Раздел VIII. Основные положения обшей части международного и зарубежного

УГОЛОВНОГО ПРАВА

 

Глава 28. ОСНОВНЫЕ ПОЛОЖЕНИЯ ОБЩЕЙ ЧАСТИ
МЕЖДУНАРОДНОГО УГОЛОВНОГО ПРАВА

 

Понятие и общая характеристика международного

Уголовного права

 

Международное уголовное право своими историческими корнями уходит в глубокое прошлое. Уже в эпоху рабовладения появились первые упоминания о выдаче преступников (например, договор между царем хеттов Хаттушилем (Хаттусили) III и египетским фараоном Рамсесом II 1296 г. до н. э.), а также об обращении с военнопленными и их обмене (например, Мирный договор между Афинами и Спартой 421 г. до н.э.). В этот же период получило распространение одно из самых древних преступлений международного характера – пиратство, исполнители которого римскими и китайскими юристами того времени признавались «врагами рода человеческого».

В эпоху феодализма практика заключения договоров о выдаче стала постепенно приобретать повсеместный характер (Договоры Киевской Руси с Византией 911, 945 и 971 гг., договор между королями Англии Эдуардом III и Франции Филиппом IV Красивым 1303 г., договор между французским королем Карлом V Мудрым и графом Савуа 1376 г. и др.). Однако рассматриваемый институт в этот период претерпел трансформацию – выдаче подлежали как рабы, так и лица иных сословий, преследуемые не только за общеуголовные (убийство, кражи, грабежи и др.), но и за политические преступления (в частности, за инакомыслие, в том числе еретичество). Кроме того, начали закладываться основы международного обычая о предоставлении неприкосновенности и привилегий дипломатам, включая их иммунитет от уголовного преследования принимающего государства.

Кардинально интенсифицировалось развитие международного уголовного права в эпоху капитализма, что было обусловлено, прежде всего, существенным возрастанием опасности и количества преступлений, посягающих на интересы сразу нескольких государств (в частности, работорговли, фальшивомонетничества, незаконного оборота наркотических средств). Это потребовало консолидированных усилий, направленных на поиск адекватных унифицированных мер борьбы с такими преступлениями. Наряду с двусторонними, стали заключаться многосторонние договоры об экстрадиции (например, Амьенский договор 1802 г. между Англией, Францией, Испанией и Голландией), получила закрепление норма о невыдаче государством лиц, преследуемых по политическим мотивам. На международном уровне путем принятия деклараций и специализированных конвенций были криминализированы такие деяния, как работорговля (декларации Венского (1815 г.) и Аахенского (1818 г.) конгрессов), уничтожение или повреждение морского телеграфного кабеля (Парижская конвенция 1884 г.), нарушение законов и обычаев войны (Женевские конвенции 1906 г. и Гаагские конвенции 1907 г.), неоказание помощи на море (Брюссельская конвенция 1910 г.), торговля женщинами и детьми (Женевская конвенция 1921 г.), агрессия (Парижский пакт 1928 г.), подделка денежных знаков (Женевская конвенция 1929 г.) и др.

Огромный вклад в становление доктрины международного уголовного права внесли учёные-юристы разных стран, в частности: И. Блюнчли (Швейцария), Ф. Лист и А. Гефтер (Германия), А. Принс (Бельгия), В. Пелла (Румыния), Ж. Ван Гамель (Голландия), Ф.Ф. Мартенс и Н.М. Коркунов (Россия). В 1889 г. по их инициативе был учрежден Международный союз уголовного права, а в 1927 г. в Варшаве была проведена I Международная конференция по унификации уголовного права, по итогам которой впервые был сформирован перечень преступлений международного характера.

Настоящим «прорывом» в развитии международного уголовного права стало принятие 8 августа 1945 г. в г. Лондоне Устава Международного военного трибунала для суда и наказания главных военных преступников европейских стран «оси». По сути, это событие ознаменовало собой начало кодификации международного уголовного права. Впервые на легальном уровне все международные преступления были классифицированы на три группы: против мира, против человечности и военные. В 1947 г. в рамках ООН была создана Комиссия международного права, одним из основных направлений работы которой стала разработка проекта Кодекса преступлений против мира и безопасности человечества. Первоначальный проект этого кодекса был подготовлен в 1954 г., последующие – в 1991 и 1996 гг.

Большую роль в определении концептуальных основ и принципов международного уголовного права сыграли Всеобщая декларация прав человека от 10 декабря 1948 г., Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 г. и Международный пакт о гражданских и политических правах от 16 декабря 1966 г. С 1955 г. регулярно (через каждые 5 лет) стали проводиться Конгрессы ООН по предупреждению преступности и уголовному правосудию[181], на базе материалов которых были приняты специализированные конвенции, посвященные стратегии и тактике борьбы с конкретными видами международных преступлений и преступлений международного характера[182]. Особенно важно отметить, что 17 июля 1998 г. на Дипломатической конференции полномочных представителей под эгидой ООН был принят, а 1 июля 2002 г. вступил в силу Римский статут Международного уголовного суда[183], который представляет собой последнюю по счету крупномасштабную кодификацию в области международного уголовного права в целом, т.е. не только в области Особенной, но и Общей его частей.

Тем не менее, несмотря на отмеченный прогресс, выразившийся, в том числе, и в закреплении с конца XIX в. в научном обороте самого термина «международное уголовное право», вопрос о его содержании до сих пор остается дискуссионным. В частности, по поводу самой юридической природы международного уголовного права можно выделить следующие основные точки зрения: это самостоятельная отрасль международного права (А.Р. Каюмова, И.В. Фисенко)^[184]; это отрасль международного публичного права (М.Д. Шаргородский, И.И. Лукашук, А.В. Наумов, В.П. Панов)^[185]; это составная часть международного воздушного права, права вооруженных конфликтов, прав человека (А.П. Мовчан, А.И. Полторак, Л.И. Савинский, В.А. Карташкин)[186]; это самостоятельная правовая отрасль, являющаяся одновременно составной частью системы международного права в целом[187]; это самостоятельная синтезированная отрасль права, находящаяся на стыке международной и национальной систем права[188]. Наконец, явно преобладающая позиция по этому вопросу сводится к тому, что это самостоятельная комплексная отрасль права, объединяющая материальные и процессуальные нормы (а в некоторых случаях, нормы уголовно-исполнительного и судоустройственного права), которые, в свою очередь, могут относиться как к международному публичному, так и к международному частному праву, а также к национальному уголовному праву (А.И. Бойко, Л.Н. Галенская, Л.В. Иногамова-Хегай, И.И. Карпец, А.А. Лупу и И.Ю. Оськина, В.А. Номоконов, Е.В. Попаденко, Д.П. Потапов, Ю.А. Решетов)^[189].

Проведенный контент-анализ перечисленных точек зрения позволяет заключить, что международное уголовное право является относительно самостоятельной формирующейся моноотраслью, которая содержит только нормы материального, а не уголовно-процессуального, уголовно-исполнительного и/или судоустройственного права. О самостоятельности любой отрасли права, в том числе и международного уголовного, свидетельствуют: во-первых, существование собственной специфической источниковой базы, прежде всего, в виде международных договоров, обычных норм и решений международных организаций (см. § 2 настоящей главы); во-вторых, непрекращающийся процесс кодификации его норм, в ходе которого происходит обособление последних от норм иной отраслевой принадлежности; в-третьих, наличие собственных предмета и метода регулирования.

Предмет международного уголовного права составляет совокупность общественных отношений, возникающих в результате совершения международных преступлений и преступлений международного характера. Субъектами этих отношений, с одной стороны, являются государства в лице международного или национального правоприменителя, а с другой – физическое (либо юридическое) лицо, совершившее деяние, запрещённое нормами международного права.

Под методом международного уголовного права понимается совокупность средств правового воздействия на общественные отношения, входящие в предмет регулирования международного уголовного права. Проявляется этот метод двояко. С одной (императивной) стороны, – это установление запрета совершать определенные деяния, признаваемые международным правом преступлениями. С другой (диспозитивной), – это наделение граждан определенными правами (например, правом на самооборону, неисполнение заведомо незаконного приказа и т.д.).

Систему международного уголовного права образует вся совокупность нормативных предписаний, определяющих, в конечном итоге, его отраслевую самостоятельность. Практически любая отрасль права, и международное уголовное право здесь не является исключением, делится на две части – Общую и Особенную. В настоящее время Общая и Особенная части международного уголовного права имеют две формы своего внешнего выражения: некодифицированную и кодифицированную.

Первая из них возникла гораздо раньше второй, представлена сейчас множественностью нормативных источников, т.е. целой совокупностью международных договоров универсального, регионального либо субрегионального характера. Традиционно в роли «носителей» нормативных предписаний Общей части выступают международные договоры универсального характера либо конвенции по вопросам Особенной части, которые лишь попутно (косвенно) затрагивают положения Общей части международного уголовного права (см. § 3 и 4 настоящей главы).

Следует заметить, что лишь некоторые институты Общей части международного уголовного права получили детальную регламентацию (например, действие международного уголовного закона во времени, пространстве и по кругу лиц, экстрадиция). Большинство других регламентируется довольно фрагментарно (в частности, институты неоконченного преступления, соучастия в преступлении и назначения наказания). Наконец, третьи лишь упоминаются, но не раскрываются (например, институт отдельных видов наказания и др.).

В качестве кодифицированной формы выражения Общей и Особенной частей международного уголовного права выступает Римский Статут Международного уголовного суда. Прототипом первой из них служат его Часть 3 «Общие принципы уголовного права», а также некоторые статьи Части 2 «Юрисдикция, приемлемость и применимое право» (ст. 11 «Юрисдикция ratione temporis», ст. 12 «Условия осуществления юрисдикции», ст. 20 «Ne bis in idem», ст. 21 «Применимое право»), Части 7 «Меры наказания» (ст. 77 «Применимые меры наказания», ст. 78 «Определение меры наказания») и Части 9 «Международное сотрудничество и судебная помощь» (ст. 102 «Употребление терминов»), которые, собственно, и составляют кодифицированную Общую часть международного уголовного права^[190]. Что касается его Особенной части, то в Римском статуте она представлена сейчас Частью 2 «Юрисдикция, приемлемость и применимое право» (ст. 5 «Преступления, подпадающие под юрисдикцию Суда», ст. 6 «Геноцид», ст. 7 «Преступления против человечности», ст. 8 «Военные преступления»), а также Частью 6 «Судебное разбирательство» (ст. 70 «Преступления против отправления правосудия»).

В настоящее время международное уголовное право выполняет две основные функции: охранительную (защита международного правопорядка от преступных посягательств) и превентивную (обеспечение мира и безопасности человечества путем предупреждения указанных посягательств)^[191]. На современном этапе роль международного уголовного права постоянно повышается, что обусловливается глобализацией и ростом международной преступности в общепланетарном масштабе, необходимостью консолидации усилий в борьбе с ней на межгосударственном уровне, настоятельной потребностью в унификации национального уголовного законодательства в соответствии с международными стандартами.

Аккумулируя изложенное, можно дать следующее определение международного уголовного права – это формирующаяся относительно самостоятельная моноотрасль, которая включает систему нормативных предписаний, регламентирующих отношения, возникающие в связи с совершением международных преступлений и преступлений международного характера и имеющих своей главной целью охрану международного правопорядка от этих преступлений.

 

§ 2. Источники и принципы
международного уголовного права

 

В специальной учебной и научной литературе в качестве общепризнанных традиционно выделяются три источника международного уголовного права: 1) международные договоры; 2) международные обычаи; 3) решения международных организаций (включая прецеденты международных судов)[192].

Международные договоры представляют собой соглашения, заключенные между государствами в письменной форме и регулируемые международным правом, независимо от того, содержатся ли такие соглашения в одном документе, в двух или нескольких связанных между собой документах, а также независимо от их конкретного наименования: конвенции, соглашения, пакты, уставы, декларации (п. «а» ст. 2 Венской конвенции о праве международных договоров от 23 мая 1969 г.). В большинстве случаев международные договоры приобретает юридическую силу для конкретного государства только после их ратификации, т.е. акта, посредством которого государство выражает в международном плане свое согласие на обязательность для него договора (п. «а» ст. 2 Конвенции 1969 г.). Обычно это происходит путем утверждения международного договора высшими органами государственной власти.

На современном этапе международные договоры выступают в качестве наиболее распространенных и перспективных источников международного уголовного права, главное преимущество которых заключается в письменной форме закрепления содержащихся в них норм. Это облегчает поиск последних, уяснение их подлинного смысла, а, в конечном счете, повышает эффективность всего правоприменительного процесса в целом. В настоящее время Российская Федерация участвует (в том числе и как правопреемник СССР) более чем в 100 межгосударственных многосторонних и двусторонних договорах, содержащих нормы уголовно-правового характера. Кроме того, принято большое количество такого рода конвенций на уровне международных организаций, а также на межправительственном и межведомственном уровнях. Эти договоры заключались в разное время и в различных условиях. Порой они дублируют друг друга или включают в себя несогласованные положения. Указанные обстоятельства требуют проведения сначала неофициальной (научной), а затем уже официальной (легальной) систематизации всего международного уголовного права в целом[193].

Международные обычаи – это источники международного права, складывающиеся в практике международных отношений, как правило, не закрепленные в письменной форме. В качестве хрестоматийного примера применения такого обычая можно привести соблюдение неписаного правила «или выдай, или суди» при принятии решения об экстрадиции лица, совершившего преступление, в государство, гражданином которого оно является, при отсутствии на этот счет специального международного договора. Однако нередки ситуации, когда международному обычаю придается нормативный характер. Примером является принятие Всеобщей декларации прав человека от 10 декабря 1948 г., ставшей основополагающей частью Международного стандарта ООН в области защиты прав и свобод личности. Официальное (легальное) закрепление получили также правила и обычаи войны, которые формировались с давних времен, а со второй половины XIX в. и в течение ХХ в. трансформировались в договорные нормы (см., например Женевские конвенции от 12 августа 1949 г. и др.)[194].

Решения международных организаций (резолюции) как источник международного права - это такие решения международной (межгосударственной) организации, которые имеют не рекомендательное значение, а общеобязательную силу для государств – участников данной организации. К ним следует отнести решения, в первую очередь таких органов ООН, как Генеральная Ассамблея и Совет Безопасности. В частности, решения Совета Безопасности ООН в соответствии со ст. 25 Устава данной организации рассматриваются как обязательные правила поведения, подлежащие соблюдению всеми государствами (например, резолюцией S/RES/2117 (2013) от 26 сентября 2013 г. государства обязываются прекратить поставку оружия, включая стрелковое оружие и легкие вооружения, террористам). Что касается резолюций Генеральной Ассамблеи ООН или других органов ООН, то они, будучи изначально рекомендательными (согласно ст. 11 Устава ООН), могут, тем не менее, рассматриваться как обязательные, если они принимаются единогласно, основываются на Уставе организации и являются толкованием уставных положений[195]. В любом случае решения международных органов оказывают влияние на развитие международного уголовного права, и это влияние осуществляется путем выработки на основе таких решений проектов международных договоров и решений международных судов.

Разновидностью решения международной организации следует признать с удебный прецедент, т.е. решение международного судебного органа, получившее обязательную силу при рассмотрении аналогичных дел в дальнейшем. Судебные решения оказывают большое влияние на формирование как общих принципов, так и конкретных норм международного права. В частности, положения Приговора Нюрнбергского трибунала от 1 октября 1946 г. наряду с Уставом Международного военного трибунала от 8 августа 1945 г. стали правовой основой для определения преступлений против мира и безопасности человечества, ответственности физического лица и организаций, неотвратимости уголовной ответственности независимо от должностного положения виновного и т.д. На основе этих положений в последующие годы были сформулированы международно-правовые нормы о геноциде, неприменимости давности за военные преступления и преступления против человечества и др. В настоящее время в Римском статуте Международного уголовного суда от 17 июля 1998 г. также указывается на возможность использования собственного судебного прецедента. В частности, в ч. 2 ст. 21 Статута установлено, что Суд может применять принципы и нормы права в соответствии с тем, как они были истолкованы в его предыдущих решениях.

Переходя к вопросу о принципах международного уголовного права, необходимо, прежде всего, отметить, что они служат, главным образом, интегративно-мировоззренческой цели, представляя собой руководящие цели, начала, стратегические задачи (мировоззренческий аспект) всей остальной совокупности норм международного уголовного права (интегративный аспект). Иными словами, они определяют содержание и систему международного уголовного права в целом^[196].

Принципы международного уголовного права можно подразделить на общие (общепризнанные) и специальные (специфические). Под общепризнанными принципами международного права следует понимать основополагающие императивные нормы международного права, принимаемые и признаваемые международным сообществом государств в целом, отклонение от которых недопустимо. К общепризнанным принципам, в частности, относятся принцип всеобщего уважения прав человека и принцип добросовестного выполнения международных обязательств[197].

Специальные (специфические) принципы международного уголовного права закреплены в целом ряде конвенций универсального и регионального характера, а также в Римском Статуте Международного уголовного суда. К числу таких принципов относятся следующие:

1. Принцип индивидуальной (личной) ответственности. Данный принцип первоначально был закреплен ст. 7 Устава Международного Трибунала по Югославии от 25 мая 1993 г. и означал, что лицо, которое планировало, подстрекало, приказывало, совершало или иным образом содействовало или подстрекало к планированию, подготовке или совершению преступления, указанного Уставе, несет личную ответственность за это преступление. В более современном виде данный принцип представлен в ч. 1 ст. 25 Римского Статута, согласно которой ответственности по международному уголовному праву может подлежать только физическое лицо, в случае, если оно является исполнителем или иным соучастником преступления, и что такая ответственность не может перекладываться на третьих лиц.

2. Принципы nullum crimen sine lege, nullum poena sine lege (нет преступления, нет наказания без указания на то в законе). Данные принципы следует понимать как проявление принципа законности в международном уголовном праве. Первоначально они были предусмотрены п. 1 ст. 7 Конвенции Совета Европы о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 г. и п. 1 ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах от 16 декабря 1966 г., а в настоящее время они получили легальное закрепление в Римском Статуте Международного уголовного суда, в соответствии с ч. 1 ст. 22 которого никто не может подлежать ответственности по данному Статуту, если только инкриминируемое деяние на момент его совершения не признавалось преступлением, подпадающим под юрисдикцию Суда. Кроме того, согласно ст. 23 Статута, лицо, признанное виновным, может быть наказано только в соответствии с положениями Статута.

3. Принцип non bis in idem (нельзя дважды за одно и то же). Данный принцип является универсальным, поскольку характеризует международное уголовное право с точки зрения его справедливости, означая невозможность привлечения лица к уголовной ответственности дважды за одно и то же преступление (п. 7 ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах от 16 декабря 1966 г.; п. 1 ст. 4 Протокола № 7 от 22 ноября 1984 г. к Конвенции Совета Европы о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 г.). Согласно ст. 20 Римского статута, никакое лицо не может быть судимо за деяние, в отношении которого данное лицо было признано виновным или оправдано Судом, за исключением случаев, предусмотренных Статутом. Отступление от этого принципа с возможностью повторного проведения судебной процедуры в Международном Суде допустимо лишь в отношении лица, если национальный (или иной) суд был явно несправедлив и: а) разбирательство в нем предназначалось для того, чтобы оградить лицо от ответственности за преступления, подпадающие под юрисдикцию Суда; б) процесс был иным образом проведен не независимо или небеспристрастно при отсутствии реальной цели предать соответствующее лицо правосудию (ч. 3 ст. 20 Римского статута).

4. Принцип вины. В международном уголовном праве он понимается как наступление ответственности лица только за деяние, в отношении которого установлена его вина. Согласно ч. 2 ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах от 16 декабря 1966 г., каждый обвиняемый в уголовном преступлении имеет право считаться невиновным, пока виновность его не будет доказана согласно закону. В ч. 1 ст. 30 Римского Статута Международного уголовного суда раскрывается понятие виновно совершенного деяния. Оно считается таковым, когда совершается намеренно и сознательно.

5. Принцип гуманизма. Согласно данному принципу, лицо не должно подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию (ст. 3 Конвенции Совета Европы о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 г.; ст. 7 Международного пакта о гражданских и политических правах от 16 декабря 1966 г.), понятие которых раскрывается в ст. 1–4 Декларации о защите всех лиц от пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания от 9 декабря 1975 г. и ст. 1–2 Конвенции против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания от 10 декабря 1984 г. Кроме того, данный принцип проявляется и в необходимости учета при назначении наказания не только отягчающих, но и смягчающих обстоятельств (см., например, ст. 6 Устава Международного Военного Трибунала от 8 августа 1945 г.; ст. 37 Конвенции ООН против коррупции от 31 октября 2003 г. и др.).

6. Принцип равенства. В настоящее время данный принцип нашел свое закрепление в ст. 26 Международного пакта о гражданских и политических правах от 16 декабря 1966 г.: «Все люди равны перед законом и имеют право без всякой дискриминации на равную защиту закона». Применительно к международному уголовному праву он нашел свое закрепление в «сокращённом варианте» как принцип недопустимости ссылок на официальный статус (должностное положение). В ч. 1 ст. 27 Римского Статута особо подчеркивается, что его положения применяются в равной мере ко всем лицам «без какого бы то ни было различия на основе должностного положения. В частности, должностное положение как главы государства или правительства, члена правительства или парламента, избранного представителя или должностного лица правительства ни в коем случае не освобождает лицо от уголовной ответственности согласно настоящему Статуту и не является само по себе основанием для смягчения приговора»^[198].

Принципы международного уголовного права имеют важное нормативное значение. Обладая наивысшей степенью обобщённости, будучи фактически «конституцией», «надобщей частью» международного уголовного права, они определяют общие границы (генеральную линию) поведения своих адресатов, применяются через все конкретизирующие их нормы, «задают тон» регулированию отношений в сфере международного уголовного права, составляют его концептуальную основу.