунам или родственникам, с которых бралась подписка об ознакомлении и взимался штраф.

По статье 236 Полицейского устава, в качестве особых обязанностей, на полицию возлагалась обязанность препровождать несовершеннолетних в воспитательно-исправительные заведения, а равно при вызове их в суд или следственные органы, при этом препровождаться несовершеннолетние должны были отдельно от арестантских партий, под надзором особо отряженных от заведений лиц или низших чинов городской полиции.

Таким образом, надо отметить, что функции полиции России начала XIX века были очень обширны. Особо примечательно то, что в ходе работы над столь необходимым законопроектом о реформировании полиции в России, комиссия под председательством А. А. Макарова не смогла обойти стороной проблему контроля полицейскими органами морали несовершеннолетних. Также она не могла не оговорить момент ликвидации факторов, способствующих формированию преступных мотивов в сознании несовершеннолетних.

Вместе с тем, как уже отмечалось, специальных структур для осуществления профилактики правонарушений и преступлений несовершеннолетних в полиции либо в иных государственных органах не создавалось.