Догматико-литургический аспект

Догматически важен не столько исторический процесс раз­деления, склоько то, что разделяет Церкви по сей день по суще­ству - т.е. утверждение Римской церкви о себе самой (догмат папской непогрешимости), а затем о вере Церкви (учение о Свя­том Духе, учение о непорочности зачатия Богородицы), которые для православия идут в разрез с основной истиной христианства.

В догматике Римская церковь допустила учение об исхожде­нии Святого Духа и от Сына (filiogue). Восточная Церковь в учении о Святом Духе ссылалась на слова Спасителя: «Егда же приидет Утешитель, Его же Аз послю вам от Отца, Дух истины, Иже от Отца исходит» (Ин. 16,26). Это учение она внесла и в 8-й член Никеоцареградского символа.

С легкой руки блаженного Августина в Западной Церкви высказывалась мысль, что Дух Святей исходит от Отца и Сына, хотя на первых порах исхождение Духа Святого от Отца и Сына понималось там неоднозначно. Под исхождением от Отца разумелось Его предвечное происхождение, а с исхождением от Сына связывалась мысль, что Он временно исходит и посылается в мир и от Сына. Так объяснил это грекам и восточный отец Церкви святой Максим Исповедник, когда они пришли в смущение по поводу этого новшества. Но и такое различие между вечным и временным исхождением Святого Духа стало забываться на Западе, и возникло новое учение о вечном исхождении Духа Святого и от Сына и от Отца. Как мнение отдельных лиц оно не имело бы особенного значения и могли бы не вызвать разногласий между Востоком и Западом. Но Западная церковь возвела это мнение в догмат и внесла его в Символ. Впервые прибавление к Символу «и от Сына (filioque) было сделано на Толедском соборе в Испании (589 г), где происходило присоединение к православию вест-готов ариан. Чтобы полнее представить вопреки арианскому учению, равенство Сына Божия с Отцом, испан­ские богословы поставили Сына Божия в такое же отношение к Духу Святому; в каком находился к Нему и Бог Отец, утверждая, что Дух Святой исходит от Отца и Сына.

Но сразу это учение на Западе не привилось. Его сторон­ник Карл Великий, лично руководивший работой Ахенского собо­ра (809 г.), не смог добиться нового утверждения символа. По­этому он обратился к папе Льву с просьбой утвердить это учение и внести его в 8 член Символа. Принципиально согла­шаясь с Карлом Великим, папа отказался утвердить новое учение. Он даже приказал выгравировать на двух досках Никео-Цареградский символ на греческом и латинском языках без прибавления «и от Сына» и положить их в храме св. Петра.

Но сторонников нового учения среди римского духовенства становилось все больше. Кирилл и Мефодий в Риме вели ожесточенные споры с римским духовенством по этому вопросу. Латин­ские миссионеры с настойчивостью старались распространить это учение среди болгар уже после того; как они приняли христи­анство от православных греков. Восточная Церковь на Соборах в 867 и 879 гг. решительно высказалась против этого учения, как такого нововведения, которого не знала Вселенская Церковь.

Но новая римская тенденция все усиливалась, и папа Вене­дикт VI в 1014 году внес filiogue в символ Римской Церкви, присвоив ей право определять догматическое учение, принадле­жавшее только Вселенской Церкви, и таким образом нарушив опре­деление Церкви Вселенской выразившееся в запрещении третьего Вселенского собора вносить какие-либо изменения в Символ веры. Такого произвола было достаточно для разрыва союза между Цер­ковью Восточной и Западной.

В Западной Церкви произошли изменения и в обрядах. К ним относились пост в субботу, совершение Евхаристии на опресноках, совершение Миропомазания одними епископами, безбрачие духовенства. Сами по себе эти особенности не имели большого значения, но в них ясно выражалась тенденция Римской Церкви не считаться с порядками Восточной Церкви, а устраивать свою церковную жизнь по собственному усмотрению.

К такому направлению Римской Церкви, Восточная Церковь, строго хранившая заветы вселенского православия и церковного устройства, не могла отнестись одобрительно. Но, указывая на ее отступления, она в интересах церковного мира не возбуждала по этим вопросам особых споров, пока произвол Римской Церкви не перешел все границы и не стал грозить чистоте и свободе Церкви Вселенской, что случилось на почве папских притязаний на свое в ней верховенство и попыток заменить соборный строй ее управления своей единоличной властью.

ИСТОРИЯ РАСКОЛА ЦЕРКВЕЙ