Поцелуй Иуды и арест Иисуса (26:47-56).

⁴⁷ И, когда еще говорил Он, вот Иуда, один из двенадцати, пришел, и с ним множество народа с мечами и кольями, от первосвященников и старейшин народных. ⁴⁸ Предающий же Его дал им знак, сказав: «Кого я поцелую, Тот и есть, возьмите Его». ⁴⁹ И, тотчас подойдя к Иисусу, сказал: «Радуйся, Равви!» И поцеловал Его. ⁵⁰ Иисус же сказал ему: «Друг, для чего ты пришел?» Тогда подошли и возложили руки на Иисуса, и взяли Его. ⁵¹ И вот, один из бывших с Иисусом, простерши руку, извлек меч свой и, ударив раба первосвященникова, отсек ему ухо. ⁵² Тогда говорит ему Иисус: «Возврати меч твой в его место, ибо все, взявшие меч, мечом погибнут; ⁵³ или думаешь, что Я не могу теперь умолить Отца Моего, и Он представит Мне более, нежели двенадцать легионов Ангелов? ⁵⁴ как же сбудутся Писания, что так должно быть?» ⁵⁵ В тот час сказал Иисус народу: «Как будто на разбойника вышли вы с мечами и кольями взять Меня; каждый день с вами сидел Я, уча в храме, и вы не брали Меня. ⁵⁶ Сие же всё было, да сбудутся писания пророков». Тогда все ученики, оставив Его, бежали.

Так описан первый акт предстоящей трагедии Страстей Иисуса. Состоялась сделка Иуды с врагами Иисуса. Иуда ведет к Масличной горе толпу людей, собирающихся схватить Иисуса. Иуда знал, что Иисус обычно ходил поздно вечером в сад на этой горе, туда и привел большой отряд «с мечами и кольями, от первосвященников и старейшин народных». Эти люди были посланцами Синедриона: храмовая стража и слуги первосвященника. Судя по тому, что они были вооружены мечами и кольями, они ожидали сильного сопротивления со стороны Иисуса и Его учеников.

В качестве предательского знака Иуда хотел воспользоваться поцелуем: «Кого я поцелую, Тот и есть, возьмите Его». Ночью было темно, и сразу разглядеть Иисуса пришедшей толпе было трудно. Для этого и нужен был «знак». Таковым стал поцелуй, каким ученики обычно приветствовали учителя. Подойдя к Иисусу, Иуда сказал «“Радуйся, Равви!” и поцеловал Его». И не просто «поцеловал», но – как стоит в оригинальном греческом тексте Евангелия – «крепко расцеловал» Иисуса. «Радуйся!», – обычное греческое приветствие, – разумеется, перевод еврейского приветствия «шалом», то есть «мир»: «Мир Тебе, Учитель!». И после этого – крепкий поцелуй, тот «поцелуй Иуды», который стал во всех языках идиомой, выражающей высшую степень лицемерия и коварства человека, символом гнусного предательства, предательства без смущения и без колебаний. Во время православной литургии перед причастием читается молитва, в которой верующие просят Сына Божия сделать их причастником Святых Тайн и обещают: «не бо2 врагw1мъ твои3мъ та1йну повё1мъ, ни лобза1нiя ти2 да1мъ э4кw *у1да, но э4кw разбо1йникъ и3сповё1даю тя2». Речь идет о так называемом «благоразумном разбойнике», распятым справа от Иисуса Христа.

«Иисус же сказал ему: “Друг, для чего ты пришел?”». Логичнее было бы перевести не как вопрос, а как печальное удостоверение: «Друг, так вот для чего ты пришел» [172]. Это боль и печаль за того, кто считался другом. Можно сравнить со словами из Книги Премудрости Иисуса, сына Сирахова: «Бывает друг по имени только другом. Не есть ли это скорбь до смерти, когда приятель и друг обращается во врага?» (Сир 37:1-2).

За поцелуем Иуды следует арест: «Подошли и возложили руки на Иисуса, и взяли Его». После этого некто из учеников ударяет мечом раба первосвященника и отсекает ему ухо. Евангелист Иоанн (18:10) пишет, что ученик, ударивший мечом, был Петр. Тот же Евангелист сообщает и имя раненого раба. Его звали Малх. В том, что ученики Иисуса могли быть вооружены короткими мечами, нет ничего удивительного. Меч был принадлежностью одежды: со времени Маккавейских войн самозащита была дозволена даже в субботу[173]. Удивительно другое: то, что извлек меч и отсек им ухо рабу первосвященника ученик Иисуса. Ведь ученикам, как вестникам мира Божия, не полагалось иметь при себе даже посоха, то есть палки, не говоря уже о мече (Мф 10:10.12). Что касается раба первосвященника, то, согласно Евангелию от Луки, Иисус, «коснувшись уха его, исцелил его» (Лк 22:51), ибо Он послан спасать и исцелять всех, – особенно грешников и врагов. Ученика же, выхватившего меч, Он резко останавливает: «Возврати меч твой в его место!» и добавляет слова: «ибо все, взявшие меч, мечом погибнут». Скорее всего, это пословица, берущая начало в словах Книги Бытия: «кто прольет кровь человеческую, того кровь прольется рукою человека» (Быт 9:6). Все это согласуется с учением Иисуса об отказе от мести: «Не противься злому. Но кто ударит тебя в правую щёку твою, обрати к нему и другую» (Мф 5:39). «Одно насилие неизбежно порождает другое насилие, так что уже нельзя будет разорвать этот порочный круг» [174].

Если бы Иисус пожелал ответить на произведенное над Ним насилие, то в Его распоряжении для этого было бы достаточно сил: «Или думаешь, что Я не могу теперь умолить Отца Моего, и Он представит Мне более, нежели двенадцать легионов Ангелов?» – Воинский легион – это 6.000. 12 легионов – 72 тысячи Ангелов! Разумеется, число 12 просто символически указывает на полноту. Однако, если бы Иисус прибег к такой защите, Он отказался бы от той чаши, которую Ему предстояло испить по воле Отца, выраженной в пророческих Писаниях. Они должны быть исполнены: «так должно быть».

Обращаясь к пришедшим для его ареста вооруженным людям, Иисус упрекает их в том, что они тайком пришли силой взять Его, в то время как Он публично, открыто ежедневно был с ними в храме. «Как будто на разбойника вышли вы с мечами и кольями взять Меня; каждый день с вами сидел Я, уча в храме, и вы не брали Меня». – Теперь Иисус не оказывает никакого сопротивления, «чтобы исполнились писания пророков». Под «писаниями пророков» имеется в виду все Священное Писание. Страдания Иисуса Христа были предсказаны – иногда до деталей – во многих текстах Писания, особенно в таких как Псалмы 21, 40, 117. О судьбе Спасителя пророчествовала Книга Иова, Книга пророка Даниила и, конечно же, Книга пророка Исаии в его предсказаниях о «рабе Господнем», Который

«был презрен и умален пред людьми …

Изъязвлен был за грехи наши

и мучим за беззакония наши…