Проращивание, культивирование (изнутри)

Организация условий и пространства для соответствующей деятельности Результат, продукт Изменение отдельных элементов в существующей системе Полное обновление позиции субъектов практики, преобразование связей в системе и самой системы Новизна Инициатива в действиях, рационализация, обновление методик, изобретение новой методики Открытие новых направлений деятельности, создание новых технологий, обретение нового качества результатов деятельности Последствия Усовершенствование прежней системы, рационализация ее функциональных связей Возможно рождение новой практики или новой парадигмы исследований и разработок

Дополнительные различения в понятийном аппарате инновационной деятельности возможно осуществить, если выстроить схему полного цикла возникновения и реализации любой инновации в той или иной общественной практике:

источник инноваций (наука, политика, производство, экономика и др.);

инновационное предложение (новация, изобретение, открытие, рационализация);

деятельность (технология) по реализации новации (обучение, внедрение, трансляция);

инновационный процесс (формы и способы укоренения новации в практике);

новый тип или новая форма общественной практики.

Приведем лишь один пример разворачивания полного цикла инновационных преобразований – из истории отечественного образования:

- источник инновации – уровень развития педагогической и возрастной психологии в СССР в 50-х годах;

- инновационное предложение – научный коллектив Эльконина-Давыдова доказывает возможность формирования основ теоретического мышления у младших школьников;

- технология осуществления – разрабатываются принципиально новые учебные программы по основным предметам в начальной школе;

- инновационный процесс – открытие лабораторий и экспериментальных школ в разных регионах страны по формированию учебной деятельности в младшем школьном возрасте;

- новая форма практики – «система развивающего обучения» - как новый тип образовательной практики.

Инновационное образование: введение в проблему

В настоящий момент главный акцент государственной политики связан с кардинальным решением проблем модернизации содержания и структуры образования, его управления, нового профессионализма современного педагога. Очевидно, что, как и в случае с реформами начала 90-х годов, решение проблем модернизации образования невозможно без углубления и расширения фронта научных исследований и комплексных инновационных разработок. Здесь важно, чтобы результаты исследовательской работы становились научным основанием для грамотно выстроенных и реализуемых образовательных проектов, а результаты проектных разработок оказывались источником новых научных идей и новых направлений исследования. В этом, на наш взгляд, подлинный смысл современной практико-ориентированной науки.

Другой вопрос, сколь отчетливо мы представляем суть, смысл и строй современной практики отечественного образования. Сколь внятно мы понимаем структуру и ценностные основания профессионального сознания образовательной общественности – во всей ее полноте, а не только сознания политиков и чиновников от образования. К сожалению, есть серьезные основания полагать, что в комплексе представлений об этих реалиях (не только чиновников, но и ученых) доминируют давно устаревшие и фантомальные схемы эпохи «образования как отрасли народного хозяйства»; отрасли – обслуживающей и затратной. Иными словами, вопрос в том – как же устроено сегодня образование и в чем может состоять его инновационное развитие.

Современное образование является сложнейшей формой общественной практики, его место и роль на данном историческом этапе - исключительны и уникальны. Сегодня образование оказывается самым масштабным и может быть - единственным социальным институтом, через который осуществляется трансляция и воплощение базовых ценностей и целей развития российского общества. В условиях радикального изменения идеологических воззрений, социальных представлений, идеалов именно образование позволяет осуществить адаптацию к новым жизненным формам, поддержать процесс воспроизводства социального опыта, закрепить в общественном сознании и практике новые политические реалии и новые ориентиры развития.

Из простого фактора общественной и государственной жизни образование становится подлинным субъектом преобразований изменяющегося социума, порождает новые формы общественной жизни, создавая тем самым условия становления жизнеспособного общества. Образование обретает статус особого механизма общественного и культурного развития регионов, страны в целом, становится пространством личностного развития каждого человека.

К сожалению, в господствующей до сих пор идеологии «Просвещения» термин образование продолжает означать лишь степень и качество обученности и воспитанности человека - отсюда, например, такие словосочетания, как широко образованный, хорошо воспитанный, успешно социализированный и т.п.; подобные толкования продолжают существовать и в современном педагогическом лексиконе. Хотя уже и законодательно закреплено – «Министерство образования» (а не – просвещения), «Закон об образовании» (а не – о просвещении) и т.д.

Однако параллельно с этим, все более полно и отчетливо понятие образования - начинает пониматься и осваиваться как особая философско-антропологическая категория, фиксирующая фундаментальные основы бы-тия человека.

Одним из безусловных вызовов нашего времени является требование прямого и профессионально обеспеченного решения проблемы производства и воспроизводства человечности и человеческого. Несомненно, что из всех форм общественной практики именно образование и, прежде всего – инновационное, развивающее образование пытается решать эту проблему не утилитарно, а по существу. В подавляющем большинстве современных концепций и программ развития образования появляется, пока – очень осторожно, принципиально новое измерение – гуманитарно-антропологическое. Фактически, речь идет о постановке беспрецедентной задачи для образования: оно должно стать универсальной формой становления и развития базовых, родовых способностей человека, позволяющих ему быть и отстаивать собственную человечность; быть не только материалом и ресурсом социального производства, но, прежде всего – подлинным субъектом культуры и исторического действия.

В науках, ориентированных на образование, хотя и с трудом, но все более укореняется антропологическая парадигма – и не только в качестве нового объяснительного принципа «феномена человека». Антропологический подход в сфере гуманитарного знания – это в первую очередь ориентация на человеческую реальность во всей ее полноте, во всех ее духовно-душевно-телесных измерениях; это поиск средств и условий становления полного человека; человека – как субъекта собственной жизни, как личности во встрече с Другими, как индивидуальности перед лицом Абсолютного бытия.

Сегодня и психология, и педагогика должны перестать быть пособием о способах духовной оккупации и духовного кодирования, о техниках педагогической дрессуры и социальной манипуляции; они должны становиться в подлинном смысле антропными, человеко-ориентированными науками, способными целенаправленно строить практики выращивания «собственно человеческого в человеке».

Подобная ориентация резко проблематизирует существующие представления о содержании образования и профессиональной компетентности современного педагога. Ведь не секрет, что до сих пор это пресловутое содержание сводится к ЗУНам, к социально значимым компетенциям, к социально полезным качествам индивида; т.е. ко всему тому, что так легко утилизируется социальным производством. За примерами далеко ходить не надо – фактически все старые, в том числе - и самые новые стандарты образования перенасыщены именно этим содержанием. Соответственно, и профессионализм педагога оценивается по степени его успешности при формировании (а точнее – формовании) этих самых ЗУНов и полезных качеств, по эффективности использования психотехник как средств оккупации сознания другого и социотехник – как способов манипуляции его поведением.

С самой общей точки зрения, образование - это естественное и, может быть, наиболее оптимальное место встречи личности и общества, место продуктивного и взаиморазвивающего разрешения бытийных противоречий между ними. По сути, всякое образование всегда имело, по крайней мере, два стратегических ориентира - на личность (ее духовное становление и развитие базовых способностей) и на общество (его устойчивое развитие и способность к инновационным преобразованиям). Уже с этой точки зрения становится понятным, что образование не есть нечто одномерное и качественно однообразно определенное. В современной социокультурной ситуации начинает складываться новый облик - новый образ российского образования. Обозначим три, наиболее важные сегодня, его интерпретации:

образование - это вполне самостоятельная форма общественной практики (система деятельностей, структур организации и механизмов управления), особая социальная инфраструктура, пронизывающая все другие социальные сферы, которая с одной стороны обеспечивает целостность общественного организма, а с другой - является мощным ресурсом его исторического развития;

образование - это универсальный способ трансляции культурно-исторического опыта, дар - одного поколения другому; общий механизм социального наследования, механизм связывания нацело некоторой общности людей и способа их жизни, передачи и сохранения норм и ценностей общей жизни во времени;

образование - это всеобщая культурно-историческая форма становления и развития сущностных сил человека, обретения им образа человеческого во времени истории и пространстве культуры, человека - способного к самообразованию, а тем самым и к саморазвитию.

В этих трех интерпретациях образования нетрудно выявить его главный смысл на современном этапе жизни пореформенной России. Этот смысл - развитие; развитие - как ценностная основа и принцип существования образования. Образование как целокупность множества форм обучения и формирования, социализации и взросления молодых людей может выступить одним из важнейших факторов социального прогресса и духовного обновления мира человека. Условием динамичности, ускорения процессов развития в различных сферах общественной жизни; мощным инструментом становления общества - как общества образовательного, в котором само образование станет личностно значимым, а образованность - общественной ценностью и национальным достоянием.

По сути, именно в этом и состоит главный ответ на вопрос: Что же такое сегодня “инновационное образование”? - Это такое образование, которое способно к саморазвитию и которое создает условия для полноценного развития всех своих участников; отсюда главный тезис; инновационное образование - это развивающее и развивающееся образование.

Так понятое образование действительно может вернуть себе свою историческую миссию: обеспечивать целостность общественной жизни различных групп населения, целостность духовно-душевной жизни личности, а главное - целостность и жизнеспособность различных общностей людей и в первую очередь - детско-взрослой общности, которая, по сути, и есть субъект развивающего образования.

В соответствии с этим новым пониманием должно меняться и наше видение самой структуры сферы образования; в самом первом приближении оно начинает выступать перед нами в своих трех предметных проекциях: образовательная cреда – как социокультурное содержание образования, образовательные институты – как соорганизованная система деятельностей субъектов образования, образовательные процессы – как содержание Встреч и конкретные способы совместно-распределенной деятельности субъектов образования. Необходимо также обозначить и два основных механизма обеспечения целостности этой структуры: образовательная политика, реализующая функцию самоопределения образования среди других общественных практик, и управление образованием, скрепляющее его как целостную сферу.

В свою очередь, такое виденье позволяет нам теперь уже в инновационном режиме осуществлять целую серию переходов в реформируемом и развивающемся образовании:

- переход от ведомственно-отраслевой организации образования к сферной - к системе культурно-образовательных процессов, задающих характер общественной жизни региона;

- переход от учебно-воспитательных учреждений и заведений, осуществляющих производство социальных функционеров, к образовательным институтам, выращивающим адекватных своей истории и своей культуре людей;

- переход от учебно-воспитательных мероприятий, выполняющих до сих пор функцию социального тренинга и административного надзора, к образовательным процессам, реализующим функцию развития родовых, возрастно-нормативных способностей, самостоятельной личности в целом.

Этот новый образ образования – развивающего, инновационного - требует пересмотра наших устоявшихся представлений о нем. Главное, что образование не есть социальный тренинг и окультуривание “сырой”, натуральной природы человека, не есть ее усовершенствование для целей социально-производственного потребления и использования на благо государства. Образование - это путь и форма становления целостного человека. Сущность и цель нового образования - это действительное развитие общих, родовых способностей человека, освоение им универсальных способов деятельности и мышления.

Научно-философские основания инноваций в образовании

Кардинальные - инновационные - изменения в современной образовательной практике поставили существующие психолого-педагогические науки, ориентированные на образование, в критическое, рефлексивное отношение к своему историческому опыту, к собственным теоретическим основаниям. Становление и развитие инновационного образования обнаружило, что в традиционной педагогике отсутствует не только “язык понимания” (язык понятий), а соответственно - и “язык объяснения” инновационных педагогических явлений, но даже - и “язык описания” их оказывается мало вразумительным (во всяком случае, этот язык много хуже, чем у публицистов, пишущих о проблемах образования).

В современной педагогике, в педагогической и возрастной психологии произошла своеобразная “понятийная катастрофа” - одни понятия потеряли свой категориальный статус, оказались простыми идеологическими штампами (типа: всестороннее развитие, гармоничная личность и пр.), другие - “поплыли”, стали аморфными, потеряли свои четкие очертания (например, почти все понятия из области “воспитание”).

Одной из главных причин такого положения является с трудом преодолеваемый разрыв между системами научно-философского знания, ориентированного на образование, и самой образовательной практикой. Более жестко – разрыв между образовательным знанием и практическим педагогическим действием; рассогласование и разнородность двух типов производств: «производство» культурного человека в образовании и «производство» знания о строении и базовых процессах современного образования. Именно в этом разрыве, в связи с этими рассогласованиями должны целенаправленно строиться научно-педагогические инновации, осуществляться инновационная деятельность на всех уровнях ее организации.

Эволюцию взглядов на образовательное знание (с 50 г.г. ХХ в. по настоящее время) необходимо рассматривать на фоне важнейших подходов и дискуссий между основными направлениями западной философии образования – гуманитарными, эмпирико-аналитическими, конструктивными (педагогическая антропология, неомарксизм и др.) в их оппозиции к деструктивным течениям, связанным с постмодернизмом.

В отечественной литературе тематика образовательного знания нередко отождествляется с проблемами структуры и подразделений общей педагогики, а также – с вопросами соотношения теории и практики, как правило – без специального отношения к вненаучному знанию. За пределами внимания оказывается гетерогенность образовательного знания в плане соотношения научного знания с философией, научной эпистемы с разными - релевантными образованию областями культуры. Классическая идеологема о соотношении теории и практики не раскрывает с достаточной ясностью автономии практической педагогической деятельности и свойственного ей знания (например, педагогического опыта), их обратного воздействия на развитие теории; нет анализа соотношения эмпирико-аналитического и гуманитарного подходов в исследовании образования и др.

Советская педагогика довольствовалась некоторыми вытяжками из марксистско-ленинской философии, идеологизировавшей науку; современные отечественные работы по философским и методологическим проблемам педагогики дистанцируются, отчасти и нарочито, от философии и методологии науки Поппера, Куна, Лакатоса и др.

С конца Х1Х века образование становится предметом психологических и социологических наук, что было связано с его превращением в автономную систему и, соответственно, с постановкой вопроса об автономии образовательных исследований, освобождения от их традиционного подчинения философии, а чаще – идеологии. Эта ориентация способствовала борьбе (в 50-60-х г.г. 20-го столетия) против «оккупационного статуса» общей философии, согласно которому философия образования выводится из общей философии, а практика образования должна выводиться, соответственно, из философии образования.

Однако этому “освобождению» не-редко сопутствовало прямое подчинение педагогики уже “оперившимся” (в современной терминологии - парадигмальным) наукам - сначала психологическим, а с 60-х г. г. – социологическим, как якобы фундаментальным наукам, из которых должно «выводиться» образовательное знание. Именно здесь складывался образ человека в терминах биосоциального детерминизма, подход к целям образования только от общества, его институтов, а не от индивидуальности образующегося человека, пафос планомерных технологий, тестового контроля, программированного обучения, стандартов образования, компьютеризации и т.п. Тенденции сведения педагогики к этим дисциплинам, но под эгидой марксизма-ленинизма, была характерна и для советской педагогики, а без «эгиды» - сциентизм доминирует в педагогике и сегодня.

На Западе философия образования с самого ее основания, вопреки господствующему сциентизму и естествознанию – как идеалу научности в системе гуманитарного знания опирается не только на научные исследования, но на идеи общественно-педагогического движения. Именно в этой вненаучной сфере в пику формализму и бюрократизму официальной науки и философии выдвигается проблема соразмерения образовательной и воспитательной деятельности, ее целей, учебных планов и методов с жизненными ориентациями учащихся. Очевидно также, что главным источником этих идей был профессиональный опыт педагогов; в России аналогичные педагогические движения рождались в 1905 и 1917 годах и глохли с наступлением реакции, более влиятельным было педагогическое движение 90-х годов, которое еще ждет своего теоретического осмысления (равно как и два первых).

Оборотной стороной признания самостоятельности и возможной релевантности вненаучного знания для науки, является пересмотр распространенного в образовании по сути сциентистского подхода к соотношению теории и практики, свойственный марксистско-лениниской педагогике до 80-х годов. Этот подход выражался в следовании тезису о руководящей роли теории при игнорировании того, что педагогическая практика и профессиональный опыт педагогов, его генерализации являются не послушными орудиями теории, а могут приводить к существенным сдвигам в самих педагогических теориях. За этим сциентистским взглядом кроется более общее утверждение о подчинении вненаучной культуры и жизни научной эпистеме, ее проектам и постулатам - подчинении, нередко ассоциируемом с властью, а то и с «террором» в отношении к культуре и свободе человека, исключающего из педагогических инноваций все, что не соответствует научной теории.

Вместе с тем, сказанное не означает и подчинения философского и научного знания вненаучному, жизненно-практическому мышлению. Слишком часто профессиональный опыт педагогов грешит нарушением логики, привязанностью к локальным ценностям, традициям и предрассудкам, тенденцией к их универсализации, оппозиционностью к науке и философии, к связанным с ними уровням культуры и др. Нечто подобное сказывается и в антипедагогике, преувеличивающей самостоятельность педагогического опыта, муссирующего свободу учащихся в ущерб дисциплине ума и дела с нарочитой антипатией к «принудительности» стандартов системы образования.

Сегодня необходимы исследования, направленные не на открытие новых истин в теоретической педагогике, а на улучшение практического положения дел. Это тот корпус исследований, который у нас в 90-е годы получил название как «практико-ориентированная наука». Последняя - предполагает соразмерение и синтез многих знаний и ценностей различного статуса и модальности - научных и жизненно- практических, духовных и политических, этических и эстетических. Однако синтез этих компонентов в исследовательскую программу осуществляется не в рамках и не в форме дисциплинарной монопредметной теории.

Данная фиксация требует системного пересмотра философско-психологических, социально-педагогических, политико-экономических основ современного образования в направлении его подлинно гуманитарно-антропологической модальности, требует и новых средств образовательной деятельности, которые можно назвать антропо-практиками. В инновационном образовании сугубая технологичность педагогических действий связана с осознанным и целенаправленным построением таких образовательных ситуаций, в которых становится возможным и подлинно личностное самоопределение молодого человека, и обретение им субъектности, и авторства собственных осмысленных действий.

Антропо-практики в инновационном образовании реализуются в пространстве субъективной реальности – в пространстве совместно-распределенной деятельности, в пространстве событийной общности, в пространстве рефлексивного сознания. Именно в этом пространстве может происходить культивирование автономии и самодетерминации человека, его саморазвития и самообразования, а в пределе – его действительного самостояния в собственной жизни.

Культура инноваций в универсуме образования

Подобные ожидания относительно инновационного образования ставят вопрос о направленном вмешательстве в его сферу на основе глубоких комплексных исследований и научно-практических разработок; ставит вопрос о поиске особых способов работы не столько для образования, сколько - с самим образованием: его институтами, процессами и участниками.

Сегодня мы оказались в своеобразной ловушке реального, жизненного противоречия: с одной стороны, свобода изобретательства и всяческих реформ в общественной жизни, с другой - их варварское, разрушительное действие; по сути, в любой сфере - в экономике, политике, военном строительстве, в том числе - и в образовании. Практическое противоречие, как известно, требует и практического решения; и, прежде всего - требует нормирования, окультуривания самой стихии инновационных социокультурных преобразований.

Специальный анализ показывает, что единственной и принципиальной преградой на пути инновационного и административного “беспредела” может стать определение такой формы разумной деятельности, в которой осуществимо грамотное педагогическое новаторство и которая уже имеет исторические прецеденты. В этом смысле, всякая инновационная деятельность должна быть поименована, а значит должна иметь свою культурно заданную форму, своих субъектов, свои цели, средства и условия своего осуществления. Установление такой деятельности позволяет главное - выстроить точную систему экспертизы педагогических инноваций и, что еще важнее, нормально обучать этой деятельности, ввести ее в структуру педагогического профессионализма.

Такой развитой, культурной формой инновационной деятельности в образовании является проектирование, которое нельзя свести ни к обновлению (восстановлению полноценного старого), ни к нововведениям (внедрению некоторого новшества). Отсюда еще один важный тезис: культурной формой инновационных процессов в универсуме образования является проектирование, а тем самым – его развитие.

Надо сказать, что культура проектирования имеет давнюю традицию - и не только в виде древнейших утопий и современных антиутопий, новейших проектов “счастливого социалистического, теперь - капиталистического завтра” или “поворота северных рек”; к этой культуре относится и “атомный проект” Курчатова, и “космический проект” Королева, но также - и “социально-педагогический проект” Макаренко, который в этом своем качестве, к сожалению, так и не получил должной оценки в теоретической педагогике, и до сих пор по-настоящему не проанализирован. Заметим кстати, что, к великому сожалению, сегодня этот проект опять чрезвычайно актуален.

Складывающаяся проектная парадигма в комплексе психолого-педагогических наук - как основание и рамка инновационной культуры в образовании - в настоящее время имеет исключительное значение, как на общетеоретическом уровне, так и на уровне самой образовательной практики. Сегодня все большее число отдельных образовательных институтов, региональных и субрегиональных систем образования ставят перед собой задачу осуществления шага развития, что и означает построение системы развивающегося образования. Одновременно усиливается поиск и принципиально нового содержания образования, и принципиально нового педагогического профессионализма, которые действительно обеспечивали бы развитие базовых способностей личности в образовательных процессах. А это и есть задача построения собственно развивающего образования. Эти два момента как раз и задают новую предметную область инновационной - проектно-исследовательской деятельности в сфере образования.

В настоящее время можно вполне определенно говорить о нескольких типах проектирования.

Прежде всего, это психолого-педагогическое проектирование развивающих образовательных процессов в рамках определенного возрастного интервала, создающих условия становления человека подлинным субъектом собственной жизни и деятельности: в частности, обучения - как освоения общих способов деятельности; формирования - как освоения совершенных форм культуры; воспитания - как освоение норм общежития в разных видах общности людей.

Далее - это социально-педагогическое проектирование образовательных институтов и развивающих образовательных сред, адекватных определенным видам образовательных процессов; а главное - адекватных традициям, укладу и перспективам развития конкретного региона России.

И, наконец, собственно педагогическое проектирование - как построение развивающей образовательной практики, образовательных программ и технологий, способов и средств педагогической деятельности.

Именно здесь возникает особая задача проектно-исследовательской деятельности по обеспечению перехода от традиционного образования (традиционной школы, традиционных систем управления, традиционного обучения и воспитания) к образованию инновационному, реализующему общий принцип развития человека.

Так, в психологии развития необходимо специальное проектирование возрастных нормативов (как определенного комплекса индивидуальных способностей ребенка в конкретном возрастном интервале) и критериев развития на разных этапах онтогенеза.

В педагогике раз-вития - это проектирование развивающих образовательных программ, адекватных возрастным нормам, переведенных на язык образовательных технологий, т.е. через ЧТО? и КАК? это развитие будет осуществляться.

В образовательной практике - это проектирование детско-взрослых общностей в их культурно-деятельностной определенности, т.е. проектирование такого образовательного пространства, где данное развитие может быть осуществлено.

Иными словами, проектирование системы развивающего и развивающегося образования возможно, если одновременно осуществляются: психологическое исследование возрастно-нормативных моделей развития личности, педагогическое конструирование образовательных программ и технологий реализации этих моделей, соорганизация всех участников образовательного процесса, проектирование условий достижения новых целей образования и средств решения задач развития.

Примеров проектной работы, которая ведется в современном отечественном образовании, можно насчитывать, наверное, уже сотнями. Обозначим лишь несколько типов такой работы:

на уровне отдельного педагога - это проектирование образовательных программ, включающих в себя учебную, воспитательную, педагогическую подпрограммы;

на уровне руководителя образовательной структуры - это проектирование типа образования, обеспеченного системой конкретных образовательных программ;

на уровне управления в образовании - это проектирование программ развития образовательных структур разного типа, набор которых адекватен наличному контингенту детей, учащихся, студентов;

на уровне политика в образовании - это проектирование образовательной системы как социокультурной инфраструктуры конкретного региона или страны в целом.

В заключение спросим себя - есть ли у российского образования перспективы перехода в режим инновационного развития и саморазвития? И если есть, то, при каких условиях это оказывается возможным? Отметим три типа таких условий в трех сферах обеспечения инновационного образования.

В науке эти перспективы связаны с более масштабными, чем сегодня, основаниями реализации главных направлений проектно-исследовательской деятельности; прежде всего – это гуманитарно-антропологические основания становления и развития человека в пространстве образования. Только в этом случае возможны осмысленные методология проектирования и исследования инновационного образования; общая теория развития индивидуальной субъектности и детско-взрослых общностей в образовательных процессах; технология реализации и экспертизы разномасштабных инновационных образовательных проектов.

В системе профессионального образования и профессионального развития -

это последовательное введение в содержание образование культуры проектирования инновационных образовательных практик;

это формирование психологической грамотности, шире - психологической культуры педагогического труда;

это освоение норм и культуры управления развитием образования, деятельностью профессиональных педагогических коллективов.

В области образовательной политики - это ответственная государственная и общественная поддержка научных проектов и программ, связанных с проектированием инновационного развивающего и развивающегося образования в России.

(по материаламСавченко Н.А. Инновации в образовании: основания и смысл. – Режим доступа: http://www.humanities.edu.ru/db/msg/84210.

Источник: http://www.experiment-dom.ru/index.php?action=article&id=2.

Copyright © 2004 - 2007, Департамент образования г. Москвы, НИИ ИСРОО