Исторические периоды развития техники и технознания — КиберПедия 

Двойное оплодотворение у цветковых растений: Оплодотворение - это процесс слияния мужской и женской половых клеток с образованием зиготы...

История создания датчика движения: Первый прибор для обнаружения движения был изобретен немецким физиком Генрихом Герцем...

Исторические периоды развития техники и технознания

2017-10-09 447
Исторические периоды развития техники и технознания 0.00 из 5.00 0 оценок
Заказать работу

 

Методические рекомендации

 

Вопрос о периодизации истории техники и технознания следует отметить особо. По соображениям дидактики требуется более подробное обоснование некоторой обобщенной и в тоже время специфической научно-технической периодизации. Однако в литературе чаще всего встречается периодизация укрупненная, общеисторическая, которую будем использовать и мы. Главная трудность в этом вопросе связана с тем, как понимается основное содержание науки и время ее возникновения. Не углубляясь в материалы полемики по проблеме генезиса науки, можно ограничиться выделением двух крупных периодов в истории техники и технознания – донаучного и связанного с наукой. Это дает возможность самой общей, хотя и приблизительной исторической ориентации, после которой можно перейти и к более детальной периодизации. Следует помнить, что периодизация – достаточно условный, но очень важный прием структурирования материала в хронологической последовательности. Здесь особенно важен выбор критерия периодизации, но, к сожалению, такого критерия для общей истории техники и технознания нет. Исходя из того, что предметом рассмотрения является мировое развитие техники в ее связи с наукой, вполне допустимо использование самого общего исторического подхода.

Попытаемся дать методические рекомендации относительно освоения материала следующих периодов развития техники и технознания:

§ Знания и технологические возможности доцивилизационного развития человечества.

§ Развитие техники и технознания в древних цивилизациях.

§ Научная и техническая культура античности.

§ Средневековая техника и технознание.

§ Техника и технознание эпохи Возрождения.

§ Изменения в технике и технознании в эпоху научной и промышленной революции XVII - XVIII века.

§ Техника и технологии периода неклассической науки.

§ Техника и технические науки в исторической перспективе (вынесена отдельно в качестве темы 4 раздела)

Поскольку проблемы доцивилизационного периода центрируются вокруг проблемы генезиса техники и технознания, имеющей ярко выраженный полемический характер, то они вынесены для отдельного рассмотрения в предшествующий второй раздел.

Вопрос об уровне развития техники и технологий в древних цивилизациях представляется сложным в силу отсутствия обобщающих историко-научных и историко-технических работ. Исключение составляет первый том Библиотеки всемирной истории естествознания, являющийся библиографической редкостью. Вместе с тем, существует достаточно много публикаций по общей истории искусств, истории культуры древних цивилизаций, которые можно использовать для раскрытия темы.

Кроме того, тема настолько обширна, а предмет – естественно-научные представления и технологические знания древних цивилизаций, в силу синкретичности древних культур, столь нечеток и трудно уловим, что самостоятельная систематизация материала сопряжена с определенными трудностями. Характеристика изобретений и открытий периода древних цивилизаций чаще всего опирается на совокупность более общих представлений, которые по мнению Ю.Н.Афанасьева, Ю.С.Воронкова, С.В.Кувшинова и других, могут быть выражены через ряд оппозиций разной степени общности.

§ Критерий наибольшей общности:

– естественно-научных знаний не было / они были;

– естественно-научные знания были отрывочны и примитивны / они же были системны и высокого уровня;

– естественно-научные представления формировались независимо в каждой цивилизации / они же имели один центр;

– все естественно-научные представления являются производными от культа / не все из них могут быть так определены.

§ Критерий средней общности:

– астрономия возникла из нужд составления календаря / календарь появился как результат астрономических наблюдений;

– «математика» появилась как результат практической деятельности/математические знания имели достаточно независимый характер развития.

§ Частные критерии:

– египетские пирамиды строились целиком из каменных блоков / они же есть результат облицовки скальных оснований;

– «доски» из захоронения Хеси Ра лишь художественное произведение / они же информационная модель древнеегипетского канона.

Вместе с тем, несмотря на то, что абсолютное большинство имеющихся работ по истории древних цивилизаций строится достаточно однотипно – по отдельным цивилизациям и регионам, включение этого вопроса в историю техники и технознания является необходимым. Попытка осмыслить столь разнородный материал по истории конкретных цивилизаций древности позволяет «наглядно» представить единство исторического процесса, увидеть истоки современных достижений человечества. Совместимая систематизация фактического материала по различным цивилизациям делает возможным сопоставительный анализ механизмов и форм возникновения рационального знания на решающем этапе человеческой истории. Однако уже сейчас остро стоит вопрос о том, всегда ли рациональное знание было побочным продуктом культа, ритуала, магии? Быть может первые систематизированные рациональные знания древних цивилизаций о мире, важнейшими направлениями которых были системы счета, календари, астрономия, медицина, строительство и ремесло, более глубоки, чем содержащиеся в дошедших до нас письменных источниках?

Цели и задачи раскрытия темы научная и техническая культура античности определяются ролью и значением того, что называют «античной наукой» и «античной техникой» во всем последующем развитии, вплоть до современности. Первое, на что следует обратить внимание, это вопрос о том, существовала ли наука в античности в современном смысле понимания этого явления и определить свою концептуальную позицию.

Второе связано с установлением хронологических рамок данного периода. Относительно общепринятыми хронологическими рамками античности являются: начало IX – VIII вв. до н.э. – окончание 476 г. н.э. Исследователи выделяют различные этапы античной эпохи, наиболее общими из которых считаются архаика, классика, эллинизм, период Римской империи. Географические границы – соответственно пределы греческого и римского влияния.

Третье – необходимо напомнить, что понятие «античность» которое служит для обозначения всего, что связано с греко-римской древностью, возникло в эпоху Возрождения. Тогда же появились понятия «античная история», «античный город», «античное искусство»… Понятие «античная наука» было обосновано лишь в конце девятнадцатого века П. Таннери; об «античной науке» писал С.Я.Лурье в 30-х годах ХХ века. В современной отечественной литературе данная проблема наиболее полно представлена в работах И.Д. Рожанского.

Для характеристики научной и технической культуры античности можно порекомендовать традиционную систематизацию и рассмотрение фактического материала по отраслевому принципу: транспорт, горное дело, металлургия, сельское хозяйство, строительство, вооружение… Материал может быть представлен в табличной форме и соответствующим образом прокомментирован. Однако обращаем Ваше внимание на необходимость выяснения условий и особенностей возникновения и развития античной техники и технологии, столь похожих и не похожих в греческий и римский периоды. Огромный творческий взлет в первом, и энциклопедическая основательность во втором.

Достаточно сложен вопрос о рабстве в античности. Широко распространенная точка зрения о том, что дешевый рабский труд «погубил» античную цивилизацию не является однозначной. Важно помнить, что в античности свобода ассоциировалась прежде всего с собственностью, которая определяла и свободу творчества.

Предметом дискуссии является и оценка античной техники и технологий как «предтехники» и «предтехнологии». Опираясь на материалы об Архимеде, Героне, Ктесибии и других, читателям предстоит обосновать собственное видение проблемы. Аспиранты и магистры строительных специальностей могут поразмышлять о том, были ли античные сооружения, такие как Колосс Родосский, Александрийский маяк, водовод на острове Самос и многие другие, с точки зрения современного инженерного подхода, результатом метода проб и ошибок мастеров античности.

Общий итоговый вывод мы предлагаем связать с аргументированным ответом на вопрос: входят ли античная техника и технознание в понятие «греческое чудо»?

Рассмотрение периода средневековья в развитии знаний и техники тесно связано с изучением механизмов ассимиляции античных достижений. При это важно помнить, что пресловутый европоцентризм существенно обеднил картину становления системы рационального знания в Азии и Восточной Европе. Кроме того, реконструкция рационального знания средневековья тесно связана с его различием со знанием иррациональным, которое включает алхимические и астрологические трактаты, столь типичные для этого времени. Идея оккультных корней науки нового времени, а также стремление освободить алхимию и астрологию от давления идеологических оценок и рассматривать их как феномены культуры все чаще встречается в современных исследованиях и приводит к существенному расширению этой проблематики в раскрытии темы.

Противостоящей данному подходу можно считать идущую от школы «Анналов» традицию, выдвигать на первое место такие средневековые изобретения как лошадиная упряжь, различные механические устройства и подчеркивать решающую роль этих факторов в становлении европейской цивилизации.

Следует отметить, что технологическое развитие средневековья в последнее время оценивают более высоко, чем научное (например, Линн Уайт), считая, что именно тогда впервые была создана новая «сложная» цивилизация. О высоком социальном статусе инженерии и занятиях «механическими искусствами», уважительном отношении к тяжелому физическому труду пишут многие историки. В такой атмосфере вполне объяснимы пророчества о безграничных возможностях технического творчества, содержащиеся в известных описаниях автомобилей, подводных лодок и самолетов Роджера Бэкона (ок.1214 – 1292), и других средневековых авторов.

Обратите внимание на основные направления средневековой «технологической революции», которые в учебной литературе связывают с появлением тяжелого колесного плуга для глубокой вспашки; заменой волов на лошадей как тягловых животных; с созданием более совершенной лошадиной упряжки – жесткого хомута; с освоением и использованием энергетических ресурсов – ветряных мельниц и водяных колес.

К техническим новациям, оказавшим радикальное воздействие на всю культуру средневековья, относят: заимствование пороха, которое привело к быстрому созданию пороходелательного производства; заимствование бумаги, в результате чего появилось книгопечатание; разработку и внедрение в хозяйственный и культурный оборот различных механических устройств, создавших со временем ценную инфраструктуру; особо подчеркивают развитие часового дела и т.д. В этой связи, интересно посмотреть, а есть ли в истории Вашей специальности, или теме диссертационного исследования, следы средневековья?

Характеризуя технику и технознание эпохи Возрождения можно обнаружить, что часть исследователей этот период в качестве самостоятельного не выделяет. Некоторые авторы рассматривают Возрождение как наивысшую ступень, «высокое Средневековье», но есть и другой вариант, когда Возрождение считают предисторией научной революции XVII века.

Представляется, что Возрождение – достаточно целостный этап в развитии европейской научно-технической мысли и технологии. И эта целостность определяется решением исторической задачи, выпавшей на этот период, «системного разрушения старого Космоса». Механизм разрушения старых представлений, поиск и обретение новых принципов конструирования мира, появление нового универсального типа европейского мыслителя – важные вехи в раскрытии темы.

Специфика Возрождения – наличие универсальных мыслителей и создателей нового художественного, интеллектуального и проектно-инженерного мира. Без фигуры великого Леонардо да Винчи здесь не обойтись. Трудность заключается в том, что оценить вклад его в развитие техники и технознания возможно лишь с максимальным учетом многочисленных граней его дарования и в сфере художественного творчества, и естественнонаучных поисков и инженерных размышлений. Поэтому понимание техники и технознания эпохи Возрождения не возможно без таких источников как художественные произведения, религиозно-философские трактаты, памятники архитектуры и инженерно-технической деятельности. К «промышленно-техническим» достижениям этой эпохи относятся и такие фундаментальные работы как «Пиротехника» Бирингуччо, «О природе полезных ископаемых» Георга Бауэра (Агриколы). В них содержится огромный фактический материал о технике и технологиях горного дела, металлургии, производства стекла, пороха и т.д.

Освоение идей мыслителей этого периода можно осуществить в контексте сравнительного анализа дошедших до нас произведений. Это позволит увидеть, что «Диалог» и «Беседы» Галилео Галилея – еще не «Начала» Ньютона, но уже не записки Леонардо да Винчи. Обратите внимание, что чертежи и описания, пометки на рисунках – та зримая «реальность», в которой разворачивается и актуализируется инженерное мышление Леонардо, еще не имеют строгой понятийной системы, характерной для сложившегося позже естествознания. Скорее это задача Галилея как ученого, а не инженера, но ученого, создавшего язык инженера, его понятийные средства. Однако логика предмета заставляет Леонардо переосмысливать слова обыденного языка и вкладывать в них новый научно-технический смысл. Попытайтесь отследить этот процесс при работе с текстами.

При рассмотрении техники и технознания периода научной революции XVII века значительная часть материала будет связана с научным знанием, ставшим основой феномена современной науки. Появляются новая структура знания, методы его обоснования, развитая математическая форма его описания. Научные методы начинают проникать в гуманитарные знания и сферу социального управления. Убывает связь науки с эзотерическим знанием и оккультизмом. Но нельзя не видеть, что и на этом отрезке времени наука, хотя и зависима от практических запросов, все же никак не связана с техникой.

Иное положение дел складывается в XVIII веке в эпоху промышленной революции и становления классической науки. При раскрытии данной темы важно выявить и учесть причины и механизмы взаимодействия научных, технических и социальных процессов. Обилие фактического материала создает сложности его структурирования даже в рамках отдельных дисциплин и направлений. Но, взяв за основу радикальные изобретения и инновации, благодаря которым и стала возможной промышленная революция, попытайтесь выделить определенные этапы этого процесса. Акцентируйте внимание на материале по истории появления парового двигателя. Историческая схема его создания не так проста: от пароатмосферных устройств без движущихся частей Де-Ко (1576-1626) и Т.Сэвери (1650-1715) через нереализованную конструкцию Д.Папена (1647-1712/14) к первой практической доходной машине Т.Ньюкомена (1663-1729). Последняя из машин Ньюкомена была демонтирована в 1934 году! И от нее к универсальной паровой машине двойного действия Дж. Уатта (1736-1819). Попытайтесь выявить социальные, научно-технические и экономические последствия создания паровой машины Уатта, которые в литературе связывают с радикальным переворотом в технологиях XVIII - XIX веков.

XIX век принципиально отличается от предыдущего века как по глубине содержательного развития науки и масштабам распространения технических нововведений, так и по характеру социальных изменений. Обзор технологической картины этого периода чрезвычайно затруднителен. Невозможно выделить даже главнейшие события, так как все было взаимообусловлено. Можно лишь попытаться выделить отдельные моменты технического развития XIX века: применение парового привода в промышленности; создание и распространение судов с паровым двигателем; создание и развитие паровозов; освоение новых металлургических процессов; разработка и освоение химических технологий; создание электротехники. Лавинообразный рост технических изобретений к концу XIX века привел к созданию нового уровня «второй природы», институализации технического знания и технического образования, равноправности их с аналогичными структурами естествознания.

Исходя из того, что историография истории науки и техники классического периода полна «дисциплинарных» историй, при полном отсутствии целостного описания техники и технологий периода классической науки, рекомендуем и Вам «отраслевой», авторский сценарий изложения данной темы.

С середины XIX века начинает набирать силу процесс вызревания предпосылок науки нового, неклассического периода. Аналитическое описание процессов становления новой картины мира, формирования квантово-механических представлений и распространения их далеко за пределы физики позволяет выявить взаимосвязь науки и техники, давшую начало возникновению единой системы наука – техника – производство. В социальном плане новым явлением в мировой истории стали мировые войны, существенное влияние которых на темпы и характер развития техники и технознания продолжается и сегодня.

Следует отметить изменение источниковой базы истории науки и техники неклассического периода. Здесь можно использовать целый пласт новых источников, таких как автобиографии и описания истории собственных открытий учеными и изобретателями, истории дисциплин и интервью, в том числе в форме аудио и видеозаписей и др. Однако не следует забывать о необходимости сопоставления сведений из различных источников и их взвешенной интерпретации.

Напомним наиболее важные вехи технического и технологического развития в XX веке, зафиксированные исследователями. Это:

§ Изобретение в конце XIX века двигателя легкого топлива (цикл ОТТО) и сразу вслед за этим возникновение авто и авиастроения с множеством проявлений внутренней специфики;

Обоснование теоретических основ космонавтики и всего комплекса научно-технических знаний о ракетно-космических системах, начиная с механики тел с переменной массы; практическое использование ракетных систем;

§ Ядерная физика и «атомный проект» с реализацией концепции ядерного, а затем и термоядерного оружия;

§ Электротехника и создание твердотелой элементной базы вычислительной техники;

§ Квантовые генераторы, создание лазеров разнообразного назначения;

§ Создание новых систем связи и коммуникации.

Нельзя не заметить, что наиболее яркой хронологической и тематической точкой для ретроспективного, да и перспективного анализа техники и технознания является 1945 год. Он подвел итог глобальному процессу растущего арсенала военных технологий и эскалации войн взрывом атомной бомбы. Кроме того, 1945 год завершил некоторый краткий период, продолжавшийся 31 год – с 1914 по 1945 годы, ставший весьма значимым в новейшей истории. В это время новая технология сформировала глобальную инфраструктуру коммуникаций всех развитых стран, а в каждой из стран – энергетическую инфраструктуру, развернулась массовая урбанизация, индустриальное строительство, возникли гигантские промышленные комплексы, так что основная часть населения всех этих стран стала жить в искусственно созданном антропогенном мире. Он и воспринимается сегодня как очевидный атрибут современности. Вам предстоит показать, что рассматриваемый 31 год прервал «патриархальное» течение истории прошлого, когда технология, то есть создание антропогенного мира, развивалась изолированными оазисами, и образовалась единая антропогенная сеть на планете.

Именно в этот год наметился перелом в экологии планеты и на базе глобальной антропогенной сети дальнейшие события стали развиваться стремительно.

Таким образом, помимо представлений о новой ценности техники и технознания неклассического периода, рассмотрение темы дает возможность оценить роль системы «наука – техника» в общецивилизационных процессах.

Методические рекомендации по развитию техники и технических наук в начавшийся постнеклассический период содержатся в четвертом разделе.

 

Тексты

ПЕТРОВ М.К.

…Историю европейского типа культуры принято начинать с «греческого чуда», и это единственный, пожалуй, вопрос, по которому нет разногласий: слишком уж глубокий и долговременный отпечаток наложило это событие-«начало» на весь ход развития европейской культуры. Но дальше начинаются уже «чудеса» — вряд ли можно собрать двух-трех специалистов, согласных в объяснении «греческого чуда».

Мы будем исходить из предположения, что «греческое чудо» — это культурная революция со всеми сопровождающими ее изменениями образа жизни, системы ценностей, мировоззренческой ориентации. Что касается самих этих изменений, то они изучены достаточно хорошо, хотя и разделены по множеству дисциплинарных «портфелей», исследованы в изоляции друг от друга. У философов это — переход от мифа к логосу, от мифологического мировоззрения к категориальному, «сказуемостному». У правоведов это — переход обычая в закон-номос, в равенство свободных граждан перед единым законом, У искусствоведов это — раскрепощение знака, переход установленных ритуалом правил изображения в текучую форму канона, запрещающего повтор-плагиат. У психологов это — смена установки неприятия нового на высокую оценку нового, личного вклада, появление эпонимической характеристики — все значимые события нашей культуры имеют имена их творцов. У социологов это — переход ряда специализированных наследственных социальных ролей (правитель, воин, писарь) в навыки всеобщего распределения (гражданин, воин, грамотный). У лингвистов это — потеря слоговой письменности (письмо А и В) и восстановление-упрощение письменности на алфавитной основе, появление нормативных грамматик.

Этот список частных линий изменений и сдвигов можно продолжить: у большинства дисциплин обнаруживаются свое начало и представительство в античности. Но наша задача не в этом. Мы намерены показать, что за всем этим многообразием пентодов и сдвигов просматривается единая основа — появление и становление теоретического мышления как социально значимого навыка всеобщего распределения.

…Культурная парадигма, в которой жили греки бассейна Эгейского моря — эпицентра событий, принадлежала к «традиционному» типу культуры, основанному на земледелии и соответственно оседлости. Тот факт, что эгейская социальность была по исходу островной, тогда как большинство традиционных обществ континентально (Двуречье, Египет, Индия, Китай), не имел до поры до времени существенного значения: набор социальных институтов, способы их интеграции в социальную целостность, модели утилизации “лишних людей” у эгейской культуры те же самые, что и у ее соседей. Островной и прибрежный характер Эгейского земледелия (в Эгейском море более 2500 островов) не препятствовал Криту быть центром эгейской государственности, вести дипломатическую переписку с Египтом и другими континентальными государствами, строить руками “лишних людей” пышные дворцы и храмы. До пирамид, китайских стен, ирригационных сооружений и других типичных для традиции способов утилизации “лишних людей” здесь, правда, не доходило: не те были возможности, да и не во всем была нужда (в ирригационных системах, например). Но в своей основе эгейская социальность была традиционным государством среди традиционных государств.

Если не считать моделей утилизации «лишних людей», в которых общества традиционной культуры проявляют известное разнообразие (в Китае, скажем, мандаринат, подготовка административных кадров, был таким же институтом использования «лишних людей», как европейский университет, подготовка духовных кадров), то в своей обязательной «штатной» структуре общества традиционной культуры предельно единообразны.

Весь объем социально-необходимой деятельности рассечен традицией на человекоразмерные фрагменты-профессии, каждая из которых массова, институционально оформлена (каста, ремесло) и представлена на интеграционно-мнровоззренческом уровне знаком бога-покровителя (Афина, Гефест, Гермес...), входящим в единство с другими профессионально различенными богами-покровителями, не по категориальной, а по кровно-родственной связи (семейство небожителей, рожденных, но бессмертных богов). Бог-покровитель нужен профессии для социализации нового знания, как дисциплине нужен журнал для той же цели: любая новинка в традиционном обществе сообщается профессиональному сообществу не через статью или монографию, а через миф.

…Основным воспитательным институтом, механизмом социальной преемственности, уподобления входящих в жизнь поколений старшим выступает в традиционной культуре семья, обеспечивающая длительный неформальный контакт поколений, в котором младшие осваивают навыки старших, перенимают по наследству, без учебников, уроков, расписаний, распределений семейные права и обязанности. Поскольку же природа как-то не очень считается с человеческими потребностями и ценностями, а социальность всегда требует полного комплекса, заполнения всей структуры штатного расписания ролей-должностей,— семья суть естественный источник «дублеров», «лишних людей». Их нужно кормить, а ресурсы традиционной семьи весьма ограниченны. Поэтому в обществах традиционной культуры, а до недавнего времени и европейской, существовали правила ограничения претендентов на дело отцов. Это не обязательно право первородства стран католической Европы, но смысл таких правил универсален: из многих или нескольких претендентов право продолжать дело отца, тянуть в будущее его права и обязанности, титулы, привилегии получает один, обычно старший..

…Все традиционные общества умеют связывать энергию «лишних людей», ставить ее на службу обществу (ирригация, мандаринат) или хотя бы нейтрализовать ее (пирамиды, стены, дворцы, храмы). В этом смысле пентеконтера — 50-весельный корабль, изобретение безвестного плотника, “человека Афины” — был по замыслу и первоначальной функции средством среди средств социализации «лишних людей», обращения их энергии на пользу государству.

…При всей значимости революционных изменений, вносимых многовесельным кораблем в образ жизни побережья, как только он становится средством социализации «лишних людей», корабль, набег, пиратство, морской грабеж суть специфическая форма коллективной деятельности, которая не числится в обязательной номенклатуре традиционных обществ. «Антисоциальные» виды деятельности известны и в традиционном обществе (в Индии, например, есть каста душителей со своей богиней-покровительницей: «Однажды Кали в образе устрашающей богини Бхаваии собрала своих почитателей, отметила самых верных — тхагов, наделила их необычной силой и коварством, научила душить жертвы платком и разослала по свету», но здесь эти виды вписаны в общую картину, не становятся средствами социализации «лишних людей». Иначе обстоит дело с кораблем.

Корабль, а вслед за ним и под давлением корабля некоторые другие навыки всеобщего распределения (гражданин, воин)—универсализирующая надпрофессиональная образовательная вставка со своими особыми правилами и методами обучения, основанными уже не на подражании действиям старших, а на общении, на оперативном кодировании действия в знак и столь же оперативном декодировании знака в деятельность, на навыках повелевать и повиноваться. Оба эти навыка, образующие хорошо известный историкам расчлененный комплекс «слово — дело» с приматом слова и подчиненным положением дела, в равной степени важны для достижения результата.

Нам, давно освоившим эти навыки, они представляются простой и привычной нормой. Но простота эта обманчива. Оба навыка требуют специфических форм мышления, умозрения и соответствующих средств общения, восприятия, психологических установок, которыми традиция не обладает не потому, что люди неспособны их освоить, а потому, что у традиции нет повода для их освоения и широкого применения, нет навыков, требующих развития этих способностей. Японские летчики, например, летают ничуть не хуже американских, но вот во время [второй мировой] войны выяснилось, что японский язык с его обилием форм вежливости попросту непригоден для оперативного общения экипажей; пришлось менять язык команд на английский. Аналогичные явления наблюдаются сегодня в университетах развивающихся стран, в большинстве своем принадлежащих к традиционному очагу культуры. Их родные языки, прекрасно обеспечивающие общение в традиционных ситуациях неторопливых вежливых бесед с учетом социальных, статусов собеседников, оказываются слишком громоздкими и недостаточно точными, ясными и краткими для целей научного общения

…Мы и сами сегодня все более глубоко увязаем в проблемах комплекса “слово — дело”, в котором один (человек, элемент системы) “разумно движет, оставаясь неподвижным”, а все остальные (люди, элементы системы) “разумно движутся, оставаясь неразумными”. Кибернетика, теория систем, моделирование, исследование операций, системный анализ, теория игр, теория принятия решений, теория автоматов — все они, используя различные концептуально-понятийные аппараты, пытаются разрешить проблемы этого комплекса однозначной связи знака и поведения, которые впервые в эксплицитной форме были поставлены перед человечеством на палубе пиратского корабля в Эгейском море в виде отношений людей, формализации задач и путей к их решению, реализации замысла.

Имплицитно проблемы однозначной связи слова и дела, знака и поведения существовали всегда. Общества любых культурных типов вынуждены фрагментировать социально необходимую деятельность в некоторое множество различенных человекоразмерных программ, кодировать людей в виды деятельности с помощью знака, а не гена. Человек в этом смысле существо генетически несостоятельное, неспособное, подобно пчелам, муравьям, термитам, кодировать индивидов в матрицу различенных видов деятельности средствами биокода. Но механизмы знакового кодирования, особенно когда речь идет о традиционном обществе, скрыты глубоко в подкорке сознания. Объяснить существо своего навыка, перевести навык в логику понятий плотнику, гончару, земледельцу ничуть не проще, чем каждому из нас связно рассказать, как мы ходим, пишем, говорим. Этого просто не требуется, если навык освоен и передается новым поколениям методами подражания, по принципу «делай как я». Задумчивость здесь вредна, ведет к сбоям.

На палубе многовесельного корабля, в актах его взаимодействия с побережьем совершенно иное положение. Здесь одному (носителю слова, капитану, повелителю) постоянно приходится контролировать ситуацию как целостность, “держать ее в уме”, ставить в умозрении и решать задачи, оценивать варианты решения по множеству критериев, принимать решения, фрагментировать программу коллективного действия в посильные для исполнителен подпрограммы, распределять подпрограммы по исполнителям с учетом особенностей каждого. От остальных же требуется навык беспрекословного повиновения, понимания с полуслова замысла повелителя, своей особой цели, своего особого маневра в целостном действии группы, однозначного и оперативного декодирования в действие того, что содержится в словах повелителя.

Это не текучка будней бюрократического типа, которая складывает устойчивые штампы групповой деятельности и распределения подпрограмм по исполнителям, позволяет забывать о целостности общего дела, пока она не нарушена. Ситуация набега, акты взаимодействия корабля и побережья уникальны, текучи, насыщены неожиданными для сторон ходами и контрходами, запрещающими повторяться в методах и способах достижения цели. Штамп, повтор здесь опасны. И ситуация как целостность выступает здесь предметом постоянного внимания, дополнений, корректив, переделок. У хитроумного Одиссея, например, невозможно обнаружить некий инвариант действий. Каждый раз у него своя особая «теория» ситуации, своя особая «система», организованная в умозрении конечной целью, производно от состава группы, наличных средств. Одно для киконов, другое для циклопа, третье для женихов Пенелопы, четвертое для неверных рабов и рабынь. «Инвариант» здесь лишь один — целостное, мысленно проигранное в умозрении, оцененное по вариантам исхода представление ситуации.

У Гомера мы застаем этот навык умозрительных операций со знаками в становлении. Он еще только-только осваивается, труден для объяснения, смешан с традиционным мифом. Гомеру постоянно приходится излагать события в двух планах: на уровне слова и на уровне дела, причем описания эти, соединенные связками типа “его повинуяся слову”, почти всегда совпадают дословно.

…Но эти два плана, разделение слова и дела, примат слова выдерживаются Гомером неукоснительно. Путаницы планов и оценок здесь не возникает: слово всегда право; дело, как только оно начинает своевольничать, выходить из повиновения слову,— источник всех бед.

…Можно ли палубную ситуацию, где 50 или 100 воль (были и 100-весельные корабли), способностей мыслить,…а физические потенции повелителя многократно усилены исполнителями, рассматривать и как начало и как естественный тренажер навыков теоретического мышления? На наш взгляд, можно. Дело-то ведь не только в уважении к прошлому, не в чистом интересе к великому культурному событию, которое изменило мировоззренческие ориентиры, надолго задало вектор или, если угодно, “место точек” возможных мировоззренческих синтезов и область логико-категориальных средств их реализации: «Сколькими способами сказывается, столькими способами и означает себя бытие». Нус Анаксагора, демиург Платона, перводвигатель Аристотеля, пишущий Книгу природы посленикейский Бог христианства, отрешенный от дел мира сего Бог кальвинистов — все это варианты повелителя, пересаженного с палубы пиратского корабля на небо, но не теряющего в таких перемещениях монопольного права представлять слово во вселенском комплексе «слово — дело». Но суть и в том также, что мы сегодня явно теряем способность критически отнестись к возможностям теоретического мышления, пытаемся по инерции взвалить на теоретическое мышление явно непосильные для него задачи, упорно продолжаем искать всесильный «язык Адама», который обеспечивал бы нам и власть над природой, и единство знания о природе.

…В этих современных условиях обращение к началу, к палубе пиратского корабля даст, по нашему мнению, возможность критически оценить современную ситуацию.

Палубная ситуация, как она представлена у Гомера, в какой-то степени закрыта для европейского понимания мифом, традиционным способом мысли, который вынуждает богов-покровителей участвовать в деятельности профессионалов, особенно профессионалов-новаторов. Но, с одной стороны, строгое традиционное распределение по “портфелям” власти и ответственности богов-покровителей у Гомера уже в достаточной степени нарушено, и боги у него вовлекаются в явно непрофессиональные ситуации.

…С другой стороны, историку приходится постоянно помнить о тезаурусе эпохи. У Гомера не было других опор для объяснений; он объяснялся на языке мифа с той же естественностью, с какой реформаторы и революционеры XVII в., восставая против «языческой схоластики» католической церкви и требуя ее замены в функции учебника истинно христианской Книгой природы, вынуждены были говорить на языке теологии.

…Но за этой мифологической тезаурусной дымкой совершенно четко просматриваются в становлении и утверждении основные черты теоретического мышления, в том числе и те, которые нами сегодня воспринимаются как исключающая вопросы и сомнения данность, как «таблица умножения» теоретической мысли. Уже и для корабельной палубы характерно присутствие основных черт теоретизирования: единство а


Поделиться с друзьями:

Эмиссия газов от очистных сооружений канализации: В последние годы внимание мирового сообщества сосредоточено на экологических проблемах...

Поперечные профили набережных и береговой полосы: На городских территориях берегоукрепление проектируют с учетом технических и экономических требований, но особое значение придают эстетическим...

Двойное оплодотворение у цветковых растений: Оплодотворение - это процесс слияния мужской и женской половых клеток с образованием зиготы...

История развития пистолетов-пулеметов: Предпосылкой для возникновения пистолетов-пулеметов послужила давняя тенденция тяготения винтовок...



© cyberpedia.su 2017-2024 - Не является автором материалов. Исключительное право сохранено за автором текста.
Если вы не хотите, чтобы данный материал был у нас на сайте, перейдите по ссылке: Нарушение авторских прав. Мы поможем в написании вашей работы!

0.074 с.