Известный французский врач Рене Теофиль Гиацинт Лаэн-

нек (1781—1826) был автором философского труда о войне. Он родился в семье офицера. В 14 лет его отдали на обучение в центральную школу общественных трудов, созданную в Па­риже революционным Конвентом. Это было вскоре после Вели­кой Французской буржуазной революции конца XVIII в. Но первая его работа была посвящена перитонитам (1802). В ней впервые было описано различное течение этого заболевания, приведены точные описания его симптомов. Круг интересующих Р. Т. Г. Лаэннека медицинских проблем был достаточно широк. Он изучает вопрос о связи человека с природой и публикует работу о глистах. Его интересуют защитные средства мозга, в результате чего появляется работа об оболочках мозга. Он изучает печень, результатом чего становится работа о цир­розе печени.

Р. Т. Г. Лаэннек был избран председателем анатомического общества, основанного его другом известным хирургом Дюпюи-треном.

Большой интерес представляет диссертация Лаэннека. Им была высказана мысль о том, что Гиппократ — имя собира­тельное. Его творение Лаэннек расценивал как деятельность целой группы исследователей.

Изобретенный Лаэннеком стетоскоп (1816) и новый метод обследования больных открыли большие возможности в выяв­лении заболеваний, их уточнении и целенаправленном лече­нии.

Он же широко стал применять патологоанатомические вскрытия, делать сопоставление с ходом лечения. Используя лупу, Р. Т. Г. Лаэннек описал многие патологические процессы. Его книга о медицинской аускультации, написанная в 1819 г., не утратила своей значимости до наших дней. В ней нашли отражение многие проблемы пульмонологии.

В этой книге подробно рассмотрена также проблема тубер­кулеза легких. Это было первое наиболее полное описание данного заболевания, в котором излагались не только симптомы болезни, но и анатомические понятия, связанные с его локали­зацией. Разные формы течения заболевания он объединил еди­ным названием: туберкулез, так как в основе их всегда лежал бугорок как анатомическое образование. Эти мысли были вы­сказаны Лаэннеком задолго до открытия возбудителя туберку­леза и являлись важным источником знания в дальнейшем изу­чении данной болезни. Рассматривая вопрос о кровохарканье, Р. Т. Г. Лаэннек разъяснял, что оно является не причиной болез­ни, а ее следствием.

Но он не только дал описание туберкулеза, но и высказал мысль о его излечимости, о возможности заживления каверны. Лаэннек советовал больным сохранять душевное и физическое спокойствие, хорошо питаться и больше находиться на свежем воздухе.

За большие заслуги в медицине его избрали членом Меди­цинской академии.

Р. Т. Г. Лаэннек стихийно стоял на материалистических по­зициях. Он показал, что многие болезни зависят не только от состояния организма, но и от влияния на него внешних условий.

Окончив центральную школу общественных трудов, он решил посвятить свою жизнь медицине. После обучения на медицин­ском факультете Парижского университета он стал военным врачом (1802). Это был период, когда начиналась слава Напо­леона, пытавшегося покорить весь мир. Р. Т. Г. Лаэннеку тоже пришлось участвовать в войне с шуанами в качестве военного врача. В этот период им была написана философская работа о войне. В ней приводится мысль о случайности войн, но вместе с тем подчеркивается роль медицины в военных баталиях.

Служебная карьера Р. Т. Г. Лаэннека складывалась весьма успешно. Недолго пробыв в положении хирурга 3-го класса, в 1799 г. он уже стал хирургом 2-го класса, что открывало ему широкую дорогу по службе. В 1801 г. ему удалось переехать в Париж и поступить в школу здоровья. Здесь он не только совершенствовал свои медицинские знания, но и проходил в Ша­рите практику у Корвизара, который при обследовании боль­ных широко использовал перкуссию.

Франц Иосиф Галль (1758—1828) — австрийский врач, круп­ный ученый в области анатомии и френологии. Известен как исследователь анатомии мозга. Он автор теории локализации мозговых центров. Тщательно исследуя головной мозг, Ф. И. Галль установил связь мозговых нервов с продолговатым мозгом. Это было новое слово в науке. При этом им было пра­вильно определены ядра I—VIII пар черепных нервов, а также открыт перекрест пирамидных путей. Еще со времен итальян­ского врача М. Мальпиги (1628—1694) считалось, что кора го­ловного мозга выполняет функции секреторной железы. Галль опроверг этот домысел, утверждая в своих трудах, что кора мозга является средоточием нервных путей, местом образования их, особенно пирамидных. Исследуя головной мозг, Галл при­шел к важному открытию, что он состоит из двух структурных частей: серого и белого вещества. За этим выдающимся откры­тием последовал его вывод и о том, что для каждой структуры мозга характерна своя специфичная функция. Вместе с тем он скептически относился к попыткам определить функцию органа по его структуре. Но, накопив большое количество фактов о фи­зиологических особенностях головного мозга и изменении его функций при патологических процессах, Галль начал изучать структуру мозга.

Научные труды Галля имели большое прогрессивное значе­ние не только для медицины, но и для философского понимания сущности человеческого мышления. Работа «Философско-меди-цинские исследования о природе и искусстве в больном и здо-

ровом состоянии человека», опубликованная в 1791 г., принесла ему достаточно широкую известность. Когда вышла его книга, Ф. И. Галль стал частным образом читать лекции о форме чере­па. Вначале он читал их в Вене, но из-за протеста церковников ему запретили выступать с публичными лекциями, и ои выехал в Париж, а затем в Лондон.

В этой работе он изложил свою концепцию локализации множественных центров в головном мозге и их независимости друг от друга. Это было сделано еще до его многочисленных анатомических исследований путем разрезов мозга. Его концеп­ция не смыкалась со взглядами механистов, психофизиков.

Конечно, не все в его трудах соответствовало истине. Пра­вильно оценив роль продолговатого мозга в механизме дыхания и кровообращения (сердечной деятельности), он вместе с тем подкорковым образованиям отвел лишь роль центров склонно­стей и влечений. Мозговые полушария также были ограничены в своих функциях.

Однако самым большим недостатком в учении Галлля была его лженаучная идеалистическая теория — френология. Соглас­но этой теории, на основании краниометрических данных (из­мерение черепа) можно судить о психических способностях че­ловека. Ф. Галль, несомненно, внес большой вклад в изучение мышления. Именно за свои прогрессивные взгляды, не отвечаю­щие взглядам церковников, австрийские власти запретили ему вести пропаганду своего учения. В 1805 г. он покинул родину из-за преследований. Около двух лет ему пришлось скитаться по разным странам и лишь после этого обосноваться в Париже. Ф. И. Галлем создан многотомный труд, посвященный ана­томии и физиологии нервной системы. В результате научных исследований им сделаны некоторые открытия в области анато­мии и физиологии мозга. Однако его выводы по поводу кранио­логии и френологии сделаны на произвольных предпосылках. Материалистическая философия отвергла френологию как анти­научную теорию, так как еще никто не мог привести фактиче­ский материал, который бы свидетельствовал, что на основании краниометрических данных можно судить о психических способ­ностях человека.

Уильям Куллен (1712—1790) получил медицинское образо­вание в Эдинбургском университете. Хотя начал свою меди­цинскую деятельность с сельского врача, тем не менее в 43 года он уже стал профессором химии в университете, который окон­чил. Позже, с 1766 г., когда ему было уже 54 года, он начал чи­тать курс теоретической медицины. Спустя 7 лет У. Куллен на­чал читать курс физики, что свидетельствует о широком диапа­зоне его знаний.

Он стоял на позициях солидарной патологии, отрицая гумо­ральное учение. Опираясь на труды Т. Виллизия и А. Галлера, установивших раздражимость мышц и чувствительность нервов,

а также на труды Ф. Гофмана о «тонусе» и об «атонии», он разработал оригинальную теорию о главенствующей роли нерв­ной системы, от которой зависит здоровье и болезнь человека. Согласно его теории, болезнь зависит от наличия «флюида», или «нервного вещества». При избыточном движении «флюида» в организме отмечается напряжение (спазм). И наоборот — при недостаточном — расслабление (атония) нервной системы.

Таким образом, У. Куллен обосновал «нервный принцип» регуляции всех жизненных процессов. Но этот принцип односто­ронне и метафизически истолковывался им применительно к ле­чению больных.

Его учение имело широкое распространение во второй поло­вине XVIII в. не только в Англии, но и в Германии, Франции²⁹.

Джои Броун (1735—1788) пошел и историю своей системой лечения, которая получила наименование «броунизм». Его ме­дицинской практике предшествовало занятие богосло!зием. Став в возрасте около 40 лет доктором медицины (1779), он уже через год опубликовал свой знаменитый труд «Е1етеп4а тесН-стае». Эта работа получила широкую известность не только в Англии, но и в Германии, где она была издана на немецком языке. Позднее она была переведена и на русский язык.

Смысл его теории заключался в отрицании гуморальной патологии. Появление болезни он связывал с изменениями в плотных частях тела. Он считал, что все плотные части тела в отличие от жидких (кровь, слизь) обладают возбудимостью. Возбудимость, полученная в результате раздражения извне или из самого организма, определяется состоянием здоровья. Болез­ни, по его мнению, зависели от степени раздражения и ответной возбудимости. Повышенная возбудимость, по его мнению, вела к стеническим болезням, пониженная — к астеническим. Если же возбудимость находится на среднем уровне, то такое состоя­ние у него ассоциировалось со здоровьем, или нормальным со­стоянием организма. Для выражения возбудимости им была создана специальная градуированная шкала, наивысший пока­затель которой соответствовал 80 градусам. Полученные пока­затели на шкллс и промежутке между 30-м и 50-м градусом соответствоипли здоровью, а все, что лежало выше или ниже этого диапазона, расценивалось как болезнь. Исходя из своих ошибочных посылок определения болезни, он предложил наду­манную систему лечения их. Она сводилась к регулированию степени возбудимости с помощью медицинских препаратов — повышению или понижению³⁰.

«Броунизм» явился в известной мере воспроизведением в но­вых условиях древнеримской методической школы последова­телей Асклепиада.

²⁹ Лозинский А. А. К истории некоторых важнейших медицинских систем
18-го и 19-ге веков//СПб., 1905.— С. 84,

³⁰ Броун Д. Система врачебной науки//СПб., 1806, 1807.— Ч. 1—3.

ВРАЧИ-ФИЛОСОФЫ РОССИИ в XV—XVIII ВЕКАХ

Во второй половине XV в. известным ученым стал выходец из России доктор медицины и философии Георгий Дрогобыч (1450—1494), настоящая фамилия которого, по данным иссле­дователя И. Кревецкого, Котермак. С 1478 г. его имя уже упо­минается как преподавателя астрономии итальянского универ­ситета в г. Болонье. Наряду с астрономией по праздничным дням он преподавал медицину на философском и медицинском факультетах. В 1483 г. Г. Дрогобыч переехал в Северную Ита­лию, г. Феррару, который в те времена был крупным культур­ным центром. Далее его путь лежал в Братиславу, где в тече­ние двух лет он был вице-канцлером и профессором Истропо-литанской академии. В 1488 г. Г. Дрогобыч уже являлся про­фессором Ягеллонского университета в Кракове. Здесь он и умер в 1494 г.

В период своей работы в Италии он издал в Риме книгу, которая называлась «Прогностическое суждение текущего 1483 года, магистра Георгия Дрогобыча с Руси, Болонского университета, философии и медицины. Счастливо исполненное». До наших дней дошло только 2 экземпляра этой книги. В кни­ге 10 глав, большинство из которых посвящены астрологии, и лишь в 8-й главе «О состоянии чумы и смертности» затраги­ваются медицинские проблемы. В этот период чума беспощадно истребляла людей во многих странах Европы, и не случайно, что автор взялся за научный анализ этого вопроса. Причаст­ность к астрологии отчетливо прослеживается и в этой главе. Так, рассуждая о чуме, он пишет: «Хотя в период вращения мала сеть причин для чумы и смертности, однако в этом году первое затмение луны дает большое подозрение, что в некото­рых городах Италии будет чума. Этому тоже помогает хозяин поднимающегося вращения... Луна в противостоянии Сатурну тоже дает подозрение на чуму, и пусть ее бог отвратит. Забо­левания, к которым тела людей особенно предрасположены, будут хронические лихорадки и боль левых глаз более, чем пра­вых, у женщин больше, чем у мужчин. И, согласно Альбумаза-ру, Марс как господин года в знаке Тельца обозначает смерть женщин и коров»¹. Одна уже эта выдержка свидетельствует о том, что его медицинские взгляды и философское мировоззре­ние были идеалистическими. В книге автор указал свою при­надлежность к русской национальности, отметил, что его род­ные места г. Львов и г. Дрогобыч относятся к Руси, и подчерк­нул, что Москва является столицей великого государства². Это было сказано тогда, когда только образовалось независимое Русское централизованное государство.

¹ ОгоНоЫсг О. ЛиеНсиип рго^позИсит. — Кота, 1483.— 5. 7.

² Оборин, Н. А. Первопечатная книга первого русского доктора медици-
ны//Сов. здравоохр. — 1959. — С. 35—39.

Среди первых ученых медиков России был Георгий (Фран­циск) Скорина (1490—1541). Он был белорусским просветите­лем, первопечатником. Получил широкое образование. Вначале философское в Польше, в Краковском университете, где в 1506 г. он стал бакалавром, а спустя некоторое время маги­стром. Кроме философского образования, у него было и меди­цинское, однако точное время получения врачебного образова­ния остается неизвестным, хотя есть предположения, что этот факультет он окончил после философского. В 1512 г. в знаме­нитом Падуанском упииерситете (Италия) Г. Скорина удостаи­вается степени доктора философии и медицины.

Его просветительская и издательская деятельность прихо­дится на период, когда белорусы пели борьбу за свое нацио­нальное единство, право па свою собственную культуру, против иностранных поработителей. Это не позволило ему издавать книги на территории Белоруссии, и ему приходилось скитаться по городам многих стран. Он печатал на белорусском языке книги в Праге, Вильне (Вильнюсе), Кенигсберге. Цель, кото­рая им ставилась перед собой, — оказать содействие в просве­щении простого народа.

По своему мировоззрению Г. Скорина стоял на идеалисти­ческих позициях, однако в его высказываниях были и прогрес­сивные стороны. Будучи врачом и сталкиваясь при лечении больных с многими неизвестными ему явлениями, он призывал к более глубокому познанию природы человека. Залогом этого стремления была его вера в разум человека. Он признавал беспредельность человеческого разума.

В целом деятельность Г. Скорины имела прогрессивное зна­чение, так как он поднимал массы на борьбу с польскими за­воевателями и литовскими феодалами. Его произведения были направлены также против католицизма.

Дмитрий Кантемир (1673—1723) был не только государст­венным деятелем, представителем передовой культуры XVIII в. румынского и молдавского пародов, одним из образованных людей своего времени, писателем, историком, знатоком музыки, восточной культуры, этнографии, фольклора, но и имел меди­цинское образование и занимался философией. Многие годы своей жизни Д. Кантемиру пришлось жить в Константинополе, где он с усердием изучал медицину врачей древности и Восто­ка. Это он первый ввел в румынский язык многие медицинские термины, взятые у греков и у врачей Римской империи. В его произведениях описаны симптомы отдельных заболеваний, опе­рация по поводу грыжи, приведены сведения, отражающие кли­ническую картину кровоизлияния в мозг, и др. Д. Кантемир яв­лялся биографом некоторых выдающихся врачей Румынии, в ча­стности Александра Маврокордато.

В 1710—1711 гг. Д. Кантемир был господарем Молдавии и проводил политику, направленную на соединение с Россией.

Позже он эмигрировал в Россию, где, по данным его биогра­фов, хотел поступить в медицинскую школу Российской Акаде­мии наук для углубления своих знаний в области медицины.

В России Д. Кантемир продолжал заниматься научной дея­тельностью, но главной его деятельностью стала работа в каче­стве советника Петра I. В 1714 г. за вклад в науку он удостаи­вается чести быть избранным членом Берлинской академии. Широкую популярность ему принесла книга «История возвыше­ния и упадка Оттоманской империи», которая широко распро­странилась в ряде стран Европы. Она говорила о его высокой образованности. В своем произведении он отразил идею центра­лизованного государства, осуждая тенденции, порожденные феодализмом и ведущие к раздробленности государства. Д. Кантемир дал отрицательную характеристику турецкой экс­пансии, выразившейся в порабощении многих народов Европы, в том числе и молдавского.

В своих философских взглядах Д. Кантемир не был посто­янным. Работы, написанные им до 1700 г., отражали теологиче­ский идеализм. Его работа «Диван, или Спор мудреца с миром» (1698) отражала стоицизм и христианскую теологию. Однако в работе «Неописуемый образ священной науки» (1700) влия­ние теологии уже уменьшается. Здесь наглядно отразилось его критическое отношение к признанным авторитетам философии. Он критикует Платона за его постулат об отрыве идеи, образа от содержания, а также Аристотеля за его теорию о соотноше­нии времени и движения.

Д. Кантемир пробовал свои силы и в изучении логики. В работе «Всеобщая сокращенная логика», написанной на ла­тинском языке, он отразил идеи схоластической логики, но в ней были отражены и некоторые материалистические подходы к объяснению ее законов.

В последующих его работах уже намечаются тенденции пе­рехода к рационализму. Изучая историю развития человеческо­го общества, он приходит к выводу, что она наполнена периода­ми прогресса и регресса, которые сменяли друг друга. Периоди­ческая смена монархов и их влияние на развитие мировой исто­рии были им истолкованы с идеалистических позиций. В его понимании, государства, которые он именовал монархиями, не могут быть вечными. Как и все исторические явления, они «... должны появляться и исчезать, изменяться и возрождать­ся, рождаться и умирать, иметь какой-то конец». Однако, рас­сматривая проблему смены монархий, он вошел в противоречие со своими взглядами, заявив, что вершиной исторического раз­вития является «Северная монархия», под которой имелась в виду Россия во главе с Петром I. В этом противоречии ниче­го удивительного не было, так как в основе его учения отсут­ствовал подлинно научный фундамент.

Хотя Д. Кантемир и настаивал на существовании объектив­ных законов, которые должны быть открыты наукой, тем не ме-

нее он сам же отрицал свои убеждения, утверждая, что неумо­лимые законы и их действия диктуются божеством. Правда, следует оговориться, что он допускал и возможность активных, независимых, свободных действий человека.

Рассматривая вопрос общественных отношений, Д. Кантемир стоял на патриотических позициях и критиковал боярскую знать Румынии, которая пела протурецкую политику, обвиняя их в том, что они «... плетут для народа венки из шипов и брас­леты из оков»³. Он сочумстиспно относился к самому многочис­ленному классу — крестья метну и отмечал, что жизнь угнетенно­го крепостного крестьянина уподоблена жизни мученика, нахо­дящегося в огненном пламени. Это так им образно изобража­лось: «Жилище бедпяк;| что огонь, а жизнь его огненному пламени подобна»⁴. Между тем, —подчеркивал он, — крестьяне, как трудолюбивые пчелы, выполняют тяжелый труд и обеспе­чивают самым необходимым общество. Бояре же у него в отли­чие от крестьян алчные, злые, ненасытные звери, беспощадно угнетающие и наносящие неизлечимые раны порабощенному крестьянству. Но им не только констатировались подобного ро­да суждения, но и формулировались выводы о необходимости сурового наказания эксплуататоров, ибо, как он писал, «... не­естественно и недопустимо, чтобы угнетатель спасся и чтобы притеснитель защищаем был»⁵.

Следует отметить, если в молодости Д. Кантемира больше привлекали вопросы философии, то в зрелом возрасте его все больше интересуют социально-исторические проблемы. Это го­ворит о том, что Д. Кантемир по своему мировоззрению зани­мал религиозно-идеалистическую позицию, высказывая иногда мысли, имеющие материалистический характер. К таким мыс­лям следует отнести его правильное понимание всеобщей связи явлений и предметов в природе и обществе, их взаимообуслов­ленности, детерминизм. В одной из его работ указывается на то, что «...любая вещь имеет первоначальную, истинную и есте­ственную причину»⁶. Материалистические идеи прослеживаются у него в отдельных случаях и в его теории познания. В част­ности, он придавал большое значение познанию данных, полу­ченных в результате чувственного восприятия и опыта. «Все знания извлекаются из того, чему нас научат чувства»⁷, — ут­верждал он. Но им не отвергался и опыт на основе чувствен­ного восприятия, позволяющего изучить вещь, используя аргу­ментацию, основанную на знаниях. Д. Кантемир писал: «Опыт и исследование вещей может быть истиннее, чем любые умст-

⁸ В Румынии осуществлено многотомное издание трудов Д. Кантемира. Приведенные цитаты приводятся по его VI т. и цитируются по «Историв философии». — М., 1962. —Т. 2. —С. 663.

⁴ Там же.

⁵ Там же.

⁶ История философии. — М., 1962. — Т. 2. — С. 664.

⁷ Там же.

вования, а свидетельства наблюдения самих вещей сильнее вся­ких догадок»⁸.

Важным во взглядах Д. Кантемира было признание возмож-, ности познания реально существующего мира. Свое отношение к этому он изложил так: «Нет человека, который сомневался бы в том, что знание и проникновенный ум раскрывают на осно­вании известных уже принципов все созданное и все, что созда­ется непрерывным потоком природы, согласно своим собствен­ным законам»⁹.

Д. Кантемир в «Письмах о природе и человеке» (1742) кри­тиковал теорию преформизма, которую он называл «непонятной» и «непостижимой».

В его взглядах прослеживается мысль о свободе. При нали­чии проблесков в его учении против богословов все же он стоял на позициях божественного создания мира. Д. Кантемир считал, что мир своим созданием обязан «Всесильной руке творца», который из ничего создал все, что человек созерцает. Создав мир, он и управляет им. Вся целесообразность в природе им также объяснялась наличием бога.

В теории познания Кантемир колебался между материали­стическим сенсуализмом и идеалистическим реализмом.

Д. Кантемир написал сатирический роман «Иероглифиче­ская история», философско-дидактическое стихотворение «Спор мудреца с небом, или тяжба души с телом», в которых изложил свое понимание проблемы взаимоотношения души и тела.

Высоко чтя заслуги Дмитрия Кантемира за его уважение к русскому народу, Петр I в 1712 г. пожаловал ему богатые дичью леса и пашни, примыкавшие к Царицыну. Князь Д. Кан­темир, молдавский господарь, построил здесь «хоромы со всею причудливостью барскою» и продолжал активно заниматься научной деятельностью.

Как врач он признавал учение о ферментах и учение Пара-цельса об археях. Он четко высказывал мысль о влиянии окру­жающей среды на здоровье человека. Более того, Кантемир ут­верждал, что внутреннее состояние организма зависит от внешней среды. Он считал, что чувства связаны с разумом. Им дана оценка функциональной деятельности органов чувств, имеющих какие-то отклонения от нормы. Он писал: «...глаз воспаленный или задетый какой-либо случайной болезнью ви­дит вещи в ином цвете, нежели они есть, а если и видит в том же цвете, то все ему представляется мутным и слабым. Это слу­чается с глазами, ослабевшими от старости и беспрерывного чтения, что может произойти и во цвете лет»¹⁰. Подобных вра­чебных рассуждений в его трудах немало, что свидетельствует о большой врачебной практике Д. Кантемира.

⁸ История философии. — М., 1962.— Т. 2. — С. 664.

⁹ Там же.

¹⁰ Сап1ет1г О. МеЫ1г1са. — ВисигезН, 1928.— Р. 355.

Его деятельность по подготовке русских ученых-врачей про­должали члены его семьи. На стипендию, учрежденную в Страс-\бургском университете княгиней Е. Д. Кантемир-Голицыной, 'получили возможность усовершенствовать свои знания ученые-^рачи России XVIII века: Д. С. Самойлович, эпидемиолог ^.. М. Шумлянский, гистолог М. М. Тереховский.

) Петр Васильевич Постников родился около 1676 г. Дата смерти неизвеетна. Жил в эпоху Петра I, когда Россия начина­ла быстрыми темпами наращивать развитие производительных сил. В эпоху Петра Великого способные люди независимо от своего происхождения могли получить образование. Такая судьба была и у II. Постникова. Окончив знаменитую Москов­скую славяно-грско-латиискую академию, П. В. Постников на­чинает работать в Аптекарском приказе, постигая первые азы медицины. Преподавание в Славяно-греко-латинской академии осуществлялось в духе учения Аристотеля, причем в основу обучения были положены его идеалистические концепции, по­строенные на метафизическом подходе к изучению явлений, отражающих схоластические начала. Преподаватели академии Ионицкий и Софроний Лихуды были выразителями этой фило­софии. Ими были составлены рукописные учебники по основным разделам философии того времени — по математике, логике, психологии, физике.

В 1704—1796 гг. преподаватель академии Феофилакт Лопа-тинский создал свой рукописный учебник. В нем также рассмат­ривались логика, физика и метафизика. Написан он под влия­нием средневековой схоластики, в нем подвергнуто острой критике учение Декарта о материи и движении. И хотя препода­вание в академии находилось на уровне идеализма и метафизи­ки, велось с позиций схоластов Западной Европы, тем не менее оно способствовало подготовке образованных людей, крайне необходимых России, знающих не только идеалистическую часть философии Аристотеля, но и концепции многих филосо­фов-материалистов, которых критиковали схоласты, тем самым раскрыты их научит¹ теории.

Знания, полученные и академии, не устраивали талантливо­го юношу П. В. Постникова, да и стране в эпоху больших пре-образоиаиип нужны были квалифицированные специалисты. К счастью II. 15. Постникова, царем Петром Великим в 1692 г. издается Указ, согласно которому за государственный счет он отправляется на учебу в «Пантавескую академию» Падуанско-го университета. Здесь он проявил себя способным врачом, фи­лософом, ученым, окончив академию за 2,5 года. По окончании университета в 1695 г. ему вручают диплом доктора медицины и философии. Характеризовался он как мудрейший человек, достойный возглавлять кафедру и самостоятельно читать курс философии и медицины, давать советы (консультации) по этим дисциплинам, заниматься научной деятельностью. Однако сам

П. В. Постников не довольствовался этим и посетил ряд стран в целях совершенствования своих знаний. Он был во многих университетах, участвовал в научных занятиях, особое внимание/ обращая на изучение физиологии/В Неаполе П. В. Постников! хотел заняться вивисекциями, чтобы лучше обеспечить те иссле­дования, которые им были задуманы в области физиологии* и медицины, но он был уведомлен, что его зачислили в Посоль­ский приказ, как знающего многие языки. Его стремление «жЦ-вых собак мертвить, а мертвых живить» не поняли в России, посчитали, что это безделье, и ему пришлось заняться государ­ственными обязанностями.

В Москве его лишь на короткий срок зачислили в Аптекарс­кий приказ, где он мог заниматься научно-медицинской деятель­ностью. Вскоре П. В. Постникову поручили большую диплома­тическую работу. Он много разъезжал по странам, очень тяго­тился своей работой, тосковал по медицине и философии, но вместе с тем дал клятвенные обязательства честно и добросо­вестно служить государству. К сожалению, обобщенных тру­дов П. В. Постникова не сохранилось, но, учитывая то, что это был первый доктор медицины и философии в нашей стране, что он блестяще защитил диссертацию и хотел заниматься экспери­ментальной физиологией, его имя достойно того, чтобы быть в плеяде врачей-философов, внесших свой вклад в развитие естественнонаучных и философских знаний.

По начатому им пути пошли его продолжатели — врач Гри­горий Волков и др. Заслуга П. В. Постникова заключается в том, что он провел большую организаторскую работу, пред­шествующую созданию Академии наук.

^РАЧИ-ФИЛОСОФЫ В ЭПОХУ УТВЕРЖДЕНИЯ КАПИТАЛИЗМА

Развитие в недрах феодального общества нового способа про­изводства— капиталистического — внесло заметные изменения. Нарождающийся класс капиталистов начал превращаться в оп­позиционную силу но отношению к феодалам. В ряде стран фео­дальные собственники шли на компромисс с требованиями ка­питалистов. Политическим выражением этого компромисса было установление абсолютной монархии. К- Маркс отмечал: «.. .абсолютная монархия возникает в переходные периоды, ког­да старые феодальные сословия приходят в упадок, а из средне­векового сословия горожан формируется современный класс буржуазии, и когда ни одна из борющихся сторон не взяла еще верх над другой»¹.

Однако постепенное развитие производительных сил, а в не­которых случаях достаточно быстрое, не могло не отразиться на разложении феодального общества. Уже в конце XVI в. проис­ходит буржуазная революция в Нидерландах. В середине XVII в. революция потрясает Англию, и наконец, самая ради­кальная буржуазная революция совершается в конце XVIII в. во Франции. Еще раньше в Германии, Англии, Франции и дру­гих странах прокатилась волна крестьянских восстаний, явив­шихся предвестниками буржуазных революций.

Буржуазные революции подорвали всевластие религии. Фран­цузская же революция проходила не под религиозными знаме­нами, а под натиском требований буржуазии. Идеологами ее были сформулировать! ладачи, отвечающие капиталистическим идеалам. Религия используется лишь для более надежной экс­плуатации угнетенных классов. В науке же и философии ее влияние не столь безраздельно, как это было в годы средневе­ковья. Для передовых ученых и философов, хотя они и выра­жали идеологию эксплуататорского класса — буржуазии, основ­ными идеями были материалистические. Прогрессивные естест­воиспытатели, как правило, выражали материалистическое по­нимание мира. В это время подверглась критике средневековая схоластика, оторванная от практики. Догматическим суждени­ям, нередко пустым и умозрительным, прогрессивные ученые противопоставили экспериментальные исследования.

¹ Марке К., Энгельс Ф.//Соч. — Т. 4. — «. ЗСб.
10—129 145

Как никогда до этого усилились исследования в области медицины. Вопросы здоровья, физического совершенства стано­вятся в центре внимания многих крупных специалистов. Были открыты новые законы, такие как Закон всемирного тяготения (Ньютон), законы классической механики и др. В этом прогрес­се естественных наук и философской мысли активное участие приняли врачи-философы. И если в период развития феодализ­ма центром развития естественных наук, философии и медицины были арабские страны, то в период утверждения капитализма центр тяжести сместился в Европу. Здесь и жили в основном врачи-философы, внося свой вклад в развитие медицины и фи­лософии.